Нани Кроноцкая
Рассвет закату вопреки

Бам-бум-бух.

Игнорируя остальных это чудо природы подошло ко мне ближе и свирепо воззрилось на Чисх.... Схич… создатель, как бы мне это имя запомнить? На парня.

– Чисхисусу, смотрю, день у тебя удался… – ехидный Горыныч был неотразим.

– А? – моргнув напряжено, парень перевел взгляд на

пса. И… не удивился. Похоже, они все знакомы.

– Я отключил наблюдение. И зациклил изображение, у нас есть пять минут.

– Все равно они знают о… – начал было глитч, все еще косясь на меня с острой смесью негодования, ненависти и… досады. – Мне конец, ты же знаешь.

– Конец, дорогуша, это куда более приятная штука, – рявкнул Горыныч так громко, что я даже вздрогнула. – Если ты прямо сейчас не возьмешь свою задницу в руки и не свалишь отсюда, то есть шанс оценить варианты.

– А что с этим мне делать? – я ткнула псу в морду иголкой и он отшатнулся, как от язв красной чумы. – И вообще, долго я буду барахтаться тут в полном непонимании происходящего, голая и… голодная!

– Сейчас я спасенного твоего уведу, ты отмоешь с себя следы крови, оденешься… – примирительно начал Горыныч.

– Она действительно дочь королевы? – с трудом разлепив губы, перебил его парень. Тот, чьего имени я никак не запомнию.

– Она та, кто смогла вытащить кси из твоей головы, бестолочь. Лучше думай об этом, – рявкнул пес и требовательно наступая на глитча добавил: – Забери у нее! И пошли, если не хочешь…

Не хотел. И подпрыгнул так резво, что я отшатнулась, едва снова опять не свалившись плашмя. Но сзади меня молниеносно поймали крохотные женские ручки. Пчипхи, о которой все как-то успели забыть, неодобрительно что-то опять прочирикала.

Чисхи-как-дальше-не помню почтительно поклонился и пальцами осторожно взял у меня из ладони иглу, держа ее за головку. Тут же достал из кармана платок и завернув в него мой трофей, бросив раятерянный взгляд на нас с Горынычем.

– В чехол для ножа убери, – посоветовал тихо пес. – Мы все вещественные доказательства собираем.

Глитч усмехнулся устало, с видом умудренного жизнью мужчины, рассказавшего сыну о том, что подарки на день смены года детям дарят не милые феи. Но достал из кармана крохотный чехол, вынул оттуда короткий и широкий ножичек со странной ручкой, больше похожей на поршень и прижав к его лезвию окровавленную иглу, спрятал весь этот ужас обратно в карман.

Пчипхи за моей спиной звонко фыркнула и… всучила мне очередную одежду. На этот раз куда больше похожую на приличную. Зеленый комбинезон оттенка настолько темного, что казался практически черным. И не черным одновременно. Вздохнула, разглядывая его. Ну, хоть не прозрачный и даже с карманами.

– Мы уходим! – рыкнул снова Горыныч, и к моему удивлению глитч его тут же послушался, смиренно поднявшись на ноги.

– Мне нельзя выходить отсюда живым, – произнес он устало. – Только трупом.

– А ты выползешь, дорогуша, – Пес ехидно оскалился и облизнулся. – Пошевеливайся, у меня уже чешется все от желания отряхнуться, а я и так у вас тут наследил.

Сказал и направился в сторону выхода. Я даже догадывалась, куда. Чисх спорить не стал и поплелся за ним следом, хотя, судя по выражению на лице, он совершенно не верил в счастливый конец своей сказки.

Уже выходя, белое пыльное чучело оглянулось и сказало мне строго:

– Все тут уберите. И кровь быстро смыть. У вас еще максимум десять минут, заговорщицы. – Сделал еще пару шагов и снова притормозив тихо добавил: – Пчипхи, принцессу накормишь. За ней прилетел Серый Бог.

За спиной моей раздался рваный вздох то ли восхищения, то ли ужаса, я разобрать не успела, проводив взглядом сразу же ускорившихся мужчин. Странно… мое сознание отчего-то сочло Горыныча мужиком, и волосатого карлика – тоже. Особенности травмированной стрессами женской психики, не иначе. Мало мне было всего. Теперь еще сам Серый Бог прилетел.

Жалко только, что мы не знакомы.

