bannerbannerbanner
Встретимся в полночь

Морин Гу
Встретимся в полночь

Полная версия

Глава девятая
Лаки


Джек и красивый басист с длинными ресницами и улыбкой, словно из рекламе зубной пасты, выжидающе смотрели на меня. Музыка пробудила во мне что-то. Даже несмотря на то, что я закончила тур по пятнадцати городам, я все еще волновалась, слыша живую музыку. Меня трогало то, как музыканты собирались вместе, питая энергией друг друга. Улавливая тонкие сигналы, общаясь языком без слов.

Это напоминало мне мои чувства той поры, когда я сама была одержимой фанаткой. Чистая эйфория концертов.

«Хочу дать людям почувствовать то, что чувствую я, слыша музыку».

Вот что я думала в свои двенадцать лет.

Я снова начала засыпать, в голове стало туманней, чем до того. Я смотрела на парней, ожидавших, пока я что-нибудь скажу или сделаю.

Ночь еще только начиналась.

А я была голодна.

Глава десятая
Джек


Взгляд Ферн прошелся от точеного лица парня по закатанным рукавам его черной рубашки на пуговицах и до потертых черных Оксфордов. Чувак был симпатичным, казался нормальным. Если она захочет остаться тут и потусовать с ним, я буду не против.

Я так думаю. Проклятье. Она все еще казалась пьяной, а я не был уверен, приличный ли это парень.

Я размышлял, что делать с этим раздражающим рыцарским инстинктом, даже не зная, хочет ли Ферн моей опеки, когда она вдруг бросила на меня вопрошающий взгляд. Что-то в этом тонком жесте, в этой крошечной признательности задело меня.

– Конечно, но может ли к нам присоединиться мой друг Джек? – спросила она басиста.

Парень едва взглянул на меня.

– Полагаю, да.

Круто, спасибо, братан. Я весь в волнении.

Он подвел нас к группе людей, сидевших на низких стульях вокруг кофейного столика, уставленного напитками.

– Вы все, освободите место для… – он посмотрел на Ферн.

– Ферн. И Джека! – сказала Ферн, хлопнув меня по плечу. Сильно.

Люди разного возраста, пола и национальности закивали в знак приветствия. Холодного приветствия гонконгских хипстеров.

Ферн плюхнулась на табурет и усадила меня рядом. Басист сел по другую сторону от нее и жестом подозвал официанта.

– Джин с тоником для меня, – сказал он бархатным, властным голосом. С ленивой улыбкой бросил взгляд на Ферн. – Чего ты хочешь, дорогая?

Как нарочито, Рэтт Батлер.

– Гамбургер, – прямо сказала она, сложив руки на коленях.

Он хохотнул.

– А как насчет выпивки?

О, ради бога. Я притопнул, не желая принимать за нее никаких решений, но еще один бокал показался мне в высшей степени дурной идеей. Мне не терпелось убраться из этого бара, подальше от этой претенциозной змеиной ямы.

Ферн все еще изучала меню и разглядывала фото с едой.

– Здесь нет гамбургеров.

Официант слабо улыбнулся из-под своих закрученных усов.

– У нас нет гамбургеров. Только закуски и десерты.

Брови Ферн взлетели.

– Десерт. Хм, это песня, – я опустил взгляд, чтобы не рассмеяться. Старомодные словечки и фразы постоянно вылетали у нее в самые неожиданные моменты. Быстро просмотрев меню, она взглянула на официанта.

– Сливочное мороженое с фруктами, сиропами и орехами, пожалуйста.

Скользкий МакДжаззи закатил глаза и поднял подбородок, подтверждая заказ.

Музыканты, мать их, хуже всех.

Он начал болтать с Ферн, я бросил взгляд на свой телефон. Чарли писал о встрече.

«Э… насчет этого. Я тут девушку встретил, и она сейчас ест мороженое».

Ответ Чарли был моментальным:

«ЧТО».

Затем:

«Ладно, забудь. Двигай дальше. А почему вы едите мороженое? Хотя забудь. ЗАБУДЬ О МОЕМ СУЩЕСТВОВАНИИ И НАСЛАЖДАЙСЯ НОЧЬЮ, БРАТАН».

Никто так не радовался подобным вещам, как Чарли. Ему нравилось играть роль распутника, но я был практически уверен, что в душе он романтик. Я сунул телефон обратно в карман и посмотрел на Ферн и парня. Он шептал что-то прямо на ухо Ферн.

Приятель, тут не настолько шумно.

