Надежда Игоревна Соколова
Свадьбе не бывать!

Глава 5

Из еды на ужин остался только вчерашний хлеб, целых два ломтя. Плюс на обеденном столе обнаружилась горстка печенья. Вот, собственно, и весь мой ужин. Впрочем, я настолько устала сегодня, что проглотила все довольно быстро, запила остатками чая и оправилась спать. Завтра. Я схожу за продуктами завтра. Закрою в пять библиотеку и загляну в продуктовый магазин по соседству. Домовушка Лисия продаст мне и хлеб, и что-нибудь посущественней.

Квартира состояла из коридора, уборной, кухни, спальни и зала. Залом я практически не пользовалась, заходила туда не чаще двух-трех раз в месяц, когда на выходных оставалась дома, с книжкой. Тогда я садилась у камина, ждала появления на дровах саламандры и погружалась в чтение. В остальное время мне хватало спальни.

Вот и сейчас я дошла до кровати, уселась на нее и устало вздохнула. На Земле мой доход был выше, пусть и ненамного. Но там я уж точно не сидела на одном хлебе сутками. Да и удобства… Была бы я на Земле, уже включила бы телевизор или полезла бы в Интернет. Все какое-то развлечение. Тут же… В общем, одно расстройство.

Я стащила с себя платье, повесила его на спинку кровати и надела теплую ночную рубашку из байки. Затем залезла под одеяло, хлопнула в ладоши и приготовилась спать.

Завтра ожидался тяжелый день, наполненный суетой и беготней.

Сон не шел. Я лежала, вспоминала Землю, свою маленькую, но уютную, квартирку и отчаянно хотела вернуться. А еще я давно уже пыталась понять, кто и для чего перенес меня в этот мир. Чей замысел был переселить в мир фэнтези жительницу современного города с Земли?

В общем, одни вопросы. И никаких ответов. Жизнь моя была слишком тихой, а сама я – слишком незаметной для… Да для всего. Ни невесты принца, ни спасительницы мира из меня не выйдет. И тем не менее я здесь…

Заснула я примерно через час, когда моя голова стала пухнуть от мыслей и вопросов.

Ночь я проспала без снов, проснулась относительно выспавшейся. Точно в шесть утра. Да и странно было бы, если бы я проспала: грифон-«будильник» орал через два дома от меня. Три крика. Шесть утра. Я подскочила в постели на первом, на втором вспомнила, где нахожусь, а на третьем, тихонько ругаясь себе под нос, встала и направилась в ванную – умываться и приводить себя в порядок.

Завтракать было нечем, поэтому я выпила чай и вышла из дома в той же одежде, что и вчера. Привередничать не приходилось – гардероб мой был не особо разнообразным.

В шесть утра в городке осенью уже светало. Это зимой будет темень, как уверяли местные жители. А сейчас… сейчас я могла разглядеть все и всех вокруг. Впрочем, насчет «всех» я погорячилась. Кроме меня, по тротуару шли один гном и один тролль. Остальные жители или спали, или собирались на работу, но явно в такую рань не собирались высовывать нос из дома.

Да и я не вышла бы, если бы не необходимость забрать почту у Ванесы.

Здание почты располагалось в трех кварталах от библиотеки, считай, на самом отшибе города. За почтой стояли только склады, в которых хранилась разнообразная продукция. Такое расположение почты было обусловлено необходимостью принимать грузы и разбираться с прилетевшими вивернами.

Вблизи уродливые животные темно-коричневого цвета, с кожистыми крыльями, вытянутой мордой и длинными когтями, на деле, по уверениям Ванесы, виверны были спокойными и неконфликтными существами. Высотой с небольшого кабанчика, одна виверна за раз могла перевезти до тридцати килограмм груза. Для нашего городка подобные объемы считались довольно приличными, и обычно больше одной виверны из столицы к нам не отправлялось.

Пока я дошла до почты, успела окончательно проснуться. Все же у осенней свежести было свое преимущество: она основательно бодрила.

Высокое двухэтажное здание почты встретило меня шумом и криками. Ванеса гоняла двоих грузчиков-троллей, заставляя их быстрей, но при этом аккуратней разгружать прилетевшую к нам виверну.