9. Прибытие

Планета Зигейна (b Малиста) двойная звездная система Малиста, (HD 188015), Созвездие Лисички (Vulpecula) Центральный Космопорт.

Надо отдать должное «Крокодилу»: в отличите от вездесущей Петровны во всех оригинальных ее проявлениях этот незримый солдат вечной войны был деликатен и исполнителен. И что уж совсем удивительно, – он обладал чувством юмора, всеми этими качествами определенно напоминая Макару старшего брата Аверина.

С Крокодилом не приходилось спорить, он даже не пакостил по мелочам. Надо будет у Анта узнать, как он добился подобных успехов? Явно ведь модель управления его личным крейсером тоже была не из стандартных…

Посадка в специальном космопорту экваториального континента Зигейны прошла безукоризненно-гладко, что несказанно радовало капитана. Все-же он не так часто сажал малый крейсер новейшей модели. Впервые сажал, говоря откровенно. Дублировал его действия дед, севший на место второго пилота, и его одобрительная ухмылка стала вдруг для Макара важней всех похвал. Надо же.

Мак запретил себе думать о Нэрис. Запретил чувствовать и молчаливо страдать. Его согревала лишь тонкая нить биосвязи, плотно приросшая в складочке кожи за правым ухом. Последнее, что могло их связать… И даже Гесс, имевший возможность вмешаться, не задевал. Только бы она выжила. Остальное они разгребут.

Стоп. Не страдать. Пусть идет все по плану. По их гениальному плану, конечно.

***

Вопреки ожиданиям, таможенные власти Зигейны больше не рискнули испытывать терпение официальной имперской дипломатии. Особенно, видя вооружение крейсера. Даже в наземном положении этот корабль вполне мог изменить облик Зигейны, сметя парочку континентов. И при этом спокойненько улететь.

Посла встречали с подчеркнутой скромностью, встречающая сторона состояла из нескольких скромно одетых пожилых сотрудников министерства внешних связей. Их данные были заблаговременно переданы на борт «Крокодила»,

Несчастные встречающие жарились под беспощадными лучами экваториальной Малисты не смея вернуться под крышу площадки ожидания и тревожно смотрели на посадочную полосу.

Огромная туша «Крокодила», покрытая пенистыми облаками карантинной антибиотической обработки безмолвствовала.

Попытки связаться с имперским бортом ни к чему не привели. Шел третий час ожидания. И когда уже старший из младших сотрудников министерства самолично собрался самолично добраться до этих проклятых имперцев и… лично войну объявить! На его скромный видер пришло лаконичное сообщение.

«Посол прибыл на место.»

Чиновник зажмурился, сморщив и без того морщинистое, круглое маленькое лицо. Жестом подозвал к себе бритую наголо женщину. Лаконичный знак женского гарнизона таможни, красовавшися на ее плоской груди утверждал этот факт, хотя никаких других внешних признаков, типичных для женского пола всех гуманоидов, и в помине там не было.

Сосредоточенно прочтя сообщение на экране, женщина покачнулась.

– Это никак невозможно! – сообщила она очевидное на превосходном имперском.

Сотрудник министерства скис еще больше. Эти наемницы невозможно тупы. Впрочем, Зигейне они служат верно. И куда как надежнее собственных войск.

– Свяжитесь с охраной порта. Как пропустили на территорию города целую делегацию? А… карантин? – ляпнул первое, что пришло ему в голову. Разрешение на эксплуатацию и строительство межгалактического космопорта гарантировало наличие в нем блока полной карантинной обработки биообъектов. Полчаса обязательного продвижения по тоннелю до выхода было достаточно. Имперцы совсем обнаглели? Да похлеще они сами всех вместе известных науке инфекций!

– И… и гарнизон поднимите! Это же… Это агрессия!

Наемница одарила чиновника снисходительным взглядом и притронувшись к бритому седому виску тонкими пальцами тихо что-то прошелестела на неизвестном ему языке. Маленькое личико зигейнианца оскорбленно свернулось в темный морщинистый узелок. Шервовы наемницы со своими секретами! Будь они прокляты…

Пить хотелось мучительно. А еще в маленьком потаенном боксе под задним сиденьем министерского лукса лежали две капсулы «Радости сна», весь день будоражившие его уставшее воображение. Скорей бы все это закончилось, и тогда…

– Никаких нарушений режима, – проскрипела внезапно наемница и в ее голосе несчастному чиновнику явно послышалась издевка. – Военно-дипломатическое представительство Империи в полном составе проследовало по техническому каналу. Еще два часа назад.

