Наталья Шнейдер
Лиса в аптечной лавке
Глава 1
«Свадьбы не будет!» – Я ткнула в самолетик, отправляя сообщение, и тут же заблокировала адресата. Но не успела погасить экран, как телефон пиликнул.
«Убедилась, что он мизинца твоего не стоит?»
Не ответив, я заблокировала и отправителя. С такими друзьями и врагов не надо.
– Что там? – Подруга потянулась, заглядывая в телефон, и я торопливо захлопнула чехол-книжку. – Чего-то ты бледная.
А Машка все-таки хорошая подруга. Заметить бледность в разноцветном полумраке ночного клуба… Я натянуто улыбнулась.
– Перебрала. Пойду продышусь.
Она встала вместе со мной, попыталась подхватить под локоть, но я отстранилась. Спустившись в холл, прислонилась лбом к стене – мутило, и вовсе не от выпивки. В груди свернулся ледяной ком.
– Лис, все в порядке? – Маша тронула меня за плечо.
– Не совсем, но разберусь, – натянуто улыбнулась я. – Сущая ерунда по сравнению с мировой революцией.
Просто не знаю, как теперь жить, но в целом – ничего не случилось. Земля не налетела на небесную ось, звезды не остановились, и утром солнце взойдет, как обычно.
– Просто нехорошо, – добавила я. – Не надо было столько на голодный желудок пить.
– Где там «столько»? Бокал шампанского? Ты как не врач.
– Я и не врач. Маш, я домой поеду. Плохо мне. – Я оперлась о стену, ноги не держали. – Остальных не грузи, нечего девичник портить. Я тебе на карточку скину, расплатишься, ладно?
– Алиса? Да что с тобой? Я тебя провожу.
– Нет, все нормально. – Все, чего мне хотелось сейчас, – запереться в своей квартире. Так смертельно раненное животное ползет в нору. – Просто устала и переволновалась, видимо, вот и накрыло.
– Бывает, – согласилась она. Нахмурилась, кажется, хотела что-то сказать, но, покачав головой, отстала. Спасибо ей.
Негнущимися пальцами я вызвала такси. Упав на сиденье, перевела Маше деньги. Пусть погуляют на девичнике. Потому что на свадьбе гулять никто не будет.
Я стиснула зубы, пытаясь не разреветься. Завтра. Я подумаю об этом завтра – и что сказать людям, и как все отменить. И платье… Первым делом – выкинуть платье, чтобы не напоминало. «Свадьбы не будет», – билось в голове.
Не будет.
«Лиса, пить надо меньше», – тренькнул телефон. Я ругнулась, забыв про таксиста. Второй Сашкин номер, рабочая симка. Что ж, сам напросился. Я ткнула пальцем в последнее видео галереи.
Салон такси наполнился приглушенной музыкой и характерными стонами.
– Простите, – буркнула я, приглушая звук. – Вирусняк поймала.
«Поделиться» – «Выбрать адресата».
«Пить действительно надо меньше, Саш. Свадьбы не будет».
Я стерла видео. Если бы можно было так же просто стереть картинку, которая, кажется, намертво пропечаталась на сетчатке. Мой жених рядом с писсуаром общественного туалета впивается губами в губы незнакомой девицы, и судя по тому, как ритмично движется его зад в полуспущенных джинсах, он ей не искусственное дыхание делает.
Отличный мальчишник, ничего не скажешь.
Ключом в замочную скважину удалось попасть не сразу: руки тряслись. Шагнув в квартиру, я рухнула на пуфик в прихожей и спрятала лицо в ладонях.
Почему так бывает – пакостит другой, а чувствуешь себя облитой грязью – ты?
Щелкнул замок, я подняла голову. Примчался. Алкогольные пары опережают на пару метров – даже я, слегка принявшая на грудь, чую, а таксисту, поди, закусывать придется после такого пассажира.
Может, я погорячилась? Может, еще можно кто-то исправить?
