Натали Альбертовна Якобсон
Между строк написано огнем

Ультиматум

Рыцари не вернулись. Зато какой-то старьевщик привез назад их подпаленные латы и шлемы, а заодно и один поджаренный труп, на котором будто на бумаге были выжжены буквы послания от дракона.

– Огнедышащее чудовище поймало меня на горной дороге и обещало помиловать, если я доставлю послание королеве, – оправдывался старьевщик, которого собирались казнить, как колдуна, за то, что пособляет дракону.

В итоге его помиловали, но взяли под наблюдение. Труп, испещренный надписями, королеве показывать не стали, чтобы она не упала в обморок. Все почему-то считали, что ее женское сердце не выдержит и разорвется при виде того, как дракон изувечил самого красивого из ее рыцарей.

– Так делают лишь из ревности! – шушукались фрейлины, прикрывая лукавые улыбки веерами. – Вдруг в нашу королеву и вправду влюбился дракон?

Розамунда поняла смысл их сплетен, едва до нее донесли дословное послание, прочтенное на коже трупа. Дракон требует, чтобы ему отдали королеву. Причем не в жертву, а в жены.

– Это шутка! – Розамунда вскочила так порывисто, что чуть не опрокинула трон. Какое-то ловкое создание, похожее на изумрудную ящерку ползало по навесу над троном, но она его даже не заметила. А ведь оно напоминало чем-то шпиона.

– Это ультиматум, ваше величество! – заикаясь, доложил читавший послание министр.

– Ультиматум может поставить король, воюющий со мной, но не дракон, который налетает, как саранча на поля. Кстати и сжег он одни поля.

– Вместе с пахарями и их семьями, – деловито поправил первый министр.

– Он нападает, как животное, вроде стаи волков или медведя. Разве животное имеет право выдвигать требования? Его надо изловить и уничтожить, чтобы не вредил.

– Но ведь за этим рыцари и были посланы. Их больше нет.

– Так пошлите других.

– Другие менее подготовлены для борьбы с чудовищем, – первый министр заминался и заикался от волнения. Ему не терпелось отдать королеву в жены кому угодно, хоть дракону. От женщины на троне он давно устал. Наверное, сам хочет занять ее место после того, как дракон ее сожрет. Ведь живой родни у Розамунды не осталось.

– Кроме нас! – шепнули странные существа, ползавшие по колонне. Розамунда быстро отвернулась от них. Видят ли их другие? Слышат ли? Все кругом так запуганы драконом, что не обращают внимания на мелочи.

– А дракон знает, что я молодая вдова, а вовсе не невинная дева? – задала Розамунда коварный вопрос, ведь всем известно, что драконы предпочитают девственниц. – Его об этом предупредили?

– Его требование и так понятно! Он хочет вас! Может, вам лучше согласиться.

– Вряд ли вы представляете дракона своим королем. Скорее всего, надеетесь, что я исчезну в его логове навсегда.

– Что вы, ваше величество? Как можно? – министр стыдливо опускал глаза в пол, чтобы она не изобличила в нем предателя. – Мы все вам искренне преданы.

– Особенно все те, кто сгорел. Могли ведь сопротивляться дракону, а просто сдались. Даже убежать не попытались.

– Если бы вы знали, что такое налет дракона, вы бы так не говорили! Это намного хуже, чем лесной пожар.

– Я не верю, что обожженное тело рыцаря прислал сам дракон. Драконы – животные. У них нет интеллекта. Скорее всего, какой-то злобный шутник изрезал тело буквами. Вероятно, дикарь или факир. Мало ли юродивых обитает в безлюдных местах.

– Это точно драконий огонь. Тело от него необычным образом гниет. Буквы на коже трупа чернеют, едва их прочитаешь.

– А до прочтения они огненные? – Розамунда с ужасом припомнила письма от тайного воздыхателя, но министр пропустил ее вопрос мимо ушей.

– Дракон дает вам на раздумья один день. Завтра вечером вы либо согласитесь на его предложение, либо он спалит вашу страну.

Вот оно дословное послание. Дракон великодушен, как король благородных кровей. Дает ей фору в целые сутки. Она успеет выспаться, а назавтра изобретет какой-либо хитрый план, чтобы обмануть дракона.