Технический выход предполагал полноценную антибиотическу обработку, смертельную для всего живого. По нему выводились лишь обслуживающие прилетевших ядроиды новейших моделей и личный транспорт.

– Что?! – эта новость заставила мелкого министерского чиновника высоко подпрыгнуть и даже присесть, болезненно приземлившись на пятки. – Деус что, прислал нам ядроидов в качестве дипломатов?!

Попрание всех законов, это неслыханный факт, это… повод для полноценной войны! Эти слова он подумал, но вовремя прикусил своя язык, увидев снисходительно-скучающее выражение на лице этой плоской нахалки.

– Военные дипломаты – особенным тоном она выделила первое слово, – облачены в боевые скафандры. – чиновнику показалось, или она глаза закатила, как будто бы с наслаждением? – Это не запрещено никакими конвенциями, и входит в рамки военного статуса.

И весь вид наемницы красноречиво говорил ее несчастному собеседнику: «Ты – омерзительное ничтожество, ты даже таких простых истин не знаешь, презренный абориген захолустного мира.»

Остальные сотрудники министерства благоразумно стояли от них на почтительном расстоянии сохраняя отстраненно-задумчивое выражение круглых морщинистых лиц.

Минуту молчания прервал сигнал видера.

«Прибыть к месту допроса и наказания!»

Чиновник не сдержал громкий стон, ноги его подкосились и он начал медленно опускаться на каменную поверхность полосы.

Быстрый жест женской руки, выразительная усмешка, кивок и несчастного подхватили невесть откуда взявшиеся наемницы. Группа его уже бывший коллег сбилась в плотную кучку и в ужасе наблюдала за этой немой сценой.

Все пришло разом в движение и уже спустя несколько долгих минут на полосе оставалась лишь оброненная кем-то прозрачная пленка для обтираний. Порыв горячего ветра и ее понесло в сторону медленно остывающей после обработки махины космического корабля. Крокодил словно грелся на солнце, вынырнув из пучины космических болот.

Не такого от них ожидала Зигенйна. Но Аверин любил не оправдывать ожидания…

***

Посольство…

Очень громкое слово для несколько полуразрушенных низких строений из унылого серого камня и одной посадочной площадки.

«Имперский посольский квартал» как еще более громко называлось все это зигейнское безобразие имел вид такой, как будто бы ежедневно держал оборону от орд разгневанных жителей этой планеты. Воронки от взрывов, осколки камней, вперемешку со стеклами.

Мак обозревал свое «новое место службы» со смесью удивления и раздражения. Неслыханная, невозможная наглость властей Зигейны действительно поражала. Малонаселенный мир на периферии галактики, катастрофически бедный ресурсами и далекий от главных торговых узлов позволял себе больше, чем преданные веками Империи древние миры-сателлиты.

Еще на Шедаре, в первой же разговоре с таможенником, Мак ощутил слабость власти имперцев. А теперь… Наглядный весьма аргумент представал перед ними. И никакого обслуживающего персонала, положенного для посольства и предоставляемого принимающей стороной.

Хорошо еще, они догадались с собой прихватить пару универсальных ядроидов с корабля. Но их активация требовала минимум пару часов. Придется самим разгребать эти проблемы.

Благо, воистину гениальный план, идея которого была так своевременно подсказана Берном, сработал блестяще. Все же старик, перед тем, как пойти в космофлот, наверняка был пиратом. По нему это чувствовалось…

Команда «Совы», а теперь «Крокодила», высадившись, наконец, на Зигейне представляла собой весьма колоритную группу. Рослые монстры, меняющие молниеносно свой цвет под любой окружающий фон. Безмолвные тени, общающиеся с помощью внутренней связи и различимые лишь по сияющим время от времени знакам на ребрах скафандров. В боевом облачении люди стали похожи на кожистых, древних, двуногих рептилий. Чешуи и хвостов не хватало.

Им не нужно оружие: сам скафандр мог стрелять из трех видов тяжелых плазеров, и физически бить с силой, равной пушечному удару. А мог вырезать тонким плазменным лезвием гравировку на крохотном женском колечке.

Освоение этих красот заняло у экипажа все время приготовления их эпической высадки в космопорту центрального континента Зигейны.

