Наталья Антарес
Этернум 5
– Сэр, вы с ума сошли! – в ужасе воскликнула я, не силах поверить, что адмирал говорит серьезно. От переизбытка чувств я позабыла и о субординации, и об элементарных нормах приличия – все во мне клокотало от возмущения, и я готова была с пеной у рта доказывать, что более неудачного решения нельзя было и вообразить. Наверняка, со стороны я выглядела разом смешно и страшно: выпученные, грозящие вылезти из орбит глаза, раскрасневшиеся щеки и открытый в беззвучном крике рот, но имиджевая составляющая волновала меня в последнюю очередь. Как я, черт побери, должна была реагировать, если этот ненормальный задумал посадить меня в шаттл и отправить через минное поле прямиком в лапы к шартам? С визгом прыгать от радости? Сердечно благодарить за оказанную честь? А, может быть, встать по стойке смирно и торжественно поклясться в верности Галактическому Союзу? Чего от меня хочет вообще этот психопат, возомнивший себя вершителем судеб, и как мне избежать незавидной участи козла отпущения?
– Похоже, повышение вас так потрясло, что вы до сих пор под впечатлением, – иронично усмехнулся Тер-Шелла в ответ на мои красноречивые гримасы, – достойно носите свое новое звание! В добрый путь, коммандер!
Возможно, я ошибалась, но по-моему, адмирал надо мной изощренно издевался, однако, я пребывала в таком глухом ступоре, что физически не могла дать Главе Спецкорпуса подобающий отпор. Казалось, еще чуть-чуть и я позорно расплачусь, но скорее всего «почтеннейшая публика» именно этого и ждала, тогда как я такого удовольствия никому доставлять принципиально не собиралась.
– Адмирал Тер-Шелл абсолютно прав, – пропела драйда, хотя мне было глубоко наплевать на ее отношение к происходящему, – вы –наш единственный шанс. Я могла бы вам сказать, что это приказ, а приказы не обсуждаются, но же все здесь понимаем, что без вас наша миссия невыполнима. Вы пролетите через минное поле на автопилоте и подадите сигнал на имперской частоте…
– А дальше что? –зажженной спичкой вспыхнула я, – вы что, и правда надеетесь, шарты будут со мной разговаривать, вместо того, чтобы сходу открыть огонь по челноку?
– Спокойно, коммандер! – плавным, но очень выразительным жестом остановил меня Тер-Шелл, и я невольно опустилась в кресло, пригвожденная его тяжелым взглядом,– я же не идиот, чтобы намеренно отправлять вас на смерть. Или вы ставите мои умственные способности под сомнения? Неужели я когда-нибудь давал вам для этого повод? Я полагал, что после знакомства с некоторыми подробностями моей биографии вы, наоборот, убедились в моем исключительном здравомыслии… Я ничего не делаю наудачу, каждой мой шаг тщательно просчитан, просто я умею так быстро производить необходимые вычисления, что для окружающих мои решения выглядят спонтанными и да, возможно слегка безумными …
– Простите, сэр, – нервно сглотнула я. Тер-Шелл четко дал мне понять, что раз я теперь в курсе его секретов, мы навсегда повязаны, и любая моя попытка проявить неподчинение обернется гораздо худшими последствиями, чем бесславная гибель в Шартаронской Туманности. В противном случае адмиралу будет проще под шумок избавиться от меня, а заодно и от Рэнда, тем более, что для этого сейчас сложился наиболее удобный момент. Доктора Маркуса адмирал, вероятно, все-таки пощадит, потому что такого ярого приверженца соблюдения врачебной тайны еще надо было поискать, а вот нас с Рэндом Глава Спецкорпуса без колебаний пустит в расход. Между тем, даже откровенный шантаж выходил у Тер-Шелла настолько изящно, что в итоге жертва начинала ощущать благодарность за милосердно представленную возможность искупить свои невольные прегрешения. И пожалуйста, уже я сама вынуждена просить прощения за несуществующую вину….
– Ничего, я понимаю, – не стал раздувать конфликт адмирал, – если вы не возражаете, предлагаю продолжить брифинг. О, наш чай! Очень кстати, согласны?