Ночью Розамунде приснилась девушка, у которой много лиц. Эти лица были разбросаны на полу, как маски. Все до одной невероятно красивы. Все срезаны с живых красавиц, потому что на них запеклась кровь. Они все были живыми. Девушка мерила их одно за другим, и всеми оставалась недовольна. Пока среди масок не нашлось одной нечеловеческой. Лицо, срезанное с феи, корчилось и что-то недовольно шептало, но волшебница надела его поверх своего собственного. Никем, кроме как волшебницей, эта девушка быть не могла, ведь она крала чужие лица. И они ей подходили. Вот только ее волосы вместе с ними меняли цвет. То они были светлыми, то темными, то рыжими, то золотистыми, то зеленоватыми, как у русалки. А какая эта девушка на самом деле: брюнетка, шатенка, блондинка? Есть ли у волшебниц определенный цвет волос? И каково ее собственное лицо? Розамунда видела лишь живые маски.

Во сне присутствовало навязчивое ощущение, что ей нужно увидеть истинное лицо многоликой девушки, а иначе проблема с драконом не решится.

– Взгляни в зеркало! – пискнул кто-то сзади. Кажется какой-то гном или существо типа гнома. Оно было низкого роста и с когтями.

Розамунда проснулась, так и не поняв, причем тут зеркало.

– С пробуждением! – Франт, сидящий на столбике ее кровати, радостно хлопнул в когтистые ладоши. – А я-то думал, что неделикатный дракон усыпил тебя навсегда. Но вот пробило ровно двенадцать дня, и моя королева очнулась от его чар. Я так рад!

– Шел бы ты отсюда! – Розамунда глянула на него с недоверием. Там, где Франт одни проблемы.

За окном светло, но вдруг прямо сейчас снова разразится рыжий дождь из драконьего пламени, ударяющий исками по крышам, и вся страна обратится в жаркий ад.

Как справиться с драконом? На такую политику она не рассчитывала, когда принимала на себя бразды правления. С людьми еще можно договориться, но не с драконом! С ним и войной-то спор не решишь. Он просто всех сожжет. Всю армию! И что делать?

– Что скажешь, советник? – ехидно сощурилась она на Франта.

– О чем?

– О драконе, разумеется! На данный момент это наша главная проблема.

– Твоя, а не моя.

– Почему моя?

– Ну, королева-то ты. Я всего лишь советник, да и то не официальный.

– Но в горы отвел меня ты, а дракона мы пробудили там.

– Он бы проснулся всё равно.

Франт обреченно вздохнул.

– Откуда ты знаешь?

– Все мы хорошо его знаем и изучили его господские повадки.

– Ты о чем? И кто это – все мы? Ты имеешь в виду тех сверкающих пикси, которые пели в пещере?

Франт вздохнул снова. Казалось, он вот-вот разрыдается. Таким Розамунда его еще не видела. Обычно, он не унывает.

– Что это с тобой? Тебя обидел кто-то из придворных? Ну, так я их накажу!

– Дракон меня обидел! – всхлипнул Франт. – Отнял все мои сбережения. Сказал это налог на жизнь. И с другими волшебными созданиями он поступил также.

– Разве драконы умеют говорить?

– Еще как! И огнем дышать умеют! Могут поджарить своим дыханием даже магическое существо!

– Стало быть, и писать письма огнем они умеют?

– Писем от них я не получал, – рассудительно заметил Франт. – Зато угрозы в меня сыпались вперемешку с искрами. Даже ожоги остались.

Он слегка расстегнул камзол, показывая оранжевые следы, подобные искрам, застрявшим в зеленоватой коже. Ну и уродец он! Зато ведет себя, как дрессированная обезьянка. А в камзоле вообще похож на аристократа, которого какой-то маг обратил в миниатюрное чудище. Лапки у Франта с перепонками, коготки на пальцах длинные. Самих пальцев на каждой лапке по семь или восемь. Хвост с шипами свивается зигзагами.

Да, симпатичного питомца она себе завела. Если он прошествует в парадный зал за королевой и из вежливости поцелует руку какой-то ее фрейлине, то та грохнется в обморок.

Дамы боятся чудовищ, даже миниатюрных. А вот Розамунду к ним вдруг потянуло. Франт – настоящая экзотика. Помощник из волшебного мира, который сам вызвался прислуживать смертной королеве. Значит, она особенная, раз такие диковинки спешат ей служить. Как бы еще приручить дракона!

Розамунда раскидывала умом. Дракон, конечно, не мужчина. Его не обольстишь. Красавицу, подошедшую к нему близко, он, скорее всего, сожрет или сожжет. А вот ей позарез надо его соблазнить. Ведь тогда на жаловании военным можно будет сэкономить. Один дракон стоит целого войска. Он это уже доказал. При его налете все разбегаются или сгорают. Заручившись таким кавалером, она бы всех нахальных советников припугнула. Самой ей не удается взять министров под контроль, а вот дракон бы помог. При виде королевы, которая заручилась поддержкой телохранителя-дракона, они все бы упали ниц!

– Жаль, что дракон не мужчина! – озвучила свою мысль Розамунда. – Как обольстить мужчин я знаю, но вот на что можно приманить дракона.

– На красавицу! – бойко отозвался Франт. – Предложи ему самую красивую даму королевства.

– Самой красивой здесь считаюсь я.

– Это плохо!

– Почему? Дракон может меня спалить или съесть?

– Он может унести тебя в свои владения, а мне туда хода нет. Я останусь тут, и мне придется управлять страной в твое отсутствие. Конечно, быть наместником выгодно, но на это уйдут все мои скудные чары.

– Ты сможешь управлять страной? – Розамунда не могла представить, чтобы ее чванливые министры послушались такого крохи. Пусть Франт чудовищный, но всё равно лилипут.

Однако стоило зайти советнику, как кроха Франт сделал пассы зелеными лапками, взмахнул скрюченным хвостом, и советник вдруг ему поклонился, будто настоящему принцу.

– Уйди! – велел Франт.

Советник извинился и покорно ушел.

Вот это да! Розамунда глянула на своего питомца с неожиданным уважением.

– Ты гипнотизер?

– Жалко, что дракона так просто не обмануть, – не слыша ее, бурчал себе под нос Франт. Какую попало девушку ему не подсунешь. Он потребует самую красивую, а забракованную просто скинет со скалы и пришлет нам в расчлененном виде обратно. Причем мощи прибудут в дорогой шкатулке и с толикой чар.

– Не верю! Дракон ее просто съест.

– Драконы не так просты, как ты думаешь, моя королева.

Розамунда устало вздохнула.

– Ты вроде бы вчера собирался бросить меня и навсегда скрыться в Подземном царстве, – припомнила она ссору с Франтом в конюшне.

– Я решил, что будет черной неблагодарностью бросать свою королеву. Ты же пропадешь без моих советов!

– Скорее наоборот. Думаю, либо в Подземном царстве тебя не приняли, либо там не оказалось вина и закусок, к которым ты тут пристрастился, поэтому ты снова здесь.

– И вы мне рады. Ведь я же не дракон! – Франт вдруг лукаво сощурился и продемонстрировал улыбку-оскал.

Почему сравнение с драконом кажется ему таким забавным?

– Отдайте дракону самую красивую даму из ваших фрейлин и посмотрите, насколько верен дракон вам оказался? Вдруг он спутает ее с королевой и удовлетворится.

Ларец с трупом фрейлины

– Был бы тут хоть один деловой маг! – сокрушалась Розамунда. – Так нет ни одного вообще!

– Они бегут из королевства, где правитель или правительница сами маги, – лукаво подмигнул Франт, жевавший персик с королевского стола. – А тут королева-ведьма.

– Ты нарочно меня оскорбляешь?

– Это правда! Иначе меня бы при вас не было. Обычной женщине я ни за что не подчинюсь.

– А ты мне и не подчиняешься! Что я не велю, ты всё делаешь по-своему.

– Напротив, я во всем вам угождаю.

У Франта оказалось оригинальное восприятие покорности.

– Тебя бы высечь за строптивость.

– Тогда я ускользну в Подземное царство и больше не вернусь.

– И ты мне ставишь ультиматумы, как дракон!

– Я всего лишь защищаюсь.

– Защищать надо от тебя и от твоих наглых советов.

