Наталья Шнейдер
Аларика
Глава 1
Холод. Холод безжизненного камня. Сквозь сомкнутые веки пробивается неверный свет факела. Не открывать глаза. Конечно, они быстро поймут, что я очнулась – но может получится выиграть хоть полминуты покоя. Прежде, чем все начнется сначала.
Слишком тихо – настолько, что можно услышать, как падают с потолка капли. Раз… Два… Неужели никого? И ничего не болит – совсем странно. Или это еще одна их забава – позволить отдохнуть, может быть, даже затянуть раны, прежде чем…
Холодно… Слишком холодно – тело начала колотить крупная дрожь. Глаза распахнулись сами – лежать в темноте, сотрясаясь то ли от холода, то ли от страха и ждать было невыносимо. Темно – лишь отблески факела на потолке. Тихо. Никого.
Я медленно села – занемевшее тело казалось чужим – съежилась на корточках, охватив руками колени, огляделась. Тот же самый – то ли подвал, то ли каземат. Решетка вместо одной стены. Дальше – темнота, там, где кончается круг света от факела. Никого. Моя одежда рядом грязным комом – странно, с чего это они расщедрились? Хотя, наверное, так забавно сдирать одежду с вопящей девки… Я затрясла головой, отгоняя воспоминания. Не думать. Пока есть возможность – ни о чем не думать. Ни царапины на теле. Неужели эти сволочи расщедрились на исцеляющие заклятья? Но тогда бы шрамы остались, а их не было… Да что вообще творится?
«Запоминай заклинание», – всплыло в голове, – «когда не будет сил, для исцеления хватит просто сна».
Я сжала виски, раскачиваясь, точно болванчик. Бред. Я не знаю такого заклятья. Ни как наложить, ни как снять. Заклинание, исцеляющее, когда теряешь сознание. Слышала о таком, но ни разу не видела своими глазами. Так, получается, что сейчас после того, как потеряю сознание, тело начнет излечиваться само. Ни следов, ни шрамов. Вот будет весело. Им. Пленник, которого невозможно запытать насмерть – ну разве не подарок? Я-то все равно не могу рассказать то, что им надо. Да какие заговоры могут быть в забытой всеми деревушке?
Нет, нужно все-таки одеться, хоть ненадолго согреюсь. Трудно соображать, когда зуб на зуб не попадает. Торопливо натянула одежду. Так, что мне там мерещилось перед пробуждением?
«Возьми ключ, портал я открою. Найди посох – только он может открыть границу между мирами. Только он вернет короля».
Я тихо застонала. Рехнулась. Точно, рехнулась – но при чем тут король? Если уж разум решил искать убежище в безумии – то почему он не выдумал какие-нибудь райские сады?
Послышались шаги, к решетке подошел один из охранников. Только не все сначала. Не сейчас. Не трогайте меня, не надо. Пожалуйста… Я заскулила, отползая к стене, вжалась в нее, словно могла слиться с камнем, раствориться, исчезнуть… Не надо, пожалуйста…
Он ухмыльнулся:
– Не боись, не трону. Пока. Отдыхай, силенок набирайся – пригодятся. – Демонстративно отвернулся, уселся, опираясь спиной на решетку.
Ну вот, сейчас снова начнется. Поймала себя на том, что размеренно стучу затылком о камень. Глупо хихикнула – мало этих… так еще сама себя покалечу. Хотя – я уже пыталась разбить голову о камень – не вышло. Тело предало, в последний миг смягчив удар.
Нет ничего хуже – сидеть и ждать, когда все начнется сначала. Сердце колотилось где-то в горле. Я дернула ворот – воздуха не хватало. Пальцы коснулись шнуровки. Неужели… Я медленно вытянула шнурок из платья. Может, получится. Может, сторож уснет, и я успею прицепить веревку к решетке. Так хотя бы быстро. И не больно.
Должен уснуть – от него крепко разило хмельным. Тем более, что бояться ему нечего – я не умею открывать замки с помощью магии. Да даже если бы и умела – недалеко бы ушла.
