Надежда Сабянина
Пожиратели душ

– А тебя как звать? – не переставая перебирать струны и не поднимая головы, будто между делом бросил Винай.

– А, я Натаниэль. Приятно. – он проследил взглядом за Трубой, который шумно сел у него за спиной.

– Куда путь держишь, Натаниэль? Имя у тебя какое-то непростое.

– Мама назвала в честь губернаторского сынка, с которым мы в один день родились. Надеялась, что это поможет в жизни.

Натаниэль очень плохо врал, – так ему постоянно говорил отец. В политике, по его мнению, это был обязательный навык. И как следствие, нежелание и неумение обманывать стало для младшего сына губернатора причиной, почему он ни к какой политике и близко подходить не хотел. И тем не менее, выдавать полуправду, в которую он сам верил, Натаниэль умел с детства. Вот и сейчас этот навык пригодился. Как только новые знакомые услышали объяснение парня, то все трое ехидно заулыбались, догадываясь, что сердобольная мамаша только усложнила жизнь пареньку, давая такое вычурное имечко.

А вот над причиной своего пребывания в этом лесу, Натаниэль крепко призадумался. И не только сейчас, он думал с тех самых пор, как увидел глубокий шрам Трубы и ловкое умение пользоваться ножом Патрика. Ни за какого травника-контрабандиста он выдавать себя не собирался. Он ромашку от маргаритки не отличит, а в Тенистом лесу человеческих трав и не встретишь, наверное. Нет. Он не мог быть травником и контрабандист из него, как танцовщица из Трубы… Нужно было что-то достоверное. Натаниэль вовремя смекнул, что его опять сможет выручить недосказанность и намеки.

– А путь я держу не куда, а к кому. – поймав заинтересованные взгляды, сын губернатора продолжил. – Я ищу лекаря для очень влиятельного человека в Пяти Озерах.

– Здесь? – удивился Винай.

– В человеческом мире этому человеку помочь никто не может. Наш отряд отправился на поиски лекаря или лекарства. Решили начать отсюда. То есть мы не дошли даже до первого пункта поисков, болото задержало. – Натаниэль театрально вздохнул.

– Но может твои товарищи еще выйдут с болот, просто другим путем. Если так, мимо нас не пройдут. – попытался подбодрить Винай. – Но вообще, искать лекаря на болотах у ферилл как-то…

– Он же сказал, не на болотах, а дальше. Не понимаешь что ли, куда они шли?! – шикнул Патрик.

– К троллям? – не слишком удивленный, скорей гадающий, подал голос Труба.

Натаниэль пожал плечами, сам впервые слыша о троллях:

– Нам подойдет любое существо, если оно сможет помочь.

– Я бы к эльфам пошел. – пожал плечами Винай.

– Вопреки расхожему заблуждению, лучшие травники и целители совсем не эльфы. – автоматически Натаниэль процитировал слова Некрис.

– Серьезно? – с уважением в голосе переспросил Винай, но и другие его компаньоны с интересом выслушали сказанные слова. Молодой лорд, гордясь собой, таинственно покачал головой.

Где-то рядом каркнул ворон. Натаниэлю почудилась усмешка в этом птичьем крике. Уж не тот ли это ворон, который сопровождал их с Дубом на подвесном мосту?

– А вы куда путь держите? – наконец, Натаниэль заметил, что его носок подсох и нога согрелась, что способствовало улучшению настроения.

– Мы почти коллеги тебе! – воодушевился Винай.

– Да, собираем травы и другие припасы для продажи на Пяти Озерах. Редкие, которые можно найти только тут, за болотами Зеленой Теневой Пасти.

– Опасная у вас работа! – вспомнил свою встречу с фериллом, Натаниэль.

– Хэ! – подал голос Труба, и юный лорд понял частично откуда у мужика такая кличка. – Если знать, как идти, то болота – ерунда. – почесал бороду громила.

– Да, мы здесь раз в месяц ходим. – подтвердил Патрик. – Правила простые: не подходи к зеленым огням, не ступай на топи без шеста в полтора больше твоего роста и не шуми. И вот, мы тут. – он развел руками. – А завтра на рассвете уже цветы желтоголовиков соберем.

