Ната Радуга
Ты снова моя
Глава 3
Денис
Сижу на диване в одном полотенце после душа и думаю о сегодняшнем дне. Уж всего этого говна я точно не ожидал, когда приехал отмыть деньги на этом ремонте школы. Не ожидал столько всего из-за одного развода, но хорошо, что приехал и спас Катю от этого урода. Сына обрёл, взрослого, умного и храброго. Гены ничем не скроешь, вряд ли его так воспитал Попов. Сомневаюсь, что он вообще приложил руку к его воспитанию. Да и слава богу, вырос бы ещё один тиран.
– Не холодно? – раздаётся мелодичный голос, и Катя усаживается рядом.
– Нет, – мотаю головой. – Тебе, вижу, да, – обнимаю дрожащее тело и прижимаю к своей груди.
– Это, скорее, от переживаний, – проговаривает и укладывает голову на моё плечо.
– Нечего переживать, – успокаиваю, погладив по волосам.
– Что с тобой сделали? – спрашивает, проводя холодными пальцами по моим рёбрам, где красуется огромный синяк.
– Они заплатят, не переживай, – уверяю её, сам не сомневаясь ни на секунду.
– Прости, – шепчет и почти невесомо касается губами багрового пятна на коже.
– Не начинай опять, тебе незачем извиняться, – проговариваю в который раз. – Я взрослый мужик, и сам принял решение.
– Но явно не на такое ты рассчитывал, – судя по тому, что на мой живот капает, она снова плачет.
– Кать, если ты не прекратишь лить слёзы по любому поводу, у нас будет другой разговор, – серьёзным тоном проговариваю и приподнимаю её лицо за подбородок.
– Прости…
– И извиняться тоже прекрати, у меня уже аллергия на твое «прости», – добавляю.
– Не буду, всё, – выпрямляется, вытирает щёки и вымученно улыбается. – Так что было в участке?
– Да ничего, врезали пару раз, тюрьмой угрожали и несуществующими обвинениями, Саша быстро разобрался, – коротко отвечаю, не посвящая в детали.
– Как? Он что-то взял из твоей машины.
– Видеорегистратор, – киваю. – Я удачно припарковался, и всё, что было во дворе твоих родителей, записалось, так что если уж и выдвигать обвинения, то против Сафонова, – говорю, а на деле думаю, как бы его в асфальт закатать.
– Скажешь тоже, – фыркает Катя. – Кто пойдёт против Валеры…
– Я и мои юристы, а если не получится, то я подключу других людей, – раздражённо бросаю.
– Каких? – выпучивает глаза на меня.
– Тебе лучше не знать, – отмахиваюсь и, схватив её за талию, усаживаю к себе на колени. – Егор спит? – спрашиваю, прижимаясь губами к её шее.
– Спит, разозлился на меня, – с придыханием отвечает.
– За что? – задаю вопрос между поцелуями.
– За то, что укладывать его пошла. «Ты мне ещё сказку прочитай, мама», – изображает голос сына и смеётся.
Сына! Моего сына! У меня есть сын! Чёрт, как же это приятно произнести.
– Ну правильно, взрослый пацан, – говорю и спускаю лямку платья.
– Мне нужно домой, – припечатывает этой фразой, и я отстраняюсь.
– Не понял, – хмурюсь. – Твой дом теперь там, где я…
– Мне нужно вещи забрать, я в этом платье третий день уже хожу, – поясняет, и я успокаиваюсь.
– Я дам тебе карту, пойдёшь завтра и купишь всё, что нужно тебе и Егору, – возвращаюсь к своему приятному занятию.
Кажется, у меня зависимость от её тела, запаха, нежной кожи.
– Не могу взять у тебя деньги, ты и так много для нас делаешь, – хрень какую-то несёт. – У меня есть немного, я копила, чтобы сбежать.
– Господи, – откидываюсь на спинку дивана. – Какая ты упрямая.
– Ну Денис…
– Ты хочешь, чтобы Гриша тебя убил там или что? – уже начинаю злиться.
– Я буду ждать, когда он уйдёт из дома, быстро соберу всё необходимое и вернусь…
– Так, всё! – прерываю её бред. – Завтра, карта, магазины, и разговор окончен. Поняла?
– Угу, – поджимает губы, скрывая улыбку.
– Что? – спрашиваю, смотря в затуманенные глаза.