– Вереника, – увидев меня, приветливо помахала рукой Ванеса, – заходи внутрь. Я буду через минуту!

Я кивнула и сразу же направилась к почте. Там тепло, сухо, и изнутри криков почти не слышно.

Изначально почта строилась для нужд армии, и здесь была проведена неплохая звукоизоляция, а так как внутри предполагалось оборудовать пост для охранника, то и отопление сделали неплохое. Потом армейское начальство передумало, и гарнизон разбили в соседнем городке, в ста-ста двадцати километрах от нашего. А здание осталось. Его быстро прибрал к рукам мэр и устроил здесь почту.

Я перешагнула порог, закрыла дверь, и уровень шума снизился чуть ли не вдвое. Светлое помещение, со стойкой для почтальона, загородкой, отделяющей посетителей и работников почты, и двумя стульями, выглядело относительно приветливо.

Я уселась на стул и стала ждать появления Ванесы. Деятельная, активная, веселая, она была полной противоположностью мне. И я искренне удивлялась, как это никто до сих пор не женился на ней.

Ванеса вихрем влетела в помещение уже через пару минут.

– Лентяи, – проворчала она, красуясь в своем темно-вишневом шерстяном платье до пола, сапожками на невысоком каблучке под цвет наряду и синей шляпке с небольшими полями, – лишь бы чаи распивать. Совсем работать не хотят. Вот где найти нормальных грузчиков?

Я лишь плечами пожала. На месте грузчиков я бы тоже не работала по такой погоде. Холодно же. Только чаи и пить, причем в хорошо отапливаемой комнате.

– Твои письма, – Ванеса между тем покопалась у себя за стойкой и протянула мне два нежно-голубых конверта со штампами первого почтового отделения.

– Спасибо, – я заставила себя вежливо улыбнуться.

– Что нового в библиотеке? – Ванесе явно было скучно, и она решила хоть немного развлечься, поболтав со мной.

– Новые книги, но при этом ни одного нового посетителя, – пожала я снова плечами.

– Да, тоска… И как тебе не скучно там работать?

– Так негде ж больше, – я поднялась со стула. – Пойду. Скоро библиотеку открывать. Светлого дня.

– Светлого, – откликнулась Ванеса.

И я вышла из почты.

Глава 6

Я открыла библиотеку минута в минуту, зашла в зал, разделась, переобулась, уселась на свое рабочее место. Сегодня народа ожидалось немного, три-четыре существа, не больше. Придут те, кто услышал вчера о пополнении книжного фонда, и те, кто заинтересовался оборотницей Виторией, вчера, как обычно, сидевшей на подоконнике.

Я раскрыла справочник нечисти и нежити и стала дочитывать последние главы. Закончу – возьму что-нибудь другое, поучительное. Художественную литературу я в этом мире практически не читала. Открыла пару книг, убедилась, что они ничем не отличаются, кроме антуража, от земных любовных романов и детективов, и больше к этой теме не возвращалась.

Минут через десять-пятнадцать в библиотеку заглянула эльфийка. Анатонарель Вилийская, так она представлялась каждый раз. Вот кто пачками поглощал любовные романы и зачитывал книги до дыр. Высокая, ладно сложенная, с аппетитными формами и тонким станом, она, будучи далеко не молодой вдовой лет сорока пяти, мечтала встретить на своем веку принца. Самого натурального причем. Любовные романы она рассматривала исключительно как руководство к действию: изучала поведение героинь, речь героев, наряды, движения в танце.

Я постоянно хотела узнать, что в нашей глуши будет делать принц. А если он все же появится, зачем ему вдова средних лет? Да, эльфы жили долго, лет до двухсот, если повезет. Но даже в их среде ценились молоденькие красотки. Тебе уже есть двадцать пять? Все, тебе пора в утиль. Анатонарель к тому же была вдовой. А таких дам респектабельные мужчины старались обходить стороной, предпочитая девушек без опыта.

Но рассказывать все это любительнице романов я смысла не видела. Хочется ей жить с розовыми очками на глазах – на здоровье. А я лишнюю галочку поставлю в журнале. Все для зарплаты полезней.

Эльфийка взяла «Страстную ночь с драконом» и «Великую силу любви», и та и другая – пера Марты Великолепной. Если мне не изменяла память, то в прошлом месяце обе эти книги уже побывали у Анатонарель. Впрочем, ничего другого в нашей глуши и не оставалось, только перечитывать старье.

Проводив эльфийку, я немного поколебалась, но все же распечатала оба письма. Думала сделать это дома, но поняла, что не выдержу, уж слишком интересно было узнать, что там написало мое дражайшее начальство.

В первом конверте обнаружила чек со своей зарплатой. Теперь можно зайти в банк гномов Дюсселей через квартал от библиотеки и обналичить его. Как раз вовремя. Денег у меня оставалось не так уж и много.

Во втором конверте лежало длинное и пространное письмо. Его суть сводилась к трем предложениям: «Мы вам, Вереника, конечно, доверяем. Но все же на днях пришлем проверяющего. Будьте с ним повежливее».

Я откинулась на спинку стула и недовольно выругалась. Про себя, правда. Проверяющий. Здесь. В библиотеке. Интересно, что он будет проверять? Качество книг? Их количество? Или год издания? Мне скрывать было нечего. Но недоверием начальства я все же была оскорблена до глубины души.

Минут через пять дверь открылась, и в библиотечный зал ввалились трое ребят: вампир, оборотень и гном. Ронсор Нагайский, Гарольд Ортонский и Парток, сын Кариса. Не зашли, именно ввалились. Эта неразлучная троица училась в старших классах общеобразовательной школы (единственной школы нашего городка), увлекалась химией и сгребала из библиотеки все, что было хоть как-то связано с опытами, химическими элементами и прочими подобными вещами.

– Светлого дня, найра Вереника, – вразнобой поздоровались они.

– Светлого дня, – откликнулась я. – Парток, ты книгу еще с той недели не вернул. «Опыты василисков».

– Помню, найра, – смутился гном. – Я завтра принесу, честно.

Я только головой покачала. Постоянный посетитель библиотеки считался парнем рассеянным. Его отец, Карис Шартонский, имел титул барона и вслед за отцом Алессандро, графом Нортомским, считался одним из титулованных существ нашего скромного городка.

Троица зарылась на полках. Понятия не имею, что именно они хотели там найти. В этот раз ничего нового, связанного с химией, не привезли. Только развлекательную литературу и периодику.

Через несколько минут мне на библиотечный стол легли три старых, можно сказать, древних, учебника по химии. Я с подозрением посмотрела на юных химиков.

– Опять взрывать что-то будете?

В прошлый раз эта троица, в компании с Алессандро, выдумывая разнообразные опыты на свежем воздухе неподалеку от почты, подпалила хвост прилетевшей почтовой виверне. Крику было… Граф и барон раскошелились не только на оплату страховки животного, но и на починку пострадавшего фасада почты. А Ванеса разорялась еще неделю, рассказывая всем и каждому, как же сильно она испугалась, когда рядом с ней взорвалась петарда.

– Мы для уроков, найра Вереника, – насупился Ронсор, сын единственного в городе лекаря-травника, вампира.

Я вопросительно вскинула брови, но интересоваться, куда подевались их личные учебники, выданные в школе, не стала, молча внесла в формуляры книги.

Сегодня у меня было на удивление много посетителей. Буквально сразу же после юных химиков появилась ведьма Арина. Сдала пять любовных романов и пропала среди шкафов и полок. Она, как и тетушка Алиссая, читала практически все. Самая загадочная личность нашего городка. О ней никто ничего не знал. Жила, как и положено ведьмам, в лесу. Вернее, в небольшом лесочке неподалеку от города. Добротный каменный дом на два этажа был обнесен высоким частоколом. Пес за оградой, лаявший чересчур громко, не позволял незнакомцам подойти к дому незамеченными.

Меня биография Арины интересовала мало. Я вообще считала себя человеком крайне нелюбопытным. Приносит в срок книги, обращается с ними бережно – уже хорошо. Остальное меня не касалось.

Арина наконец-то показалась из-за шкафов. Три детектива и один сборник рассказов. Ладно еще детективы, там хоть сюжет есть. А этот сборник… Я как-то открывала его от скуки. Десятка два авторов соревновались в длинных и нудных описаниях природы. Я закрыла на третьей странице. Но, как говорили на Земле, воля клиента – закон. Так что я внесла книги в формуляр Арины.

Глава 7

До конца рабочего дня я выдала пару любовных романов двум оборотницам, которых видела в библиотеке лишь трижды, и в остальное время сидела и обдумывала новость. Итак, непонятно кто и непонятно для чего собирается появиться здесь прямиком из столицы. Насколько я знала, многим госработникам, занимавшим «приличную» должность, по работе были положены портативные порталы. Так что мой проверяющий мог появиться в нашем городке чуть ли не в любую минуту. И это настораживало.

Кто я такая, чтобы присылать сюда проверяющего? Или мое непосредственное начальство действительно хочет убедиться, что библиотечные фонды не разворованы? Так это глупость несусветная. Каждая книга была защищена особым заклинанием, не позволявшим ее продать или подарить. Только чтение на время.

Тогда в чем дело? К чему эта проверка? Вереника, та, настоящая, скрупулезно отмечала в журнале каждое происшествие вроде порванной книги. Если бы подобная проверка уже проходила, я уверена, что в журнале об этом было бы написано. Но за те месяцы, что мы с ней провели в этом городке, ни одной проверки не состоялось. И вот, пожалуйста…

В общем, я была в растерянности, не знала, что и думать.

Закрыв, как и положено, библиотеку в пять вечера, я отправилась в банк гномов Дюсселей, отца и двоих сыновей. Нужно было обналичить чек на зарплату. Затем – магазин домовушки Лисии. И можно, наконец, возвращаться домой.

Я надела вчерашние пальто и обувь, сверху – шляпку. И вперед, получать деньги.

Сегодня на улице было немного теплее, чем вчера. Но я в пальто не чувствовала особых перемен. По тротуару тек настоящий ручей из живых существ. Рабочий день закончился, пора было расходиться по домам. Гномы, домовушки, оборотни, вампиры и представители других рас – все они спешили оказаться за обеденным столом, рядом с родными и любимыми существами.

Я дошла до банка, кивнула в качестве приветствия троллю-охраннику у входа. Он услужливо распахнул передо мной массивную дверь, деревянную, оббитую железными пластинами по всему периметру. Я перешагнула порог и оказалась в царстве денег.

Внутри было тепло и светло. Под потолком горели несколько крупных магических шаров, позволявших в подробностях рассмотреть интерьер. Несколько столиков, за которыми сидели гномы, работавшие с клиентами. На стенах – панели из красного артарского дерева, за которыми могли скрываться и потайные ходы, и защитные амулеты, и… да что угодно, включая охранников! Два зеркала у дальних стен, в позолоченных рамах. И в самом дальнем углу – дверь, ведущая непонятно куда. Впрочем, это для меня непонятно, вполне возможно, что за той дверью располагались сейфы, потайные ходы, кабинеты владельцев и так далее.

Я подошла к одному из свободных столиков, присела напротив гнома на стул и произнесла:

– Вереника Залесская, обналичить чек.

Сам чек сразу же лег перед гномом, как и памятка, которую я носила с собой.

Гном, невысокий крепыш с белой бородой, одетый в серо-коричневый костюм в полоску, взял памятку, сравнил мое лицо на фотографии и в реальности, кивнул и произнес:

– Минутку, найра Залесская.

Он нажал на кнопку со своей стороны стола, и на столешнице появились деньги.

Я собрала небольшую стопку монет, в основном серебрушек, в матерчатый потертый кошелечек с выцветшим цветочным орнаментом и положила его в карман пальто, благо тот был глубоким. Завтра, несомненно, придет поверенный от эльфийки, у которой я квартировалась. За квартплатой, конечно. И оставалось только гадать, откуда он знает точную дату моего появления в банке, ведь зарплата приходит в течение нескольких определенных дней.

Гномы проболтаться не могли – все, что касалось денежных дел их клиентов, держалось в строжайшем секрете. Видимо, все же слухи, которые здесь расходятся быстрее, чем круги по воде от брошенного камня. Но факт остается фактом: я получаю вечером зарплату, и на следующий день в зал библиотеки заходит поверенный эльфийки и забирает квартплату, то есть почти две трети зарплаты.