– Эй! – Винай щелкнул пальцами. – Придержи язык. Ты прости, Натаниэль, профессиональная этика, понимаешь? Мы не должны рассказывать, что нынче спросом пользуется в Озерах. Конкуренция, все такое.

– О, конечно, конечно. Да я в травах и не разбираюсь. Впервые про эти желторотики слышу. – нарочито исковеркав название, отмахнулся Натаниэль.

Сверху опять каркнул ворон. Натаниэль подумал, что это был вполне одобрительный «карк».

– А ты в вашей компании, какую роль исполняешь? – не без любопытства поинтересовался Винай.

– Я должен найти лекаря, я же говорил.

Мужики переглянулись.

– Это понятно. Но ты что умеешь? Ты наемник по каким делам? – уточнил Патрик, закончив с одной веткой и принимаясь заострять другую.

– Я единственный, кто знает детали заболевания. Мои компаньоны должны довести меня до лекарей среди существ, далее разговаривать буду я.

Контрабандисты опять обменялись взглядами, но на этот раз Натаниэлю почему-то не понравилась эта игра в гляделки. Какие сигналы они друг другу посылали? Нужно было срочно показать, что у Натаниэля нет ценностей, и он не стоит того, чтобы его грабить.

– Но хватит о делах. Пока мои компаньоны преодолевают трясину и ищут меня, я могу себе позволить поделиться с вами запасами, которые нес. Никто не посмеет упрекнуть, после того как вы проявили такую доброту к незнакомцу. – как можно шире раскрыв рюкзак, чтобы Винай мог видеть содержимое, юноша порылся в вещах, предоставляя на обозрение весь состав и, наконец, удовлетворенно ухнул, вынимая яблоки, сыр и хлеб.

– А заплатить то тебе обещали только по выполнению задания? – насмешливо спросил Винай, очевидно рассмотрев все скудные пожитки Натаниэля.

– Да, такой уговор. – с сожалением подтвердил юноша.

– Прям как у нас. Рискуешь, корячишься и даже не знаешь какой в результате ждет куш. – теперь Труба чесал затылок, но в его голосе слышалась досада. Все трое вздохнули, подтверждая общую печаль.

Патрик, закончив со шпажками, помешал котел и попробовал наваристый тёмно-оранжевый бульон. Закрыв глаза и, тяжело дыша сквозь зубы, он распробовал блюдо, после чего улыбнулся и радостно провозгласил.

– Господа, кушать подано. Натаниэль, милости просим присоединиться. У нас похлебка, у тебя хлеб и сыр! А еще можешь сам себе насадить грибы и поджарить на костре, мы рады поделиться с таким же достойным пронырой, как и мы.

Натаниэлю не слишком понравился этот клуб, в который его причислили, но если это сулило горячую еду, то он был не против потерпеть.

Ужин прошел достаточно мирно. Винай после сытного обеда заиграл размеренную незнакомую мелодию, у Патрика оказался низкий приятный тембр и он, напевая слова, почти убаюкал молодого и замотанного лорда. Никогда прежде Натаниэль не переживал столько тревог за один день. Облокотившись о кулак, сытый и согретый юноша боролся со сном, но проигрывал.

– Ба-а-а, Натаниэль, да ты же спишь. – прошептал ему в ухо Винай. – Думаю, что нам всем пора на боковую. Подкинем дров в костер, чтобы твои напарники смогли увидеть его с болот, тогда сами сможем спать спокойно. Труба, покараулишь первым?

– М-м. – промычал Труба без энтузиазма, но, кажется, выразил согласие.

– Достану дополнительный спальник. – зашуршал вещами Патрик.

– Спасибо вам огромное. Даже не знаю, как благодарить!

– Да брось ты. Проныры должны держаться вместе. – усмехнулся Патрик, передавая Натаниэлю мягкий плоский матрас, скрученный рулетом.

Натаниэль расправил спальник на том же самом месте, где сидел: недалеко от костра. Так, чтобы случайная искра не подпалила его плед, но достаточно, чтобы чувствовать тепло огня. Он очень быстро заснул, правда успев почему-то подумать о Некрис, надеясь, что ей сейчас так же спокойно и тепло.

