Мэтью Сайед
Бунтарские идеи. Сила дивергентного мышления
4
В 2001 г. Ричард Нисбетт и Такахико Масуда, специалисты по социальной психологии из Мичиганского университета в Анн-Арборе, набрали две группы студентов – одну из Японии, другую из Соединенных Штатов – и показали им видеоролики со сценами из подводной жизни. На просьбу описать, что они видели, американцы говорили о рыбе. Они очень подробно описывали объекты. Типичный ответ: «Ну, я видел трех больших рыб, плывущих влево, с белым брюхом и розовыми пятнышками». Японцы по большей части упоминали не объекты, а обстановку. «Я видел поток воды, вода была зеленая, на дне лежали камни, ракушки и водоросли… Ах да, и еще три рыбы плыли влево»[18].
У экспериментаторов создалось впечатление, что испытуемые видели разные сцены, и причиной тому разница в культуре. Американское общество более индивидуалистично; японская культура полагается на взаимозависимость. Американцы склонны сосредоточивать внимание на объектах, японцы – на окружении.
На следующей стадии эксперимента испытуемым показали новые подводные сцены, в которых какие-то объекты были прежними, а какие-то – новыми. Когда знакомые объекты помещали в новую обстановку, японцы путались и с трудом их узнавали; смена окружения их отвлекала. У американцев проблема была прямо противоположной: они даже не замечали, что обстановка менялась.
Результат чрезвычайно удивил исследователей. На протяжении десятилетий центральный постулат психологии, «универсализм», утверждал, что люди воспринимают мир в целом одинаково. Нисбетт признавался: «В том, что касается природы человеческого мышления, я всю жизнь был универсалистом… Я считал, что основные когнитивные процессы у всех одинаковы. Пастухи-маори, охотники и собиратели из племени кунг, основатели компаний в области высоких технологий – у них одни и те же механизмы восприятия, памяти, причинно-следственного анализа… и так далее».
Но эксперименты с картинами подводной жизни показали, что даже в нашем непосредственном взаимодействии с миром – акте наблюдения за ним – присутствуют систематические различия, определяемые культурой. Статья Нисбетта, процитированная более тысячи раз, подтолкнула ученых к масштабным исследованиям. Если чуть отстраниться, то можно сказать, что американцы и японцы действуют в разных системах координат. Американцы – в среднем, с учетом различий внутри группы, – склонны к индивидуалистической системе; японцы, напротив, – к той, которая определяется обстановкой. Каждая дает полезную информацию, выявляя важные особенности подводной сцены. Но у каждой есть «слепые пятна». Обе картины неполны.
А теперь предположим, что вы объединяете японца и американца в «команду». Поодиночке они воспринимают только часть общей картины и пропускают те или иные аспекты увиденной сцены. Но вместе они способны воспроизвести и объекты, и обстановку. Стоит только соединить две разные системы координат, и в фокусе оказывается вся картина, а представление о реальности становится гораздо более полным.
Этот эксперимент был первой робкой попыткой потеснить одно из интуитивных представлений, о которых упоминалось выше. Вы же помните, как судья Скалиа утверждал, что организации могут выбирать либо разнообразие, либо «супер-пупер»? Это подразумевало, что придется искать компромисс между разнообразием и высокими стандартами, что верно для линейных задач, таких как бег (или предсказание орбиты Луны).
Однако эксперимент с подводной сценой дает основания предположить, что в другой обстановке эта логика начинает давать сбои. Если ракурс не позволяет кому-либо из двоих увидеть всю картину, пусть они объединятся – и понимание не уменьшится, а, напротив, лишь возрастет. В каком-то смысле оба неправы и кое-что упускают, но ошибаются они в разном, а значит, общая картина будет богаче и точнее. На это можно взглянуть немного под другим углом, исследовав новую задачу, на этот раз из категории «догадок». Рассмотрим следующую проблему:
Представьте, что вы врач и к вам пришел пациент, у которого диагностирована злокачественная опухоль желудка. Пациент не выдержит операции, но, если опухоль не уничтожить, он умрет. Известно, что для разрушения опухоли можно использовать определенный тип излучения. Если лучи достигнут опухоли одновременно и будут иметь достаточно высокую интенсивность, злокачественные клетки погибнут. К сожалению, при такой интенсивности разрушится и здоровая ткань, через которую излучение проходит к опухоли. При меньшей интенсивности излучение не повреждает здоровые ткани, но и не действует на опухоль. Какую процедуру можно использовать, чтобы уничтожить опухоль с помощью излучения, но в то же время не повредить здоровые ткани?[19]
Если вы не знаете ответа, вы не одиноки. Более 75 % людей говорят, что у этой задачи нет решения и пациент умрет. А теперь прочтите другую историю, на первый взгляд не связанную с первой:
Крепость, расположенную в центре страны, окружали фермы и деревни, и к ней вело множество дорог. Мятежный генерал поклялся ее захватить, но знал, что дороги заминированы и что по ним могут пройти лишь небольшие группы, а многочисленное войско непременно погибнет во взрывах. Генерал разделил свою армию на маленькие отряды и определил каждому свою отдельную дорогу. Когда все было готово, он подал сигнал, и отряды двинулись к крепости. Каждый шел по своей дороге так, что все они одновременно прибыли к цели – и генерал взял крепость[20].
Теперь вернемся к задаче из области медицины. Видите решение? Тесты показали, что после прочтения истории о взятии крепости более 70 % людей нашли способ спасти пациента – в три раза больше, чем вначале. Аналогия с крепостью каким-то образом позволила им увидеть решение, ускользавшее прежде[21].
Разумеется, это искусственный пример. Тем не менее он помогает понять, как разные точки зрения могут вносить вклад в решение сложной задачи: в данном случае знаток военного дела может помочь онкологу. В таких примерах не важно, прав или нет отдельный человек. Речь о том, как взгляд на задачу под разными углами может породить новые догадки, новые сравнения – и новые решения.
Этот пример бросает вызов интуиции и в другом аспекте. Когда мы сталкиваемся со сложной медицинской проблемой, то нами, что вполне понятно, овладевает искушение привлекать к ее решению все больше и больше врачей, ведь именно они обладают самыми глубокими знаниями в области медицины. Но если у этих специалистов одинаковая подготовка и одинаковый опыт (а значит, и похожие системы координат), то и «слепые пятна» у них, скорее всего, одни и те же. Иногда необходимо взглянуть на проблему по-новому – возможно, со стороны.
Важно понимать, что решения сложных проблем обычно полагаются на множество озарений, которые происходят на самых разных уровнях, а значит, требуют разных точек зрения. Выдающийся американский ученый Филип Тетлок формулирует это так: «Чем разнообразнее точки зрения, тем шире диапазон потенциально приемлемых решений, которые может найти коллектив исследователей». Хитрость в том, чтобы найти людей с разными точками зрения и притом сделать так, чтобы эти точки зрения благотворно влияли на решение проблемы, с которой приходится иметь дело в данный момент.
5
Прежде чем вернуться к анализу терактов, случившихся 11 сентября 2001 г., кратко рассмотрим другую область исследований, которая окажется в центре внимания данной книги. Речь идет о слепоте восприятия. Суть ее в том, что мы не знаем о своих «слепых пятнах». Мы воспринимаем и интерпретируем мир через системы координат, но не видим самих этих систем – а потому склонны недооценивать то, как много можем узнать от людей с другой точкой зрения.
О слепоте восприятия говорил Дэвид Фостер Уоллес, выступая в Кеньон-колледже в 2005 г. Журнал Time назвал его речь одной из величайших, произнесенных при вручении дипломов. И началась она с аквариума с рыбками. «Плывут рядом две молодые рыбы и встречают старую, она кивает и говорит: “Доброе утро, как вам вода?” Молодые рыбы плывут дальше, проходит время, и вдруг одна поворачивается к другой и спрашивает: “Что такое вода, черт побери?”»
Уоллес говорил вот о чем: мы настолько привыкаем к своему способу мышления, что почти не замечаем, как он фильтрует наше восприятие реальности. Опасность возникает тогда, когда мы не видим того факта, что в большинстве сфер есть люди с другими взглядами, благодаря которым мы можем лучше понять жизнь, – и точно так же поделиться своим пониманием, обогатив других. Британский комик Джон Клиз говорил об этом так: «Теории есть у всех. Опасны те, кто не сознает своих теорий, – иными словами, те, у кого теории, правящие жизнью, по большей части ушли в бессознательное».
Журналист Рени Эддо-Лодж приводит множество примеров слепоты восприятия. Например, она описывает период, когда не могла позволить себе добираться на работу на поезде и часть пути проезжала на велосипеде. Этот опыт позволил ей по-новому взглянуть на мир:
Таская свой велосипед вверх-вниз по лестницам пригородных вокзалов, я осознала неприятную правду: большая часть общественного транспорта, которым я пользовалась, была труднодоступной. Ни пандусов. Ни лифтов. Почти непреодолимое препятствие для родителей с колясками, для людей в инвалидном кресле или с ограниченной подвижностью, с ходунками или тростью. Пока мне самой не пришлось таскать своего «железного коня», я не замечала проблемы. Я не видела того факта, что эта недоступность транспорта касается сотен людей[22].
Этот опыт познакомил ее с точкой зрения, не просто ей неизвестной, – Рени даже не подозревала о ее существовании. Она осознала свое «слепое пятно» в отношении «слепых пятен». Этот пример, разумеется, не означает, что все станции пригородного сообщения необходимо оснастить пандусами или лифтами. Однако он демонстрирует, что содержательный анализ затрат и выгод возможен только в том случае, если осознавать и те и другие. Мы должны увидеть вещи – и только потом сможем их осмыслить. А осмысление, в свою очередь, зависит от разницы в том, под каким углом мы смотрим на мир, и от тех, кто способен помочь нам заметить наши «слепые пятна», – как и от тех, кому в этом можем помочь мы.
Даже когда мы пытаемся выйти за границы своей системы координат, оказывается, что это на удивление трудно. Интуитивно это можно понять на примере «парадокса свадебных подарков». Жених и невеста зачастую составляют список желанных подарков, однако гости очень часто от него отступают и покупают уникальный подарок – тот, который выбрали сами.
В чем причина такого поведения гостей? В 2011 г. Франческо Джино из Гарварда и Фрэнк Флинн из Стэнфорда поставили эксперимент, пытаясь найти ответ. Они набрали девяносто добровольцев и разделили их на две группы: половина стала «дарителями», половина – «получателями». Получателей попросили зайти на сайт Amazon и составить список желанных подарков стоимостью от $ 10 до $ 30. А дарителям предложили выбрать подарок – либо из списка, либо уникальный.
И результаты впечатлили. Дарители предположили, что получатели предпочтут уникальные подарки – те, которые выбраны самими дарителями; иными словами, ожидалось, что получатели будут только рады индивидуальному подходу. Но дарители ошибались: на самом деле получатели предпочитали подарки из своего списка. Психолог Адам Грант сообщает, что такую же закономерность он наблюдал у своих друзей, даривших и получавших свадебные подарки. Дарители предпочитали уникальные подарки, получатели – подарки из своего списка.
Почему? Дарителям было трудно выйти за пределы своей системы координат. Они представляли, что будут чувствовать сами, получив выбранный подарок. И по определению он должен был понравиться, ведь именно поэтому они его и выбрали! А получатели не испытывали ожидаемой радости: у них были другие предпочтения, а иначе они непременно внесли бы данный подарок в свой список.
Это помогает объяснить, почему демографическое разнообразие (различия в расе, поле, возрасте, социальном положении, сексуальной ориентации, религии и так далее) в определенных обстоятельствах способно повышать «коллективную мудрость». В группах, составленных из людей с разнообразным личным опытом, участники, как правило, понимают друг друга лучше и способны учесть самые разные нюансы. Те, кто входит в такие группы, шире смотрят на мир, у них меньше «слепых пятен», и такие люди – словно мостик между системами координат. В исследовании профессора Чеда Спарбера, американского экономиста, было показано, что в таких областях, как юриспруденция, здравоохранение и финансы, повышение расового разнообразия на одно стандартное отклонение повышает производительность более чем на 25 %[23]. Согласно анализу, проведенному консалтинговой компанией McKinsey среди немецких и британских фирм, у тех компаний, где высшее исполнительное руководство занимало позицию в верхнем квартиле списка по уровню гендерного и расового разнообразия, прибыль на собственный капитал была на 66 % выше, чем у тех предприятий, у которых команда управленцев располагалась в нижнем квартиле[24]. В Соединенных Штатах показатель прибыли на собственный капитал у более успешных фирм был выше на 100 %[25].