Мне ничего не оставалось, кроме как обреченно кивнуть, и жадно выхлебать сразу половину чашки. Луэта подозрительно на меня покосилась, но вставить слово не отважилась. Любопытная ригорка немного потопталась на мостике, но быстро сообразила, что ее присутствие нежелательно, и с неприкрытым разочарованием удалилась.
– План следующий, – Тер-Шелл только пригубил свой напиток, а Ил’Реми и вовсе не притронулась к своей чашке. Честно сказать, я представления не имела, как и чем питаются драйды и их ближайшие родственники койтары – в Академии будущим администраторам ксенобиология преподавалась весьма поверхностно, но логично было предположить, что отсутствие желудков подразумевало несколько иной способ поступления в организм питательных веществ.
– Коммандер Бернович, я загружу в бортовой компьютер шаттла подробные карты, и вы беспрепятственно пройдете сквозь минное поле. Сообщение для шартов я тоже сейчас подготовлю. Думаю, одно только упоминание Звездных Скитальцев должно их заинтересовать, и они сами выйдут на контакт. Тем не менее есть одно но: если за пределами буферной зоны также нет связи, вам придется продвинуться вглубь Туманности и выйти на орбиту планеты Нийос. Координаты у вас будут. После того, как вас засекут системы планетарной обороны, немедленно открывайте канал и транслируйте сообщение. Если шарты категорически откажутся вас выслушать и начнут обстреливать челнок, считайте, что переговоры провалились, и прыгайте в гиперпространство. Предвосхищая ваш вопрос – нет, интердикторы вам не помешают, коммандер Ил’Реми об этом лично позаботится.
– Планета Нийос? – название было мне совершенно незнакомым, и я вновь поразилась осведомленности Спецкорпуса Х, – откуда у вас координаты?
– Из надежных конфиденциальных источников, – лаконично поведал Тер-Шелл, и мне резко расхотелось еще что-то уточнять, – если вас это успокоит, то я готов поручиться за достоверность этих данных.
Глава
XIV
Объективно говоря, успокоить меня не могло ничто на свете, а учитывая, что мандраж достиг пиковой точки еще до начала операции, я боялась даже представить, как поведет себя моя несчастная психика, когда я окажусь в замкнутом пространстве космического челнока. Если уже сейчас меня поочередно бросало то в нестерпимый жар, то в холодный пот, прогнозы на будущее однозначно выглядели неутешительными, и я вдруг с ужасом обнаружила, что мелко трясусь от глубинного, всеобъемлющего страха. Впрочем, это было еще не всё: прислушавшись к своим внутренним ощущениям, я осознала, что дрожу вообще-то не только за собственную шкуру.
– Разрешите обратиться, сэр! –мой голос прозвучал неожиданно твердо, и я даже сама удивилась, как мне удалось избежать предательских вибраций.
– Слушаю вас, коммандер! – с явной заинтересованностью приподнял бровь Тер-Шелл. Брови у него словно выгорели и покрылись слоем пепла – по цвету они почти сравнялись с тусклой серостью волос, но в багровых отблесках камня Орн внезапно приобрели причудливый медный оттенок.
– Я сделаю всё, что от меня потребуется, – окончательно смирилась со своей горькой участью я, – но я прошу вас, пообещайте, что если я не вернусь из Шартаронской Туманности, вы позаботитесь о коммандере Рэнде. При первой же возможности его нужно транспортировать на Сонейю-3, как известно, там лучшая медицина в Галактическом Союзе. Я верю, что тамошние врачи смогут поставить его на ноги. Пожалуйста, сэр, коммандер Рэнд должен жить!
– Вам будет достаточно моего слова или нужны еще какие-то гарантии? – невозмутимо уточнил Глава Спецкорпуса, и его угольно-черные, будто бы лишенные зрачков глаза, в упор остановились на мне.
– Да, конечно…– не вовремя растерялась я, но волевым усилием заставила себя собраться с духом, – я никогда бы не подумала, что буду просить помощи у Спецкорпуса Х, но почему-то я верю вам, сэр.