Из темного небытия без сновидений Натаниэля вырвал истошный крик ворона. Вздрогнув и открыв глаза, парень было подумал, что птицу подстрелили, чтобы зажарить на завтрак. Но тьма вокруг и тлеющие угли подсказали, что он проспал не большим, чем пару – тройку часов. Никаких признаков приближающегося рассвета. Натаниэль уже было подумал, что ему следует снова попытаться уснуть, как обратил внимание, что минимум двое из его новых знакомых не спят. В этом не было ничего странного, они могли просто сменять друг друга на дозоре, но какая-то смутная тревога заставила юношу прислушаться к шепоту.

– Да брось, ты видел его плед? Это очень дорогая шерсть, ее ни один путешественник в здравом уме в путь не возьмет, а он ею лежа на земле укрылся. – тихо говорил первый голос.

– Так может нам и плед того-этого… – хихикнул второй.

– Я к тому веду, – рассердился первый. – что эта штука может очень дорого стоить в Озерах. Может она вообще эльфийская! Или артефакт какой. Загоним какому-нибудь волшебнику в столице – сможем пить неделю в «Трехногом единороге».

– Думаешь у него есть золото или серебро? – серьезно спросил второй.

– Нет, я в мешок заглянул, когда он рылся. Там точно ничего.

– Так может он чего в исподнем припрятал? Ближе к телу, как-никак надежней.

Натаниэль сжался от ужаса, чувствуя, как тело обдало холодным потом.

– Может, но сомневаюсь. Конечно, все его подельники давно фериллов кормят, да и парнишка кажется не боец, но руки пачкать тоже не хочется. Этой вещицы достаточно.

– А если хватится утром?

– Скажем знать не знаем, не видели в глаза. Пусть задумается, может на болотах обронил. Вон ботинок же как-то посеял. Ну, а если будет напирать… – до ушей донесся щелчок. Знакомый Натаниэлю по временам, когда, возвращаясь домой, брат убирал кинжал в ножны.

Они тихо рассмеялись, будто где-то больные псы зашлись хриплым лаем. Но Натаниэль немного выдохнул. Говорящих он, конечно, узнал. Это были Винай и Труба. Что-то они у него из рюкзака стащили, но пусть подавятся. Некрис ограбила его на гораздо большее количество вещей задолго до них. Главное – контрабандисты не решились его убивать, и то слава всесильным. И раз все закончилось сносно, Натаниэль мысленно попенял ворону, разбудившему его, и собирался снова уснуть, перед этим сжав покрепче защитный медальон. Каков же был ужас юноши, когда важной подаренной ему великим архимагом вещи он на шее не обнаружил. Разговор бандитов сразу приобрел другой смысл! Так вот, что за артефакт они умыкнули! Хотят продать жизненно необходимую для Натаниэля вещь какому-нибудь волшебнику, чтобы пьянствовать! В груди разгоралось негодование и без медальона Натаниэль был бессилен его погасить. Зажмурив глаза и глубоко вдыхая, юноша пытался отвлечься от мыслей. Но в груди пекло от обиды и несправедливости, а в голове гудело: «Да, как они смеют! Они собираются утром врать мне прямо в глаза! Зная, что я один и не могу представлять угрозу! Они держат меня за дурака, за ребенка не способного за себя постоять!». Жар в груди разгорался, пока не взорвался, охватив все тело. Одновременно с этим Натаниэль провалился в темноту, из которой, он знал, ему не скоро удастся пробудиться.

Открывать глаза было больно, шевелиться тоже. Все тело гудело и ломило. «Похоже они все-таки меня избили и ограбили». Подумал было Натаниэль, через силу щурясь и осматривая все вокруг.

Первым, что бросилось в глаза, была Некрис, смотрящая на него с явной враждебностью и в то же время плохо скрываемой тревогой. Инфернал не стояла рядом с ним, не сидела на бревне, хотя место было, она взгромоздилась на толстую ветку дерева и, держась хвостом о ствол, возвышалась в недосягаемости. Память начинала потихоньку возвращаться. Натаниэль резко вскинул руки, самое страшное его опасение подтвердилось. Липкие, измазанные бордовой запекшийся кровью, руки тряслись. У него снова был приступ.

