Наталья Александрова
Фортуна на всю катушку
© Александрова Н.Н., 2024
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024
* * *
Андрей Иванович скосил глаза на часы. До назначенной встречи оставалось десять минут. Он знал, что на такие встречи не опаздывают, а тут, как назло, попал в пробку. Как всегда в таких ситуациях, заныло сердце, тяжело застучало в висках. Нащупав в кармане пузырек с лекарством, он вытряхнул на ладонь шарик, бросил под язык…
Дышать стало легче, боль отступила. Он глубоко вздохнул и откинулся на спинку сиденья.
Между застрявшими в пробке машинами ловко сновали продавцы газет, попрошайки. Мальчишка лет тринадцати остановился возле его «Мазды», выкрикнул:
– Скандальный развод олигарха! Последняя гастроль знаменитого иллюзиониста! В Неве появились пираньи! Покупайте газету «Штопор»!
– Почему штопор? – заинтересовался Андрей Иванович.
– Потому что с ней пробки станут незаметными! – отозвался газетчик, – Купи, дяденька! Всего десятка!
Андрей Иванович сунул бойкому мальчишке десятку, бросил газету на сиденье. Не то чтобы его интересовали скандальные слухи, просто в этом предприимчивом подростке он вдруг увидел себя самого лет тридцать назад…
Машины тронулись. Андрей Иванович выжал сцепление, переключил скорость, понемногу прибавил газ и вздохнул свободнее. Еще вполне можно успеть на встречу…
Его внимание привлек какой-то шорох справа на сиденье.
Он скосил глаза…
Рядом с маленькой сумкой-борсеткой тисненой испанской кожи лежала та самая бульварная газетка. Пираньи, олигархи, воротилы шоу-бизнеса украшали первую полосу…
Газета шевельнулась.
Что за черт?
Андрей Иванович на долю секунды зажмурил глаза, хотя и знал, что за рулем нельзя терять внимание. Но если у него начинаются галлюцинации, это еще хуже.
Он бросил взгляд на дорогу и снова взглянул на чертову газетенку.
Верхний лист чуть заметно приподнялся, и из-под него выскользнула треугольная серая головка с немигающими черными глазами. Узкий раздвоенный язык, плоские ноздри…
Змея приподняла голову и уставилась своими немигающими глазами прямо в глаза человеку.
Сердце глухо провалилось в пропасть, во рту стало горько и сухо, перед глазами поплыла красная пульсирующая мгла. Руки стали ватными, непослушными. Они выронили руль, и машина, потеряв управление, вильнула и на полной скорости врезалась в фонарный столб. Раздался резкий скрежет рвущегося металла, посыпались стекла, но Андрей Иванович этого уже не слышал. Он скользил по длинному темному коридору, и впереди маячило ослепительное голубое сияние…
– Отъездился, болезный! – проговорила сгорбленная старушка и перекрестилась на купола Никольского собора.
– Садятся за руль пьяные! – подал реплику мрачный мужчина в зеленой куртке. – Хорошо только сам разбился, а мог ведь еще кого-то сбить! Вон, прямо ведь на тротуар выскочил! А если бы там был кто? Дают права всяким!
Разбитая «Мазда» тонко подвывала, как будто звала на помощь. Мертвый водитель уронил лицо на приборную доску, как будто его свалила внезапная усталость. Правая дверца машины от удара распахнулась, подбежали любопытные. Ветерок выдул из двери бульварную газетенку с портретом знаменитой эстрадной звезды в самом непотребном виде. Человек за рулем был мертв, это было видно с первого взгляда. Больше на сиденье ничего не было.
Есть в Петербурге места, куда нужно приходить в определенное время года, тогда мысль творца города становится особенно ясной. Например, стрелка Васильевского острова отлично смотрится в ветреный летний день, когда солнце слепит глаза, торопливые белые облака отражаются в Неве, и не понять, облака это или барашки на волнах. Когда огонь на Ростральных колоннах стремится в небо, вода из фонтанов на реке пытается догнать его, хоть и знает, что дело это пустое. И брызги, подгоняемые ветром, летят на берег, отпугивая толпы туристов, пришедших полюбоваться на красоту, и достигают подножья колонн, но до огня им никогда не добраться.
