Милослав Князев
Свой замок
Глава 2
Дим. Попаданец
Еще в городе Лара обнаружила, что за нами следят. Люди, не эльфы. Хотя те и нанять людей для этого дела могли. Ума много не надо. Но после того как мы сдали почти все деньги в гномий банк, слежка прекратилась. Странно, откуда предполагаемые злоумышленники могли знать о том, что мы при очень немаленьких деньгах? Значит, все-таки эльфы? Или не они? Ничего было не понять, а необоснованные подозрения в таких случаях опасны возможностью совершить ошибку.
Потом, через несколько часов после того, как мы покинули город, сзади появились всадники. Темная каким-то невероятным на таком расстоянии образом опознала в одном из них шпиона, следившего за нами еще в городе, и мы прибавили ходу. Можно было, конечно, остановиться и разобраться с ними, но кто знает, сколько их там на самом деле? Те пытались нас нагнать, но с эльфийскими конями их лошади тягаться не могли.
На этом все бы и закончилось, если бы не засада, в которую нас, собственно, и гнали. Ее заметил Ларин Ужас. Он вдруг встал на дыбы, перекрыв дорогу и чуть не собрав всех нас в кучу. Но уже через мгновение там, где мы должны были быть, засвистели стрелы. И из-за поворота впереди появился еще один, куда более крупный конный отряд. Лара не растерялась и рванула в сторону с дороги. Мы за ней.
Вот так несколько дней и скакали. Сначала отрывались от преследователей, потом останавливались на отдых, и они нас опять нагоняли. Если бы не скорость и выносливость эльфийских коней, то нас давным-давно уже поймали бы. Но и они не мифриловые и даже не железные, тем более что если мы еще могли поесть и в седле, то кони на ходу – нет. Так что рано или поздно, но нас непременно должны были нагнать.
Один раз устроили засаду преследователям и потом сами еле вырвались. Отряд из двух десятков всадников мы уничтожили почти мгновенно. Эльфийки стреляли из луков, я из магобластера, так что ничего сложного в этом не было. Подъехали посмотреть поближе, кто это нас преследует, и чуть не попались. К нам уже неслись с разных сторон еще три отряда по полсотни всадников. Еле выскочили до того, как они замкнули свое кольцо.
Так и бежали все дальше и дальше на запад. А там, по рассказам Лары, брошенные земли. Ни городов, ни крепостей, в которых можно было бы укрыться, а сплошные пустыни.
Эледриэль. Светлая эльфийка
Третий день бежим от преследователей. И во всем виновата темная с ее забытыми богами! Я уже начала мечтать, как буду сидеть в замке, в безопасной долине, собирать библиотеку, и опять все рухнуло. Ну сколько можно! Как там темная сказала? Бог злых шуток? Точно, он руку приложил. Только я одного не понимаю: как преследователи от нас не отстают? У них ведь самые обыкновенные кони и должны уставать сильнее наших. Как будто их подпитывают сильной магией. Жаль, в тот раз, когда устроили засаду одной из групп, что охотились на нас, не успели рассмотреть получше, кто они такие. Я бы и лошадей проверила – уж что-что, а магию, придающую силы, обнаружить сумела бы. По такой магии иной раз и владельца определить можно, и еще много чего.
– Нас специально куда-то гонят, – заявила в очередной раз темная.
Никто не стал спорить. Она боевой маг и воин и в таких вещах хорошо разбирается, да и нам с Димом это уже и так было понятно.
– Наверняка куда-то в пустыню, чтоб не имелось возможности укрыться от преследователей, – продолжила делиться предположениями более знакомая с местной географией темная.
– А разве у маленького отряда в пустыне не больше шансов? – спросил Дим. – Нет, я понимаю, что у большого неспешно идущего каравана все преимущества, но вот когда нужно, наоборот, быстро…
– Так и есть, – ответила я, – но если не вмешивается магия, а тут без нее точно не обошлось.