Словно услышав мои мысли, сторож захрапел. Сейчас чуть-чуть подожду…
Человек пошевелился, что-то звякнуло. Связка ключей на поясе. «Возьми ключ, портал я открою». Как в плохой балладе – уснувший стражник, явление высших сил. Осталось только дождаться героя на белом коне… в саване и с косой. Даже если я смогу тихо стащить ключи – стражник проснется от скрипа замка и мало не покажется. Хотя трудно представить, что может быть еще хуже, чем было.
Я бездумно накрутила тесемку на палец. Так же машинально дернула. Шнур натянулся с едва слышным звоном. Я вздрогнула. Если… Откуда-то из глубин души, мешаясь со страхом поползла ненависть. Дома я не успела сделать ничего.
Руки словно сами протянули веревку сквозь решетку. Накинули на шею спящего. В голове было пусто – как будто не я, а кто-то другой резко дернул удавку, уперевшись коленом в чужую спину. Сторож захрипел. У меня перехватило дыхание. Совсем забыла, как подобные вещи действуют на таких, как я. Мужчина рвался и дергался, а я тянула шнурок изо всех сил, повиснув на нем всей тяжестью, думая только об одном – если шнур лопнет, все, что случилось до сих пор, покажется мне раем. Или если я просто не удержу удавку – он силен, а я… Стражник все же затих. Я вздохнула с усилием, словно заново учась дышать. Да, все правильно, именно по возможности чувствовать чужую боль узнают целителя. И дару все равно, что для того, чтобы выжить приходится убивать.
Теперь снять ключ. Дверь открылась с жутким скрежетом. Я успела снять нож с пояса мертвого стражника, когда из-за угла вышел еще один. А дальше все было как в тумане – тяжелый нож в руках, боль – моя и чужая, темные коридоры, кровь… Наконец, перед глазами появился портал, появившийся из ниоткуда, и я шагнула в эту черную дыру с бесформенными краями, не слишком задумываясь, куда она может привести.
***
На помосте посреди пышно убранного зала покоилось тело. Обезображенное язвами лицо было совершенно неузнаваемым. Богатая одежда. Меч в сложенных на груди руках. На волосах – тяжелый, усеянный камнями венец. Вопреки обычному, вокруг не было толп пришедших проститься – никого не пустили, убоявшись, что неведомая хворь вырвется из дворца и пойдет по стране. Не было даже стражи у ложа – лишь двое в дверях, и человек, сидящий у изголовья.
Грохнула о стену с силой распахнутая дверь, по каменному полу застучали каблуки. Вошедшую женщину можно было бы назвать прекрасной, если бы не надменная ярость на лице, с которого тщательно наложенный морок убрал все признаки возраста.
– Ты не явился на чтение завещания.
Мужчина не удостоил ее и поворота головы:
– Я знаю его содержание и без того.
– Разумеется. Ведь это ты его диктовал.
– Нет. Диктовал король. Писал законник – тот же, что сегодня читал завещание. Подписи – короля, писавшего, моя, еще четырех свидетелей – хотя хватило бы и двух. Все по закону.
– Свидетелей, – фыркнула она. – Четыре стражника. Сколько веса в их свидетельстве?
– Риа, дворцовая стража – дворяне. Ты готова усомниться в их чести? – человек по-прежнему не смотрел на собеседницу. Казалось, его вообще не занимало ничего, кроме тела на помосте.
Женщина обошла сидящего, уставилась на него сверху вниз.
– Я знаю, что любой из них по твоему слову пожертвует не только честью – жизнью. Чем ты их приворожил, Тарилл? Впрочем, совет все равно не допустит…
– Совет? – тот, кого назвали Тариллом, наконец соизволил оторваться от созерцания трупа. Очень неприятно улыбнулся. – Совет не скажет ни слова против. После слуха о том, что это я наслал на короля неведомую болезнь, которую проморгали все до единого целители. Теперь те, кто в совете, боятся последовать за ним. Так что вслух никто ничего не скажет – а шепот за спиной меня не волнует.
– Ну, еще бы, – ее голос стал похож на скрежет железа по стеклу. – Ты двадцать лет рвался к этому. Двадцать лет интриг. Поздравляю.
– Двадцать лет я для тебя хуже бельма на глазу, – негромко рассмеялся он. – Кстати, об интригах. – Мужчина поднялся – вроде бы неспешно, но собеседница отшатнулась. – Тебе не надоело подсылать ко мне убийц? Тот, кого поймали сегодня ночью, мигом выложил все про своих нанимателей.