Принесли мороженое, и Ферн набросилась на него, как человек, не евший несколько дней. Недель.

– Вау, – сказал я. – Не отморозь мозги.

Она замерла на вдохе, взглянув на меня, затем поморщилась.

– Ой! – она схватилась за лоб, сбив кепку. Нехорошо было смеяться над ее голодом, но я не смог удержаться. Она тоже захохотала, взбитые сливки размазались по ее подбородку. МакДжаззи, похоже, не понравился этот смех, и он наклонился к Ферн.

– Выглядит вкусно. Можно попробовать?

Боже, благослови Ферн, она отдала ему ложку.

– Почему нет?

Он на секунду уставился на ложку.

– А ты не покормишь меня?

Фу. Я напрягся, мое терпение заканчивалось.

В ответ Ферн громко рыгнула, и он отшатнулся от нее. Я снова рассмеялся и встал.

– Думаю, на этой ноте мы попрощаемся!

Она встала, чтобы последовать за мной.

– Ладно. Пока! – Она помахала всем. МакДжаззи вскочил и схватил ее за руку. О боже. Мне что, придется драться с этим переростком?

– Почему ты позволяешь этому парню помыкать тобой? – спросил МакДжаззи, ухмыляясь мне. – Он тебе брат или что?

Ферн опустила взгляд на свою руку и высвободилась. С силой. Оттолкнув его. – Нет, он мне не брат. А тебе надо остыть! – проорала она. – Ты такой старый.

Что ж, из забавной ситуации это перерастало в скандал.

– Ферн, – сказал я, потянувшись к ней, но передумал и отдернул руку.

Она развернулась и ткнула меня в грудь. Сильно.

– Эй, Джек? Ты симпатичный, но тебе надо расслабиться!

Я симпатичный?

Затем она легонько пнула МакДжаззи в голень.

– А тебе не стоит преследовать меня!

Матерь божья. Увидеть лицо МакДжаззи было бесценно. Но веселье было недолгим, потому что, когда я оглянулся на Ферн, она стояла на цыпочках и тянулась к одной из бабочек, свисавших с потолка.

Нееееет.

Она сдернула одну с нити, и, казалось, весь бар выключили. Стало тихо.

Вот, дерьмо.

Ферн не заметила. Она держала бабочку пальцами, с явным наслаждением рассматривая ее.

Я кинулся к ней, надеясь, что никто из работающих тут ничего не заметил. В этом баре существовало жесткое и молниеносное правило: тронешь бабочку, и тебя вышвырнут. Я знал это, потому что однажды сделал так в прошлом.

Дородный вышибала добрался до нее раньше меня.

– Мисс, вы должны уйти.

Она поднесла бабочку к его носу.

– Вы их специально убили? Чтобы развесить тут, и любоваться? Словно варвары?! – тон у нее был одновременно и обвиняющим, и любопытствующим.

Вышибала оттолкнул ее руку.

– Сколько вам лет?

– Какая разница? Я хочу поговорить с менеджером! – она потянулась к следующей бабочке.

Я схватил ее за руку.

– Ферн! Идем отсюда!

Вышибала посмотрел на меня.

– Вы берете ответственность за то, что привели сюда несовершеннолетнюю?

Теперь за нами наблюдал весь бар. Отлично. Я нацепил на лицо выражение: «Кто, я?» и поднял руки:

– Сэр, прошу простить мою сестру…

Тут я услышал, как МакДжаззи выкрикнул:

– Я так и знал! Она не здорова. Посмотрите на ее обувь.

Вышибала опустил взгляд, но его лицо осталось бесстрастным. Пока его внимание было приковано к ногам Ферн, она сдернула с потолка еще одну бабочку. Все задохнулись от возмущения, вышибала вскинул голову.

– Довольно. Я вызываю полицию.

Внезапно Ферн рванулась вперед, толкнув вышибалу.

– Это не слишком? – слова ее были невнятными, глаза начали закрываться.

Так что я сделал единственное, что мог. Я дернул ее к себе, вжался губами в ухо и прошептал:

– Беги.

Глава одиннадцатая
Лаки


Симпатичный парень по имени Джек держал меня за руку, и мы бежали по улице.

Мне потребовалась вся моя концентрация, чтобы не споткнуться где-нибудь в тапочках. Когда мы спускались по крутой оживленной улице, я взглянула на него. Он смотрел вперед, прищурившись, крепко сжимая мою руку.

Кто был этот парень? Почему я доверяла ему? Доверяла ли я ему?

