Мишель Уиллингем
Графиня по воле случая
Плечи Эмили опустились. Стивен надел рубашку и жилет, застегнул пуговицы на сюртуке.
– Идем. Экипаж снаружи?
Она кивнула. Стивен отыскал свой плащ, зонт и последовал за ней. Дождь молотил, и ей приходилось держаться ближе к Стивену, чтобы укрыться от ледяных струй. Он взял ее за руку. Она огляделась.
– Вон там. Я вижу!
Стивен подал сигнал вознице и через несколько секунд помог Эмили подняться в возок. Он узнал кучера из Фолкирк-Хаус и вздохнул с облегчением. По крайней мере, его жене хватило ума взять кого-нибудь с собой. Он сказал вознице, куда ехать.
Стивен сел рядом с Эмили, и мальчик сердито посмотрел на него:
– Что он здесь делает?
– Ройс! – предостерегающе сказала Эмили.
– Я везу тебя к теплой постели, где ты сможешь поспать, – пояснил Стивен.
Ройс нахмурился еще больше и дерзко скрестил руки на груди.
– Я предпочел бы спать где угодно, только не в вашем доме!
Стивен постучал в дверцу возка, давая кучеру приказ остановиться.
– Что ты делаешь? – в ужасе спросила Эмили.
Стивен открыл дверцу.
– Пожалуйста! – пригласил он мальчишку.
Дождь стучал по раскрытой дверце, ветер дохнул холодом. Страх и неуверенность заставили Ройса замереть на месте. Увидев, что мальчик не двигается, Стивен захлопнул дверцу.
– Пойми вот что. Я не потерплю грубости, ты будешь уважать мою власть и подчиняться мне.
Лицо Ройса побледнело от ярости, но он заставил себя кивнуть.
– Хорошо. – Стивен дал кучеру сигнал продолжать путь. Но одно точно: с этой минуты они с мальчиком откровенные враги.
Глава 5
Стивен отпер дверь своего нового дома. Прежде он принадлежал обремененному долгами вдовцу лорду Бруму. Дом, хотя и небольшой, располагался в прекрасной части города, возле Мэйфера.
В прихожей царил запах плесени, да и весь дом откровенно нуждался в проветривании и уборке. Стивен стоял, положив руку на перила лестницы, и смотрел, как Эмили устраивает детей.
Малышку она прижимала к себе, а Ройс шел рядом, цепляясь за ее юбки. Она держалась уверенно, но ее глаза затуманились усталостью. Как она выдержала двухдневное путешествие в экипаже?
– Здесь нет детской, – извинился Стивен, провожая всех троих наверх, в одну из спален. – И нет слуг. Я собирался перевезти сюда вещи только через пару дней, дом не готов к вашему появлению.
– Дом нам прекрасно подойдет. – Эмили отважилась улыбнуться, и это был первый с ее стороны жест примирения. – Ты не поможешь найти место, где можно было бы уложить Викторию?
Они поднялись наверх, где Стивен отыскал в одной из гостевых комнат два кресла с изогнутыми спинками. Он составил их вместе, чтобы получилась кроватка для малышки.
Эмили погладила девочку по спинке, поцеловала в щечку и неохотно передала малышку Анне. Ройс снял башмаки и нырнул в выделенную ему кровать, где скорчился под одеялом, будто пытаясь отгородиться от всего мира.
Муж ее, похоже, не испытывает к ней никаких чувств. Рассчитывает ли он сегодня разделить с ней постель? Но как она может разделить с человеком ложе, если безразлична ему?
В сердце пробудились воспоминания о свадебном поцелуе, о том, как он уложил ее, нежно любимую, в постель. Он любил ее, и ночь принадлежала им одним. Их тела сливались в единое целое, пока она окончательно не потеряла голову.
Он возник в ее жизни и сумел вновь раздуть прежние чувства, которые она давно похоронила. Каждая девушка мечтает поверить в сказку! Он сделал для нее сказку былью.
Уитмор протянул ей руку. Она заставила себя взять его руку в свою. Он провел Эмили в гостиную, где, как оказалось, успел разжечь небольшой огонь.
Эмили встала перед камином, чтобы хоть немного обсушить одежду. Стивен сел в кресло. Он откровенно наблюдал за ней, и его пристальный взгляд нервировал Эмили.
– Почему ты так на меня смотришь?
