Ната Радуга
Ты снова моя
Глава 1
Катя
Смотрю на то, как мой муж отпускает руку моего сына, прорычав ему, чтобы тот не двигался с места, и наставляет дуло охотничьего ружья на меня.
– Гриша, не глупи, – пытаюсь вразумить его и делаю шаг вперёд, но Денис впивается в моё запястье.
– Что тебе, тварь, не хватало? – орёт на всю округу муж, собирая любопытных соседей у забора.
Мне плевать! Пусть говорят, обсуждают и осуждают. Я всего лишь хотела спасти себя и сына от мужа-тирана.
– Гриша, одумайся, – холодным тоном говорит Денис, и мой муж направляет оружие на него.
Дёргаюсь, желая сделать хоть что-то, но Денис крепко держит, не давая мне и шагу сделать.
– Ты! Ещё в школе мечтал переехать тебя на тракторе, – злобно усмехается Гриша, и его глаза наполнены странным блеском, будто он выпил.
– Убери ружьё, Гриш, – прошу его я, трясясь от страха. Не за себя, за сына и за Дениса.
– Закрой рот, шлюха! – рявкает и снимает ружьё с предохранителя. – Я сейчас его застрелю, а ты… не представляешь, что я с тобой сделаю, – скалится, а я прекрасно представляю, уже не раз доводилось почувствовать на себе его гнев. – Или нет, лучше пристрелю вас обоих, – ведёт плечом.
Это конец!
Он меня сейчас убьёт, потом выстрелит в моего любимого человека, который держит меня крепко за руку, наверняка думая о том же, о чём и я – мы сейчас умрём. И никто нас не спасёт, даже мама, она и глазом не моргнула, когда увидела моего мужа с ружьём. Уверена, ей станет легче, если меня убьют. Лучше мёртвая дочь, чем, как она выразилась, шлюха.
Почему моя родная мать, женщина, которая дала мне жизнь, предпочла не свою дочь, а постороннего человека?! Того, кто десять лет мучил меня своей тиранией, жестоко избивал, оскорблял, не считая меня за человека? Чем я не заслужила родительскую любовь?
Тем, что любила не того? Или тем, что подарила им внука?
Я всегда слушала их, считала, что важнее слова родителей нет ничего. Вышла замуж за того, за кого хотели они, чтобы «брюхатая дочь» не позорила их чистое имя. Но я достаточно настрадалась, жила только ради сына, иначе давно бы сдалась. И сейчас, когда любимый человек, родной отец моего ребёнка, приехал спасти нас, нам не дают и шанса.
Не стоило мне идти к Денису, не стоило помощи просить, признаваться, что десять лет назад я ему сына родила, но поздно. Я знала, кто такой Гриша и на что он способен, прожила с ним столько времени бок о бок. По моей вине Денис умрёт. Потому что я хотела спасти себя и сына, подвергла любимого опасности. Мы оба умрём, а наш сын останется на попечительстве Гриши и будет всю жизнь отвечать за ошибки матери. Я не могу этого допустить!
– Прости меня, я… дура, не понимала, что делаю, – произношу и подаюсь вперёд.
– Катя? – раздаётся за спиной голос Дениса, но я вырываю свою руку из его хватки.
– Я люблю тебя, – шепчу одними губами, едва повернув голову в его сторону. – Гриш, прости, я сделаю всё, что ты захочешь: с работы уйду, из дома не выйду, только не делай глупостей, – буквально молю, специально не уточняя, что именно ему не надо делать.
Если я попрошу не трогать Дениса, это всё равно, что самой в него выстрелить.
– Сделаешь, – кивает муж без капли сомнения. – Будешь умолять простить тебя до конца своих дней, – добавляет, опустив дуло ружья.
– Хорошо, – соглашаюсь и делаю ещё пару шагов вперёд.
– Я всё тебе дал: замуж взял с чужим отпрыском, квартира есть, машина, денег хватает, а ты в постель к другому, – несёт какой-то бред, и я убеждаюсь, что он выпил.