Или в сырой зимний день, когда деревья в Михайловском саду покрыты инеем, приятно скользить по обледенелым дорожкам, вспоминая сказки Андерсена, а потом выйти к боковому фасаду Инженерного замка, поглядеть на статуи с шапками снега на головах, привычно поразиться цвету стен, вспомнив легенду о том, как Павел Первый велел покрасить стены замка под цвет перчаток своей фаворитки.
Можно гулять в Летнем саду, шурша осенними листьями, можно идти вдоль берега Лебяжьей канавки, глядя в темную осеннюю воду, можно дойти до портика Нового Эрмитажа и, улучив минутку, пощекотать ближайшему атланту черную ледяную пятку, не боясь, что он лягнет ногой в ответ.
В такие дни городу прощается все: полугодовая зима, сопровождаемая дождем вперемежку со снегом, отвратительное дорожное покрытие, вечно ломающиеся снегоуборочные машины и ужасная привычка городских властей чинить трубы с началом отопительного сезона.
Человек, сидевший в кафе на террасе возле бывшего Никольского рынка, имел все предпосылки чувствовать себя счастливым.
Перед ним открывался дивный вид. Стояла середина октября, светило солнце, на синем небе не было ни облачка. С солнцем соперничали клены Никольского сада, покрытые листьями различных оттенков желтого и красного цвета. Листья падали на землю, медленно кружась, создавая тем самым дополнительный световой эффект. Прямо перед собой посетитель кафе видел пересечение двух каналов – Екатерининского и Крюкова, почти рядом располагались три мостика. Еще четыре виднелись в обозримом пространстве – таким образом, не вставая с места и даже не сильно вертя головой, можно было видеть семь мостов.
Солнце отражалось в воде каналов, желтые листья плыли в Фонтанку, а потом, если повезет, в Неву. Воздух был свеж и по-осеннему прозрачен, над всем этим великолепием нависал Никольский собор, и больно было глядеть на золотые купола, до того жарко горели они на солнце.
Солнце не попадало на террасу, было прохладно, и к каждому столику вынесен был специальный электрический обогреватель – что-то похожее на торшер, только сверху лился не свет, а тепло.
Официантка Люся наблюдала за клиентами на террасе сквозь приоткрытую стеклянную дверь. Было позднее утро, народу немного. Мама с сыном лет семи ели мороженое, немолодая пара пила чай с фруктовыми пирожными, да в углу сидел хорошо одетый мужчина от тридцати пяти до сорока и читал газету. Мужчина был симпатичный, пожалуй, даже привлекательный, однако – странное дело! – как только Люся отворачивалась, она тут же забывала его лицо. Она уже принесла ему чашку кофе и получила в ответ благодарную улыбку, потому что кофе она варила отлично – это все признавали, – а для этого симпатичного мужчины постаралась особенно, потому что угадала в нем истинного ценителя.
Люся была девушка неглупая, она старалась планировать свою жизнь, а не безвольно плыть по воле волн. Работа официантки ее не то чтобы не устраивала, но не обещала никаких перспектив. Время идет, дни за стойкой мелькают быстро, похожие один на другой, так и молодость незаметно пролетит, нельзя останавливаться на достигнутом. Она решила повышать свой образовательный уровень и поступила на заочное отделение по специальности «социальный психолог». Ее самостоятельные работы преподаватели очень хвалили, поскольку Люся приводила всегда множество интересных примеров, беря их из жизни. Никуда далеко ходить не надо, смотри внимательно из-за стойки, как люди себя ведут, и анализируй.
Вот и сейчас Люся наблюдала за симпатичным мужчиной и пыталась определить, кто он такой. Мужчина в пределах сорока, одет дорого, но скромно, не выставляет напоказ ни часы золотые, ни одежду фирменную. И по повадкам видно, что человек небедный. Сидит спокойно, газету читает, но сразу видно, что кого-то ждет. Кто он – бизнесмен? Да нет, те вечно занятые, на часы глядят, по телефону разговаривают, а этот сидит тихо, кофе пьет.
Чиновник? Вроде непохоже, эти у себя в кабинетах все вопросы решают, никого не ждут, а себя ждать заставляют.
Командировочный из Москвы? Опять не похоже: во-первых, у них место такое, куда командировочные редко забредают, они все больше возле вокзала кафе выбирают. А во-вторых, времени двенадцатый час, уже все конторы давно открылись, незачем время тянуть…
Можно было бы попробовать определить по газете, но клиент взял ее тут же, у стойки, это была обычная бесплатная рекламная газета, которая ничего не могла сказать Люсе о пристрастиях посетителя.
Она решилась нарушить ею же самой установленные правила – никогда не подходить к посетителю, если тебя не подзывают. Нарочно стуча каблуками, чтобы не подкрадываться и пугать, она подошла и спросила:
– Еще кофе? Может быть, пепельницу?
Мужчина не спеша сложил газету и кивнул рассеянно и без улыбки:
– Да-да, еще кофе, пожалуйста.
И хотя на часы он взглянул незаметно, Люся поняла: тот, кого ждет этот мужчина, уже опаздывает. В том, что свидание чисто деловое, Люся не сомневалась.
Если бы Леонид Марков, имеющий в специфических кругах благородную кличку Маркиз, не был так озабочен, он бы обязательно обратил внимание на симпатичную официантку. А узнав ее поближе, несомненно оценил бы ее умение анализировать свои наблюдения. Ведь это был его контингент. Именно его, Леню Маркиза, величайшего мошенника своего времени, как он сам себя называл, обожали официантки маленьких кафе, медсестры участковой поликлиники, продавщицы канцелярских магазинов и стюардессы внутренних рейсов. Надо сказать, что сам Леня девушек тоже очень любил, с большим удовольствием проводил с ними время, а также умел так устроить, чтобы они по мере сил и возможностей помогали ему в его трудной и опасной работе.
Конечно, главной его помощницей, компаньоном и боевой подругой была Лола – актриса, очень талантливая и привлекательная внешне. Леня ценил Лолу за умение перевоплощаться, за энергию и творческую инициативу. Лола тоже его ценила, но старалась поменьше об этом распространяться, чтобы Ленька не слишком возгордился. И если бы сейчас Лола была рядом со своим компаньоном, она бы сразу сообразила, что он очень нервничает и волнуется, несмотря на внешне спокойный и уверенный вид.
Такое поведение перед встречей с потенциальным заказчиком, а именно его Леня ждал на террасе тихого кафе в погожий осенний денек, было для Маркиза совершенно нехарактерным. За время своей плодотворной деятельности на ниве мошенничества Маркиз провернул столько удачных операций, что по праву считал себя лучшим из лучших. Сначала он все свои операции подготавливал сам, долго обдумывал, выбирал время и место. Постепенно его деятельность стала широко известна в узких специфических кругах, и к нему стали обращаться обеспеченные индивидуумы, которым требовался умный, ловкий и надежный человек для выполнения деликатных дел. Например, вернуть то, что украли, в тех случаях, когда человек не хочет обращаться ни в полицию, ни в криминальные структуры. Или же найти какого-нибудь человека, который долго и успешно скрывается. За чужие дела Леня брался с оглядкой, с человеком с улицы и разговаривать бы не стал. Принимал заказы он исключительно по рекомендации. Было у него несколько солидных приличных людей, сославшись на которых заказчик мог рассчитывать на сотрудничество Лени Маркиза.
И все шло прекрасно. Но вот в последнее время Леню начали преследовать неприятности.
Начать с того, что его верная подруга Лола вдруг решила поехать в свой родной город Черноморск на юбилей какого-то там родственника. Лола была родом из славного южного города Черноморска, окончила там среднюю школу, а в Театральном училась в Петербурге. Свои родные пенаты она хоть и вспоминала, однако ездила туда нечасто и ненадолго.
Собственно, когда Лолка объявила о своих намерениях, Леня даже немножко обрадовался. Он вовсе не против был отдохнуть от своей темпераментной и капризной подруги дня три. Или даже пять. Он прекрасно проведет время с котом Аскольдом и попугаем Перришоном. Он бы взял на себя заботы и о крошечном песике Пу И, но Лола была не в силах расстаться со своим сокровищем даже на такое короткое время. Она улетела не то чтобы успокоенная, но довольная предстоящей встречей с родственниками.
Два дня Маркиз блаженствовал в тишине и покое под мурлыканье кота Аскольда. На третий день понадобилось выйти по делам, а на четвертый он почувствовал, что ему чего-то не хватает. На пятый он уже точно знал, что скучает по Лоле. Ему не хватало ее капризов, ее игры, этого театра одного актера, ему не хватало вечно занятой ванной и Лолиного сюсюканья над Пу И. Самого песика Лене тоже очень не хватало.
Выяснилось, что попугаю тоже необходима Лола, потому что только она знала, какие он любит орешки, и иногда прикармливала его ореховой смесью из собственных запасов. Кроме того, с Лолой всегда можно было поговорить, можно было крикнуть что-нибудь ругательное со шкафа, она не обижалась, а Маркиза Перришон все же побаивался.
Кот Аскольд вел себя индифферентно, вроде был всем доволен, однако мурлыкал как-то нерадостно, и даже один раз наотрез отказался от еды.
И вот когда Леня готовил торжественную встречу, купил Лолин любимый миндальный торт, салат из морепродуктов и собственноручно приготовил шоколадное суфле, эта негодяйка позвонила из своего Черноморска и прочирикала в трубку, что все прекрасно, юбилей продолжался три дня, но погода стоит дивная, купальный сезон еще не закончился, поэтому ее, Лолу, друзья пригласили погостить еще на недельку-другую.
Сидя в полном одиночестве перед телевизором и доедая вторую порцию шоколадного суфле, Леня с грустью думал, что жизнь – отвратительная штука, а Лолка – неблагодарная скотина. Когда нужно, ее никогда нет рядом. И некому утешить его и разделить одиночество.
Звери в данном случае помочь не могли, да и не хотели. Попугай Перришон, которому выдали миндальный торт, умудрился выклевать все орехи и устроить на полу такое безобразие, что Леня запер его в кухне до утра. У кота от салата из морепродуктов разболелся живот, и он молча страдал на шкафу в Лениной комнате.
И тут очень кстати раздался звонок потенциального заказчика, вернее, заказчицы. Женщина сослалась на солидного человека, Лениного старинного знакомого, и просила о помощи. Леня безумно обрадовался, поскольку совершенно заскучал и работа была для него в данный момент просто спасением. Женщина оказалась довольно бестолковой, вместо того чтобы сразу же назначить встречу, она стала многословно жаловаться на судьбу, на трудности, на то, что не хозяйка сама себе и не может располагать собственным временем. Леня не слишком жаловал заказчиц такого типа, однако сейчас был согласен на все. Сговорились на том, что она позвонит на следующий день и сама выберет место и время встречи.
Однако ни на следующий, ни через день дама не перезвонила. Леня не очень расстроился, он примерно того и ждал, уж очень несерьезный был у нее голос по телефону.
«Нет так нет», – сказал себе Леня и решил, что проживет и без Лолы. Он вычистил клетку попугая, а коту купил диск с фильмом про мышей и лягушек. Аскольд любил смотреть такое.
Еще через три дня, когда Маркиз тихо зверел в обществе своих любимцев, потому что они капризничали и не хотели оставаться одни, раздался звонок по тому самому мобильному телефону, куда могли звонить только потенциальные заказчики. Мужчина, назвавшийся Валентином, сообщил, что ему рекомендовали Маркиза как опытного и неболтливого, что ему нужен такой человек, который не связан с криминалом.