Розамунда сама не заметила, как уже к нему привыкла. Почему дам так тянет держать при себе проказливых зверушек? Ее фрейлины завели себя мартышек, обезьянок и попугаев, а у нее питомцем стало маленькое чудище из Подземного царства. Вероятно, Франт происходит оттуда, раз чуть что грозится туда же назад и уйти.

Вместо королевы дракону, конечно же, отдали фрейлину, знатную леди по имени Вайнона. Жалко ее, разумеется. Но ведь дракону нужна жертва. Отец Вайноны был в опале, поэтому выбор министров пал на нее. Не королеву же дракону отдавать. Тогда страна осиротеет.

Только вот Франт лукаво заметил, что на престол осиротевшей страны тут же сбегутся доброхоты, желающие усыновить и трон, и скипетр, и державу.

В общем, с Франтом лучше было не разговаривать. У него, что не слово, то метафоры.

– А ты случайно не ученый, сбежавший из какого-либо городского университета? – стала допытываться от советника Розамунда.

– Упаси боги! – Франт даже испугался. – Нашла себе ученого! Я за опытами в лабораториях не сижу, а вот в тронной зале сейчас твои министры ставят какие-то эксперименты.

Франт оказался отчасти прав. Фрейлину, пожертвованную дракону, уже привезли обратно. В ларце похожем на гроб! Розамунда чуть не упала в обморок, увидев расчлененный труп внутри большого открытого ларца. Он напоминал разломанную марионетку. По мертвенно-бледной коже Вайноны тянулись глубокие звериные царапины.

– Королева! – глаза мертвой головы моментально распахнулись, едва Розамунда вошла в зал. Ресницы, окрашенные на кончиках кровью, производили жуткое впечатление. В пустых белках глаз не осталось зрачков.

Франт поспешно спрятался за подол Розамунды.

– Как такое может быть? Ее же отдали дракону, – шепнула она.

Франт ничего не ответил. Министры тоже молчали. Зато расчлененный труп говорил и даже пел.

– Я вернулась! Я мертва! Но внутри немного жива, что б донести посланье до тебя, – напевала Вайнона зловещим игривым тоном. – Дракона не обманешь, Розамунда! Даже не пытайся!

Розамунда! Пока была живой, Вайнона никогда к ней так фамильярно не обращалась. Но, очевидно, смерть всех равняет в правах. Мертвая Вайнона начисто забыла обращение «ваше величество». Видимо, раз ее голова отделена от туловища, то и разум не подпитанный телом работает едва-едва. А может дракон отрезал ей голову когтями, чтобы набить ее чарами. Окровавленные губы Вайноны глупо смеялись. Сама она в расчлененном виде напоминала адскую куклу.

Ну и колдун этот дракон! Франт не зря ее предостерегал. На будущее нужно учесть его советы.

В волосах Вайноны что-то застряло. Странно, почему дракон не снял ее волосы, как скальп или руно. Их можно было продать или хранить, как трофей. На лбу у нее остались раны от когтей. Так что дракону вначале пришла в голову та же идея, но почему-то он лишь поцарапал ее, и ее тело тоже. На коже оторванных рук и ног были нацарапаны надписи-иероглифы.

– Позовите придворного астролога, чтобы он их изучил и перевел, если сможет.

– Я тебе переведу, – вызвался Франт и, не брезгуя близостью с трупом, запрыгнул в ларец.

– Тут сказано! Дракон не оставит…

– Уйди, карлик! – шикнула Вайнона.

Франт приложил ей коготь ко лбу, и она заткнулась, обескураженно смотря пустыми белками глаз в пустоту.

– Тут сказано: пока не вернешь мне жену, я буду уничтожать каждое твое тело, красивая женщина, носящая имя от корня цветка розы.

– Что дальше? – Розамунда нервно мяла в руках кружевной платочек. – Читай! Я хочу знать всё.

Но тело Вайноны вспыхнуло огнем, как и бумажные письма. Искры посыпались на испуганную толпу придворных. Кого-то обожгло, кто-то проглотил искру и сжег себе язык, кого-то из дам изуродовало ожогами. Мертвой Вайноне было уже все равно: гореть или не гореть. Она исполняла функцию послания. Очевидно, пергамент или письма на коже и телах от дракона горят точно так же, как и бумага.

