– Поедешь за ней?
– Поеду!
– Упрямый, – вздохнул отец, но смирился с тем, что никакими доводами меня не отговорить.
– Какой есть, – буркнул я.
Все самое необходимое я уже собрал. Вещей оказалось немного. Главное, чтобы матушка не прознала о моем отъезде, иначе вручит мне полный багажник кастрюль да пирожков. А так сообщу ей уже по факту.
– И даже Зверя не боишься? – хмыкнул батя.
– Я ж не совсем контуженный, – буркнув, взглянул на отца. – Но скажу сам. Когда время придет.
– Схавает она тебя, сын, – вздохнул папка, мрачно наблюдая за тем, как я шнурую ботинки. – Прожует и выплюнет.
– А мне уже терять нечего, – я усмехнулся в ответ. – Сам все знаешь.
Отец оттолкнулся плечом от стены, шагнул ближе. Отцовская ладонь, сжавшая мое плечо, была уверенной и твердой.
Вячеслав Пчелкин, которого чаще звали Кирпичом, дал мне не только фамилию, но и достойное воспитание. Иногда ремнем, иногда советом растил из меня мужика. И я был ему благодарен. Но пришло время, когда нужно самому решать, как жить дальше.
И с кем.
– Я звякнул ребятам. Они уже ждут тебя, будешь под их присмотром. Зарплатой не обидят, помогут всегда, – сухо произнес отец.
– Да зачем, па? Сам справлюсь! – отмахнулся я.
– Киря, не начинай! Вот, держи, – отец сунул банковскую карту в мой карман. – На мелкие расходы. И от работы не отказывайся. Матери так спокойнее будет.
– Ладно, – согласился я.
Папка прав, в большом городе никогда не помешают проверенные люди, да и работа не лишняя. Кто еще возьмет меня, деревенщину без диплома? А так, клуб престижный, работа привычная.
– Мужчины! Стол накрыт, гости уже на пороге! – звонко прокричала мама.
– Ну вот, пора, – вздохнул отец.
Я подхватил рюкзак, собираясь исчезнуть из родительского дома прямо так, через окно, ведущее на крышу гаража, а там уже оседлать байк и помчаться навстречу судьбе. Но что-то заставило задержаться, бросить взгляд в другое окно, из которого просматривался двор.
Эту фигурку я узнал бы из миллиона других. Где угодно рассмотрел бы.
Ее я чувствовал кожей и каждым нервом.
– И что? Уже не торопишься сбежать из дома в день своего совершеннолетия? – насмешливо поинтересовался батя. – Беги, чего тормозим?
Папка ехидно заржал, но в его взгляде я видел беспокойство за единственного сына. За меня то есть.
– Днем раньше, днем позже, – пробормотав, я стянул «косуху» и убрал в шкаф шлем, туда же сунул собранный рюкзак.
Пришлось сменить тяжелые ботинки на обычные кеды. Рваные джинсы и майка – валялись на койке. Словом, уже через пару минут я был готов встретить толпу гостей, которых созвали предки в честь моего совершеннолетия. Но, главное, я был готов встретить девушку, по которой сходил с ума всю свою сознательную жизнь.
Девушку по имени Алексия, но для меня она была Лисенком. Своенравным и диким. Девушку, которая будет принадлежать мне, даже если у нее иные планы на будущее.
– Привет, именинник! – ее журчащий голос, как и всегда, вогнал меня в дикий ступор.
Я и сам постоянно удивлялся, как так получилось, что никто за столько лет не просек о моем маленьком секрете. Вернее, папка знал, потому что мне нужно было хоть с кем-то поделиться. Но на этом все.
Не только ее голос превращал мое тело в неподвижную статую, но и стройная фигурка, к которой мои лапищи так и тянулись непроизвольно. Приходилось всякий раз одергивать себя, мысленно повторять, кто именно передо мной.
Ведь нельзя! Не сейчас!
Так я уговаривал себя последние два года. И вот сегодня мне стукнуло восемнадцать. Теперь можно все. На законных основаниях. Осталось только сообщить об этом Леське.
Девчонка, запрокинув голову, смотрела на меня с задорной улыбкой на красивых губах.
Хрупкая такая, волосы до талии вьются шоколадными прядями, и цепкий взгляд карих глаз – вот такая она моя, девочка-мечта.
– Привет, – буркнул я хмуро.
Вот ведь осел! Но как бы я ни старался, улыбка все равно не хотела появляться на губах.
– Держи, Гром! – Леся вручила мне ярко-красный сверток, не переставая улыбаться, еще и подмигнула: – Может быть, он заставит тебя улыбнуться? Эй, Кирюша, сегодня ведь твой пра-а-аздник! Нужно веселиться!
Только она звала меня Громом. Еще с детства, когда мой голос начал ломаться и скрипеть, как несмазанные петли. И прозвище как-то прилипло ко мне.
– Спасибо, – поблагодарил я и протянул руку за свертком.
Но пальцы сжали пустоту. Леся в последнее мгновение резко одернула руку в сторону.
Дерзкая поганка, дразнит меня и веселится! Опять!
Пришлось изловчиться, приобнять Леську за плечи, придержать так, чтобы не вывернулась, а рукой дотянулся до ее ладони. Я почувствовал, как девушка напряглась всем телом. Еще бы, раньше я не позволял себе такого. А теперь вот, без повода пустил руки в ход.
Да потому что раньше даже не смел смотреть в ее сторону. Однако с сегодняшнего дня все будет иначе.
Ловкие девичьи пальцы выпустили мой подарок, а я заставил руки разжаться. Потом, позже, все будет. А сейчас пора идти во двор, где был накрыт стол на всю компанию, и ждали только меня.
По сути, я не особо был рад вечеринке, которую родители устроили в мою честь. Я вообще не планировал оказаться на этом празднике.
Однако все изменилось. Ведь Алексия приехала. Приехала, черт меня дери! Бросила все дела и примчалась за три сотни километров, чтобы подарить…
А что там, кстати?
– Потом посмотришь, – подала голос девчонка. – Надеюсь, тебе понравится.
– Понравится, – кивнул я, глядя на нее сверху вниз.
Очень часто я чувствовал себя громилой, когда оказывался рядом с этой хрупкой принцессой. Я был выше на две головы, а она казалась мне нереальной феей, изящной и трепетной.
Настолько хрупкой, что я боялся ее коснуться. Боялся обнять. Боялся дышать в ее сторону.
Наше уединение нарушил мой лучший друг, которого порой хотелось придушить. Но это ведь друг. А друзей нельзя убивать, пусть и хочется.
Сема Заверин без стука вломился в комнату, принялся шутливо мутузить меня кулаками.
– Слышь, бро! Потусим со стариками, а потом оторвемся по-взрослому! – вещал Семен. – Мы с пацанами все спланировали! Зачетные чики будут, я договорился! И да, помнишь Ленку из параллельного? Она еще в «технарь» перевелась. Обещала подтянуться.
Я готов был убить друга. Пока он болтал, Леся, улыбаясь, вышла из моей комнаты, всем видом показывая, что в пацанские дела малолеток не вмешивается. У нее, взрослой девушки, свои интересы.
– Отвали! – буркнул я.
– Брат! Ты в себе?! – возмутился Семен. – Да ну тебя. Сам с Ленкой замучу. Она и по мне сохла еще с третьего класса.
Семен – отличный друг. И я был рад тому, что именно сейчас он не капает мне на мозги. Ведь не нужны никакие Ленки, Машки, Дашки. Рядом с собой я видел только Лесю.
– Если сбудутся все пожелания, станешь супер счастливым человеком, – подмигнула мне Леся.
Я нашел ее на старенькой лавке у пруда. Увидел, что ее нет среди гостей, и пошел на поиски.
Прохладный ветер заставил девчонку обхватить свои плечи руками. А я не придумал ничего лучше, чем стянуть с себя рубашку и укутать Лесю в нее.
Смешно. От ветра не спрячет. Но Леся не возразила, вздохнула и сдвинулась к краю лавки, предлагая сесть рядом.
Стемнело, но я прекрасно видел точеный девичий профиль и легкую улыбку.
Я был уверен, что ее взгляд немного «поплыл» от некрепкого вина, выпитого за столом. И от этого ее личико казалось еще более соблазнительным.
– Да я и так счастлив, – буркнул я и вздохнул.