Слегка покривив душой, Леня заверил его, что никогда не имел дела с криминальными личностями, а также что он противник всяческого насилия и дела предпочитает делать без шума и стрельбы. Они с заказчиком договорились встретиться на следующий день в суши-баре на втором этаже Владимирского пассажа, однако за час до встречи Валентин позвонил и сухо сообщил, что у него изменились обстоятельства и что он вынужден отказаться от встречи.
Леня аккуратно нажал кнопку отключения и нахмурил брови. Все это ему начинало здорово не нравиться. Конечно, всякое бывает, все мы живые люди, при нашей напряженной жизни обстоятельства меняются часто. Бывали и у Лени случаи, когда клиент переносил встречу. Переносил, но не отказывался от нее. Такого не было никогда. Потому что люди к нему обращались серьезные, и если уж решились заплатить большие деньги за работу, то больше уже не колебались в выборе.
И еще одно царапало душу – ведь этот случай произошел сразу же за еще одним таким же. Тогда Леня не придал большого значения отказу, подумал, что ему попалась заполошная бестолковая тетка – и такие встречаются среди обеспеченных людей. Но два случая подряд… это заставило бы насторожиться и не такого опытного человека, как Леня Маркиз.
Однако делать было нечего, и Леня скрепя сердце постарался выбросить из головы неприятный инцидент. И окунулся в меланхолию.
Утренний кофе без Лолы пить было совсем неинтересно. Никто не таскал круассаны с тарелки, никто не ворчал и не ругался, что загваздали ванну и истоптали ковер в гостиной. Лолины цветы имели вид бледный, несмотря на то что Леня их аккуратно поливал. Над фикусом кружились какие-то мошки, китайская роза желтела как старая дева, а фиалки в который раз объел кот Аскольд, несмотря на то что ему строжайше запрещалось это делать. В довершение всего попугай, неудачно приземлившись, своротил с обеденного стола любимую Лолину вазу для цветов. Она разбилась, Леня долго заметал осколки и в конце концов поранил руку.
Можно было, конечно, позвонить Лоле и сказать, чтобы приезжала скорее – они все скучают, даже независимый кот Аскольд. Но Маркиза обуяла типичная мужская гордость. Он решил, что не попросит Лолу вернуться ни за что и никогда. Пускай валяется там, на черноморском пляже, как рыба камбала, он и словом не даст ей понять, что им тут плохо. Впрочем, Лола не звонила, так что зря Маркиз питал беспочвенные надежды.
Минуло ровно две недели с Лолиного отъезда, и снова раздался звонок мобильного телефона. На этот раз Леня разговаривал с заказчиком очень осторожно и внимательно прислушивался. Будущий клиент внушал доверие, у него был усталый, немного взволнованный голос немолодого человека – Леня составил о нем такое впечатление. Конечно, будь рядом Лола, она бы сориентировалась гораздо лучше. Она вообще отлично разбиралась в голосах, особенно женских – могла после обычного телефонного разговора точно определить, сколько женщине лет, замужем ли она, а если нет, есть ли кто на примете, собирается ли в ближайшем будущем сесть на диету и даже какого цвета предпочитает нижнее белье.
«Но что толку вспоминать о Лоле, когда ее рядом нет? – тут же рассердился Маркиз. – Так что на этот раз придется обходиться собственными силами».
Звонивший представился Андреем Ивановичем, сказал, что вот уже почти месяц его беспокоят некоторые странности, что он должен разобраться во всем, причем немедленно, поскольку у него мало времени. Условились встретиться на следующее утро в половине двенадцатого на террасе этого кафе возле бывшего Никольского рынка. И вот он, Леня Маркиз, пришел заранее, а заказчик опаздывает уже на десять минут. Само по себе это еще ничего не значит, однако учитывая предыдущие случаи… у Лени было неспокойно на сердце.
Официантка Люся принесла еще кофе, посетитель поблагодарил ее без улыбки. Люся видела, что он нервничает. Вот снова взглянул на часы, потом завертел головой, отхлебнул слишком большой глоток кофе, закашлялся…
«Продинамили, – подумала Люся, – а жаль. Такой симпатичный мужчина…»
Прошло уже двадцать минут, а Леня никогда не ждал больше пятнадцати. Откровенно говоря, в продолжение всей его деятельности никто не опаздывал к нему на встречу больше чем на десять минут. И то по независящим причинам – пробки, снегопад, гололед…
Пора уходить, понял Леня, но это уже серьезно. Заказчики три раза звонили, но ни один не пришел на встречу – это не просто серьезно, это уже пахнет крупными неприятностями. Неужели его профессиональной репутации нанесен урон? Неужели кто-то из прежних заказчиков распространяет о нем порочащие слухи? Этого не может быть, он, Леня Маркиз, всегда выполнял взятые обязательства, заказчики были довольны.
«Необходимо срочно выяснить, в чем тут дело, – думал Леня, подзывая официантку, – ни о каком совпадении не может быть и речи. Один случай, ну два, но уж три… Такого не бывает».
Он решил сосредоточиться пока на дороге, а дома обдумать все хорошенько.
Открыв дверь своим ключом, потому что кот Аскольд, возможно, и умел отпирать замок, но Леня никогда не просил его это делать, чтобы кот не приучился и не впустил ненароком в дом посторонних, Маркиз увидел на полу в прихожей два чемодана. Сердце у него забилось от радости: Лолка приехала.
Из глубины квартиры раздавался визг Пу И и хриплый хохот попугая, а также Лолин голос, говорящий по телефону. Леня поглядел на себя в зеркало и стер с лица неуместно счастливое выражение. Нечего баловать Лолу, пускай знает, что они тут прекрасно обходились без нее.
– Привет! – сказал он, входя в гостиную.
Лола сидела на диване с котом на коленях, попугай примостился рядом на спинке, заглядывал ей в лицо и ворковал как влюбленный голубь. Одной рукой Лола гладила кота, причем он блаженно жмурился, в другой держала трубку телефона.
– Ну пока, пока! – щебетала она. – У меня дел полно, только приехала, я тебе после позвоню!
– Привет! – сказала она, поглядев на Леню, и тут же снова переключилась на зверей:
– Мои дорогие! Похудели-то как, побледнели! Перренька половину перьев потерял, ну ничего, мама всех отмоет, накормит, будете у меня как огурчики!
Кот сполз на диван и разлегся, подставляя Лоле пушистое пузо, что делал крайне редко, даже Маркиз не часто удостаивался такой милости. И хоть голова его в данный момент была занята свалившимися на нее неприятностями, все же сердце неприятно кольнуло такое поведение собственного кота. Да и попугай тоже вел себя предательски. Сколько Леня с ними возился, читал интересные книги вслух, разрешал смотреть телевизор, кормил разными вкусностями – и вот, никакой благодарности!
Лола встала с дивана и прошлась по комнате. Она загорела, чуть поправилась, глаза сияли, волосы вились колечками сами по себе, без всякой укладки. Словом, она выглядела отдохнувшей, посвежевшей и очень хорошенькой.
Однако чело ее тут же омрачилось, когда она подошла к комнатным цветам.
– Что это? – возопила она. – Что с фикусом? Мошки? И роза вся пожелтела, листья роняет… Что ты с ними сделал?
– Слушай, ты велела поливать – я поливал! – Леня тоже повысил голос. – Каждый день, между прочим!
– Каждый день? – простонала Лола. – В это время года? Да ты же их залил!
– Может, и фиалки тоже я объел? – буркнул Леня, не в силах смотреть на нежности, расточаемые Лоле своим котом.
– Ты не покупал Аскольдику витаминов, не проращивал ему свежую травку, а кот не может без зелени! – парировала Лола. – Боже, за что мне все это?
Она прижала руку к сердцу, закатила глаза к потолку и шевелила губами, как кающаяся Мария Магдалина в Эрмитаже.
Маркиз обиделся и сел в кресло. И тут же руку ему лизнули крошечным теплым язычком, и кто-то прижался к ней пушистым бочком.
– Пу И, дружище! – Леня подхватил песика на руки. – Как же я рад тебя видеть!
Песик радостно повизгивал, и это несколько примирило Маркиза с жизнью.
– Что это ты не позвонила? – спросил Леня, убедившись, что его компаньонка не собирается бросаться ему на шею. – Я бы встретил тебя в аэропорту.
– Ты не представляешь! – Лола даже забыла о цветах. – Когда мы летели в Черноморск, Пу И было так плохо в самолете. Вообще, самолет ужасный, тесный и неудобный, к тому же все время так трясло, я думала, что мы развалимся в воздухе! Потом что-то у них сломалось, даже хотели делать аварийную посадку, но как-то дотянули. В общем, Пу И отказался обратно лететь, и пришлось ехать поездом чуть ли не двое суток! Я ужасно устала, и Пу И тоже!
Песик тут же закатил глаза и упал Лене на руки без сил.
– А на вокзале мы взяли такси, чтобы тебя не беспокоить! – страдальческим голосом продолжала Лола. – Мало ли какие у тебя могут быть дела…
– Угу, – согласился Леня, – это ты верно заметила.
– Да уж я вижу! – тут же завелась Лола. – Квартира в ужасном состоянии, холодильник пустой, звери заброшены, о цветах я вообще не говорю! Чем ты занимался две недели? Небось развлекался с какой-нибудь блондинкой?
– И с блондинкой, и с брюнеткой, – невозмутимо подтвердил Леня, – и еще у меня была такая рыжая… с зелеными глазами… Ух, я тебе доложу, женщина! Тайфун! Цунами!
Как известно, беспокоиться в таких случаях нужно, когда мужчина все отрицает. Если же он не волнуется, не мечется по квартире, прижимая руки к сердцу, не клянется самым дорогим, что у него есть, не призывает в свидетели бога и всех святых, стало быть, насчет женщин можно не волноваться. Это вовсе не значит, что совесть у него чиста и что за время отсутствия своей дражайшей половины он не совершил ничего предосудительного. Он мог, например, проиграть всю зарплату в казино или в преферанс. Он мог сломать стиральную машину или потерять новый кожаный портфель, который жена подарила ему на прошлый день рождения.
Лола приходилась Маркизу не женой, а боевой подругой, соратницей и компаньонкой. И еще сожительницей в прямом смысле этого слова. Они жили в одной квартире, и, конечно, поломка бытовой техники вывела бы ее из себя, но ненадолго. Все можно починить или купить новое.
Несмотря на то что в свое время компаньоны договорились не покушаться на личную свободу друг друга, Лола воспринимала похождения своего ветреного приятеля неадекватно.
Сейчас она испытующе поглядела на него и поняла, что девицами тут и не пахнет. Однако вид у Леньки был озабоченный. Чем же он занимался эти две недели?
– Случилось что-нибудь? – спросила она мимоходом.
– Да нет, ничего, – так же легко ответил Леня.
И Лола тотчас уверилась, что да, случилось. Можно было, конечно, прижать Маркиза к стенке, спровоцировать его на скандал, а там уж, в пылу ссоры, Ленька все выложит как миленький. Однако она действительно устала в дороге в душном поезде на жесткой полке. Совершенно нет сил скандалить…
«Это подождет, – решила Лола, – сначала нужно себя в порядок привести».
Леня о чем-то напряженно думал, машинально почесывая песика за ушами. Пу И сидел тихо.
– Я пойду, пожалуй, с Пу И погуляю, – сказал Маркиз, приняв решение навестить человека, по рекомендации которого приходили к нему двое первых клиентов.
Человек этот был немолод, Леня прекрасно знал все его привычки.
– Делай что хочешь! – равнодушно сказала Лола, решив попробовать в Ленино отсутствие добиться сведений от попугая.
Она скрылась в ванной и не заметила, в каком виде ее компаньон вышел из дома.
Двадцать-тридцать лет назад стоило на афишной тумбе в любом городе Советского Союза появиться имени Артура Руо, как перед театральными кассами выстраивались километровые очереди.
На его афишах не нужно было писать ничего, кроме имени. Это имя знал каждый: от одесского мальчишки до дагестанского пастуха и от сельской учительницы до криворожского металлурга.
