Серотонин – Мишель Уэльбек

Вот уж никогда бы не подумала, что история одинокого, неприлично богатого аналиста французского Министерства сельского хозяйства, находящегося в экзистенциальной депрессии и под наблюдением у сомнительного психиатра, может так увлечь. Собственно, если бы меня спросили, о чём роман, я бы затруднилась ответить однозначно. Сорокашестилетний Флоран-Клод (да, он просто ненавидит своё имя), находясь в глубокой депрессии и обнаружив, что его актуальная подружка, японка Юдзу, ему изменяет (причём, совершенно дикими способами), решает в корне изменить свою жизнь к худшему. А именно: исчезнуть, раствориться в окружении как мираж, не оставляя следов и воспоминаний. Для начала он решает уйти от Юдзу и поселиться в отеле «Меркюр» на неопределённый срок. Стоит добавит, что являясь высококлассным специалистом, наш герой не стеснён в средствах и может позволить себе разнообразные дорогостоящие выходки, не беспокоясь о значительном сокращении банковского счёта. Для борьбы с депрессией доктор прописывает Флорану антидепрессант нового поколения – капторикс, повышающий секрецию серотонина. Маленькие таблетки не приносят счастья, но в какой-то мере примиряют с действительностью и обеспечивают стабильное функционирование ежедневных механических действий, как то: чистка зубов, горячий душ, принятие пищи, вербальное общение. Побочный эффект лекарства, практически полное снижение потенции, нашего героя не угнетает. В принципе, за неимением исходных ресурсов в лице представительниц прекрасного пола, этот аспект человеческой жизнедеятельности стал ему глубоко безразличен. Поэтому остаются лишь воспоминания о «женщинах его жизни» и смутное желание хотя бы мельком увидеть ту, единственную, которую, оказывается, любил все последние двадцать лет и с которой расстался исключительно по банальной глупости.

Практически, все произведение – это рефлексии Флорана на различные темы, начиная от последствий сокращения квот на производство молока и заканчивая размышлениями о женских и мужских гениталиях. Мы сопроврждаем Флорана и его нескончаемый поток сознания в сторону Нормандии. Знакомимся с его единственным другом, аристократом-фермером Эмериком, проживающим в настоящем французском замке, становимся свидетелями трагически закончившейся забастовки фермеров, следим с биноклем за немецким орнитологом-педофилом, забавляющимся с нормандской «лолитой», практически совершаем детоубийство и мечтаем избавить мир от своего присутствия, спланировав с двадцать шестого этажа.

Произведение пронизано безысходностью, мизантропией и циничным юмором. Для любителей – сплошное удовольствие. Полбалла убрала только за слишком уж откровенную нецензурщину. Я ни в коем случае не ханжа и прекрасно знаю, как что называется, но иногда Уэльбек реально перебарщивал.

Если бы вдруг в фантастической вселенной нужно было представить каждое поколение и его мини-эпоху длительностью в двадцать (плюс-минус десять) лет, то можно было бы смело ставить в Палату мер и весов Мишеля Уэльбека в качестве образца европейского человека конца XX – начала XXI века. Конец любого столетия – это всегда упадок и декадентство под разными соусами, но отличие именно Уэльбека в том, что в начале века следующего никакого просвета и перерождения он не видит. И не факт, что этого ренессанса нет как такового, – просто в нем уже нет места для усталого циника-интеллектуала, а если даже такое место и находится, то невозможно догнать пароход современности и быстро на него запрыгнуть на немолодых ногах. Я сейчас не утверждаю, что Уэльбек несовременен. Напротив, его несовременность как нельзя актуальна, потому что страх перед сменой поколений таится до поры до времени в каждом из нас. Французский циник страшится устареть и постареть, остаться за бортом в удовлетворении важнейших человеческих потребностей (еда, секс, развлечения, востребованность). Он боится, что теперь будут смеяться не над его остротами, а над ним самим. Конечно, в первую очередь я говорю о персонаже «Серотонина», но Уэльбек всегда тесно со своими героями сплавлен, так что не будет ошибкой провести параллели между этими двумя людьми – вымышленным человеком и настоящим. Неудивительно, что в этой неуютной и параноидальной вселенной остается только впасть в депрессию и осознать, что выхода из нее особенно нет даже при наличии волшебной таблетки, стимулирующей гормоны. Есть ли такие гормоны, которые смогут вернуть эпоху расцвета для одного конкретного человека – и его поколения в целом?Любопытно, что эти страхи начали терзать Уэльбека довольно давно, и с каждой новой книгой они лишь углубляются и расширяются, что предсказуемо, потому что изменчивый мир не торопится прогибаться под его несбыточные желания. Поэтому может казаться, что каждая его книга вовсе не новая, а хорошо переработанная старая. Все не так, как по мне. Не новые у него только персонажи, а вот обстоятельства вокруг исключительно актуальные и современные, но кажутся одинаковыми, потому что автор и главный герой относятся к ним с совершенно одинаковым неприятием. Если вас посещают мысли, что наш уютный мир уже не тот, что был раньше (а это весьма и весьма вероятно, если судить по каждому выпуску новостей), то Уэльбек вам точно в помощь. Он рассказывает очень частную историю очень индивидуальной персоны, но если развернуть ее пошире и раскинуть метафорой на целые общественные группы, то во многих моментах «Серотонин» попадет в самое сердце. Если оно вообще еще хоть как-то востребовано в актуальной повестке.

Нормальная, типично уэльбековская книжка, стабильно жёстко-циничная и в меру депрессивная, – хотел было я написать где-то в середине романа.. но вот сейчас, дочитав, пожалуй немного доуточню: не в меру, а абсолютно депрессивная..

Вообще мне не нравятся (как правило) в среднего уровне писателе обе крайности: и когда автор полностью аутентичен главному герою, и когда герой (герои) абсолютно вымышленные, далёкие от автора.. – Я предпочитаю всё-таки первый вариант с небольшими вкраплениями «вымышленностей»..

И, так как наш автор всё-таки не средний писатель, а, наоборот, вполне даже признанный чуть ли не супер-интеллектуал и новый классик, я в контексте сказанного, предполагаю, что работает он всё-таки в симпатичной мне парадигме «Я обо мне (или почти обо мне)»..

Так вот, работая так, он, 63-х летний (когда он это писал) говорит (почему-то) от лица главного героя – 46-и летнего француза.. С одной стороны – понятно, так вроде и охват аудитории шире и «жизненных перспектив» побольше..

Но.. Но заключается в том, что репрезентируя жизнь и мыслепотоки названного 46-и летнего персонажа он-то брюзжит (и депрессирует) здесь, в книге этой со своего 63-х летнего «этажа».. вот где некоторая нестыковка..

Соответственно, в том числе, именно этот маленький (но важный, в контексте чистоты и степени «откровенности») пунктик не позволяет отнести эту книгу к сонму редких реально прото парлептипных вещей.. помимо всего прочего..

Засим, ваш..