Глава 3. Провал к троллям

– Нет, нет, нет! Только не это! – он хотел было закрыть руками глаза. Но щеки, нос и лоб были измазаны густой кровью.

Вместе с полным пробуждением подоспел и запах. Металлический, чуть солоноватый. Он был всюду, врывался в нос, садился густым осадком где-то в желудке, вызывая приступ тошноты. Натаниэль не смог сдержаться и его вырвало. Благо, он успел встать не четвереньки и сунуть голову в кусты.

– Нам надо серьезно поговорить. И я не слезу отсюда, пока ты не расскажешь мне все про свою, так называемую «болезнь» – до ужаса серьезный голос инфернала не терпел возражений.

– Я… Я, их всех…? – не мог договорить Натаниэль, выползая из кустов.

– Сложно сказать. Если ты их не сожрал, то по всей видимости растерзал на куски и разбросал по округе. Надеюсь, это не очень важно для тебя, я пропустила все самое кровавое.

Натаниэль развернулся и сел на пригорок, облокотившись о бревно. Он закинул голову назад и выдыхая потянулся к медальону, и только тогда вспомнил, что его обокрали.

– А мой медальон! Где он?

Некрис вытянула руку и частично отпустила зажатое содержимое кулака. Из полуоткрывшейся ладони выскользнул тот самый медальон Архимага Вейтерина, она ловко ухватила за веревочку, предотвращая падение.

– О, хорошо, что ты нашла его. Не могла бы ты вернуть мне медальон, и я обещаю, что все расскажу. – Натаниэль протянул руку и умоляюще посмотрел в глаза ифрита.

По всей видимости, это сработало и она, раскрутив веревочку, кинула медальон в сторону Натаниэля. Он сам поразился ловкости, с которой поймал небольшую вещицу. Видимо, остаточное явление от приступа.

Когда драгоценный артефакт окрасился в багряно-красный, оказавшись в ладонях лорда, Натаниэль понял, что ему нестерпимо хочется смыть с себя кровь.

– Возможно ли мне как-то умыться? – особо не рассчитывая на понимание и снисхождение спросил юноша.

– Само собой.

Натаниэль уставился на ифрита с благодарностью.

– Ты воняешь на весь Тенистый лес.

Несмотря на отсутствие хотя бы попытки скрыть пренебрежение и грубость, Натаниэль все равно был благодарен инферналу. Некрис указала дорогу через кусты, где твердая почва опять становилась жижей, но еще чуть поодаль можно было найти вполне себе глубокий пруд, наполненный пусть и все такой же вонючей, но относительно чистой водой. Натаниэль был не в том положении, чтобы капризничать. Он постепенно погружался в водоем, боясь, что его засосет, но, когда понял, что зеленоватый оттенок пруду придавало огромное количество очень маленьких водорослей, с головой ушел под воду. Лучше вонять тухлой травой, чем кровью.

Оказавшись на берегу, после того как вода с его волос перестала стекать розовыми каплями, Натаниэль покосился на свои вещи. Их ни отмыть, ни отстирать не получилось бы даже при дворе отца, а уж тут в походных условиях и думать нечего. Сидя голым и дрожа как муха в паутине, Натаниэль не знал, что ему делать, как за спиной из-за кустов раздался шорох, а после привлекающий его внимание свист.

– Эй, серийный-убийца. Держи.

Натаниэль успел увидеть руку ифрита, выглянувшую из листвы. Некрис с поразительной точностью швырнула в голого скрюченного лорда гору тряпок. Там оказалась ситцевая рубаха с просторными рукавами, мягкие черные штаны и дешевого, но прочного материала, потертый ремень и длинный кожаный жилет. Стоило юноше почувствовать себя немного лучше, как за первым броском последовал второй и сделал Натаниэля счастливейшим из страшно больных смертных (если такие существовали) – инфернал закинула парню пару высоких мягких темно-коричневых сапог с парой светлых чулок.

– Примерь, может подойдут. Хоть твой босоногий вопрос разрешился сам собой. – хрипло хрюкнула Некрис.