От останков фрейлины все шарахались. Ларец, полный пеплом, унесли на кладбище. Там ему и место.

– Жертва была напрасной! – вздыхали советники и как-то недобро косились на королеву.

– Так, что будем делать? – Розамунда потормошила Франта, которого почему-то никто из министров не обозвал экзотической зверушкой и не попытался посадить в клетку.

– Выдавать тебя замуж за дракона! – уныло буркнул он.

– Что? – Розамунда от гнева сжала кулаки. – Ты надо мной издеваешься!

– Не я! Дракон этого хочет.

– Чтобы сжечь меня или съесть на обед!

– Вдруг ему нужна не закуска, а жена.

Розамунда замахнулась на Франта скипетром.

– Остынь! Где твое чувство юмора? – пискнул он, прячась за трон. – Скажу тебе по секрету: чудовищ действительно очень сильно тянет к красавицам и совсем не для того, чтобы их скушать.

– Утешил! – скептически отозвалась Розамунда.

– А ты не хочешь поводить дракона за нос, пообещав ему брак на будущее?

– Это умно! Но как договориться с драконом? Кто рискнет к нему приблизиться, когда он так зверствует. Ты видел, что он сделал с леди Вайноной? Он ее расчленил когтями! Вдруг он дохнет в меня огнем, едва я отправлюсь на переговоры с ним? Разве только тебя послать? Ты ловкий! Если будет риск – убежишь или спрячешься в одной из ям Подземного царства.

Франту эта идея не понравилась.

– Меня он не послушает. Ему нужна дама.

– Ему уже дали одну, и он не выразил особого восхищения.

– Ему нужна та дама, которую выбрал он сам. Избранная!

– Как же плохо, что он выбрал меня! Тут столько невест на выданье, а дракону именно меня подавай! Закон подлости!

Огонь пылал по королевству то здесь, то там. Разгневанный дракон носился над страной и дышал на села и веси. Как его укротить? Любовью вряд ли! Может ополчение созывать? Но что могут сделать вояки против дракона? Он их всех одной лапой придавит. Разница в размерах дает ему преимущество. А огненное дыхание делает его всемогущим.

– Он нас так всех поработит, – пожаловалась Розамунда. – Нам бы достать сильного мага, чтобы с ним справиться.

– А я слышал, что драконов усыпляет пение прекрасных дев. Спой-ка ему!

Терять нечего. Розамунда высунулась в окно и запела фривольную любовную песенку, которую слышала от белошвеек. Как ни странно, дракон среагировал. Огонь, уже готовый обрушиться на башни замка, удалось остановить.

Розамунда продолжала петь, пока дракон летал над замком. Лишь, когда он улетел, она закрыла рот. Язык болел так, будто вот-вот отвалится. Чтобы сдержать пожар всей страны, ей пришлось петь для дракона более часа.

– Тяжелая вещь любовь! – буркнул Франт. – Особенно драконья любовь!

Причем тут любовь? Это был вражеский налет. А у нее в горле першит. Лучше б вина Франт принес, а не бурчал о любви драконов.

Дракон не вернулся в течение суток. Это победа? Или затишье перед новой огненной бурей?

– Мне бы сильного мага, чтобы с ним справиться, – продолжала причитать Розамунда.

И как по волшебству пришло сообщение о визите послов из государства магов.

Эльф в свите посла

Пламя бежало между строчек.

«Люблю! Ненавижу! Жду! Твой дракон»

Это было уже не письмо, а короткая записка огнем. Она не вспыхнула, а осталась лежать на ковре, горели лишь строки. Потом погасли и они. Записка стала пеплом.

Розамунда посчитала записку издевательством. Дракон ведь ей не принадлежит.

Поговаривали, что у королевы северного государства Серафины был свой дракон, а у королевы Розамунды своего дракона нет. Кроме дракона в письмах. Может, кто-то прознал о ее желании заиметь собственного дракона и подшучивает над ней? Хотя кому это надо и зачем?

– Неплохо бы и тебе завести своего дракона, – наставлял Франт, почуявший угрозу войны. – Или приручить того, который уже летает над башнями и сверкает, подобно заре.