Внезапно все это показалось мне дурной затеей. Все мои представления об этой чудесной, причудливой ночи, которую я буду вспоминать всегда, даже став старой каргой, обратились в пепел, пока я изо всех сил, через боль в ногах, старалась не отставать от него.

Едва я вышла на улицу, мне следовало развернуться. В торговый центр. Съесть запретный гамбургер и назвать это своим бунтом в турне.

Вместо этого я вышла и села в автобус. Это было так рискованно, так глупо, так…

Я расхохоталась, заворачивая за угол, зная, что выглядит это неожиданно и странно.

Да, все это было дурной затеей. И все же, это казалось даже вроде как сексуальным.

Джек оглянулся на меня, пораженный смехом.

Когда наши взгляды встретились, я прекратила смеяться.

Он был таким милым, а моя голова – слишком затуманенной.

Наконец, свернув за угол в переулок, мы остановились. Джек прижал нас обоих спиной к кирпичной стене банка, как-то ловко и натренированно.

Да, отличная идея, свернуть в переулок с незнакомцем, Лаки.

Нам потребовалась секунда, чтобы перевести дыхание, а затем Джек выглянул из-за угла, потянувшись через меня и ненадолго заслонив меня своим телом. Хм. Я глубоко вздохнула – я знала, что это маниакально, но он хорошо пах. Мылом и немного потом.

– Ладно, думаю, все в порядке, – наконец сказал он, не заметив, что я принюхиваюсь.

Я улыбнулась.

– Я в порядке. Ты в порядке. В каком порядке?

 

Джек без улыбки сжал губы в тонкую линию.

– Тебя едва не вышвырнули из бара и, возможно, посадили бы в тюрьму, например за нападение. В иностранном государстве, – он едва не кипел. На самом деле, один вид этого парня как-то разогревал. Хитклифф встречается с Кэтрин, Калифорнийская версия драмы.

– Откуда ты знаешь, что я иностранка? – последнее слово я фактически икнула.

Он покачал головой, проведя своей красивой рукой по своим красивым волосам.

– Что? Мы обсуждали это. Ты из Штатов.

– Ха! Это ты так думаешь. Я живу в Корее.

Взгляд Джека быстро, но без интереса прошелся по моему лицу. У него была манера смотреть на меня пристально. Уделяя мне безраздельное внимание. Это наполняло меня странным, приятным теплом.

– Это заметно. В тебе есть что-то корейское, – сказал он.

– Ты тоже похож на корейца, но я ни слова тебе не сказала! – заорала я. Боже, орать приятно. У меня не было возможности делать это часто.

– Что? – взвизгнул он, глядя большими, недоверчивыми глазами. – Ладно, забудь. В твоих словах нет никакого смысла, то есть вообще. Давай я отведу тебя туда, где ты должна быть.

Панический холодок пробежал по моему телу. Каким-то чудом я сбежала от Рена Чанга, лучшего телохранителя в Азии, и не хотела пока возвращаться. Свобода была слишком короткой, слишком… туманной.

– Нет!

Джек прерывисто вздохнул.

– Да ладно, ты пьяна или типа того. Это не безопасно.

– Как ты смеешь! – я ткнула пальцем ему в грудь. – Я не пью! – Я поняла, что мне нравится говорить: «Как ты смеешь!».

– Ладно. Ты не пьешь, – он смотрел с невыносимым терпением. Как будто имел дело с капризным ребенком. – Не волнуйся, давай возьмем машину, – сказал Джек, вынимая свой телефон.

И снова поднялась паника.

– Я не могу вернуться, умоляю!

Это можно было вставить в пособие «Тревожные фразы, которые говорят женщины», и это сработало. Джек вскинул голову и посмотрел на меня с беспокойством.

– Почему? Что случилось?

И хотя я знала, что эти слова были произнесены из заботы, которой я совсем не заслужила, глаза мои наполнились слезами. На пустом месте. Когда в последний раз кто-то спрашивал меня: «Что случилось?». Этот вопрос родители задавали мне, когда я казалась осунувшейся, грустной или усталой. Или когда я плакала. Этот вопрос задавали только те, кто действительно заботился обо мне.

Было легко сохранять довольное и расслабленное выражение лица при видеозвонке или в переписке.

Но скоро я увижу свою семью. Денег будет намного больше, и я смогу купить билеты на самолет всей своей семье, чтобы увидеться с ними. Несмотря на то, что у меня было два хитовых альбома, мой договор все еще обязывал меня отдавать значительную часть моих заработков управляющей компании.

Так это работало, и так это работало всегда. Я должна была быть благодарной за то, что получала, потому что «разве обожание – не достаточная плата»? Быть идолом? До недавнего времени мне этого хватало.

В какой-то момент все изменилось. Когда я посмотрела ту запись в своем гостиничном номере. Теперь я знала, что чего-то не хватает. Я просто не была уверена, чего. И прямо сейчас эта ночь с этим парнем помогала мне сбежать от этого. Забыть, что мои воплотившиеся мечты больше не удовлетворяли меня.

Мои щеки были мокрыми. Нарощенные ресницы прилипли к ним. Джек сунул телефон обратно в карман джинсов.

– Эй… эй. Не плачь, – он держался на расстоянии, но я все равно чувствовала его тепло.

Самое главное, что я чувствовала с тех пор, как мы встретились, – это его… забота. Ему было не все равно, хоть у него и не было причин заботиться обо мне. Вот почему я последовала за ним в темный переулок.

Внезапно я почувствовала себя сильно уставшей. И смущенной. Я вела себя как ненормальная и расклеилась, этот парень уже слишком долго возился со мной и все это должно было просочиться в прессу.

Я попыталась промокнуть глаза длинными рукавами терморубашки, выглядывавшей из-под тренча, и попутно смахнула пару тягучих соплей. О боже.

Мой взгляд взметнулся к лицу Джека. Джека, который был бы выше меня, даже стой я на пятидюймовых каблуках. Он попытался отвести взгляд, но было слишком поздно.

– Ты увидел мои komul! – зарыдала я. Некоторые слова, например «сопли», всегда вылезали на корейском.

Джек закашлялся, пытаясь сдержать смех.

– Нет, не видел!

– Да, видел! – я отвернулась от него, уткнувшись лицом в стену. Грубый кирпич царапнул щеку, но мне было все равно.

– Клянусь! – сказал он из-за спины.

Но, прижавшись лбом к прохладе дома, в темноте, я почувствовала, как закрываются веки. И поддалась изнеможению.

Глава двенадцатая
Джек


Знаете, что самое сложное? Нести кого-то на спине. Особенно – спящего мертвецким сном.

Я перенес вес с ноги на ногу, и Ферн жалобно всхлипнула. Ну, извиняюсь, монстр на моей спине!

Был бы я знаменит, какой-нибудь папарацци щелкнул бы меня в этот момент.

Как мой вечер превратился в это? От беспокойства о том, что симпатичная девушка уснет в автобусе, к тому, чтобы тащить ее домой. Не к ней домой. Ко мне.

При ней не было абсолютно никаких документов. Мне казалось, что она остановилась в том же отеле, что и Тедди Слейд, где я впервые увидел ее в лифте. Но привести эту девушку в тот вестибюль, ничего о ней не зная, вероятно, было не очень хорошей идеей. И я ни за что не вернусь туда после того, что провернул там сегодня. Селеста Цзян знала, что я сделал, и я не хотел рисковать.

Я уже покопался в карманах Ферн, надеясь найти телефон, чтобы позвонить кому-то, кто ее заберет. Но не нашел ничего.

Казалось, она свалилась с неба.

Когда я добрался до своего дома, я чувствовал себя при смерти. Кровь из глаз и все такое. Я как можно аккуратнее снял ее со спины. Она тяжело опустилась на выложенный гранитной плиткой пол подъезда. Магазин лекарственных трав на первом этаже был закрыт на ночь, металлическая решетка была опущена, но вокруг все еще витал сильный аромат. Я нащупал кнопки домофона, чтобы войти. Когда дверь с громким лязгом открылась, я подпер ее одной ногой и потянулся к Ферн, одной рукой обхватил девушку за шею и приподнял за талию – другой.

Почему я жил в этой квартире? В моей голове прокручивались все мои жизненные решения, приведшие к этому моменту, словно монтаж фильма-обвинения, и я проклинал каждое из них.

Когда я наконец добрался до четвертого этажа, я задыхался, все мое тело сводило судорогой от боли. Прислонившись к стене обоими нашими телами, я попытался вытащить из кармана ключ, но Ферн немедленно соскользнула на пол.

Я оставил ее сидеть там на минутку, пока открывал дверь. Подхватил из прихожей какую-то обувь, одну резиновую домашнюю тапочку Чарли, и подпер ей дверь.

Ферн превратилась в безвольную куклу, полностью согнувшуюся, ее ноги в тапочках торчали в разные стороны, словно у Злой Ведьмы Востока.

После нескольких попыток сдвинуть ее с места я вспотел. Господи, почему эту девушку было так чертовски трудно двигать?! Наконец, мне удалось схватить ее под мышку и протащить в гостиную. Явная стилистика избавления от мертвого тела.

Я толкнул ее на диван, где она тут же осела.

– О боже, – сказал я потолку, проведя ладонями по лицу. Все, что угодно, могло пойти не так.

Во-первых, если Ферн проснется, не поймет, где она, и увидит меня, она, черт возьми, взбесится, а я буду выглядеть как маньяк, который, вероятно, трахнул ее в баре. Во-вторых, если каким-то образом об этом пронюхает моя квартирная хозяйка, меня до смерти запинают в буквальном смысле этого слова.

Я сделал глубокий вдох. «Ладно, все в порядке. Держи нос выше, Джек. Ты умеешь выкручиваться из сложных ситуаций, ведь так? Это твоя стихия. Ты можешь выкрутиться из чего угодно».

Закатав рукава, я задвинул на двери лишний засов. На случай, если хозяйка решит нанести нежданный полуночный визит. Что было бы не в первый раз. Она страдала бессонницей, и ей становилось скучно. Я бросил взгляд на Ферн, чтоб посмотреть, не разбудил ли ее этот звук.

Она полулежала с опущенной вперед головой и раскинутыми конечностями, словно у тряпичной куклы, и не было шансов, что ее разбудит что-либо, помимо концерта электронной танцевальной группы.

Я захватил подушку и одеяло из спальни, и бросил их на диван.

Пока я стоял там, глядя на нее и на диван из искусственной кожи, потрескавшейся и облупившейся от старости, я чувствовал себя виноватым. Может быть, стоит положить ее в кровать. Это, вроде, правильно?

Если бы Чарли только знал. Поскольку он работал по ночам и у нас не совпадали графики, мы фактически делили постель – за исключением одного раза в две недели, когда один занимал ее, пока второй спал на диване. У каждого из нас был свой комплект белья, который мы меняли раз в неделю. Это был какой-то Дикий Запад, но схема работала.

Что бы он сказал, если бы узнал, что неизвестная девушка спит в его постели?

Ферн уже полностью осела на диване, ее голова почти касалась колен. Пора была ее перетаскивать. Я закрыл глаза, желая, чтобы мои переутомленные мышцы смирились с этим.

Уф. Ноги Ферн стукали меня по икрам, пока я тащил ее к кровати. Посмотрев на нее секунду, я увидел, как торчат ее дурацкие тапочки, и глубоко вздохнул. Я приподнял одну ее ногу за лодыжку и быстро стянул тапочку. Стараясь не слишком обращать внимание на прикосновения к ее коже, я быстро справился и с другой тапкой, едва касаясь ее кончиками пальцев.

Ферн издала странный звук и замерла. Но в следующую секунду с ее губ сорвался храп.

Я стиснул зубы. У меня сердечный приступ будет из-за этой девицы.

Внезапно она забросила руку за голову, сбив с нее свою кепку.

Я наконец смог ее рассмотреть.

На ней было много макияжа, будто она накрасилась для какого-то мероприятия. Что противоречило тому, что она была обута в гостиничные тапочки на босу ногу. Но все остальное: рубашка с длинными рукавами и джинсами – выглядело нормально.

Что она тут делала?

Как бы там ни было, я рассмотрел ее, и, в конце концов, накрыл одеялом, а потом выключил лампу у изголовья.

В темноте я посмотрел на телефон, чтобы узнать время, скрин омыл пространство холодным голубым светом. Я чувствовал себя серийным убийцей. Было поздно, за полночь. Чарли обычно возвращался с работы в семь утра, так что, пока он не ворвется сюда, мы в безопасности.

Во всяком случае, я на это надеялся.

Умывшись, я забрался в импровизированную постель на диване, слушая легкое похрапывание Ферн в другой комнате. Миллионы мыслей проносились у меня в голове, заснуть было невозможно.

Что если она проснется раньше меня и перепугается?

Что если она перепугается и закричит, заставив соседей, или хуже, хозяйку квартиры прибежать сюда?

Что если она перепугается, закричит и кто-нибудь вызовет полицию?

Каждый сценарий заканчивался тем, что я оказывался в тюрьме Гонконга и становился странной городской легендой на Reddit.

Поскольку я не мог уснуть, я на автопилоте пролистывал свои аккаунты в социальных сетях.

