Милослав Князев
Свой замок
Барон Норсорт
Хотя мы ждали князя и не очень долго, я все же не бездельничал. Завел себе в отряде платных информаторов, чтоб в курсе быть, чем народ дышит. Стребовал со сликовников, которые уже и притворяться перестали, что они к Слику не имеют никакого отношения, самую подробную карту местных земель. Принесли – просто чудо! Было заметно, что за основу взята древняя, еще до эпохи Великих Войн сделанная, и уже на нее современные подробности наложены. Встречал я раньше такие карты, но настолько подробной и качественной – ни разу. Такая, пожалуй, под сотню золотых стоит, у тех, кто в этом деле толк знает. Правда, сразу предупредили, что после того, как я задание выполню, карту должен вернуть.
Я, понятно, к местным картографам сунулся, карту скопировать, а те только руками развели. Магический амулет, позволяющий изображение копировать, с этой картой не сработал. Защита там невероятно сильная стояла. И просто вручную перерисовать не очень получалось, как будто что-то на мозги давило. А то, что в конце концов выходило, было ничуть не лучше обычного барахла, которого в любой лавке навалом. Так что, как выражался дед, с копией этой карты я пролетел. Оставалось только надеяться, что под конец хозяева про свое сокровище забудут. Не верил в это совершенно, но мечтать не переставал, уж больно она мне понравилась.
Зато благодаря этой карте план битвы разработал – классика! Учел все – особенности местности, силы противника, численность собственных войск и способности врагов. Сам собой горжусь. С множеством засад и планом продвижения загонных малых отрядов так, чтоб на помощь каждому не менее двух в случае чего приходило. А если князь и эльфийки эти засады обойдут – отжимать их в пустые земли. С одной стороны, там моих людей почти не было, только дозоры, а с другой – если сунутся, то уже не упустим. Не просто так те земли пустынными называются, людей нет, спрятаться или затеряться негде.
Сликовники сказали, что у них всего один маг жизни, светлая эльфийка, так что долго поддерживать силы коней она не сможет. Догоним. А если попробуют к горам прорваться – тоже нормально. Там такое плато есть, которое им не обойти, а с конями на то плоскогорье не подняться. Так что остается только засаду на столь удобном направлении устроить, и никуда они не денутся. Еще лучше не на самом плато, а в достаточном отдалении от него. Сликовникам я подробно все объяснил. Без них план сработать не мог изначально, ведь именно им предстоит наших коней поддерживать. Уговаривать не пришлось, сами жаждали с князем и эльфийками расправиться. Вообще после рассмотрения всех альтернативных вариантов было принято решение именно туда и гнать добычу.
Вот на том совещании, где жрецам этим клятым план объяснял, я первый раз и почувствовал тревогу, что далеко не все так гладко на самом деле. Маски были сброшены окончательно! Девять жрецов с золотыми амулетами! Мне аж поплохело. Это же, считай, девять архимагов! Каждый приблизительно тысячному отряду элитной гвардии Шокара равен. Во всяком случае, так в Империи их военную силу рассчитывают. Не сликовников, конечно же, а архимагов, но в данном случае не суть важно. И тут их девять!
И зачем, спрашивается, я со своим войском им нужен? Интересный вопрос, даже очень. Чтоб потом все на пиратов свалить? Это само собой, но похоже, что не только. Однако спрашивать, понятно, не стал. Просто решил для себя, что в первые ряды во время боя не полезу. И кое-какой амулетик в городе прикупил. От эльфийских стрел. Дорогой, зараза, но своей цены стоящий, потому что не отводил стрелу, а поглощал, создавая иллюзию попадания и смерти жертвы. Правда, и серьезный недостаток имелся, всей его силы только на одну стрелу и хватало. Все это, конечно, так, на всякий случай. Полководец должен боем руководить, а личным примером пусть малые командиры вдохновляют. А что? Раз меня, пусть и чисто формально, назначили главным, то грех не воспользоваться.
Когда только начали гнать отряд князя, поступил второй тревожный сигнал. Один из информаторов на привале подпоил не в меру словоохотливого вояку из телохранителей жрецов, тот и выболтал. Оказывается, этот Ва’Дим уже трижды сликовников бил! В первый раз внаглую перебил их малый отряд. За ним послали погоню, и не слабую, с золотыми амулетами там был не один, побольше. Но это оказалось банальной ловушкой. Что с ними стало, никто не знает, только ни один из того отряда сликовников не выжил.
Князя потом по амулетам вычислили, когда он их в деньги обращать стал. Знакомая ситуация, не один из пиратов на этом погорел. Ну а в третий раз сликовники уже набрали отряд наемников и устроили ему засаду по всем правилам. Сам тот болтун-телохранитель в ней не участвовал, но его друг там был. Выжил чудом, потому как бежал в самом начале бойни. Тоже знакомая стратегия, не раз мне самому жизнь спасала. Так вот, этот герой уверяет, что сам князь во всех этих схватках не потерял ни одного бойца. Врал, конечно, как он это мог узнать, если сбежал, но все равно тревожно.
План мой сработал полностью! Загнали их на то горное плато и окружили. Всего трое, а у меня более шести сотен бойцов! Да за спиной отряд сликовников, в котором только архимагов девять. Тут бы и послать воинов вперед, в атаку. Все равно живыми князь с эльфийками мне были не нужны, я их убить подвизался.
Да только те два тревожных сигнала покоя не давали. И решился я на переговоры. Сам не знаю почему, но сделал именно так. Понятно было, что откажутся сдаться, наверняка жрецов сликовников уже к тому времени почуяли. Лично я бы предпочел сам себе горло перерезать, чем на их алтаре умереть.
Хотя врал я даже самому себе, когда говорил, что не знаю, зачем решился на переговоры. Прекрасно знаю! Захотел вблизи на них посмотреть. Тем более что мне давно любопытно было. Второй раз уже такого случая не представится.
Посмотрел. Эльфийки понятно, по их бесстрастным лицам никаких эмоций не прочтешь. Но князь своих чувств не скрывал. Предстоящего боя не боялся, совершенно искренне интересовался, где это он мне любимую мозоль отдавил. Вот тут мне страшно стало. Любопытно ему. Перед смертью так спокойно себя не ведут. А на предложение сдаться издеваться начал, предложил то же самое нам. Или не издевался, а всерьез говорил?
Я развернулся и пошел прочь, и не останавливался, пока не удалился на пять сотен метров, как раз на такое расстояние, где сами сликовники предпочитали оставаться. Какими бы эльфийки ни были искусными лучницами, сюда им не дострельнуть. Вскоре ко мне и жрецы притащились.
– Барон! Почему не начинается бой?! – спросил один из них, тот, что чаще всего говорил за всех.
– Хороший командир своих людей бережет, – попытался оправдаться я.
Тем более что говорил абсолютную правду. Так поступал, когда был пиратом, так собирался делать и теперь. Во всяком случае, пока опасность, угрожающая лично мне, не переходила определенных пределов. Тогда уже каждый за себя.
– Под видом переговоров провел разведку, – продолжил рассказывать я. – У них пять полных колчанов стрел! Как эльфийки стреляют, думаю, рассказывать не надо, вы и сами наверняка знаете. Это сотня трупов еще на дальних подступах. Насчет боевых амулетов не знаю, но в том пиратском кладе два десятка таких имелось точно. Да и собственные у них просто обязаны быть. Вы прикрывать бойцов магией почему-то не хотите.
Сделал паузу, но ответа не получил. Тогда продолжил:
– А воды у них нет совсем. Пару дней подождать, сами сдадутся. Предлагаю именно так и сделать.
Но мои доводы не подействовали. Все тот же сликовник ответил:
– Барон, это не люди! Это сброд! А хороший командир от сброда избавляется. Командуй атаку!
Вот так и начался тот бой. Подошел я на расстояние полета эльфийской стрелы и приказал нападать. Специально так рассчитал и не ошибся. Первая же стрела предназначалась мне. Не любят эльфийки промахиваться, вот и темная решила исправить свою ошибку. Риск, конечно, был, новый амулет я пока не испытывал, но все прошло, как и планировал. Стрела вонзилась мне в голову (опять в лоб!), и я упал замертво. Со стороны, во всяком случае, должно было выглядеть именно так.
Плато было плоским, пока мои бойцы не поднялись по ступеням развалин, я князя с эльфийками видел. В основном, когда оглядывался, отползая подальше. И ведь, казалось бы, нет у человека с эльфийками никаких шансов, весь вопрос только в том, сколько моих людей перебьют, но что-то внутри говорило об опасности именно для меня. А я своим чувствам привык верить, поэтому и прожил так долго.
Уползал не назад, к жрецам, а чуть в сторону. Когда огненная стена двинулась к нам, я был от развалин гораздо дальше, чем сликовники. В тот момент как раз смотрел на них и думал, как бы к спуску с плоскогорья попасть. Успел увидеть, как жрецы активировали свои амулеты, начали защиту ставить. И как их это не спасло, вспыхнули, словно сухая трава. Потом обожгло и меня самого, после чего наступила боль, сразу сменившаяся темнотой.
Очнулся я от вернувшейся боли. Все тело было в ожогах, особенно спина. Поднялся и увидел, что почти вся моя одежда сгорела, меч расплавился. Войска больше не было, а вот князь с эльфийками целые лежат все на тех же ступенях в центре плоскогорья. То ли без сознания, то ли отдыхают, слишком далеко, чтобы точно рассмотреть, а приближаться я не рискнул.
Тут я и понял, что бежать надо. Пока еще шанс есть. На той карте подробной, помнил, была с этого плато тропка неприметная. Можно, конечно, было и по той же дороге, что сюда пришли, вернуться, там кони, одежда, оружие. И свидетели! А мне светиться совсем не хотелось. Вот только хоть какую-то одежду и денег решил раздобыть у жрецов. Амулеты брать не стал, понимая, что вычислят меня по ним, как до этого князя вычислили. Одежда сликовников тоже сильно подпортилась, но все же была целее моей. А кошельки и того лучше сохранились. Взялся я раздевать одного жреца и от неожиданности даже вскрикнул:
– Да морского ежа вам в глотки!!!
Живыми сликовники оказались, что с золотыми амулетами были. Обгоревшие, без сознания, но живые!
– Извините, ребята, но вы мне больше не нужны, – проговорил я, принимая решение.
Быстренько придушил всех девятерых. От других обгоревших тел теперь их было не отличить. Все решат, что это князь их убил, если вообще кто-нибудь проверять станет. По-быстрому обыскал трупы, оделся в воняющую гарью рвань и побежал, вернее, поковылял, настолько быстро, насколько позволяло ноющее от ожогов тело, чувствовал, что время, отпущенное мне богиней удачи, уходит.
«Все, торопись! – приказал я сам себе, в зародыше душа жадность. – И так в кошельках немало золота и серебра, на первое время хватит».
Прости, дед, но сегодня барон Норсорт официально умер. Погиб в неравном бою. А родился… Потом посчитаю, сколько все эти перстни и пояса в золоте стоят, решу, кто родился. Знал я в одном порту слабого мага жизни, что внешность может поменять. Вот к нему, в первую очередь, и обращусь. Ауру, в отличие от внешности, увы, ни за какие деньги не сменишь, но кто меня по ауре помнит? Правильно, или никто, или очень немногие, а морду, наоборот, узнать могут. Есть кому.
Глава 4
Дим. Попаданец
Проснулся я в прекрасном настроении и в таком же состоянии. Но что-то все равно было не так. И совсем не чувство утренней прохлады. Возможно, то, что совершенно не помню, как ложился спать, зато прекрасно помню, как упал тяжелораненым?
Совершенно некстати пришел в голову анекдот.
Спят Шерлок Холмс с доктором Ватсоном в палатке. Ватсон просыпается, смотрит, а вокруг ночь, звезды, красота. «Скажите, Холмс, а почему такая красота?» – спрашивает он у своего друга. «Это элементарно, Ватсон, у нас украли палатку», – отвечает ему Холмс.
К чему я это? Все очень просто – у нас тоже украли палатку, и похоже, что не только ее одну. Во всяком случае, на мне из одежды были только мифриловая кольчуга и эльфийский поддоспешник, а также поножи и наручи.
Посмотрел по сторонам. Обе ушастые лежали рядом на широких каменных ступенях. Одетые по точно такой же моде, что и я. Встал. Странно, но чувствовал себя превосходно, несмотря на то что неизвестно, сколько времени пролежал на пускай и теплом, но все же камне.
– И, кстати, почему он теплый, камню вроде бы холодным положено быть, если не на солнце в очень жаркий день, а тут довольно прохладно? – спросил вслух сам не знаю кого.
Проверил эльфиек. Обе живы, но либо без сознания, либо крепко спят. Скорее первое, так как сон у моих ушастых очень чуткий, и на довольно бесцеремонное тормошение точно отреагировали бы.
– Интересно, сколько мы так пролежали? И где все остальные? – продолжил разговаривать я сам с собой.
Нет, я был совершенно не в претензии за их отсутствие, так как они вроде хотели нас немножко убить. Кстати, об убить – я не просто прекрасно себя чувствую, но также отсутствуют раны, полученные в бою. Это хоть и подозрительно, но все равно приятно. На эльфийках, кстати, тоже не заметил – ни ран, ни крови.
Осмотрелся по сторонам уже внимательнее. Из вещей остались только мечи, наши, мифриловые, и их ножны, и вообще все, что у меня алюминиевого было. Да еще пистолет валялся, почти целый. То, что в последнем бою я потратил все патроны, уже не имело значения, потому что сам «макаров» слегка оплавился и теперь ни на что, кроме груза для кистеня, не годился. Рядом с совершенно не пострадавшей алюминиевой посудой это смотрелось дико.
А вот фотоаппарат расплавился совсем. Жалко. И ведь у меня была мысль оставить его в седельной сумке, но решил, что при мне целее будет. Зря. Хорошо, что зеркалку и еще один запасной отправил с Гилией. Зато магобластер прекрасно сохранился, как, похоже, и все магическое. Еще рядом с тем местом, где лежал, нашел оба желудя и свой осколок алтаря сликовников. С алтарем все понятно, камень и камень, что ему будет, а вот что желуди не пострадали, обрадовало, имелись у меня на них планы.
– Стоп. Интересно, а арбалет почему уцелел?
Странно, в нем-то точно магии никакой не было и быть не могло. Заводское изделие, как-никак. Хотя из чего там оптические прицелы делают? Подобрал мифриловый кинжал и царапнул им черную поверхность корпуса. Так и есть – алюминий. Странно, но, похоже, если хотя бы часть изделия состояла из этого металла, то все оно сохранилось.
Все остальное либо исчезло, либо превратилось в ненужный хлам. Враги тоже, что можно было считать компенсацией. В стороне рощица стояла, совсем недалеко, так и ее теперь там не было, и вообще ни одной не было на всей поверхности небольшого плато. Подумал бы, что это мы вместе с остатками храма перенеслись в другое место или сам храм нас перенес на ступени своей копии, но рельеф местности и виднеющаяся вдали приметная вершина оставались там, где и были. Так что телепортация отменялась.
Первой из ушастых очнулась Эль. Если судить по выражению лица, то чувствовала она себя прекрасно, как и я сам. И как уже заметил с самого начала, никаких ран или их следов на ней видно не было. Хороший признак.
– С добрым утром, дорогая, – поздоровался я.
Светлая только кивнула мне в ответ. Первым делом проверила меня с помощью своего магического медицинского сканера, или как там ее магия жизни, на это нацеленная, называется? Убедилась, что все в порядке, и проделала то же самое со спящей темной. Странно, раньше она к Ларе со своей медицинской помощью не лезла, так как любая их магия друг для друга как минимум вредна, а то и смертельна.
– Сама не знаю, – ответила Эль. – Откуда-то возникла уверенность, что все получится.
Потом проснулась, наконец, темная, и мы вместе стали собирать немногие уцелевшие вещи. Одежды и обуви, как я уже успел убедиться, не было совсем. Все магические амулеты совершенно не пострадали и, как определили эльфийки, были теперь заряжены под завязку, а мифриловые даже сильнее, чем после нападения вампиров. По мнению ушастых, мой универсальный щит теперь не только выглядел как настоящий, но и работал как надо.
– К сожалению, только до очередной разрядки накопителя, – разочаровала меня Лара.
Из оружия – кроме магических амулетов – сохранились только мифриловые мечи и ножи, мой арбалет совершенно без стрел и болтов, а также, как ни странно, лук темной. С луками ушастых вообще интересно получилось: Ларин, который мне Алиса еще в Первом Лесу светлых подарила, имел какую-то магическую составляющую и не пострадал, а от того, что был у Эль, – не осталось ничего, кроме пепла. Ситуация по сравнению с первоначальной теперь менялась на противоположную. Тогда темная была без лука, а теперь, наоборот, – светлая.
Стрел, правда, было всего две – те, что с мифриловыми наконечниками. Как ни странно, но они сохранились полностью, вплоть до оперения. Лара как увидела, что вещи, содержащие мифрил, нисколько не пострадали, так сразу и отправилась их искать. Долго ходила, но нашла. Тела тех, кто был убит этими стрелами, сгорели, а сами стрелы как новенькие. Наши вещи, похоже, пострадали от огня вообще меньше всего – врагу досталось куда сильнее. Там в радиусе на пару сотен метров вообще все испарилось, и тела, и оружие. Еще через сотню метров попались оплавленные куски металла, потом обгоревшие тела.
Позже обнаружили девять тел, лежащих отдельно и на большом расстоянии. Все были, естественно, мертвы, но на них сохранились некоторые клочки обгоревшей одежды и кое-что из вещей. Вот они-то и дали окончательный ответ на вопрос, кто и почему нас преследовал. Вовсе не пираты заокеанского Шокара, как мы подумали, когда на переговоры вышел их капитан.
– Сликовники! – воскликнула Ларинэ.
– Они самые, – ответил я, снимая с тел амулеты. – Все девять золотые. Хорошо же у нас шарахнуло, если они на таком расстоянии и со всей своей силой не смогли спастись.
Еще наш взрыв сорвал оказавшийся совсем тонким слой почвы, и под ним открылась совершенно ровная, если не сказать зеркальная, поверхность камня. Похоже, что кто-то когда-то очень давно не просто выровнял, но и отполировал плато. Это же сколько сил нужно потратить на такое? В моем мире, при всей современной технике, затраты были бы колоссальными. Правда, тут технику с успехом заменяет магия, но и с ее помощью все это не могло бы быть проделано просто так, из любви к искусству. Видимо, бог, во славу которого этот храм построен, в свое время был очень почитаем. Или сам, лично, к этому чуду руку приложил.
А сила нашего бабаха была совсем не маленькой. Жаль, плохо в ядерных боеголовках разбираюсь и не могу оценить, килотонны тут были или мегатонны? Скорее, все-таки килотонны, но не одна-две, а десятки или сотни. Зато теперь представляю, какие силы применялись в здешних Великих Войнах. Понятно, почему до сих пор, по прошествии более чем трех тысячелетий, их все еще вспоминают. Причем совсем не так, как у нас о том же Александре Филиппыче – мол, герой, но мебель ломать не стоит – или там о Батые Чингисханыче, а примерно как о Великой Отечественной или, в крайнем случае, о Первой мировой.
Эледриэль. Светлая эльфийка
Первое, что я вспомнила, очнувшись, – это смешанную кровь, невероятную боль, с ней связанную, и огромную силу, которая должна была сжечь нас троих без остатка. Но похоже, что не сожгла, а даже наоборот. Сама я чувствовала себя полностью восстановившейся, как в физическом, так и в магическом плане. Сначала проверила уже проснувшегося Дима. С ним оказалось все в порядке. И не просто в порядке, а буквально весь его организм был в идеальном состоянии. Причем все те усовершенствования, которые я постепенно и ненавязчиво делала, не только не исчезли, но и закрепились.
Лучшая реакция, зрение, слух, больше силы в мышцах, отсутствие лишних волос не только на лице, но и на всем теле, совсем другой запах. Продолжительность жизни даже без моего дальнейшего вмешательства в три-четыре сотни лет, а уж при постоянной поддержке вообще не ограничена. Правда, уши трогать не стала, чтоб ничего лишнего не заподозрил. Дороги они ему как память, или просто не хочет лишаться возможности называть нас с Ларинэ ушастыми. И теперь все это не просто закрепилось, но явно будет передаваться по наследству. Более точные исследования проведу позже, но думаю, что не ошиблась.
Затем проверила темную. Не знаю, почему вообще это сделала? Раньше такая проверка мало того, что была бы крайне неприятна нам обеим, но еще и немалый вред причинила бы. Опять же обеим, хотя ей больше, чем мне. А на этот раз ничего такого не произошло, и я почему-то была абсолютно уверена, что не произойдет. Воспринималась Ларинэ, как если бы была светлой эльфийкой или человеческой женщиной, но при этом я не только не сомневалась, но и прекрасно чувствовала, что передо мной темная. Что-то это смешение крови с нами сделало. Что-то абсолютно невозможное, о чем никто и никогда не слышал. И причина наверняка в крови человека, которая тоже присутствовала в реакции. Но до чего же это было больно! Ни за что не хотела бы повторить!
