Михаил Самарский
Сэр Мартин. Возвращение на родину

Полная версия

© Михаил Самарский, 2021

© А. Гайворонская, иллюстрация на обложке, 2021

© ООО «Издательство АСТ», 2021

* * *

Ольге Ившиной посвящаю

Глава 1

В этот день у Алисы намечалось всего две пары. Математика в десять утра и потом астрономия, на которую девушка решила не ходить. Не потому, что не любила этот предмет, а потому, что на пять часов вечера у неё была назначена важная встреча, опоздать на которую она не могла ни при каких обстоятельствах.

Астрономия вообще-то не числилась в её индивидуальном учебном плане, Алиса выбрала науку о небесных телах по собственному желанию. Всё связанное с космосом вызывало у неё интерес с самого детства, к тому же ей очень нравилось посещать занятия мистера Ханта. Старый профессор, по-настоящему влюблённый в науку о Вселенной, сумел передать своё увлечение студентам. Он с таким вдохновением говорил о звёздах, планетах и прочих небесных телах, что складывалось впечатление, будто он рассказывает о собственных детях или внуках. Студенты в шутку называли его дедом Звездочётом, а его эмоциональные выступления (здесь совсем не подходило скучное слово «лекция») – моноспектаклями.

Каждый раз, слушая его, Алиса не замечала, как пролетали два часа. Девушке иногда казалось, что она вот только несколько минут назад зашла в аудиторию, как вдруг с далёкой планеты доносился голос преподавателя:

– На сегодня, господа студенты, всё. До новой встречи. На следующей лекции мы с вами отправимся в путешествие по галактике Зомби. Кстати, у кого-нибудь есть предположения, почему она так называется?

Он обводил взглядом аудиторию и после затянувшегося молчания сам же отвечал:

– Учёные считают её мёртвой галактикой, потому что уже почти десять миллиардов лет она не рождает звёзд. Но об этом я расскажу вам в следующий раз, – подводил итог профессор, оставляя не только Алису, но и других студентов в лёгком разочаровании.

Математика, музыка и астрономия были теми предметами, во время которых она хоть ненадолго забывала о телефоне. С тех пор как девушка уехала учиться в Лондон, она практически не выпускала аппарат из рук, боясь пропустить звонок или сообщение от Жени. Как же Алиса скучала по нему. Она считала дни до каникул и жила мыслью о встрече. Каждый раз, когда парень подолгу не отвечал на сообщения, Алиса не находила себе места. Она убеждала себя: раз не пишет, значит, либо на тренировке, либо на занятиях в университете. Но тут же из подсознания выскакивала подлая мыслишка и, насвистывая «Прощание славянки», намекала: возможно, у него появилась другая. Алиса до сих пор помнила тот день, когда приехала в спорткомплекс на бой и застала Женю перед раздевалкой с девицей, повисшей у него на шее^[1]. Алиса не раз замечала, с каким восхищением смотрят на него представительницы женского пола, когда он сражается на ринге. Как девушки провожают его глазами, не обращая внимания на то, что она идёт рядом с ним. И в том не было ничего удивительного: Евгений – красивый парень, из тех, кого обычно называют грозой женских сердец. От всех этих мыслей её грызла жгучая ревность. Ох уж эта ревность! Алиса ненавидела себя в такие моменты, она гнала разлучницу прочь и мысленно твердила: «Женя не такой, он не предатель. Он никогда не поступит со мной подло».

И тем не менее Алиса миллион раз задавала себе один и тот же вопрос: правильно ли она поступила, решив учиться в Англии? Может, надо было, как Верка, пойти в московский вуз и остаться рядом с любимым человеком? Подруга со своим парнем, Дмитрием, расставалась лишь на время занятий, и всё чаще в её разговорах проскальзывали слова о свадьбе и будущих детях. Видимо, к тому оно и идёт.

И всё-таки, как только Алиса вспоминала день, когда Женя провожал ее в аэропорт, у неё тотчас на душе становилось легче. Перед расставанием она не смогла сдержать слёз. Женя обнял её, прижался губами к виску и сказал:

– Крошка, я люблю тебя. Если твои чувства ко мне так же сильны, тогда нашей любви не страшны никакие расстояния.

Он отстранился, приподнял её подбородок и стал осыпать лицо поцелуями, собирая слёзы, катившиеся по щекам, а когда девушка немного успокоилась, Женя продолжил:

– Не каждому человеку королева присылает приглашение учиться в Англии. Лисёнок, ты хоть понимаешь, какой ты счастливый человек? – Он улыбнулся. – Судьба тебе преподнесла такой шанс, и, если ты его упустишь, потом будешь жалеть всю жизнь. Поезжай, грызи гранит науки, – Женя поцеловал её в кончик носа, – за нас не переживай. Даже если ты заберёшься на Луну, я всё равно придумаю, как до тебя добраться.

И пока у Алисы не было поводов для волнений. Каждый её день по-прежнему начинался с его ласковых сообщений, а перед сном они разговаривали до тех пор, пока девушка не засыпала с телефоном в руке.

Алиса посмотрела на часы: до конца математики оставалось пять минут. Мисс Баррет записала фломастером на глянцевой поверхности доски номера задач и параграфов для самостоятельного изучения и, повернувшись к аудитории, поправила очки на переносице.

– Думаю, сегодня я основательно встряхнула ваши мозги, – произнесла она свою коронную фразу, что означало: лекция окончена.

Преподаватель забрала вещи со стола и не успела дойти до дверей аудитории, как поднялся такой галдёж, что хоть уши затыкай. Студенты вскочили со своих мест и, пихая на ходу гаджеты в рюкзаки, ринулись вслед за ней к выходу.

Из всех учащихся, присутствовавших на занятии, Алиса была знакома с немногими. Хотя это и знакомством не назвать, скорее простейшим общением на уровне «привет – пока». Она заметила, что многие студенты держатся обособленно, каждый сам по себе. Судя по всему, никто из них не нуждался в новых приятелях. Алису это не особенно волновало: она тоже не горела желанием с кем-то сближаться. У неё есть старые, проверенные временем друзья. Из рассказов Верки Алиса сделала вывод, что учёба в российском университете разительно отличается от таковой в английском вузе. Здесь не существовало понятия «группа». У каждого студента имелся индивидуальный план обучения. Учащийся сам выбирал не только предметы и время их посещения, но и преподавателей, если один и тот же курс вели несколько профессоров. Студенты могли встретиться на какой-то лекции, а потом опять разбежаться по разным аудиториям.

Алиса сложила вещи, мельком подумав о том, что вряд ли в университете найдётся ещё один человек, записывающий в двадцать первом веке лекции в обыкновенную тетрадь. Усмехнувшись собственным мыслям, она повесила сумку на плечо и зашагала к выходу из кабинета. Погружённая в размышления, она шла по длинному коридору учебного корпуса и уже приближалась к раздевалке, когда послышался чей-то голос:

– Элис, погоди!

Алиса обернулась и увидела молодого человека, с которым познакомилась на лекциях профессора Ханта. Когда он первый раз переделал её имя на английский манер, она не стала возражать – живя здесь, девушка поняла, что иностранцам сложно выговаривать русские имена. Энтони – так звали парня – оказался таким же любителем астрономии, как и она, хоть основным предметом изучения и выбрал английскую филологию. Алисе казалось странным его увлечение космосом. Ладно она, математик, но он-то гуманитарий. Где астрономия и где филология? Как-то одно с другим не вязалось. Каждый раз, глядя на Энтони, она невольно вспоминала подругу Кузю. Имелось у неё и этого парня нечто общее. Оба учились на филологов и оба были повёрнуты на стихах. Кузя с ума сходила по Цветаевой и Ахматовой, а он – по Альфреду де Виньи, Уильяму Вордсворту и Джону Китсу и повсюду таскал за собой сборник произведений любимых поэтов. Даже сейчас Энтони шагал Алисе навстречу, зажимая драгоценную книжку под мышкой. Правда, в отличие от Верки, выглядевшей словно неформал с разноцветными волосами, пирсингом и татуировками по всему телу, этот походил скорее на ботана. Высокий, худощавый и в круглых очочках а-ля Лаврентий Берия. Энтони был единственным человеком, с кем Алиса хоть как-то общалась. А поскольку молодые люди разместились в одном общежитии, к тому же их факультеты находились в одном здании, волей-неволей они периодически пересекались. Иногда вместе ходили в университет, если время лекций совпадало. Нередко во время вечерних прогулок с Мартином Алиса встречала Энтони в парке, куда тот приходил играть в теннис.

Энтони подбежал к ней и с улыбкой от уха до уха сказал:

– Элис, тебя невозможно не заметить. Я вышел из аудитории, и меня вдруг ослепило солнце в мрачном коридоре, а когда посмотрел по сторонам, понял, откуда исходит этот свет.

От намёка на цвет её волос Алиса немного смутилась и почувствовала, как зарделись щёки. Его комплимент не требовал ответа.

– Ты уже уходишь? – удивлённо спросил парень. – Разве ты не собираешься к Звездочёту?

– Нет, – Алиса покачала головой, – у меня сегодня другие дела.

В этот день девушка как никогда торопилась вернуться в общежитие. В пять часов вечера они с Мартином были приглашены к королеве на приём в Виндзорский замок. Алиса ждала этой встречи с того самого дня, как прилетела в Лондон. А два дня назад, когда они с Пастушком готовились ко сну, в дверь их комнаты постучали. Алиса распахнула её и увидела на пороге уже знакомого посыльного от Елизаветы. Впервые она встретила его в день, когда королева подарила ей щенка. Тогда мужчина принёс корзинку, накрытую салфеткой, и Алиса даже предположить не могла, что за чудо в ней сидит. Потом посыльный привозил документы Мартина в гостиницу, где Алиса жила во время олимпиады^[2]. И вот, наконец, он доставил приглашение на чаепитие от королевы. Посыльный рассказал, как добраться до замка, предупредил, что без пятнадцати пять она должна стоять у центральных ворот, и попросил не опаздывать. Провожая его взглядом, Алиса с усмешкой подумала: «Мог бы и не предупреждать, сама знаю, что её величество не любит, когда кто-то опаздывает».

– Жаль, – поджав губы, Энтони покачал головой. – Хотел предложить тебе после лекции выпить кофе. – Он поправил очки пальцем.

– Извини, я действительно занята, – вяло улыбнулась Алиса.

– Может, тогда вечером в кино сгоняем? Фильм «Джентльмены» вышел в прокат… – с надеждой в голосе спросил парень и провёл рукой по светлому ёжику волос.

«Это уже смахивает на свидание», – мелькнула мысль в её голове. Алисе совсем не хотелось идти с ним ни в кафе, ни в кино, но и обижать парня было неудобно.

– Энтони, вряд ли сегодня что-то получится, – вежливо отказалась она. – Я сейчас уезжаю, а когда вернусь – неизвестно.

– Ничего, я подожду, – настаивал он, – я всё равно поздно ложусь спать.

– Давай как-нибудь в другой раз, – поспешила ответить Алиса и тут же отругала себя за то, что обнадёжила его.

– Хорошо, – радостно закивал филолог, – тогда увидимся.

Он махнул рукой, развернулся и зашагал обратно по коридору.

Алиса забрала пальто в раздевалке и, одеваясь на ходу, вышла из корпуса. Вдохнув полной грудью, она направилась в сторону общежития через парк с растущими вдоль центральной аллеи многовековыми деревьями. Стояла тёплая осенняя погода. По ясному небу плыли редкие комочки пушистых облаков, просвечивающее сквозь листву солнце светлыми, причудливой формы пятнышками играло под ногами. «Интересно, кто назвал Лондон туманным Альбионом?» – подумала Алиса. За всё время проживания в Англии она могла по пальцам пересчитать дождливые дни, а тумана так и вовсе ни разу не видела. Возможно, она ещё мало здесь живёт? А недавно в одной из передач на британском телевидении Алиса услышала любопытную фразу: «О туманах в Лондоне никто не знал, пока о них не заговорили писатели…»

Вскоре показалось здание общежития. Девушка тотчас отыскала глазами своё окно, и радостная улыбка расплылась на её лице. Как обычно, в ожидании неё Мартин сидел на своём наблюдательном пункте. Стоило только Алисе уйти из дома, он тут же забирался на подоконник и торчал там целый день, вплоть до её возвращения. Ему нравилось следить за жизнью по ту сторону стекла. До чего же уморительно выглядело со стороны, когда студенты играли на спортивной площадке в футбол, а пастушок, глядя на них, метался по подоконнику и гавкал что есть мочи. Видимо, в тот момент он представлял себя арбитром. Мартин был известной личностью в общежитии, многие относились к нему с теплом и пониманием, но всё же находились и недовольные – они периодически жаловались представителям администрации на громкий собачий лай. Те, для порядка, просили Алису провести воспитательную беседу со своим питомцем, но никто никогда не требовал убрать его. Она оказалась единственным жильцом, которому позволили держать в комнате собаку. Алиса прекрасно понимала, что эту привилегию получила неспроста, тут без ходатайства королевы не обошлось, и девушка была ей несказанно благодарна. Она не представляла, как бы жила в Лондоне, не будь рядом Мартина. Иногда ей казалось: если бы не её пастушок, она бы уже давно бросила учёбу и отправилась домой. Он стал для девушки своего рода сдерживающим фактором и единственной отдушиной во время разлуки с любимым человеком.

Алиса помахала ему рукой. Увидев хозяйку, собачонок тут же вскочил на задние лапы и принялся передними молотить по стеклу, как барабанщик. От радости он так громко голосил, что даже через закрытое окно его было хорошо слышно. Глядя на питомца, девушка чуть не рассмеялась в голос.

«Маленький хулиган, сколько раз я просила тебя не гавкать в комнате», – подумала она, покачав головой.

А Мартину что в лоб, что по лбу, всё едино. Он лаял не только на спортсменов на площадке и футболистов, но и на голубей. Они будто нарочно дразнили его, расхаживая по уличному подоконнику и клювами постукивая по окну, отчего собачонок в буквальном смысле слова выходил из себя. Он утыкал нос в стекло и грозно рычал, всем своим видом показывая: «Ну ничего, наглые птицы, я до вас доберусь. Вот только выйду на улицу и все перья вам повыдергаю».

Зачастую подобные сцены происходили на глазах Алисы, в то время, когда она занималась учёбой. Как обычно, Мартин лежал рядом с ней на столе и томился в мучительном ожидании. А когда ему надоедало смотреть, как хозяйка выводит непонятные каракули на белом клетчатом поле, он перебирался на подоконник со стола, который находился как раз у окна. Тут же, словно по команде, к подоконнику слетались голуби, и начиналось действо. О каких занятиях могла идти речь – Алиса каталась со смеху, наблюдая со стороны за звериным спектаклем.

Под нескончаемый лай девушка поднялась по лестнице на второй этаж. Но как только она вставила ключ в замочную скважину, наступила тишина.

– Мартин, я же просила тебя не лаять, – напомнила Алиса, войдя в комнату.

Она попыталась придать своему лицу строгое выражение, но, посмотрев на питомца, сидевшего перед дверью с высунутым от радости языком, не смогла сдержать улыбки. Алиса подняла его, чмокнула в нос и опять поставила на пол.

– Как ты не можешь понять, что мешаешь людям, – продолжая воспитательную беседу, девушка сняла пальто и повесила его вслед за сумкой на вешалку. – Вот ты здесь гавкаешь, а может, в этот момент кто-то отдыхает. Тебе понравится, если ты будешь спать, а я на всю катушку врублю музыку?

Она бросила на Мартина вопросительный взгляд. Тот звонко гавкнул, что на его языке означало: «Да» – и принялся исполнять вокруг неё кадриль.

– Да ну тебя, – махнула рукой Алиса. – Ты, случаем, не забыл, что мы сегодня едем в гости к твоей матушке и бабушке?

Собачонок радостно взвизгнул, стянул с тумбочки поводок и, держа его в зубах, застыл в ожидании у двери.

– Да погоди ты, – усмехнулась Алиса, – сначала надо тебя покормить. А пока ты будешь есть, я приведу себя в порядок.

Мартин тут же бросил поводок и, подбежав к миске, уселся возле неё. В комнате Алисы, настолько компактной, что при желании до всего можно было дотянуться рукой или лапой, тем не менее имелось всё необходимое для жизни. Рабочий стол, удобная кровать, встроенные шкафы для одежды и книг, небольшая ванная с душевой кабиной, раковиной и унитазом, кухня, разделённая на рабочую и обеденную зоны. Хоть девушка и тосковала по дому, но своё маленькое уютное жилище очень любила.

Алиса насыпала корм в миску и поставила её перед пастушком.

– Можно, – скомандовала она.

Питомец, как обычно, накинулся на еду, будто сто лет не ел, а девушка открыла шкаф и уставилась в него.

– Ума не приложу, что надевать на подобные мероприятия. – Она посмотрела на Мартина и спросила: – Ты как думаешь?

Тот ответил коротким рычанием.

– Ешь уже, – улыбнулась Алиса, – и не изображай из себя льва, ты до него не дотягиваешь.

Девушка вытащила из шкафа платье, повертела его туда-сюда и снова обратилась к собачонку:

– Что скажешь насчёт этого?

Он бросил на неё взгляд исподлобья и снова рыкнул.

– Вредина, – хмыкнула Алиса, – прямо и спросить ничего нельзя.

Она снова порылась в шкафу и выудила оттуда чёрную юбку и блузку в красно-белую полоску. Приложив одежду к себе, девушка посмотрела в зеркало, затем опять повернулась к Мартину:

– Ну а это тебе как?

Пастушок посмотрел на неё как на врага народа и громко гавкнул, заставив её хохотать.

– Ну и ладно, не хочешь помогать, тогда я позвоню Верке.

Алиса набрала номер, и буквально через несколько секунд на экране появилось улыбающееся лицо подруги.

– Господи, Кузя, ты что с собой сделала? – воскликнула Алиса. – Я тебя сутки не видела, а ты уже другая.

– И тебе привет, Перельман, – хихикнула та. – Что за глупые вопросы ты задаёшь? Разве не видно – я покрасила волосы.

– Конечно видно, – улыбнулась Алиса, – просто ужасно непривычно видеть тебя блондинкой. А как же все эти розовые и зелёные тона?

– Орлова, ничто не вечно под луной, – хмыкнула Верка, – жизнь идёт, всё меняется, мы взрослеем. Тебе не нравится мой новый причесон? – спросила она, повертев головой из стороны в сторону.

– Нравится, ещё как нравится, – закивала Алиса, – ты стала настоящей красоткой.

– То есть ты хочешь сказать, что раньше я была страшилой? – усмехнулась приятельница.

– Кузя, ну что ты к словам цепляешься, – наигранно нахмурилась Алиса. – Я имела в виду, что этот цвет тебе очень идёт.

Светлый тон действительно необычайно шёл к ярко-синим глазам подруги. Только теперь с экрана телефона на Алису смотрела не бунтарка Верка, а повзрослевшая девушка. При мысли о том, что их детство уже закончилось и наступила взрослая жизнь, у Алисы защемило сердце. Хотя она нисколько не жалела, что школа, вместе с «мажористыми» одноклассниками и вечно недовольным классным руководителем, осталась позади. И, несмотря на то что к концу обучения у неё практически со всеми одноклассниками наладились отношения, всё же на душе остался осадок. И как ни пыталась Алиса избавиться от него, думая лишь о хороших моментах школьной жизни, ничего не выходило. Память – штука коварная, её не обманешь. Она вновь и вновь подкидывала картинки, о которых не хотелось вспоминать.

– Ну слава богу. – Подруга игриво закатила глаза. – Я рада, что ты оценила мой новый образ, – засияла она, – Диме тоже понравилось, как я теперь выгляжу.

– Это самое главное, – грустно вздохнула Алиса, подумав о Жене.

Она вспомнила, как в самом начале их отношений он попросил её не трогать волосы и вообще никогда ничего не делать со своей внешностью. «Лисёнок, я полюбил тебя за то, что ты не такая, как все девочки. Тебя природа наградила уникальным цветом волос, и если перекрасишься, то спрячешь своё счастье под слоем краски», – сказал он. Как только Алиса поняла, что нравится ему такой, какая есть, все её комплексы как будто растаяли, подобно утреннему туману. И почему-то сразу перехотелось что-либо менять в себе.

– Орлова, не грусти, – поддержала подруга, – до каникул осталось всего ничего. Скоро увидишь своего Женю. Кстати, мы с Димкой собираемся на его бой, он сделал нам пригласительные. Ты будешь по телику смотреть?

