Натализа Кофф
Проклятие Хищника
Глава 4
Старенький, потрепанный и неприметный пикап Яра увозил нас за черту города. Пост на границе мы преодолели без происшествий. Никто из стражей и обычной, человеческой полиции не потребовал документов. Офицер лишь взглянул на Яра, сухо кивнул, когда оборотень протянул сложенную купюру сквозь открытое окно, и о нас тут же забыли, словно нас и не было.
Машина мчалась по извилистой трассе в сторону горного хребта, за которым начинался лес. Я никогда не бывала за чертой города. Во-первых, дикие звери доставляли много хлопот деревенским жителям, построившим свои дома за границей, а я никогда не искала приключений и не стремилась нос к носу повстречаться с хищниками. Во-вторых, жизнь в мегаполисе меня устраивала целиком и полностью. Спокойно и почти безопасно.
Пикап притормозил и сбросил скорость. Я поняла, что умудрилась задремать, устроив голову на плече крестника Мишки. Мальчишка сидел между мной и Яром, непривычно молчал, а я даже спросонья почувствовала напряжение, повисшее в салоне.
– Переночуем здесь! – обронил Яр и заглушил двигатель.
Мужчина выскочил из машины и широким шагом направился в сторону неприметного, затерявшегося между деревьями домика.
Стоило хищнику приблизиться к невысокой калитке, как он тут же поднял руки вверх, словно кто-то держал его под прицелом.
– Я пришел с миром! – выкрикнул Яр.
Секунду я не двигалась, а потом осторожно распахнула дверь. Мишка вышел следом за мной. Мы с племянником стояли, внимательно следили за развернувшейся сценой.
На пороге домика появилась молодая девушка. В руке она держала ружье. И у меня не появилось сомнений, что хозяйка избушки прекрасно знает, как им пользоваться. А, судя по хмурому взгляду и решительному выражению лица, она без сомнения пустит в ход оружие при первой же необходимости.
– Привез семью, блохастый? – насмешливо выкрикнула девушка.
– До рассвета приютишь, Вайда? – крикнул Яр, не опуская рук.
Молодая женщина с длинной, черной косой, переброшенной через плечо, опустила ружье и пронзительно свистнула.
По ее команде кусты справа от нас с Мишкой зашевелились, и мы увидели огромного волка с черной, лоснящейся шкурой. Желтые глаза хищника смотрели на нас с крестником с явным, неприкрытым любопытством.
Хищник медленно прошел мимо, вызвав у меня приступ паники и дикого ужаса.
Я боялась, что всего один, единственный прыжок разделял нас и смертельную опасность. И никаких защитных амулетов под рукой не было. Да и спасут ли они, если зверь разгуливал под дневным солнцем?
Тем временем черный волк прошел мимо, встал перед Яром и утробно зарычал.
Я никогда еще так близко не видела оборотней, за исключением Яра. Не знала, чего ожидать от зверя и ждала подвоха и нападения.
Рукой, на всякий случай, сжала пистолет, спрятанный в кармане. И ждала.
На лице оборотня появилась широкая улыбка. Казалось, будто эти двое ведут ментальный диалог. Но беседа вышла короткой. Черный волк двинулся к дому. А девушка по имени Вайда придержала для него входную дверь.
– Ужин накрыт! – расслышала я голос девушки.
– Я бы не отказался, – хмыкнул Мишка, а я не смогла сдержать нервный смешок. Мой вечно голодный племянник мог отказаться от прогулок со сверстниками, а вот от приема пищи – маловероятно.
– Прихвати коробку из багажника! – скомандовал Яр, перебросил Мишке ключи от машины, а сам пошел к крыльцу.
– Что значит «прихвати коробку»?! – возмутилась я. – Он еще ребенок! И не станет таскать тяжести!
Пока я возмущенно ворчала, Яр скрылся в доме. А Мишка легко и непринужденно подхватил объемную и тяжелую на вид коробку и пошел вслед за оборотнем.
– Миша! Тяжело ведь! – всплеснула я руками.
– Пустяки! – усмехнулся племянник и подмигнул.
Я перестала удивляться. Ладно, в конце концов, Миша – мужчина, пусть и одиннадцатилетний.
* * *
Ужин, которым угостила нас молчаливая хозяйка, был простым, но сытным. Мишка ел почти наравне с оборотнем. Я же осилила всего лишь половину порции. Тарелка, которую Вайда поставила передо мной, была необъятных, казалось бы, размеров. Непосильная задача для меня.
– Спасибо, очень вкусно! – улыбнулась я, а взгляд то и дело возвращался к небольшому камину, перед которым устроился черный волк.
Зверь казался задумчивым. Он лежал неподвижно и смотрел на огонь. Для меня было настоящим чудом уже то, что хищник не рычал, не пытался отхватить кусок от нас с Мишкой, и всем своим видом не проявлял агрессии, которую мы привыкли ощущать и видеть от городских оборотней в каменных джунглях.
Этот волк был иным.
Украдкой бросила взгляд на часы. Оставался час до того момента, как наступит время двуликих. И я не знала, будем ли мы с крестником в безопасности в стенах лесного домика.
– Мы живем по иным законам, – спокойно произнесла Вайда, заметив мой взгляд, направленный на мобильный телефон с часами на экране.
– Мне нужен твой подвальчик, – глухо произнес Яр.
Знакомый, но немного изменившийся голос заставил меня вздрогнуть.
Яр смотрел на свой кулак, сжатый и буквально вдавленный в деревянную столешницу.
– Все настолько плохо? – хмыкнула девушка.
Я видела, как широкая грудная клетка оборотня вздымается и резко опадает. Видела, как черты волевого, красивого лица заострились, а клыки удлинились. Словно Яр пытался сдержать трансформацию и проигрывал в этой битве с внутренним зверем.
Я испуганно пискнула, когда кто-то стремительно отодвинул меня от стола.
– Миша! – испуганно прошептала я, когда поняла, что крестник встает из-за стола, заслоняя своей долговязой мальчишеской фигурой меня от нападения хищника.
По комнате пронеслось утробное рычание. Перед глазами мелькнула черная шерсть. А потом мой стул завалился на спинку, утягивая меня на пол.
Все произошло настолько стремительно, что мой мозг не успел обработать информацию. И когда я с помощью племянника поднялась на ноги, в комнате уже не было Яра и Вайды. А на месте огромного черного волка сидел другой хищник.
Этот волк был гораздо меньше, скорее, волчонок или молодая волчица. Такая же черная шерсть, как и у старшего собрата, лоснилась и переливалась в свете горящего в камине огня.
– Это Вайда, – пояснил Миша.
– А..а..а.. – хотела бы задать миллиард вопросов, но пока не знала, как их все сформулировать.
– Яр утром все расскажет, Тома, – решительно кивнул племянник. – Давай спать.
Миша кивнул на распахнутые двери, ведущие вглубь домика. Я не задавала вопросов. Сомневаюсь, что крестник сможет дать мне ответы на них. Он просто заступился за меня, попытался защитить. Наивный ребенок!
– Миша, это я должна защищать тебя от опасностей, – вздохнула я, взъерошив рукой лохматые волосы на затылке крестника.
– Ха! – фыркнул племянник и завалился на диван, предоставив в мое распоряжение мягкую небольшую кровать.
Я была рада тому, что дверь комнаты запиралась на замок. Разумеется, деревянная преграда не сдержала бы напора хищников, если вдруг волки решат напасть на нас с Мишей. Однако у меня были патроны и оружие, и легко сдаваться я не собиралась, как не собиралась становиться их ужином.
Убаюканная дыханием мальчишки, я крепко уснула, спрятав пистолет под подушкой. А открыла глаза лишь с первыми лучами солнца.
* * *
Глава 5
Полумрак, который вспарывали лучи восходящего солнца, пугал. Перед распахнутыми глазами, казалось, шевелились и двигались тени.
И я бы вскрикнула, если бы на мой рот не легла крепкая, мужская ладонь, затянутая в кожу перчатки.
Я даже пискнуть не успела, а знакомый, сиплый шепот зашевелил волосы на моем виске:
– Не вздумай орать! Тихо! – потребовал Яр. – Бери вещи и на выход!
Скосив взгляд в сторону дивана, поняла, что Мишки уже не было. И лишь примятая подушка подсказала, что крестник был здесь.
– Где Миша?! – потребовала я ответа.
– Вайда присмотрит за ним, – нехотя ответил Яр. – Наша задача увести стражей подальше от этого дома. Они идут по твоему следу.
– Приплыли, – прошептала я, находясь на грани отчаяния.
Я не хотела расставаться с крестником. Но и подвергать его опасности не собиралась.
– Мне нужны гарантии тому, что твои друзья его не съедят, – потребовала я все тем же шепотом.
– Хотели, съели бы еще вчера! – прорычал Яр.
Я пристально взглянула на оборотня. Он казался другим. Нет, я твердо была убеждена, что он – настоящий. Однако что-то в нем неуловимо изменилось. В глазах появился странный, лихорадочный блеск. А сам мужчина часто морщился, словно от физической боли.
Я застыла на миг, когда поймала тяжелый взгляд оборотня. Он словно хотел меня уничтожить, стереть в порошок, а прах развеять по ветру.
Буквально кожей я ощущала волну ненависти, которая выплескивалась из потемневших глаз Яра. Опасных и диких глаз.
– Почему твои приятели охотятся на меня? – задала я именно тот вопрос, который мучил меня чуть менее суток.
– Скажи ей, Яромир, – раздался тягучий, мужской, незнакомый голос.
Я тихонько пискнула. Рукой сжала пистолет. И мысленно готовилась сделать выстрел, если чужак нападет.
Но незнакомец стоял, прислонившись могучим плечом к дверному проему, и смотрел на нас с Яром.
– Отвали, Кэлид! – прошипел Яр.
Оборотень уже отодвинулся от меня, позволяя сесть в постели, а потом и встать на ноги.
– Ну, как знаешь, – хмыкнул мужчина и вышел из комнаты.
Яр отвернулся, словно даже мой вид был неприятен ему.
– Михаил ждет тебя во дворе. Мы уезжаем через десять минут! – отрывисто обронил мужчина и, не оглядываясь, вышел из спальни.
– Но… – попыталась возразить я, однако мое вялое возражение налетело на шкафоподобную фигуру оборотня и рассыпалось в мелкую, стеклянную крошку.
Спорить с этим оборотнем было бесполезно.
* * *
– Миша, что с тобой? – волновалась я, обнимая крестника.
Его лоб пылал под моей ладонью. Кажется, у Мишки была температура около сорока, не меньше. И я не на шутку заволновалась.
– Все в порядке, Тома, – отмахнулся мальчишка. – Чувствую себя отлично. Перегрелся немного на солнце.
Я недовольно хмыкнула. Я уже сидел за рулем фургона и ждал, пока я попрощаюсь с крестником.
Лицо оборотня выражало все недовольство необъятной вселенной, словно я намеренно оттягивала время нашего отъезда.
– Какое солнце, Миша! На улице прохладно! – ворчала я, пытаясь отыскать в рюкзаке небольшую походную аптечку.
– Тома, все в порядке, не волнуйся! – перехватил мою руку Миша и легко сжал. – Вайда и Кэлид за мной присмотрят. Яр говорит, им можно доверять. И потом, у меня есть это.
Крестник выудил из-под футболки амулет, который я надела на него. Если верить торговке редкими артефактами, то моему крестнику ничего не угрожает. Ни один оборотень не рискнет напасть на него.
Но в мой мозг прокралась жуткая, тревожная мысль. А если торговка оказалась шарлатанкой? Что, если амулет – всего лишь безделушка?
– Мы позаботимся о мальчике, Томирис! – прошелестел Кэлид.
Оборотень – тот самый черный волк, который встретил нас по приезду, казался вполне дружелюбным. От зверя в нем остались лишь пронзительные желтые глаза, да черные, словно ночь, длинные волосы, собранные в низкий хвост.
Кэлид склонил голов в знак почтения. А я все еще сомневалась.
– Звони мне, Миша! – потребовала я, глядя на крестника и поправляя его вихрастые кудри.
– Он не сможет, – раздался спокойный, отрывистый голос за моей спиной.
И в ту же секунду я почувствовала, как из кармана легкой, спортивной куртки ловкие мужские пальцы вынимают мой телефон.
Стремительно обернулась.
Яр, глядя на меня сверху вниз пренебрежительно и ехидно, сжал свою лапищу на моем телефоне. Мобильник издал странное пиликанье, а потом и вовсе ссыпался на землю. Я, широко распахнув глаза, уговаривала себя, что слова, вертящиеся на языке, использовать в присутствии ребенка нельзя, иначе его детская психика пострадает.
Мой гаджет, вернее его осколки, валялся под моими ногами в примятой траве. Сжала руки в кулаки, понимая, что меня практически ничего не удержит от «лестных» эпитетов в адрес блохастого оборотня.
– Время! – отрывисто выплюнул Яр и резво запрыгнул за руль.
Я едва успела сесть рядом, а машина уже помчалась по проселочной дороге в сторону магистрали.
– ЧТО ТЫ СЕБЕ ПОЗВОЛЯЕШЬ?! – не сумела я сдержать своего гнева.
И прежде, чем подумала, размахнулась и ударила кулаком по мужскому плечу.
Оборотень не поморщился. Лишь крепче сжал руки на руле и бросил на меня дикий, пылающий кровавым огнем, взгляд.
Я вжалась в сиденье, отодвинулась на максимальное расстояние от спутника и спрятала руки в карманы куртки. Пистолет был все еще при мне. И я собиралась им воспользоваться, если Яр трансформируется прямо сейчас.
Однако ничего не происходило. Машина мчалась вперед. Яр молчал.
Но вдруг, я четко расслышала волчий вой.
– Спокойно! – пробормотал Яр. – Это всего лишь Вайда. Они временно поживут в горах. Там безопасно. Городские не ходят в горы. Там не их территория.
– А чья? – прошептала я, глядя назад, и мысленно представляя, как моему Мишке больно, плохо, как его обижают все подряд, а он, беспомощный мальчишка, не может даже сдачи дать!
– Лучше тебе не знать, Томирис, – низким голосом, словно у Яра першило в горле, пробормотал оборотень. – Но Мишку там никто не тронет.
* * *
Глава 6
Ненависть ослепляла настолько, что я с легкостью мог представить, как мои пальцы сомкнуться на тонкой шее и сдавят ее до хруста.
Я ненавидел ЕЕ.
Ненавидел настолько, что в горле клокотала злоба, заставляла рычать, вызывала желание крушить все вокруг.
Ненавидел, потому что не мог без нее.
С трудом сдерживал своего зверя. Он бился о стены клетки, выл, требовал освободить его из заточения, стремился дотянуться до своей пары. Но моих сил хватало, чтобы удержать его напор.
Пока хватало. Я понимал, что совсем скоро он вырвется из-под контроля. И тогда мой мир погрузится в хаос.
Она вновь заерзала на сиденье. Ее запах пробивался в мои ноздри. Она – дурманила. Она – подчиняла мою волю себе. И даже не подозревала об этом.
Это бесило. Бесило даже больше, чем необходимость находиться на расстоянии вытянутой руки от нее.
В мыслях я уже видел, как ее кости хрустят под моими пальцами. Но знал, мой зверь не позволит мне так далеко зайти. Он не даст мне причинить боль его паре.
– Мне нужно в уборную, – спустя целую вечность молчания, она подала голос.
– Здесь нет уборных, и не будет еще тысячу километров, – прорычал я.
Она вздрогнула. Видел, что боится. Видел, что ждет нападения каждое мгновение. Хорошо. Пусть ждет. Пусть.
Пришлось съехать на обочину и заглушить движок.
Даже мне хотелось размять ноги после долгой езды в этой гребаной, жестяной банке на колесах.
Она рванула в ближайшие кусты с такой скоростью, словно за ней погнались все черти Ада.
А я понял, что сделал несколько шагов вслед за ней.
Вернее, мой зверь рванулся вперед, почуяв, что его пара удаляется.
Времени не хватало. Взгляд, не отрываясь, следил за кустами, в которых скрылась она.
Черт! Черт подери!
Значит, нужно либо ускориться, либо заночевать за ближайшим перевалом.
Чуял, что преследователи петляют. Они пока не вышли на ЕЕ след. Однако это всего лишь дело времени. Возможно, через сутки-двое вся компания появится на горизонте.
Я был готов. А вот она – нет. Она все еще была слишком лакомым куском для своры безродных псов.
* * *
Она вернулась. Мой зверь чуял ее страх, беспокойство, и даже любопытство, спрятанное глубоко, за маской равнодушия. Больше всего ее мучил страх. Он желчью разливался по воздуху, щекотал ноздри и заставлял моего зверя выть от желания вырваться на свободу.
Он стремился защитить пару. А я оставался единственной преградой на его пути. Надолго ли?
– Куда мы едем? – она нарушила молчание, а я вздрогнул от звука ее тихого голоса.
– Если скажу, придется тебя убить, – с полным безразличием в голосе произнес я.
Она застыла. Аромат ее страха стал острее. Мой зверь зарычал, оскалился. А я крепче сжал руки на руле.
Кожу жгло огнем. Но снимать перчатки было рано.
Фургон тарахтел и хрипел, преодолевая очередной подъем. Кажется, все же придется бросить эту развалюху и идти в лес пешком.
Говорить и объяснять ничего не пришлось. Тачка сама заглохла, так и не осилив подъем.
– Ты ведь сможешь ее починить?! – с нескрываемой надеждой в голосе проговорила она.
– Я похож на механика? – усмехнулся я и вышел из машины, хлопнув дверью.
Быстро вытащил вещи из багажника и протянул рюкзак девчонке.
– Я никуда не пойду! – воинственно произнесла она.
С трудом сдержал ухмылку. Молча обошел ее фигурку и направился в сторону пешей тропы, спрятанной в деревьях.
Пока она думала, вынул из кармана детонатор. Взрыв, конечно же, привлечет ненужное внимание, но так хоть немного собьет ищеек со следа.
Она заверещала, когда поняла, что тачку постигнет та же участь, что и ее квартиру.
– Стой! – закричала она, торопливо перебирая мелкими стопами и пытаясь догнать меня.
Я не обернулся. Знал, она идет за мной. Хорошо.
* * *
– Господи! Он ведь псих! Животное! Да он ненормальный! – бормотала я, вытирая лицо салфетками.
Мучитель, который изначально считался моим спасителем, мастерски изображал безразличие.
Яр сидел на большом камне, жевал что-то отдаленно напоминавшее прошлогоднее вяленое мясо, от которого я благоразумно отказалась, и печатал сообщение в своем телефоне.
Я поняла одно – этот мужчина – полуоборотень меня бесил. Бесил жутко и до чертиков. Бесил своим поведением. Своей манерой приказывать. Своими молчаливыми упреками. Даже своей смазливой физиономией и широкоплечей фигурой.
– Значит, мне телефоном пользоваться нельзя, а тебе можно? – прищурилась я.
В ответ я получила лишь мерзкую ухмылочку, которую я тоже успела возненавидеть за те несколько часов, что мы шли все глубже в лес.
Есть хотелось жутко. Но я не знала, сколько времени мы еще будем бродить по этому жуткому и кишащему дикими тварями лесу. А поэтому приберегла запасы, ограничившись водой и крекерами. От странного мяса, которое мне предложил Яр, я отказалась. Не хватало еще мучиться болями в животе и искать безопасное отхожее место! Пусть сам давится своими вкусностями!
Как только Яр дожевал свой обед, мы продолжили путь. Шли недолго. Мне казалось, что где-то вдали звучали голоса, раздавались звуки суеты и шуршание колес по асфальту. Но мое тело погрузилось в странную вязкую эйфорию, которая настойчиво утягивала мое сознание в сон.
Ноги уже не слушались. И приходилось усилием воли переставлять их.
В какой-то момент я рухнула на землю, но старалась держать глаза открытыми.
Высокие деревья водоворотом кружились надо мной. А волевое, пусть и недовольное лицо моего мучителя-спасителя нависло сверху.
– Не спи! – словно сквозь вату разобрала я слова Яра.
Из одной лишь вредности перестала сопротивляться. Сон слишком сильно манил меня в свои сети. А Яр был слишком вредным, чтобы сделать так, как он велит.
* * *
– Томирис! Томирис! Томирис! – слышала я настойчивый и неприятный хор голосов.
Затхлый запах бил в нос. И я поморщилась. Веки были слишком тяжелыми, чтобы их поднять. А голова все еще нещадно кружилась.
С трудом открыла глаза.
Липкий, густой и неприятный туман окутывал меня точно теплым плащом. Хотелось скинуть его, выпутать руки и вздохнут полной грудью.
Не получалось. Казалось, будто чьи-то неприятные, но сильные руки удерживали меня, давили сверху, заставляли неподвижно лежать на сырой и твердой поверхности.
Повернув голову, поняла, что твердая поверхность – каменная плита. А кровь на ней застыла ровно настолько, чтобы удерживать мои волосы и источать дикий, смердящий запах.
– Боже! – прошептала я, понимая, что кто-то привязал меня к каменной плите, покрытой липкой кровью. И судя по ощущениям, кровь принадлежала не мне.
Паника не позволяла анализировать ситуацию, моим телом овладел дикий страх.
– Томирис! – прошелестел незнакомый голос на ухо.
Я вздрогнула от этого хриплого, старческого шепота. Он внушал лишь отвращение.
– Круг должен прерваться, Несравненная Томирис! – хрипел голос.
Я не видела человека, который шептал странные слова мне на ухо. Но я видела острый изогнутый кинжал, застывший у моего лица. Словно кто-то невидимый держал его, грозя отобрать мою жизнь.
– Разорви круг! – настойчивее и громче шептал голос, а мои руки онемели.
Я не могла пошевелить ими, чтобы перехватить оружие, застывшее в воздухе.
Я не могла дышать. Казалось, будто липкий запах крови забился в ноздри и душил.
Где-то вдалеке раздался вой. С каждым мигом он усиливался. И от его силы вибрировали стены и тот самый камень, на котором я лежала.
Волчий вой перерастал в рычание. Он оглушил и дезориентировал меня. Заставил замолкнуть старческий шепот. Но кинжал никуда не исчез, а лишь плотнее прижался острием к коже на моей шее, надрезая ее.
Я видела, как в тусклом свете свечей появился огромный волк. Его белоснежная шерсть была измазана кровью. Серо-голубые глаза смотрели на меня. А обнаженные клыки грозили верной смертью.
Но я не боялась его. Мне казалось, что именно этот волк не причинит мне вреда.
Волк двигался медленно, не сводя с меня взгляда своих серо-голубых глаз. Мне казалось знакомым это выражение. Словно за звериной личиной скрывался кто-то родной и близкий.
Кинжал сильнее надавил на кожу. Я почувствовала, как тонкая струйка теплой крови потекла по шее. Волк оскалился еще больше, обнажая острые, точно бритва клыки.
– Разомкни круг! – раздался старческий шепот, больше похожий на скрежет старых дверных петель.
Волк оттолкнулся мощными лапами и прыгнул на меня.
Острые когти должны были разорвать меня на куски. Клыки – вгрызться в обнаженное и испачканное кровью горло.
Я безмолвно закричала, подскакивая со своего места.
Яр сидел рядом, не сводя с меня взгляда. Судя по серым стенам, неудобной постели и двери с встроенным зеркалом, мы находились в купе поезда. И словно подтверждая мои догадки, поезд качнулся на повороте.