– Ты такой сексуальный, когда злишься, – проговаривает и проводит пальчиками по моему животу, проникая под полотенце.
– Да ты у нас шалунья, – произношу, впиваясь руками в её бёдра.
– Не здесь, – останавливает, когда я поднимаю подол платья.
– Как скажешь, – подхватываю её на руки и несу в ванную.
Надо завтра другой номер снять, этот на троих мал будет.
– Только тихо, – шепчет, когда я закрываю за собой дверь.
– Не обещаю, – усаживаю её на тумбу и срываю с себя полотенце. – А, кстати, – начинаю, вспомнив кое-что и избавляя её от этой тряпки. – Купи в аптеке таблетки эти, чтобы ребёнка не заделать.
– Не надо таблетки, – отвечает, помогая мне её раздеть. – Детей не будет.
– В смысле? – застываю.
Я так-то молодой, и одним сыном отделаться не хочу. К тому же, я пропустил десять лет его жизни, хотелось бы почувствовать все прелести отцовства с самого начала.
– Я не хотела забеременеть от Гриши и сделала… – я задерживаю дыхание, готовясь к худшему.
Катя держит паузу, словно специально маринует меня. Выпускаю её из объятий и отхожу на шаг назад, внимательно смотря на эту женщину.
– Кать? – обращаюсь к ней в ожидании ответа, уже готовый услышать худшее.
– Уколы делаю, четыре раза в год, – ровным голосом, а я всё ещё стою, потому что мало что в этом понимаю.
– Что ещё за уколы? Детей вообще иметь не можешь? – уточняю, стараясь держать себя в руках.
– Могу, конечно, ты чего, – улыбается, а меня что-то пока не тянет на веселье. – Последний сделала недавно, так что пару месяцев получается не могу…
– А если не делать эти уколы? – прищуриваюсь я.
– То можно забеременеть, – проговаривает, и я выдыхаю с облегчением.
– Зачем так пугать? – качаю головой и возвращаюсь к её телу.
– Ты хочешь ещё детей? – дрогнувшим голосом спрашивает, пока я целую её шею.
– Конечно, уж больно процесс их зачатия мне нравится, – отвечаю в перерывах между поцелуями, спускаясь к груди.
– Сумасшедший, – хихикает над головой, выгибаясь мне навстречу.
Яйца скоро взорвутся от напряжения, и я решаю оставить долгую прелюдию на потом. Раздвигаю ноги Катьки максимально широко, отодвигаю трусики и рывком заполняю её собой, едва удерживаясь на ногах от свалившегося на меня кайфа. С губ Кати срывается рваный стон, который я тут же заглушаю поцелуем, и, прижав её к себе, начинаю двигаться, постепенно ускоряя темп.
– Тише, – шепчу, когда Катя стонет слишком громко. – Прикуси губу, – говорю, и она подчиняется, заглушая свои крики.
Заставляю её лечь на спину и, впившись пальцами в её талию, особо рвано, резкими толчками насаживаю её на свой член всё глубже и глубже.
Неописуемые ощущения испытываю только с ней одной. Каждый раз как первый, как познавать снова и снова, что такое секс. Столько баб перетрахал за это время, но только от неё у меня крышу рвёт. Хочу её всегда, везде, вот такую красивую, потную, с закатанными глазами от удовольствия, которое я ей дарю.
Когда тело подо мной напрягается, а член сжимают нежные стенки её лона, словно железными тисками, у меня зубы сводит. По позвоночнику ток пробегает каждый раз, когда она так вкусно кончает. И стоит ей содрогнуться в оргазме, как меня тоже накрывает. Словно огромная морская волна, которая заглатывает сёрфера.
Пару минут мы не двигаемся, я перевожу дыхание, упав лбом на влажную грудь, слышу громкий стук своего сердца в ушах и рваные вздохи Кати.
– Мне нужно в душ, – проговаривает она, и я с неохотой выпрямляюсь, поднимая её за собой.
Быстро сполоснувшись, я наматываю полотенце обратно на бёдра и оставляю Катю принять душ. Если останусь, трахну её ещё раз, но она и так вымоталась за сегодня.
– Что ты маме сделал? – раздаётся детский голос, и я застываю на месте.
– Что? – непонимающе смотрю на Егора в полутьме гостиной.
– Ты маму обидел? – повторяет свой вопрос, сжимая кулачки.
Начинаю понимать, в чём дело, и, бросив мимолётный взгляд на дверь ванной комнаты, едва сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться.
– Нет, конечно, я ведь обещал, – прокашлявшись, начинаю, но что говорить дальше, я понятия не имею.
«Сынок, я просто трахнул твою мать на тумбе, ничего плохого»
– Егор… – начинаю, но тут же замолкаю. Ну вот что ему сказать, он взрослый, но не настолько. – Мама просто поскользнулась, встать не могла, а я помог, – выговариваю и выдыхаю.
– Точно? – хмурится ребёнок.
– Конечно, – киваю я. – Вот выйдет из душа, и сам спросишь, – говорю больше для того, чтобы он убедился.
– Хорошо, – вместо «ладно, верю», он прыгает на диван и принимается ждать.
М-да уж, анекдотичная ситуация.
Катя не торопится, а ситуация нагнетается. С одной стороны, смешно – сидят двое с разницей в двадцать лет и ждут любимую женщину. Мне даже интересно, что в таких случаях говорят ребёнку, а у Кати сто процентов есть нормальный ответ. Надо учиться общаться с сыном и не выглядеть, как архитектор, который не может с бригадой договориться. Книжку что ли почитать ему или погуглить, чем заняться с собственным сыном, а лучше у Кати спросить.
– Как дела в школе? – решаю разрушить эту тишину.
– У нас каникулы, – сухо отвечает Егор.
Ну точно, Денис, скоро конец июня уже, какая школа.
– А так хорошо, у меня только две четвёрки, – добавляет сын, и я улыбаюсь.
Я в школе не особо хорошо учился. Ну как, до седьмого класса ещё нормально, а потом член требовал горячее лоно, а не “Мёртвых душ”.
– Молодец, тебя с радостью примут в новой школе, – проговариваю я, потрепав его по макушке.
– В новой школе? – поворачивается и прищуривается. – Это которую вы построите?
– Нет, новая школа в Москве, – отвечаю, всё ещё улыбаясь как придурок.
Как я не понял сразу, что они с Поповым не имеют ничего общего? Егор ведь вылитый я: те же черты лица, форма носа, даже губы мои, от Кати ничего. Ну точно, надо девочку заделать, чтобы на неё была похожа.
– Мы поедем в Москву? – ещё больше хмурится Егор.
– Да, у меня большой дом с бассейном, ты ведь любишь плавать? – спрашиваю, но улавливаю совсем не радостное настроение.
– Люблю, – неохотно кивает. – Но у меня здесь друзья, – поднимает глаза на меня.
– Заведёшь новых…
– Заводят собак, – перебивает, и я захлопываю рот.
– Хорошо, познакомишься с новыми, – соглашаюсь.
– А если не получится? Я могу им не понравится, – проговаривает и сжимает губы. А вот и сходство с Катей, она всегда так делала, когда нервничала.
– Это невозможно, ты всем понравишься, а девочки хвостом будут за тобой ходить…
– Не рано начал его этому учить? – раздаётся голос нашей мамы.
– А я что? Я ничего, – качаю головой, подняв руки в сдающемся жесте.
– Егор, почему ты не спишь? – спрашивает, суша полотенцем волосы.
– Я услышал, что тебе плохо, – отвечает ребёнок, и я, поджав губы, смотрю на Катю, которая сделалась цвета спелого помидора.
– Я объяснил, что ты упала, а я помог, – опережаю ответ Кати, чтобы она не выдумала другое.
– Да, там пол мокрый, и мама упала, – спешно подхватывает.
Ну точно, нужен другой номер, каждый вечер выдумать сказки мне фантазии не хватит.
– Ты с папой тоже так говорила, – не унимается Егор, а мне зубы сводит от его «папа» в сторону этого урода.
– Егор, – влезаю я. – Мы с тобой говорили сегодня о том, что Гриша не твой папа, так? – ребёнок кивает. – А кто твой папа?
– Ты? – неуверенно спрашивает.
– Правильно, я, так что Гришу не стоит папой звать, – проговариваю раздражённым тоном.
– Денис, он был его отцом десять лет…
– Был, не был, – бросаю. – Я его отец, а Попов… – замолкаю, потому что на языке одни маты.
– Егору нужно время, – милым голосом произносит и, подойдя к дивану, садится рядом с сыном. – Дай возможность ему привыкнуть, – просит, и я вздыхаю.
Понимаю я всё, но вырвалось, и знаю – сам виноват в том, что мой сын зовёт другого мужика отцом, но жуть как неприятно скребёт.
– Хорошо, извините, – сдаюсь и опускаю голову, сжимая кулаки.
– Не плачь, – внезапно проговаривает мальчик и кладёт свою ручку на моё колено. – Вы мне больше нравитесь, папа на меня только кричал и пугал, – признаётся, а мне только за это хочется свернуть шею Попову.
– Теперь на тебя никто не будет кричать, и у тебя будет всё, что только ты захочешь, – смотрю на сына, сжимая его руку на своем колене.
– Всё? – вопросительно выгибает брови.
– В разумных пределах, ты всё же ещё маленький, – исправляюсь.
– А компьютер в разумных пределах? – спрашивает и нервно губы сжимает.
– Конечно, хоть целая комната компьютеров, – с улыбкой отвечаю.
– Целую комнату не надо, только один, – мотает головой, ну скромность у него тоже от Кати.
– По рукам, – протягиваю ему ладонь, и он сжимает её по-мужски.
– Буду папой тебя звать, если будешь хорошо себя вести, – припечатывает этой фразой и, спрыгнув с дивана, уходит в сторону спальни.
– Ну точно мой, – с гордостью бурчу под нос, смотря ему вслед.
– Я раньше только сходства во внешности замечала, – раздаётся голос Кати. – И не подкупай его, пожалуйста.
– Да его и не подкупишь, – усмехаюсь я.
– Баловать тоже не надо…
– Имею право, как минимум десять дней рождений пропустил…
– Девять, – поправляет Катька.
– А само рождение? – с улыбкой смотрю на неё.
– Ну он и в год ничего не понимал, а когда родился, ему только молоко нужно было…
– Любовь к сиськам у него тоже от меня, – проговариваю и, вытянув руки, хватаю её за талию и притягиваю к себе.
– Фу, Денис, это пошло, – кривится она.
– Да ладно, – хмыкаю и целую пухлые губы.
– Давай спать, – отрывается от меня. – Поздно уже, – добавляет, смотря на часы на тумбе.
– Пол второго ночи? – удивлённо вскидываю брови.
– А я о чём, – встаёт на ноги. – Этот диван хоть раскладывается? – смотрит на предмет мебели.
– Нет, – бросаю и ложусь. – Я не против, если ты поспишь прямо на мне, – хватаю её за руку и под судорожный вдох заставляю упасть на меня.
К счастью, мы поместились вдвоём, и отрубился я, едва глаза закрыл. Завтра начну превращать жизнь Попова и его двоюродного братца в ад. А Катька решила ослушаться меня и рискнуть собой ради каких-то тряпок.
А следующее утро у меня максимально непривычное и необычное. Когда я выхожу из душа, в гостиной на столе уже накрыт завтрак. Катя в одном халате что-то крутится, а Егорка сидит за столом и с интересом наблюдает за матерью.
– Нет, Егор, – говорит она, когда сын тянется к корзине с булочками. – Папу ждём, забыл? – укоризненно смотрит на ребёнка.
– Кать, ты чего? Пусть ребёнок поест, – проговариваю, заодно обозначая своё присутствие.
– Ой, ты уже всё, – расплывается в улыбке. – Мы тебя ждали.
– Не надо меня ждать, я не король, а вы не мои подданные, – восклицаю и присаживаюсь за стол.
– Ты потом ругаться будешь, – говорит Егор.
– Что за глупости? – вопросительно вскидываю брови.
– Папа ругался, говорил, что мы семья и должны делать всё вместе, – отвечает ребёнок.
Чем дальше, тем хуже. Что я ещё узнаю? Нет, не так, точнее: от чего я ещё охренею?
– А если папы целый день нет, ты голодный? – смотрю на этого пацана, и представить сложно, какое у него детство.
– Нет, просто не говорим ему, – это пиздец, товарищи.
– Кать? – перевожу взгляд на опустившую голову женщину.
– Что? Давай тему сменим, – сухо, резко и не подняв головы.
– Понятно, – вздыхаю я. – Значит так, чтобы я этого больше не слышал, это… твою же мать, ну что за хрень вообще! – не договариваю мысль и встаю из-за стола.
– Денис? – окликает Катя.
– Аппетит пропал, – бросаю и иду в сторону спальни, спешно переодеваюсь, попутно набирая Сашу.
– Денис? – раздаётся вопросительно по ту сторону.
– Пора работать, Саша, – говорю без приветствия.
– Я всегда готов, – ровным тоном отвечает мужчина.
– Через пять минут в ресторане, – бросаю и отключаюсь.
Переодевшись, я выхожу из комнаты, и на меня смотрят две пары глаз.
– Денис, прости, я не хотела…
– Я найду психолога, у тебя какое-то нездоровое чувство вины, – перебиваю, посмотрев на неё предупредительным взглядом.
– Но я правда…
– Ты ни в чём не виновата! Извиняться не надо каждые пять минут, есть не стал, потому что не терпится шею свернуть этому… – замолкаю и перевожу взгляд на сына. – В общем, у меня встреча с юристом, – меняю тему. – Вот карточка, – достаю из кошелька одну из карт и кладу на комод. – Идите по магазинам прогуляйтесь, я скажу Юре, чтобы он отвёз, куда скажете, – после этих слов выхожу из номера и спускаюсь на первый этаж.
– Доброе утро, – протягивает руку уже ожидающий меня Саша.
– Доброе, – киваю, пожав его ладонь, и направляюсь в сторону ресторанного зала. – Чёрт, – торможу и делаю пару шагов назад, останавливаясь у стойки регистрации. – Мне нужен другой номер, с двумя спальнями, – говорю девушке с ярко накрашенными губами.
– Остался только президентский, – с улыбкой сообщает.
– Вот как, – хмыкаю я. – Даже интересно, – протягиваю ей карту, оплачиваю и сказав, чтобы дальше без меня, продолжаю путь к ресторану.
– Что ты хочешь, Денис? – скрестив руки на груди, Саша смотрит внимательно на меня, когда мы усаживаемся за свободный столик.
– Размазать этих двоих по стенке, а лучше в асфальт закатать, – сквозь зубы отвечаю.
Этот урод, мало того, что превратил Катю в послушную собачонку, так и сына почти приучил к такому же поведению. Может, прикончить его? И развода не потребуется.
– Всё, как мне нравится, – с блестящими от предвкушения глазами проговаривает Саша. – С Поповым всё просто, там даже заморачиваться не надо. А вот Сафонов… тут придётся попотеть.
– Потей, Саша, так, чтобы водопадом с тебя лилось, – без сомнения говорю я.
– В таком случае, я вызову свою команду из столицы, подключу связи в генпрокуратуре, чтобы прижали Сафонова. Проверки устрою, чтобы ему некогда было за вами следить…
– Делай всё, что потребуется, на этот раз у тебя картбланш, можешь использовать абсолютно всё. А если возникнут проблемы, скажи мне, я решу их по-другому.
– В обход закона? – щурится мужчина.
– Не важно, – отмахиваюсь от него.
– Важно, Денис, – поучительным тоном начинает. – Я уверен на сто процентов, что Сафонов полон грехов, Попову тоже найдётся, что предъявить, в суде мы выиграем, даже половину имущества отберём…
– Нахрен мне его имущество, пусть бомжей там поселят, – нервно перебиваю.
– Как тебе угодно, только не предпринимай ничего за моей спиной, иначе я умываю руки прямо сейчас, – серьёзным голосом предупреждает.
– Ладно, но учти, если не выйдет, я использую свои методы, – тем же тоном отвечаю я.
– Посмотрим, – сухо бросает и тут же цепляет на лицо свою привычную хитрую улыбку.
– Тебя не поймать, – раздаётся сверху знакомый голос.
– Вика? Ты до сих пор здесь? – удивлённо смотрю на девушку, о которой я совершенно забыл.
– А где мне быть, если ты здесь, а? – закатывает глаза и кривит свои утиные губы. – Не хочешь объясниться?
– Мне пора, – усмехается Саша и встаёт из-за стола.
– Если что… – пытаюсь сказать, но мужчина поднимает руку, останавливая меня.
– Буду держать в курсе, – бросает через плечо и удаляется, а на его место тут же садится Вика.
– Я жду, – барабанит длинными когтями по столу.
– Чего? Денег дать на обратный билет? Или новый телефон? Для второго ты не дососала… – не успеваю договорить, как мою щёку обжигает пощёчина.
– Ты совсем охренел? – возмущается девица.
– Рот закрой и не привлекай внимания…
– А то что? Твоя доярка прибежит? – фыркает, а я даже не сразу понимаю, о чём речь.
– Ещё раз, – хватаю её за волосы, как только до меня доходит, – назовёшь хоть каким-то оскорбительным словом мать моего ребёнка, окажешься в дорожном борделе и сосать будешь не на айфоны, а на буханку хлеба. Тебе всё ясно? – шиплю ей в лицо, и она со слезами на глазах кивает. – Свободна, – отталкиваю от себя, и она, встав, уходит гордо виляя бёдрами.
Жопа у неё хорошая, и сосёт как первоклассная шлюха, но Катя – это как подснежник посреди зимы, и никто не смеет её оскорблять. Выхожу из ресторана и в холле встречаю Юру за руку с Егором.
– Не понял? – смотрю на этих двоих. – Катя где?
– Мама сказала, что кое-что заберёт и быстро вернётся, – отвечает сын.
– Юра? – перевожу испепеляющий взгляд на мужчину.
– Её в номере не было, когда я поднялся, – пожимает плечами этот идиот.
– Ты дебил, Юра? Тревогу бить надо было сразу, – цежу сквозь зубы и набираю номер этой неугомонной, но на том конце робот говорит, что абонент вне зоны доступа.
Глава 4
Катя
Едва я успеваю переступить порог гостиницы, как Денис впивается в мой локоть, с силой тянет, буквально впечатывая в свою грудь, и прижимает мою голову к своему плечу.
– Дура! – ругается, противореча действиям, после чего отстраняет от себя, берёт моё лицо в ладони и смотрит в глаза. – Куда ты пошла? Тебе было сказано – не рисковать своей красивой задницей, или у тебя ломка? Хочется, чтобы тебе пару рёбер сломали? – говорит он злобным тоном, но глаза выдают истинные чувства. – Отвечай! Какого хрена ты поплелась туда?
– Куда «туда»? – спрашиваю. – Я встречалась с Мариной, – добавляю и вижу недоумение на его лице.
– С кем? – прищуривается и опускает руки.
– Марина – моя подруга, накопленные деньги я хранила у неё, – поясняю, и Денис заметно расслабляется.
– Не могла предупредить? – вздыхает и нервно трёт лоб.
– Я хотела, но ты был… занят, – отвечаю и поджимаю губы.
Когда вышла в холл, решила предупредить его, что отлучусь на полчаса, и пошла в сторону ресторана, но Денис сидел с той девушкой, которая была у него в номере пару дней назад. В принципе, я могла бы подойти, но внутри царапнула ревность и, развернувшись, я пошла, куда собиралась.
– Ты видела меня с Викой, – не спрашивает, констатирует. – Глупая, пошли, – берёт меня за руку и тянет в сторону лестницы. – У меня с ней ничего нет. Уже нет, – произносит, но мне легче не становится.
– Ты не обязан оправдываться, – вопреки проговариваю.
– Но тем не менее, – спокойно отвечает. – Прости, но десять лет я не был монахом, – от этих слов тоже не проще, но я не имею права что-то говорить.
– Я понимаю, – сдавленно говорю.
– В общем, я поменял номер на двухкомнатный, Егор с Юрой уже ждут нас там, – меняет тему, и это, наверное, к лучшему. – Ты сейчас берёшь Егора, и вы едете покупать всё нужное, ребёнку ни в чём не отказывай…
– Денис, не стоит, – перебиваю его.
– Так, – тормозит у двери в номер. – Я не люблю повторять дважды, но с тобой я делаю это уже в третий раз. Пожалуйста, никаких "не надо", "не стоит", "я сама" и так далее, ясно? – я киваю в ответ. – Надеюсь, – вздыхает и стучит в дверь.
– Босс, – на пороге появляется Юра.
– Едешь с ними, куда скажут, – приказывает, заходя внутрь. – Егор, – зовёт сына, и тот выходит из комнаты. – Смотри на папу, – проговаривает и опускается на корточки. – Всё, что ты видишь в магазине, всё, что тебе хочется, показываешь маме, и она покупает, хорошо? – ребёнок кивает, но я своего сына знаю. – Отлично, езжайте, – встаёт на ноги и поворачивается ко мне.
– Что сказал Саша? – интересуюсь я.
– Об этом не переживай, всё по плану, – отмахивается от меня, и, с одной стороны, я не хочу переживать, но с другой – не могу.
И не зря, потому что Гриша не сдался.
***
Когда кажется, что твоя свобода маячит на горизонте, не спеши радоваться. Как бы не старался Денис убедить меня в том, что я совершенно свободный человек, у меня не получается почувствовать эту свободу. Наоборот, постоянное ощущение, что я связана, вернее, скована оковами. Тугими кандалами, которые впиваются в кожу, причиняя боль.
Заявление о разводе мы написали, да только не всё так просто. Когда один из супругов не хочет разводиться, дело отправляется в суд. И там опять же, если один не согласен, судья даёт три месяца на размышление. А когда у вас общий несовершеннолетний ребёнок, то всё ещё печальнее. Денис злится, потому что он не планировал так долго задерживаться в нашей глуши. Он и так уже слишком много времени и нервов потратил на меня и мой брак.
Не знаю, каким образом, хотя догадываюсь, но юрист Дениса ускорил процесс, только Гриша не явился. Он вообще исчез, никто его не видел и не знает, куда он делся. Подозреваю, что он делает то, что ему говорит Сафонов. У Гриши соображалка не так хорошо работает, я-то знаю его много лет.
В основном я стараюсь слушать Дениса и не злить его, скорее всего, на автомате. Сложно менять привычки после стольких лет, выходит всё само собой. Даже тот завтрак, когда сын сдал нас с потрохами, сказав, что мы не садимся за стол, пока глава семьи не сел сам. А что я могу сделать? У моих родителей так было принято, потом с Гришей, и мне казалось, что у всех так и что это нормально.
Пользоваться картой Дениса мне было очень некомфортно и неловко. Но тратить свои сбережения я не могла по одной простой причине – за развод нужно платить. И я не могу допустить, чтобы все мои денежные проблемы решал Денис. Ладно, для сына он может тратиться, в конце концов, он его отец и десять лет отсутствовал. Но и Егорка у меня мальчик скромный, и самой большой покупкой для него был компьютер, от которого он почти не отходит.
– Юра, я спущусь в ресторан, кофе с Мариной выпью, – сообщаю охраннику, который чуть ли не спит на диване от нечего делать.
– Не положено, – отчеканивает мужчина. – Мне Денис Игоревич голову оторвет, – добавляет.
– Юра, ты не можешь разорваться надвое, кто-то должен остаться с Егором, – милым голосом, но серьёзным тоном говорю я. – Из здания гостиницы я не выйду…
– Мы либо идём с вами, либо вы пьёте кофе в номере, – ставит условие, но смотрит на меня отчаянным взглядом.
Сама понимаю, что он получит от Дениса, если отпустит меня одну, но с другой стороны, я ведь буду рядом. Но когда я уже думаю, что лучше позвать Марину в номер, меня спасает сын.
– Внизу есть игровая комната, я могу там побыть, – влезает в разговор Егорка.
– Умница, – подхожу к ребёнку и целую его в макушку. – Так подойдёт? – поворачиваюсь к Юре, и он неохотно кивает. – Отлично, – быстро собравшись, мы спускаемся в холл гостиницы.
– Пойдёмте, – говорит Юра, указывая в сторону детского помещения.
– Ну, Юра, тут несколько метров, – смотрю на него умоляюще. – Марина меня уже ждёт, – мужчина тяжело вздыхает и, взяв Егорку за руку, направляется в другую от ресторана сторону.
В гостинице есть охрана, куча персонала и, в самом деле, что может со мной случиться, – думаю я до того, как на пути к залу ресторана из ниоткуда появляется человек, который закрывает мне рот рукой и тащит в тёмное помещение.
Можно ли узнать человека, если у тебя закрыты глаза? Можно, если ты делил с ним постель последние десять лет. Тебе знакомо всё: движения рук, запах, то, как он хрипло дышит, а особенно то, как он сдавливает твоё горло.
– Ну привет, жёнушка, – раздаётся у моего уха. – Соскучилась? – в нос проникает запах спиртного, и я хнычу от безысходности.
У Гриши и так характер мерзкий, а когда выпьет, так вообще с катушек слетает. Надо было всё же в номере остаться, но кто же знал, что он не испугается в гостиницу приехать. Да и сколько можно сидеть без дела, хоть с Мариной парой слов переброситься, узнать, что люди в городе говорят. Я ведь даже с родителями больше не общалась, а прошло уже немало времени, как мы в этом отеле живём. Время тянется мучительно медленно, особенно когда находишься в ожидании.