– Пытаюсь понять, правда ли мы женаты. – Не отводя от нее глаз, он подался вперед.
– Разумеется. – Она тоже не отводила глаз.
Он поднялся и прошел за ее спиной к двери, чтобы закрыть ее. Эмили было ужасно неуютно. Наедине со Стивеном в темной комнате, освещенной лишь мерцанием углей в камине да единственной свечой, она чувствовала себя совершенно беззащитной. Воздух гостиной буквально звенел от напряжения, и с каждой секундой Эмили нервничала все больше.
В его серых глазах появилась задумчивость.
– Я разослал людей в церковные приходы по ту сторону от шотландской границы. Если это ложь…
– Нет!
Он ей не верил.
Его взгляд понемногу теплел. Он поднял ее руку и приложил к своей щеке. Она почувствовала под пальцами чуть отросшую колючую щетину.
– А постель я с тобой делил?
– Ты оставил меня через неделю после венчания. Мы… так и не осуществили брачные отношения.
– Тогда и аннулировать брак будет несложно. – Он провел ее ладонью по губам, и она с трудом подавила рвущийся наружу протест. Острая боль резанула сердце. Она отдалась ему, а он все забыл. Чудеснейшая ночь в ее жизни ничего для него не значила. – Если, конечно, ты не хочешь разделить со мной постель. – Его голос звучал в темноте призывно и соблазнительно.
Эмили прикрыла глаза и попыталась взять себя в руки. Тело оживало под его прикосновениями, и она ненавидела его за это. Она жаждала его объятий.
– Если тебе нужна женщина, можешь отправляться к своей любовнице, – сказала она ровным голосом.
– Я ведь уже сказал тебе. У меня нет любовницы! Мы с Патрицией расстались еще прошлой осенью. Да и зачем мне любовница, если есть жена?
Она заколебалась, не зная, можно ли ему верить. Но даже если он уехал тогда не к любовнице, она больше не разделит с ним постель!
– Я не буду тебе женой! Разве что возьмешь меня силой.
Серые глаза обрели стальной оттенок.
– Я никогда не стал бы принуждать женщину!
Стивен протянул руку и пальцем провел по выступающему кончику ее груди. Сосок под холодной мокрой тканью мгновенно напрягся и отвердел. Он немного поиграл с ним, и в самой глубине женского существа Эмили поднялась горячая волна.
Ее вновь охватили воспоминания о той ночи, ночи их любви. Руки Эмили легли на плечи Стивена, все ее существо потянулось к нему.
Но он вдруг резко отстранился.
– Доброй ночи. – Стивен развернулся и вышел из комнаты.
Эмили осталась одна. Ей хотелось плакать от разочарования, но она прекрасно понимала, что он поступил так намеренно. Он хотел возбудить ее чувства и заставить ее умолять о продолжении.
Но она сделана из более прочного материала, чем граф может себе вообразить. Она никогда не забудет, как он бросил в беде ее и Дэниела.
Никогда больше она не подпустит его к себе!
Всю следующую неделю Стивен избегал Эмили. Спали они в разных комнатах, и он старался не оставаться с ней наедине надолго.
Но затем прибыли доказательства заключения брака. Стивен перечитал письмо по меньшей мере семь раз и все-таки не смог поверить. Женат. Это правда, неопровержимая правда, каждое сказанное ею слово.
В то утро отец пригласил его к позднему завтраку, и Стивен прихватил письмо с собой, в Ротберн-Хаус. Он сидел за столом, без всякого аппетита откусывал тост с джемом и пытался разобраться в путанице мыслей.
Они с Эмили обвенчались в середине февраля в нескольких милях за деревней Грента-Грин. Его посланник подтвердил, что лично видел запись о браке. Несколько дней назад Эмили уже показывала ему свою копию свидетельства. Все в полном порядке.
Полученная информация порождала еще больше вопросов. Почему он на ней женился? Хотел защитить? Или хотел поступить наперекор отцу?
Она его возбуждает, в этом не может быть сомнений. Но как он ни пытался, воспоминания о ней оставались очень туманными. В голову приходили только события десятилетней давности.
Вот Эмили лезет на дерево и хохочет, видя, что он свалился с ветки. Ее светлые волосы рассыпались по плечам, сухие листочки запутались в них…
В столовую вошел его младший брат. Братья были одинаково сложены и вообще похожи, но волосы Квентина отливали легкой рыжиной.
