Мила Дрим
Золотая орда. Восхождение
ГЛАВА ПЯТАЯ
Я просидела в одиночестве до позднего вечера – мама, заглянув ко мне на секундочку, сообщила, что ее ученик ушел. Из последних сил сдерживая свои физиологические потребности, я стремительным шагом ворвалась в ванную комнату. Маши здесь, к счастью, уже давно не было, зато остался ужасный запах после нее – смесь рвоты с алкоголем. Тот, кто хотя бы один раз унюхал такое, понимает, какое зловонье там стояло. Брезгливость окутала меня, и я ощутила тошнотворное состояние. Если бы здесь была поблизости прищепка, я бы без промедления нацепила ее на свой нос. Жаль, что я не могла выключить свое обоняние.
Мне пришлось заставить себя остаться здесь, чтобы заняться своей гигиеной. Я ужасно ощущала себя – в первые дни менструации, как и обычно, из меня выходило слишком много крови, что обессиливало меня. Наконец, спустя 15 минут я, изможденная, так нуждающаяся в заботе, медленно побрела в свою комнатку. Проходя мимо зала, я заметила развалившуюся на диване Машу – она, прямо в одежде, спала, издавая храп. Это было ужасное зрелище, соединяющее в себе два чувства – злость и бессилие что-либо сделать с этим. По опыту с папой я знала, пока человек сам не поймет, что творят его пьянки, пока он сам не примет решение отказаться от этого, бесполезно тащить его. Неблагодарное это и крайне разрушающее тебя дело. И все же, часть меня, по-прежнему хотела быть спасительницей. Несмотря ни на какие доводы рассудка.
Я пошла дальше – с маминой комнаты раздавалась тихая, полная тоски, колыбельная и жалобный плач Стасика. Сердце мое болезненно сжалось, отчего к глазам подступили горькие слезы. Вот они – невинные жертвы палача. Палачу все равно, его все устраивает. И лишь его жертвы плачут от боли, стонут от ран, нанесенных им. Я знала, что во мне, жившей в такой обстановке с самого детства, тоже есть жертва. У всех в нашей семье были свои роли. Но я каждый раз боролась с тем, чтобы не быть этой жертвой. Я вытаскивала себя, мотивировала, обещала себе светлое будущее. Но, как трудно же, порой, это было делать! Когда ты одна, когда страшно, непонятно. И сейчас я снова была одна.
Но была ли?
Я опустилась на кровать, зашептав молитву. Мои слова были просты и незаученны, но лились из самой души…
Эта ночь была одной из самых беспокойных. Она сопровождалась разными звуками – плачем Стаса, маминым шепотом, полным отчаяния и увещевания, и голосом Маши – равнодушно-высокомерным, почти вызывающе громким. Соседи, не выдержав, даже несколько раз стучали по стенам и батареям, требуя тишины. Шум стоял со всех сторон. Уже под утро, около 6 часов, я проснулась от плача мамы и моей старшей сестры. Не выдержав, я тихо, чтобы не напугать никого, пошла на этот звук. Они сидели на кухне, спиной ко мне, плечом к плечу. Помирились. Я не стала нарушать их уединение. Я это уже видела десятки раз. Ничего не менялось. Замкнутый круг оставался замкнутым.
Посетив ванную, и, вернувшись в комнату, я снова легла на кровать, делая вид, что сплю. Я не хотела сейчас говорить – ни с мамой, ни уж тем более, с сестрой. В итоге, я на самом деле вновь заснула – видимо, стрессовые ситуации окончательно нарушили мой режим дня. Мой довольно крепкий сон был прерван звонком на мобильник. Я не сразу сообразила сквозь пелену сна, что такое красивое звучит. Затем, пробудившись, меня озарило – мой сотовый просто разрывает от настойчивого звонка. Еще даже не посмотрев на дисплей, я была абсолютно уверена – звонит мой муж. И я не ошиблась.
– Алло? – прохрипела я, сжимая слабыми пальцами телефон. Он едва не выпал из них, и мне пришлось сжать его чуть сильнее.
