Надежда Александровна Белякова
Сказка старой феи
И решил граф оженить его, чтобы остепенился, в разум вошёл!
И, не советуясь с сыном, сосватал ему невесту, с богатым приданным, рода самого знатного. Сына даже в известность ставить не стал, считая, что его мнение в таком важном деле значения не имеет, а воле отца перечить не решится. И всё это было решено, нисколько не печалясь, что уж больно нехороша собою была невеста. Да и нрава скверного, грубого, дикого. Но и на это у старого графа свой взгляд был: что де, мол, неприглядность невесты этому делу только в помощь. Потому как сын его – всё одно среди медведей, кабанов и разного дикого зверья шататься привык. Так что пока сын в лесах охотился, а выбранная ему в жены графом-отцом невеста уж направлялась к графскому двору его батюшки, сопровождаемая каретами и повозками с ее приданым, и слугами. Покачиваясь в своей повозке, девица почти всю дорогу дремала. Намалеванный румянец пылал на её толстых щеках. Она, уж разодетая для будущей встречи, спала, закрыв очи под щедро насурьмленными бровями, разморенная долгой дорогой и жарким днем. А за нею кареты и повозки с её фамильными вензелями рекой тянулись и тянулись. На её груди под мощное её же похрапывание позвякивали ожерелья, когда её карета как раз проезжала мимо придорожного трактира, куда и молодой охотник, сын графа, заглянул отдохнуть после охоты.
Доносившиеся из придорожного трактира вкусные запахи раздразнили и щекотали её широкие ноздри. И невеста проснулась.
А пахло и впрямь очень вкусно. Так что ей захотелось отведать той жареной дичи, что готовилась в трактире. Поэтому она высунулась на ходу из оконца возка и зычным голосом повелела всем разом остановиться и ждать, когда она вернется из этого трактира. После чего, подобрав все свои и парчовые, и шёлковые, и расшитые, и кружевные юбки, выпрыгнула из кареты на землю. И отправилась туда, откуда выплывал манящий запах жареной дичи. И это несмотря на то, что знала, что её уж ждут в замке графа. Войдя внутрь, жадно вдыхая запах вкуснятины, она приказала подать ей все, что жарилось на огне в это время.
А жарилась та самая дичь, что принёс с охоты молодой граф-охотник. И сам он сидел тут же со своим сокольничим, ожидая, когда приготовится его охотничья добыча.
Внезапно появившаяся разбитная, разряженная девица всем своим видом позабавила его. И он по-молодецки подмигнул ей и, вроде как для потехи, решив за нею приударить, предложил ей отведать только что зажаренной дичи.
И, нахваливая её стать, её сурьмлённые брови и пылающие щеки, как простецкий слуга, ухаживая и потчуя её вином, угощая дичью, стал расспрашивать, откуда и зачем в эти места пожаловала этакая невиданная красота.
И невеста, обрадованная оказанным ей вниманием молодого красавца, нисколько не таясь, жуя и запивая глотками вина, охотно рассказала, что едет она на свою свадьбу с сыном графа этого графства. Потому что свадьба эта была уж делом решённым между её отцом и старым графом. Правда, едет она без отца, он занемог. И потому она сама себе хозяйка. А жениху, правда, до поры до времени ничего об этом неизвестно, потому как, по разумению его же отца, олух он изрядный. Да и женить-то его было решено больше для его вразумления, чтобы остепенился и забыл о своей любимой охоте. Рассказывая, она игриво подмигивала парню, который понимая, что речь идет о нём, бледнел на глазах. И становилось ему худо и совсем не до шуток, видя её томные вздохи и многозначительно поднимаемые время от времени к небу очи, не сильно отвлекаясь при этом от еды. Поэтому он встал и неожиданно для неё сурово остановил её жеманство:
