монахиня Игнатия (Пузик)
Церковные песнотворцы
По благословению
Святейшего Патриарха Московского
и всея Руси Алексия II
Предисловие
Для ХХ столетия было характерно оживление интереса к литургическому преданию Православной Церкви, и в частности к православной гимнографии со стороны как церковных, так и светских ученых. Даже на фоне их многочисленных исследований статьи монахини Игнатии, собранные в этой книге, – особое явление. Прежде чем говорить о них, предупредим читателя о том, чего он не найдет в этой книге.
Обращаясь к литературному произведению, в том числе к памятнику литургического творчества, подлинный ученый заведомо ограничен возможностями своего метода, логикой допустимой аргументации. Это обусловливает задачи его исследования, те вопросы, которые он пытается разрешить. Филолога интересует генезис литературного произведения: как, при каких условиях, из каких элементов оно возникло, а также – его эволюция: как и почему изменялся текст произведения, какие этапы оно прошло, прежде чем приобрело современный вид. И еще – кто был его автором и какое место занимает произведение внутри авторской биографии. Историк будет искать в литургическом произведении указание на факты церковной истории и поверять ими известное ему из летописей. Такова сфера их деятельности[1].
Выводы ученых об авторстве, о возникновении и развитии литературной формы в обилии представлены в трудах монахини Игнатии. Читатель, без сомнения, найдет в них интересные сведения по истории православного богослужения, познакомится с мнениями ученых-литургистов, чьи труды стали сейчас библиографической редкостью. Но выводы ученых – только начало ее работы, питательная среда ее замысла. Там, где профессиональные исследователи остановятся в сознании, что за этой гранью уже не работают их методы, монахиня Игнатия берется за перо. Имея форму научных статей, ее труды кардинально отличаются от них по сути, преследуют иные цели. Первая опубликованная статья монахини Игнатии, посвященная творчеству преподобного Космы Маиумского, имеет подзаголовок «Духовные размышления». Эти слова наиболее точно раскрывают специфику ее работ.
Почему именно ее размышления над древними песнопениями ценны для нас? Прежде всего потому, что ее взгляд – это взгляд человека, укорененного в Предании. Прежде чем взяться за перо, монахиня Игнатия в течение 60 лет воспитывалась ежедневным чтением службы, вниманием праздничному богослужению в храме. Она многократно прожила весь церковный год, впитала в себя почти каждую строчку наших богослужебных книг. Церковные гимны перестали быть для нее сухими и слишком далекими, раскрылись во всей своей красоте и глубине. Их авторы стали ей близки и понятны, подлинно стали ее друзьями. Поэтому большинство статей этого тома – творческие персоналии песнотворцев. Монахиню Игнатию интересует прежде всего духовный облик песнописца, неповторимые черты его души, нашедшей себя в предстоянии Богу и выразившейся в слове. Общее для всех песнописцев – устремление к Единому Богу и поэтический дар. Душа и путь каждого неповторимы, и слово их выражает одно стремление бесконечно многообразно.
Антология монахини Игнатии поневоле выборочна. (Так, в нее не вошел разбор творчества замечательного византийского гимнографа Иоанна, митрополита Евхаитского.) Но близость автора, нашего современника, с великими песнотворцами прошлого, проникновенность их отношений делают и для нас ближе и яснее неизменный и вечно новый голос Предания.
При всей «интимности» и лиричности этих размышлений они подчинены строгому рациональному плану, выстроены вокруг одного стержня – разбора богословских идей в произведениях православных гимнографов. В этой части своих трудов монахиня Игнатия следует за русскими исследователями-богословами, открывшими в ХХ веке новую страницу в изучении православной гимнографии, направившими внимание ученых от истории богослужебных форм к исследованию их богословского содержания. Как продолжатель их дела, изучивший под этим углом зрения новый материал, монахиня Игнатия – новатор отечественного литургического богословия.
Наконец, это размышления православного гимнографа, труды которого вошли в богослужебный обиход Русской Церкви. Замечательно, что статьи, вошедшие в эту книгу, писались одновременно со службами новопрославленным святым*. Статьи монахини Игнатии – это творческое вчитывание в образцы литургического слова человека, который и сам причастен к созданию литургического слова, который, напитавшись от гимнов древних песнотворцев, и сам принес обильный песенный плод и стал выразителем Предания.
