Натали Гётце
Фамильяр для Корявки
Глава 36. Неожиданный гость
Каждый человек чья жизнь утекала, как вода сквозь пальцы знает это чувство наполненной пустоты. Когда нет ни чувств, ни боли, ни страха, но тебя словно раздирает изнутри от спектра всех этих эмоций. Словно они продолжают жить в тебе даже после того, как ты сам уже мёртв.
Мои лёгкие перестало разрывать от обилия воды в них, а тело больше не укрывало шёлковое речное цунами. Кажется, мне удалось избежать наказание за свою глупость. Я ухожу в небытие, ухожу к своей свободе. Ухожу с тяжёлым сердцем и изодранной в клочья душой, потому что оставляю в беде людей которых люблю. Потому что оставляю его, мою запоздалую, единственную любовь.
Но как бы мне не хотелось исправить ничего уже нельзя, холодные щупальца смерти сомкнулись на моей шее, выжимая из лёгких последние капли кислорода. Звенящая тишина окутывает всё вокруг своим непроницаемым куполом, пока грозный, повелительный голос не заставляет меня поднять отёкшие веки. Распахнув глаза, я вижу стоящую надо мной высокую иссохшую женщину с необычным посохом в руках на конце которого горит одинокая свеча.
Свеча, которая служит мне сейчас, в этой не имеющей границ тьме, путеводной звездой. Женщина хмурится, она явно недовольна мной, но я понимаю это не по эмоциям на её лице, их там просто нет, я это чувствую. Как и то, что несмотря на весь свой старческий вид женщина эта молода.
– Поднимайся! – приказывает она и я безоговорочно подчиняюсь ей, не в силах перечить. На что она лишь удовлетворённо машет головой поворачиваясь ко мне спиной и устремляясь в неизвестность, не оборачиваясь на ходу произнося: – Иди за мной! Ты слишком далеко зашла, я выведу тебя.
Словно ручная собачонка я семеня устремилась в след за ней. В голове была куча мыслей. Каждая новая абсурднее и бредовее предыдущей. Но собравшись я всё же смогла задать самый логичный в данной ситуации вопрос:
– Кто ты?
Женщина остановилась, обернувшись посмотрев на меня ответила:
– А сама ты как думаешь?
– Я не знаю.
– Не знаешь или не хочешь верить?
Я задумалась лишь на доли секунд внимательно рассматривая черты лица незнакомки: её впалые скулы, в меру пухлые губы, резной нос, тёмные длинные волосы и светлые, как небесные озера глаза.
«Это же я… Точно я! Ошибки быть не может! Но почему я такая и почему… я вижу себя? Как такое вообще возможно?! Я сошла с ума! Я точно сошла с ума!»
– Ты это я, – несмело произношу вслух.
– Да, – не скрывая удовольствия говорит женщина, стоящая напротив и являющаяся мной. – А если быть точнее я только часть тебя, та что отвечает за служение. Я хранительница знаний. Без меня ты просто женщина, самая обыкновенная, земная женщина.
– Но почему я… так выгляжу? И почему ты отделилась от меня?
– Так это как? Как старая потрёпанная, потёртая книга? – я утвердительно махнула головой. – Знания идут бок о бок с опытом, который мы приобретаем в процессе нашего пути, позже появляется мудрость. Для которой нужно время. Чем больше времени было потрачено, тем старше выглядит хранитель. Его внутренняя сущность. А отделилась я от тебя потому, что ты зашла за грань, ты умираешь. Ты позволила своему сознанию ускользнуть и если не помочь ему вернуться обратно, то ты так и будешь вечно блуждать во тьме до судного дня.
– Но почему ты помогаешь мне после того, как я предала своё предназначение?
Хранительница знаний окинув меня насмешливым взглядом ответила:
– А ты уверена, что это ты его предала?
– Я сожгла фолиант, – опустив глаза я сдерживала нервное возбуждение, которое вот-вот грозило меня посетить.
– Не по своей воле, – она взяла мои руки в свои, я ощутила их родниковую прохладу. – Не забывай, что мы одно целое и для меня важно не что ты сделала, а почему. Идём! – она потянула меня. – У нас мало времени, слишком долго ты пробыла за гранью.
Я упрямо остановилась, выдергивая свои руки из её костлявой хватки.
– Даже если ты и выведешь меня отсюда какой в этом смысл, меня всё равно казнят?!
– Возможно. Каждое действие имеет свои последствия, но важно даже не это. Важно то, как ты будешь справляться с этими последствиями. Примешь бой, как воин, борясь до конца за то во что ты веришь или… спрячешься в небытие, предоставляя твоим близким расхлёбывать всю ту кашу, что ты заварила по собственной глупости и беспечности, самим, – хранительница отступила от меня на шаг. – Решай!
Я окинула её внимательным цепким взглядом, в который вложила так много всего: эмоции, чувства, страх, отчаянье и надежду. Не дожидаясь моего ответа, она протянула ко мне руку.
– Пока в душе тлеет надежда и человек борется сам или кто-то борется за него и вместо него бой не проигран.
Взяв её за руку, я тихо спросила уже зная на перёд, что впереди меня ждёт мало хорошего:
– Ты пройдёшь этот путь вместе со мной?
– До самого конца… – ответила она и всё исчезло.
Холодные тонкие пальцы с длинными и острыми, как когти дикой кошки ногтями впивались мне в плечи нервно, со злостью теребя моё почти бездыханное тело. Вонзаясь в нежную кожу, они протыкали её оставляя уродливые следы на теле. Боль от всего этого была не сильной, но раздражающей, приводящей в чувства. Непроизвольно отпихнув от себя своего мучителя, я распахнула глаза.
Первое, что предстало перед моими глазами это неестественно бледная женщина, с белоснежными, как свежий утренний снег волосами и холодными, как лёд, голубыми глазами.
«Альбинос», – первое, что пришло мне в голову.
Её ровная, словно гладильная доска, осанка и тот гордый и высокомерный взгляд, которым она меня наградила в совокупности с дорогими, брендовыми вещами в бело-бежевой цветовой палитре не оставляли никаких сомнений, что моя посетительница дама не простая, а значит явилась она ко мне не спроста.
Сидя напротив она молча внимательно рассматривала меня, словно я была диковинной зверушкой. Я в ответ рассматривала её. Но в отличие от снежной королевы мне хватило пары минут чтобы всё про неё понять: холодная, эгоистичная, пустая. Отведя взгляд в сторону, я лениво принялась бродить им по стенам помещения в котором, я очнулась.
Бетонные пошарпанные стены, окно с металлической решёткой, такие же двери и деревянная кушетка со старым, продавленным матрасом на котором я собственно говоря и сидела. В дальнем углу есть небольшой санузел, состоящий из некоего подобия унитаза, небольшой раковины и висящим над ней зеркалом.
«Сомнений быть не может, это тюрьма», – подумала я про себя. –«Значит эти твари вытащили меня из речки и принесли сюда, – я закусила губу. – Стефан… Стефан хочет, чтобы всё выглядело правильно, по закону. Вот в чём заключался его план, он не собирался просто меня скормить этим тварям. Он хотел меня прилюдно осудить и привести исполнение приговора на глазах у всех. Да, это выглядит логично… очень логично… Но я всё равно не могу понять зачем ему это? Что он от этого выигрывает? Да ничего! На моё место тут же назначат нового хранителя. В итоге он поменяет шило на мыло. Что-то очень важное постоянно ускользает от меня».
Я так задумалась, что совсем забыла о присутствии в моей камере этой мисс холодное совершенство, а вот ей похоже наше затянувшееся молчание надоело и она решила мне о себе напомнить:
– Ты, наверное, терзаешься вопросами кто я и что здесь делаю?
Желая сбить с неё спесь я, глядя прямо ей в глаза прямо и честно ответила, стирая с её лица мерзкую ехидную ухмылку:
– Вовсе нет. Мне на это наплевать, но, – я выдержала театральную паузу, – ты же всё равно это мне сейчас расскажешь. Ты же для этого сюда пришла.
Выражение лица этой ледышки стало ещё холоднее, а голубые глаза покрыла кромка льда.
– Дерзкая значит. Ну что ж, это было очень смело и глупо. Я не советовала бы тебе так со мной разговаривать если ты хочешь пожить ещё немного, – я ничего не ответила, и она продолжила: – Может тебе конечно и не интересно узнать кто я, но я всё равно это тебе расскажу, раз уж я пришла к тебе, – брезгливо скривившись, – сюда. Я Аврора, один из членов верховного совета, что будет тебя судить и по совместительству жена главы этого совета, Стефана.
Я ухмыльнулась.
– Ну и чего ты хочешь от меня Аврора, жена Стефана? Только не говори мне, что пришла сюда для того, чтобы даль мне возможность пожить подольше?
– Ты удивишься, но именно за этим я и пришла.
– С чего бы вдруг тебе это понадобилось? На мать Терезу ты не похожа.
– Ты права просто так мне это не нужно, а вот за небольшую услугу с твоей стороны я могла бы продлить твою жизнь ровно на три дня, – Аврора принялась играть кольцом, что был на безымянном пальце. – Согласна три дня это не так уж и много, но при определённых обстоятельствах не так уж и мало. За три дня много чего может случиться, – она задумчиво протянула, так как будто просто рассуждала сама с собой в слух. – Люди делали революцию и поднимали восстания за меньшее время.
– Что ты несёшь? Какая услуга? Какая революция? Ты можешь просто нормально, по-человечески сказать, что тебе от меня нужно, без этих ребусов и загадок? Потому, как эти пара дней у меня были очень тяжёлые и я немного не расположена к разгадыванию тайн!
– Так даже лучше, – она оскалилась в улыбке обнажая свои белоснежные зубы.
«Кто бы сомневался, что зубы у неё тоже, отвратительно белые, как новый унитаз!» – не смогла удержаться от ехидства про себя я.
– Я тоже предпочитаю, не юля все вопросы решать прямо. Я знаю Агата, что ты очень хорошая подруга и не за что не выдала бы Стефану местонахождение Эллы, – при произнесении имени моей подруги её лицо свела судорога отвращения. – Если бы Ян не смог вытянуть это из тебя, но есть кое-что до чего они так и не смогли докопаться, как не старались.
– И ты хочешь, чтобы я рассказала это тебе? – бесцеремонно перебила я её.
– Напротив. Я хочу, чтобы ты унесла эту тайну с собой в могилу, – я удивлённо уставилась на неё и она, сделав жест рукой чтобы я подождала, перевела дыхание и пояснила: – Мне конечно этот рыжий чёрт Корявка тоже поперёк горла, и я с удовольствием от него избавилась бы, но если Стефан сейчас доберётся до него, то возможно сможет узнать о том, где прячется Элла и… дети. Именно поэтому я предпочту, чтобы Стефан не смог узнать некоторые тайны тёмного колдуна, которые ты я уверена несомненно знаешь, в том числе его возможное местонахождение.
Я ничего не спрашивала, но очевидно Авроре нужно было выговориться, встав с моей кушетки она, расхаживая из стороны в сторону, как качающийся маятник продолжила говорить:
– Стефан хороший муж и меня полностью устраивает наш брак и то положение, что мы оба имеем. Я не собираюсь отдавать его кому-либо или делиться им, я слишком люблю власть и те блага, что получаю, живя вместе с ним. Но всё имеет свою цену, ради той жизни, что есть у меня сейчас я готова закрывать глаза на его мелкие, ничего не значащие интрижки на стороне. Вот только всё имеет свои границы, бастарды мне не нужны. Я не собираюсь воспитывать чужих выродков, даже если их отец такой могущественный и уважаемый в нашем магическом обществе мужчина, как Стефан.
Я громко усмехнулась:
– Ничего себе мелкая, ничего не значащая интрижка! По-твоему, двое детей – это что так, пустяки?
– Всё зависит от того останутся эти дети в безопасном месте или появятся на нашем со Стефаном горизонте.
– Угрожаешь? – уловив тон её слов уточнила я.
– Предупреждаю. Мне плевать на этих детей, я не стану специально разыскивать их чтобы уничтожить, как какая-то фанатичка, но если они возникнут на моём пути, то я не задумываясь сделаю всё, чтобы стереть их с лица земли. Ничего для этого не пожалею. Так что тебе решать будет у твоей подруги всё хорошо или нет.
– Да ты можешь так не распинаться. Я ни за что в жизни не рассказала бы ничего Стефану. А сейчас зная тебя, их предполагаемую мачеху так и подавно. Лучше в лесу с волками жить, чем рядом с такой как ты.
– Хамишь… – с каким-то садистским наслаждением произнесла она.
«Кажется ей нравится, когда перед ней не лебезят. Нет, даже не так. Ей нравится ломать людей, что осмеливаются бросить ей вызов. Она испытывает от этого удовольствие. Не могу не согласиться с ней, они со Стефаном прекрасная пара. Стоят друг друга уж точно!»
Приблизившись она по-хозяйски провела своей ладонью мне по щеке, я брезгливо отстранилась.
– Знаешь я бы могла обидеться, но не буду. В конце концов я довольна нашей сделкой и привыкла держать данное мной слово. Надеюсь ты тоже.
– Можешь даже не сомневаться.
– Хорошо, – она легкой поступью направилась к двери и постучав в неё три раза стала ждать.
Дверь тут же распахнулась, выпуская эту местную самопровозглашённую королеву наружу. Перед тем как выйти из моей камеры она бросила мне:
– Я надеюсь ты понимаешь, что Стефану знать о моём посещении вовсе не обязательно?
– Не тупая! – огрызнулась я ей в ответ.
Ничего не ответив мне, она вышла вон. Я же, откинувшись назад на старый матрас, улёгшись поудобнее стала думать про себя.
«Ну что же, я выиграла у судьбы три дня. Три дня агонии, страха и мыслей о неизбежности…».
Глава 37. Крепость стенаний
Лёжа на старом продавленном матрасе я прикидывала в уме каковы мои реальные шансы на спасение. Минут через десять интенсивной работы мозга поняла, что они равны нулю. Без посторонней помощи мне из этой крепости не выбраться, я же не граф Монтекристо, хотя если быть объективной до конца, то и знаменитый герой книги Александра Дюма – Эдмон Дантес выбрался из своей тюрьмы не без посторонней помощи.
Теперь вот для сохранности нервных клеток и для того чтобы не питать лишние иллюзии узнать бы, мне-то, этой помощи из вне стоит вообще ждать или меня уже заочно все похоронили? Но как бы мне этого не хотелось знать, узнать это я как раз-таки и не могла. И спросить естественно тоже было не у кого. Замкнутый круг прям.
Ещё и осознание скорой казни безумно давило мне на нервы, мешая думать позитивно. Да что уж там позитивно, вообще хоть как-то думать! Ну это в общем-то и не удивительно откуда у человека, заочно приговорённого к смерти взяться позитивным мыслям? Конечно же мой приговор ещё не был публично озвучен, но это было просто формальностью. Само моё нахождение здесь и сейчас не оставляло иллюзий по поводу моей дальнейшей судьбы.
Самым идиотским решением в данной ситуации было наплевав на уходящее время и возможность насладиться последними днями или даже часами (никаких гарантий, что эта бледная вобла сдержит своё слово у меня нет) жизни – лечь спать, что собственно говоря я и сделала. Ну, а чего? Хоть во сне не буду думать о плохом. Как говорила моя бабуля: «Ляг поспи и всё пройдёт!» В моём случае это «всё» моя жизнь. Ну да ладно, не ногтями же мне стену скрести и зубами железные прутья пытаться перегрызть, правда? Правда!
Мысленно договорившись сама с собой я, перевернувшись на бок постаралась заснуть. К моему счастью моё тело и сознание были так измучены, что стоило мне прикрыть веки я сразу же провалилась в глубокий сон. Но и здесь моя радость была не долгой… Перед моим внутренним взором предстали длинные коридоры, в конце которых не было света.
«Это что ещё за туннель в преисподнюю?!», – раздражённо подумала я. – «В собственном сне и то покоя нет!»
Стоя на небольшой площадке, от которой собственно говоря в четыре противоположные стороны и расходились эти коридоры я думала, что мне делать дальше. Вот куда идти то, когда в каждом из них стоит темень и не известно, что там внутри? А главное надо оно мне вообще туда идти? Может в этих лабиринтах меня минотавр уже поджидает?
Эххх, ладно, была не была! Доверюсь своей интуиции и пойду… – я обернулась вокруг своей оси, как Земля оборачивается вокруг Солнца, по моим личным ощущениям по времени это действие заняло столько же времени. Вообще течение времени здесь было каким-то другим, вязким. – Вот сюда!
Мой выбор пал на вход в коридор, что находился изначально за моей спиной. Конечно в обычной жизни это не самое верное решение возвращаться назад, но так на самом деле думают только личности лишённые предрасположенности к анализу. Личности же способные к размышлению знают, что иногда чтобы продвинуться вперёд нужно вернуться к самому началу.
Моя интуиция меня не подвела и уже через двадцать неуверенных шагов в темноте я смогла уловить знакомые интонации голоса, мгновенно воодушевившись я ускорилась, переходя с робкого шага на бег. Меня больше не пугала ни темнота коридора, ни всевозможные чудища, обитавшие в нём, ни то, что под моими ногами могло быть, что угодно, ни неизвестность. Теперь в моей душе теплилась надежда. Надежда на то, что я смогу получить ответы на свои вопросы.
Через пятьсот метров тёмный коридор резко закончился, и я оказалась в просторной комнате, оформленной в светлых тонах. Её цветовая гамма была точно такой же, как и у той, в которой я видела своих близких в прошлый раз в своём видении. Исключение лишь в том, что это не холл, а гостиная.
«Так что же это выходит у меня снова получилось дотянуться своим сознанием до них? Получается, что так… Обидно только, что каждый раз это выходит на не подсознательном уровне. Я бы сейчас не отказалась от возможности вызывать видения на заказ, а ещё лучше иметь возможность связаться с Корявкой…»
– Я прекрасно и без твоих объяснений знаю, чего ты хочешь, вопрос в другом, что взамен получу я? – дверь в гостиную отварилась и в неё ленивой, но не лишённой кошачьей грации походкой, вошёл Корявка.
Мужчина разговаривал по телефону в своей привычной, шутливо-раздражающей манере. При звуках голоса Корявки у его собеседника не должно было остаться никаких сомнений в том, что рыжий колдун не особо заинтересован в этом разговоре и уж точно не намерен его продолжать, если ему не предложат что-то стоящее. Но такое впечатление могло сложиться только у тех, кто не видел его в данный момент. Лицо мужчины осунулось, под глазами пролегли тяжёлые тени, время от времени нервно закусывая нижнюю губу он принимался её жевать. Он был измучен и эмоционально опустошён.
Выслушивая предложения своего собеседника он то принимался теребить волосы, то потирал пальцами бороду. Укол совести больно кольнул меня в самое сердце.
«Заставила я тебя попереживать…»
– Нет, Стеф так не пойдёт! – рыжик выдавил из себя фальшивую ухмылку. – Ты хочешь слишком многого получить обратно и генеалогическое древо, и Эллочку с детьми и всё это всего лишь в обмен на Агату. Не жирно ли будет, уважаемый?
Далее последовал ответ Стефана, от которого Корявка так скривился будто наелся рыбьего жира. Поборов волну тошноты и отвращения он продолжил гнуть свою линию:
– Я боюсь, что ты переоцениваешь ценность козыря у себя в кармане. Слишком много ты ставишь на эту девчонку. Да, я должен признать, что Агата весьма способная, быстро обучаемая и как фамильяр она почти идеальна, но её неуправляемость – это большой минус. Куда проще завести себе нового фамильяра и бед не знать, ну, например, кота или филина, либо… – он выдержал отвратительную паузу, – сделать фамильяром знакомую тебе не понаслышке Эллочку или может быть лучше ваших с ней детей? Как ты на это смотришь, Крис?
Что было дальше предположить не сложно, достаточно было только взглянуть на самодовольное лицо этого рыжего лиса чтобы понять всё без лишних слов, Стефан в истерике. Корявка нащупав его больное место вскрыл все карты, что были у него на руках загоняя светлого колдуна в угол.
– Я отдам тебе всё, что ты хочешь только в обмен на Агату и твоё место в совете и никак иначе. И Крис, не надо меня запугивать, я пуганный уже. Не первое же десятилетие друг друга знаем!
В трубке последовал короткий ответ.
– Ну казнишь и казнишь, мне то что? – слишком спокойно для человека, искусавшего в кровь губу ответил Корявка. – Мне она всё равно без твоего места в совете не нужна. Вот если наоборот ты мне отдаешь своё место, но всё равно казнишь её, то так я ещё согласен.
Минутное молчание.
– Слушай я не хочу обсуждать её казнь, мне наплевать на это. Можешь хоть прям сейчас её казнить! Всё, пока, наш разговор для меня совершенно не информативен! – на этот раз не дожидаясь ответа собеседника Корявка сбросил звонок.
Резко развернувшись к двери наконец-то дав волю эмоциям тяжело выдохнув, произнёс вслух:
– Да Крис никакой ты не Стефан, фантазии совсем нет. Казнить он Агату собирается, да кто же тебе позволит, – стремительно направляясь к двери распахнув её он прошептал себе под нос, перед тем как выйти в коридор: – Крепость стенаний, вот значит где ты её от меня прячешь…
Я устремилась вслед за Корявкой, как вдруг мои органы дыхания забились, и я стала захлёбываться, словно снова опускалась на дно реки. Резко подскочив на кушетке я, хватая ртом воздух, как выброшенная на берег рыба, попутно откашливалась и отплёвывалась. Вернув своим дыхательным путям нормальное состояние вытерев ладонью лицо устремила взгляд вперёд.
Передо мной стоял Стефан, в его руках было пустое ведро.
«Вот значит откуда эта вода. Окотил меня спящую из ведра, скот…»
– Добрый вечер, Агата! – уж слишком счастливым голосом протянул он.
– Ну не знаю, лично я в этом не уверена, – ответила ему я и тут же добавила: – До твоего появления вечер, как-то подобрее был.
– Советую тебе приготовиться, сейчас он станет для тебя ещё хуже.
– Это каким же образом? Сомневаюсь, что у человека, который знает, что его дни сочтены может испортиться настроение ещё больше. Потому как, куда больше то?
– А я всё-таки попробую усилить твою агонию.
– Ну давай, дерзай! – усмехнулась я. – Но не думаю, что у тебя это получится.
– Получится, можешь даже не сомневаться! – перевернув ведро, что держал в руках, он поставил его ободком вниз, присаживаясь на него сверху, как на табуретку. – Я вот, например, расстроился бы если бы узнал, что я пожертвовал своей жизнью зря!
– О чем ты говоришь?
– Я говорю о твоей любимой подруге Элле, рыжем чёрте и твоей напрасной жертве. Твой хозяин, Корявка оказался намного более сговорчивым, чем ты и за плату намного менее ценную, чем жизнь готов отдать мне Эллу, детей и древо, – он мерзко улыбнулся. – А у тебя был такой шанс спасти свою жизнь, всего-то и нужно было рассказать мне все его тайны, но теперь уже поздно. Или… – он замолчал якобы размышляя про себя, – конечно если тебе известно что-то очень важное, то я мог бы побороться за тебя и вырвать из когтей смерти твою жизнь.
Но вместо рассказа о Корявке и его секретах я спросила:
– А что такое менее ценное, чем моя жизнь попросил у тебя Корявка?
– Место рядом со мной в совете.
«Ага, как же, место рядом с тобой он попросил! Ты хотел сказать твоё место! М-да очковтирательством ты профессионально занимаешься, не удивительно, что смог окрутить такую проницательную женщину, как Элла» – я пристально вгляделась в лицо Стефана. – «Держится он очень уверенно, да и чередовать правду с ложью тоже очень верное решение, если бы я не слышала Корявку собственными ушами, то, пожалуй, поверила бы ему».
– Тут такое дело Стефан, – я изобразила искреннее сожаление. – Я бы и рада что-то тебе рассказать, да не знаю ничего.
– Ну в таком случае я бы рад чем-то помочь, да не могу! – сплюнув на пол камеры он, вскочив с ведра, пнув его направился в сторону двери, распахнув её не оборачиваясь вышел вон.
«Эко тебя как Корявка достал, даже не смог сдержать эмоций и доиграть свою роль до конца. Прям золото, а не мужик мне достался!» – я довольная улыбнулась своим мыслям потягиваясь всем телом, но тут же недовольно скривилась, мокрая майка неприятно отлепившись при потягивании прилипла снова, касаясь холодной мокрой материей моей кожи, посылая мурашки озноба по всему телу.
«Так увлеклась разговором что совсем забыла, что я насквозь мокрая».
Нехотя встав с кушетки я первым делом перевернула матрас на ней, намокшей стороной вниз. Затем подойдя к умывальнику разделась и выжала все вещи, встряхнула их расправляя, а затем снова на себя надела.
Бросив взгляд в окно обнаружила, что на улице уже глубокая ночь.
«Вот и закончился один из трёх дней моей жизни» – подойдя к окну вцепившись руками в решётку постаралась вырвать её, но конечно ничего не вышло.
И не могло выйти, я знала это наверняка, но почему-то именно ночью отчаянье что мы испытываем достигает своего пика. Именно ночью мы скулим от душевной боли и лезем на стену. Именно ночью, когда проще всего уснуть и ни о чём не думать, нам как раз-таки и не спится.
