Наталья Ивановна Скуднова
Жучье время
Георгию Александровичу неделю назад стукнуло 51 год. Для своего возраста он выглядел, как звезда Голливуда. Высокий и крепкий мужчина в самом соку. Нет ни пивного пуза, ни мешков – «авосек» под глазами, ни сгорбленной осанки. Из-за подтянутой спортивной фигуры любая одежда на нём сидела, как влитая. Седые волосы и гладко выбритое лицо особенно ярко подчёркивали его изюминку: серые глаза, смотрящие на всех, будто волк на добычу.
Если бы объявили кастинг на роль «Крёстного отца», кандидатура Георгия Александровича стала бы фаворитом. Быть может потому, что на самом деле он и являлся таким крестным отцом? Правда все его кровавые разборки с вендеттами остались в «святых девяностых». Сегодня всё более чем респектабельно и законно: дорогие костюмы; эксклюзивные тачки; минимум две машины охраны и телохранители с выправкой спецслужб; шикарные виллы и яхты; встречи в ресторанах или загородных резиденциях; чемоданы денег для взяток; прикормленные силовики, судьи и чиновники. Когда на счетах миллиарды, вариантов, как их сохранить и преумножить, до фига. Чтобы разобраться с конкурентом не нужен автомат. Достаточно возбудить уголовное дело и передать его нужному судье. Или натравить активистов, экологов, журналистов. Или дать взятку нужному человечку.
Всё это Георгий Александрович проделывал без эмоций. «Надо – значит возможно!» – так любил он повторять. В его лексиконе отсутствовали слова и понятия, как: «невозможно», «нельзя», «жалко», «нет времени», «совесть». За это его одновременно и боялись и уважали. Его презирали и ставили в пример. Пример того: как подняться из грязи и, став «князем», не потерять адекватности и деловой хватки. Деньги не развратили его. Напротив: он приумножил свой капитал и, казалось, ничто на этом свете не могло ему помешать.
В один из ноябрьских деньков он возвращался из Луги. В этом городе располагался один из его заводов. На предприятие пришлось выехать лично, дабы показать завод новому министру. После всех презентаций, Георгий спешно уехал. Следующее место назначение – Аэропорт Пулково. Вылет в Москву через 5 часов. Опаздывать нежелательно: встреча очень конфиденциальная. Нужно передать один чемоданчик, плотно набитый зелёными купюрами. Если этого не сделать сегодня – вкусный госзаказ уйдёт к конкуренту, у которого для таких встреч также припасён нафаршированный «зеленью», чемоданчик.
– Костя, что по трассе? – спросил Георгий, вальяжно расположившись на заднем сиденье одного из Mercedes своего кортежа.
– Георгий Александрович, пока успеваем! – отрапортовал его телохранитель. Костя только месяц назад пошёл на повышение. Потому уж очень ему хотелось во всём угодить боссу и дальше заведовать службой личной охраны. А там – кто знает? Если Георгий Александрович кому доверится, то через пару лет может поставить руководить одним из своих бизнесов. Ведь именно так начальник Кости пошёл на повышение и теперь рулит крупным предприятием.
– Ехать больше 100 км. Ты голову-то включай. Нормальная дорога по Киевскому шоссе только возле Питера. А мы где едем?
– К Мшинской подъезжаем. – ответил Костя.
– Понятно. – буркнул Георгий.
Не любил он эту точку на карте. Хоть иногда приходилось здесь ездить, он будто выключался, чтобы по-быстрее проскочить этот район. Места по своему красивые, но глухие: одни болота вокруг. Площадь болот – одна из самых больших в Ленинградской области. Те населённые места, которые они в данный момент пересекали по трассе – посёлок Мшинская и дачные участки, которые раньше выдавались рабочим ленинградских заводов.
– Проскочим? – недовольно произнёс Георгий видя впереди небольшую пробку.
– Какой-то чудик на старой девятке заглох. Прям по середине дороги.
Судя по внешнему виду, вишнёвую девятку лет пятнадцать как заждались на свалке. Как не пыхтел над капотом хозяин, автомобиль не двигался с места. Сцена выглядела довольно комично: мужичок лет шестидесяти громко матерился на мотор. Что-то дёргал внутри. Потом резко поднимал руки вверх и с той же скоростью опускал вниз, будто делая странную гимнастику. После этого снова копался в капоте и, снова посылая всё и вся, размахивал руками.