– Кто тебе это прислал?! – с порога рявкнул он.
– Какая разница, Саш? – Я проглотила ком в горле. – Дело ведь не в нем.
– Игорь, да? Знал я, что этот гаденыш не просто так рядом круги наматывает! – Он саданул кулаком об стену в десятке сантиметров над моей головой.
Внутри пророс колючими иглами ледяной кристалл, проткнул диафрагму, мешая дышать. Страх. Раньше Сашка так себя не вел, но раньше и настолько пьяным я его не видела. Алкоголь тормозит тормозящие центры… Куда придется следующий удар – мне в челюсть?
Нет. Ничего уже не исправить. Скажи он просто «извини, бес попутал», я бы поверила. Постаралась простить. Но у него виноваты все, кроме него самого. Никогда не умел признавать ошибки, но до сих пор меня это не беспокоило. Что ж, хоть сейчас выводы сделаю.
– Да ты понимаешь, что он этого и добивается! – заорал Саша. – Чтобы ты меня бросила!
Да, именно этого он и добивался, и потому с Игорем мне тоже больше не о чем говорить. Но сейчас дело не в нем.
Я поднялась с пуфика – сидеть, когда над тобой нависают почти два метра роста и чуть меньше центнера мышц, было страшно. Но все равно пришлось смотреть на жениха… бывшего жениха снизу вверх.
– Да, именно этого Игорь и добивается. Чтобы мы с тобой расстались. И потому он затащил тебя в туалет, снял с тебя штаны и запихнул твои причиндалы в постороннюю бабу.
Я подхватила сумочку. Переночую в гостинице: есть тут неподалеку одна приличная.
Только бы не разреветься при нем.
– Да ты сама виновата! Ты даже скандал не закатила, когда я мальчишник решил собрать. Ты же не школьница, знаешь, как мужики гуляют!
– Да, я сама виновата, – не стала я спорить. – В том, что тебе доверяла.
Я прокусила губу. Слезы душили, перекрывая горло.
– Да ты ледышка чокнутая, любая нормальная баба на твоем месте бы рыдала сейчас или орала как ненормальная, а ты… Рыба снулая, ни один нормальный мужик с такой не выдержит!
– Я поняла, Саш. Дело не в тебе, дело во мне.
Наверное, и вправду во мне. Работа медицинского представителя денежная, но и выматывает, к концу дня от общения устаешь так, что не остается сил даже рот раскрыть. Конечно, не в реанимации, как у Сашки, тут и сравнивать нечего, и все же… Наверное, мне надо было найти силы. Наверное, мне надо было быть мягче, мудрее и так далее и тому подобное. Даже сейчас.
Только тот, кто предал один раз, – предаст и второй.
– Собирай вещи, Саш. Я вернусь завтра вечером, тебе хватит этого времени.
С одной стороны – хорошо, что квартира моя, к куче проблем не добавится еще необходимость срочно искать свой угол. С другой – я бы сейчас просто собрала все в сумку и ушла, и все, а так придется наводить после него порядок, то и дело натыкаясь на забытые вещи, и задыхаться от боли.
– Да ты охренела вконец? Гости приглашены, ресторан забронирован! Что я им скажу?
Да, гости. И родители. И все будут советовать «не рубить сплеча». Правильно, в общем-то, советовать, но, чтобы понять, хочу ли я и могу ли его простить, нужно время. Время подумать, не оглядываясь на назначенную дату свадьбы и мнение посторонних людей. Не этим посторонним ложиться с ним в постель, передергиваясь от брезгливости, – а сейчас мне противно было даже думать об этом.
Я пожала плечами.
– Скажешь, что не нашел в себе сил хранить верность чокнутой ледышке и снулой рыбе.
Сашка схватил меня за руки, тряхнул так, что мне показалось – голова оторвется.
– Нет уж! Я тебя этому козлу не отдам! Никуда ты не пойдешь! Ты – моя жена, плевать на формальности, и…
Я рванулась – он не удержал равновесие, – и мы оба повалились куда-то вбок. Я попыталась уцепиться хоть за что-то, но Саша все еще крепко сжимал мои запястья. Удар. Искры из глаз. Темнота.
Когда мрак рассеялся, надо мной снова нависало знакомое лицо. Пахнуло спиртным.
– Вы всерьез полагаете, что целителя можно обмануть притворным обмороком? – ухмыльнулся Саша.
Я изумленно моргнула. Целителя? Да и вообще, никогда мы с Сашей на «вы» не общались. И во что он этакое вырядился? В последний раз подобные наряды я в кино про старину видела. Кажется, не только меня здорово по голове приложило.
Я медленно села. Александр выпрямился, но руки мне не подал, так и встал, нависая надо мной, точно каланча. Отсюда, снизу, он казался еще выше и еще мощнее – сказывались несколько лет в тренажерном зале, куда он ходил «перерабатывать адреналин, чтобы не спиться».
Все-таки мы с ним были красивой парой. Он – высокий, широкоплечий брюнет, и я – мелкая, стройная, рыжая. «Лиса Алиса и кот Базилио» – дразнили нас друзья. Меня моя кличка скорее забавляла, тем более я и в самом деле Алиса, а вот Александр бесился. Он и правда не походил на кота из кино. Скорее на барса – хищного черного барса. Всегда знал, какое впечатление производит на женщин, и нагло этим пользовался. Вот и… допользовался.
Александр продолжал смотреть на меня сверху вниз, и у меня сердце зашлось от боли. Пропади пропадом все эти любови! Будь я в самом деле бесчувственной ледышкой, насколько легче стало бы сейчас.
Я отвела взгляд, коснулась затылка и зашипела, обнаружив здоровую шишку.
– В следующий раз, прежде чем падать в обморок, убедитесь, что приземлитесь на мягкое, – едко произнес он. – А лучше просто скажите, что вас пугает перспектива первой брачной ночи. Я бы подумал, как этому помочь. Насиловать перепуганных девственниц – не в моем вкусе.
– Ну да, в твоем вкусе – уестествить прожженную шлёндру в заплеванном сортире кабака! – не выдержала я, подскочив на ноги и на миг забыв о его странном наряде.
На лице Александра промелькнуло изумление.
– Алисия, вы в своем уме? – Он потянулся ко мне. – Дайте сюда, посмотрю, не слишком ли сильно вы ушиблись. Кажется, я перестарался с вашим воспитанием.
– Не трогай меня! – вскрикнула я, отскакивая. «Перестарался с воспитанием» – неужели он меня еще и побил? Тело ныло, и голова болела, но это могли быть последствия падения.
– Прекратите капризы и идите сюда. – На лице его заиграли желваки, словно сам мой вид неимоверно его бесил. – С травмами головы не шутят.
Но я застыла на месте. Закрыла глаза, ошалело замотав головой, снова открыла. Ничего не изменилось. Просторная комната, обшитая деревянными панелями, паркет, который сделал бы честь элитному особняку, камин, старомодные кресла и свечи. Свечи!
И платье на мне – длинное, в пол, с пышной «принцессиной» юбкой.
– Куда ты меня приволок! Во что обрядил? – вскрикнула я.
– Куда я мог приволочь, – он выделил голосом последнее слово, – молодую жену? Мы в моем, точнее, уже нашем поместье. – Он снова шагнул ко мне. – Алисия, успокойтесь. Не следовало до этого доводить, но раз уж так вышло, голову все же надо осмотреть.
– Убери от меня руки! – Отпрыгнув, я запуталась в юбках. Пошатнулась, выставила назад локоть в попытке удержаться. Больно ударилась – хорошо хоть не в стекло влетела. Оконная рама распахнулась под моим весом, и я едва не выпала на улицу.