Я поднялась со стула.

– Тихой ночи, – пожелала я гному.

– Тихой ночи, найра Залесская, – вежливо откликнулся гном.

Делать в банке было больше него. Пора идти к домовушке Лисии, покупать продукты и возвращаться домой, пока окончательно не стемнело.

Несколько минут ходьбы по изрядно обезлюдевшему тротуару, и вот уже я у небольшого одноэтажного здания, украшенного снаружи искусственными цветами. Ярко-красные розы, розовые маргаритки, желтые нортики, зеленые горики – все они, подсвеченные магической подсветкой, смотрелись ярко и нарядно на потемневшей улице и приковывали взгляд к магазинчику.

Домовушка Лисия была одинокой старой девой лет пятидесяти, жившей тихо и замкнуто. Она любила рукодельничать, торговала в своем магазинчике и редко показывалась в обществе, предпочитая проводить время в уютной квартирке с потрескивавшим камином и сладостями на подносе.

Невысокая, плотная блондинка, не особо красивая, но добродушная, одетая в серое, полностью закрытое платье до пола, чепец и фартук такого же цвета, она встретила меня улыбкой.

– А я уже гадать начала, когда найра Вереника появится, – поздоровавшись, произнесла она.

– Работа, найра Лисия, – вернула я улыбку и добавила по себя: «Плюс полное отсутствие денег».

– Как раз сегодня свежий хлеб принесли, – домовушка искушающе подмигнула. – И булочки. Те самые, с кунжутом.

– Ах, найра Лисия, – вздохнула я, – вы настоящая искусительница.

Булочки с кунжутом были единственной роскошью, которую я себе иногда позволяла. Мягкие, пышные, они буквально таяли на языке. И получала бы я зарплату побольше, моя талия давно бы стала такой же широкой, как у домовушки. А так… Всего лишь четыре булочки в месяц. Не так и много для скромного библиотекаря.

– Наша жизнь, найра Вереника, слишком скучна, чтобы еще и отказывать себе в небольших радостях, – мудро изрекла домовушка.

В принципе, я была с ней согласна.

Окинув внимательным взглядом содержимое магазинчика, я начала делать заказ. Нужно было набрать как можно больше продуктов, причем заплатить как можно меньше. А потому – да здравствует дешевая еда!

Глава 8

Я взяла не так много продуктов: два батона хлеба, недавно испеченного, горячего, хрустящего, две булочки к чаю – такое удовольствие я растягивала обычно по количеству булочек, а значит, могла пить чай два дня, – черный чай, самый дешевый, насыпной, крашги – местную картошку, – кувшинчик молока и нарсовую крупу. На таких запасах можно прожить недели полторы, не дольше. А потом я снова буду питаться тем, что принесут в библиотеку добросердечные городские жители.

С сожалением распрощалась с двумя серебрушками, сложила все покупки в холщовую сумку, которую мне одолжила домовушка, и направилась домой. Завтра занесу сумку. А пока… Пока пора поесть по-человечески. Унять стресс. Ведь этот реви… тьфу ты, проверяющий, действительно может пожаловать в любую минуту.

Домой я пришла в то же время, что и вчера, уже по темноте, сняла в прихожей верхнюю одежду, отнесла продукты на кухню, вымыла руки и только потом уселась на стул, устало вздохнула. Эти два дня я ходила на работу в одной и той же одежде. Завтра надо появиться в другом наряде, и не потому что это платье было грязным, а потому что могут пойти слухи о моем практически нищенском существовании. Как же, несколько дней подряд носит одну и ту же вещь, совсем обнищала. А еще библиотекарша. Я слышала подобные слухи об одной из продавщиц в дальнем, не особо благополучном районе города. И еще тогда подумала, какая им всем разница, сколько дней носится платье, если оно выглядит опрятным и чистым? Нет же, надо обязательно ткнуть живое существо в его тяжелое финансовое положение.

В общем, придется доставать второе теплое платье, носить его четверг и пятницу, а на выходных стирать оба. А ведь я так хотела уделить время не только стирке и необходимой готовке, но и чтению…

«Это если проверяющий не появится, – с горечью подумала я, – а так придется и выходные в библиотеке торчать. А стирать по вечерам. Знаю я этих госслужащих. Так и стремятся выслужиться перед начальством за счет подчиненных».