– Что, неужели кто-то оказался настолько глуп, что нанял убийцу напрямую? Впрочем, после твоих палачей любой признается в убийстве собственной матери.
– Марионетка. Такой же, как и сам наемник. Но мы с тобой знаем, кто дергает за веревочки. Мне это надоело, Риа.
– Домыслы, – она безоблачно улыбнулась. – Просто домыслы – которые никому не интересны. Я невиновна.
– Домыслы короля весят не меньше закона. Если король тиран и самодур – а я именно таков. – Тарилл сделал шаг – женщина попятилась.
Не было ни повелительных жестов, ни напыщенных слов заклинания. Не разверзся воздух под ударами молний или вспышками огня. Просто женщина вдруг застыла и рухнула навзничь. Мертвая.
Король обернулся к страже.
– Найдите моего секретаря – отныне старшего советника. И кого-нибудь, кто уберет тело. Будут вопросы – ответите, что за измену в нашей стране всегда было только одно наказание. Хотя вряд ли они будут.
Один из охранявших зал церемонно кивнул и вышел. Второй остался, недвижно глядя в пространство – словно ничего не видел и не слышал.
***
Там, где я оказалась, была ночь. Густой лес, маленькая речушка на дне оврага. Ветер нес аромат цветущих яблонь. После затхлого смрада подземелья этот запах обрушился со всех сторон, и я на минуту разучилась дышать. А потом сползла в траву и заплакала. Остановиться не получалось. Я плакала, отстирывая одежду, отмываясь сама. Хотелось содрать кожу вместе с кровью и грязью, смыть воспоминания. Вода была теплой, словно парное молоко, и я долго не могла вылезти из этой маленькой речки, а потом плакала, свернувшись под деревом, до тех пор, пока усталость не взяла свое, и не пришел сон.
А во сне появилась та женщина, чей голос я слышала в темнице. Женщина в облачении придворного мага. «Найди вещь Хаоса. Странная болезнь, сгубившая короля – лишь уловка его боевого мага, который рвался к власти. Он и теперь правит – мечом и кровью. Неправда, что король погиб. Его еще можно вытащить из междумирья. Здесь еще остались верные люди, они помогут ему вернуть трон. Только найди посох, он откроет границу…» Кажется, я рассмеялась в ответ, прежде чем проснуться.
Нет, определенно рехнулась. Мания величия – так называли это книги.
Молодой государь умер год назад. И завещал правление боевому магу, потому что жениться и зачать потомков не успел. Были, правда, наследники из других ветвей рода, но они почему-то быстро отправились следом за королем. Бывают совпадения. В любом случае, мне совершенно наплевать, кто сидит на троне. Поговаривали, правление нынешнего государя нельзя назвать милосердным. Но до нашей деревни не было дела ни прежнему королю, ни этому. Пока не появились то ли грабители, то ли стража. Почему-то очень интересующиеся каким-то заговором. Именно в нашей волости. И я должна была о нем знать, так они говорили. Более того, в заговоре якобы была замешана моя семья – большей нелепицы и представить нельзя. А теперь снится какая-то тетка и заявляет, что я должна найти некую штуковину и посадить на престол законного короля. Великолепно. Пора идти и сдаваться в ближайшую лечебницу для душевнобольных. А интересно – где тут ближайшая, их всего-то две на всю страну…
Но почему политика?
Бред бредом, но на мне снова не было ни царапины. Конечно, вчера я залечила все, что могла – на то я и целитель. Но на все не хватило сил. И должны были остаться шрамы – потом бы пришлось их убирать, это нетрудно, но… не было. Ни намека на царапину, шрам или чего-то подобное.
Что же делать? Идти к людям не хотелось. Совсем. Сама мысль о том, чтобы оказаться среди людей – чужих людей, вызывала нечто, сродни панике. Вообще бы никого не видеть и не вспоминать ни о чем Будь сейчас конец лета, я бы просто осталась здесь, в лесу – в это время умереть от голода может только лентяй или дурак. Но весной, как сейчас – я знала с десяток съедобных трав и в несколько раз больше лекарственных, но толку с этого… я не козочка, на травке долго не протяну. И до грибов далековато. Разве что лягушек наловить… тоже не выход.