В голове всплыло воспоминание совсем другой ночи, ночи подарившей мне не только любовь мужчины, но и надежду. Разжав дрожащие пальцы я, повернувшись спиной к окну медленно сползла по стене давясь не сдерживаемыми рыданиями. Нервное возбуждение, что всё это время было во мне и что я сдерживала хлынуло наружу, как вода из разрушенной дамбы, смывая всё на своём пути. Всё моё тело сотрясала истерика, так как будто меня била эпилепсия. С каждым громким рыданием глубоко внутри что-то рвалось. Рвалось и освобождалось.
Как только последняя волна истерики улеглась я, встав с бетонного пола подошла к кушетке и просто рухнула на неё без чувств. Мне ничего не снилось.
Проснулась я ранним утром, когда заря только-только озаряет всё вокруг окрашивая горизонт в кораллово-оранжевый цвет разбрасывая свои лучи словно осьминог щупальца во все стороны. Кушетку, на которой я спала неприятно подбросило, так если бы началось землетрясение, игнорируя это я просто перевернулась на другой бок. Не помогло последовал ещё один толчок, сопровождающийся неприятным скрипом металла и крошением бетона с потолка и стен. Я резко села и бросив испуганный взгляд на решётку окна поняла, что кто-то трясёт всё здание.
Вскочив на ноги, я, бросившись к окну выглянув в него ахнула. По ту сторону, лавируя в воздухе прямо напротив моей камеры завис в воздухе Корявка. Руки колдуна были вытянуть вперёд, на них отчётливо выступали все мышцы, вены и жилы, по красному, от переносимого им давления, лицу катил пот градом, на лбу вылезла вена, с глазами дела обстояли и того хуже, они были залиты кровью из-за полопавшихся в них капилляров.
Мужчине стоило невероятных усилий удерживая себя в воздухе попутно пытаться разрушить часть стены, чтобы вытащить меня из моей камеры. Это могло убить его, но он упрямо не желал останавливаться.
– Корявка! – как можно ближе придвинув лицо к решётке я, сложив руки рупором, чтобы он меня услышал попыталась докричаться до него. – Корявка!
Не сразу, но он меня услышал, поймав мой взгляд он устало улыбнулся.
– Корявка, перестань! Что ты делаешь?
– Я пытаюсь вытащить тебя от сюда.
– Нет, не нужно! Не нужно этого делать!
– Почему? – удивлённо спросил он остановившись.
– Потому, что так ты меня не спасёшь, а вот себя убить можешь. Нам нужен другой план!
– У нас нет времени на другой план! – упрямо отвечает мне он.
– Есть, я заключила сделку с Авророй, она пообещала мне отсрочку на три дня, – я замялась. – Один уже прошёл.
– С Авророй? – недоверчиво переспросил он и тут же одёрнул сам себя. – Нет времени вдаваться в эти подробности. Нужно быстрее вызволить тебя отсюда.
Он снова поднял руки, но я его остановила:
– Стой, а почему ты один? Где Зурк? – сдержав накатывающие на глаза слёзы тут же предположила: – Ему наплевать, да?
– Нет, он пришёл со мной. Твой отец отвлекает остальных пока я пытаюсь тебя спасти, так что не отвлекай меня пожалуйста!
Я грустно ухмыльнулась, покачав головой. Мы оба всё понимали, только я не боялась произнести жестокую правду вслух в тот момент, когда Корявка даже про себя боялся это сказать.
– Не обманывай себя, эту крепость невозможно разрушить. Ни одному колдуну это не под силу, и ты это знаешь иначе ты сам сбежал бы отсюда именно таким образом, а не превращался бы в кота. Я не хочу, чтобы твоё упрямство стоило тебе жизни. Я слишком люблю тебя, чтобы эгоистично требовать у тебя этого.
Корявка подплыл в воздухе к моему окну и просунув руку сквозь решётку нежно коснулся своей ладонью моей щеки.
– Я не могу потерять тебя.
– Знаю, – я слегка опустила голову вниз, пряча свои глаза и застывшие в них слёзы. – Герхард, я не хочу умирать.
Его ладонь переместилась мне на затылок, прижимая свой лоб к моему он еле слышно произнёс горячо, выдыхая мне прямо в губы, обжигая их огнём безумной неконтролируемой страсти:
– Ты не умрёшь!