– Может быть потому, что у меня нет привычки попусту разбрасываться обещаниями, и я умею быть благодарным? – все с той же ироничной усмешкой на губах предположил адмирал, – не волнуйтесь, Альма, с Рэндом все будет в порядке. Если для вас это важно, я даже сохраню в тайне факт ваших неуставных отношений.
Всякий раз, когда Тер-Шелл называл меня просто по имени, я сразу напрягалась в преддверии неприятных сюрпризов, и надо сказать, интуиция меня крайне редко подводила, но, видимо, именно сегодня адмирал решил сменить тактику. Я молча проглотила двусмысленную реплику Командующего Спецкорпусом, и на этом довольно скользкая тема была успешно закрыта, тем более у нас и без нее было что обсудить.
– Что если после выхода из подпространства экипаж очнется? – внезапно задала резонный вопрос практически не участвующая в дискуссиях драйда, – если судить по предыдущему опыту, такое часто случается.
– Ремми, у меня к тебе небольшая просьба,– не знаю, какая муха укусила Тер-Шелла, но день неформального общения можно было смело считать открытым. Оказывается, у Ил’Реми имелось уменьшительное имя, и довольно милое, надо отметить.
– Раз уж бортовой администратор «Этернума» ушла на повышение, займись-ка ты делопроизводством. Чрезвычайное положение, командование кораблем переходит к действующему адмиралу Космофлота…Одним словом, не мне тебя учить. Модифицируй шаттл, а затем наведи порядок в документах, хорошо?
– Будет исполнено, сэр, – с воодушевлением отрапортовала драйда, и я готова была поклясться, что все ее кости натуральным образом светятся от счастья под черным балахоном. Выражение, «расцвела на глазах» плохо вязалось с этим жутким существом, но я так и не смогла подобрать другой метафоры для описания нынешнего состояния своего экс-куратора. Можно было сколько угодно, гадать, почему драйда боготворила Командующего Спецкорпусом, но я не сомневалась, что прикажи он ей с разбегу прыгнуть со скалы, она бы без колебаний выполнила приказ.
– Коммандер Бернович! – новое звание до такой степени резало мне слух, что я сначала не поняла, что Тер-Шелл обращается ко мне, – ваша униформа не соответствует званию, идите переоденьтесь, а я пока составлю текст сообщения для шартов. Жду вас на мостике через сорок минут.
– Есть, сэр! – не нашла ничего лучшего, кроме как покорно поплестись к турболифту, я, – если вы не против, я на минутку загляну в медотсек.
– Хотите увидеть Рэнда? – риторически спросил адмирал, – ладно, разрешаю, только не задерживайтесь. И не нужно прощаний, вы обязательно вернетесь!
– Мне бы ваш оптимизм, сэр, – вздохнула я перед тем, как за мной закрылись створки турболифта.
Я абсолютно не разделяла уверенность Тер-Шелла, и на душе у меня было донельзя муторно. И всё же, адмирал бы прав, и в медотсек я пришла вовсе не для того, чтобы навсегда проститься с ригорцем.
Нарти, Кринс и прочий персонал медотсека по-прежнему были погружены в сон, и я чувствовала себя крайне неуютно, осторожно пробираясь мимо неподвижных тел. Луэта продолжала дежурить рядом с криокамерой – задумчивая, непривычно тихая девушка сидела на кушетке и неотрывно смотрела в пустотe. Звук моих шагов заставил ригорку встрепенуться, а когда я молча села рядом, девушка вдруг проскрежетала:
– Я слышала, что тебе нужно лететь на какие-то переговоры, но ты не бойся, я не допущу, что бы с Рэндом произошло что-то плохое. Доктор Маркус его вылечит! Вот увидишь, когда ты вернешься, Рэнд уже будет полностью здоров!
– Спасибо за поддержку, Луэта, – высоко оценила чуткость девушки я, – я тоже надеюсь, что о нем позаботятся.
– Мы, ригорцы, очень сильные, – не без гордости заверила меня Луэта, – доктор Маркус много расспрашивал меня, чем мы лечимся на Ригоре, какая у нас медицина, и после того, как я рассказала ему о наших методах, он сказал, что на Ригоре вообще нет медицины, а так, траволечение. И ничего, все живут очень долго. Ну, кроме псиоников, которых жрецы жгут заживо… А такие технологии, такие препараты, как здесь, нам на Ригоре даже присниться не могли. Конечно же Рэнд поправится, даже не сомневайся в этом! Ну, же, Альма, ты будто бы сейчас заплачешь!