Мы с Ларинэ ладно, еще долго сможем так скакать, в любом случае намного дольше, чем выдержат сами кони, а человек уже еле держится. Я его по нескольку раз в день подпитываю магией жизни, но и этот резерв не бесконечен.
Когда впереди показались какие-то невысокие горы, темная предложила прорываться туда. Наверное, правильно предложила, совершенно неважно, какой магией преследователи своих коней подстегивают, эльфийские в любом случае превзойдут их проходимостью. Лишь бы в тупик или что-то вроде того не попасть. Но и это не смертельно – какими бы крутыми там ни были склоны, мы с темной по-любому сумеем подняться и человека за собой следом затащить. Лошадей придется бросить, но и от преследователей гарантированно оторвемся. Наверное, я совсем уже отчаялась, если считала такой шаг хорошей идеей.
Судя по тому, что преследователи попытались не пропустить нас в сторону этих гор, мысль темной была правильной. Еле прорвались, пришлось отстреливаться. Но это даже хорошо, десятком врагов стало меньше. В конце концов, они не бесчисленны, и если не хотят уставать, то пусть умирают.
Ларинэ. Темная эльфийка
Вот и предгорья. Значит, теперь точно сумеем спастись. Но мне от этого совсем не весело. Мы-то выберемся, а коней придется бросить. Именно это-то для меня самое худшее в сложившихся обстоятельствах, уж лучше что из вещей потерять. И вовсе не потому, что потом нас ждет очень долгая дорога пешком, а позже на тех лошадях, что удастся купить. Нет. Привыкла я к своему Ужасу и не хотела его бросать.
Вообще рано я обрадовалась тому, что бог оставил меня в покое и решил позволить жить после того, как выполнил свои обязательства. Покоя мне уже точно не видать. Всем нам не видать! Как там сказал Ва’Дим? Жить так, чтоб богам было интересно смотреть? Варварская пословица, но в этом случае очень точная. Все они – что боги, что демоны – просто так своего не отдадут. И я теперь, можно сказать, меченая на всю оставшуюся жизнь, какой бы долгой она у меня ни была. Что для божества тысячи лет эльфийской жизни? Наверное, даже меньше, чем для эльфа человеческая. Мгновение.
Еще и Эледриэль постоянно на меня косится, считает во всем виноватой. И ведь права, возразить на такие обвинения совершенно нечего. Только наши с ней отношения наладились, и опять все сначала. А ведь она о своей Великой Миссии тоже до последнего молчала. Чем я хуже?!
Горная тропа становится все более крутой, если это вообще можно назвать тропой. Вряд ли тут часто ходят. Скоро и кони по ней не пройдут. Нужно с ними что-то решать уже сейчас, иначе, если будем тянуть, у них вообще не останется никаких шансов.
Развилка на пути определилась за нас. Тропа, идущая вперед, становилась еще круче, если кони по ней и пройдут, то с большим трудом. Зато ответвление, уходящее вправо, наоборот, полого шло вниз.
– Я, конечно, не гном, и врожденного чувства гор у меня нет, – обратилась я к спутникам (светлая тут же улыбнулась, идея сравнить меня с бородатым коротышкой ей явно понравилась), – но откуда-то уверена, что там выход.
– Также нет никаких сомнений, что на этом пути засада, – ответил человек.
– Но если у нас нет шансов, то кони без всадников могут и проскочить, – продолжила я свою мысль. – Даже, скорей всего, проскочат – противник, увидев таких коней, непременно решит, что это уловка, и, наоборот, сосредоточит все внимание на предполагаемом месте нашего прорыва. И потом, не станут же враги, кем бы они ни были, преследовать лошадей, не поймав предварительно нас самих?
– Наверное, ты права, – согласился муж.
Светлая тоже была вынуждена это признать.