Не знал, куда деть руки. Обнять бы ее, да побоялся вспугнуть. А хотя, почему нет?
– А ты почему не с Семеном? У него вроде планы потусоваться, – спросила Леся.
– Пойдем, покажу кое-что, – решительно проговорил я, игнорируя вопрос, и поднялся с лавочки.
Леся, на удивление, легко согласилась. Подстроилась под шаг, и мы уже через пару минут оказались перед дверью в мой гараж.
Гараж Семена был складом хлама, который друг считал чем-то ценным. Но по сути там был именно хлам.
А вот в моих владениях хранилось и лелеялось настоящее богатство. Частично помог отец, но в основном байк был моей личной заслугой и гордостью.
И да, совсем недавно я перекрасил его. И теперь ярко-алые всполохи красовались на бензобаке. Леся не видела его в новой «одежке». И я точно знал, что девушке понравится картинка.
– Обалдеть! – выдохнула девчонка, когда я включил свет в гараже.
Я понял, что улыбаюсь. Реакция Лисенка была предсказуемой и очень приятной мне.
– Киря! Пожалуйста, скажи, что ты не пил алкоголя! – практически взмолилась девушка, поднимая на меня свои чудесные глаза. – Прокатишь?! Ну, пожалуйста!
– Я никогда не пью, – пожал я плечом.
Леська взвизгнула, бросилась мне на шею, обняла тонкими руками-спичками, которые я мог бы легко переломить пальцами одной руки.
– Переоденься, – мотнул головой на закрытый шкаф, в котором бережно хранил ее одежду.
Джинсы и куртка были припрятаны еще два года назад, когда Леся жила с родителями, и мы часто устраивали «покатушки». Дядя Леша доверял свою старшую дочь только мне, как самому серьезному и ответственному. А я считал это знаком свыше.
Одежда подошла Леське. Правда, в некоторых местах плотнее облегала фигурку. И девчонка смутилась.
– Кажется, грудь подросла, – хохотнула Леся.
А я ощутил, как в штанах становится тесно. И мысленно проклял все на свете. Нет, надо срочно что-то менять в своей жизни. Устал я от того, что любимая девушка считает меня просто другом, младшим братишкой, который все детство бродил за ней хвостом.
– Я готова! – сообщила Леся, водрузила шлем на голову и широко улыбнулась.
К тому времени я тоже натянул на себя потертую футболку и джинсовку. И выкатил байк за ворота. Бак был полным. Погода – отличной. За спиной сидела девчонка, которая прижималась ко мне всем телом. И именно сейчас я дышал полной грудью. Еще немного и счастье затопит меня до краев.
– О, смотри! – Леся перекричала вой ветра в ушах, указала рукой влево, а я сбросил скорость. – Это ведь то самое дерево! Помнишь? Говорят, нужно загадать желание, и оно непременно сбудется!
Я стянул шлем с головы. Леся повторила маневр и перебросила защиту в мои руки. Даже не сомневалась, что поймаю.
И тут же побежала к дереву желаний. Бред ведь, но она была рада. А вместе с ней и я.
Я наблюдал за тем, как Леська носится вокруг дерева, что-то бормочет едва различимо. Словом, настоящая ведьма в свете полной луны.
Да, так и есть. Ведьма. Иначе как объяснить то, что меня так тянет к ней?
Улыбнулся собственным мыслям. Бредовым мыслям.
– Давай! Ты тоже должен загадать желание! Тем более в день рождения! – звонко смеялась Леся.
Она смотрела на меня так пронзительно и вместе с тем так дерзко, что не было и шанса отказать.
Послушно протянул руку, накрыл ею хрупкую ладошку, некрепко сжал.
Леся вскинулась. И, кажется, только сейчас обратила на меня внимание. Нет, она и раньше смотрела на меня. Но никогда – с женским интересом. А сейчас, то ли виной всему был алкоголь, то ли волшебная ночь, но я четко прочел в глазах девушки что-то большее, не похожее на сестринские или дружеские чувства.
«Не тупи, Киря!» – словно наяву я услышал голос Семена.
Моя рука легла на тонкую талию, затянутую в плотную джинсу. Пальцы переплелись с хрупкими пальчиками. Я буквально пригвоздил Лесю к широкому стволу дерева.