Я попыталась было взмолиться – боги не решают проблему за нас, но даровать разума найти выход в их силах – и осеклась на полуслове, вспомнив… Надсадный хрип рвущегося тела. Веревка, впивающаяся в ладони. Клинок, проходящий сквозь упругое сопротивление плоти…
Лазар – мой бог, покровитель дара целителей – не примет мою молитву. Ему угодно спасение жизни, а не отнятие ее, и никаких оправданий не существует. Теперь даже в храм не зайдешь, не попросишь для мамы покоя в посмертии. Хотя здесь-то можно и не просить – и без того…
Скольких я убила? Не помню – все было, как в кошмарном сне, когда убегаешь от неведомого страха, отбиваешься, и все кажется медленным-медленным, как будто прорываешься сквозь густую пелену… а проснувшись, не можешь ничего вспомнить – лишь отчетливое ощущение ужаса да бешено колотящееся сердце. Может, я все-таки проснусь?
Вот только чужой нож в бурых разводах был слишком тяжелым для сна. А еще рядом с ножом валялось три кошеля. Даже в самом кошмарном сне мне не пришло бы в голову обирать тела. А тут вот – додумалась. Как будто нашептал кто… может, и нашептал, та же странная женщина, что приходила во сне. Ведь это она открыла портал – я на такое не способна…
Если бы у человека была только душа, я бы осталась в этом лесу, под цветущей яблоней – и умерла. Куда-то идти, пытаться выжить – зачем? Но тело снова было здоровым, оно хотело жить, настойчиво требуя еды. Придется искать людей… Людей, пищу, какую-нибудь одежду – моя превратилась в живописные лохмотья – ночлег. Придется как-то жить. Понять, наконец, на каком я свете. Может быть, тогда станет ясно, что делать потом.
Если идти вниз по реке, как бы мала она ни была, рано или поздно набредешь на людей. Весь вопрос в том – когда. Устав пробираться по кустам, сдирая с лица мерзкие липкие нити паутины, я как раз собралась просто плюхнуться и отдохнуть, как лес закончился. Внезапно – ровной линией. Так бывает, когда его вырубают специально. А за полем в три перестрела стояли городские стены.
Я вздохнула – это было слишком. Либо мне несказанно везло, либо то, что я сочла бредом, было правдой. Оставался, правда, еще один вариант – что все происходящее было предсмертными видениями… тогда, наверное, могло быть и хуже. Лучше уж неведомый город, чем дыба.
Попасть за ворота оказалось неожиданно просто. Я боялась, что стража решит обыскать подозрительную оборванку. Боевой нож, кошелек с немаленькой суммой – и как объяснить, откуда это взялось, снова не угодив в застенок? Нет уж, только не все сначала. Лучше пусть убьют.
Стражники только скривились, глядя на меня:
– Подаянием живешь? – спросил один.
Я кивнула.
– И когда уже запретят такую шваль в город пускать, – сплюнул он.
– Не ворчи – вмешался второй, постарше, – А ты, девка, послушай моего совета. Рожа у тебя вроде симпатичная, фигурка тоже ничего. Хочешь, познакомлю с одной женщиной? Отмыть тебя, одеть – от желающих отбоя не будет. Денег заработаешь.
– Спасибо почтенный, – я опустила глаза долу. – Я подумаю.
– Ну, думай, – хмыкнул он. – Голод-то не тетка. Много вас таких из деревень приходит на заработки. Да только тут и своих работников хватает. А вот девки смазливые – в цене.
– Я подумаю, почтенный, – тихо повторила я. Только не закричать ему в лицо, что я лучше сдохну, чем позволю еще кому-то прикоснуться… еще хоть раз… хоть одному…
– Ладно, если что, приходи, сведу, с кем надо. Ничего с тебя за это не возьму. Дочка у меня твоих лет… вот и пожалел. Все лучше, чем с голода помирать.
Я кивнула и постаралась как можно быстрее убраться от ворот. Странные формы порой принимает жалость. Не думаю, что своей дочери он пожелал бы пойти по рукам. А незнакомой нищенке – предложил как благодеяние. Все, мол, лучше, чем голодать и побираться. Попробовал бы сам хоть раз, тогда бы и сравнивал.
Наверное, город был большим и богатым – мощеные булыжником мостовые, каменные дома, некоторые даже в несколько этажей – стены нависали над головой, заслоняя солнце. Люди, торопливо снующие туда-сюда. Слишком много людей.
Глава 2
В городах я была раза три за всю жизнь – когда ездили с родителями на осеннюю ярмарку. Помнится, в последний раз я просто глазела по сторонам, разинув рот. Сейчас было не до того. Все силы уходили на то, чтобы не шарахаться от каждого мужского взгляда. Новое платье я купила на базаре – не особо приглядываясь, у первой же попавшейся торговки – слишком страшно было оказаться одной среди толпы. Горластой, толкающейся, куда-то спешащей… слишком много людей, слишком много шума. Наверное, надо было побродить там подольше, послушать разговоры. Не смогла. Потом… все потом. Когда я перестану вздрагивать от любого случайного прикосновения – а в толпе у прилавков то и дело кто-нибудь оказывался слишком близко.
Поплутав по улицам, я нашла постоялый двор – не самый дорогой, но внутри по крайней мере было чисто. А еще он был сложен из дерева, и стены прорезали окна. Глупо, но это успокаивало. Потому что незадолго до того, я попыталась было заглянуть в еще один постоялый двор – и не смогла провести внутри и минуты. Камень и факелы на стене.
Денег хватило и на белье, гребень со шпильками, и другие нужные мелочи. Оказывается, собирать чужие кошельки – прибыльный заработок. Я усмехнулась про себя – может, на большую дорогу податься? Терять все равно нечего… Но в городе я долго не протяну – слишком много людей, и во взгляде каждого встречного мужчины чудится маслянистая похоть. От этого хотелось провалиться сквозь землю… И еще все время казалось, что вот сейчас в спину заорут что-то вроде «держи ее». Сегодня здесь переночую… и подумаю, куда можно уйти. Можно было бы найти любой храм Лазара, и остаться там, пока не пойму, что прошлое мертво. Можно было бы… если бы я не стала убийцей. Наверное, нужно податься куда-нибудь в окрестные деревни – там всегда найдется дело для целителя. А я умела многое – поколение за поколением женщины нашей семьи обладали даром. Даром чувствовать и исцелять чужую боль.
Жить так, как мы жили дома… Я вздохнула. Не думать об этом. Пока нет сил. Пока нужно заниматься насущными делами. Одежда, еда, ночлег. Если начну вспоминать, то заору в голос. В родные места возвращаться далеко, да и незачем. Зазывала на рынке, собирая народ посмотреть на глотателя огня кричал что-то вроде «такого Лирен еще не видывал». Лирен… похоже, созданный странной женщиной портал пронес через половину страны. Проделать несколько месяцев пути, ради того, чтобы вернуться на пепелище. Бродить среди обгорелых труб и белеющих на земле костяков… Я сморгнула слезы – не думать. Не сейчас.
День кончился быстро – половина его ушла на то, чтобы выбраться из леса. А ночью мне снова приснилась та женщина.
– Здравствуй, Аларика.
Во сне можно ничему не удивляться:
– Здравствуй, почтенная. Прости, не знаю твоего имени.
– Риа Сельман. Советница короля Юрилла.
– Благодарю за помощь, почтенная. – Словно это обычное дело – разговаривать с женщиной, умершей год назад. И слова какие-то подобрались сухие и холодные. Наверное, после всего я просто разучилась кому-то верить, раз внутри вместо благодарности прочно поселилось ожидание подвоха.
– Не стоит, – улыбнулась она. – Ты молодец, справилась сама.
Она помолчала.
– Аларика, мне нужна твоя помощь.
Ну, вот и подвох. Чего ж она ко мне так прицепилась, я ведь не боевой маг, и даже не воин. Просто целитель.
– Ты меня с кем-то путаешь. Я лекарь. Тебе нужен боевой маг. Наемник, специализирующийся на розыске артефактов.
– Да. Я искала твоего отца. Но не успела.
– Заговор, арест – твоя работа? – взвилась я.
– Нет. – Риа вздохнула. – Не знаю, кто пустил этот нелепый слух. Я не успела. Ты слышала, что мертвые иногда не могут покинуть этот мир, если у них остались незавершенные дела?
– Всегда думала, что это байки.
– Нет, как видишь. Я не могу обрести покой, пока Карн на престоле. Пока тот, кто убил меня правит страной. Я хочу вернуть трон законному королю и отомстить. Но ни живая, ни мертвая – я не всемогуща и не всеведуща. Прежде чем я разобралась, что нужно сделать и найти твоего отца…
– Его убили, – только не заплакать, не хватало еще. Сон это или не сон – терпеть не могу рыдать при посторонних. – Их всех убили. Родителей, братьев. Всех.
– Сочувствую.
– Не верю. – Жестко сказала я. – Иначе ты бы поняла, что все, чего я сейчас хочу – это забыть. Забыть и научиться жить одной, а не гоняться за каким-то там посохом. «Вернуть престол законному королю и отомстить» – моими руками? Я целитель. Я не умею убивать.
Советница усмехнулась. Теперь передо мной была не просто женщина. Человек, облеченный властью, привыкший отдавать приказы и не терпящий неповиновения.
– Шесть трупов. Вот этими вот руками ты убила полдюжины разумных созданий. Так таки и не умеешь?
Она серьезно? Я не помню, сколько их было. Совсем. Первые двое, а дальше все слилось в неясную пелену. Неужели столько?
– Оставь меня в покое, ты! Защищаться и убивать по заказу – разные вещи.
– Смерть есть смерть, и убийство есть убийство. Если защита своей жизни – оправдание, тогда почему ты не идешь в храм, слуги Лазара всегда приютят целителя.
Я закусила губу – советница права. Для Лазара нет оправданий убийству.
Риа меж тем продолжала:
– Мне вовсе не хочется вечность болтаться между мирами. За помощь надо платить.
– Я не просила!
– Хочешь вернуться обратно? – ядовито поинтересовалась она. Я промолчала.
– Заставить тебя нет способов, но… я просто буду приходить каждый раз, как ты уснешь.
– Переживу.
– Хочешь всю оставшуюся жизнь гадать, не сошла ли с ума?
– Привыкну. – Буркнула я.
Она пожала плечами:
– Тогда начинай привыкать. Мне торопиться некуда.
Я выругалась. И проснулась.
***
– Государь, ты просил докладывать обо всех новостях касающихся заговора в Нережской провинции. – Ритан, старший советник склонился в поклоне. – Гонец. Прибыл через портал.
– Настолько срочно? – Тарилл Карн поднял бровь. – Впускай.
Вошедший преклонил колено, протягивая свиток. Король сломал печать, взглянул на строчки.
– Ритан, портал к наместнику, охрану как обычно. Быстро!
Тот кивнул, вылетел за дверь. Король поднялся, подошел к гонцу:
– Кто отдал приказ?
– Государь, – побледнел тот, – я всего лишь вестник. Содержимое писем – не мое дело.
– Хорошо, – согласился король. – Но глаза и уши у тебя есть. Что ты слышал о преступнике, разгромившем тюрьму?
– Немного, государь. Я знаю, что заговорщики облюбовали деревню Лосколь, в неделе пешим ходом от Нережа. Когда граф, под чьей рукой были эти земли, пришел с дружиной, они стали сопротивляться. С боевыми заклинаниями мятежники особо не церемонились – в результате деревня сгорела дотла. Живым взять смогли только одного. Когда пришло время очередного допроса, обнаружили, что вся стража на этаже мертва, а камера пуста. Это все, о чем говорят слухи. Что случилось на самом деле – я не знаю.
– Что у вас там за тюрьма – поинтересовался король, – что можно вырезать половину охраны, а остальные не услышат?
– Это не совсем тюрьма… граф решил, что преступник слишком опасен, чтобы везти в город… и держал в своем замке. Замок очень древний… а казематы там такие, что сам хозяин не знает всех переходов.
– Ну, вот и доосторожничал…
– Государь, портал готов.
Король кивнул. Поманил гонца:
– Пойдешь с нами.
Даже в мерцающем свете факелов было заметно, что начальник стражи нервничает.
– Мы все убрали, государь… не думали, что ты придешь сам.
