Мика Ртуть
Тьма моего сердца

Глава 7

Не смотреть на него, не отвечать, не трястись. Магии во мне нет и быть не может, так что для обвинения в колдовстве у них нет основания.

– Мы знакомы?

Я вздернула нос и посмотрела дуалу за спину. В открытой двери маячили две фигуры в сером, чуть дальше стоял давешний мальчишка и группа деревенских баб. Вытянув шеи, они с жадным любопытством прислушивались к разговору.

– Мое имя – дуа Градис. И никак иначе, элина, прошу это запомнить. Я разыскиваю всех, в ком течет кровь магов.

– Что с Рокси?

Я не смотрела на дуала, прислушиваясь к тихому шепоту Дю. Моя личная тьма ехидно комментировала тьму Градиса, которую она каким-то образом чувствовала. Старая, плесневелая, тупая, и труха из нее сыплется, ей давно пора на помойку. И это самые милые слова в ее описаниях. Боже, ребенок, откуда ты этого набралась? Дю в голове хихикала и задорно нашептывала, что у меня в памяти есть слова и похуже. Но она пока плохо понимает, как можно их сочетать, ведь, например, секс между дохлой собакой и единорогом в принципе мало возможен… Мама дорогая! Кто бы почистил мне память!

– Дю! – попросила я. – Не надо брать из моей памяти плохое, бери только полезное.

– А это не полезное? – непосредственно поинтересовалась моя сим.

– Нет! – рявкнула я про себя, и тьма испуганно затихла, а я ощутила себя очень старой и начала сочувствовать своей бабушке, которая, наверное, точно так же вздыхала, когда я переехала к ней в свои неполные двенадцать лет…

– Мы подняли архивы, – продолжил тем временем дуал, игнорируя мой вопрос. – Твой отец был сильным целителем, мать обладала слабым даром, а у тебя в три года обнаружили искру. Ты маг, Никс.

– Это ошибка. Если во мне и была искра, то она потухла за эти годы.

Я смотрела только на Рокси, но боковым зрением заметила небрежный жест кистью, а когда повернулась, из пальцев дуала уже вылетел тонкий и гибкий хлыст тьмы. Удар – и на щеке Рокси налился алой кровью разрез. Моя подруга стояла не шевелясь, но в глазах ее плескались боль и дикий ужас. Я в шоке смотрела на стекающую по подбородку кровь и понимала, что мне не хватает воздуха. Сердце колотилось, будто я пробежала стометровку за три секунды, за грудиной разгорался пожар, и стремительно накатывало ощущение полной беспомощности. Я ничего не смогу противопоставить этому садисту. Ничего!

А потом неожиданно все прошло. Выровнялось сердцебиение, я опять могла дышать и трезво мыслить.

«Помогла маме, – едва слышно шепнула Дю. – Помогу и Рок. Она ведь наша?»

Я бездумно кивнула и начала искать на поясе булавку. Я не умела освобождать частичку тьмы, как это делают дуалы, мне нужно нанести ранку, чтобы Дю смогла выпустить щупальца. Но нам нельзя никому это показывать. Что делать?

– Если не залечишь ей рану, останется шрам. Уродливый шрам на симпатичном личике твоей подружки, – с полным безразличием в голосе произнес дуал.

– Я не умею! – Отчаяние в голосе мне даже не пришлось имитировать. – Я никогда не видела, как это делается.

– Попробуй. Не думаю, что подруга простит тебе свое уродство. Если поможешь ей, отпущу вас обеих. Если нет – одна из вас умрет.

Сволочь! Я наконец нащупала булавку и изо всех сил сжала ее в пальцах. Всегда ненавидела, когда брали кровь из пальца, мне проще было вену подставить, чем палец.

«Коснись ее», – шепнула Дю, и я, протянув руку, прижала палец к окровавленной щеке.

Спокойно, Нина, никто ничего не заметит, сим же сказала, что ее не видят. Не знаю, как ей это удается, но и в этот раз все проходит быстро и незаметно. Я ничего не чувствую, точно как в тот раз, когда спасла нас от прорыва тварей. Просто стою, закрыв глаза, в голове пустота, перед закрытыми веками скачут солнечные зайчики, а рука, через которую сочится капельками тьма, ледяная.