Разумеется, люди из одной демографической группы не обладают одинаковым опытом. Например, чернокожие как группа неоднородны. Различия присутствуют как внутри этнических групп, так и между ними. Но это не меняет вывода, согласно которому объединение людей с разным опытом может расширить и углубить знания всей группы, тем более в том, что связано с пониманием людей. Это объясняет и другую выявленную особенность: однородные группы не только менее эффективны, но и предсказуемы. Если все в группе похожи на вас, то вы не просто рискуете разделить «слепые пятна» друг друга – очень вероятно, что их действие станет намного сильнее. Иногда это явление называют «зеркальным отражением». Когда все вокруг отражают ваше представление о реальности, а вы отражаете «всеобщую» картину мира, легко увериться в суждениях, основанных на неполной информации или вообще неверных, – и убежденность начинает обратно пропорционально соотноситься с точностью.
В исследовании под руководством Кэтрин Филипс, профессора бизнес-школы Колумбийского университета, группам испытуемых предложили раскрыть убийство. Их снабдили большим количеством сложных данных: алиби, показания свидетелей, списки подозреваемых и т. п. Половина групп, решавших задачу, состояли из четверых друзей, а другая половина – из троих друзей и «чужака», незнакомого человека из другой социальной среды, с другими взглядами и опытом. С учетом того, что мы уже знаем, результат не должен удивить: группы с «чужаком» оказались успешнее. Намного успешнее. Правильный ответ они дали в 75 % случаев – по сравнению с 54 % для однородных групп и 44 % для тех, кто решал задачу в одиночку.
Но вот что интересно. В этих двух типах групп отличался сам процесс работы. Для групп, отличавшихся разнообразием, необходимым когнитивным элементом была дискуссия. В них все время спорили, в них возникали разногласия, в них высказывались разные точки зрения. Как правило, в таких группах находили правильное решение, но не были абсолютно уверены в нем. Сам факт такого всестороннего и откровенного обсуждения задачи означал, что в группе понимали ее сложность.
А что происходило в однородных группах? В них задачу решали совсем иначе – и процесс проходил гораздо приятнее, поскольку все в основном друг с другом соглашались, зеркально отражая точки зрения. И хотя в таких группах ошибались гораздо чаще, их участники проявляли значительно бо́льшую уверенность в правильности своих решений. Им не бросали вызов в том, что относилось к их «слепым пятнам», так что они даже не догадывались о существовании этих пятен. Никто не показал им иных точек зрения – и поэтому они так уверились в своей правоте. Это указывает на опасность однородных групп: они более склонны вырабатывать суждения, в которых излишняя уверенность сочетается с серьезной ошибкой.
6
Усама бен Ладен объявил войну Соединенным Штатам из пещеры Тора-Бора в Афганистане 23 августа 1996 г. «О мои братья-мусульмане, живущие во всем мире! – сказал он. – Из земли двух святейших мест и из Палестины ваши братья взывают к вам о помощи и просят вступить в борьбу с врагом, вашим врагом: израильтянами и американцами».
С экрана, прижимая руку к груди, смотрел бородатый мужчина в камуфляжной форме поверх простой одежды. Сегодня, когда мы знаем об ужасе, захлестнувшем мир, мы слышим в этих словах угрозу. Но вот что говорил один из сотрудников главного подразделения американской разведки о том, как воспринимали бен Ладена в ЦРУ: «Они не могли поверить, что этот высокий бородатый саудит, сидящий на корточках у костра, может представлять угрозу для Соединенных Штатов Америки»[26].
Подавляющему большинству аналитиков ЦРУ бен Ладен казался примитивным. Какую опасность он мог представлять для такого технологического гиганта, как США? Ричард Холбрук, один из высших должностных лиц в администрации президента Клинтона, выразил общее мнение, задав риторический вопрос: «Как пещерный человек может превзойти в коммуникации общество, лидирующее в этой сфере?»[27] Другой эксперт, близкий к ЦРУ, отмечал: «Им даже в голову не приходило больше узнать о бен Ладене и “Аль-Каиде”, ведь этот человек жил в пещере. Для них он был воплощением отсталости»[28].
Теперь попробуем понять, как мог воспринять тот же образ человек, знакомый с исламом. Простая одежда бен Ладена объяснялась не его отсталостью в смысле интеллекта или технологии: он просто брал пример с Пророка. Он постился в те дни, когда постился Пророк. Своей позой, своими жестами – «примитивными» в глазах западной аудитории – он повторял ту позу и те жесты, какие исламская традиция приписывает самому святому из пророков. Образ, из-за которого ЦРУ не сочло бен Ладена опасным, усилил его влияние в арабском мире.