Замуж? Да, с чужим ребёнком, но я не просила. Квартира? Мне плевать на те сорок квадратных метров с выцветшими обоями и скрипучим полом. И на машину его мне плевать. Меня волнует мой сын и моё здоровье, которое после каждого его избиения становится только хуже. Он просто убил бы меня однажды в порыве гнева и даже бы не понял. Я жить хочу! Спокойной и мирной жизнью. Не вздрагивать при каждом шорохе, не трястись, когда собственный муж окликает, думая «что ему ещё не нравится?». Просто жить, быть любимой, а не грушей для битья и телом, которое он использует, когда ему хочется.
– Ты дебил? – раздаётся насмешливо за спиной, и я резко поворачиваюсь.
– Денис, – шиплю на него, но он даже не смотрит в мою сторону, продолжая сверлить взглядом моего мужа.
– Сломанные рёбра, сотрясение мозга, повреждённая печень, отбитые почки и шрам от ножа – вот что ты ей дал, – голос вроде спокойный, а в глазах ярость.
– Что ты несёшь? – подает голос мама. – Гриша не способен поднять руку на женщину, – усмехается родительница, что, в принципе, было ожидаемо.
– Вы вообще молчите! Отдать единственную дочь такому… – Денис кривит рот. – Я был о вас лучшего мнения, – заканчивает, а у мамы глаза на лоб лезут.
– Врёт она всё, чтобы внимание твоё привлечь, – проговаривает Гриша, а я вспоминаю, что вообще Денису не говорила об этом, он сам всё узнал.
– Отпусти Егора! – требует Денис и делает несколько шагов вперёд.
– Стой на месте! – рявкает Гриша.
– Пап, не надо, – просит Гришу мой сын и тянет за полы футболки.
– Не лезь, куда не просят, – толкает Егорку, и тот падает со ступенек.
– Егор! – кричим в унисон с Денисом и подаёмся вперёд.
В ту же секунду раздаётся выстрел, и я застываю на месте.
Сердце замерло, в ушах звенит от выстрела, а тело онемело. Больше ничего не чувствую, кроме ужаса. Мне страшно. Страшно оторвать взгляд от земли, посмотреть по сторонам, понять, что я потеряла кого-то из любимых мне людей.
– Катя! – голос Дениса раздаётся словно через толстый слой ваты. – Кать, – испуганный тон на ухо, горячее дыхание на шее и сильные руки, что хватают меня за талию. – Боже, Кать… – кажется, я упала в его объятия. – Больной ублюдок! – кричит куда-то в сторону, а у меня перед глазами синее небо, такое чистое, красивое.
– Мама! – слышу голос сына, полный страха, жалости и боли. – Мамочка, – чувствую тёплые ладошки на своих щеках.
– Господи, что делается-то! – кажется, это мама, но она где-то далеко, и небо плывёт, превратившись в пятно, за которым ничего не различить, и голоса стихают, и тело такое лёгкое, совсем его не чувствую, а потом всё и вовсе меркнет.
Но ненадолго, буквально через мгновение я прихожу в себя, а в глаза бьёт яркий свет.
– Ну вот, всё хорошо, – раздаётся незнакомый голос. – Отделалась испугом…
– Пуля в плече теперь называется испугом? – слышу злой голос Дениса.
– Вы не нервничайте, её едва задело, всего лишь шок, – продолжает успокаивать его мужчина, пока я пытаюсь сфокусировать взгляд.
Когда туман рассеивается, и мне удаётся разглядеть всё происходящее, а память возвращается, словно тяжелым ударом по голове, я резко приподнимаюсь.
– Тихо-тихо, – шепчет Денис, приобняв.
– Где Егор? – первое, что спрашиваю охрипшим голосом.
– Здесь он, не переживай, – прижимает меня к своей груди и гладит по голове.
– Что случилось? Я ничего не поняла, – задаю вопрос, слыша, как громко и часто бьётся его сердце.
– Этот мудак выстрелил в тебя, – отвечает, вжимая меня в себя ещё крепче. – Слава богу стрелять он не умеет, едва задел, но, как говорит врач, ты от шока потеряла сознание.
– Где он? – спросив, я поднимаю взгляд на Дениса.
– В доме скрылся, соседи вызвали полицию и скорую, – проговаривает, продолжая гладить меня по волосам.
– Мне нужно к Егору, – произношу, и Денис выпускает меня из объятий.
Не моём плече повязка, но боли я не чувствую, наверняка что-то вкололи. Слабость во всём теле, и дрожь не отступила, но опираясь о руку Дениса, я выхожу из машины скорой помощи. Вокруг собрались зеваки и с любопытством осматривают двор, а заметив меня, и вовсе начинают шушукаться.
– Егор, – зову сына, наплевав на всё, и со всех ног он несётся ко мне.
– Мама, – буквально врезается в меня, обхватив своими ручками мою талию.
– Всё хорошо, родной, не плачь, – наклонившись, целую его в макушку.
– Я больше не хочу оставаться у бабушки, – проговаривает, и я грустно улыбаюсь.
– Не останешься, – раздаётся голос Дениса, и на моём раненом плече оказывается его рука.
– Ты понимаешь, что полиция ничего не сделает? – тихо говорю, посмотрев на него.
– Понимаю, – кивает, скривив рот. – Я разберусь, не переживай, – успокаивает, коснувшись губами моего виска.
– Молодые люди, – знакомый неприятный голос заставляет вздрогнуть. – Здравствуйте, – здоровается Сафонов.
– Добрый день, – сухо отвечает ему Денис.
– Да какой же он добрый, такое устроили, – качает головой и переводит презрительный взгляд на меня. – Что, Кать, на богатеньких потянуло? – его кривая ухмылка вызывает тошноту, а может, от лекарств, что мне вкололи, не знаю.
– Не лезь к ней, – цедит сквозь зубы Денис.
– А то что? Перестрелку устроишь? – вопросительно выгибает брови.
– Вообще твой братец тут оружием угрожает, – вижу, что Денис старается держать себя в руках, и я прижимаюсь к нему, продолжая обнимать испуганного сына.
– А свидетели говорят другое, – уверенно заявляет Сафонов, и я уже понимаю, почему начальник полиции сам явился на происшествие.
– И что же? – хмыкает Денис.
– Что вы приехали, потребовали у родного отца вернуть ребёнка, угрожали убить, если не отдаст, – продолжает Валера, а у меня сердце из груди готово выпрыгнуть.
– Что за бред?! – прыскает нервным смехом Денис. – Свидетели у вас слепые что ли?
– Вам лучше сдать оружие, чтобы кто-то ещё не пострадал, – не унимается Сафонов.
– Валер, что ты такое говоришь? Гриша стрелял в меня! – влезаю в разговор, указывая на раненое плечо и пятна крови на платье.
– Гриша защищал сына и себя, – заявляет без капли сомнения.
– Он с ума сошёл! – почти кричу, потому что понимаю, мы проиграем.
– Гражданочка, успокойтесь, – громко, чтобы все вокруг слышали.
– Мужик, ты в самом деле хрень несёшь, – обращается к нему Денис.
– Одумайся, – и снова громко, так, что на нас все внимание обращают.
– Да что я делаю? – разводит руками Денис. – Ты что орёшь? – выпустив меня из объятий, он делает шаг вперёд. – Давай, я тебе объясню, как всё было…
– Стоять! – орёт на всю улицу Сафонов и, достав пистолет из кобуры, направляет его на Дениса.
– Мужик, ты что творишь? – нервно усмехается Денис. – Я, наверное, своему юристу позвоню, – проговаривает и собирается достать телефон.
В этот же момент Сафонов стреляет в воздух.
– Не двигайся! Руки, чтобы я видел! – приказывает Денису, и тот не успевает поднять руки, как двое в полицейской форме крутят ему руки и валят на землю.
Глава 2
Катя
До того, как Дениса погрузили в полицейскую машину, словно самого опасного преступника, я успела вытащить у него телефон из кармана, подбежав к нему.
– Немедленно езжайте в гостиницу, и звони Саше, – прошептал он на ухо, пока меня силой не оттащили от него.
Я знала, что медлить нельзя. Что в любой момент из дома выйдет Гриша и при помощи брата вернёт меня домой. Поэтому, схватив Егорку за руку, бегу к припаркованной у забора машине Дениса. Он даже мотор не заглушил, думая, что мы пробудем здесь недолго. Так и собирались: забрать Егора и вернуться в гостиницу, но не вышло.