– Открывай, а то я уже собирался выбивать дверь, – раздался властный голос Тимура.
Я резко вскочила с кровати. Словно сумасшедшая, я распахнула дверь из комнаты, и побежала к входной двери, совершенно не заботясь в этот момент, как я выгляжу. В голове и груди стучало лишь одно: Тимур здесь. Обнять, поцеловать, прижаться – вот какими были мои планы в ближайшие секунды!
Мои руки, как и прежде, тряслись, пока я пыталась справиться с дверным замком. Эти секунды показались мне часами— так жаждала я встречи с Тимуром, словно мы расставались не на сутки, а на годы. Наконец, щелкнул замок, и сильные руки потянули дверь на себя. Через миг моим глазам предстал муж – такой воинственный с этой густой щетиной и сверкающими дерзостью глазами, такой любимый – с этой улыбкой на полных губах, в окружении своих братьев – Рустема и Ильнура. Все трое шагнули внутрь квартиры, и стоило только двери закрыться за ними, как я, невзирая ни на какие правила приличия, условности и присущую мне скромность, бросилась на Тимура – обхватывая его сильную шею своими слабыми руками, прижимаясь к его крепкому, напряженному телу. Не давая мужу опомниться, я припала губами к его теплым, таким желанным губам, в поцелуе. Мне было абсолютно все равно, что, возможно, дома еще могла быть моя сестра, для меня не имело значения, что братья Тимура стали проявлением моей любви к нему. Я хотела, чтобы мой муж получил это от меня – это сильное, всепобеждающее чувство. Он ответил на мой поцелуй – но почти целомудренно, хотя слово «целомудрие» никак не вязалось с ним.
– Камила… – протянул Тимур, чуть отстраняясь от меня, чтобы окинуть мое взволнованное лицо своим фирменным, пронзительным взглядом. Моя кожа тут же покрылась мурашками от такого пристального внимания. Глаза Тимура чуть сощурились.
– Мы уезжаем прямо сейчас, – произнес муж, снимая с крючка мою весеннюю куртку. Я качнула головой и, с нежеланием убрав руки с шеи Тимура, побежала в свою комнату. Проносясь мимо зеркала, я, задержавшись у него, ужаснулась, глядя на свое отражение: выглядела я неважно – осунувшееся лицо, темные тени под глазами, бледная, даже губы потеряли свой естественный розовый оттенок и стали какими-то блеклыми. Волосы наполовину выбились из хвоста. Ну а одежда – помятая, растянутая (это была моя древняя домашняя одежда, единственная, которую я сумела найти в не менее древнем шкафу). В общем, я сто процентов не выглядела, как прекрасная принцесса, ожидающая своего принца. И такой «красоткой» я предстала перед мужем и его братьями!
Я начала торопливо одеваться. Всего 2 минуты – и я была готова. Подхватив покупки из аптеки, сумочку и телефон, я поспешила к ожидающему меня мужу. Три пары глаз уставились на меня, и теперь-то я ощутила запоздавшее смущение, связанное с недавним проявлением любви, ну, добавьте еще и мой вид – хоть я и переоделась, мое изможденное лицо и неубранные волосы были со мной. Эх…
Тимур помог одеть мне куртку – и этот жест заботы был так особо нужен мне. Чтобы знать, что я по-прежнему любима мужем. Один простой жест, говоривший о многом.
– Спасибо, – выдохнула я, не сводя глаз с любимого лица.
Каре-зеленые глаза как-то странно блеснули.
– Пора.
Мы покинули квартиру и довольно быстрым шагом спустились вниз. Первыми вышли Ильнур с Рустемом, и только потом – мы. Приятный, свежий ветерок прошелся по моему лицу. Я шумно вздохнула, наслаждаясь им. Муж взял меня за плечо – крепко так, чтобы я не смела куда-то уйти (как будто я собиралась это делать), и повел в сторону автомобилей. Братья разделились – один пошел вперед, другой – за нами.