Перед развилкой остановились ненадолго отдохнуть. Пересмотрели все вещи, которые возьмем с собой. Уж лишнего-то брать точно нельзя. А я все это время проговорила со своим Ужасом. Не хотел он меня оставлять, хотя и прекрасно понимал, что в горах не пройдет никак. Но я ему дала задание – довести табун домой, в долину Единорога. Хоть какое-то оправдание тому, что бросает хозяйку.
Сняли седла и из вьюков тоже вытащили почти все. Оставили там только самое ценное из того, что не сможем взять сами. Чем боги не шутят, может, и дойдет мой Ужас Летящий На Крыльях Ночи до долины, и остальных коней за собой приведет. На всякий случай повесила ему на шею сумку с письмами для Гилии и князя Ва’Лета.
Ну, вот и все, дальше пешком. Уж теперь-то нас никто не сможет догнать.
Ужас Летящий На Крыльях Ночи. Конь эльфийский, вороной
Я оборачиваюсь. Пусть табун видит, что вожак всегда начеку, все их мелкие хитрости и интриги для него открытая книга. Вороной жеребец, как бы случайно бегущий рядом с пышногривой кобылой, пряча взгляд, отворачивается от своей соседки, гнедая с белыми чулками делает вид, что ненароком сделала шаг в сторону, а не пыталась дотянуться до колосьев дикого овса, растущих рядом с нашей тропой. Только Северный Ветер, редкой для своих мест белой масти, укоризненно смотрит на меня и недовольно фыркает, не понимая, к чему вся эта гонка. Из всей этой компании лишь он успел заработать себе имя, но не строит козни, тайно претендуя на лидерство, как вороной, а добровольно взял на себя заботу следить за отстающими. В долине он станет моим помощником, а вороного обязательно обломаю – интриганы должны знать свое место. Но я смотрю не на них – настоящий вожак и так чует всю возню в табуне, я вспоминаю о случившемся в дне пути отсюда, на тропе, ведущей к перевалу.
Давшая мне имя сказала:
– Ужас. Здесь мы должны расстаться, отведи всех коней домой, в долину. Пожалуйста. Я знаю, ты это сможешь. И не смотри на меня с укором – так надо.
Я уводил свой (теперь уже действительно свой) табун по боковой тропе, стараясь идти бодрой и уверенной рысью, а сам разрывался между двумя Долгами и ее просьбой.
Долг имени обязывал быть рядом с Давшим Имя, защищать и оберегать его. Если погибает Давший, вместе с ним умирает имя и все свершенное под ним принадлежит уже не тебе, дважды безымянному, а тому – носившему его когда-то. Горька участь лишенного имени, многие предпочитают ей смерть. Двуногим этого не понять.
Долг вожака – главный долг жеребца – требовал заботиться о табуне, оберегать его от опасностей, защищать будущее продолжение себя, жертвуя и своей нынешней жизнью, и именем. Дорога через Проклятые Земли трудна и очень опасна, особенно без двуногих, что владеют магией, а перевалы почти неприступны. Любой другой на моем месте повел бы табун в степь – постоянное соседство орков и обычных хищников все же предпочтительнее даже краткой встречи с тварями и переходов по каменистым осыпям. Но просьба… Ее я не выполнить не мог.
Пришедшее решение было непростым, но другого я не видел. Я поведу своих коней в долину Единорога – это самое лучшее и безопасное место на свете, где табун сможет благоденствовать и множиться. Что же до опасностей пути – ломаная подкова мне цена, если я, лучший жеребец Первого Леса, не смогу их преодолеть и довести свой табун без потерь. Но пойдем мы не просто так: остаток дня и первую ночь табун будет двигаться в походном строю, не останавливаясь – как отряд, уходящий от погони. Лишь на рассвете на опушке густого леса или у начала крутой горной тропы я позволю устроить привал. А когда преследователи будут близко, уведу табун беспорядочной толпой, как бы вспугнутый погоней. Пусть враги думают, что двуногие покинули нас здесь, а не днем раньше. Невеликая хитрость, и вряд ли на нее клюнут, но хоть кого-то пошлют на проверку, а значит, и у хозяйки шансов спастись прибавится.