* Хронология написания этих статей такова: «Преподобный Косьма Маиумский и его каноны» (1980), «Преподобный Иоанн Дамаскин в его церковно-гимнографическом творчестве» (1981), «Литургическое наследие преподобного Иосифа Песнописца» (1981, 1984), «Святой Герман, патриарх Константинопольский, как гимнограф церковный» (1981), «Церковно-песнотворческие труды инокини Кассии» (1982), «Место Великого канона преподобного Андрея Критского и других его произведений в песнотворческом достоянии Церкви» (1983), «Песнотворчество преподобного Феодора Студита в Триоди Постной» (1983), «Жизнь и творения преподобного Феофана Начертанного» (1984), «Труды русских песнотворцев в Киевский период» (1986), «Опыт литургического богословия в трудах русских песнотворцев» (1987).
* * *
Четыре статьи из вошедших в это издание были опубликованы сразу после написания в «Богословских трудах» (статья о творчестве преподобного Андрея Критского – со значительными сокращениями). Остальные были напечатаны в последние годы в журнале «Альфа и Омега» (см. список опубликованных трудов монахини Игнатии по церковной тематике). В этой книге собраны все статьи цикла о песнотворцах; они публикуются в полном объеме и размещаются в порядке, соответствующем замыслу автора.
А. Беглов
От автора
Внимание входящего в православный храм на вечернее богослужение будет остановлено словами стихир этого дня. Всегда новое содержание службы не может не привлечь мысли вошедшего и молящегося о тех нуждах и скорбях, в которых и ищется Господня помощь. Стихиры на Господи, воззвах, а затем и стихиры на стиховне производят успокаивающее, даже умиляющее действие на душу человека. Дальнейшее течение православной службы, утреня с чтением канонов содержит душу молящегося в том же внимании, и часто внутрь могут запасть слова читаемых строк; в них пришедший обретает ощутимое духовное утешение.
Получивший живой отклик на свои скорби и вопрошания опять придет в храм Божий, – ведь в богослужении он обрел неотъемлемую, твердую помощь.
Таково значение всего круга православного богослужения. И в его составе – живые строки, раскрывающие события дня, слова церковных песнописцев.
Авторитетный исследователь отцов Церкви архиепископ Черниговский Филарет (Гумилевский) посвятил специальный труд песнопевцам и песнопению Греческой Церкви*. В нем он обстоятельно разбирает вопрос о церковном песнопении. Начиная с исследования богослужения во времена святых Апостолов, архиепископ Филарет останавливается на особенностях богослужения и песнопения в это время и подробно исследует данный вопрос далее, по ходу всей истории Православной Церкви. Много заслуживающих внимания суждений о качестве и содержании песнопений в трудах великих песнопевцев найдем мы в глубоком исследовании преосвященного Филарета.
* См.: Филарет (Гумилевский), архиепископ. Исторический обзор…
Полное описание цитируемой литературы см. в библиографии в конце книги. Далее библиографические ссылки см. в примечаниях в конце I и II частей. – Ред.
Замечательно, что Преосвященный относит к числу песнопевцев Пречистую Деву Марию и святого праведного Симеона Богоприимца. Поучителен и впечатляющ сделанный преосвященным Филаретом разбор тех древних пророчеств, которые употреблены в песни Богоматери, а также указание на то, сколь рано и повсеместно появляется песнь Богоматери Величит душа Моя Господа в богослужении апостольского времени. То же следует сказать о песни праведного Симеона Ныне отпущаеши. Это песнопение вошло в апостольские постановления и стало с древних времен исполняться в вечернем христианском богослужении.
И ныне непреходящую силу и влияние на душу человека, его скорби и духовные радости имеют слова творений святых песнописцев. Они уловили и раскрыли для человека то, в чем заключаются его бытие и его стремление к Богу. На всей службе церковной покоится их завет правды и радости, которая, будучи сообщена человеку, составляет сущность его жизни.
В этой книге автор касается лишь некоторых песнопевцев, чьи произведения наиболее часто встречаются в наших богослужебных книгах. Вникнуть в речения песнотворцев, которые мы слышим в будничные дни седмиц, в дни праздников в честь святых, а также особенно в дни двунадесятых торжеств, – великое достояние, утешение в скорби и обретение твердого радования о Христе Иисусе.
К посильному разбору творений песнотворцев Греческой Церкви в данном издании присоединен и посильный разбор песнотворчества русского. Даже неполный обзор песнотворческих трудов русских гимнографов может представлять известный интерес, поскольку этот вопрос недостаточно освещен в духовной литературе.
Руководство духовных отцов, рекомендующих в качестве основного духовного правила каждодневное чтение православной службы, устрояет мир духовный, соделывает живоносным каждый день седмицы и церковного торжества и устрояет душу к правильному пониманию всего сокровища святоотеческих мыслей в ходе решения основных вопросов духовной жизни.
Часть I
Преподобный Косма Маиумский и его каноны(Духовные размышления)
Пролог
Богослужение Православной Церкви последних десятилетий привлекает глубокое внимание представителей других исповеданий. Изучается строй Божественной литургии и других православных служб суточного круга: вечерни, утрени, часов. Исследуются отдельные песнопения, сочетание их в различных отделах всенощного бдения и т. п.
Создававшееся веками и укорененное в веках православное богослужение запечатлено деятельностью сонма духоносных мужей и жен, вложивших в построение его чина свои силы, вернее же сказать, всю свою жизнь. Одним из наиболее ярких и благодатных песнописцев церковных следует безоговорочно признать преподобного Косму, епископа Маиумского, жившего в VII–VIII веках. Это был тяжелый для Церкви Христовой период иконоборчества, но одновременно и период, породивший и выдвинувший людей, которые оформили, усовершили и, по существу, создали круг церковного богослужения. Косма Маиумский, побратим и друг преподобного Иоанна Дамаскина, составителя Октоиха, был его единомышленником в устроении чина Божественной службы.
Жизнь и творчество преподобного Космы
Из кратких жизнеописаний преподобного Космы известно, что он около 676 года сиротой был взят на воспитание и усыновлен богатым придворным халифа в Дамаске. Есть указания, что Косма родился в Иерусалиме, где и погибли его родители. Вельможа воспитывал его вместе со своим сыном Иоанном. Оба – и Иоанн, и Косма – получили образование у одного сицилийского монаха-грека, выкупленного из плена тем же вельможей. По свидетельству Четиих Миней святителя Димитрия Ростовского, этот воспитатель двух юношей, тоже Косма, знал грамматику и диалектику, философию и арифметику, а также астрономию, богословие и музыку. Все свои знания этот Косма-монах передал своим юным воспитанникам и, завершив их образование, удалился в Лавру преподобного Саввы Освященного под Иерусалимом. Друзья и нареченные братья жили в Дамаске, где Иоанн занимал высокий пост при дворе халифа. В 732 году после несправедливого оклеветания Иоанна Дамаскина братья удалились в ту же Лавру преподобного Саввы, где жил их наставник – старец Косма. Здесь Косма, побратим Дамаскина, разделял его ученые труды и составлял духовные песни.
В 743 году Косма был поставлен во епископа города Маиумы, или Констанции, находящегося в Палестине, близ Газы. После поставления во епископа преподобный Косма не терял своих братских отношений с Иоанном Дамаскиным. В «Историческом учении об отцах Церкви» Филарета, архиепископа Черниговского и Нежинского, мы находим указание, что преподобный Иоанн Дамаскин, посылая письмо преподобному Косме с приложением своего «Источника ведения», писал: «К пастырю преподобнейшему и богоугоднейшему отцу Косме, святейшему епископу Маиумскому, о Господе радоватися». До последних дней жизни преподобного Иоанна Дамаскина преподобный Косма оставался его другом и сотаинником, убеждал Иоанна писать в защиту Православия против иконоборцев и сам писал послания. Преподобный Косма пережил своего друга и мирно скончался около 787 года, дожив до глубокой старости.
Творчество преподобного Космы Маиумского всегда высоко оценивалось церковными деятелями. Так, Иерусалимский патриарх Иоанн свидетельствует о преподобном Косме, что он «составил для Церкви сладкие стройные песни, представляя в то же время из себя самого стройную псалтирь Духа Святаго». В греческой службе, посвященной преподобному Косме Маиумскому, читаем следующие строки: Начальника песнопевцев, равнаго учителям, правый образ духовных песней гармонических, трубу доброгласную… Косму песнями хочу… украшать[2].
Ссылаясь на свидетельство Свида, архиепископ Черниговский Филарет пишет: «Косма… муж высокий; дышит мусикийскою гармониею; песненные каноны Иоанна и Космы не имели себе равных между гимнами других песнопевцев…»[3]. Сохранилось свидетельство некоего схолиаста, восклицающего: «Говоря о Косме, разумею лиру»[4].
Таково свидетельство прежних веков о деятельности преподобного Космы Маиумского. Основное во всех этих сохранившихся мнениях – признание в Преподобном песнописце великого лирического дарования, свидетельство о сладости и стройности его песнопений, утверждение, что и сам творец этих песнопений – труба доброгласная и лира.
В каноне Минеи, посвященном преподобному Косме на день его преставления, 12 октября, имеются также красноречивые свидетельства качества духовных песен Преподобного. Песньми красными, – читаем мы в 3-й песни канона, – к песнословию Христову возвеселил еси Невесту (то есть Церковь), ясно изложив Христовы Божественныя тайны[5]. В 4-й песни эта высказанная мысль детализируется в ряде тропарей: Предочистив око твоего сердца страстнаго смущения, Космо иерарше, пение воспел еси красное и спасительное, и Церковь просветил еси; Недугующую, всеблаженне, Церковь хульными веленьми Копронимовыми и буесловыми, исцелил еси писаньми; имиже сладкопесненно песнопел еси[6].[7]
В последующих песнях канона Преподобному прославляются отдельные его праздничные каноны. Так, в песни 5-й читаем: Песни дивныя сладостно поя, воспел еси неизреченное Владычне, еже из Девы Пречистыя рождество, священнейше[8]. В песни 6-й: Словеса твоя яко сот сладкий явишася, благочестивых сердца веселяща, поющих Крещение Спасово, Сретение же Симеоново и отпущение[9].
Особо отмечен канон Вербного воскресенья: Не словесы, но вещми ты представил еси востание, блаженне, Лазарево из мертвых, и детей хваление, и зависть иудейскую в песнех[10].
Чтобы не перечислять все, изображенное в каноне преподобному Косме, отметим, что изъяснено в нем каждое из его творений и все чувства как бы суммированы в возгласе тропаря: Воистинну язык твой трость книжника скорописца, отче, бысть Святаго Духа, писавший великая чудеса слова[11]. Поистине слова преподобного Космы – великая чудеса слова! Об этом необходимо сказать в нашем анализе творчества Преподобного.
Канон Преподобному венчается следующими определениями кондака: Украшен добродетельми, Космо богодухновенне, Церкве Христовы украшение был еси: песньми бо украсил еси сию, блаженне[12]. Воистину преподобный Косма – украшение Церкви, ибо и самое имя его, помимо того, что знаменует космос, мир, означает также и украшение.
Богу угодно даже посреди смут и смятений сохранять отдельные души, которые являются утешением, украшением, утишением, умирением мира и Церкви. Таким человеком был преподобный святитель Маиумский Косма.
Исследователи последнего времени, из которых должны быть названы профессор Московской Духовной академии А. П. Голубцов, упоминавшийся нами выше автор обширного труда об отцах Церкви Филарет, архиепископ Черниговский и Нежинский, профессор Санкт-Петербургской Духовной академии Е. И. Ловягин, И. А. Карабинов и ряд других, говорят о преподобном Косме как о выдающемся гимнографе.
А. П. Голубцов указывает, что преподобный Косма вместе с Иоанном Дамаскиным возглавил группу песнописцев, принадлежащих Иерусалиму и находящихся в «особенно близкой связи с Лаврою святого Саввы Палестинского». Эта группа песнописцев известна под именованием иерусалимской, или савваитов.
Архиепископ Черниговский Филарет свидетельствует о «торжественности и священных восторгах» некоторых наиболее прославленных канонов преподобного Космы Маиумского. «По отношению к сим песням, – пишет преосвященный Филарет, – святой Косма преимущественно достоин имени трубы доброгласной». Ссылаясь на свидетельство византийского историка Георгия Кедрина, архиепископ Филарет называет святых Иоанна Дамаскина и Косму «сочинителями мелодий, напевов для церковных песней», а Косму еще, по слову церковной Службы, «начальником песнопевцев».
Профессор Е. И. Ловягин, разбирая каноны святителя Космы Маиумского, останавливается как на подробном содержании каждого канона, так и на их строении со стороны церковной мелодии. Он указывает, к примеру, что канон на Рождество Христово «писан мерною прозою» и по напеву принадлежит к первому гласу, «который по свойству своему есть самый торжественный, радостный и величественный из всех восьми гласов, употребляемых в Православной Церкви».
О каноне преподобного Космы на Сретение Господне Е. И. Ловягин говорит, что «писан он языком прозаическим, размеренным и приспособленным к пению по третьему гласу, отличающемуся торжественной плавностью и умилительною трогательностью своего напева». А творца канона, преподобного Косму, Е. И. Ловягин именует «мудрым писателем канона». В других местах он называет Косму «вдохновенным песнописцем», «знаменитым церковным песнописцем» и т. п.
Наибольшие похвалы профессор Е. И. Ловягин, как, впрочем, и другие исследователи, удостаивает канон преподобного Космы на Неделю ваий (Вербное воскресенье). «И по содержанию своему, по господствующему в нем чувству и блестящему выражению, – пишет Е. И. Ловягин про этот канон, – он есть одно из превосходнейших произведений Святителя».
И. А. Карабинов, указывая на то, что многие тропари канона на Неделю ваий составлены преподобным Космою из изречений Священного Писания, отмечает «особую живописность, возвышенность и одушевление» этого канона. В подтверждение своего мнения И. А. Карабинов приводит несколько примеров.
Впрочем, следует указать, что в переводе Е. И. Ловягина всюду имеются ссылки на Священное Писание Ветхого и Нового Завета, которые святитель Маиумский использует в своих творениях.
В трудах исследователей, посвященных деятельности песнописцев, находим указания на то, что количество полных канонов, написанных преподобным Космою, составляет 12 и они в основном посвящены двунадесятым праздникам. Только три из них относятся к прославлению святых: палестинских (великомученика Георгия Победоносца 23 апреля и праведного Иосифа Обручника 26 декабря) и святителя Григория Богослова 25 января.
Кроме указанных канонов, преподобному Косме Маиумскому принадлежат трипеснцы на четыре дня Страстной седмицы (Великие Понедельник, Вторник, Среду и Пяток), полный канон на Великий Четверток и четверопеснцы на Субботу ваий и Великую Субботу.
Вместе с тем А. П. Голубцов считает, что каноны, известные с именем преподобного Космы, «далеко не обнимают полного числа составленных им церковных творений». Так, кроме вышеуказанных произведений святителя Космы Маиумского, в древнем Кондакарии есть сведения об икосе и 14 кондаках, написанных святым песнотворцем на Успение Пресвятой Богородицы. Это мог быть тот род песней, который был принят до введения канонов.
По свидетельству преосвященного Филарета, архиепископа Черниговского, святой Косма участвовал вместе с Иоанном Дамаскиным в создании Октоиха – Осмогласника, в котором новый род песней, оформленный в виде канонов с ирмосами, был основным для каждого гласа. Тот же автор, ссылаясь на свидетельство древних писателей, говорит об «Октоихе Космы и Дамаскина с толкованием Феодора Продрома» и называет обоих преподобных отцов (святых Косму и Иоанна Дамаскина) творцами церковных песней.