Во дворе стояли три машины – бмв Тимура, ниссан братьев и еще какая-то иномарка, название которой я не успела прочитать. Мы шли так стремительно, что я ощутила тревогу – неужели мой дом действительно пасут? Неужели все так плохо? Глупая, наивная, мне давно было пора понять и принять это.
Стоило нам сесть в бмв, как все три машины, взревев, дернулись с места. Колеса авто, мчась по весенним лужам, разбрызгивали грязную воду во все стороны. Вывернув на главную дорогу, наш кортеж начал дерзко перемещаться, маневрируя между другими машинами. Скорость была приличная, и все это стало напоминать мне какие-то безумные, городские гонки. Внезапно, наша бешеная скорость удвоилась – машины то ускорялись, то тормозили и заворачивали во дворы. Хорошо, что Тимур сразу пристегнул меня, как только я села на свое место, иначе я бы уже сотни раз ударилась головой о дверь. Я начала догадываться что происходит, когда в очередной раз увидела при повороте преследовавший нас фольксваген.
Пока мы ехали, Тимур не переставал разговаривать по громкой связи со своими братьями, и из их беседы я поняла, что преследующие нас – сотрудники милиции, которые хотели отследить наше передвижение. Мы еще какое-то время ехали закоулками и дворами, когда последняя машина из нашего сопровождения резко встала поперек узкой дороги, закрывая проезд фольксвагену. Тот едва не врезался в нее, и, завизжав колесами, остановился в метре от автомобиля. Мы же – на двух машинах – бмв и ниссане, выписывая причудливые змейки и зигзаги, выехали, наконец, за пределы города.
Я покосилась на мужа – его лицо, словно высеченное из скалы, было безупречно спокойным. Это то, что я так обожала в Тимуре – достаточно было и того, что в нашей паре волнительным элементом была я. Но возле него я пропитывалась его спокойствием. Несмотря ни на что, лишь с ним, даже сейчас, мчась по трассе, я ощущала себя в безопасности. Прошло немного времени, как бмв затормозил возле трех черных внедорожников. Что это могло значить?
– Джаным, сумочку не забудь, – будничным тоном, словно мы шли на светское мероприятие, произнес Тимур, выходя из машины. Через секунды дверь рядом со мной распахнулась, и я выбралась из бмв. Я поежилась – ветер на трассе был сильнее, чем в городе. Тимур, сохраняя молчание, потянул меня к одному из черных автомобилей. Я торопливо пошла рядом с мужем, с напряжением глядя вдаль. Из крузаков уже вышли несколько мужчин, лица их показались мне знакомыми – я видела их тогда, мартовским днем возле храма. Они двинулись нам на встречу – такие воинственные, хмурые.
– Делаем, как условились, – бросил им Тимур, открывая дверь для меня в ленд крузер. Я неумело забралась внутрь, озаряясь по сторонам – машина была просторная, непривычно высокая для меня, какая-то еще чужая. Я посмотрела в боковое зеркало: мужчины, что прежде были на крузаках, рассаживались в бмв и ниссан. Братья же разместились, как и мы, в других внедорожниках. Хлопнула дверь – мой муж уселся на свое сиденье и завел автомобиль. Сильные, смуглые руки легли на руль.
– Мы поменяли машины, чтобы нас не нашли? – поинтересовалась я, не в силах отвести взгляд от рук Тимура – я соскучилась по ним, и хотела, чтобы они прикасались ко мне, гладили, ласкали и сжимали так, чтобы я ощущала их силу. Муж улыбнулся – и его улыбка – обаятельная, самоуверенная, сладко прожгла мое любящее, нежное сердце.
– У меня очень умная жена, – раздался бархатный голос, от которого моя кожа покрылась мурашками. – Все верно, моя Камила.
Я расплылась в счастливой, такой влюбленной, улыбке. «Моя Камила». Как он это сказал – чувственно, проникновенно, так, что слова забрались под мою кожу. Ах!… Машина тут же стала комфортной для меня, а поездка – приятным приключением. Любовь творила чудеса со мной. И вряд ли я была единственной в этом мире, кто познал ее волшебство на себе.