– Где мы? Как долго я спала? Что со мной случилось? – потребовала я ответов.
Яр не сводил с меня своих хмурых серо-голубых глаз. Я не рассчитывала на его ответ, но мужчина мен удивил.
Дотянулся рукой до пластиковой бутылки с водой, отвинтил крышку, плеснул немного в стакан.
– Несколько часов. Переутомление. Ты уснула, – пожал мужчина плечом и протянул стакан с водой.
– Куда мы едем? – сипло спросила я, садясь удобнее.
Все тело болело так, словно меня били несколько часов подряд. Наверное, Яр меня тащил волоком, отбивая моим телом чечетку по лесной тропинке, пока двигался в строну железной дороги.
Я сделала несколько жадных глотков. И тут же поморщилась от боли. Горло болело так, словно кто-то основательно поскреб его наждачной бумагой.
Инстинктивно накрыла шею рукой. Что-то влажное коснулось пальцев. Отодвинула руку и взглянула на свою ладонь.
– Яяяяр! – испуганно прошептала я, когда поняла, что кровь течет из той самой раны, которую оставил нож из моего сна.
Вот только нож был выдуманным, а кровь и рана – вполне реальными!
– Не шевелись! – хрипло скомандовал оборотень, оказываясь передо мной.
Мужчина крепкими руками зафиксировал мою голову, заставил лечь на постель.
Я поняла, что не могу отвести взгляда от его завораживающих серо-голубых глаз с желтыми вкраплениями. Они гипнотизировали меня. Горячая кровь текла из раны, оставляя некрасивые разводы на моей одежде. Я чувствовала, как рубашка прилипает к телу, миллиметр за миллиметром, алое пятно становится все больше.
– Яромир! – прошептала я, с трудом глотая воздух. Мне казалось, что кровь клокочет в горле. Еще мгновение, и я ею захлебнусь.
– Будет больно, – хрипло предупредил мужчина.
А я не могла произнести даже звука. Мне казалось, что из моего тела вытекает невероятное количество крови. Кровь везде и повсюду. Она расползается по мне, по постели, даже по стенам купе поезда. И каждая капля жгла меня точно раскаленное железо, заставляла извиваться от адской боли.
Яр нетерпеливо отбросил перчатки, одним движением освободился от куртки, рывком стянул рубашку.
Я уже видела его обнаженный торс. Но сейчас мне казалось, что татуировок на его теле стало больше.
Взгляд застыл на мужской груди. Замысловатые буквы словно задвигались. И мне пришлось списать все на шок от сжигавшей мое тело боли.
Крепкие руки, не защищенные грубой кожей перчаток, коснулись меня. Сначала широкие ладони легли на шею, будто зажимали кровоточащую рану.
Боль, еще более сильная, убивающая меня, скрутила мое тело. Хотелось кричать, чтобы хоть как-то избавиться от нее. Но Яр крепко держал меня, не позволяя шевелиться.
Перед глазами появилось мужское плечо, гладкое и теплое. Обжигающее. И я инстинктивно потянулась к нему. Прижалась щекой.
С каждым мгновением становилось легче. Рана по-прежнему горела. Но боль была терпимой.
Однако я все еще не могла пошевелиться. Так и сидела в крепких руках Яра, стараясь заново научиться дышать.
– Хорошо, Томи, сейчас станет легче, – хрипло выдыхал Яр.
Каждое слово он произносил сквозь крепко сцепленные зубы. И я вдруг поняла, что ему так же больно, как и мне.
С трудом отстранившись, увидела, что на обнаженной коже плеча остался отпечаток от моей щеки. Словно ожог.
– Что…? Яр? – прошептала я, с трудом ворочая языком.
– Пройдет. Это пока так. Потом пройдет, – выдохнул он, не разжимая рук, а лишь крепче обнимая меня.
Крови уже не было. Осталось лишь дикое опустошение. И рубец на моей коже, именно в том месте, где ее надрезал изогнутый кинжал из моего сна.
