Наталья Ленская
В четыре руки
А Сева зачем-то добавлял:
– Даже после развода старался. Для неё и ребёнка.
Ещё один смазанный такт.
Однажды по дороге на работу Катя спросила:
– Сев, почему ты так много всем помогаешь?
– Чтобы им было хорошо. И тебе.
– А тебе?
– Мне хорошо, когда другим хорошо.
Катя запнулась: рядом с ней вроде сидел Сева. Но при этом его сильно не хватало. Функции были, а человек… Старался! Катя решила дальше не спешить с отношениями.
Сева тоже, оказывается, ждал.
Когда бывшая жена позовёт обратно.
И она позвала.
Вчера.
Сева прямо сейчас возвращался на свой привычный корабль. Так и не рискнув окончательно сойти с трапа.
Взгляд Кати оторвался от чая, прошёл по столу, обогнул Севину чашку. Задержался на пустом как-то невнятно отставленном стуле напротив. Эта пустота была осязаема, причиняла боль. Не давала перевести взгляд.
Катя вдруг встала, обошла стол и села на Севино место.
Боль стала тише. Обида съёжилась. И Катя вздрогнула: много лет назад на том самом дедушкином стуле маленькая девочка вовсе не делала вид, что пустоты нет.
Она заполняла пустоту собой.
Тогда и сейчас у неё было всё, чтобы снова наполнить свою жизнь – она сама.