– Тебе показалось, – решительно шмыгнула носом я, – передай Рэнду, что…
– Что передать? – Луэта терпеливо ждала продолжения фразы, но когда пауза чересчур затянулась, вынуждена была потеребить меня за плечо.
– Передай, что я вернусь, чего бы мне это не стоило! – на самом деле на языке у меня вертелись немного другие слова, но в последний момент я посчитала, что мне совершенно незачем информировать Луэту о таких личных вещах, – извини, Луэта, мне пора!
Я мимолетно коснулась ладонью стекла криокамеры и, не оборачиваясь, покинула медотсек. Я вернусь! Со щитом или на щите, но я непременно вернусь на «Этернум».
Г
лава
XV
На то, чтобы ополоснуть лицо, гладко зачесать волосы и сменить униформу, я потратила не больше получаса, и уже вскоре вновь появилась на мостике. Драйды я в зоне видимости не обнаружила, зато адмирал Тер-Шелл все также сидел в парящем над полом гравикресле и что-то внимательно рассматривал на голодисплее.
– Займите свое место, коммандер Бернович! Через двадцать семь минут и сорок шесть секунд мы выйдем из гиперпространства в Системе Аргос, – совершенно будничным тоном произнес Глава Спецкорпуса, но меня даже обрадовало, что он больше не называет меня по имени, – коммандер Ил’Реми практически закончила модифицировать ваш шаттл, карта минного поля, сообщение для шартов и координаты Нийоса загружены в память бортового компьютера. Как ваш настрой, коммандер? Кстати, хочу сказать, что вам очень идет новая форма.
– Спасибо, сэр, – красноречиво скривилась я, – нам обоим известно, что мое повышение – это чистая фикция, и я не имею права носить эти знаки различия.
– Не такая уж и фикция, – самыми кончиками тонких губ улыбнулся Тер-Шелл, – я повысил вас в звании авансом, но после успешного завершения миссии в Шартаронской Туманности, ни у кого в Космофлоте не повернется язык сказать, что я поторопился с решением. На вас возложена колоссальная ответственность, но я уверен, что вы справитесь. В крайнем случае Генайя вас прикроет, не так ли?
– Не могу знать, сэр! – честно поведала я, – наша связь разорвана, я больше не чувствую присутствия Генайи… Не факт, что мне удастся снова войти с ней в контакт. Вдруг с Генайей произошло что-то страшное? Не нужно было Ил’Реми ставить блокировку, если бы у нас сейчас был рабочий транзистор…
– Поздно об этом говорить, коммандер, – достаточно жестко отрезал адмирал, и мне мгновенно расхотелось и дальше выдвигать свои бездоказательные теории, – мы должны отталкиваться от текущих реалий. Передатчика нет, связи с Генайей тоже, Рэнд в криокамере, но есть вы и ваш уникальный разум. Вы должны быть готовы, что у меня не будет возможности дистанционно координировать ваши действия, и вы останетесь один на один со своим заданием. Думаю, вы уже давно убедились, что всё редко идет по плану, поэтому в чрезвычайных ситуациях вам придется самостоятельно принимать решения. Я уже давал вам совет, но повторюсь еще раз – слушайте внутренний голос, коммандер Бернович, он подскажет вам, как поступить. И помните, Галактический Союз надеется на вас. А если без пафоса, то удачи вам!
С ответом я так и не нашлась. Наверное, я просто смирилась с неизбежным и в полной мере осознала, что меня ждет. Обратного пути не было, и я приняла это как данность.
– Сэр, у меня всё готово! – мелодичной трелью прозвенела драйда,– все необходимые протоколы установлены.
– Хорошо, – адмирал, наконец, оторвался от голодисплея и развернулся лицом к своему немногочисленному экипажа. Абсолютно черные, бездонные глаза, бледная до прозрачности кожа и пылающий, как тысячи солнц, имплант в подбородке – Тер-Шелл выглядел одновременно страшно и завораживающе, а его глубокий, красиво окрашенный голос звучал с мрачной торжественностью:
– Мы стоим на рубеже эпох. Мир меняется, и он уже никогда не станет таким, как раньше. Либо мы восстановим равновесие во вселенной, либо наша цивилизация погибнет. Объясните это шартам, коммандер Бернович!