Как сейчас говорят, Артур Руо – это был бренд.
Он был самый знаменитый иллюзионист страны.
Сейчас газеты пестрят объявлениями потомственных колдунов, знахарей и ведьм. Но практически ни для кого не секрет, что все они обычные мошенники и мама «потомственной колдуньи» работала паспортисткой в жилконторе, а дедушка знахаря прибивал набойки в будке холодного сапожника или, хуже того, читал курс исторического материализма в сельскохозяйственном институте.
Артур Руо действительно был потомственным волшебником. Потому что волшебство – это не что иное, как иллюзия. И потому, что его отец занимался тем же искусством благородного обмана, заставляя тысячи послевоенных мальчишек забывать о голоде и нищете, наблюдая за чудесами, которые творил на арене цирка черноглазый фокусник.
Правда, сам Альберт Руо, основатель цирковой династии, так же как его сын и наследник Артур, не любил, когда его называют фокусником.
– Фокусник – это директор магазина, делающий состояние на усушке и утруске товара! – говорил старый Альберт. – Или директор завода, делающий галоши из воздуха и выполняющий план на сто семь процентов. А в цирке есть две уважаемые профессии – иллюзионисты и престидижитаторы.
Леня Маркиз по цирковой специальности был престидижитатором, то есть зарабатывал деньги ловкостью рук. Карточные фокусы, исчезающие шарики и, наоборот, появляющиеся из шляпы кролики. Кроме того, при необходимости он мог быть жонглером, а иногда даже ходил по канату. Старшего Руо, основателя династии, он уже не застал, но с Артуром, Великим Магом и Чародеем, членом Мальтийской академии колдовства, Великим Магистром Всемирного ордена чародеев, он неоднократно сталкивался в гастрольных поездках. Несмотря на большую разницу в возрасте, они прониклись друг к другу взаимной симпатией. Знаменитый мастер делился с молодым дарованием некоторыми секретами мастерства и рассказывал занятные истории из своей обширной практики. Рассказал он, между прочим, и о происхождении фамилии Руо. Когда основатель династии подыскивал себе артистический псевдоним (потому что с его собственной фамилией Кабанов нечего было и пытаться выходить на арену), он случайно проходил мимо пивной на знаменитом Лиговском проспекте. Пивная называлась «Руно», но буква «Н» на вывеске отвалилась, и в результате получилось красивое и загадочное слово «Руо», которое и стало фамилией знаменитого циркового артиста.
Когда Леня сменил профессию, Артур Альбертович нисколько его не осудил и время от времени охотно рекомендовал своим многочисленным знакомым.
Сам он уже не выступал, уйдя на заслуженный отдых, и только иногда давал небольшое выступление для узкого круга любителей. Или просто немножко колдовал для себя, как старушка из сказки «Снежная королева».
Солнечным осенним утром Артур Альбертович Руо шел по улице со своим королевским пуделем Ованесом. Черный пудель горделиво вышагивал впереди хозяина, время от времени отклоняясь от маршрута, чтобы обследовать какой-нибудь интересный столб или просто угол дома. В таких случаях Артур Альбертович слегка дергал за поводок и укоризненно произносил:
– Ованес, не унижайся!
Впереди показался пожилой мужчина в форме контр-адмирала. Бравый моряк вел на поводке создание, которое только человек с сильно развитым воображением мог бы назвать собакой.
Создание было крошечным песиком породы чихуахуа, и оно бойко семенило по тротуару, с интересом оглядываясь по сторонам.
Увидев впереди Ованеса, чихуахуа прибавил шагу, гордо вскинул голову и тявкнул, как настоящая собака. Ованес на мгновение замедлил шаг и огляделся, пытаясь понять, откуда донесся этот лай. Разглядев на тротуаре перед собой что-то мелкое, но, несомненно, живое, он снова двинулся вперед, чтобы изучить это явление природы более внимательно. Приблизившись к маленькому четвероногому существу, пудель слегка наклонился и вопросительно зарычал. По-видимому, он спрашивал у незнакомца:
