Нариман Туребаев
Уроки любви и жестокости
ЕЛИЗАВЕТА (ПРОД.)
Отец? Папа? Что с вами?
Потом начинает теребить его сильнее, и, наконец, у него вылетает маслина изо рта. Генрих тяжело дышит. Он начинает плакать, гладя дочку.
ЕЛИЗАВЕТА (ПРОД.)
Табаку, отец?
ГЕНРИХ
Нет… Зря я ее убил, Лиза! Недостойная смерть от моих рук постигла твою мать! А я ведь любил ее, любил! Любил, Лиза…
Они сидят в обнимку.
ЕЛИЗАВЕТА
Все прошлое, отец, и отболело давным-давно… Мертвых не вернуть.
Она поднимает его на софу.
ГЕНРИХ
О чем мечтаешь, дитя мое, всегда хотелось знать?
Лиза пожимает плечами.
ЕЛИЗАВЕТА
О чем мечтать, когда здесь есть все, что только пожелаешь.
ГЕНРИХ
И все же, Лиза?
Он гладит ее.
ЕЛИЗАВЕТА
Ну раз тебе так любопытно… Мечтаю оказаться подальше от престола, к примеру, в дальних степях, где бродят амазонки. Или в пустынях Африки с обозом из торговцев. Или куда подальше, где открыты земли невиданные по красоте…
ГЕНРИХ
Ах, Лиза – везде одно и то же, где зла побольше, где поменьше. Но все едино. Но амазонок я тебе пришлю, хоть ныне они редкость. Только на что они тебе?
ЕЛИЗАВЕТА
Для игр, для знаний. Для любви.
ГЕНРИХ
Любви?! Смела ты не по годам такое говорить отцу. Так значит не хочется тебе к испанцам?)
(устало)
Ну что ж, пойдешь назад в бастарды, как хотела, отправлю в графство там, где быть тебе одной и не болтать так смело, не будет собеседника тебе. И, кстати, земли Суррея теперь свободны, а потому отправлю-ка туда свою любимую дочурку! Там куча книг его, по которым он учил тебя с любовью и почтеньем, и тишина, и слуги графа ходят смирно, а ведь они были ему верны до смерти. И будешь ты в осаде тех, кто возненавидит каждое твое слово, и даже вздох за то, что ты казнь их соверену приписала. Такая моя воля.
Глаза Лизы наливаются слезами. Она встает в своей мужской одежде.
ЕЛИЗАВЕТА
Как видишь, я готова!
Она разворачивается и пытается уйти.
ГЕНРИХ
Так стой, несносное дитя! Останешься принцессой, но без мужа, как и хотела. А дальше уж не знаю…
ЕЛИЗАВЕТА
Все шутки, папа! Но ведь велись переговоры с испанским троном? Или тоже шутки?
ГЕНРИХ
Велись, но про Марию – она умнее, набожна, скромна – тебе не чет. Славной парой будут оба!
ЕЛИЗАВЕТА
Набожна, скромна?! Не видел ты, как тихая Мария змеей шипит на тех, кто смеет слово молвить против святош из Рима, которых ты изгнал, и этим самым вонзил ей в сердце нож…
ГЕНРИХ
(смеясь)
И что с того? Пусть шипит – ведь жало вырвано давно вместе с этой гнусной церквью, посмевшей мне указывать, как править! По сравнению с Римом я сам – святоша! Вся Европа стонет от их бесчинств, убийств и пыток! И ты бранишь меня за казни, за жестокость, за нелюбовь к народу, когда поблизости живет убийца кровожадней и страшнее, и имя ему – Вера?! Я Веру приручил, кормлю ее с ладони, и тем доволен – когда-нибудь поймешь, что не должно быть веры более, чем вера в короля.
ЕЛИЗАВЕТА
Как взъелся ты на Рим…
ГЕНРИХ
Ничего такого – я Рим люблю, нет города красивей. Но ты права – дай власть Марии, и в благочестии своем она затопит кровью всю Англию.
ЕЛИЗАВЕТА
(насмешливо)
Об этом Генрих говорит?!
ГЕНРИХ
(сердито)
Вернись-ка к ордонансу.
ЕЛИЗАВЕТА
О Марии?
ГЕНРИХ
Нет, к графу нашему Суррею. Пора его кончать. И не напакости в письме, как это любишь!
Елизавета начинает писать и декламировать:
ЕЛИЗАВЕТА
И в миг, когда любви силки
Без сожалений грудь пленили
И слезы рек своих обильем
Безмерной болью одарили,
Когда я тяжело вздыхал
И будто смерти ожидал,
Мне вспомнилось, как в Трою шли
Несметные суда ахеян,
Как в клочья бились корабли
Об ярость злобного Борея;
Как Агамемнон, вняв мольбам,
Отдал на растерзанье дочь богам.