– Я постараюсь, сэр! – вскинула голову я, – я принесла присягу на верность Галактическому Союзу, и для меня это не пустые слова. Вот только хватит ли у меня знаний и мужества, чтобы выполнить приказ…
– Оставить сомнения, коммандер! – не позволил мне впасть в рефлексию Глава Спецкорпуса, -вы делаете это ради всех нас, и я верю, что вы не спасуете перед трудностями. Спускайтесь в отсек для шаттлов, вы стартуете сразу после выхода из подпространства. Коммандер Ил’Реми, выставьте щиты на максимум и приведите орудия в боевую готовность – мало ли какие сюрпризы могут нас ждать. Всем удачи! Она нам сегодня понадобится!
Уже оказавшись внутри челнока, я внезапно поняла, что так и не спросила, как мне быть, если автопилот вдруг перестанет функционировать. Управлять космическими судами меня никто не учил – в Академии нам лишь объяснили, что в случае экстренной эвакуации, нужно бежать к спасательной капсуле и нажимать там на одну единственную кнопку. Все остальные премудрости бортовым администраторам, по мнения составителей учебной программы, были абсолютно ни к чему, поэтому обучение «канцелярских крыс» базовым навыкам пилотирования считалось нерациональной тратой времени и ресурсов. В итоге вышло так, что приборная панель шаттла представляла для меня сплошную «терра инкогнита», и отказ автопилота моментально превращал «карету в тыкву». Со своей стороны я могла только выполнить ряд примитивных операций вроде запуска двигателя и указания пункта назначения на основании ранее внесенных координат – больше ни на что у меня познаний не хватало, и чем отчетливее вырисовывалась передо мной неутешительная картина ближайшего будущего, тем быстрее таяла робкая надежда на благополучный исход. Наверняка адмирал Тер-Шелл предвидел мою отсроченную реакцию и заранее сплавил меня с глаз долой, чтобы не становиться невольным свидетелем очередной панической атаки.
– Коммандер Бернович, прием! Как слышите меня? – хотя бы коммуникатор пока работал в штатном режиме, однако интуиция подсказывала мне, что счастье долго не продлится.
– Вас слышу, сэр, – с похоронными интонациями откликнулась я в расчете, что Глава Спецкорпуса догадается о обуревающих меня чувствах и, быть может, скажет что-нибудь мне в утешение. Однако, адмирал ограничился сухой констатацией фактов вкупе с кратким предупреждением.
– Старт через три минуты. Не забудьте пристегнуть ремни безопасности.
– Вас поняла, сэр! – выдохнула я, не желая даже думать о том, как шатлл будет проходить через густо утыканную космическими минами зону, но за миг до отбоя Тер-Шелл с непоколебимой уверенностью пообещал:
– Скоро увидимся, Альма! Конец связи!
С огромной долей вероятности адмирал прибегнул к психологической манипуляции, давно ставшей визитной карточкой Конторы, но несмотря ни на что, это были именно так слова, которые мне нужно было сейчас услышать, дабы окончательно не впасть в отчаяние.
– Непременно увидимся, сэр! – в большей степени самой себе пообещала я, – конец связи!
Глава
XVI
На фоне царящей вокруг неопредленности это было вдвойне удивительно, однако, «Этернум» вышел из гиперпространства точно в расчетное время, причем, вышел не где-то на задворках обитаемой вселенной, а в аккурат в запланированной точке. От самоубийственной миссии мне теперь было не отвертеться, и челнок на всех парах устремился в открытый космос. Душа у меня прочно обосновалась в районе пяток и покидать свое убежище явно не планировала, но пока мне более менее удавалось держать эмоции под контролем. Знакомые по прошлой, нормальной жизни пейзажи в иллюминаторе действовали на меня успокаивающе – вот два солнца Аргоса, вот вереница естественных спутников, а вот и сам Аргос – по крайней мере всё выглядело в соответствии со звездными картами Космофлота и в целом не вызывало вопросов.