– Да что ж вы так убиваетесь, вы же так не убьетесь, – ехидно проговорил Александр.
Я с трудом протащила воздух в легкие. Бежать. Немедленно. Кажется, я поняла, что произошло.
Задрав юбки до пояса, я сиганула через низкий подоконник в ночную темноту. Не глядя – но повезло, не ушиблась.
– Алисия! – донеслось из окна.
Я скорчилась под стеной, придерживая юбки, начала осторожно красться вдоль дома.
– Да и демоны с тобой, дурой, набегаешься – сама вернешься, – проворчал Сашка.
Ага, счас! Бегу, спотыкаясь и падая!
Я вспомнила, как мы с ним вместе смотрели фильм – забыла, как называется, – про то, как, отчаявшись перевоспитать избалованного сынка, отец-богатей организовал ему «попадание в прошлое». Наняв толпу актеров, само собой. Саше, помнится, подобные «воспитательные методы» очень понравились.
Похоже, поняв, что я действительно очень зла и всерьез готова выставить его из дома и отменить свадьбу, Александр решил попробовать такой же метод. Он упоминал как-то, что у родственников есть дом в деревне, правда, сам он при мне никогда туда не ездил. Видимо, когда я вырубилась от удара, вколол что-то, чтобы провалялась подольше, да и приволок в тот самый домик. До свадьбы неделя, глядишь, и образумлюсь, когда пойму, что деваться некуда.
Да ни за что на свете! Я всегда говорила и сейчас повторю, что такой трюк мог придумать только опасный псих!
Из окна, между тем, донеслось задумчивое:
– Еще суток не женат, а уже хочется овдоветь.
Нет уж! Не куплюсь!
Дом окружал густой сад, свет луны почти не пробивался сквозь деревья, но все же я сумела разглядеть тропинку, которая вела к ограде. Ворота были закрыты, но по кованым завитушкам взобралась бы даже дородная матрона. Я подвязала юбки узлом на поясе, чтобы не мешались, перелезла на ту сторону. Огляделась. Мимо дома вдоль поля – или луга, кто его разберет посреди ночи, – вела утоптанная до каменной твердости грунтовка, вдалеке, ближе к горизонту, виднелись несколько огоньков. Значит, там люди, у которых можно попросить помощи или по крайней мере телефон. Не мог же Александр подкупить всю округу!
Выясню, что это за место, предупрежу своих, чтобы знали, где меня искать, и домой!
Глава 2
Я двинулась по дороге. Через пару десятков шагов, выругавшись, скинула туфли. Это не обувь, это какие-то пыточные колодки: узкие, жесткие и трут нещадно. Следом стащила чулки – да не капроновые с кружавчиками, а из тонкого, кажется, хлопкового трикотажа, перехваченные лентами чуть выше колен. Вот ведь зараза, все продумал! Я сунула туфли и чулки в карман, который получился из подвязанных юбок. Благо камней на дороге не было, можно и босиком пройтись.
Пока я возилась с неудобной обувью, огни впереди исчезли. Я снова ругнулась. Ну и ладно, луна светит, так пойду. Возвращаться к Александру я не собираюсь. От человека, способного на подобные фокусы, нужно держаться подальше. Сегодня он меня украл и морочит голову, «перевоспитывая», а завтра, поняв, что затея не удалась, просто разозлится и прибьет! Вернусь домой, первым делом сменю замки.
Только он ведь не отвяжется. Уехать? Как раз отпуск к свадьбе запланирован, возьму еще пару дней и рвану в глушь к дальним родственникам. Непонятно, правда, на какие деньги, все же на свадьбу ушло… Займу, жизнь дороже. А через месяц, глядишь, он и остынет…
Стоп, а куда я уеду, документов-то у меня нет! Я замедлила шаг. Вернуться и потребовать отдать паспорт? Перед глазами встало ехидное лицо Александра, его ледяной голос – никогда я не слышала у него таких интонаций. Я поежилась. Нет. Он сильнее, просто запрет меня и все. И «перевоспитает» в конце концов: упрямства во мне на десятерых, конечно, только не зря говорят, что сила солому ломит.
Возвращаться нельзя. Значит, надо узнать, где я. Позвонить родителям и, по ситуации, или попросить их нанять такси, приехать и забрать меня, или попробовать добраться домой самостоятельно, если меня завезли не совсем уж в глушь.
Нет, сама я далеко не уйду в этом карнавальном наряде и босиком, а пока жду родителей, Сашка меня найдет. Тогда что? В полицию? Поверят ли мне или решат, мол, милые бранятся – только тешатся, и отправят восвояси? Заявление они принять обязаны, но как заставить эту обязанность исполнить? Одно дело – в родном городе, при документах, телефоне и интернете, где всегда можно узнать, кому жаловаться и эту жалобу отправить, другое – у черта на рогах, без паспорта, связи и денег. Можно и нарваться. Нет, я не считала всех полицейских злодеями, ведь они такие же люди, как все, занятые тяжелой и неблагодарной работой, что характер не улучшает. А потому – как повезет, и логика подсказывает, что скорее не повезет.
Неужели тупик?
Под босую пятку подвернулся камешек, я подпрыгнула, ругаясь. Нет, нельзя паниковать! Помогут мне в полиции или нет – не узнаю, пока не проверю. Как говорит моя начальница, «на незаданный вопрос ответ всегда „нет“». Поэтому – вперед и только вперед, пока мой похититель не понял, что обратно я не приползу.
Тем более что и деревня – вот она, рядом. Занятая своей бедой, я и не заметила, как дошла до нее и остановилась, ощущая неправильность происходящего. Если бы не собачий лай, можно было бы подумать, что деревня вымерла. Ни фонарей, ни сияния окон, ни голубоватого отсвета телевизоров из-за стекол. Только кое-где виднелись вертикальные светящиеся полосы – щели в ставнях, и свет казался тусклым, теплым, словно он от настоящего огня, а не электрический.
В какую глушь Александр меня притащил?! Тут, похоже, даже электричества нет – ни одного столба!
Откуда-то из-за плетня выскочила шавка по колено мне, затявкала неожиданно басовито, заскакала вокруг меня. Я выудила из складок юбки туфлю, перехватила поудобней – хоть каблуком засветить, если что. Хотя вряд ли поможет.
Я осторожно сдвинулась к ближайшему крыльцу, шавка побежала за мной, следом выскочила еще одна псина, мне по пояс. Бросило в холод. Говорят, собаки чуют запах страха, значит, бояться нельзя – но как тут не бояться?
Я постучала в дверь. Прислушалась, пытаясь понять, отреагировали ли хоть как-то с той стороны. Спят? Вряд ли, этот лай мертвого поднимет. Я постучала еще.
Из-за угла вылетел еще один кабыздох, такой же здоровенный, как и второй, и тоже явно дворянских кровей. Зарычал, скаля зубы.
Я заколотила в дверь каблуком туфли, изо всех сил вертя головой, чтобы увидеть хозяев, если они все же откроют, и не упустить момент, если на меня кинутся собаки. Хотя вряд ли я отобьюсь туфлей даже от одного пса.
Дверь отворилась так резко, что я едва не засветила каблуком прямо по лбу мужику. Кряжистый, сутулый, он словно сошел с фотографий дореволюционной деревни – тех, на которых тридцатилетние казались стариками, согнутыми непосильной работой. Босой, в просторной рубахе непонятного цвета и штанах, продранных на коленях.
– Чо колотишься? – Он смерил меня тяжелым взглядом, и я попятилась прежде, чем увидела топор в широкой ладони.
– Помогите… – пискнула я.
– Не подаю. – Он грубо толкнул меня в грудь.
Я слетела с лестницы, чудом удержавшись на ногах. Шавки радостно окружили, заглушив лаем стук закрывшейся двери. Кажется, их стало больше. Я попятилась, выдернула дрын из кривого штакетника – едва ли мне бы это удалось, будь забор сделан на совесть, но этот, кажется, не подновляли целую вечность. Перехватила поудобнее.
Кабысдохи прекрасно знали, что такое палка, – кольцо, окружившее меня, расширилось, правда, и лай стал злее.
По-прежнему пятясь, я продвинулась к соседнему дому. Может, там хозяева окажутся поприличней. Постучала. Никакой реакции.
Еще в одном доме мне ответили руганью.
Да что ж это за место такое! Может, сектанты? Из тех, что считают грехом любое достижение цивилизации? Потому и электричества нет, и одеты непонятно во что, и от чужаков греховных шарахаются.
Мама дорогая, вот же я влипла!
Стучаться еще к кому-то я не решилась. Все так же, пятясь и сжимая дрын, проследовала по деревенской улице. На околице шавки отстали, но нескоро я решилась повернуться к ним спиной. А едва развернувшись – рванула прочь.
Не знаю, сколько я так пробежала. Остановилась, только когда не смогла сделать больше ни шага. Оперлась на палку, которую так и не выпустила, сложилась – каждый вдох обжигал грудь, в правом боку кололо, и ноги вовсе отказывались держать. Я плюхнулась на дорогу, вытерла подолом потное горящее лицо. Сглотнула – в горло словно песка насыпали, а у меня, конечно, ни капли воды! Ладно, когда-то в детстве, когда я занималась фигурным катанием, нам запрещали пить два часа после тренировки, якобы это увеличивает нагрузку на сердце. Потом я узнала, что все это ерунда… но если тогда не умерла от обезвоживания, то и сейчас не умру.
Я заставила себя выпрямиться и оглядеться. Ничего себе я побегала! Во все стороны простиралось поле, залитое лунным светом, тут и там торчали стога. Жуткой деревни видно не было. Отличная штука – адреналин! Жаль, его не хватит, чтобы добраться к людям. Нормальным людям, а не чокнутым сектантам, боящимся электричества.
Кряхтя, точно бабка, я поднялась. Да уж, кончился адреналин: коленки подрагивали, саднили сбитые ступни, и больше всего мне хотелось сейчас упасть и разреветься. Появись здесь Александр – в таком состоянии бросилась бы ему в объятья, забыв обо всем.
Вот только в этакой зад… дыре я оказалась именно из-за него. Не сама же я в эту глушь перенеслась! А потому хватит реветь – хватит реветь, я сказала, и так пить хочется! – и вперед. Подальше от него и поближе к нормальным людям. Остались же в этом мире нормальные люди!
Я снова двинулась по дороге, уже не так бодро. Надежда слабела, сменяясь отчаянием. Далеко ли так уйду я, типичная горожанка, привыкшая даже в магазин за углом ездить на машине? И, кстати о машинах, сколько времени понадобится, чтобы меня догнать на колесах? Пятнадцать минут? Полчаса? Свернуть с дороги – не вариант, так хоть какой-то ориентир, без нее я начну блуждать кругами. Я прислушалась, не рычит ли мотор. Нет, только где-то вдалеке завыла птица, да так тоскливо, что я снова едва не расплакалась.
Нет, рано я расклеилась! Я молодая, здоровая и сильная, «пахать можно», как говаривает папа. Выйду. В конце концов, вокруг не тайга и не бескрайние степи, где от жилья до жилья сотни километров. Судя по тому, что я не чувствую ни слабости, ни сильного голода, в отключке я пробыла не больше суток, и сколько-то времени Александру понадобилось, чтобы привести в порядок дом: тот выглядел чистым, и не было того затхлого запаха, что неизбежно поселяется в нежилых помещениях. Да и организовать все надо было. Значит, не так уж далеко я от нормальных людей, главное, не сдаваться.