– Садись быстро! – говорю сыну и сама прыгаю за руль, пока Сафонов занят.
Водить я не умею, точнее, прав у меня нет, но ещё в школе Денис пытался научить меня на своей старой развалюхе. Кое-что помню, надеюсь, до гостиницы доеду. Не знаю, сколько у меня времени, вряд ли Гриша будет сидеть и ждать, зная, что защитить меня некому. Но мне нужно успеть хотя бы с Сашей поговорить. Решив не тянуть, на ходу ищу в журнале звонков мужчину и, набрав его, ставлю на громкую связь и трогаюсь с места.
– Денис? – раздаётся по ту сторону.
– Саша, это Катя, Дениса арестовали, его обвиняют в нападении, но он не виноват! Мы ничего не делали, но Сафонов, он все вывернул, выставил его виновником…
– Так, глубоко вдохни и давай по порядку, – совершенно спокойно говорит юрист.
Сконцентрировавшись на дороге, я начинаю рассказывать с момента, как мы приехали к моим родителям, и до конца, как Дениса впихнули в машину с наручниками на запястьях. Где-то сигналили недовольные водители, пару раз я проехала на красный, чудом избежав аварии. Мне казалось, что до гостиницы мы не доедем, что нас догонят люди Сафонова во главе с Гришей, но на удивление за нами никто не гнался. Зачем? Они ведь знают, что мне некуда пойти, кроме гостиницы. Благодаря разговору с Сашей дорога оказалась не такой долгой, а когда я очень коряво паркуюсь у отеля, нас уже ждёт водитель Дениса и сам юрист. На негнущихся ногах и с трясущимися руками я выхожу из автомобиля, позвав Егорку с собой.
– Вы ранены? – подходит ко мне Юра.
– Ничего, – отмахиваюсь и поворачиваюсь к Саше. – Вытащи его, пожалуйста, это всё из-за меня, – срывающимся голосом прошу я мужчину.
– Успокойся, поднимемся в номер, – подхватив меня под руку, он почти незаметно кивает Юре.
– Егор, дай руку, – обращаюсь к сыну и позволяю Саше проводить меня наверх.
С трудом сдерживаюсь, чтобы не расплакаться, но мне нельзя. Нельзя раскисать и сдаваться, несмотря на то что очень хочется спрятаться под одеяло.
– Я закажу еду в номер, вам нужно подкрепиться, – словно ничего не происходит, Саша звонит на стойку регистрации, а мне хочется накинуться на него.
Я знаю Сафонова и на что способен. Только что была свидетелем, как он сделал из невиновного человека преступника. Ему ничего не помешает прямо в этот момент избить Дениса до полусмерти и спихнуть всё на драку в КПЗ.
– Саш, ты собираешься что-то делать? – смотрю на него, на то, как он спокоен и, судя по всему, никуда не торопится.
– Ты не переживай, расслабься, прими душ. Еду принесут, поешьте…
– Саша! – кричу, но тут же захлопываю рот.
Какое право я имею что-то требовать, но, с другой стороны, у меня выбора нет, а он, вроде как, работает на Дениса.
– Пожалуйста… – начинаю спокойно, но меня прерывает открывшаяся дверь.
– Юра? – вопросительно смотрит на водителя Саша.
– Всё есть, – довольным тоном отвечает, поднимая руку, в которой зажат видеорегистратор.
– Ну вот, дело почти сделано, – усмехается и разводит руками Саша. – Значит, ты остаешься здесь, защищать их, – даёт указания, кивком указывая на нас с сыном. – А я поеду в участок, – добавляет и, забрав из рук Юры маленькую камеру, выходит из номера.
Есть я не стала, хотя от блюд на тележке шёл очень аппетитный запах. Вообще ничего делать не могла, кроме как мерить номер шагами и заламывать пальцы от переживания.
– Егор, поешь, мультики себе включи, – говорю сыну, который также ходит по помещению, осматривая каждый уголок с интересом.
– Мам, я взрослый, какие мультики! – возмущается этот взрослый.