Вместо этого Розамунда писала поэмы о драконе, но строки в них были не огненными, а чернильными. Лишь один раз случилось нечто из ряда вон выходящее: Розамунду позвал голос феи с книжных полок, королева капнула кровью на строку, и возникло несколько огненных строк, будто на бумагу дохнул дракон.

«Я здесь! Я рядом! В твоем дворце! У тебя за спиной! Я твой! И огонь тоже»

Огненные строки, увы, сгорали слишком быстро. Наличие огненных писем потом ничем и не докажешь. Из пепла их не собрать.

Розамунда нервничала. Ей даже показалось, что драконья клешня коснулась плеча. Такое чувство, что дракон при дворе, но герольды протрубили лишь о каком-то после из волшебного государства. Волшебного?! Ну и дела!

– Иди скорее! Иначе у нас всех будут большие проблемы, – Франт весь обмер. Вот-вот упадет в обморок.

Розамунда, скрепя сердце, поспешила в тронную залу. Придворные собрались толпой. Все ждали особенных послов.

– Это правда, что в их империи живут одни волшебники? – Розамунда восседала на троне в церемониальном платье из серебристой парчи, отороченной соболем. Франт сидел на спинке трона и нашептывал ей свои советы.

– Ее называют еще Волшебной Империей, а в жаргоне просто Империей Магии, – сообщил он. – Император там крайне могущественный. Тебе бы его обольстить, и тогда всё дело будет в шляпе.

– Он специализируется на укрощении драконов? – живо заинтересовалась Розамунда.

– Что-то вроде того… – Франт почему-то смутился.

– Но ко мне прибыли послы, а не император.

– Договорись с ними о визите к нему.

– То есть о поездке, – Розамунда поморщилась. – Мне снится, что у меня множество лиц! Представь себе! И все они мои! Правда, смешно?

Обычно любивший пошутить Франт промолчал.

– Лица! Лица! Лица! Одни красавицы! Не знаю мертвые или живые. Но во снах я меняю их лица, как маскарадные маски. Это забавно и страшно.

– Магия забавна и страшна, – поддакнул Франт. – Нужно учиться ее правильно использовать, чтобы не наколоться.

– Мне спросить совет у послов-магов?

– Вначале, произведи на них впечатление мудрой правительницы. Они не станут помогать жеманной особе. Их нужно чем-то заинтересовать.

– А это будет сложно?

– Конечно, сложно! Они же маги! Простым кокетством их не подкупишь, – Франт даже ойкнул. – Может тебе и впрямь лучше выйти за дракона. Он, судя по напору, с каким сватается, тебя очень горячо любит.

– Куда уж горячее! Полкоролевства из-за него пылает или дымится!

– Нужно принять меры до того, как королевство сгорит целиком, – Франт нагнулся к уху Розамунды, отвел коготком длинный локон и хотел шепнуть какой-то опасный совет, но герольды уже затрубили, возвещая о приходе гостей. В тронный зал чинно вошла процессия нарядных кавалеров. Среди них ни одной дамы, отметила про себя Розамунда. Как будто свататься пришли. Или? Ей стало вдруг дурно.

– Они боятся, что я отниму лицо у любой дамы, которую они приведут с собой, – додумалась Розамунда, ориентируясь на свои сны.

– Тебе кажется!

– Нет, не кажется. Такое чувство, что они передо мной трепещут. А может, ставят на меня ловушки, как я на дракона. Что если пением мы его в следующий раз не отпугнем?

– Для этого ты и должна подружиться с магами, – Франт юркнул ей за плечо. По спинке трона он лазал ловко, как обезьянка.

Розамунда не знала, как его согнать. Ей хотелось послушать послов, а Франт шипел то в одно ухо, то в другое.

– Из-за тебя ничего не слышно!

Розамунда попыталась его согнать, но Франт, чуть не упав, вцепился ей в волосы так, что она вскрикнула. Послы как раз раскрывали сундуки с причудливыми дарами. Один из послов был одет, как восточный маг. Все остальные в камзолах или дублетах. Все одеты так роскошно, будто они одного ранга. Так кто же из них главный? Тот, что зачитывал речь.

– Франт, а почему Волшебная Империя называется Империей Дракона? – спохватилась Розамунда, уловив обрывки посольской речи. – Там разве обитают драконы?