В своем подробном исследовании состава Триоди Постной И. А. Карабинов усвояет преподобному Косме стихиры на хвалитех в Неделю ваий, а именно: Множество народа, Господи… и Хотящу Тебе внити во святый град…[13] Автор также подробно указывает, какие стихиры принадлежат преподобному Косме в службе утрени первых дней Страстной седмицы. И. А. Карабинову удалось установить, что «два друга песнописца [Иоанн Дамаскин и Косма Маиумский] работали совместно по одному плану» в написании указанных стихир, и если Дамаскин писал утренние стихиры преимущественно для Великих Вторника и Четвертка, то Косма – для Понедельника и Среды.
К творениям преподобного Космы отдельными исследователями относятся переложенные в ямбические стихи псалмы Давида, а также отдельные письма и толкование повестей, приведенных в стихах святителя Григория Богослова. Ссылаясь на то, что в Службе преподобному Косме есть данные о его сочинениях против иконоборцев, архиепископ Черниговский Филарет вместе с тем делает указания, что эти произведения Преподобного отца до настоящего времени не сохранились.
Из приведенных сведений о творчестве преподобного Космы и кратких свидетельств его жизнеописания довольно отчетливо вырисовывается облик святого песнописца.
Преподобный Косма прожил длинную бедную внешними событиями жизнь. Жизнь эту можно признать и мирною, хотя проходила она среди великих треволнений и горестей. Уже то, что младенцем Преподобный отец оказался сиротою и, по существу, чудом был спасен от смерти милостивым дамасским вельможей, наложило отпечаток на формирование его души и восприятие внешнего мира.
Далее, то обстоятельство, что в доме своего приемного отца в лице сына вельможи Иоанна он нашел себе и брата, и духовного друга на всю жизнь, также сыграло большую роль в формировании его личности. Делом непостижимого Промысла Божия был и тот факт, что оба брата и духовных друга поступили в обучение к образованному монаху, сочетавшему в себе знание светской и духовной премудрости того времени. В Четиих Минеях святителя Димитрия Ростовского имеется трогательный рассказ о том, как этот наставник двух будущих светильников Церкви стоял на торгу (так как его продавали как пленника) и горько плакал. Будучи вопрошен, он ответил, что плачет потому, что хотел бы иметь наследника, которому мог бы передать все то, что изучил за всю свою жизнь. Старец не хотел умирать бесплодным, не оставив последователей. После этой беседы плененный Косма был выкуплен у мусульман воеводою дамасским, отцом Иоанна, и приведен в дом, где его научению и были отданы отроки.
Несомненно, тот факт, что Косма-наставник, кроме богословия, философии и других наук, был знаком и с основами музыки, оказал несомненное влияние на творчество двух духовных братьев как песнописцев, ибо ими в писании канонов использовались как шестистопный ямб, так и мерная проза.
Большим событием в жизни преподобного Космы было его поставление во епископа Маиумского. В жизнеописании Святителя имеются отчетливые указания на то, что это поставление его «первоседателем Иерусалимским» совершилось против его желания и воли. Оно разлучило его с любимым братом и другом Иоанном Дамаскиным; он должен был покинуть и Лавру преподобного Саввы, где они вместе предавались спасительным трудам творчества канонов и других духовных песнопений.
Вместе с тем преподобный Косма как христианин и инок принял свой жребий и мирно пас свое стадо в Маиуме. По словам С. Булгакова, составителя «Месяцеслова и Триодиона Православной Церкви», «преподобный Косма святоградец, епископ Маиумский и творец канонов», много потрудился в сане епископа для своей паствы. Ссылаясь на свидетельство Святой Церкви, С. Булгаков говорит о нем как о «мудрости питателе, чистоты кормителе», «верным просветителе» и «благословнике известнейшем». Он вслед за сведениями, почерпнутыми в церковной Службе, пишет, что святитель Косма был «смиренномудр и кроток, тих же и доброглаголив, уветлив и незлобив, целомудрен и праведен, препрост и цел».
Таким преподобный Косма открывается и в своих произведениях, где еще более детально можно вникнуть в особенности его духовного образа и оценить то богатство, какое оставил для Церкви Преподобный в своих трудах.