«Все, – довольно мурлычет Дю. – Мы круты, да, мам? А эта старая плесень ничего не заметила. Так ей и надо!»

Мне хотелось повернуться к дуалу и показать ему язык, но это явно будет лишним.

Я стерла платком кровь со щеки Рокси и, не удержавшись, обняла на мгновение.

– Отпусти ее, – не поворачиваясь, попросила дуала.

На самом деле мне очень хотелось вцепиться ему в морду всеми десятью пальцами, хотелось сделать ему больно, как он делал нам, но это были слабые отголоски моих желаний. Все же хорошо, когда есть такой предохранительный клапан, как сим, который сдерживает эмоции и не дает наделать глупостей. Может, и дуалы поэтому такие бесчувственные и холодные, что их тьма блокирует эмоциональность? Нам нужно разобраться в нашей связи. Наверное, стоит попросить Раймона принести книги про дуалов… Есть же у них учебники?

– Я знал, что ты сможешь, – довольно произнес Градис.

– И это делает меня опасной? – резко выдохнула я. С выдохом прошел страх, и я смело посмотрела в холодные глаза. – Вы пришли убить меня?

«Это мы еще посмотрим, кто здесь кому задницу надерет!» – прошипела в голове Дю.

Интересно, как дуалы живут, когда в голове постоянно кто-то вопит? Это же чокнуться можно! А почему бы не спросить, если мне все равно уже терять нечего?

– Дуа Градис, скажите, ваша тьма с вами разговаривает?

Молчание и длинный взгляд. Неприятный взгляд, с легким презрением.

– Наша тьма – часть нас, а разговор с самим собой – признак безумия.

Значит, не разговаривает. Наверное, мы с Дю делаем что-то не так.

– Это все, что ты хочешь узнать?

Я пожала плечами. Не все ли равно, что я хочу? Взгляд скользит к бите, в кончиках пальцев начинает покалывать, и я ощущаю, как собирается тьма внутри меня, готовясь выскользнуть из глаз. Мы дорого продадим свою жизнь.

– Императрица решила вернуть наследникам магов их имущество. Твой особняк уцелел, и я уполномочен сообщить тебе, элина Никс, что он в твоем полном распоряжении.

Видно, у меня на лице отразилась вся гамма чувств, потому что дуал самодовольно усмехнулся.

– Служанку можешь взять с собой.

– Вы обещали нас отпустить, если я вылечу Рокси.

– Я обманул. – Он направился к выходу, больше не глядя в нашу сторону. – Твои дети унаследуют магический дар, а это делает тебя золотым призом среди невест. Я жду в карете. Поторопитесь.

Рокси громко выдохнула и бросилась ко мне.

– Никс, прости! Я не знала, что на нас поставили ловушку! Сдала какая-то сволочь! – со злостью закончила она. – Но тебе вернули дом, это же здорово, правда? Ты заслужила, как никто другой. И если императрица больше не гневается на магов, то тебе можно больше не прятать силу.

Я обняла подругу в ответ.

– Я ничего об этой силе не знаю, Рокси, – шепнула едва слышно. – Ничего. И мне страшно.

– Я буду рядом, – твердо ответила подруга. – Мы справимся.

Назад мы добирались с комфортом. В карете с мягкими сидениями и бесшумным ходом. Я дремала с открытыми глазами, потому что Дю было интересно смотреть в окно, Рокси похрапывала рядом. Дуал, к счастью, ехал верхом, с нами в карете сидел один из серых, он всю дорогу читал книгу, не обращая на нас никакого внимания.

Через семь часов мы въехали в столицу, из которой так неудачно сбежали несколько суток назад, и карета покатилась по булыжной мостовой в сторону Закрытого города.

– Рокси, – пихнула я подругу. – Просыпайся.

Мы обе уставились в окно, гадая, каким будет наш дом, как мы станем в нем жить и, главное, на что содержать?

– Может, вам и компенсация положена? – задумчиво пробормотала Рокси, рассматривая проплывающие мимо пафосные величавые особняки. – Это же сколько деньжищ нужно, чтобы обслужить такую громаду. Придется вам, элина, замуж выходить. За принца!

Я в ответ скорчила зверскую рожу, и подружка прыснула в кулачок, покосившись на серого, но тот так и сидел, уткнувшись в книгу.

К счастью, мой дом находился далеко от дворца императрицы, на третьем последнем круге, у стен защитного купола. Небольшой серый двухэтажный особняк в глубине запущенного парка. Карета подъехала к парадному крыльцу уже в сумерках, дверцу нам открыл дуал и протянул руку, помогая мне выйти.

– Добро пожаловать домой, элина Никс, – довольно усмехнулся он и, пока я с восторгом глазела по сторонам, добавил: – Забыл сказать, что именно этот дом императрица выделила для моего проживания. Но уверен, места нам хватит обоим.

«Твою…» – прошелестела в голове Дю, и вместо того чтобы отругать ребенка за плохие слова, я с ней согласилась.

Градис первым взбежал на заросшее мхом крыльцо, а я задержалась, рассматривая облезлый местами фасад и красную черепичную крышу. Видно было, что в доме давно никто не жил, краска на ставнях потрескалась, штукатурка местами обвалилась, но в целом домик выглядел вполне симпатично. Подремонтировать, покрасить – и будет миленько. Особняк состоял из двух этажей, нижний украшали три больших арочных окна, второй – четыре узких и длинных со ставнями, видно, там располагались спальни, а в торце здания оказался маленький балкончик, на котором стояли горшок с чахлым деревцем и кресло-качалка.

– Мило, но запущенно, – вздохнула Рокси. – Садовника надо нанять. Да где на все денег брать?

– С квартиранта возьмем, – ухмыльнулась я и, подхватив подругу под руку, направилась следом за дуалом.

– Вспомнила что-нибудь? – спросил Градис. Он ждал нас у распахнутой двери. – Сколько лет тебе было, когда началась война?

– Четыре.

Я отвернулась, с интересом рассматривая вход. Массивная деревянная дверь была украшена медными завитками и полосками, ручка-кольцо и колокольчик на толстой цепочке завершали образ солидной и торжественной входной двери, перед которой хотелось вытереть ноги и пару раз подумать, а стоит ли стучать? Такую дверь точно не выбьешь ногой.

Рука сама потянулась к цепочке, и стоило мне коснуться колокольчика, как в глубине дома раздался глубокий мелодичный перезвон. Звук отдался внутри легкой дрожью и показался таким родным, что я улыбнулась и осторожно погладила теплое дерево, а потом потянула за ручку. Градис посторонился, пропуская меня вперед, и я с дрожащим сердцем вошла в наш новый дом. Вошла и остановилась, ощущая тепло, скользнувшее по ногам, словно невидимый кот потерся. И сразу же запахло выпечкой.

– Дом вас принял, – раздался удовлетворенный голос дуала. – Это хорошо. Меня он до сих пор не слушает.

– Потому что вы не хозяин, – буркнула Рокси и протиснулась мимо мужчины ко мне поближе. – Мэтр получил этот дом в наследство от деда, а тот управлял домашними духами. Здесь все зачаровано на кровь элинов Этери. А вон там кухня! – Она улыбнулась и ткнула пальцем вправо. – Я помню. А спальни хозяев и детская были на втором этаже. Посмотрим?

– Что же… – Дуал сделал шаг, и внутри меня недовольно заворочалась Дю. – Элина Никс, вынужден вас покинуть, но завтра мы приглашены во дворец на представление сате для дуалов. Императрица ждет всех потомков великих магов.

Этого еще не хватало!

– Мне нечего надеть, – ляпнула я первое, что пришло в голову.

– Об этом я позабочусь.

Ох, что-то мне совсем не нравится самодовольство, промелькнувшее в глазах дуала. Что же ты такой довольный, парень? Но что бы ты ни задумал, я уже против.

– Дуа Градис, вы не обязаны заботиться обо мне, – как можно холоднее произнесла я, косясь на стену, где висел пейзаж: река, луг, овечки. Безобидная пастораль не убрала из головы кровожадные мысли, я желала дуалу провалиться в ад, сразу же в котел с горящей смолой. – Я сама справлюсь.

– Ну что ты, мне совсем не сложно.

Он протянул руку и погладил меня по скуле.