Личная резиденция королевы находилась не так далеко, что Аверина удивило. И насторожило. С точки зрения обыкновенной стратегии их корабль стоило посадить в центре северного континента, подальше от всех столиц. Или он что-то не понимает, или у королевы Зигнейны проблемы… Скорее всего, с внутренней безопасностью.

Яхо (судя по знаку, пылающему на спине это был именно он), выпустил длинную очередь микродронов и теперь очень внимательно наблюдал за бегущей строкой их отчета на видере. Прямо на посадочной площадке Стэм с Игорьком разворачивали станцию связи. Хич активировал ядроиды, параллельно занимаясь разворачиванием автономной энергостанции. Все они не скрывались и рассредоточившись по местам выставили в настройках скафандров цвет серебристый, зеркально-блестящий. Пусть наблюдают шпионы. В их наличии Мак даже не сомневался. Биолог Гесс просто куда-то исчез, что было сделать не так уж и сложно.

– Посольство разгромлено буквально вчера… – в наушнике капитана раздался задумчивый голос Берна. – Похоже на устрашающий жест.

Макар и сам так подумал, глядя на свежие осколки камней и не успевшие зарасти буйной синей зигейнской травой глубокие выбоины на дорожках.

– Такая теплая встреча… – он усмехнулся. Интересно, а как выглядит его мимика на военном скафандре? Лечебные были похожи на кривляющихся демонов из древней земной мифологии. Эти вроде бы симпатичнее. Хотя… Нет, все равно монстры, внешность которых должна наводить ужас на всех поголовно противников.

Военные технологии поражали воображение. В отличие от контрафактных лечебных скафандров-«чертей» оболочка их боевого аналога ощущалась практически второй кожей. И не было нужды к ним привыкать и ограничений по времени их использования тоже практически не было. Питание подгружалось из специальных компактных боксов, вывод… всего лишнего в условиях не боевых тоже осуществлялся вполне привычными способами. Чтобы не отвыкать от простых человеческих привычек, как ехидно подумал Аверин. И не привыкать к ощущению бога.

10. Бей первой

Планета Зигейна (b Малиста) двойная звездная система Малиста, (HD 188015), Созвездие Лисички (Vulpecula) Главная резиденция королевы.

Вползание глитча и коротконогого его спутника в дырку я наблюдала с какой-то странной отрешенностью. Прислонилась к недавно покинутой капсуле и смотрела, как низкорослый мужчина проявлял чудеса гибкости вкупе с пластичностью, храбро вкручиваясь в узкий лаз Горынычевого убежища.

Пчипхи напрочь забыла о том, что меня нужно ещё накормить и бегала вокруг дырки кругами, о чем-то не замолкая чирикая.

В тот самый момент, когда над головами моих беглецов плитка закрылась, я вдруг ощутила острое головокружение. Пространство вокруг закружилось, стремительно ускоряясь.

Я вцепилась в ребро своей капсулы, тщетно пытаясь устоять на ногах, да так на ней и повисла. Резкая боль, пронзающая затылок, и в глазах потемнело.

Из последних сил я рванула капсулу на себя и рыбкой нырнула в ее мягкую и уютную глубину.

Словно створки ставней на витражных оконных глазницах захлопнулись.

Кажется, я потеряла сознание…

Вечно я делаю это несвоевременно…

Вспышка. Горячий удар, включивший одновременно слух, осязание и обоняние. Зрение не включилось. Кажется, это пощечина. Во рту ощутился вкус крови.

– Что ты себе позволяешь? – знакомый до боли мужской голос прозвучал прямо над головой.

Я пожалуй еще полежу. И глаза не открою. Все равно там, в реальности, ничего хорошего не ожидает. А подобные оплеухи не самое худшее в жизни.

– Мне показалось, или ты только что собственноручно ударил мою дочь? – угрожающе-вкрадчиво прозвучало. А вот этот тон вызывал во мне странные чувства. Нет, голос Агаты я знала. Но сейчас в нем мелькнуло нечто настолько до боли знакомое, что я все же открыла глаза.

– Она совершила проступок и должна быть наказана!

Пф! Он всегда отличался пафосностью пустых фраз и любил разговаривать лозунгами. Особенно, когда трусил отчаянно. К моему удивлению, рядом с капсулой никого видно не было. Потерла щеку – она все еще от удара пылала. Интересная какая галлюцинация. В животе заурчало от голода. Я уже позабыла, как есть, а еще пить хотелось мучительно, губы слиплись и пересохли. Зато голова… кажется, минуту назад не болела. Пока ей не досталось, конечно. Мысли, коротенькие и хаотичные, прыгали словно голодные ысы. Что-то молчание как-то затягивалось. Где там реплика в диалоге?

– И как мне тебя наказать? – наконец прошипела Агата.

Да где они все? Вставать страшновато, но лежать здесь мне все равно не позволят. Не зря же Вэл драться полез, значит чего-то хотел… Почему я его так назвала? Не помню, не знаю. Сложилось. Ответил бы уже, что ли, своей королеве. Молчит. Выбирает, наверное, способы наказаний.

Я медленно села, об этом сразу же пожалев. Глэм, то есть Вел, он же Велиглэм, действительно здесь находился. Сидел на полу и хватался за голову. Это с ним совесть, наверное. Так бывает, возможно…

– Здрасьте, – откуда я знаю это странное слово?

Перед глазами вдруг всплыл веселый и нахальный темноволосый юнец в черной форме, помахавший мне видером. Друг.

Привет от забытого друга мучителю моему не понравился. Как и то, что явно происходило в его голове. Он болезненно как-то скривился и выдавил мне еле слышно:

– Где он?

Хороший вопрос. На него очень много ответов. Например, вот такой:

– Думаю, уже учится в академии! – лицо Вэла вытянулось. Великолепно, продолжим. – Мне рассказывали, что первый год очень сложный, курсантов не выпускают из учебных казарм, тренируют их не износ. Но он справится, я в него верю.

– Кто? – глядя на меня с выражением брезгливого недоумения Вел сипло спросил. Или Глэм. Что-то плохо нынче у меня с мужскими именами. Пчипхи сразу запомнила. И Горыныча, но он не мужчина.

– Позабыла, – я действительно помнила только лицо человека, в которого точно была влюблена. Но как-то по-детски. И поцелуй я вспомнила наш, то есть мой.

Выражение красивого лица Гвела вдруг полыхнуло холодной, злой яростью.

Кажется, мне сейчас свернут шею.

– Не трогай меня! – кто-то рявкнул на все помещение моим голосом. – Я больше не та девочка из колонии, которую ты когда-то до судорог запугал, до потери сознания!

– А кто же ты, детка? – он встал одним гибким движением и угрожающе-медленно направился прямо ко мне.

«Солнышко, если не можешь бежать, ударь первой. И у тебя будет пара секунд на побег.» – Эти слова вдруг в сознании всплыли. Воспоминание, словно короткая молния. И улыбка. Хорошая, честная. Как я люблю эту улыбку! Еще вспомнить бы, – чью…

Дождавшись, пока мой мучитель вплотную приблизится к капсуле, я ему широко улыбнулась. Так же честно и смело как тот… кого я так жаждала вспомнить. И глядя насмешливо Гвэлу в глаза я пружинисто подскочила и ударила головой прямо в лицо. Своей многострадальной макушкой шарахнула, с удовольствием слушая хруст красивого тонкого носа, ломающегося, как обычная хрупкая ветка.

Ненавижу мужские смазливые лица.

Эту морду – особенно.

Я, конечно, рассчитывала на эффект, все же моя многострадальная головушка затвердела от выпавших на ее долю испытаний. Но чтобы вот так сокрушительно…

Мой противник издал некую смесь поросячьего визга и хрипа, упав как подкошенный.

Шлеп!

Я кубарем выкатилась из капсулы, больно ударившись локтем, тут же на ноги на ноги подскочила и… вдруг поняла, что бежать мне особенно некуда. Вот нельзя было бить, не подумав о плане побега. Глупая это затея.

Он сейчас ведь очухается, перестанет орать. Встанет на ноги и тогда мне не поздоровится. Может Глэм и не воин, только ростом я ему до середины плеча.

Пока же он корчился на полу, шипя нечто нечленораздельное, кровь из-под пальцев, сжимающих нос текла яркими алыми струями, а я отползла ему за спину, судорожно пытаясь хоть что-то придумать.

Именно в этот момент появилась Пчипхи. Мне только ее сейчас и не хватало. Замерла на пороге, держа в руках карточку странного вида.

Еду позабыла, наверное.

– Голова королевы умрет? – с круглыми совершенно глазами малышка таращилась на окровавленного мужчину.