Как писал Лоуренс Райт в своей книге «Аль-Каида», посвященной терактам 11 сентября и получившей Пулитцеровскую премию, бен Ладен организовал всю операцию, «воззвав к образам, исполненным глубокого смысла для многих мусульман, но практически невидимым для тех, кому неведома вера». Ему вторил и один сотрудник ЦРУ, заявивший, что агентов «сбил с верного пути потрепанный вид бен Ладена и его сподручных, сидевших в грязи на корточках, в халатах и тюрбанах, с автоматами АК-47, с шутовскими бородами до груди, – и их машинально причислили к отсталой необразованной черни»[29].
А символизм пещеры был еще более глубоким. Почти любому мусульманину известно, что Мухаммед прятался в пещере, сбежав от тех, кто преследовал его в Мекке. Это произошло во время переселения Мухаммеда в Медину, в период хиджры. Пещеру охраняли божественные силы: на горе выросла акация, закрыв ветвями вход, паук сплел над входом паутину, а голуби свили рядом гнездо и отложили яйца, чтобы казалось, что в пещере никого нет. А кроме того, мусульмане знают, что именно в горной пещере Мухаммеда посетили видения, которые затем легли в основу Корана[30].
И потому для мусульманина пещера свята. Ее религиозный смысл очень глубок. Исламское искусство изобилует образами сталактитов. Бен Ладен намеренно представил свое уединение в Тора-Бора как личную хиджру, и пещера стала фоном для пропаганды его идей. Как отметил один исламский ученый и эксперт в области разведки, «бен Ладен не был примитивным дикарем. Он был стратегом. Он знал, как вдохновить образами из Корана тех, кому предстояло стать мучениками в атаках 11 сентября». А вот мнение Райта: «Бен Ладен проявил себя гением пиара, когда решил при помощи пещер Тора-Бора, отведенных под склады оружия, ассоциировать себя с Пророком в умах многих мусульман, страстно желавших очистить исламское общество и вернуть его былое господство».
Таким образом, сила его посланий была очевидной – но лишь для тех, кто смотрел под должным углом. Послания бен Ладена расходились по миру – в Саудовскую Аравию, Египет, Иорданию, Ливан, Оман, Судан и даже в Гамбург, откуда группа беженцев, примкнув к радикальным исламистам, уехала в Афганистан в ноябре 1999 г., как раз в тот момент, когда в умах руководителей «Аль-Каиды» окончательно созрел план нанести удар по Западу при помощи самолетов.
К тому времени группа «отсталой необразованной черни» разрослась до 20 000 человек, которые с 1996 по 2000 г. прошли подготовку в тренировочных лагерях; по большей части это были выпускники колледжей с уклоном в инженерное дело. Многие говорили на пяти или шести языках. Язид Суфаат, который создавал для «Аль-Каиды» биологическое оружие на основе сибирской язвы, окончил Калифорнийский университет в Сакраменто с дипломами по химии и лабораторному делу. Многие были готовы умереть за веру.
Исламский мир предупреждал об опасности, но в ЦРУ не обращали на это внимания. В разведке работали лучшие из лучших. Их нанимали для анализа угроз и расстановки приоритетов. В то время «Аль-Каида» находилась в нижней части списка, и не потому, что специалисты якобы что-то пропускали: они просто не могли сопоставить все, что видели.
«Борода и костер – это свидетельства более общей картины, в которой не исповедующие ислам американцы – даже опытные получатели разведданных – недооценили “Аль-Каиду”, и причины этого лежали в области культуры», – писали Джонс и Зильберцан в книге «Построение Кассандры» (Constructing Cassandra). Исламский ученый и специалист по американской разведке говорил о том же: «ЦРУ не могло различить и осознать опасность. В их воззрениях изначально зияла черная дыра»[31]. Аналитиков ввел в заблуждение и тот факт, что бен Ладен имел склонность формулировать свои послания в стихах, что также отмечают Джонс и Зильберцан. Например, после нападения на американский эсминец «Коул» в 2000 г. он сочинил такие строки:
В ореоле гордыни, надменный и мнимо всесильный,
Он плывет к своей гибели. Быстро к нему
По волнам скользит легкая лодка,
Много юных в Адене, восставших в священной войне,
Сокрушили корабль-губитель, тревоживший властных.
Для белого аналитика, выходца из среднего класса, это выглядит эксцентрично, на грани нелепости. Зачем отдавать распоряжения стихами? Это соответствовало представлению о «неграмотном пещерном мулле». Но для мусульман поэзия имеет особый смысл. Они считают ее святой. Движение Талибан облекает свои послания в стихи. Поэзия – важный аспект персидской культуры. ЦРУ изучало эти тексты, но в искаженной системе координат. Джонс и Зильберцан отмечали: «Поэзия не просто звучала на арабском, чужом языке – она исходила из концептуальной вселенной, которая находилась на расстоянии многих световых лет от Лэнгли».
Через несколько недель после нападения на эсминец «Коул» имя бен Ладена начали писать на стенах домов и на обложках журналов. Кассеты с его речами продавали на базарах. В Пакистане появились футболки с его фотографией и календари с надписью: «Берегись, Америка, Усама идет». Разведка все чаще получала сведения о массированной атаке. Звучали такие слова, как «грандиозно» и «вторая Хиросима». Барабанная дробь, предварявшая теракты 11 сентября, уже не умолкала.
Теперь в лагерях Тора-Бора боевики проходили курс подготовки по трем направлениям: похищения, шпионаж и убийства. Рекруты тщательно изучали 180-страничное руководство под названием «Военная подготовка для джихада против тиранов», в котором излагались самые современные инструкции по овладению оружием и внедрению в стан врага.
ЦРУ могло бы выделить больше ресурсов на «Аль-Каиду» или попытаться внедрить в организацию своих людей. Но агенты не оценили настоятельную необходимость этих мер. Ресурсы никто не выделил, потому что ЦРУ не ощутило угрозы. Американцы не стремились проникнуть в «Аль-Каиду», поскольку не видели зияющей бреши в своем анализе. Проблема была не в том (не только в том), что они не сумели составить полную картину осенью 2001 г. Это был провал всего цикла разведки. Совместные усилия следовало направить на то, чтобы расширить и углубить понимание проблемы. Но однородность, характерная для ЦРУ, создала гигантское коллективное «слепое пятно».
В июле 2000 г. два молодых человека с арабскими именами, недавно прибывшие из Европы, поступили в Huffman Aviation, школу подготовки пилотов во Флориде. Мохаммед Атта и Марван аш-Шехи сначала обучались управлять «Сессной-152». Зияд Джаррах учился летному делу в другом заведении, Летном учебном центре Флориды, и преподаватель характеризовал его как «образцового курсанта». Хени Хенджор тренировался на симуляторе в Аризоне. Развязка приближалась.
Тем временем аналитики ЦРУ отказывались верить, что бен Ладен всерьез объявил войну Соединенным Штатам. Они не сумели распознать ни губительного яда, который таился в ростке, посаженном предводителем «Аль-Каиды», ни того, как много значила сеть, созданная бен Ладеном на Ближнем Востоке. Зачем начинать войну, победить в которой невозможно? Для западных аналитиков, принадлежащих к среднему классу, это казалось бессмысленным – кстати, еще и поэтому они сомневались в возможности решительной атаки.
Они еще не поняли – как могли бы понять те, кто знаком с экстремистским толкованием Корана, – что победа для джихадистов определяется не на земле, а на небесах. В самой «Аль-Каиде» план террористической атаки получил кодовое имя «Большая свадьба». В идеологии террористов-самоубийц день смерти мученика считается днем свадьбы, когда у ворот рая его встречают девственницы. Эта награда и вдохновляла смертников[32].
В 1998 г. в одном из ежедневных докладов президенту указывалось, что бен Ладен готовит захват самолетов, но о возможности террористических атак не говорили: аналитики считали, что будет выдвинуто требование освободить Абдул Басита. Картина прояснялась, но связать все воедино могла лишь группа людей, разделявших разнообразные взгляды.
Летом 2001 г. план близился к кульминации. Иорданская разведка перехватила упоминание о «Большой свадьбе» и передала слухи в Вашингтон, но сведениям не придали должного значения. К тому времени все девятнадцать угонщиков прибыли на территорию Соединенных Штатов. Они мысленно повторяли слова бен Ладена, запись которых впоследствии нашли в компьютере одного из участников гамбургской ячейки: «Где бы ты ни был, смерть найдет тебя даже в призрачной башне». Эта фраза повторялась в его речи трижды, как «явный сигнал угонщикам, уже бывшим в пути».