Когда я листал Twitter, выскочила картинка, заставившая меня замереть.

Это был аккаунт комедийного актера, за которым я следил, – пост был посвящен его грядущему выступлению в передаче «The Later Tonight». Прикрепленное к твиту фото демонстрировало лицо актера рядом с другим лицом.

Лицом корейской поп-звезды.

Ее звали Лаки, и она собиралась сделать пару выступлений. Освежить свой тур по Азии.

О.

My.

God?

Длинные розовые волосы развевались вокруг сияющего лица, пускающего свет в камеру. Полные щеки, широко распахнутые глаза, самодовольная улыбка.

Матерь божья. Это была Ферн.

На самом деле я примерно знал Лаки по каким-то статьям в «Слухах», упоминавшим ее тур. Но без розовых волос она была не достаточно узнаваема для того, кто не следил за K-Pop.

Ладно.

Ладно. Итак, у меня дома K-Pop-звезда, спит в моей постели прямо сейчас.

Нет, не в моей постели. В постели, которую я делю с соседом по комнате! Верно. Так оно звучало лучше.

Я пробрался в спальню и присел на край кровати. Стараясь не издать ни звука, склонил голову, чтобы лучше рассмотреть ее лицо, подсвечивая себе телефоном.

Я задохнулся. Невозможно ошибиться. Это была она.

Ладно, Джек. Расслабься. Оставайся спокоен. Что такого в том, что ты мог непреднамеренно ПОХИТИТЬ ЗВЕЗДУ K-POP?

Я быстро нагуглил «Лаки K-Pop», и нашел бесконечное число ссылок и фоток. Ее музыкальные видео, живые выступления, фан-страницы. И ее фото, сделанные папарацци, когда она, прикрывая лицо, выходила из самолета в аэропорту Гонконга. Затем ее фото с сегодняшнего концерта, как она танцует и поет в эпатажном боди с обрезанной задницей и серебристых сапогах на очень высоком каблуке.

 

Ошеломленный, я откинулся на кровать, от чего матрас затрясся под моей спиной. Я замер, но она и пальцем не шевельнула. Мне нужно было сопоставить эти фото с пьяной девушкой в моей постели, вытиравшей сопли о мое плечо, пока я нес ее. Почему она гуляла одна? Кто-нибудь ищет ее?

Я зарылся глубже в поиск и выяснил, что она должна появиться в шоу «The Later Tonight» в понедельник. Прокручивая сайт с новостями K-Pop, я увидел статью, в которой говорилось, что это выступление станет ее американским дебютом, и от него многого ждут, надеясь, что это положит начало ее звездной карьере там.

Даже с моим малым знанием K-Pop я понимал, что прорваться в западные страны будет сложно. Станет ли она знаменитой в Штатах? Был ли я сейчас в своей квартире наедине с потенциальной мегасуперзвездой?

НОЧНАЯ ПРОГУЛКА ЛАКИ

Потенциальный заголовок вспыхнул в голове мигающими огнями. Лаки… она не была какой-то упитой милой девчонкой, которой нужна была помощь. Она была знаменитостью. Знаменитостью на грани мировой известности.

И чрезвычайно востребованной.

Если бы кто-то сфоткал ее сегодня в баре, фото наверняка попало бы в корейские таблоиды. Это был бы грандиозный скандал. Звезды K-Pop были жестко сдержанными, их образы должны были оставаться безупречно чистыми. Пьяная Лаки в баре Гонконга? С парнем?

Со мной. Я был тем парнем.

Вот это была история. Мой мозг сразу же зацепился за это – завертелись шестеренки. Что если Лаки провела в Гонконге целый день с каким-то случайным парнем? Что если все это будет задокументировано? Эта история принесет много денег, как только Лаки станет популярна в США, а если нет, она все равно попадет в корейские СМИ.

Поступить так с кем-то было совершенно некрасиво. Если бы они были моими друзьями. Но я ее не знал, кроме того, она была крутой знаменитостью. И если она собиралась стать знаменитой в Штатах, свидание с парнем не испортит ее репутацию там – там к подобному относятся иначе.

Тогда я принял решение – работать всю ночь, чтобы гарантированно быть на ногах раньше, чем она проснется. Я прокрался обратно к дивану, мысли неслись со скоростью миллион миль в час. Если удастся провернуть это, я получу работу, и море моих опасений просто исчезнут: деньги за жилье, тень колледжа.

Они слетят с меня слой за слоем.

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17 
Рейтинг@Mail.ru