Я поднялась, поставила на огонь чайник, распечатала пачку с чаем. Этот, дешевый, ничем не пах. Да и качество у него было не особо. Но уж лучше пить его, чем «пустой» кипяток. Все какая-то иллюзия сытой жизни.

Пока чайник кипятился, я разложила продукты по местам. Хлеб с булочками и чаем оставила на столе, молоко поставила в ледяной короб, крашги и крупу поставила под стол. Вот, в принципе, и все. Теперь можно и чай пить. С куском хлеба и одной булочкой. И на боковую. Готовить буду уже завтра вечером, благо никаких походов никуда не намечалось, а значит, и домой я попаду пораньше.

С этими мыслями я заварила чай и с удовольствием сделала глоток. Горячая, подкрашенная черным жидкость весело потекла по пищеводу. Я покосилась на булочку, потом взяла ее, разломила на две части и с наслаждением откусила кусок вкусной сдобы. Ну, Вера, приятного тебе аппетита.

Нежная, мягкая, сладкая, булочка таяла во рту, оставляя после себя незабываемый вкус. Я наслаждалась каждым кусочком, привалившись спиной к стене и прикрыв глаза. Сейчас я сама себе напоминала кошку, объевшуюся сливок, и готова была мурлыкать от удовольствия.

Булочку я тянула как могла и все равно проглотила ее быстро. Затем отломила кусок хлеба и начала жевать его. Сейчас поем, затем сварю кашу из нарсовой крупы, и можно ложиться спать.

Я заметила, что в этом теле устаю намного быстрее, чем в том, «старом», которое осталось на Земле. Не знаю, с чем это было связано, может, с постоянным недоеданием, может, еще с чем, но мне постоянно хотелось спать или же просто лежать в постели без дела. Возможно, это было сезонным состоянием, допустим, из-за недостатка солнца. Ну или же тело Вереники чем-то болело, а чем – я понятия не имела. В любом случае, став Вереникой, я сделалась медлительной и постоянно уставшей.

Поев, я взяла с подоконника кастрюлю, наполнила ее водой и поставила на плиту. Нарсовая каша по вкусу напоминала рис, варилась недолго, была сытной, рассыпчатой и мягкой. Она пользовалась популярностью у не особо богатых слоев населения не только из-за низкой стоимости, но и из-за того, что из двух небольших пригоршней получалось сразу несколько порций каши. И есть эти порции можно было три-пять дней. Существенная экономия.

Каша сварилась быстро. И уже через сорок минут я, переодевшись в ночнушку из байки, древнюю и выцветшую, залезала под одеяло. Завтра утром поставлю кашу в ледяной короб. А пока спать, спать…

Спала я без снов, и слава всем местным богам – слишком много кошмаров снилось мне в свое время на Земле.

Проснувшись рано утром, я прежде всего тщательно вымылась под душем, отметила про себя, что настой для мытья волос заканчивается, а значит, нужно зайти за новым в аптеку, вытерлась насухо и вышла из ванной, укутанная в халат и полотенце, оба широкие и теплые, оба темно-коричневого цвета.

Каша отправилась в ледяной короб. Правда, предварительно я отложила на тарелку четыре ложки и сытно позавтракала. Теперь полдня точно можно о еде не думать.

Как бы мне ни хотелось, но булочку я решила оставить до вечера. Удовольствие надо растягивать.

Подойдя к шкафу в спальне, я раскрыла створки и уныло посмотрела на целых пять вешалок с одеждой. У меня имелось два летних платья, два зимних и одно внесезонное, если так можно выразиться, на официальные мероприятия. В общем, гардероб крайне скудный.

Я сняла с вешалки второе, чистое полушерстяное платье, светло-коричневое, крупной вязки, полностью закрытое, с воротником и манжетами на рукавах.

Надев белье, я натянула на себя платье, вышла в коридор, посмотрела на себя в зеркало. Типичная старая дева. В таком виде на меня ни один психически здоровый мужчина не посмотрит больше пяти секунд.

Не знаю, какой образ жизни вела настоящая Вереника, но она явно не питала симпатии к мужскому полу.