– Просто фигура речи, – буркнул Франт. – Метафора.

– А если дракон всё же залетел к нам от них?

– Брось! У тебя тоже на гербе единорог, но это вовсе не значит, что в твоем королевстве пасутся стадами единороги.

– Зато розы и золотые монеты у меня есть. В гербе ведь еще изображены и они.

Франт пренебрежительно фыркнул.

Розамунда расправила складки пышного пурпурного платья, вытканного по подолу и на груди гербами. Послы подошли поцеловать королеве руку. Розамунда удивилась, что все они юные, примерно одного возраста. Обычно послы бывают бородатыми мужчинами среднего возраста. А эти все как на подбор молодые и симпатичные. Наверное, сыновья каких-то влиятельных особ. А может, изобрели эликсир молодости. Они же маги!

Намного больше их внешности Розамунду привлекал блеск сокровищ в подаренных сундуках. Она так засмотрелась, что не заметила юношу, который шел последним. При виде него она чуть с трона не свалилась. Вот, что значит получить стрелу в сердце! От вида красивого золотоволосого парня ее будто опалило.

Он похож на живого эльфа! Но он посол, а имя у него такое же, как у императора Империи Дракона. Эдвин!

Наверное, он тезка императора. Сам бы император без предупреждения не пожаловал и за спиной у послов не терся бы.

Почему-то при виде Эдвина и послов Франт поспешно юркнул за трон. Оттуда его и сочком не выудишь. Лишь его глаза сверкали из-под ножек трона.

Эдвин поклонился. При взгляде на него обожгло еще сильнее, чем от огня, и руку тоже опалило от его поцелуя. Розамунда глядела, как по ладони расплывается красное пятно. Наверное, показалось. В глазах Эдвина быстро мелькнула и пропала какая-то жуткая крылатая тень.

Как жаль, что этот юноша не дракон! Лучше б он посватался к ней!

Как неприятно стать объектом желания дракона, когда вокруг шастают такие красавцы!

Розамунда хотела завести разговор с Эдвином и не знала, с чего начать. Любые слова, обращенные к нему, будут звучать, как флирт. Сам Эдвин почему-то молчит и не смеет обратиться к ней первым.

И Франт куда-то смылся. Вот он бы подсказал, как сейчас себя вести. При виде Эдвина у нее почему-то коленки трясутся, и все мысли разбегаются из головы. Неужели такова любовь с первого взгляда?

– Я должен передать вам дар от императора, – Эдвин вдруг извлек, как фокусник, розу прямо из пустоты. Розамунда восторженно ахнула. Роза была необычной. В королевском саду таких роз нет. Разве королеву Даурана простыми розами впечатлишь! Чтобы удивить ее, нужен особенный магический цветок. Именно такой ей и преподнесли. Ярко-оранжевая роза по краям пылала желтым огнем. Миг, и она вся стала огненной. Лишь стебель остался зеленым. Придворные ахали от изумления, а Розамунда не решалась взять ее в руки.

– Держите за стебель, и она вас не обожжет, – посоветовал Эдвин. Он почему-то избегал смотреть Розамунде в глаза. Он ее стесняется или она ему не понравилась? А может та жуткая тень, которую она заметила в его глазах, не была галлюцинацией.

– И это всё, что вы умеете? – поддела его Розамунда. – Такую розу мне бы и дракон создал одним вздохом. От мага я ожидала большего.

На самом деле ее восхитил пытающий цветок, но было неприятно, что Эдвин не делает ей никаких комплиментов. Даже подарок он ей передал не от себя лично, а от своего императора.

Почему-то при упоминании о драконе Эдвин вздрогнул, как ужаленный. Она его оскорбила? Но какое отношение он-то имеет к дракону, нападающему на Дауран? Не он же сам напал.

Эдвин тряхнул золотыми кудрями, что-то прошептал, и на его ладони возникла настоящая миниатюрная радуга. Миг, и радуга выпорхнула в окно, протянулась над замком и озарила всё многотонным сиянием, а на ладони Эдвина осталась горсть радужных камней.