И десять лет войны,
Для поколений назиданье,
Проклятьями были полны
И жаждой крови во сраженьях.
Елену возвратят эллины,
Но сколько сгинет их безвинных!
Генрих аплодирует.
ГЕНРИХ
Он -гений, слова нет! Но пощажен не будет.
(берет лютню, набирает музыку)
И как прекрасно было б как песня сие творение!
Продолжает играть, пока Лиза пишет.
ГЕНРИХ (ПРОД.)
И гениям потакать в их несносных пороках – можно государство развалить, поэтому иногда их нужно отправлять на плаху. И, по праву, гений здесь один – и это я, монарх!
Лиза прыскает в ладонь.
ГЕНРИХ (ПРОД.)
Разве я не прав?
ЕЛИЗАВЕТА
(иронично)
О, нет, мой король, вы правы во всем! Но как сказать об этом тем беднягам, что мрут в сражении шотландском?
ГЕНРИХ
И я бы встал средь тех бедняг, коли не занемог смертельно. Умирать в бою в защите трона – разве есть что-то лучшее?
ЕЛИЗАВЕТА
Безумства битв мне не понять.
ГЕНРИХ
Пока мала, не думай о таком. И не донимай отца!
ЕЛИЗАВЕТА
Закончила!
ГЕНРИХ
Неси.
Генрих читает.
ГЕНРИХ (ПРОД.)
Однако, ты не чужда безумству казни. Жестоко и беспощадно твое перо. Но смерти дух тебе еще не близок.
ЕЛИЗАВЕТА
О чем вы, мой король?
Елизавета льет сургуч на бумагу, Генрих ставит перстнем печать. Лиза относит ордонанс к столу. Король вытаскивает меч из-за трона.
ГЕНРИХ
Ты казни человека подвергла и всю его семью. А я теперь безумец, и мне все равно, что люди скажут. Ты в шутку предлагала мне казнить тебя? Так я при деле.
Елизавета в страхе отходит. Король, опираясь о меч, медленно идет к ней.
ЕЛИЗАВЕТА
Что вы хотите, мой король?
ГЕНРИХ
(злобно хохоча)
Хочу тебя казнить, и здесь мне не до шуток. Клади свою головку прям на трон!
ЕЛИЗАВЕТА
К чему вдруг этот гнев? В чем причина? Я не пойму…
ГЕНРИХ
Ты мне надоела. А наследников и так хватает. Головку!
Елизавета пытается смеяться. Но кладет голову на трон.
ЕЛИЗАВЕТА
Как часто в твоих шутках дурной тон.
Генрих размахивается мечом. Елизавета начинает плакать.
Заходят двое в черном, доктора, в страхе наблюдают за сценой.
1 ЧЕРНЫЙ
Мой сир, нам надо в смотровую, чтобы обследовать ваши раны.
ГЕНРИХ
Прочь, убийцы!
Он резко опускает меч, но острие останавливается прямо у шеи Елизаветы, она истошно кричит. Генрих тяжело дышит. Лиза в ужасе.
ГЕНРИХ (ПРОД.)
Вставай, Лиза. Мой урок простой. Казнь – это тяжесть и мрак смерти, пока на плахе ты живой, и мчится свист меча к тебе неумолимо. И ничего ужасней в мире нет. Не дай бог тебе снова это испытать. Вы еще здесь?
2 ЧЕРНЫЙ
Это важно, сир. Умоляю!
ГЕНРИХ
(роняя меч)
Ну, несите, что ж.
Доктора под ручку уводят Генриха к двери. Елизавета лежит у трона, чуть не плачет, трет свою шею. Потом она берет меч отца двумя руками, который слишком тяжел для нее. Елизавета с мечом идет за спиной отца.
ЕЛИЗАВЕТА
(кричит)
Умри, как умирала мать! Безоружен, слаб и жалок!
Елизавета размахивается мечом, но доктора своими клинками преграждают ей путь.
1 ЧЕРНЫЙ
Принцесса! Нет!
2 ЧЕРНЫЙ
Остановитесь, ваше высочество!
Генрих, не в силах держатся на ногах, опирается о стол. Он отмахивается рукой.
ГЕНРИХ
Пустите ее. Дайте сделать то, что богу надо.
1 ЧЕРНЫЙ
Мой король, но как же…
ГЕНРИХ
(кричит)
Пустите!
Двое в черном нехотя расступаются. Генрих хрипит, его душит воротник.
ГЕНРИХ (ПРОД.)
Вперед, проказница, я твой. За тех, кого убил, и тех, кого убью. Вперед!