Карн усмехнулся:
– А здесь вообще умеют думать? Хорошо. Показывай – где была камера, как шел преступник, где были тела… и как, во имя всех богов, человек мог исчезнуть из охраняемой камеры.
Офицер повел их по коридорам, поминутно извиняясь и оправдываясь.
– Кстати, как его звали, – перебил король.
– Его? Это была женщина.
– Час от часу не легче. Что, опытные воины не смогли справиться с женщиной? Пусть даже поодиночке.
– Государь, я не знаю… Она не казалась опасной. Девка и девка, перепуганная до полусмерти.
– «Не казалась» – хмыкнул король. – Имя ты, конечно, сейчас не вспомнишь.
– Прости государь. Все документы – у моего господина.
– Понял. Ладно, хватит об этом. Показывай. Сперва, если не похоронили – тела, потом – место.
– Не похоронили.
Подземелья и в самом деле были огромными – настоящий лабиринт. Король молча слушал, внимательно глядя по сторонам.
– Вот здесь следы обрывались, – сказал, наконец, офицер.
– Портал, – тихо проговорил один из боевых магов, до сей поры молча следующих за спиной короля.
Тот кивнул, перевел взгляд на офицера:
– Что-нибудь от нее осталось – одежда, прядь волос, кровь?
– Ничего, государь, – растерялся тот. – Тела убрали, полы помыли.
– Какой болван приказал уничтожить все следы?
– Мой господин.
– Упаси боги от услужливых дураков… Где он сейчас?
– С дружиной ищет в окрестных лесах. Он не знал, что ты…
– Что я приду сам, уже понял. Ты знаешь, кто отдал приказ арестовать мятежников?
– Господин сказал что ты, государь.
Тот усмехнулся:
– Вот как? Интересно, почему я сам впервые об этом слышу? Наместник – бывший наместник – сказал, что идея принадлежала твоему господину. И я склонен ему верить… Впрочем, об этом чуть позже. Ты был в деревне?
– Нет, государь. Там был мой господин и дружина. Половину положили – никто не ожидал, что попадется отряд боевых магов. Вернулись злые, как…
– «Отряд» боевых магов не оставил бы от вашей дружины никого живого. Четверо-пятеро, не больше… – Король равнодушно отвернулся. Вдруг замер, пристально разглядывая пол там, где он соединялся со стеной. Щелкнул пальцами – над стеной повис шар яркого света. Государь присел, коснулся пальцами трещины в полу. Подняв голову, поманил к себе одного из магов – того, самого, кто говорил про портал. Колдун присел рядом, тоже прикоснулся к запекшейся крови на камне.
– Действительно, женщина. Молодая, не старше двадцати.
– Странно… – протянул король – разве женщины рождаются боевыми магами?
– Я слышал о таком, государь. Говорят, очень редко такое бывает… и если их учить наравне с мужчинами, то они ничем им не уступают… по крайней мере в том, что касается магии.
– Магии. Но здесь поработал нож. Интересно… Возьми любого себе в помощь, найди карту, и разберись, где эта женщина может быть сейчас. Понятно, что не с точностью до мили – но максимум, что сможешь сделать. Со списком городов, если найдешь карты подробнее – то и деревень, где есть смысл поискать. Да, и просмотри допросные листы – имя, внешность, приметы. Вряд ли, конечно, она под своим именем объявится, но… Доложишь, как справишься – если я раньше не приду тебе помочь.
– Государь – ты уверен, что она – боевой маг?
– Нет. Но другого объяснения, как девка смогла одолеть шестерых… пусть даже поодиночке, у меня нет. На всякий случай – не сосредотачивайся только на Даре. Ищи девушку. – Король отвернулся.
– Ритан!
– Да, государь.
– Хозяина замка, когда вернется – казнить. Наследники у него есть?
– Насколько мне известно – нет. Но, государь…
– Узнай точно. Если есть – сообщишь, что они вступают в права наследования. Нет – значит, земли пока отходят короне… там разберемся.
– Государь… – осторожно повторил тот.
– За глупость. – Отрезал король. – Формальный повод придумаешь сам… впрочем, тут и думать незачем. Заговор под носом, арест заговорщиков провалил, единственную пленницу взял – и ту проворонил.