Проезжая мимо девятки, ставшей причиной маленького затора, Георгий не мог не глянуть на эту машину: слишком много шума образовалось вокруг.
Неожиданно, его волчий взгляд выцепил висюльку на зеркале заднего вида. Эта была выцветшая от времени, рыбка. Такие игрушки лет 30 назад делали из капельниц и они болтались посреди лобового стекла чуть ли ни в каждой машине.
Рыбка. Вишнёвая девятка. Мшинская. Водиле под шестьдесят.
– Валера?! – как бы сам себе задавая вопрос, вскрикнул Георгий.
– Кто? – от неожиданности вытаращился на него Костя.
– Останови машину, у той девятки. Ну! Останови!!! – ни с того ни с сего заорал на него шеф.
Такие приказы не обсуждались. Оба Mercedes вжали педаль тормоза почти синхронно. Георгий чуть ли не на ходу выпрыгнул из авто и побежал к девятке.
Водила, увидев непонятную движуху, бросил открытым капот и, закрывшись в своей заглохшей машине, вжался в сиденье.
Георгий стал дёргать за дверь со стороны водилы и орать:
– Открой дверь, открой!
Через секунду его оттащили запыхавшиеся телохранители, которые к тому моменту успели добежать до своего хозяина. Судя по боевому настрою босса, он готов был голыми руками раскурочить машину. Телохранители то и дело переглядывались друг с другом: в таком взвинченном, больном состоянии, они своего работодатели не видели никогда.
Тем временем, Георгий Александрович вроде как взял себя в руки. Он перестал кричать и вырываться. Хоть дыхание его оставалось прерывистым, он чётко произнёс:
– Пусть он покажет свои документы.
Видя серьёзный настрой шефа, Костя достал оружие и дулом постучал в стекло девятки.
Проезжающие рядом машины даже не притормаживали. У водилы вся жизнь проносилась перед глазами с той же скоростью, с которой проезжали случайные свидетели. Он чётко осознал: помощи ждать неоткуда. Однако ужасный конец всяко лучше, чем ужас без конца. Потому разумнее будет узнать, за что его прихлопнут, чем сидеть в тачке и ждать непонятно чего. Ведь не его старая колымага приглянулась этим ребятам на двух дорогущих Mercedes? Водила открыл дверь и на ватных ногах вышел из машины.
– Документы покажите, пожалуйста! – учтиво попросил Костя.
Только водила полез дрожащими руками в карман за паспортом, как вдруг раздался адский крик. Это последнее, что все услышали в тот день от Георгия Александровича. Сильно прижав левую руку к груди, он рухнул на землю, как подкошенный.
– Похоже, у него сердечный приступ! Вызывайте скорую! Мы от Луги недалеко отъехали. – скомандовал Костя. – Отнесём его в машину. А ты сфотографируй морду этого водилы, его паспорт и номер машины. Потом со всем разберёмся.
Пока один из охранников делал фото его паспорта, водила с удивлением смотрел на всё происходящее около Mercedes. Мужика, который ломился к нему в дверь, двое охранников положили на заднее сиденье. Тот, что дулом барабанил в стекло, с кем-то громко и быстро разговаривал сразу по двум телефонам. Судя по обрывкам фраз – скорая не хотела приезжать вот прямо сию минуту. Потому по другому телефону охранник консультировался с врачом. После рекомендаций врача, он что-то говорил двум охранникам и ещё сильнее орал на скорую. Вся возня походила на съёмки какого-то необычного фильма. Жанр определить невозможно. Здесь и трагедия, и фарс, и комедия, и явный бред. Всё варилось в одном котле и что получится в итоге – никто не знал.
– Чего уставился? – окрик телохранителя вернул водилу в реальность.
– Это вообще чего было? – водила впервые хоть что-то смог сказать. У него появилась надежда, что вроде как всё устаканилось и ему дадут вразумительный ответ.
– Тебя не касается! Шуруй домой и никому не рассказывай. Все твои данные у нас есть. Понял?
Водила кивнул и сел обратно в машину. На автомате вставил ключи в зажигание и вдруг, о чудо: машина завелась. Он быстро подбежал к капоту и, захлопнув его, запрыгнул обратно на водительское сиденье. Дав по газам, он помчался к себе домой.
Только на третий день реанимации Георгий пришёл в себя. Голова, будто с перепоя. Сил пошевелить руками или ногами нет.
– Где все? – еле шевеля губами и не узнавая собственного голоса, промямлил он.
Тут же мелькнуло лицо в медицинской маске и видимо что-то ответило. Но Георгий снова куда-то провалился. Но в этот раз – уже в собственные воспоминания.
«Всего-то похожая девятка и дурацкая рыбка на зеркале» – мысль, пронесшаяся в его сознании, будто выдернула его из беспамятства.
«Жаль, лица я его не разглядел. Помню, как я в машину стучал. Но рожу не запомнил. Всё равно нужно этого мужика найти. Зачем?..»
Нечаянно задав сам себе этот простой вопрос, Георгий вдруг всковырнул всё то, что так давно и надёжно было законсервировано. И это взорвалось, как старая банка с огурцами.
У Георгия прям в носу защекотало от мерзкого запаха. Будто действительно где-то завоняло протухшим. Принюхавшись, он понял: нет, не то! Тот запах он не с чем не спутает. Так пахнет свежая кровь и пороховые газы от выпущенной пули.
Этот запах он не забудет никогда. Он засел у него в подкорке. Там же, где и вишнёвая девятка, и плетёная рыбка из капельницы. И его друг: Валера.
Валера был очкастым ботаником.Даже на школьной перемене – с книжкой. Хилый и чуть сгорбленный от сколиоза, Валера с детства обнаружил уникальные математические способности. Выигрывал все олимпиады по математике и физике. Без проблем поступил в университет. Закончил с красным дипломом. Женился на такой же «ботаничке». Правда жена – без сколиоза и очков. Зато в обнимку с книжкой и красным дипломом.
Супруга Валеры – родная сестра жены Георгия. Два свояка подружились и стали работать вместе. Георгий, закончивший институт им.Лесгафта умел лишь одно: эффектно играть бицепсами. В свои 24 года он стал отличным вышибалой в кафе, принадлежащему Валере. По сути, Валера и взял родственника на работу. А куда еще в 1993 году пристроить спортсмена? Ну не в бандиты же ему идти!
Валере на тот момент стукнуло 27. Перспективы в родном государстве, где от государства осталось одно наименование – нулевые. Способы заработать: что-то продать или кого-то гробануть. Валера и Георгий остановились на первом варианте и крутились, как могли. Но выше головы не прыгнешь: после всех отстёгиваний «крыше», на жизнь оставались гроши.
Однажды, небывало тёплым октябрьским деньком, Георгий и Валера задержались на даче тестя. Дача располагалась в Мшинской. Переделав все дела по хозяйству, присели отдохнуть прямо у дома. Мимо шёл сосед – давний приятель тестя. Ну как не пригласить к столу? Стопка, вторая, третья… И вот сосед затянул обычную для того времени, пластинку:
– Вот директор наш – такие дела проворачивает! Последнее с завода продаёт. И всем по хер…
– Ты про Милончика? – уточнил тесть, похрустывая малосольным огурчиком.
– Про кого же ещё! – раздраженно буркнул сосед.
– Вот ведь непотопляемый! – тесть аж губы поджал от злости. – Я помню, как он с этими землями мухлевал, которые работягам своего завода на дачи раздавал…
– Ты про то, как вся его родня лишние сотки получала? Так это мелочь! Он, падла, завод уже весь продал. От «Ладожца» только вывеска из металла осталась. Вывез всё, что магнитится! Я станки сам на фуры грузил. А потом он эти фуры обратно везёт.
– Зачем? – у тестя лицо вытянулось от удивления.
– Он заграницей наши станки как металл продаст, а на эти деньги водку купит. И здесь её продаёт втридорога.
– Ну даёт, жучара!
– Сейчас жучье время… – заохал сосед. – Вот ты думаешь, где он водку хранит?
– А зачем водку где-то хранить? Её прямо с фуры с руками и ногами оторвут! – в разговор вмешался Валера.
– Милончик – не идиот. Раз он к Мишке, а это брат его жены, на дачу зачастил, значит, схрон у него там. То он носа в Мшинскую годами не казал, а сейчас чуть ли ни каждую неделю его здесь вижу!
– Погодите… а как же он фуру с водкой сюда подвезёт? Не проедет здесь фура. Да и склад нужен огромный. – Валера не унимался.