Я смотрю на залитый рассветными лучами луг у входа в недоступное нам крутое ущелье. Наша первая гонка окончена, пусть уставшие кони отдохнут и наберутся сил перед дальней дорогой. Половина дня у нас есть, раньше никакая погоня сюда не доберется. Двуногая, я сделал все, что мог, чтобы исполнить долг имени и помочь выжить тебе и твоим спутникам. Засаду чужих двуногих, встреченную ночью, мы проскочили так, что те нас разглядеть не успели и теперь уверены, что идут по вашим следам.
Обещаю, когда вы доберетесь до долины Единорога, вас будет ждать табун эльфийских коней, многочисленный и процветающий. И если я сам не дождусь встречи, его вожак будет похож на меня, как два волоска в гриве, – уж об этом-то я позабочусь. Хотя было бы куда лучше, если бы ты встретила совсем малый табун, потому что вернулась не намного позже нас самих. Но это все мечты, скорость у двуногих совсем мала, и на преодоление такого пути им могут понадобиться годы.
Глава 3
Дим. Попаданец
Когда оставили лошадей и полезли в горы, мои ушастые повеселели. Считали на тот момент, что уж теперь-то оторвемся от любых преследователей. Хотя сам я в горах являюсь больше грузом, который нужно тащить на себе, чем надежным попутчиком, но их уверенность разделял. С эльфами в скалолазании точно никто не сравнится – была возможность убедиться. С моими женами хоть на Эверест без снаряжения отправляться можно.
Но нашим планам в очередной раз суждено было рухнуть. Нет, не вниз со скал. Хоть какое-то утешение. Планы сами по себе вообще-то были хорошими, а вот скалы не очень. После очередного крутого подъема мы неожиданно оказались на плоскогорье, ровном таком, аккуратном, как стол. Хоть самолеты сажай. Не знаю, как «Боинг», а «Руслан» точно бы приземлился. Местами, правда, виднелись небольшие чахлые рощицы (будто под тонким слоем земли корни встречались с монолитом камня), но они погоды не делали. Спрятаться тут в любом случае негде. Одна надежда – пересечь этот так некстати оказавшийся у нас на пути космодром (или там аэродром) раньше, чем появятся преследователи.
Но как мы ни старались, нам это не удалось. С другого конца плоскогорья нам навстречу двигался еще один вражеский отряд. Похоже, это была ловушка, или просто удача отвернулась от нас окончательно. В самом центре равнины виднелись развалины какого-то строения. Что это было, непонятно, может, храм, а может, и нет, так как только ступени и сохранились. В любом случае каждый знает, что у богов разваленного храма помощи просить бесполезно. А сама ситуация прямо как в той песне, что так нравилась моим эльфийкам:
На ступенях забытого храма,
В лабиринте минувших эпох,
Мы стояли, нас было так мало,
Мы стояли и ждали врагов.
Нам бежать бы, забывши о чести,
Вроде нечего больше терять,
Но сказал кто-то: «Мы еще вместе,
Им нас не взять».
Только вот бежать, забывши о чести, было некуда, враги со всех сторон.
Зато хоть узнали, кто они такие. Противник выслал переговорщиков. Я даже не стал в них стрелять, как обычно делаю, но не потому, что считал их достойными высокого звания парламентеров, а исключительно из любопытства. Что они скажут, и так было ясно: «Сдавайтесь!» Что они еще могут предложить? Но один из подошедших троих хоть представился:
– Барон Норсорт.
– Кто мы такие, думаю, вы и сами знаете, иначе не стали бы так назойливо стремиться к встрече, – начал говорить я. – Но есть один вопрос: что делает барон Норсорт так далеко от своего баронства?
Где это самое баронство находится, я понятия не имел, да и неинтересно мне было, просто наугад сказал, тем более что на данный момент мы далеко от любых баронств, княжеств и прочих феодов. А так хоть время выиграть можно. Неизвестно для чего, но можно.
– Так оно вместе с фамильным замком давно за долги продано, благодаря вам троим, – с какой-то нехорошей иронией ответил он.
Вот те на! Оказывается, это наш личный враг, которого мы и не знали. Только вот для человека, у которого отобрали за долги замок, слишком у него отряд немаленький. Или для того и заложил, чтобы было на что нам отомстить? Хотя последнее навряд ли – не любят благородные со своими фамильными гнездами расставаться.
– И когда мы успели пересечься? Что-то я тебя не припоминаю, а у меня врагов-баронов не так уж и много, – продолжил я тянуть время, раз жены не хотели этим заниматься.
– На одном маленьком острове, – напомнил он и показал небольшой шрам у себя на лбу. – Вот память об одной из эльфийских стрел.
– Так, уже интересно. Если не секрет, скажи, которая из моих ушастых жен умудрилась промахнуться? Я ей позже, как с вами разберемся, разбор полетов устрою, чтоб, значит, мужа не позорила.
На то, что я спокойно обещаю с ними разобраться, собеседник никак не отреагировал. Вместо этого ответил на заданный вопрос:
– Не знаю, но дело было в пещере, из которой вы украли наши сокровища. Помните такую? На острове была.
Понятно, значит, Лара. Повернулся к темной и сказал ей официальным тоном:
– Ларинэ, как только покончим с этими недобитыми пиратами, получишь строгий выговор в письменном виде.
Она хотела что-то возразить, видимо, обвинить барона во лжи, но сдержалась. А зря, могли бы еще время потянуть. Потом были взаимные предложения на тему «сдавайтесь, а то хуже будет», и такой же обоюдный отказ. Когда кончились слова, заговорило оружие.
Прошло совсем немного времени, и я понял, что все. В смысле, совсем все. Похоже, настал конец моих приключений в этом мире. Все мы, я и обе эльфийки, уже по нескольку раз были ранены, стрелы как у длинноухих лучниц, так и у меня давно закончились, патроны в «макарове» и заряды в магобластере тоже. Да и все, что было в других амулетах, а также резерв сил у Лары. А враги все еще исчислялись сотнями. Во всяком случае, больше одной их точно насчитывалось. А может, и больше двух, считать точно не было ни времени, ни желания. Вместо этого с губ шепотом срывались слова той песни. Ее окончание:
На асфальте заплеванных улиц
В лабиринте больших городов
Мы стояли, мы снова вернулись.
Наши знания, честь и любовь.
И сегодня, как лет через двести,
Ад ли? Рай? Или там еще где?
Кто-то скажет кому-то: «Мы вместе!
Спина к спине!»
Эледриэль. Светлая эльфийка
Ну вот, мое знакомство с человеком заканчивается тем, с чего и началось. Выходит, Дим дал мне тогда только отсрочку, и сейчас время истекло. Последний неравный бой, и спасения ждать неоткуда. И если тогда был хоть какой-то шанс, то теперь совершенно никакого. Три сотни врагов вместо трех десятков не дают ни капли надежды. Ни стрел, ни магии уже не осталось. Я сама вся в крови, как своей, так и человека, измазалась, когда залечивала очередную его тяжелую рану. На легкие уже и внимания не обращала. Темная тоже в крови, но ее я лечить не могу, да и нечем уже.
Враги, похоже, вознамерились взять нас живыми. Иначе давно завалили бы массой, а так пока только старались измотать. И это у них очень хорошо получалось, если не принимать во внимание потери, что они несли.
После очередной атаки, которую мы отбили, Дим упал. Встала перед ним на колени и обняла. Помочь уже ничем не могла, просто не было сил. Совсем! На глаза от бессилия наворачивались слезы. Ларинэ все еще стояла над нами, защищая, но это уже был конец. С самого начала не возникало в этом сомнений, и теперь он наступил. Еще одна атака, и меня обдало фонтаном крови, хлынувшим из раны темной. Обжигающая боль и приближающаяся темнота накрыли с головой.
Ларинэ. Темная эльфийка
Успела убить еще четырех врагов, но пятый достал меня, причем не просто так, а копьем в глаз. Наконечник не пробил кость черепа только потому, что сам нападающий упал, сраженный моим ударом. Ничего непоправимого – эльфы не люди и потерянные глаза выращивают со временем, как и многое другое тоже. И вообще, это люди часто умирают от ран, не успев получить помощь целителя или мага жизни, мы нет – эльф если не умер сразу, то почти наверняка выживет. Да и боль, пожалуй, даже меньше, чем от других уже имеющихся ран. О чем я думала?! Кто даст мне время на то, чтоб заживить раны и вырастить утраченный глаз? На это, если без помощи мага жизни, нужны годы, а то и десятилетия.
Все эти мысли пролетели у меня в голове за доли мгновения, что я падала сверху на Ва’Дима и Эледриэль. И в тот момент почувствовала волну сильнейшей боли, идущую через все тело. Предыдущая боль от ран просто померкла по сравнению с ней, как будто вовсе не являлась чем-то страшным – так, просто легкой неприятностью. Это перемешалась наша со светлой кровь, да и человеческой там тоже было немало.
«Ну вот, теперь точно умру, – пронеслось у меня в голове, – и не от вражеского оружия, а от светлой крови».
Странно, так точно не должно было быть, ведь это не мы сами пролили кровь друг друга, а значит, должен появиться только неприятный, долго не заживающий ожог, а совсем не то, что я чувствую сейчас. Меня всегда так учили. Правда, никогда не проверяла на практике, но этого и не требовалось, так как было испытано задолго да меня.
Жгучая боль все нарастала. Хотя, казалось бы, куда уж дальше? Но одновременно чувствовала, что вместе с выжигающей меня изнутри адской болью оттуда же идет какая-то незнакомая, но могучая сила. Чем-то похожая на мою собственную магическую силу, но другая и несравненно большая.
Да что там большая?! Просто огромная!!!
И шла она не только через меня, но и через светлую с человеком. Не знаю, сколько мощи у архимага или верховного жреца в момент его слияния с Древом Жизни, но у нас троих в тот момент сил было однозначно больше. Намного больше. Ни на секунду в этом не сомневалась.
А меня никто и никогда не учил оперировать такими огромными ее количествами. Эледриэль пыталась помочь контролировать неизвестно откуда взявшегося внутри нас дракона, но она была обучена этому еще хуже. Да и что Эледриэль может сделать? Попытаться направить эту силу на наше исцеление? Так неиспользованные излишки создадут такой откат, что вреда от него будет несравненно больше, чем любой предполагаемой пользы. Тут нужно что-то другое, что смогло бы поглотить всю эту энергию и желательно без остатка. Ва’Дим вообще в бессознательном состоянии, и от него никакой помощи ждать не стоит, да и не смог бы он нам помочь, совершенно не владея магией.
Нужно было срочно что-то делать, иначе мы просто рисковали сгореть, я буквально ощущала, как начинает нарастать жар, усиливая и так непереносимую боль. А вокруг уже столпились враги, но даже не пытались нас добить. Может, считали нас мертвыми? Наконец решилась и бросила всю неизвестную силу в заклинание стены огня.
Получилось!
Магия уходила туда без каких-либо усилий, но не убывала, а, наоборот, нарастала, как лавина. Последнее, что я видела, теряя сознание, – это как стена огня высотой до самого неба уходит от нас и как горим мы сами.