Денис решил не тратить время впустую и лично контролирует ремонт нашей школы. Пропадает там целыми днями, а потом приходит в номер злой и уставший. Мы в последнее время стали мало общаться, в основном по делу о моём разводе. Чувствую себя виноватой, хотя не стоило бы, как говорит Марина. Ведь, с одной стороны, он виноват, что я докатилась до такой жизни. К тому же, его никто не заставлял, он сам вызвался, вернее, настоял, чтобы я ушла от Гриши. Только я не такой человек, мне становится неловко и некомфортно, когда доставляю неудобства другому. Глупо, наверное, но ничего с этим не могу поделать, мучаю себя мыслями постоянно.
– Знаешь, правы были люди, когда советовали не разрешать тебе работать, – проговаривает Гриша, продолжая одной рукой закрывать мне рот, а второй начинает шарить по моему телу.
Мычу в его ладонь, брыкаюсь, пытаясь вырваться, когда он сжимает мою грудь, но мне только сильнее рот зажимают. В этом помещении ни грамма света, пахнет чистящими средствами, и вряд ли кто-то зайдёт сюда.
– Сука! – шипит Гриша, когда я кусаю его ладонь, не собираясь сдаваться просто так.
Наступаю ему на ногу и, воспользовавшись его заминкой, делаю шаг вперёд, чтобы выбраться и убежать. Не побежит за мной, там в холле люди, и Юра должен был вернуться из детской комнаты. Но не успеваю дойти до двери, как меня хватают за волосы и со всей силы тянут обратно. Не удержавшись, а может, Гриша на это и рассчитывал, но я сваливаюсь на пол, больно ударившись головой.
– Надо было пристрелить тебя в тот день, давно бы меня в этом городе не было уже, – проговаривает, забравшись на меня верхом.
У меня же от боли в голове словно птички вокруг летают, а в темноте перед глазами белые блики мелькают.
– Ну ничего, сейчас исправимся, – сказав это, Гриша сжимает моё горло двумя руками.
Никогда не понимала фразу «вся жизнь перед глазами пролетела», казалось, это что-то из области фантастики. Однако сейчас, когда моё горло сжимают с такой силой, что дышать невозможно, а перед глазами мушки летают, прекрасно понимаю значение этих слов. Потому что и в самом деле в памяти всплывают все счастливые моменты, которые я пережила.
– Трахнуть бы тебя во все щели или лучше мужикам на заводе отдать, – слышу отдалённо голос Гриши. – Да опозорюсь только, – с этими словами он убирает руки от моей шеи, и я давлюсь воздухом, жадно вдыхая.
– Гриш, отпусти меня уже, – хрипло, едва слышно прошу его я.
– Какая же ты тварь, – шипит мне в лицо, сжав его до будущих синяков. – Подобрал суку со щенком, а она к другому кобелю, – плюнув мне в лицо, с силой толкает мою голову, и я врезаюсь затылком в пол, на миг теряя сознание.
Уже не понимаю, что происходит, от звона в ушах почти ничего не слышу. Чувствую, как под платье забираются руки, сжимают бёдра, разводят ноги в сторону, а следом мою промежность накрывает потная ладонь.
Сил не хватает, но я всё равно пытаюсь оттолкнуть, сопротивляться, ударить Гришу, но мои попытки вызывают у него только смех. Сдаюсь в какой-то момент, расплакавшись, словно ребёнок, но мне тут же закрывают рот, а заодно и нос, перекрывая кислород. Пока брыкаюсь на инстинктах, чувствую, как в мою промежность упирается головка члена, и только сильнее извиваюсь. Но не долго, от нехватки воздуха я отключаюсь до того, как Гриша сделает задуманное.
Просыпаюсь я от резкого запаха и сразу же начинаю отбиваться, кричать, пока есть возможность, давиться слезами и пытаться прикрыть ноги подолом платья.
– Успокойся, тихо, – раздаётся родной голос, и меня прижимают к твёрдой груди.
– Денис? – не верится, что это он. – Денис, – протягиваю и взрываюсь громким плачем, пряча лицо на его плече. – Там… Гриша… он…
– Я знаю, – цедит сквозь зубы.
Цепляюсь за него, как за спасательный круг, сжимаю в руках ткань рубашки, рыдая как ребёнок. Как я устала, как хочется уже уехать отсюда, не бояться и иметь возможность гулять по улице, не оглядываясь по сторонам.