Девчонка не вырывалась. Смотрела испуганно, с интересом и удивлением.
– Мое желание не может исполнить дерево, Лисенок, – пробормотал я.
Я давал ей шанс оттолкнуть меня. Ждал, когда она влепит мне пощечину, накричит, скажет, что я спятивший пацан. Но нет, Алексия не двигалась, а дышала тяжело, приоткрыв полноватые губы.
– Киря? – пискнула она в удивлении. – Ты… Ты… Ты что творишь?
– Хочу тебя поцеловать, – пояснил я, склоняясь ниже, почти касаясь ее губ своим ртом, но по-прежнему оставляя шанс на побег.
Однако побега не было. А были легкие прикосновения тонких пальцев к моему затылку. И неведомая сила утащила меня в дали, где существует только один человек. Мой Лисенок, своенравный и дикий.
Я твердо знал, что эти мгновения навечно врежутся в мою память.
Первый поцелуй с любимой девушкой.
Такой сладкий, но с привкусом соленого ветра и темной ночи.
Поцелуй, от которого сносит крышу, а сердце рвется на куски.
Мучительно нежный, но невероятно жадный и жаркий.
Сначала неуверенно, пробуя на вкус, смакуя каждый миллиметр податливых губ. А потом все глубже и настойчивее, отбирая дыхание, воздух, стоны.
– Ох, черт! – выдохнула Леся, когда я позволил ей разорвать наш поцелуй.
Но мне было мало. Мой жадный рот сместился на ее шею. Руки лихорадочно блуждали по хрупкой талии, бедрам, спине.
Безумие – чистое и искрящееся. Я тонул в нем. И не мог сдержаться.
– Черт, Гром! Что ты творишь?! – всхлипнула Леся, но лишь крепче стиснула пальцы на моем затылке.
У нее не было шанса отстраниться. Я не позволил бы. Она сама только что потянулась ко мне. А значит, зажгла «зеленый» сигнал на все, на любое мое действие.
Эта девушка будет моей, будет принадлежать мне, всегда, вечность, и еще столько же. Три раза по столько. Сто раз. Бесконечно долго.
Мои пальцы заскользили по вырезу куртки, коснулись легкой ткани футболки.
Бедра дернулись навстречу хрупкому телу, когда я понял, что под одеждой в пальцы упирается острый сосок.
– Лесенька… – прохрипел я, подхватил ее, легкую, точно пушинку, и вклинился меж ее разведенных ног. – Всю жизнь ждал этого, Лесь! Только не бойся меня, ладно?
Девчонка судорожно всхлипнула. И тут же сама прижалась ко мне, прогнулась, позволяя ощутить каждую выпуклость сногсшибательного тела.
Она молчала. Но я слышал, как колотится ее сердце, а с губ срываются соблазнительные стоны.
Ночь укрывала нас от всего мира. И я понял, что назад дороги нет. Не смогу я притормозить. Не хватит сил, опыта, да и желания нет.
Ее ладони заскользили по моей коже, обжигая, оставляя ожоги и вместе с тем замораживая до звона в каждой мышце.
Отстранился немного, сбросил куртку, а следом и сдернул футболку через голову.
– Безумие, – прошептала Леся, но тут же прижалась приоткрытым ртом к моему плечу.
Я не смог удержать протяжного стона. Длинные пальчики легко царапали кожу на моей спине, а я понимал, что нужно постараться быть мягче.
Я точно знал, что до своих полных восемнадцати лет Леська была девственницей. Я сбивал кулаки в кровь о морды всех желающих подкатить к дочке дяди Леши. И плевать, если желающие были старше и крупнее. Спасибо бате и самому Зверю, научили, как бить. Благодаря им и долгим тренировкам, драться я умел. Как говорили мои тренеры, вполне профессионально. И эти умения пригодились.
Но вот уже два года Леся живет в городе. И каждую ночь мне снились кошмары, что она встретила кого-то, целовалась с ним, занималась любовью.
Это был ад. Мой персональный ад, в котором я больше не хотел жить.
Я честно дал ей два года. Два долгих, невероятно мучительных для меня года. А с этой ночи все изменится.
Я покажу всему миру, что эта девушка принадлежит мне. И срать на всех парней, с которыми она встречалась в городе.
– Кирюш! – всхлипнула она, попыталась отстраниться.
Но не для того, чтобы убежать. А наоборот, торопливо стянула джинсы, пряча от меня свой смущенный взгляд.
Безумие, она права. Чистое безумие, без которого я не смогу.
Подхватил ее на руки, прижал спиной к шершавой коре дерева.
– Не самое лучшее место, Лисенок, – зашептал я, но она лишь требовательнее вскинула бедра, прижимаясь трусиками к моей ширинке.
Заскользила, показывая, что ждать не может.
Я мысленно поблагодарил своего непутевого друга за то, что он вздумал организовать вечеринку и даже позаботился о контрацептивах. Сема, прикалываясь, вручил мне «резинки». В кармане джинсов была целая лента презервативов. И я вынул ее, оторвал один зубами.
Леся притихла. Я видел, как в ее взгляде появляется искра осознания.
– Нет, нет, Лисеныш, – торопливо зашептал я, прижал ее к себе, жадно заскользил по обжигающей коже ртом. – Я не вытерплю больше. Пожалуйста, Лесь! Я не умею говорить красиво, но… черт! Я всю жизнь тебя одну… Леська… Понимаешь…
– Я не смогу приезжать часто. У меня работа и учеба, и вся жизнь там… – проговорила вдруг Леся, перехватила мое лицо ладонями, улыбнулась невероятно печально и грустно.
– Я все решу, не переживай, – хмуро пообещал я.
– Ты? Кто из нас старше, Гром? – насмешливо усмехнулась Леся.
– Ты, но это не меняет дела, – заявил я сипло.
Леся смотрела в мои глаза, долго. А я покорно ждал вердикта. Понимал, что не дышу. Не мог дышать. Забыл, как это делать.
Тонкая ладонь погладила мою щеку, коснулась виска.
Глаза в глаза. Я тонул в ее карих омутах. Вяз по самую макушку. И был счастлив от этого.
– Только аккуратнее, Кирюш, – едва слышно шепнула она.
Я с трудом сглотнул ком, застрявший в горле. Сердце ухнуло в пятки, взметнулось обратно, погнало кровь по венам, расплавленной лавой выжигая одно единственное слово «Моя!».
Эта девушка – моя.
Моя первая и единственная. Вся моя. И эти карие глаза – мои, припухшие от поцелуев губы, рваное дыхание и протяжные стоны-всхлипы – мои. Все мое!
Я чувствовал себя скрягой, дрожащим над золотом. Да, я хотел спрятать ее, эту девчонку, укрыть от всего мира, чтобы единолично наслаждаться ею.
В голове билась одна мысль: только бы не облажаться, сделать все правильно, как по учебнику.
Ведь что-что, а теоретическая часть была у меня подтянута. Но практика… Здесь все «по нулям». Я не считал это изъяном. Просто твердо знал, что мне нужна Алексия. И именно она станет первой.
Член пульсировал, стремился оказаться в единственно правильном месте. Там, где мой рай. Я знал это. А потому не спешил. Оттягивая момент, смакуя каждый поцелуй и тихий стон – мой, ее, наши, слившиеся в один.
Презерватив ну никак не хотел разворачиваться. Возможно, дело было в моих дрожащих руках. Возможно, в рваном дыхании на ухо. Или в неудобной позе.
И от этого я чувствовал себя жутко.
Скотина! Самая настоящая!
А ведь я в своих мечтах все спланировал. Продумал, как приеду к ней в город. Обживусь. Приглашу на свидание. Потом еще на парочку, и, если повезет, то через месяц моих ухаживаний она согласится. И ночь мы проведем в номере люкс шикарной гостинице. Или поедем куда-нибудь отдыхать. Но в любом случае, место для первой близости будет романтичным, красивым, как и моя девушка.
А вышло все… Через задницу! У дерева желаний. Прижав Леську к шершавой коре.
Пи*дец, какой я молодец!
– Лесь, давай… давай, чуть притормозим… – простонал я, замирая.
– Кирюша, я сейчас тебя убью! – пригрозила девчонка, грозно сверкнув глазами. – Я… ты… как ты можешь, Пчелкин?! Бери уже или проваливай!