– Не ожидал увидеть тебя здесь, – сказал Квентин вместо приветствия. – Мама говорила, что ты вернулся.
– Отец пригласил меня на завтрак. Думаю, он собирается прочесть мне очередную лекцию. Он полагает, что с шести лет я совсем не повзрослел.
– У тебя теперь есть другое жилье…
– Другими словами, у тебя нет денег.
– Ни гроша!
Когда Стивен с братом виделись в последний раз, Квентина как раз отсылали в Тропшир, в одно из имений семьи. Дай бог памяти, когда же это было?
В январе. Квентин уехал в конце января. Еще одна деталь головоломки встала на место.
– Когда отец разрешил тебе вернуться? – поинтересовался Стивен. Необдуманные траты Квентина всегда служили предметом разногласий в семье, и маркиз отослал своего сына подальше от искушений.
– Два дня назад. – Квентин положил себе в тарелку яйца пашот с грибами и добавил солидный кусок ветчины. – Сейчас ты у нас черная овца.
– Похоже. Я так понимаю, ты ничего не слышал о моей женитьбе?
– Ни слова. Но скоро об этом будет знать весь Лондон.
Стивен ковырялся в тарелке, не в силах ни на чем сосредоточиться.
– А что Ханна? По-прежнему в школе? – Он не виделся со своей шестнадцатилетней сестрой с прошлой зимы.
– Да. Мама уже подыскивает для нее подходящую партию.
Мысль о том, что к его невинной сестренке прикоснется мужчина, потрясла Стивена.
– Что ты, Ханна еще слишком мала! У нее ведь еще не было даже первого сезона в обществе!
– У нашей матушки великие планы, разве ты не знаешь? Она все еще расстроена тем, что ты не позволил ей устроить свой брак. – Стивен поморщился. – Что, неужели твоя жена настолько ужасна? – Заметив недоумение Стивена, он добавил: – Очень уж мрачно ты выглядишь!
«Мрачно» – это мягко сказано. Его разочарование и злость просто не поддавались описанию.
– Да нет, с Эмили все в порядке. – Если, конечно, забыть о том, что он сам не знает, почему женился на ней.
– Ты был здесь в ту ночь, когда я… – он чуть было не сказал «пропал», но поправился: – уехал? Или ты был еще в Тропшире?
– Я был здесь. Матушка вытащила меня обратно в Лондон на несколько дней. По-моему, она думала, что ты собираешься объявить о помолвке с мисс Херефорд, и потребовала моего присутствия.
При этих словах Стивен довольно ухмыльнулся.
– Но планы отца ты загубил, это точно. Вчера вечером за обедом, когда мама упомянула твою женитьбу, я подумал, что без нюхательной соли не обойдется.
То, что Стивен ни разу не выказал ни малейшего интереса к мисс Херефорд, не имело никакого значения. А бедную женщину было жаль.
– Расскажи-ка мне поподробнее, что произошло на балу у леди Карстерс? – спросил Стивен, возвращаясь к предыдущей теме разговора.
– Ты так говоришь, что можно подумать, сам не помнишь. – Взгляд Квентина стал внимательным.
– Так и есть, не помню. – Стивен налил себе свежего чая, добавил сливок. – Последние несколько месяцев у меня сейчас как в тумане. Я знаю, что происходило в январе, и помню все после того, как проснулся несколько недель назад в Фолкирке. Все, что в промежутке – февраль, март, апрель, даже часть мая, – как будто потерялось.
Квентин потер подбородок и кивнул.
– Я помогу чем смогу. Что ты хочешь знать?
– Все.
– Ты искал брата своей жены, лорда Холлингфорда. – Лицо Квентина посерьезнело. – Это последнее, что мы о тебе слышали. Отец разослал людей по всем поместьям, но тебя нигде не было. Мать боялась, что с тобой произошло что-то ужасное.
Ну, нечто ужасное действительно произошло. Шрамы на груди не были плодами воспаленного воображения. И неизвестно, результатом чего.
– Кто-то пытался убить меня, – признался он. – И я не знаю почему.
По лицу Квентина пробежала тень тревоги, но затем он улыбнулся, решив поддразнить Стивена.
– Признаюсь, я тоже пару раз хотел убить тебя.
– Я серьезно.
– Я мог бы стать наследником всех отцовых богатств, – продолжал Квентин, царским жестом указывая на заставленный яствами стол.
– Да на здоровье! – Стивен прекрасно знал, что брат предпочитает свободу, которой может пользоваться как младший сын. Для него же эта независимость закончилась, когда он был в возрасте девяти лет. – Но есть еще кое-что. – Бросив взгляд на дверь, Стивен снял сюртук и расстегнул рубашку. – Не посмотришь? – Он оттянул галстук и указал на татуировку сзади у основания шеи.
При виде изображенного символа лицо Квентина приобрело озабоченное выражение.
– Что это?
– Не имею ни малейшего понятия.
Квентин рассмеялся, но как-то неуверенно:
– Может, ты проиграл пари?
Стивен привел в порядок одежду.
– Может быть. – Хотя сам так не думал.
– Похоже на какой-то восточный язык. Может быть, санскрит.
Он что, успел за это время съездить в Индию? Или это сделали те, кто напал на него? Понять, что это за символ, необходимо.
Стивен перевел разговор на более нейтральную тему, и брат рассказал об одном судовом фрахте.
– Весь доход от продажи груза был украден, – сообщил Квентин. – Мы потеряли на этом немалые деньги.
Стивен достал перо и бумагу и начал записывать.
– Как называлось судно?
– «Леди Вэлиент».
Он надеялся, что при упоминании названия в памяти что-нибудь мелькнет. Но нет. Он помнил, что вложил деньги в это предприятие, и только.
Он начал записывать имена инвесторов, которые могли пострадать в результате этой неудачи. Одним из них оказался виконт Карстерс.
И брат Эмили тоже вложил деньги в рейс «Леди Вэлиент». Он почему-то был в этом уверен.
– Стивен, сейчас не время бухгалтерии.
– Я предпочитаю все подробно записывать.
– И слава богу, что тебе, а не мне придется управлять поместьями!
– Ты предпочитаешь просто оплачивать счета, не заботясь о том, откуда берутся деньги, – заметил Стивен.
– Вот именно! До тех пор, пока вы с отцом меня содержите, все остальное не имеет значения.
Стивен нахмурился. На своем листочке он успел прикинуть потенциальную прибыль и убытки по каждому судну, цифры легко и свободно приходили на ум. Слава богу, хоть что-то знакомое!
Он помрачнел, вспомнив, что Эмили разнесла его прежнюю упорядоченную жизнь в клочья.
– А кто-нибудь еще знает о том, что я женился? – неожиданно спросил он.
– Вероятно, – ответил Квентин. – Слуги всегда сплетничают. Но отец хочет, чтобы все мол чали.
Если знают слуги, то знает половина Лондона. Стивен представил, какие о нем ходят сплетни, и поморщился.
– Мы приглашены на музыкальный вечер к лорду Яррингтону, – продолжал Квентин. – Там будет мисс Херефорд.
Стивен едва удержался от ругательства. Она почему-то считает, что небезразлична ему, хотя он не давал к этому повода. Скорее всего, родители ввели бедную девушку в заблуждение. Однако, если он появится там с Эмили, слухи поутихнут.
Он попытался представить жену в бальном платье, с жемчугом и бриллиантами в светлых волосах. Оказалось, что это нелегко. Гораздо проще было представить ее в кухонном переднике, с вымазанными мукой руками. Внутри поднялось напряженное желание. Неужели он все же познал ее, почувствовал под собой нежную упругость ее тела?
В данный момент получить ответ на эти вопросы было для него куда важнее, чем встретиться с отцом и выслушать очередную лекцию.
– Я пойду, если позволишь. – Стивен под нялся.
Но не успел он выйти из комнаты, как в столовой появился Джеймс Честерфилд. Маркиз поднял руку, удерживая Стивена:
– Куда ты идешь?
Стивен встретил обвиняющий взгляд отца столь же прямым и упрямым взглядом:
– Возвращаюсь домой, к жене.
– Она недолго будет твоей женой, – предупредил отец. – Эмили Бэрроу не годится в графини. У ее семьи не было ни пенни, а после того скандала…
– Хватит! – Стивен стиснул кулаки. – Это законный брак, и он ко многому обязывает. Вы не сможете аннулировать его.
Он сам не знал, с чего вдруг взялся защищать Эмили. Какая-то часть его по-прежнему сомневалась: а хочет ли он на самом деле, чтобы Эмили осталась рядом? Но он ни за что бы не дал отцу понять это.
Лицо маркиза покраснело от ярости.
– Если ты будешь настаивать на продолжении этого фарса, я урежу твое содержание!
– У меня есть собственные деньги и инвестиции, – возразил Стивен подчеркнуто спокойно.
– И не вздумай представлять ее в обществе как свою жену! Предупреждаю, что последствия тебе не понравятся.
– Доброго дня, отец.
Джеймс любил командовать окружающими и пользоваться своей властью. Он обожал спорить, и именно поэтому Стивен решительно отказался вступать с ним в дискуссию.
Да, пока он вернется домой, к Эмили. Теперь, когда некоторые факты прояснились, пора принимать решение. А именно: хочет он остаться женатым на ней или не хочет.
Эмили неторопливо шла по улице, наслаждаясь еще не слишком жарким солнцем. Вместо горничной она взяла с собой двух лакеев. Ей казалось, что так безопаснее. Стивен оставил ей достаточно денег для покупки всего, что может понадобиться, но с ними Эмили чувствовала себя непривычно и неловко.
Мысль о деньгах напомнила ей о том, что она сейчас полностью зависит от Стивена. Он и правда спас ее семью, взял на себя содержание Ройса и Виктории. К горлу Эмили подкатил комок.
После того дня она жила как будто в тумане, не понимая, что происходит, не зная, жив ли Стивен.
Я не позволю себе снова попасть под его обаяние!
Тогда она проявила слабость, позволила себе мечтать о нем. Но теперь-то она лучше знает, не так ли? Он никогда ее не любил.
Не плачь, не плачь, не плачь!
Она покрепче схватила сумочку и заставила себя вернуться к делу. Детям нужна новая одежда.
Остановившись перед магазином «Хардинг & Хоуэлл», Эмили решила купить здесь ткань для Виктории и Ройса.
Она оглянулась, пытаясь определить, не идет ли кто за ними, и тут же мысленно прикрикнула на себя. Не глупи! Тому, кто напал на нее в Фолкирке – кто бы он ни был, – нужны были вещи Дэниела. Он не поехал бы вслед за ними в Лондон.
Но Эмили все же не удавалось заглушить беспокойство. Надо купить все необходимое и побыстрее вернуться домой.
Она была все в том же линялом черном платье, которое так не нравилось Стивену.
Кондитерская лавка заставила ее остановиться, чтобы лишний раз вдохнуть крепкий аромат свежего шоколада, смешанный с ароматом свежей выпечки. Но еще большее искушение ей пришлось испытать возле фруктовой лавки. Позади большой стеклянной витрины с ананасами, инжиром и виноградом она заметила корзинки со свежей клубникой.
О небеса! Она представила себе слоеный торт с клубникой, пропитанный соком свежих ягод и украшенный кремом. Монеты как будто сами перекочевали из ее рук в руки продавца. Скорее всего, на рынке в Чипсайде можно было купить ягоды дешевле, особенно если как следует поторговаться. Но в Мэйфере – богатом районе – было определенно безопаснее, и Эмили не хотелось покидать его.
Она неторопливо шла по улице, как вдруг раздался громкий мужской крик. Лошади, запряженные в одну из колясок, встали на дыбы, и лакей еле успел выдернуть Эмили из-под колес.
Кучер с трудом вернул контроль над упряжкой и остановил экипаж. Кто-то толкнул лакея, и он невольно сшиб Эмили в лужу густой грязи.
– Простите, мэм. – Несчастный лакей залился краской и поспешил помочь хозяйке подняться. Второй слуга в это время собрал все ее покупки.
Из экипажа вышел хорошо одетый джентльмен.
– Боже, мисс Бэрроу! Что вы здесь делаете?
Эмили вспыхнула, узнав мистера Фредди Рейнолдса. Фредди был большим франтом, но сердце у него было доброе. Несколько лет назад Дэниел разрешил ей поехать на семейный праздник в загородное имение Рейнолдсов, после чего Фредди сделался воздыхателем Эмили. Он нередко оказывал ей знаки внимания, получать которые ей было приятно, хотя никаких чувств к Фредди она не испытывала.
– Мисс Бэрроу, я в отчаянии от происшедшего. Я понимаю, никакие мои извинения… Пожалуйста, позвольте мне проводить вас домой.
– Нет, спасибо, со мной все в порядке, правда.
– Милая мисс Бэрроу, я был бы бесконечно рад, если бы вы согласились называть меня Фредди.
Эта идея Эмили не понравилась. Она понимала, что это может привести к новым ухаживаниям. К тому же теперь, когда она замужем, он должен будет понять, что не подобает…
– Мистер Рейнолдс, благодарю вас, но я… наверное, вы не слышали, я теперь леди Уитмор.
– Да что вы! – Его голос переменился. – Я не слышал.
Щеки Эмили залились краской.
– Да. Простите, мне на самом деле пора идти. Было приятно снова вас встретить.
Лицо Фредди застыло.
– Простите меня. Известие о вашем замужестве для меня настоящий шок. – С теплой улыбкой он распахнул перед ней дверцу ландо и поклонился. – Пожалуйста! Поскольку вы упали в грязь из-за меня, позвольте мне загладить свою вину!
– Я не хочу испачкать обивку вашего экипажа. – Выразительным жестом Эмили приподняла свои грязные юбки. – Мне лучше вернуться пешком. Здесь недалеко.
– Не хочу даже слышать об этом! – Фредди снял плащ и расстелил его на подушках сиденья. – Ну вот! Трон ожидает вас, моя прекрасная леди!
Видно было, что он не отступит. Эмили поморщилась при мысли о том, что на прекрасной ткани останутся грязные следы, но смирилась. Еще один отказ только породил бы излишнюю неловкость.
Она решила, что вреда не будет, если джентльмен довезет ее до дома. Один из ее лакеев сел на козлы к кучеру, второго она отправила домой пешком.
– Так приятно увидеть вас вновь! – заговорил Фредди. – Ваша совершенная красота не давала мне спать, и вы не раз являлись мне в сновидениях. Могу я заехать к вам как-нибудь с визитом? Я был бы счастлив вновь оказаться в вашем обществе.
О нет! Так не годится. По крайней мере сейчас, когда ее брак и без того висит на волоске. Граф был бы в ярости.
– Мистер Рейнолдс, я польщена, но, как замужняя женщина, я…
Фредди поднял руку, останавливая ее:
– В таком случае я буду обожать вас издалека. Ничего больше не говорите, миледи.
Вообще-то она хотела не совсем этого, но пусть хоть так. Еще мгновение, и улыбка на лице Фредди сменилась грустным выражением.
– Я хотел бы выразить вам свои соболезнования в связи с потерей брата.
Эмили кивнула. Думать о Дэниеле было по-прежнему больно.
– Спасибо.
– Вы были… с ним в ту ночь, когда… – Фредди, смущенный собственным вопросом, умолк.
Эмили покачала головой:
– Нет. Я предпочту не говорить о той ночи.
– Я понимаю. Пожалуйста, простите. – Он покашлял в смущении и спросил дорогу.
Эмили объяснила ему, и через несколько минут ландо подкатило к дому. При виде ее жилища лицо Фредди потемнело.
– Я горячо надеюсь, что вы счастливы, леди Уитмор. И если у вас когда-нибудь возникнет нужда в друге, пожалуйста, будьте уверены, что я навсегда ваш самый покорный слуга.
Он говорил серьезно, и Эмили невольно вздохнула с облегчением.
– Мистер Рейнолдс, встретить вас снова было очень приятно. – Она улыбнулась.
Фредди улыбнулся в ответ и, помогая спуститься из экипажа, задержал ее руку в своей.
– Я исчезаю, чтобы тосковать в одиночестве в ожидании момента, когда вновь смогу увидеть вас. – Он галантно поклонился и приподнял шляпу.
Эмили стояла на мостовой и смотрела ему вслед, сжимая в руке свертки с покупками.
Смеяться, конечно, не стоило. Дурной тон. Но очень хотелось. Внутри буквально кипело, требуя выхода, веселье.
– Миледи, могу я взять это у вас? – предложил лакей.
– Спасибо, я сама об этом позабочусь.
Войдя, она обнаружила графа, который нетерпеливо вышагивал из угла в угол.
– Где ты была? – Уже задав вопрос, он заметил состояние ее платья и нахмурился. – Что случилось? Ты выглядишь так, будто валялась в канаве.
– Может, и так, – резко ответила она. – Извини, мне надо переодеться.
– Где твоя горничная?
– Вместо нее я брала с собой лакеев. – Эмили сунула покупки в руки ожидающему лакею. – Уберите это.