Розамунда знала, что радужные камни считаются самыми ценными из всех драгоценных камней, ведь их можно достать только у эльфов и фей. А с феями и эльфами, как всем известно, сложно сторговаться. Они захотят в уплату не деньги, а поставят какое-либо волшебное условие, которое никак не выполнишь. Зато Эдвин раздобыл радужные камни моментально. Вернее, наколдовал. А он тот еще специалист!

Розамунда зааплодировала и тут же спохватилась: а вдруг она его этим оскорбила. Ведь он же не фокусник, а самый настоящий волшебник.

Эдвин обиды ничем не выразил. Он пересыпал камни в ладонь Розамунды и лишь один камень, по форме напоминавший персиковую косточку, оставил себе. Он потер его в пальцах, а затем бросил в центр зала. Камень тут же врос в мраморный пол, и вдруг раздался треск. Это плиты пола пошли трещинами. Из них пробивались корни, похожие на пальцы дриады. Из корней вытянулось дерево. Оно мгновенно выросло под потолок тронной залы, обросло веточками и листиками. На ветвях сформировались спелые плоды: то ли персики, то ли волшебные фрукты с радужно блестевшей кожурой.

– Мой тронный зал превратили в сад, – капризно буркнула Розамунда.

– Если съесть один персик, то надолго забудете любую печаль, – подсказал Эдвин.

От дерева даже пестрые птички отлетели.

Розамунда вертела в пальцах пламенеющую розу. От ее лепестков даже жар исходил.

– Хотите еще даров от моего императора? – спросил Эдвин.

– Так все эти чудеса – дары от вашего сюзерена, а не от вас лично? – вспылила Розамунда.

Эдвин молча раскрыл перед ней веер, сделанный из огня. Все пластинки, кроме ручки, пылали.

– Пылающий веер!

Да он издевается! Смеется над королевой, на которую напал дракон! Поэтому и дары все огненные!

– В Дауране довольно прохладно. Немного огня не помещает, – Эдвин отдал свой дар.

– Любопытные вещи! – похвалила Розамунда, всё же приняв веер. Может, послы и не знают о драконе, а просто хотят услужить.

– Как надолго вы останетесь? – больше всего ее волновало, не уедет ли Эдвин прямо сейчас. Почему-то не хотелось терять его из поля зрения.

– Нас пригласили поучаствовать в турнире, – сказал кто-то из группы послов.

– Турнир в честь солнцестояния! – вспомнила Розамунда. – До него еще пара недель.

– Если мы мешаем, то мы можем уехать и вернуться ко дню турнира, – отозвался Эдвин.

– Вы шутите! Как вы так быстро сможете съездить туда и обратно. До одних границ Даурана больше недели езды.

– Для магов расстояние не имеет значения, – загадочно ответил Эдвин. – Можно облететь хоть весь мир за одну ночь.

– Так научите меня этому!

– В любой момент, ваше величество, – он погладил перстень-печатку на своем мизинце. – Могу устроить вам экскурсию в звездные небеса, в облака, на мосты из радуги.

А вот это уже напоминало флирт! У Розамунды вспыхнули щеки. Любопытно, флирт – дань любезности? Или она действительно понравилась Эдвину?

Эдвин еще раз тряхнул непокорными золотыми кудрями, от вида которых Розамунда готова была упасть в обморок. Посол был стройным, но сильным, широкоплечим, высоким и красивым, как летний эльф. Любопытно, кто он по титулу? Одет роскошно, как сын герцога или маркиза. На его камзоле сверкают драгоценные камушки, у шпаги позолоченный эфес, кружева воротника подобны морозному узору. Если только он всю эту роскошь себе не сам наколдовал.

– Расселите послов в лучшие покои, – велела Розамунда.

Если б на то была ее воля, Эдвина она бы поселила в своей спальне. Хотя стоп! Она ведь не распутница! С чего такие порочные мысли? Он ее привораживает? Он ведь чародей! Он всё может. Но Эдвин не спешил навязывать ей свое общество, а поспешно откланялся. Как жаль, что он не так приставуч, как дракон. Вот от дракона так просто не отделаешься. Розамунда с опаской смотрела на небо, на котором сияла магическая радуга. Как бы по нему снова не заискрился драконий огонь.

Франт как будто испугался послов и теперь не вылезал из-под трона. Розамунда попыталась его достать, но он спрятался за ее юбками и вцепился в них когтями.