Отвратительное чувство, как будто по щеке слизняк прополз. Я дернулась, мужчине это не понравилось, он скривил красивые губы и, глядя мне в глаза, медленно и веско уронил:

– Я сам решаю, кого мне награждать, а кого наказывать.

– Звучит как угроза.

Я вскинула голову, пусть не думает, что я готова стелиться перед ним ковриком и прыгать по щелчку пальцев.

– Ну что ты, элина Никс, это не угроза, это предупреждение.

Он развернулся на каблуках и, довольный собой, вышел из дома. Дверь за его спиной захлопнулась с таким грохотом, что стены задрожали.

– Тише, тише, – произнесла я в воздух. – Пока он нам не сделал ничего плохого, а попробует – у нас найдется чем ответить. Не так ли?

Моргнул магический светильник, дом со мной согласился.

– Никс… – прошептала с благоговением Рокси, она так и простояла у стеночки весь разговор. – Смотри, там… Ваш прадед!

Я повернулась и заорала, отпрыгивая за спину бесстрашной Рокси. Прямо из стены выглядывала призрачная голова пожилого мужчины. Полные щеки, нос картошкой, добродушная улыбка и острые, как иглы, зубы. Все это венчалось пышной кудрявой шевелюрой, торчащей во все стороны.

– А-а-а! – заорала в голове Дю и тут же спокойно и задумчиво поинтересовалась: – А это кто? Это настоящий призрак? Как в мультиках? Его заточили заживо в стене, и он теперь будет ходить, звенеть цепями и мешать нам спать? Мам, а можно мы его на опыты отковыряем?

– К-какие опыты? – простучала я зубами.

Как же страшно! И холодно… И страшно! Я никогда в жизни не видела привидений и, как оказалось, панически их боялась. Монстра можно стукнуть, сжечь, утопить, закопать, в конце концов! Его можно убить, а как убить того, кто уже давно и безнадежно мертв? Я схватила Рокси за руку и рванула к двери.

– Бежим!

Я дергала ручку, стучала, толкала, но дверь не поддавалась, что-то кричала Рокси, но я не слышала, потому что сердце стучало громче. Вопила в голове Дю, я билась о дверь, по щекам текли слезы, в голове мелькали обрывки воспоминаний… Испуганные взрослые, запертая дверь, злые крики озверевшей толпы и резкая боль в сердце…

Очнулась я сидящей на полу, Рокси обнимала меня за плечи и гладила по голове.

– Это прошлое, этого не существует. Этого нет. Ты жива, Никс, ты жива…

– Мам? – робкий голосок Дю едва слышался. – Это не я. Это пришло извне. Этот дом похож на меня. Он тоже живой, и он помнит. Но это не твоя память. Это не ты. Убрать?

Убрать! Я не хочу помнить, как убили маленькую Никс Этери. Не хочу!

– Ты не она, мам. Но назло им всем мы проживем две жизни, да? За нее и за себя!

Это были мои мысли, мои мысли, озвученные Дю.

– И чего ты такая нервная? – раздался над головой красивый глубокий тенор, и я вздрогнула, сильнее прижимаясь к Рокси. – Ну призрак я, так чего орать? Я же не кусаюсь. Я вообще, между прочим, хороший!

– Она вас не помнит, – в голосе Рокси слышалась улыбка. – А я помню, как вы нам показывали, где взрослые сладости к празднику прячут.

Что? Подружка с ним знакома? Хотя чего я… Ее мать была кормилицей маленькой Никс, и Рокси часто здесь бывала.

Хватит истерить, Нинка! Встала и пошла знакомиться с прадедом! А то в склеп к дуалу мозгов хватило забраться, а тут простого призрака испугалась. Да у меня, между прочим, в душе тьма живет инопланетная! Мне ли призраков бояться?

Так, подбадривая себя, я выползла на свет и, обнаружив призрачного толстячка под потолком, вежливо сказала:

– И как вас величать, элин призрак?

– А тебя, деточка? – хитро, но беззлобно улыбнулся он.

– Никс Этери! – твердо ответила я. – Но вы можете звать меня Нина.

– Нина… Да, оно тебе подходит. Магистр духов, глава департамента магии, элин Этери Леонардо-Вар-Севан-Астор-Барак-Консуэр-Тибер к вашим услугам.