Заурчавший живот напомнил мне, что не духом единым жив человек. Ничего. Буду считать это разгрузочным днем, а вода рано или поздно попадется.
Над головой пронеслось что-то темное, быстрое. Я взвизгнула, присев. Тут же разозлилась на себя. Обычная летучая мышь, нашла чего пугаться! Но страх, раз пробравшись в разум, собрался там прочно поселиться.
А вдруг в этой глуши водятся волки? Да, воя не слышно, но где-то я читала, что они не воют, когда охотятся. Или рысь какая сиганет на голову, как раз поле закончилось, сменившись пролеском. Я выругалась на собственную глупость. Как будто рыси заняться больше нечем, только на меня охотиться, когда в лесу и без того дичи полно!
Просто я устала и напугана, вот и мерещится что попало. Ничего, все будет хорошо. Назло этому козлу доберусь до дома. А пока выбираюсь, будет время подумать, как устроить ему веселую жизнь!
Разбанить, что ли, Игоря? В конце концов, если бы не он, я бы не узнала, что мой жених не просто кобель, а самый настоящий маньяк. Нет, об этом я тоже подумаю потом.
Еще сколько-то мне удалось продержаться, придумывая разнообразные способы мести. Начиная от примитивных, например пшена на крышу машины, и заканчивая деяниями, прямо запрещенными уголовным кодексом. Но в конце концов и это приелось, а я поняла, что если не отдохну прямо сейчас, то умру через четверть часа.
Лесок снова сменился полем, стог виднелся совсем рядом с дорогой, и я не выдержала. Все равно машину я не обгоню, а спать тоже надо.
Я шагнула с дороги, вскрикнула, когда стерня впилась в ноги. Не знаю, каким чудом мне удалось не потерять туфли, но едва надев их, я зашипела от боли – опухшие ступни с трудом в них помещались. Ладно, перетерплю, тут пройти всего ничего.
Я кое-как взгромоздилась на стог, внутри которого что-то шуршало и пищало. Прогнала мысли о мышиной лихорадке и провалилась в сон.
Открыв глаза, я не сразу сообразила, где нахожусь. Солнце слепило, все тело ломило, и сесть мне удалось не сразу. А когда села и огляделась, сердце подпрыгнуло от радости: где-то на полпути к горизонту блестела река, а за ней виднелись каменные дома. Город! Самый настоящий город! Небольшой, судя по тому, что многоэтажек я отсюда не видела…
Я застыла, а потом завертела головой, вглядываясь в окрестности до боли в глазах. Хорошо, пусть город такой маленький, что даже хрущевок там нет. Но ни один город не может жить без электричества, а я не обнаружила ни одной ЛЭП, хотя в поле их должно быть видно издалека.
Не веря себе, я сползла со стога. Проскакала по стерне, шипя и кривясь от боли, но остановиться и обуться казалось невозможным. Быстрее, нужно быстрее. Просто город слишком далеко, и я не вижу. Надо просто подойти поближе, чтобы заметить следы цивилизации.
– Юбки одерни, бесстыдница! – раздалось за моей спиной.
Я оглянулась. Мимо проехала телега – телега, запряженная лошадью! На передке восседал сгорбленный дедок.
– Чо глазами лупаешь? Смотреть противно, тьфу!
Он смачно харкнул, я шарахнулась, плевок угодил в пыль в десятке сантиметров от моих ног.
Я уставилась на них, точно впервые – да что там, на самом деле впервые увидев. Пыль, разводы грязи… И ни следа педикюра. Поднесла к лицу руки. Мои – с узкими ладонями и тонкими пальцами, как у женщины, никогда не занимавшейся физическим трудом. И в то же время чужие: вот этого едва заметного шрама у основания указательного пальца у меня точно не было. Аккуратно и коротко, как я люблю, подпиленные ногти. Ни намека на лак, а ведь я только два дня назад сделала гель…
Кажется, я попала. По полной.
