По фактической погоде (сборник) – Наталия Ким

Вторая книга Наталии Ким, автора понравившегося мне в прошлом году сборника «Родина моя, Автозавод», также как и первая разделена на две части. Первая, озаглавленная «Эклектика» хоть и не имеет прямого отношения к Автозаводу, но на него почти похожа, снова частично автобиографична, снова набита алкашами, проститутками, психами и другими маргинальными личностями. Вторая – «Сюжеты» представляет собой собрание из нескольких десятков историй, скроенных по одному типу. Как признается сама Наталия Ким идея этих историй родилась из одного давнего проекта – две писательницы-блогерши широко известные одно время в узких ЖЖ-кругах Марта Кетро и Юлия Рублева предложили всем желающим написать историю, которая бы начиналась со слов «Жила-Была Одна Женщина…» и заканчивалась «…и все у нее было хорошо, а как же иначе». На основе того проекта в 2013 году был опубликован сборник «Одна Женщина, Один Мужчина», но Наталии Ким идея так понравилась, что она написала огромное количество подобных текстов, и вот, наконец-то, нашла куда их пристроить – в новую книгу.Увы, второй раз любви с Наталией Ким у меня не случилось. И если во время чтения первой части нового сборника сердце пару раз привычно ёкнуло – ну вот, вот оно, то самое, чего я ждала, то при чтении второй иногда было горько, иногда противно, реже радостно или смешно, но чаще скучно, невыносимо, невыносимо скучно и все эти абсолютно одинаковые ОЖ проходили перед глазами неразличимым строем, монотонно бубнящим о своих горестях, радостях, турецких, цыганских и даже набоковских страстях. Тот прекрасный слог, так пленивший меня в первой книге почти исчез, уступив место цепкому журналистскому слэнгу. Это не хорошо и не плохо, это скорее никак.Случайные цитаты из разных частей книги:1. Дорога приводит нас к белому камню на пустом участке земли. Возле камня растёт крошечный кипарис. На камне ивритские буквы – это мамина могила. Я не успела её похоронить и попрощаться, а папа был рядом все полгода, что она старалась выжить. И мы стоим, осененные её благословением – жить дальше.

2. Слава Богу, ОЖ откачали, и теперь она живет в странном месте рядом со странными людьми, с которыми она может открыто разговаривать о сестре-призраке и жаловаться на её закидоны, то есть наконец-то найти тех, с кем можно поделиться этим ужасом всей её жизни, и так ей от этого полегчало и наконец все в жизни стало хорошо…

Нет, это что-то запредельно замечательное, понравившееся даже больше «Автозавода».

Юная девушка, написавшая предыдущую рецензию – о, вы еще слишком молоды. Подождите, стукнет вам 45, и вы все поймете. И будут вам слышны голоса как в кино всех этих бедных маленьких людей, о которых пишет Наталия. И представите вы их себе воочию, как родных. И будете удивляться как я сейчас – надо же, вроде и в больницах, ттт, редко оказывалась, и подруг-дорожных проституток нет, а ведь откуда-то я их всех знаю. Всех этих теток и дядек, чьи интонации так верно озвучила автор.

А как написано про папу! Это же Ода, Поэма.

А как выпукло двойное одиночество 88-го года! Сразу вижу себя и маму свою, мне 17, ей 43… Как она мне мешала тогда! И как она хотела со мной поговорить… Теперь-то все наоборот, я очень хочу поговорить с ней, но ее уже нет на свете. А еще я жду, когда со мной поговорят мои выросшие дети, ага, ну-ну, дождусь ли.

Спасибо, Наталия! И если решите написать еще книгу, то знайте, что я буду читать все, что выйдет когда-либо еще.

P.S. Обожаю вашего папу. «Там высоко-высоко кто-то пролил молоко и получилась млечная дорога…» Одна эта песня возносит к божественным небесам, а сколько у него их!