Быстро нацепив штаны и рубаху, но не торопясь заправлять ее, Натаниэль кинулся изучать сапоги. Как бы цинична не была его спутница, она была права, – он не мог путешествовать в одном ботинке, а теперь об этой проблеме можно было не беспокоиться. Юноша заметил на язычке правого сапога маленькую надпись, нацарапанную, вероятно, ножом. «Патрик» – мысленно прочел Натаниэль и нервно сглотнул, потому что к горлу опять подступила тошнота. Подтверждая страшные опасения, что в рай юноше не попасть, сапоги пришлись в пору, будто принадлежали самому сыну губернатора, будучи сшитыми прям под его ногу.

Руками зачесав все еще влажные волосы назад и облачившись в одежду контрабандистов, Натаниэль вышел назад к дереву, где по-прежнему сидела инфернал.

– Вот сейчас ты одет для путешествия. Никто не будет лишний раз таращиться на твою шелковую рубаху и расшитую серебром куртку. Выглядишь как воришка. – и, не давая раскрыть рта, отрезала. – Рассказывай.

Натаниэль вздохнул, не зная особенно с чего начать, поэтому решил рассказать самое главное:

– Месяц назад у отца были гости и у меня впервые случился приступ. Подобный этому… ну, то есть…

– Ты прикончил гостей отца?

– Не всех. Пострадал только один из них, но все равно это было ужасно. Раньше ничего такого не происходило и никто не знал, что это могло бы быть. Бешенство? Проклятье? Но явно не просто пищевое отравление. Поэтому мой отец запер меня дома и отправился к Архимагу короля, просить его осмотреть меня и вылечить.

– Ну судя по тому, что я тут, а ты по-прежнему жрешь людей, вылечить ему тебя не удалось.

Натаниэль бросил на ифрита полный недовольства взгляд. Она не просто выдержала его, но и ответила убийственной серьезным выражением лица. Натаниэль в очередной раз почувствовал себя мелкой и незначительной помехой в жизни этого существа, смиренно выдохнул и продолжил:

– Да, он не смог даже определить, что это. Сказал, что магии понятной ему, он на мне не чувствует. И нужен взгляд лекарей за пределами Пяти Озер. Слава о Фениксе, как о наемнике, решающем дела за пределами человеческих земель, давно гремит в Озерах, вот отец и поручил найти его, то есть тебя.

– Пффф, людские маги. Бесполезные! – закатила глаза Некрис и резко дернулась, тщетно пытаясь скрыть, что чуть не полетела с дерева.

– Ну не совсем. Юлиан дал мне это. – Натаниэль потянул за шнурок и из ворота рубашки показался медальон. – Архимаг сказал, что пока это на мне, приступов можно избежать. Но мне нужно стараться сохранять спокойствие и равновесие духа.

– Чтобы это ни значило. – пробубнила Некрис. – То есть, что с тобой, он не знает, но рекомендует спокойствие? Ну не глупость ли?

– Есть повод думать, что приступы случаются, когда я сержусь. – тихо сказал юноша.

– Откуда такая мысль? – с прищуром поинтересовалась ифрит.

– В первый раз я разговаривал с одним человеком, и он сильно задевал меня весь вечер. – почесал в затылке Натаниэль, припоминая и чувствуя себя неловко признаваясь. – И когда мне стало особенно обидно, я рассердился, в глазах потемнело и будто отключился. А когда пришел в себя, то вот.

– Видела я твое «вот», точнее его результат. Отвернулась ненадолго, вернулась проверить, не ограбили ли тебя, не задушили ли, а у костра ручьи крови. Но не твои. Зря волновалась.

У Натаниэля мурашки побежали по коже от того, как она говорила о случившемся. К счастью, ифрит сменила тему:

– Подожди. Я несколько раз одергивала тебя, шлепала по голове, отвешивала тумаков, а ты мне не сказал, что я могу после очередного неудачного толчка обострить твою «болезнь» и остаться без головы?! – похоже у нее даже немножко волосы встали дыбом, а хвост, – индикатор ее состояния, – замер твердой стрелой.

– Нет, нет! – поспешил разуверить своего проводника к излечению юный лорд. – Я никогда не злился на тебя. И оба раза я чувствовал, когда ситуация выходила из-под контроля. С тобой такого не было даже близко. Вдобавок, со мной медальон Вейтерина. Все должно быть хорошо.

Натаниэль попробовал улыбнуться.

– Ваши Архимаги полные неудачники. Я не чувствую на медальоне никакой магии, это пустышка.

– А вот и нет! – заволновался Натаниэль, чем похоже напугал инфернала. Она сразу схватилась рукой чего-то за спиной. Вероятно, ножа. – Прости. Но я так не думаю, Архимаг не стал бы врать. Ты уверена, что почувствовала бы, если бы медальон был заговоренный?

Некрис вынула руку, но спускаться с дерева не спешила:

– Нет. Я не все чувствую. – согласилась на мировую Некрис. – Но мы и об этой вещи спросим у лекаря. Думаю, ты достаточно мне рассказал. Пока я полагаюсь на то, что ты знаешь наверняка, когда на тебя накатывает бешенство, или что там с тобой происходит.

– Клянусь. – приложил руку к сердцу Натаниэль, ничего так сильно не желающий, чтобы это существо ему поверило.

– Не клянись. – съежилась, будто от отвращения Некрис. – Не терплю. – она неторопливо спустилась с дерева и подошла к Натаниэлю. – Думаю, мы можем идти дальше. Попробуем узнать побольше о твоей болезни и о таинственном артефакте, который тебе выдал человеческий маг. – она постучала ногтем по груди юноши и безошибочно попала в медальон скрытой под рубашкой.

Натаниэль улыбнулся и радостно закивал:

– А мы правда идем к троллям? – рискнул разговорить инфернала лорд.

– Эти рассказали тебе? – она кивнула куда-то в сторону чащи.

Натаниэль погрустнел и хотел было поправить челку, но она так и высохла, убранной вместе со всеми волосами назад. Некрис отмахнулась:

– Не жалей их. Контрабандисты. – плюнула ифрит себе под ноги. – Они не зарезали тебя только потому, что в твоем рюкзаке не было ничего ценного. Но даже в этом случае я не была до конца уверена, что они не задушат тебя во сне просто набравшись какого-нибудь пойла. И как в воду глядела, позарились на твою побрякушку.

– И ты позволила мне одному идти к ним без оружия… – Натаниэлю самому не понравились капризные нотки в своем голосе, но он не смог удержаться.

– Во-первых, я же сказала, что буду рядом. Во-вторых, как оказалось, ты можешь за себя постоять. – она оскалилась.

Натаниэлю вновь стало не по себе от ее хладнокровных рассуждений. Послушать ифрита, так некоторых людей можно травить подобно тараканам за их мерзость и паскудство без суда и следствия:

– Мне эти трое не показались настолько ужасными. Они ограбили меня, и это было ошибкой. Не забери они медальон, я бы решил, что украденное – это плата за ужин и тепло, которым они со мной поделились. Один из них даже играл на лютне.

Натаниэль прикусил язык, потому что ифрит угрожающе надвинулась на него, и ее хвост выписывал такие вензеля, что юноша предположил, его хозяйка сама на грани пустить ему кровь за глупость.

– Если бы утром, когда ты заметил пропажу своей ценной висюльки, поднял бы шум, они, не раздумывая прирезали тебя и сбросили тело в болото. Я не рассчитывала на их доброту, только на лень и нежелание рисковать. Так что считай свой кровавый акт самообороной. – она развернулась и скрылась в кустах, демонстрируя, что разговор окончен.

– Святые небеса, Некрис! – только и воскликнул сын губернатора, мысленно прикидывая, что его темное болезненное альтер эго и Некрис вполне могли бы подружиться.

Некрис вела Натаниэля все глубже в чащу Тенистого леса. И несмотря на то, что болота остались позади, пейзаж не выглядел более вдохновляющим. По поведению инфернала не трудно было догадаться, что она старается держаться от юноши подальше и не ослабляет бдительность. Несколько раз, когда Натаниэль запинался о корни деревьев, Некрис одним прыжком оказывалась подальше от него, замирая в напряженной позе. И даже ее хвосту он будто стал нравиться еще меньше. Когда ифрит шла впереди, казалось, будто хвост продолжает наблюдать за Натаниэлем и держаться начеку. Впрочем, вернуть предыдущее отношение, где лорд воспринимался не угрозой, а обузой – юноша не спешил, хоть и очень огорчался, наблюдая очередное проявление недоверия и опасений.