Почти в то же время сотрудник ЦРУ Пол Пиллар (белый, средних лет, выпускник университета из Лиги плюща) отверг саму возможность масштабного террористического акта. «Было бы ошибкой характеризовать контртеррористическую деятельность как задачу борьбы с “катастрофическим”, “грандиозным” или “супер-” терроризмом, – говорил он, – поскольку в действительности эти ярлыки не отражают ни большей части того терроризма, с которым могут столкнуться Соединенные Штаты, ни ущерба, который терроризм наносит интересам США»[33].
ЦРУ оправдывалось тем, что сообщения и докладные записки указывали на возможность произошедших событий, но ни один логический анализ не подтверждал эту точку зрения. Проблема у ЦРУ была не с деталями, а с общей картиной. Один из экспертов в области разведки выразил это так, хотя и для другой ситуации: «Дело состояло не столько в конкретных донесениях разведки и даже не в определенной политике, а в том, что мы допустили более глубокую интеллектуальную ошибку в оценке исторической реальности, игравшей главную роль».
В книге «Аль-Каида» говорится о том, что 10 сентября бен Ладен и его заместитель, Айман аз-Завахири, укрылись в горах афганской провинции Хост. Спутниковая антенна и телевизор позволяли им наблюдать за творившимся зверством[34]. К тому времени угонщики уже были на месте – готовые к действиям, исполненные решимости и с нетерпением ожидавшие встречи с девственницами в раю.
Джонс и Зильберцан предполагают, что бен Ладен, должно быть, знал о «черной дыре» в американской разведке, поскольку 9 сентября, за сорок восемь часов до атак, «имел наглость позвонить матери в Сирию и сказать ей: “Через два дня ты услышишь важные новости, и какое-то время я не буду тебе звонить”». Недостаток ресурсов, выделяемых на «Аль-Каиду», означал, что звонок, даже перехваченный, изучить все равно не успеют: цикл перехвата, интерпретации и анализа для данного региона был чрезвычайно медленным и занимал семьдесят два часа.
11 сентября в 05:00, в номере мотеля Comfort Inn, расположенного в аэропорту Портленда, проснулся Мохаммед Атта. Он побрился, собрал вещи и вместе с Абдулазизом аль-Омари, соседом по номеру, направился к стойке администратора. В 05:33 они сдали ключ от номера и сели в синий «ниссан-альтима», а через несколько минут зарегистрировались на рейс 5930 компании US Airways, летевший в Бостон и состыкованный с рейсом 11 компании American Airlines, летевшим в Лос-Анджелес[35].
Почти в то же время из номера 432 отеля Park Inn в Ньютоне, пригороде Бостона, выписались братья аш-Шехри: Валид и Ваиль. Им предстояло ехать в аэропорт на встречу с Мохаммедом Аттой. Ахмед и Хамза аль-Гамди покинули Days Hotel на Солджерс-Филд-роуд, заплатили за порнофильм и поехали в аэропорт – с билетами первого класса на рейс 175 компании United Airlines. Остальные угонщики тоже были в пути – с билетами в кармане и наставлениями «Аль-Каиды», впечатанными в мозг. В самолете, как только войдешь, молись Богу, ибо ты делаешь это ради Бога, а тот, кто молится Богу, преодолеет все.
Служба безопасности не остановила ни одного из угонщиков, потому что руководство аэропортов не предупредили об угрозе. Террористы смогли пронести в самолет даже ножи с лезвием длиной до 10 см: аналитики из разведки не понимали, что именно это оружие позволит превратить пассажирские лайнеры в смертоносные ракеты.
Первые два самолета взлетели незадолго до 08:00. В 08:15 диспетчер из Бостонского центра управления воздушным движением заметил нечто странное: рейс 11 компании American Airlines отклонился влево и летел над Вустером, Массачусетс, хотя в тот момент должен был повернуть на юг. В 08:22 самолетный радиолокационный ответчик перестал подавать сигналы. Шесть минут спустя самолет заложил крутой вираж, взяв курс на долину реки Гудзон, а в 08:43 с оглушительным ревом пронесся над мостом Джорджа Вашингтона.
И стремительно, словно пуля, мчался к Северной башне.
До самого конца своего помни о Боге, и пусть последними словами твоими станут эти слова: нет иного божества, кроме Аллаха, и Мухаммед – посланник Аллаха. И в тот миг, когда ты узришь, как самолет, сперва застыв, вновь двинется дальше, ты встретишь Аллаха, и имя твое назовут ангелы.