– Сомневаюсь, – я прошептала, глядя на то, как ему явно легчает.

– Ты умрет, – она мне сообщила уверенно, бросив карточку на пол.

Проницательная ты наша.

– Не хотелось бы… – Я прошептала, с ужасом слушая Вэловы стоны. Что мне оставалось ответить?

– Бог сильней королевы… – она явно взвешивала наши шансы и пришла к вполне логичному выводу. – Злой бог всех умрет!

С этой фразой эпичной малышка ко мне подскочила и с недюжинной силой вцепившись мне в руку поволокла мое бедное тело на выход.

– Куда? Там же камеры… – я вяло сопротивлялась, скорее от неожиданности.

– Все хотеть видеть бога, – прошипела Пчипхи выволакивая меня из комнаты и одним сильным движением задвигая свистящую дверь. – Сюда не смотреть. Хозяин сбежать. Думать, ты голая. – Тут Пчипхи фыркнула так самодовольно, что невольно закрадывались сомнения… – Королева стучать ногами, кричать. – И в качестве иллюстрации негодования королевы Пчипхи резко притормозила и топнула ножкой.

– Ты меня тащишь к ней? – я уперлась. Не было никакого желания снова встретиться с родственницей.

– Звать Рыжий задниц. Лес ждать. Лес знать.

Ничего не понятно и верить рискованно. Но если Пчипхи решила, что бог сильней королевы, и явно намерен меня выручать, то… можно рискнуть.

– Ты же понимаешь, что бог разозлится, если меня не найдет? – я на всякий случай напомнила ей, подстраховываясь.

Мы бежали по длинному серому коридору, пол которого был сплошь затянут пушистым и мягким покрытием, похожим на мох. Стопы ног в нем утопали вместе со звуками.

Лес… а я босиком. В отличие от зигеянки. Паршиво. Вот не зря белоглазая Куста с раннего детства во всех нас вбивала привычку: спустил ноги с кровати – обуйся…

В шаге от смерти странные мысли приходят в мою буйну голову. Я услышала мужской вопль за спиной, потом свист раздвигающейся двери, затем громкие крики… Мы не успеем. А в руки ему я не дамся. Я не знаю… об стену убьюсь, пусть Глэм только попробует прикоснуться ко мне.

Внезапно коридор вдруг закончился. Мы вылетели во двор и я зашипела от боли, выскочив сходу на раскаленный песок. Босыми ногами, конечно.

Пчипхи прочирикала снова какую-то длинную тираду на своем языке. Явно ругательную. Ну и пусть. В конце концов, я о помощи и не просила. Я…

– Кто ты? – рявкнуло под ногами так громко, что я чуть не свалилась, споткнувшись болезненно, голыми пальцами. – Чья кровь?

– Богиня! – уверенно рявкнула Пчипхи. Разговор шел на имперском.

Я опустила глаза и увидела… существо. Мускулистые человеческие руки и ноги, большая голова, и все это кто-то приделал к короткому телу. Запчастей не хватило, похоже. Носа практически не было, так, пара отверстий. Огромные, густо опушенные ресницами темные глаза без белков, смотрели внимательно, умно. Голос низкий и сиплый. Снова глитч? Сидел он на корточках, явно прячась под синим кустом. И кожа… под цвет его листьев.

– С чего это я должен верить? – определил он свой пол, на нас глядя недобро.

– Кровь хозяин! Богиня бить, Пчипхи бежать.

– Я его не убила, – сочла нужным вмешаться я, нервно оглядываясь. – Может, сначала мы спрячемся? Вряд ли он мне простит…

Вместо ответа чудовище шумно вздохнуло, к чему-то принюхиваясь, а потом голосом полным искреннего восхищения произнес: – действительно, его кровь. Может и впрямь ты богиня, раз жива до сих пор. Живо за мной.

– Я… ноги, – мне было мучительно стыдно за это. Сорвать целый побег голыми пятками! Хорошо еще, я одеться успела.

– Ноги… – глитч задумчиво взгляд перевел на босые и белые стопы и вдруг весь напрягся прислушавшись. – Точно богиня! – рявкнул опять, шаг вперед и меня одним сильным движением закинули на плечо. Стремительно развернулся, громко шикунв на Пчипхи: – Следы заметай, жди сигнала!

И рванул со мной в лес.

Кажется, меня снова украли. Еще бы понять теперь, кто…