– Сядь и поешь, – указываю на тележку. – Бери, что хочется, – произношу, бросив взгляд на блюда.
Не знаю, кем нас Саша считает, но еды как на целую футбольную команду. В меня кусок не влезет, от волнения тошнит, максимум, что могу, – это воды выпить.
Время тянется мучительно медленно, Юра развлекает Егорку какой-то настольной игрой, а я руки себе стёрла и мозоли на ногах заработала. В какой-то момент на улице раздаётся звук сигнализации, и, поднявшись, Юра выглядывает в окно.
– Вот засранцы, – выругавшись, он несётся к двери. – Я сейчас вернусь, – бросает и выходит из номера.
А через минуту, раздаётся стук в дверь, вздрогнув, я смотрю на неё, не двигаясь с места. В голове в тот же момент всё складывается. Это Гриша, я в этом уверена. Наверняка пнул колесо машины, чтобы сработала сигнализация, чтобы вытащить единственного человека, который мог бы нас защитить.
– Мама, это папа? – испуганно спрашивает мой сын после очередного стука.
– Тихо, – шепчу и прижимаю ребёнка к себе. – Тихо, – успокаиваю его, хотя у самой сердце так сильно стучит, что грозится рёбра сломать.
Открыть дверь я не решаюсь, даже с места не двигаюсь, прижимая Егорку к себе так, что он едва дышит. Стук не прекращается, а наоборот, становится только громче и настойчивее.
– Катя! – раздаётся по ту сторону, и сначала я вздрагиваю, а потом, поняв кто за дверью, облегчённо выдыхаю и быстрым шагом иду открывать. – Что так долго, я уже волноваться начал, – проговаривает Денис и проходит внутрь.
– Боже, я так за тебя испугалась, – бросаюсь в его объятия, рыдая как ребёнок.
– Всё-всё, не плачь, – успокаивающе гладит по спине. – Нормально ведь всё.
– Прости, – сквозь плач говорю я.
– За что? – усмехается и, ослабив объятия, накрывает моё лицо руками.
– За всё, не надо было впутывать тебя в это, – всхлипываю. – Боюсь представить, что с тобой могли сделать.
– Не столько, сколько с тобой сделал Попов, – проговаривает с улыбкой и большими пальцами вытирает дорожки слёз. – И не смей больше такого говорить, поняла? – я киваю, и меня снова прижимают к твёрдой груди.
– Мам? – прерывает наши объятия Егор, и я отхожу от Дениса.
– Иди сюда, – зову его и присаживаюсь на корточки. – Это не папа, всё хорошо, – сжимаю его ручку, не сразу понимая, что говорю.
– Кать? – раздаётся вопросительно над головой. – Что значит?..
– Прости, я не в том смысле, – потупив взгляд, соображаю, как сказать взрослому ребёнку, что человек, которого он называет папой, на самом деле не его отец. Даже не представляю.
– Здорово, – протягивает сыну руку Денис.
– Здрасте, – пожимает её по-мужски в ответ. – А я вас помню, вы были на крутой машине, – проговаривает Егор.
– Точно, и я обещал тебя покатать, – подтверждает мужчина.
– Меня мама уже покатала, да так, что думал, мы врежемся в кого-то, – сдаёт меня с потрохами собственный сын.
– Мама плохо водит? – с интересом смотрит на ребёнка Денис.
– Она вообще не водит, я первый раз видел её за рулём, – продолжает выдавать все секреты.
– Как интересно, – протягивает и, выпрямившись, бросает на меня короткий взгляд. – А пойдём, расскажешь мне что-нибудь ещё, – подмигнув, Васильев направляется с Егором к дивану.
Мне ничего не остаётся, кроме как идти за ними, присесть поблизости и любоваться тем, как двое самых любимых мужчин мило общаются.
Егорка у меня общительный парень, но только со своими. С незнакомыми людьми он сдержан и держится отстранённо, но с Денисом быстро находит общий язык.
– А мы домой не вернёмся? – спрашивает в какой-то момент Егор.
Я, растерявшись, смотрю на Дениса, но он продолжает сидеть со спокойным выражением лица.
– Ты хочешь домой? – интересуется в ответ настоящий отец моего ребёнка.