Пока что автопилот не пытался взбрыкнуть и целенаправленно вел челнок к буферной зоне, на границе с которой завис наш корабль, но я сидела, как на иголках, и натуральным образом вся издергалась прежде, чем бортовой компьютер сообщил об обнаружении минного поля. Но если о минах я была заведомо осведомлена и даже имела весьма приличные шансы успешно пройти смертельно опасный участок, то входящий вызов стал для меня полной неожиданностью. Я сильно сомневалась, что Тер-Шеллу напоследок захотелось сказать мне еще одно напутственное слово, но чего я однозначно не ждала, так это увидеть на экране капитана Майкрофта.
– Энсин Бернович, приказываю вам немедленно вернуться на «Этернум», – без преамбул потребовал капитан.
–Простите, сэр, но я у меня приказ адмирала Космофлота, – мне было нечего терять, кроме времени, да и нарушений устава у меня уже накопилось на десяток трибуналов, поэтому я даже не озаботилась развернутой аргументацией своего неподчинения.
– Ваш «адмирал Космофлота» – обыкновенный сумасшедший, и доктор Маркус готов это подтвердить, – выразительно поморщился Майкрофт, – воспользовавшись состоянием экипажа, Тер-Шелл произвел ряд незаконных кадровых назначений, но я отменяю эти смехотворные решения. Спецкорпус Х слишком много на себя берет, и я больше не намерен это терпеть.
Выход из сложившейся ситуации я видела только один – прибавить скорости. Если верить драйде, кода деактивации минного поля у Майкрофта не было, и значит, даже при всем своем желании вернуть шаттл, в буферную зону капитан не сунется. Тер-Шелл мотивировал отказ отключить мины высокой вероятностью шартского вторжения, однако, теперь я понимала, что параллельно с внешней угрозой адмирал держал в голове в том числе и подобный вариант развития событий. Не знаю, какая судьба постигла Главу Спецкорпуса и его верную помощницу после массового пробуждения экипажа, но, наверное, мне стоило от души поблагодарить Контору за возможность довести задуманное до конца.
– Простите, сэр, но у меня приказ, – повторила я и перед тем, как в одностороннем порядке прервать сеанс связи, добавила, – приказ, который я твердо намерена выполнить.
Каждый раз, когда мне начинало казаться, что хуже уже быть не может, жизнь наглядным образом убеждала меня в обратном. Впереди меня и так не ждало ничего хорошего, а тут еще и Майкрофт, едва успев очнуться от сонных чар, оперативно поставил жирную точку в доминировании на корабле представителей Спецкорпуса Х. Капитан вновь занял свое кресло на мостике, и резкая смена власти моментально поставила меня в положение преступника и беглеца. Один раз мне уже довелось поучаствовать в угоне челнока, и тогда я пережила немало жутких мгновений – сначала я чуть не потеряла Рэнда, а потом и вовсе надолго застряла на шартском корабле в не самой лучшей компании. Я прекрасно помнила, что присутствие на борту сразу двух членов команды не помешало капитану открыть огонь, и сегодня иллюзий также не питала, поэтому мне нужно было как можно быстрее пересечь границу буферной зоны, пока «Этернум» банально не захватил шаттл тяговым лучом.
В таких случаях очень кстати был бы искусственный интеллект, но после трагедии а Облаке райса разработки в этой сфере велись с огромной осторожностью и под девизом «Никакой самостоятельности!». Аналитика и расчеты – пожалуйста, внесение рационализаторских предложений – на здоровье, однако, на осуществление любых действий, вплоть до мелочей, умные устройства обязаны были запрашивать разрешение, а если такового не поступало, продолжать работать в пределах ранее заданных параметров. Но с автопилотом вполне можно было договориться, если, конечно, иметь хотя бы маломальское представление об базовых особенностях интерфейса. Мне, к сожалению, похвастаться было нечем, за исключением пары-тройки симуляций, в памяти практически не отпечатавшихся – в Академии летному делу уделялось еще меньше времени, чем огневой подготовке, и если стрелять нас все-таки худо-бедно научили, то к штурвалу бортовых администраторов подпускать явно не стоило. Но так или иначе, а нынешняя ситуация вынуждала меня принимать отчаянные меры и лихорадочно искать способ со всей мочи «вдарить по газам».