Он обернулся к начальнику стражи – тот поежился под тяжелым взглядом.
– Теперь ты. Семья есть?
– Нет, государь. – Видно было, что офицеру стоит немало усилий держаться достойно.
– На границу, с лишением всех званий, титулов и наград, если таковые имелись. Одного из твоих солдат задушили когда он или спал, или был пьян – судя по тому, в каком виде нашли тело. А потом удивляются, почему пленники пропадают… Ритан, передашь там дальше, кому следует, чтоб занялись.
– Да, государь.
– Теперь мне нужен портал в ту деревню, откуда ее взяли. Будем разбираться.
– А пристало ли самому, государь.
– Пристало, – отрезал король.
***
Вечером я сидела в общем зале постоялого двора, неторопливо прихлебывая пиво, и размышляла. День прошел быстро – в библиотеке время летит незаметно. Вместо того, чтобы, как планировала, навести справки о том, не нужны ли где в округе целители, я зарылась в хроники. Реальная или нет, Риа Сельман знала, куда бить. Судя по гравюрам, мне снилась действительно советница прежнего государя – но это не доказывало ровным счетом ничего. Говорят, сумасшедшие не осознают своего безумия, принимая все, как должное. Не знаю. Мне казалось, что реальность теряет очертания, ускользает, и не за что ухватиться. Что все это происходит не со мной. Портрет… я могла где-то случайно увидеть его раньше и забыть. Чтобы потом, потерявший опору рассудок вспомнил это лицо и придумал все остальное.
Если верить летописям, король из династии Кирмаллов умер от неизвестной болезни. Юрилл Кирмалл не успел жениться и оставить наследника. Перед смертью в минуту прояснения сознания он попросил боевого мага короны взойти на трон. Складно. Те, кто мог сесть на престол из других ветвей рода, тоже умерли от вполне естественных причин. Ну, холера, выкосившая провинцию. Ну, лошадь понесла на охоте. Дуэль. Двое умерли от старости в своих постелях. Всякое бывает. Вот только вместе картинка получалась очень уж интересная. Особенно если прибавить, что советница прежнего короля умерла в день, когда огласили завещание, по которому трон принадлежал Карну. Но я-то тут причем?
Кружка показывала дно. Я заказала еще. Напиться бы в стельку и забыть обо всем. Если днем еще можно было зарыться в книги и не думать, то сейчас воспоминания возвращались снова и снова. Как заставить себя забыть и жить дальше? Как вообще жить дальше, если ночью снятся умирающие родители, а то и вовсе бред про короля, а днем, стоит на миг забыться, и в каждом встречном начинают мерещиться те, из подземных казематов?
Занятая своими мыслями, я не заметила, как стемнело, зажгли свечи, зал наполнился народом. В углу подвыпившая компания горланила песни. Рядом со мной плюхнулся основательно набравшийся мужик:
– Что пить будешь, красавица?
– Ничего, – я попыталась уйти, но он ухватил за руку:
– Да что ж вы все отворачиваетесь! Что я, рылом не вышел?
– Отпусти, скотина! – я судорожно дернулась. – Не смей ко мне прикасаться!
– Ах, ты…, – замахнулся он.
Сидящий за соседним столом парень развернулся и перехватил буяна за запястье:
– Оставил бы девочку в покое.
Мужик заковыристо выругался и размахнулся другой рукой. Молодой человек увернулся мягким, текучим движением, словно бы неспешно, а на самом деле невероятно быстро. Пьянчуга потерял равновесие и влетел в поющую компанию. Грохнула об пол посуда. Раздался крик «наших бьют!». И понеслось…
Проклиная свой длинный язык, я прижалась к стене, размышляя, куда бы исчезнуть. Хоть под стол не лезь, право слово. Рядом с лицом разбилась миска. Визжали служанки. Какой-то тип с ножом оказался передо мной. Я увидела, как этот нож нацелился в спину вступившегося за меня парня, и со всей дури опустила на голову мужика добрую пинту пива в тяжелой глиняной кружке. Тот рухнул. Молодой человек оглянулся, окинул взглядом лежащее на полу тело, покрытое осколками, выпавший из руки нож, мое испуганное лицо.