Но были и положительные изменения. Его рюкзак снова наполнился вещами, но не такими тяжелыми и бесполезными. Вещи контрабандистов пришлись к месту и скрасили ночевки путников. Натаниэль предполагал, что сон на сырой земле будет пыткой, но усталость после дня пути настолько выматывала его, что не оставляла ни одного шанса бессоннице. Стоило ему коснуться спальника и прикрыть глаза, как он проваливался в сон.

От Натаниэля не ускользнуло, что не имея при себе никаких вещей, Некрис планировала вести его другим путем, но после приступа изменила маршрут. Юноша не забыл, как Феникс, еще в образе Дуба сулил скорое выздоровление, стоит только пересечь подвесной мост. Некрис не готовилась к дальней дороге. Но изменила свое решение, стоило увидеть «симптомы» болезни Натаниэля. Из всего этого лорд заключил, что ифрит вела его к каким-то дорогим для нее людям и пока не была готова рисковать, знакомя его с ними. При этом инфернал пользовалась украденным у контрабандистов настолько спокойно и расчетливо, что, очевидно, ифрит не сильно страдала от излишней эмпатии. И ее отношение к юноше изменилось исключительно из-за переживаний о своей собственной безопасности, жалости к трем контрабандистам она не испытывала.

В изменившихся обстоятельствах Натаниэль сдерживал свое любопытство, направив энергию в наблюдение за редким существом. Инферналов в Пяти Озерах почти никто не видел уже много лет. Скрытные загадочные существа из подземелий, имеющие дело с душами и хранители Последнего Пути, который каждый однажды пройдет перед тем, как раствориться в вечности. Но неужели его проводник водит дружбу с троллями? Крайне неожиданно. Тролли слыли мерзкими созданиями из грязи, кровопийцами и жуликами. Поговаривали, что они крали человеческих младенцев, как сладкий десерт и дар своим предводителям лешим. Натаниэль не верил в подобные истории, хоть и зачитывался ими перед сном.

Губернаторский сын сгорал от желания расспросить проводника о мирах, в которых она побывала, об обычаях других существ. Но зачастую, он ловил на себе ее взгляд и понимал, что с расспросами придется обождать. Некрис и раньше не питала к нему уважения, но относилась как к глупому, изнеженному высшим светом человеку, что не мешало ей изредка читать нотации, тем самым приоткрывая завесу в мир за пределами Пяти Озер. Теперь же, Натаниэль боялся, что стал для нее опасным убийцей с помешательством, которому не в силах помочь ни один лекарь Эльвантира. И вообще, было бы правильней его зарезать, чтобы не мучался и не представлял угрозы окружающим. Кстати, услуги по его умерщвлению, он подозревал, она была готова оказать самолично.

В один из дней, когда щетина на лице Натаниэля уже серьезно стала напоминать разрозненные кусты болот, а его лицо еще больше вызывать жалость. Некрис решилась доверить ему свой кинжал, когда юноша уже не в первый раз чесал щеки и подбородок.

– Смотреть на это больше не могу. – сказала она, разворачиваясь, когда юноша в очередной раз скреб скулы.

«Неужели у нее и правда глаза на хвосте?»

Некрис протянула ему неожиданно длинный клинок с удивительной рукояткой, на которой была изображена какая-то батальная сцена в красно-черных тонах. Натаниэль загляделся на эту изящную работу и улыбнулся тому, что, кажется, его компаньон по этому путешествию наконец начала к нему оттаивать.

– Что вылупился? Бери, пока даю и иди побрейся. Ты похож на лишайного фавна. Мы почти пришли.

– Некрис, я хочу, чтобы ты знала, я очень ценю доверие, которое ты… Подожди, что мне сделать?

– Побриться. – она помахала клинком возле щек имитируя процесс.

– Я никогда сам не… не думаю, что смогу кинжалом…

Понимание того, что пытался сказать Натаниэль прокрадывалось в ее голову постепенно. Когда оно наконец добралось до цели и удобно устроилось, Некрис тихонько зарычала.

– Ты никогда не делал этого сам? Губернатор никогда не учил тебя? А как же отцовско-сыновьи отношения?