– Если там папы не будет, – небрежно пожимает плечами.
– Он тебя обижал? – спрашивает, и я вижу, как играют желваки на его лице.
– Маму обижал, – отвечает Егор и переводит взгляд на меня. – Сильно обижал.
Я готова снова расплакаться, потому что всегда была уверена, что ребёнок мало что слышит за стенкой. Я сдерживала себя, чтобы не издавать лишних звуков, не пугать сына, но оказывается… Боже!
– Теперь вас никто не обидит! – заявляет Денис. – Договорились? – смотрит на Егорку, протянув руку.
– Я вам верю, – едва заметно улыбается сын.
– Правильно делаешь, – произносит Васильев, подняв указательный палец.
– Денис, нам бы уехать, – проговариваю, всё ещё боясь за жизнь любимых людей.
– Куда? – вопросительно смотрит на меня.
– Гриша, он… просто так не сдастся, – отвечаю, сглатывая ком в горле.
– А он правду сказал? – вдруг спрашивает Егор.
– Что именно? – хмурю брови я.
– Что ты шлюха, – припечатывает меня своим вопросом.
Так сильно я ещё никогда не терялась, в лёгкие даже воздух перестал поступать, и всё, на что меня хватает – это открыть и закрыть рот, как задыхающаяся рыба.
– Начнём с того, – спасет меня Денис, – что это плохое слово, и ты никогда не должен его использовать, особенно в сторону женского пола хорошо? – сын кивает, а я облегчённо выдыхаю.
Получается, Гриша долго просидел у моих родителей, ожидая нас и промывая мозги Егору. Но как можно такое говорить десятилетнему ребёнку про его маму? Какой же он всё-таки скотина, и слава богу я решилась на этот отчаянный и в то же время смелый шаг.
– И нет, это не правда, – тем временем продолжает Денис.
– Почему он тогда это сказал? – не унимается сын.
– Егор, – со вздохом обращаюсь к нему я.
– Подожди, – подняв руку, Денис не даёт мне договорить. – Попов, то есть Гриша…
– Папа, – кивает Егор, а Васильев стискивает челюсть.
– Я этого не выдержу, Кать, – переводит взгляд на меня, как бы ожидая разрешения, и я киваю, давая ему право на откровения. – Егор, – тут же возвращает своё внимание к сыну. – Так получилось, что когда мы с мамой были молодыми, хотели пожениться, создать семью и жить вместе, – он говорит так, словно имеет большой опыт общения с детьми, а у меня глаза на мокром месте.
– Почему тогда на маме папа женился? – хмурится ребёнок.
– Так получилось, что мне пришлось уехать… надолго, – Денис замялся, наверняка прикидывая в голове, сколько можно знать мальчику. – Но когда я уехал, ты уже был в животе у мамы…
– Я не маленький, – возмущается Егор, видимо, ему не понравился тон Дениса.
– Конечно, – усмехается Денис. – В общем, Гриша не твой папа, – говорит и выдыхает.
– Как? – недоумевающе смотрит на него Егор. – А кто тогда мой папа?
– Я, – с гордостью заявляет Васильев. – И теперь вы с мамой будете жить со мной.
– А ты маму тоже будешь обижать? – с серьёзным, даже враждебным выражением лица спрашивает мой сын.
– Никогда, – мотает головой Денис.
– Хорошо, – одобрительно кивает Егор. – Иначе, когда я вырасту, буду тебя бить, – угрожает, а я уже вовсю плачу.
– Молодец, весь в меня, – кажется, Дениса распирает от гордости. – Вы поели? Я голодный как волк, – проговаривает и поворачивается ко мне. – Нет, ну надо что-то делать с этим фонтаном, – вздыхает, заметив мои слёзы.
– Всё нормально, это от счастья, – спешу успокоить мужчин. – Давайте поужинаем, – встаю на ноги.
– А потом посмотрим кино с попкорном? – радостно спрашивает Егор.
– Всё, что ты захочешь, – хлопает его по плечу Денис.
Сегодня вечером мы позволим себе немного спокойствия и счастья, а завтра начнём войну, и очень надеюсь, что без последствий.