– А короче? – ошарашенная, пробормотала я, понимая, что ни одного из его многочисленных имен не запомнила.

– Короче – мэтр, – усмехнулся призрак. – Показать вам дом, детки, пока постоялец не вернулся?

Он подмигнул мне, и я поняла, что мэтр прекрасно знает, кто здесь самозванка, но коль не выдает, значит, не возражает?

Мы с Рокси направились за ним и уже дошли до двери в уютную гостиную в салатовых тонах, когда раздался колокольный перезвон.

– У вас очередная неожиданная встреча, – улыбнулся призрак и исчез, а мы с Рокси переглянулись.

Что-то слишком много неожиданных встреч за последние сутки…

Глава 8

На пороге стоял импозантный пожилой мужчина в черном строгом костюме с серебристыми вставками, за его спиной виднелась черная карета с гербом императорского дома. Уж что-что, а этот герб я выучила в первый же день своего попадания, после того как приютившая меня семья заплатила штраф. А я просто не поклонилась проезжавшему в золотой карете наследнику. Стояла и пялилась на золотые завитки и драгоценные камни, украшающие изящную карету на высоких колесах, в то время как все вокруг замерли, уткнувшись носами в землю. Хорошо, стояла далеко и не получила поперек спины плетью, а отделалась штрафом и признанием слегка умалишенной, что не помешало взять с нас аж три рупии, что на местные деньги равнялось пяти буханкам хлеба. С тех пор я органически не перевариваю императрицу и все, что с ней связано.

– Элина Никс Этери! – хорошо поставленным голосом заявил мужчина. – Ее величество дарует вам этот дом! – Он протянул мне перевязанный золотой тесьмой тубус. – А также дарует наследное право вашему сыну называться основателем рода и перворожденным со всеми причитающимися высокому титулу привилегиями.

Мне в руку лег толстый конверт.

«Это как?» – поинтересовалась Дю.

Если бы я знала! Но, судя по восторженному лицу Рокси, это что-то хорошее.

– Милостью императрицы, заступницы нашей, вам назначено содержание в десять золотых в месяц и выделено приданое в размере ста золотых. А также к вам приставлена дуэнья, которая обучит вас правилам поведения и этикета.

Из-за спины мужчины вышла худая высокая женщина лет пятидесяти с тонкими поджатыми губами и брезгливым выражением на бледном лице. Затянута она была в строгое темно-коричневое платье с жестким высоким воротником, на груди висел серебряный свисток, такими пользовались дружинники, чтобы вызвать патруль. В руках небольшой саквояж и черная трость с серебряным набалдашником.

– Мне не нужна дуэнья. – Тетка мне не понравилась категорически. – У меня есть наставник.

– Проживать в одном доме с мужчиной, без компаньонки – верх неприличия, – строгим менторским тоном отчеканила дуэнья. – Вы должны быть благодарны императрице за ее заботу о вашей чести. Ко мне следует обращаться «мира Мадлен».

Мира – обращение к незамужней горожанке, мирра – к замужней, вспомнила я, хотя в той среде, где мне пришлось жить, никто не заморачивался таким, звали просто по имени.

– А держится, словно она первая фрейлина императрицы, – шепнула Рокси.

«А где ее коты?» – удивленно спросила Дю, и я улыбнулась. Котов в этом мире почти не осталось. Никто не знал почему, но на них демоны охотились в первую очередь.

Мадлен отодвинула меня в сторону и прошла в дом, размеренно постукивая тростью по полу, словно гвозди забивала. В крышку моего гроба. Мы с Рокси переглянулись, взгляд подруги был такой же недовольный, как и у меня. Она прищурилась и решительно отправилась следом за дуэньей.

– Приглашение на завтрашний бал в честь наших освободителей.

Мужчина протянул красивую белую карточку с золотым тиснением, после чего, сочтя свою миссию выполненной, коротко кивнул и направился к карете.

Приглашение? Я крутила карточку и закипала, больше всего хотелось ее порвать на мелкие кусочки и сжечь. «Этери Никс надлежит сопровождать дуа Градиса на торжественное представление сатэ. Малый дворец, Золотой зал, первый вечерний колокол».

Нет, я слышала, что в этом мире аристократки всегда были в тени своих мужчин. Это простолюдинкам можно было вести небольшой бизнес, владеть магазинами и мастерскими, даже можно было рожать без мужа. Общество это не одобряло, но и не особо осуждало. А вот аристократки жили как птицы в золотых клетках. Считалось, что они нежные, хрупкие и совершенно не приспособлены к жизни, поэтому за них все решали мужчины. Сначала отец или старший брат, а потом и муж. Война внесла коррективы, но, похоже, все возвращалось в прежнее русло.

Мне не нравилось пристальное внимание императрицы, как не нравилось внимание дуалов – что мужа, что Градиса, но я пока не представляла, что с этим можно сделать.

Вздохнув, я вернулась в дом и сразу же попала в эпицентр скандала.

– У нас нет лишней комнаты, мира! – Уперев руки в бока, Рокси стояла у лестницы и не пускала незваную гостью на второй этаж. – Можете поселиться с дуа, он с радостью поделится с вами апартаментами!

– У меня приказ императрицы, дорогуша, – процедила дуэнья. – И если ты сомневаешься в ее решении, то можешь сообщить это лично начальнику серых.

Она взяла в руку свисток и вопросительно посмотрела на Рокси. Подруга бросила на меня растерянный взгляд, я отрицательно качнула головой, и она нехотя отодвинулась, пропуская Мадлен наверх.

– Ко всем сатэ приставлены дуэньи, так что смиритесь, девушки, – не оглядываясь, бросила женщина. – Императрица заинтересована в легионерах и хочет, чтобы им достались идеальные невесты.

– Но я не сатэ! Меня выгнали из дворца, потому что не нашли знака. Может, это ошибка?

– За вас просил дуа Градис, – бросила дуэнья и все же оглянулась. – Времени мало. Заниматься начнем сегодня же. Хотя бы основы этикета… – Она с сомнением качнула головой. – Через полчаса жду вас в гостиной.

Мы с Рокси смотрели, как мира Мадлен медленно поднимается на второй этаж, и молчали.

– Пошли на кухню, – первой ожила Рокси. – Перекусим и решим, как нам избавиться от этой паучихи.

– И от таракана заодно.

«Дихлофосом!» – радостно подсказала Дю.

По пути на кухню я заглянула в большую светлую гостиную, обставленную старой, но добротной мебелью, и в кабинет, который оккупировал дуал. На большом темно-вишневом столе стопки книг, бумаги, подставка, полная ручек и карандашей, лупа, карты… Все в идеальном порядке, разложено по цвету и размеру. Я не рискнула ничего трогать, тем более что прочесть все равно ничего не смогла, язык был незнаком. А вот следующая дверь оказалась заперта. Рокси сказала, что раньше там была большая приемная.

– А ты прикажи дому открыть, – заговорщицки предложила она, подергав ручку. – Надо же проверить, как устроился наш гость. Вдруг он там без кровати, спит на полу, мучается.

– Дом, открой. Пожалуйста, – тихо попросила я, не особо рассчитывая на ответ.

Но, к нашему удивлению, дверь щелкнула и распахнулась, и мы застыли, не решаясь переступить порог.

– А он неплохо устроился, – протянула подруга.

Интерьер напоминал нечто среднее между строгим английским клубом и борделем. Шелк на стенах, зеркала, темное дерево, пушистые ковры и в центре огромная кровать, на которой спокойно можно уместиться впятером.

– Как видишь, наш квартирант не нуждается в улучшениях, – иронично сообщила я и закрыла дверь, надеясь, что наши спальни будут не намного хуже.

Рядом с апартаментами дуала находилась уборная с душевой кабиной, подсобка и спуск в подвал, но туда мы решили в темноте не соваться.

Все мило, уютно и функционально. Обычно.

А вот кухня мне понравилась. Очень современная по меркам этого мира. В центре возвышалась печь, покрытая лазурными изразцами с изображением различных зверей, вдоль длинного стола на широкой полке сияла начищенная до блеска посуда: котлы, кастрюли, сковороды, ковшики всех размеров, формы для выпечки. У стены стоял буфет, полный хрусталя и фарфора, мойка, плита, холодильный шкаф…

– Рабочий! – восторженно заорала Рокси, открыв дверцу холодильника. – Что значит магические артефакты! Какое счастье, что дом не разграбили за эти годы.

Она поставила на плиту чайник и, пока он закипал, накрыла на стол. Горячий чай, свежие булочки, масло… Мы, не стесняясь, залезли в коробку с эмблемой одной дорогой пекарни, честно оставив Градису две булочки с повидлом.

– Это восхитительно, – прошамкала подруга с набитым ртом. – Можно я буду кухарить? – Она с любовью осмотрела кухню. – Это же… мечта!

Против этого я точно не возражала. Поев, поднялись наконец наверх. Длинный коридор и четыре двери. Услышав наш топот, из угловой комнаты выглянула дуэнья.

– Переодевайтесь и спускайтесь в гостиную, – категорично заявила она и захлопнула дверь.

Моя котомка стояла в комнате с балконом, как я и мечтала. Нежные бежевые стены, коричневый ковер, изящный столик с зеркалом, трехстворчатый шкаф, широкая кровать и лампа под белым абажуром, похожим на шляпу. Я распахнула узкую дверь на балкон, впуская в комнату свежий воздух. Даже не верится, что у меня будет свой дом…

Через десять минут, переодевшись в удобное домашнее платье, не очень новое, но чистое, я спустилась в гостиную, заглянув перед этим в оставшиеся помещения. Комната Рокси была намного меньше моей, но тоже уютная, а за еще одной дверью скрывался стандартный санузел, зато, в отличие от первого этажа, здесь была ванна.

Мира Мадлен ждала нас, стоя у дивана. Прямая как палка, недовольная и строгая, она многозначительно посмотрела на часы. Девять вечера…

– Не думаю, что за сутки я успею превратить вас в истинную аристократку, этому учатся с самого рождения, но азам научу. Итак, начнем с приветствия. Встаньте напротив, элина Никс, руки расслабленно висят вдоль тела, голова чуть опущена, взгляд направлен вниз, но так, чтобы вы могли видеть реакцию ее величества, спина ровная. Медленно заводим одну ногу назад, левая рука в это время уходит к груди, правая подхватывает юбку, теперь изящно приседаем с ровной спиной и опускаем голову вниз.

Я застонала… Еще с балетной школы терпеть не могу все эти реверансы! Хотя делать умею.

А вот запомнить, к кому можно обращаться первой, кому отвечать, а с кем следует молчать, пока не спросят, сколько раз кланяться наследнику, сколько – первой фрейлине, сколько – второй, кому достаточно просто кивка, а перед кем нужно сгибаться в поклоне… Это я никогда не запомню!

Меня спас Градис, он пришел в два часа ночи и одним хмурым взглядом разогнал нас по комнатам. И я даже не обиделась!

– Элина Никс, – голосом, не терпящим возражений, отчеканила мира Мадлен, когда мы поднялись на второй этаж, дружно пожелав дуалу приятной ночи. – Через десять минут вы должны лежать в постели.

Игнорируя наши возмущенные взгляды, она прошла в мою комнату, закрыла балконную дверь, уверенно распахнула дверцу шкафа и вытащила из него теплую ночную сорочку бледно-розового цвета. Откуда она взялась в шкафу, ума не приложу.

– Переодевайтесь. – Дуэнья протянула сорочку. – И заплетите на ночь косу.

– Мира Мадлен! – Я начинала закипать. – Я способна сама решить, в чем мне спать и как.

– Вы ничего не способны решить сами, элина Никс, – снисходительно ответила эта мымра. – Вся ваша ценность – это интерес к вам одного из дуалов, а этот интерес может быстро исчезнуть, если вы не научитесь соответствовать высоким требованиям наших спасителей. И тогда вы вновь окажетесь на улице. Но императрица желает вам добра, поэтому я здесь, чтобы помочь вам исполнить долг.

– Это какой же у меня долг и откуда он взялся?

Я никогда не обладала ангельским терпением, а уж если за меня все решали, внутри моментально поднималась волна гнева. Рокси подошла сзади и обняла меня за плечи.

– Тихо, – шепнула она.