– Ну, он учил Теодора и, кажется, Лиама. Может думал, что меня Теодор научит. А на мне, наверное, решил отдохнуть.

– Да на тебе вся природа отдохнуть решила. – Некрис резко прикусила язык. – Ладно, идем, Ваша светлость. Побуду твоим брадобреем, в конце концов, сто золотых мне твоим папашей уже уплачены. Предположим, это входит в стоимость.

Усадив, решившего не обижаться на слова ифрита, юношу, Некрис ушла с небольшой миской за водой. Она очень скоро вернулась, деловито намылила лицо Натаниэля, не сильно переживая, что хлопья падали на ворот рубахи и, склонившись с кинжалом над лицом юноши, прищурившись спросила:

– Как быстро ты впадаешь в ярость?

– Я не знаю. – поглядывая на кинжал у горла, честно признался Натаниэль.

– Мне нужно понимать, как быстро уносить свой хвост, если я случайно тебя порежу.

– Думаю, ты поймешь, что пора, и успеешь уберечься. – все еще косясь на холодное оружие, пытался приободрить ифрита Натаниэль.

Некрис хмыкнула и перекинула кинжал в более удобное положение. Эта ловкость обращения с клинком натолкнула Натаниэля на воспоминания о Патрике. Юноша погрустнел и задумался о природе своей болезни. Хандря, он почти пропустил, как быстрыми движениями, Некрис сосредоточенно делала свое дело со скоростью достойной профессионала. Натаниэль вернулся к реальности, когда ифрит, стоя позади, все-таки порезала его щеку кончиком ножа. Бросив взгляд на Некрис, желая побыстрее ее успокоить, Натаниэль наткнулся на холодные глаза существа, изучающие и выжидающие.

– Ничего? – спросила она.

Натаниэль почувствовал, что ее кинжал опустился ниже и едва не касается его горла.

– Ничего. – спокойно подтвердил юноша.

Он чувствовал, что его мягкость и податливость могут сыграть с ним дурную шутку. Ему хотелось убедить Феникса, что он способен на холодную стальную сдержанность, которую она вряд ли от него ожидала.

Ифрит вытерла кинжал о небольшое полотенце, и убрала в ножны за спиной. Она протянула руку и прижала ткань к маленькой кровоточащей ранке Натаниэля. Слегка надавила. Всеми этими касаниями, она проверяла насколько юноша устойчив, насколько предсказуем.

Видимо, убедившись и удовлетворившись результатом, она, кивая, улыбнулась:

– Натаниэль Лайтвуд, мы почти пришли к лекарю. За тем пригорком, возможно, тебя ждет излечение.

Несмотря на эпичность момента, Натаниэль не смог сдержаться и шмыгнул. Он все еще был под впечатлением, что, возможно, уже во второй раз, с учетом после ночевки с контрабандистами, он пережил, когда ему могли хладнокровно перерезать горло.

Ему трудно было сдержаться, почему-то Натаниэль чувствовал себя обиженным на недоверие ифрита:

– Ты что, проверяла меня?

– Я хотела убедиться, что тебе можно появляться в приличном обществе.

Лавой из глубины разлилась внезапная ярость:

– Я не в клетке добрался до «Пьяного Уса». – голос Натаниэля грянул раскатистым громом. В груди вспыхнул огонь. Юноша закрыл себе рот обеими руками, закрыл глаза и схватился за медальон.

Успокоившись, он продолжил фразу, игнорируя, что инфернал отскочила от него, достала кинжал, пока в ее другой руке сиял огненный шар.

– Я виделся с людьми после приступа. Я могу сдерживаться.

–Едва ли ты сам себе можешь доверять. – Натаниэль вновь открыл рот, но она перебила. – Слушай, ты каким-то образом одолел троих бывалых мужиков. Что от тебя ожидать было бы безумием. Но это факт. Я могу за себя постоять, но те, к кому мы идем, нет. Я должна быть уверена.

Натаниэль отвел взгляд.

– Я тебя понимаю. Ты не можешь доверять мне. Я понимаю. – повторил Натаниэль. – Но я доверяю тебе. – просиял он. – И пока это так, мне нет причин паниковать. А значит зверь останется в клетке.