Милена Миллинткевич
Пропавший планшет
– А не надо было все вперемешку хранить. Зимнее к зимнему, летнее к летнему, – поучал домовой со стула. – Представляешь, если бы все дни в году вот в такую чехарду играли? Не было бы у тебя на столе ни хлеба, ни фруктов, ни молока с маслом.
– Почему? – удивилась я.
– Да потому, что дядюшка Год детей своих в строгости воспитует. Каждого в свою пору выпускает. А ежели дни да месяцы перепутаются, конец всему. Во всем порядок быть должо́н. Понимаешь, чего говорю-то?
– Да, – неуверенно ответила я. – А вот и шарфик.
Домовой спрыгнул со стула и, выдернув теплую обновку из моих рук, дважды накрутил его себе вокруг шеи.
– Ох, как хорошо! Ох, как тепло! – бормотал Василий, кутая нос и уши в шерстяной шарфик. Мне его связала бабуля, когда я была совсем маленькой.
Посмотрела на часы. Стрелки подбирались к девяти вечера.
– Так ты собираешься мне помогать? – решила я напомнить о себе.
Пригревшийся домовой вздрогнул и уставился на меня огромными глазами.
– А дело доброе сделать? Я тебе порядок помог навести? Помог! Это не считается.
– Ещё как считается! – возразила я. – Вещи ты перепутал, значит, я твою шалость убирала. Шарфик тебе нашла. Теперь твоя очередь мне помогать.
– Хорошо! Хорошо! Только ты это, знаешь чаво… Печенья мне с кухни принеси. Бабуля к твоему приезду накупила всякого – курабье-марабье, завертушки с изюмом, пальчики у какой-то дамочки нарубила, с вареньем малиновым.
– Какие еще пальчики? – испугалась я.
– Не бои́сь. Это сладость такая. И кто названья такие кондитерским изделиям придумывает? «Дамские пальчики»! Тьфу. Извращенцы! Ну, иди что ли. Ложи всё на тарелку и тащи сюда.
– Так ты печенье любишь?
– Очень люблю. А еще капучино и шоколад. А бабуля меня только молоком потчует, да печеньем «Земляничным» и этим, как его… – домовой задумался и вдруг хлопнул себя по лбу. – О, вспомнил! «Юбилейное». Хоть бы раз «Овсяного» купила, или «Кокосового». Вот возьму, соберу чемоданы и перееду в город к кондитеру какому-нибудь. Пусть без меня хозяйничает. Ещё поплачет: «Где же Васенька мой дорогой, домовой любимый…»