– Вы считаете, ее величество мало для вас сделала? – Мира Мадлен обвела рукой вокруг себя. – Дом, содержание, приданое…

– Это мое наследство, – не сдавалась я, чувствуя острое желание послать навязанную шпионку подальше.

– Мы очень благодарны нашей славной императрице за все! – больно ущипнула меня за бок подруга, и я нехотя кивнула. – Просто Никс устала и немного не в себе. Но мы все-все поняли, спасибо вам, мира, и спокойной ночи!

Рокси схватила меня за руку и потащила прямо на стоящую у двери дуэнью, той ничего не оставалось, как выйти из комнаты. Мы пронеслись мимо и направились к ванной.

– Десять минут, элина Никс, – раздалось в спину. – Вы должны выспаться, чтобы утром не было синяков под глазами.

Я скрипнула зубами, но подруга впихнула меня в санузел, заперла дверь и включила воду.

– Ты что творишь? – зашипела она. – Ее приставили за тобой следить!

– Или за дуалом. – Я начала раздеваться.

– За вами обоими, скорее всего.

Мне очень хотелось понежиться в настоящей ванне, наполненной горячей водой с пеной, но… резкий стук в дверь и грозное напоминание, что осталось пять минут, все настроение испортили.

– Ничего, еще будет время, – поняла мой тяжелый вздох Рокси.

Я с тоской посмотрела на белоснежную ванну на гнутых бронзовых ножках, о подобном я мечтала три долгих года, когда мылась в большой лохани, поливая себе из ковшика. В нашей маленькой квартирке ванны не было…

Я приняла душ, вымыла голову и надела выданную мне теплую ночнушку, длинную и широкую.

– Может, прогуляться на первый этаж? – рассматривая себя в зеркале, спросила я.

– Зачем?

– Напугать дуала.

Рокси прыснула и скрылась за ширмой, а я направилась в спальню.

Мира Мадлен и не подумала уходить, она стояла у двери в свою комнату и следила за тем, как я иду по коридору.

– Ложитесь, элина Никс, утром я вас разбужу, и мы продолжим занятия. Спокойной ночи.

Как я сдержалась и не показала ей средний палец и даже дверью не хлопнула, а наоборот, прикрыла ее очень аккуратно, не знаю. Умнею, наверное.

Я думала, сразу же засну, но сон не шел, в голове крутились события последних дней. Все три года я жила с одной целью – выжить и устроиться в этом мире. Все было просто, есть Рокси и ее мать, они моя новая семья, есть демоны – они враги. Четкое разделение на белое и черное. Каждый пережитый день был подарком. Мы не задумывались о будущем, казалось, что его просто нет… И вот все изменилось. Для всех. И для меня.

Дверь тихонько отворилась, и в лунном свете я увидела худенькую фигурку Рокси, закутанную в одеяло.

– Мне страшно, – шепнула она. Я приглашающе постучала по кровати. Места на двоих хватит. – Как-то неуютно спать одной, кажется, что кто-то следит из темноты.

– Привыкнем.

– А ты не боишься завтрашней встречи? Может, даже ее величество увидишь…

Знала бы ты, подружка драгоценная, с кем я больше боюсь встречи, не поверила бы.

– Слушай, а сколько ей лет и как ее звать?

Никогда не интересовалась личностью правительницы, а выходит, зря.

– Иногда мне кажется, что ты притворяешься, что все забыла, потому что нельзя не помнить элементарные вещи. – Рокси завозилась, заворачиваясь в одеяло как в кокон. – Имя императрицы становится известно после ее смерти. Издавна так повелось, чтобы на родовое имя ничего не магичили.

Так вот оно что…

– Ник, а Ник? – Она легонько пихнула меня в бок. – А что с дуалом делать будешь? Он тебе совсем не понравился? А если замуж позовет?

У меня от такого предположения моментально испортилось настроение и появилось тошнотворное отвращение, изрядно замешанное на брезгливости. Я никогда не забуду его самодовольный взгляд, когда он издевался над Рокси.

– С чего ему меня звать замуж? – успокоила я себя и подругу. – У меня нет метки сатэ, я не богатая, и не факт, что у меня проснется талант отца.

– Меня же ты вылечила, – сонно пробормотала Рокси. – Вот бы посмотреть на них без масок, вдруг он красавчик такой, что ты не устоишь…