Внедорожник ехал и ехал, и я начала догадываться, что мы направляемся куда-то в другое место, а не домой. Я не была удивлена, лишь заинтересована – куда именно?
– Тимур, а куда на этот раз ты везешь меня? – игриво, глядя на мужа, вопросила я.
– На отдых, Камила, на отдых. Побудем вдалеке от цивилизации, свежим воздухом подышим, оттянемся, – Тимур бросил на меня смеющийся взгляд.
– Оттянуться вряд ли получится, – веско заметила я, – я не совсем здорова.
Мой муж вскинул темные брови, усмешка поползла по его лицу, когда он обратился ко мне:
– Чтобы оттянуться, не обязательно заниматься сексом.
– Сексом? – повторила я, чуть нахмурившись.
– Привычка, джаным, не бери в голову. Не обязательно заниматься любовью, чтобы оттянуться. Простые объятия, думаю, устроят и тебя, и меня, не так ли?
Я смущенно улыбнулась.
– Твои объятия – это то, о чем я мечтала все эти часы, – бесхитростно призналась я.
– Скоро наши мечты осуществляться, – пообещал Тимур, одаривая меня любящей улыбкой. Любящей. Мое сердце сладко – сладко застучало, разгоняя по телу приток нежной радости. Я любима. Я с Тимуром – остальное не имело сейчас никакого значения.
Машины свернули на узкую дорогу, с двух сторон к которой подступал величественный, густой лес. Ветви деревьев царапали окна, крышу и двери авто, подобно живым существам. Я еще никогда не путешествовала так, поэтому, приникнув к окну, с интересом разглядывала то, что успевала увидеть – темные стволы деревьев, частично покрытые зеленым мхом, землю – на которой уже взошла первая трава – изумрудная, сочная.
Наконец, машины свернули направо и, миновав поле с грунтовой дорогой, снова заехали в лес, углубляясь все дальше и дальше. Мы ехали до тех пор, пока нашим глазам не предстала поляна – она была обнесена забором, и я, присмотревшись, увидела за ним домик, из трубы которого серой змейкой шел дым. Это было первое, что я заметила, затем, шум отвлек меня, и я увидела десятки мужчин в камуфлированной одежде (и как я сразу не обратила на них внимание?!). Несколько человек рубили дрова, другие черпали воду из колодца и таскали его за забор. Делали они все это уверенно, методично – было видно, что мужчины занимаются этим не первый раз. Я поймала себя на мысли, что они выглядят, как военные. И стоило мне только посмотреть на Тимура, как я поняла – мои догадки оказались верными.
– Тимур, куда ты меня привез? – сорвалось с моих губ.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
– На отдых, сладкая моя, – Тимур самоуверенно улыбнулся и, не давая что-либо сказать в ответ, вышел из машины. Обойдя ее, он галантно открыл для меня дверь. Я чуть замешкалась, уж слишком много было мужчин вокруг (которые, хоть и были заняты делом, давно заметили нас и украдкой разглядывали), затем, поймав вопрошающий взгляд мужа, все же выбралась наружу. Моя голова тут же закружилась от кристально чистого, пьянящего лесного воздуха. Я пошатнулась (здравствуй, слабачка), и Тимур покровительственно обнял меня за плечи.
– Никого и ничего не бойся, – ласково шепнул мне муж на ухо, затем, посмотрев вперед, властным, громким голосом произнес:
– Приветствую! А где генерал?
Мужчины, перестав работать, как-то все приосанились, услышав Тимура. Их лица с интересом и неким почтением смотрели на него.
– Да здесь я, – крепкий, невысокий мужчина в камуфлированной форме, воткнув топор в полено, направился в нашу сторону. – Работаем!
Если это генерал, значит мужчины вокруг – его солдаты. Точно солдаты, потому что они тут же, услышав его приказ, принялись выполнять свою работу, уже не смотря на нас. Генерал подошел к нам, окидывая меня дружелюбным, а Тимура – полным уважения, взглядом.
– Салям, Юнир Хакимович, – произнес муж, убирая с моих плеч руку и пожимая ладонь мужчине. Теперь я могла его хорошенько разглядеть – у генерала были темные, с небольшой проседью, волосы и черные, блестящие глаза. Он был уже в годах – ему было около 60, но Юнир Хакимович выглядел энергичным и полным сил.
– Салям, Тимур Исмаилович, – генерал самодовольно улыбнулся, крепко сжимая смуглую руку мужа. Юнир Хакимович перевел взгляд на меня.
– Моя жена, Камила, – собственническим тоном сообщил Тимур, и для пущей убедительности снова обнял меня, только за талию. Да, Тимур, обнимай меня, пожалуйста, крепче, потому что мне так не по себе!!! Юнир Хакимович широко, искренне улыбнулся:
– Ну, Тимур, ты как человек успешный – везде успел. Примите мои поздравления, и давайте идите с ребятами в дом что ли. Самовар ждет. Пироги, кстати, тоже.
– Спасибо, – Тимур улыбнулся в ответ – самодовольно так, затем, обернувшись, махнул рукой, приглашая братьев присоединиться к нам. Те не заставили себя ждать – каждый из них поздоровался с генералом, затем, мы все вместе, направились к дому.
Зайдя за забор, я увидела красивый, бревенчатый дом – он был одноэтажный, с покатой крышей голубого цвета, с окнами – вокруг которых были расписные изразцы. Крыльцо заслуживало особого внимания – три широких ступеньки были с нарисованными на них маками. В общем, этот чудо-домик напомнил мне какое-то волшебное жилище из сказки. Он никак не вязался с суровыми мужчинами, что были вокруг. Такой контраст. Интересно, что там было, за аркообразной дверью?
Только мы шагнули внутрь, как мой нос защекотало от аромата выпечки, царившей там. Мой желудок тут же отозвался, громко и выразительно заурчав. Я покраснела, а Тимур лишь крепче сжал меня.
– Сейчас покормим тебя, – шепнул он мне, обдавая мое ухо щекочущим, ласковым дыханием.
Пока я разувалась и снимала куртку, то с любопытством оглядывала пространство вокруг – мы находились еще в коридоре, но уже и он был полон уюта – массивный шкаф из дуба, зеркало – под старину, заключенное в деревянную, покрытую лаком, оправу. Рядом – два кресла, с наброшенными на них цветастыми, шерстяными одеялами. На чистом полу – дорожка с замысловатым цветочным орнаментом. Братья, беседуя о чем-то веселом, громко смеялись. Я была особа рада слышать их смех.
Тимур взял меня за руку, увлекая дальше – мы шли, а я удивлялась, каким просторным, светлым оказался дом – так много солнца, так просто, но со вкусом – деревянная мебель: стулья, кресла-качалки, широкий стол, покрытый скатертью, с витиеватой вышивкой на ней… Мы миновали зал и оказались в правом крыле дома, более уединенном – сюда братья не пошли, а остались в комнате, возле камина. Тимур толкнул дверь со словами:
– Наша спальня.
Я оглянулась, вопрошающе глядя на мужа.
– А ванная здесь есть? – обеспокоенно поинтересовалась я. Я понимала, что в таких условиях, вероятно, все удобства – на улице, и одна мысль об этом вызывала напряжение в животе.
– Дальше, – Тимур, вновь взяв меня за руку, повел направо – через дверь мы оказались возле ванной комнаты, совмещенной с туалетом. Вздох облегчения сорвался с моих губ, когда я увидела это. Тимур, усмехаясь, покачал головой. Я смущенно улыбнулась – какой, наверное, я маленькой выглядела в его глазах!
Я прошмыгнула мимо него, спешно запирая за собой дверь. Здесь было так чисто, аккуратно и красиво – все выдержано в мятно-шоколадных тонах – стены, пол, шкафчик. Даже полотенца были этих цветов. После вчерашней вонючей ванной комнаты в квартире, эта показалась мне сейчас воплощением роскоши. Я включила воду и приняла душ, не забыв вымыть волосы. Мне сразу стало легче, словно с водой ушли переживания. Так-то лучше! Свежая, чистая, я вновь надела свои вещи, не забыв при этом воспользоваться тампонами, которые стали настоящим спасением для меня в эти дни. Наконец, я открыла дверь. Тимура в коридоре не было, и я направилась в спальную комнату, дверь в которую была приоткрыта.