Капитан Майкрофт упорно пытался со мной связаться, но я не отвечала на вызовы. Во-первых, всё, что нужно, я уже и так сказала, а во-вторых, мне было совершенно не до праздных бесед. Пиктограммы на приборной панели плясали перед глазами, различные индикаторы периодически мигали яркими цветами, а на голодисплее отрывисто пульсировала сверкающая точка.
– К черту все! – сквозь зубы процедила я свою любимую мантру, липкими от волнения пальцами касаясь иконки форсажа, ну или того условного обозначения, что я опрометчиво принимала за символ ускорения. А еще через секунду я мысленно возблагодарила Командующего Спецкорпуса, посоветовавшего мне проверить, надежно ли пристегнуты ремни.
Судя по результату, с выбором пиктограммы я не ошиблась, и мне удалось выжать из двигателей челнока максимальную скорость. Технически «Этернум» мог бы с легкостью догнать шаттл, но пресловутый эффект неожиданности сыграл мне на руку. Краткое замешательство капитана дало мне небольшую фору, и за то мгновение, которое потребовалось Майкрофту на принятие решения, мой челнок успешно преодолел расстояние, отделяющее его от заминированной территории. Дальше звездолету хода не было, но я не спешила издавать вздох облегчения. Сначала надо было пройти минное поле, и здесь мне оставалось полагаться только на автопилот. Малейший сбой в системе и всё – я труп, а трупы, как всем известно, служить отечеству уже не способны. Одно дело, если я геройски погибну от руки шартов, и совсем другое – нелепо подорваться на мине… Впрочем, сейчас от меня ничего не зависело, и я ощущала себе частичкой космической пыли в необъятном пространстве вселенной. А шатлл между тем продолжал аккуратно лавировать среди разрушительных орудий смерти, и я, затаив дыхание, слушала, как сердце регулярно пропускает удары в преддверии неминуемой развязки.
Глава
XVII
На адреналине я достаточно долго не ощущала страха и была всецело сосредоточена на прохождении сквозь минное поле, но когда шаттл наконец миновал опасный участок и фактически пересек границу Шартаронской Туманности, я почувствовала вовсе не радость, а леденящий ужас перед грядущей встречей с неведомым. Мне давно было не привыкать к чужим звездам в иллюминаторе, но здесь меня буквально захлестнуло щемящее одиночество, как будто бы отныне я была обречена на вечные скитания в этом негостеприимном мире. Несколько минут я просто пыталась прийти в себя и немного собраться с мыслями, но мозг упрямо отказывался осознавать, что меня окружает новая и априори враждебная реальность. Я расстегнула ремни, встала с кресла, размяла затекшую поясницу и снова вернулась на место – в шаттле было слишком тесно, чтобы задумчиво разгуливать из угла в угол, а другого способа упорядочить хаос в голове я так и не нашла. Пора было приступать ко второй части операции, и я не видела причин с этим тянуть. Странно было это констатировать, но если не считать небольших «лирических отступлений» пока всё, в общем-то, шло по плану, что, естественно, не могло не настораживать…
В первую очередь надо было убедиться в наличии связи, запустив экспресс-диагностику соответствующих подсистем, но ответ на свой животрепещущий вопрос я внезапно получила даже без необходимости прибегать к проверке. Невероятно, но меня вызывали, и, что еще более невероятно, вызов шел явно не с «Этернума».
Я настолько испугалась, что на миг даже дышать перестала. Я понимала, что контакт с шартами неизбежен, но с подачи адмирала Тер-Шелла я уже настроилась на примерный сценарий, любые отклонения от которого автоматически выбивали меня из колеи. Это я должна была транслировать заранее подготовленное сообщение через открытый канал, а затем ждать ответной реакции и при отсутствии таковой направляться к планете Нийос, но получалось, что шарты засекли меня еще не подлете и теперь настойчиво пытались инициировать коммуникативный процесс. И это при том, что у меня не было времени даже бегло ознакомиться с текстом послания – памятуя о непредсказуемости Главы Спецкорпуса, запросто могло статься, что вместо предложения о союзничестве, он, напротив, поставил Империи ультиматум. После того, как драйда раздобыла на брошенном корабле информацию об интердикторах, шарты лишились своего основного козыря в потенциальной войне, и я не исключала, что известный любитель половить рыбку в мутной воде воспользуется шансом взять реванш за позорные Шартаронские Соглашения. Вдруг Тер-Шелл и не собирался договариваться с Империей, и его истинная цель – вынудить шартов обнажить свои уязвимости?
Не знаю, как за считанные секунды у меня в голове успели пронестись все эти безумные конспирологические теории, но накрутила я себя в итоге до такой степени, что лишь чудом справилась с неумолимо растущим мандражом. Скованная ступором, я с трудом заставила повиноваться резко отяжелевшую руку и негнущимися пальцами коснулась приборной панели. Все мои прежние планы только что покатились в тартарары, но и проигнорировать вызов было бы верхом неосмотрительности. На самом деле мне крупно повезло, что шарты не стали открывать по челноку огонь без предупреждения, а милостиво снизошли до выяснения причин, сподвигших дерзкого нарушителя на сей беспрецедентный шаг. Если я до сих пор цела и невредима – это уже хороший знак, и быть может, меня, по крайней мере, согласятся выслушать перед тем, как распылить на атомы.
Голодисплей разово вспыхнул и снова погас – показывать лицо мой собеседник определенно не намеревался, но в свете происходящего меня это не сильно огорчало. У меня не было равным счетом никаких идей, как в действительности выглядели шарты, но наряду с подавляющим большинством жителей Галактического Союза я выросла с твердым убеждением, что наши таинственные соседи обладают отвратительной наружностью. В народе ходили самые разные домыслы – кто-то уверенно причислял шартов к инсектоидам, кто-то приписывал населению Империи гуманоидный облик, а отдельные фантазеры активно тиражировали версию о принадлежности загадочных инопланетян к мифической расе метаморфов, играючи меняющих внешность в зависимости от среды обитания. Странно, что о нематериальной природе шартов в обывательских кругах никто даже не заикался, хотя данная гипотеза была не просто наиболее близка к правде, но и, по словам коммандера, Ил’Реми подтверждалась разведданными Спецкорпуса Х.
Напряжение достигло апогея, и сейчас я могла поклясться, что отчетливо слышу, как звенит в гробовой тишине натянутая струна моих нервов, но время будто бы остановило безудержный бег и замерло в одной точке. Воздух внезапно сгустился, пространство уплотнилось до физической осязаемости, и я с ужасом почувствовала, что со всех сторон меня обступают невидимые стены. Я инстинктивно выставила перед собой руки, но тут же уперлась в упругую преграду и окончательно поняла, что угодила в некую энергетическую ловушку. Кольцо сжималось все теснее и так больно сдавливало грудь, что у меня угрожающе трещали ребра и хрустели позвонки. Искусственное освещение превратилось в калейдоскопическое чередование красных и желтых пятен, перед глазами всё расплылось в бесформенное, трясущееся желе, а твердая почва под ногами опасно заходила ходуном. Я ощущала острый дефицит кислорода, в висках отрывисто стучала кровь, в горле першило, легкие жгло огнем… Незримое препятствие не позволяло мне освободиться из западни, но я продолжала в агонии биться о стены, жадно хватая ртом сухой, разреженный воздух. Я боролась из последних сил, но и они вскоре исчерпались – черная клякса наступающей темноты расползлась по всему челноку, ее хищные щупальца подобрались ко мне совсем близко и теперь плотоядно извивались в паре сантиметров от моего лица. Наверное, я все-таки не выдержала и потеряла сознание, потому что кромешный мрак окутал меня в мгновение ока, как это обычно бывает, когда мозг выключается от невыносимой перегрузки. На меня словно накинули непроницаемо черное покрывало, и за миг до погружения в беспросветную тьму я ощутила подобие сенсорной депривации – органы чувств одномоментно перестали получать сигналы от рецепторов, исчезли звуки, запахи, цвета. А потом исчезла и я сама…