Вот такая она у меня. Все или ничего.
Нет, я, бесспорно, тугодум и тот еще тормоз, но чтобы отказаться от Леськи!
Да хрена с два!
Подхватил свою куртку, бросил на траву, а следом утянул и Лесю. Она не возражала, наоборот, с готовностью приняла в свои объятия. Заскользила руками по моей спине, обвила ногами бедра.
Я выругался приглушенно, когда ощутил ласковую ладонь на каменном члене.
– Осторожнее, Кирюш, ты просто огромный, – шепнула Леся, лизнула, прикусила губу.
– Твою ж… Черт! – простонал я.
Больше медлить нельзя. Иначе кончу прямо так, толком не начав. И первый секс выйдет конфузом.
Леся подстроилась под меня, я завис, удерживая вес тела на локтях.
– Ты такая красивая, Лисенок! – пробормотал я, вперив взгляд в ее глаза, жадно запоминая каждую черточку любимого лица.
– Ох, давай уже! – застонала Леся и сама дернулась навстречу, заставляя меня погрузиться в ее тело.
Обжигающе тесно, невероятно охренительное удовольствие. Я с трудом проталкивался глубже, чувствуя, как Леська внутренне сжимается.
– Лесь, расслабься, маленькая, – зашептал я. – Все хорошо! Прости меня. Просто у меня не было раньше…
– Что? Пчелкин, ты в себе?! – возмутилась Леська, захныкала, но бедра развела шире, плотнее обхватывая меня.
А я поплыл. Она была такая узкая, тесная, безумно желанная.
– Ну, я тебя ждал, – буркнул я, подхватил ее под бедра, отстранился, давая нам небольшую передышку.
– Киря, если ты не вернешься туда, где был, я тебя задушу! – пригрозила Леська.
А я нервно рассмеялся.
– Вот так? – пробормотал я, выполняя ее просьбу.
Второй раз было не менее кайфово. Я уже знал, каково это, оказаться внутри нее. И теперь скользнул легко, да так и замер.
– Лисеныш? – простонал я.
– Чего? – выдохнула она, стрельнув в меня гневным взглядом.
Обиделась, что ли?
Но я понял, что все. Точка невозврата пройдена. И пути назад просто нет.
Задохнулся от чистого кайфа, когда погрузился в ее тело во всю длину. Она выкрикнула, вцепилась ногтями в мои плечи, содрогнулась от боли.
А я плыл всего лишь от мысли, что не было у нее никого. Что я – первый.
– Сейчас… сейчас все пройдет, – шептал я, лихорадочно целуя ее щеки, губы, нос, а сам уговаривал себя держаться.
Но хотелось двигаться, вновь и вновь погружаться в податливое тугое тело.
– Прошло, – шепнула она.
Голос дрогнул. Врет.
Но иначе и нельзя. Не притормозить. Все равно, что пытаться остановить лавину силой мысли.
Я задвигался, осторожно, стараясь не причинять лишней боли.
С каждым толчком Леська прикусывала мою нижнюю губу, стонала, тянулась навстречу.
Эти мгновения навечно врезались в мою память. Моя девушка, подо мной, в моих руках.
Ее глаза затянуло пеленой, губы приоткрылись в немом вскрике, а тело прогнулось и задрожало. Я ловил каждую секунду, наслаждался ею, близостью с ней.
Люблю! Моя! Люблю!
Не знаю, кричал ли я эти слова вслух, но ладони Лисенка сжимались на моей голове, затылке, висках.
И я рухнул вниз. Но тут же перекатился, пережидая, пока весь мир перестанет вращаться. Но прижал Лесю к себе. Так сильно, что даже слышал ее возмущенный писк, а все равно не мог разжать рук.
– Боже, я совратила малолетку! – пробормотала Леся.
Я рассмеялся в ответ.
– Мне сегодня восемнадцать, тетя Алексия, – заметил я, не переставая улыбаться.
– Это хорошо, меня хотя бы не посадят в тюрьму, – хмыкнула Леська, поерзала, улеглась на мне удобнее.
Черт! Кажется, это дерево желаний действительно волшебное. Ведь загадал я Леську. И тут же мое желание сбылось.