Стоило мне только подойти к ней, как моим глазам предстала очередная, восхищающая меня картина – мой муж отжимался, чередуя отжимания то на кулаках, то на пальцах. Его сильная спина с проступающими на ней мышцами выглядела чертовски сексуально. Впрочем, как и руки – крепкие, умелые, желанные.
– Привет, – сдавленным от возбуждения и волнения, голосом, произнесла я.
Тимур полуобернулся, затем, еще пару раз отжался – я так думаю, исключительно для меня, и после, поднялся на ноги. Я нерешительно застыла на месте, скользя заинтересованным взглядом по обнаженному торсу мужа, плоскому животу, по темным волоскам, дорожкой спускавшимся под джинсы. Я ощутила жар в груди. Тимур, конечно же, заметил – КАК я на него смотрю. Самодовольная, такая мужская и от того, шикарная, улыбка, изогнула его полные губы.
– Располагайся, Камила, – Тимур подошел ко мне, прикрывая за мной дверь. Мой муж стоял позади меня, и я почувствовала тепло, исходящее от его тела. Волна дрожи прошлась по мне. Я так соскучилась по нему! Я желала его. От этих мыслей мне стало неловко. Я неуверенно шагнула вперед, окидывая спальную комнату взглядом – светлая кровать, застеленная белым покрывалом, небольшой шкаф, кофейный столик, широкое кресло, возле окна с золотистыми шторами. На полу – толстый ковер цвета корицы. Ничего лишнего – все подобрано со вкусом.
Тимур внезапно подошел ко мне, обнимая сзади. Его правая рука обхватила мои плечи, левая – легла на бедро, поглаживая. Теплые губы поцеловали меня в шею, и стон вырвался из моей груди – это была одна из тех ласк, что пробуждала во мне особую чувственность. Муж медленно стянул с моей головы мокрое полотенце, и влажные волосы рассыпались по моим плечам.
– В шкафу есть фен, воспользуйся им, и мы пойдем обедать, – произнес Тимур, разжимая объятия. Я едва не захныкала, когда он убрал свои руки – так мне хотелось быть близко – близко к нему. Я даже готова был отказаться сейчас от еды, хоть и была голодна, лишь бы побыть наедине, в объятиях друг друга. Вместо этого я занялась своими волосами. Я украдкой посмотрела на Тимура: он как раз надевал футболку, стоя спиной ко мне. Вот, сейчас снова выйдем на люди – и не пообниматься, ни поговорить. Я выключила фен и обратилась к мужу мягким голосом:
– Тимур…
Он обернулся, вопрошающе глядя на меня.
– Ты закончила? Пошли тогда.
Вместо ответа я поднялась на ноги и подошла вплотную к Тимуру. Преодолевая робость, я прижалась к нему столь плотно, что с уст мужа вырвался сдавленный вздох. Я понимающе улыбнулась.
– Не хочу идти, Тимур, хочу с тобой побыть здесь, хоть часочек. Ты обещал мне объятия, – удивительно чувственно (надо же, могу, оказывается) сказала я.
Муж окинул меня задумчивым взглядом. Затем, его губы изогнулись в мягкой улыбке.
– Думаю, нас, как молодожен, поймут, если мы опоздаем немного, – промолвил Тимур, увлекая меня к кровати. Он рывком сорвал с нее покрывало. Затем, стянул с себя футболку и джинсы, оставшись лишь в боксерах. Я замерла, не зная, что делать. Я вроде говорила мужу, что все еще нездорова. Что он хотел? Я начала заметно нервничать.
– Разденься до нижнего белья и ложись, скомандовал Тимур, подходя к закрытой двери и запирая ее на замок. Я торопливо разделась и нырнула под белоснежное одеяло. Я натянула его до самого носа – оно вкусно пахло лавандой, с волнением наблюдая за приближающимся мужем. Надеюсь, он не заставит меня… Я не стала заканчивать эту мысль, потому что Тимур опустился рядом со мной. Его смуглая рука, так контрастировавшая с белоснежным одеялом, медленно освободила мое тело от него. Муж окинул меня самодовольным, собственническим взглядом, от которого по моей коже побежали мурашки, а в груди все заклокотало от волнения и возбуждения.
– Ты выглядишь соблазнительно, – нарушая тишину, сообщил Тимур. Его ладонь мягко прошлась по моему животу, останавливаясь у кромки трусиков (самых простых, хлопковых, что тут соблазнительного?). Я задрожала, и муж одарил меня теплой улыбкой. А затем, его руки подтянули меня к нему, прижимая сильно, надежно, властно – все как я мечтала эти часы.
– Когда ты будешь здорова, мы обязательно продолжим наши занятия любовью, – прошептал Тимур мне на ухо, – а пока – обними меня тоже, я соскучился по тебе, джаным.
Я затрепетала от его признания, и, обняв Тимура за шею, прижалась к нему со всей силы, ощущая, как моя душа, пытаясь выбраться через грудь, отчаянно стремилась к его душе, желая соединиться в единое целое. Я положила голову на грудь мужа, с наслаждением слушая, как бьется его сердце. Боже мой, как я мечтала об этом! Как нуждалась! И это оказалось взаимным. Теперь, когда нам никто не мешал, я захотела поговорить с мужем.
– Тимур, – начала я, медленно ведя подушечкой указательного пальца по твердому плечу мужа, – нам нужно поговорить.
– Хм? – он окинул меня теплой, такой расслабленной улыбкой.
– Есть вещи, которые меня тревожат, – пояснила я.
– Расскажи мне об этом, – тихо, но ощутимо властно, произнес Тимур. Его глаза чуть потемнели, но я не стала обращать внимания на это.
– Вчера к маме домой приходил ее бывший ученик, – взволнованно начала я, поглядывая то на мужа, то на стену.
– Что-то случилось? – вмиг напрягшись, вопросил муж.
– Нет, но он – тот самый из отдела, Антипов Андрей Сергеевич.
– Знакомое имя, вчера у нас с ним была небольшая беседа, – холодным голосом сообщил Тимур, – он допрашивал тебя что ли?
Каре-эеленые глаза воинственно сверкнули.
– Нет, в том то и дело, он сказал, что и маме ничего не скажет, потому что она всегда была добра к нему, и он хочет быть добрым к ней… – я умолкла, не зная, стоит ли заканчивать фразу.
– Договаривай, Камила, – Тимур мягко погладил меня по распущенным волосам.
Я шумно вздохнула:
– И добрым к ее красивой дочери. Вот. Он назвал меня красивой, и я что-то почувствовала от него, не знаю.
Тимур коснулся теплыми губами моего носа.
– Ты ведь и, правда, красивая, джаным, так что я понимаю его. Я рад, что ты поделилась со мной. Моя честная девочка.
Я облегченно вздохнула, словно с моей груди упал камень. Затем, еще одно воспоминание напомнило о себе.
– Есть еще кое-что, – прошептала я.
– Слушаю, – Тимур обнял меня за плечи, успокаивая волнение в моем теле.
– Твой друг – Сергей, тогда, в клубе, предлагал мне дружбу с ним. Я сказала, что у меня уже есть друг, это ты, – сообщила я, с опаской поглядывая на Тимура. Он хищно улыбнулся так. Его взгляд, на секунду, потяжелел, затем, снова стал спокойным.
– Ах, Серега, все никак не клеится у него с девушками. Какой был, такой и остался. Не обращай внимания, Камила, это такой человек. Все знают, что ты – моя.
Я качнула головой, ощущая в груди противоречивые чувства – с одной стороны я была рада, что Тимур так ровно воспринял эту новость, с другой – я недоумевала, почему родного брата он избил за киндер, принесенный мне, а вот друга за такое двусмысленное предложение, не счел нужным наказать. Что творилось в голове Тимура? Я не могла знать.