Стивен вслед за Эмили поднялся наверх.
– Куда это ты направляешься?
Он открыл дверь своей спальни.
– Нам надо поговорить. Наедине. Не хочу, чтобы наш разговор слышали слуги.
Вся кровь в теле Эмили заледенела. Если он хочет говорить с ней наедине, ничего хорошего ждать не приходится. Он хочет аннулировать брак.
Но есть ли способ убедить его… сохранить их отношения? Оставить ее женой? Входя вслед за ним, она с трудом поборола желание развернуться и убежать. Он взял ее руки в свои, теплые и властные.
Он утверждает, что у него больше нет любовницы. И до сих пор он не дал ей никаких оснований сомневаться в этом.
Пусть окажется неправдой, что он был тогда с другой женщиной! Пусть это все окажется ложью!
Но он и сам не помнит, что произошло на самом деле. Он никогда не говорил, что любит ее, хотя ухаживал за ней больше недели. Он поклялся заботиться о ней и о ее семье, и этого было довольно. Но она-то! Она мечтала о его любви.
Этого не произошло. Через неделю после окончания короткой церемонии он вернулся в Лондон, заявив, что найдет Дэниела и привезет его домой.
Стивен закрыл дверь спальни.
– Сядь.
Но сесть в этой комнате было некуда, разве что на его кровать, а этого она делать не собиралась.
– Я постою.
– Я должен извиниться перед тобой, – начал он. – Я обвинил тебя во лжи. Но ты говорила правду. По поводу нашего брака, я имею в виду.
Эмили не ответила. Она по-прежнему пыталась догадаться, что он собирается делать. Наверняка он захочет положить конец их союзу.
– Ты что-нибудь вспомнил об этом?
– Нет. – Он подошел ближе. Эмили едва не подалась назад, но заставила себя остаться на месте. Пусть скажет то, что собирается сказать. – Но я не знаю, следует ли нам оставаться вместе. Это нечестно по отношению к тебе. – Эмили почувствовала себя ужасно одинокой и опустила глаза. Она не будет просить. Что бы ни случилось! – Скажи что-нибудь, Эмили.
– Каких слов ты ждешь? Что мне не надо было выходить за тебя замуж? Что я поступила глупо, когда последовала совету своего сердца и не поняла, что это всего лишь договор? – Эмили смахнула слезу. Она была в ярости на себя за эту слабость.
– Я не хотел причинить тебе боль. – Он протянул руку и коснулся ее плеча. В ответ на легкое касание его пальцев по ее телу пробежала сладкая дрожь.
Эмили ощущала аромат его мыла для бритья, и какая-то часть ее хотела, чтобы он обнял ее и притянул к себе. Ты ему не нужна.
Неожиданно для себя самой Эмили сказала:
– Нам надо начать сначала.
– Что ты имеешь в виду?
– Я имею в виду, что мы почти не знаем друг друга. Получается, что ты хочешь положить конец браку, который еще не начался.
Казалось, он обдумывает эти слова, рассматривает мысленно со всех сторон. Вот она, возможность, другой может не представиться.
Она сделала шажок вперед. Затем еще один, пока наконец не оказалась совсем рядом, едва ли не в объятиях Стивена. Он взял ее руки в свои.
– Тогда поедем со мной сегодня. Моя семья приглашена на музыкальный вечер у Яррингтона.
– Я… я не могу поехать. – Она напряженно думала, пытаясь отыскать подходящий предлог. Он не поймет ее страхов. – У меня только недавно кончился траур.
– Ты просто прячешься. – Конечно прячется! – Речь – об уважении к моему брату.
– Ты достаточно долго носила траур по нему. – Он притянул ее ближе, положил руки ей на талию. – Если ты и правда хочешь сделать еще одну попытку по поводу нашего брака, ты не должна сидеть дома.
– У меня есть только черные платья.
– Я закажу тебе платье.
– Ни одна швея не сможет так быстро сшить платье!
– Если денег достаточно, любое платье можно подогнать под твою фигуру. Или можешь одолжить у моей сестры. У Ханны есть платья, которые она не надевала ни разу.
Предложение Стивена было продиктовано добрыми намерениями, но если Эмили когда-нибудь решит появиться в обществе, то на своих, а не на его условиях.
А Уитмор, кажется, даже не заметил ее страхов. Прощаясь, он поднял руку и коснулся ее щеки.
– Увидимся вечером.