Алиса только открыла рот, собираясь спросить в ответ: «Ну а по чему ещё?», как Верка спохватилась:

– Пардон, вопрос был неуместным. – И она перевела разговор на другую тему: – Чем августейшая особа занимается?

Алиса повернула телефон на своего питомца. Тот по-прежнему с аппетитом уплетал корм.

– Понятно, – усмехнулась приятельница и обратилась к собачонку: – Сэр Мартин, вы, как обычно, хомячите?

«Верка та ещё юмористка», – подумала Алиса. С тех пор как она начала учиться в Лондоне, подруга стала называть собачонка исключительно сэром.

Бросив хмурый взгляд на телефон, Мартин снова рыкнул.

– Кузя, не трогай его, – ответила за него хозяйка, – он не любит, когда его отвлекают от еды.

– Простите, ваше высочество, – шутливым тоном извинилась Вера и, хихикая, продолжила: – Низко кланяюсь. Бью челом. Не вели казнить, вели миловать.

Алиса снова перевела телефон на себя, и девчонки дружно рассмеялись, а Мартин, вылизывая со дна миски остатки корма, одним глазом косился на них.

– Что-то я не поняла, вы разве не едете к бабушке на пироги? – нахмурилась Верка.

– Едем, – кивнула Алиса, – я по этому поводу и позвонила тебе. Хотела, чтобы ты мне посоветовала, как одеться.

– Ты знаешь, для своего последнего визита к её величеству я выбрала костюм от Шанель и туфли от… – дошутить подруга не успела.

– Кузя, ну что ты в самом деле, – перебила её Алиса, – я серьёзно спрашиваю. Понятия не имею, в чём идти.

– Бонифаций, чего ты паришься? – воскликнула Верка, всплеснув свободной рукой. – Вы едете в Виндзорский замок. Насколько мне известно, это летняя резиденция английских королей, по-русски говоря, дача. Ты же не станешь напяливать вечернее платье, чтобы поехать за город? Будь проще, надень что тебе удобно. Если даже ты окажешься одета не по придворному дресс-коду, думаю, её величество не осудит тебя, в конце концов, она такой же человек, как и мы. А вот если ты опоздаешь на встречу, она изменит своё хорошее мнение о тебе.

– Да знаю я, – отмахнулась Алиса.

– Как сказал один умный мужик: «Для того чтобы хорошо выглядеть, женщине достаточно иметь чёрный свитер, чёрную юбку и идти под руку с мужчиной, которого она любит». Свитер и юбка у тебя есть, парень твой пока не рядом, но это временно, зато у тебя есть другой. Бери его высочество под лапу и вперёд. Ты же не хочешь лишить его свидания с матерью?

– Нет, конечно, – рассмеявшись, замотала головой Алиса и, послав подруге воздушный поцелуй, сказала: – Кузя, я тебя обожаю. Я всегда знала, что ты настоящий друг.

– Перельман, наши чувства взаимны.

Девушки издали чмокающие звуки и одновременно отключили связь.

Алиса посмотрела на часы: до отправления автобуса в городок Виндзор оставалось ещё полтора часа. Проездные билеты на себя и Мартина она купила заранее через интернет. От общежития до вокзала Victoria Coach Station, откуда отправляется автобус, ехать всего двадцать минут на метро. Так что ещё оставалось время на то, чтобы привести себя в порядок. Тем временем пастушок поел, облизал усы и, подойдя к хозяйке, ткнулся носом ей в ногу.

– Вкусно тебе было? – с улыбкой спросила Алиса.

Мартин моргнул, что на его языке означало: «Очень».

– Тогда ты пока отдыхай, я быстро соберусь, и поедем.

Питомец забрался в свою кровать, что стояла рядом с постелью хозяйки, нарочито громко вздохнул, как делал это всякий раз, когда ему приходилось ждать Алису, и положил голову на лапы.

Девушка приняла душ и, прислушавшись к совету подруги, надела чёрную водолазку – правда, вместо юбки отдала предпочтение чёрным брюкам и ботильонам на низком каблуке. Она терпеть не могла шпильки. Всякий раз, надевая их, Алиса чувствовала себя неуклюжей цаплей. Да к тому же ехать бог знает куда, на высоких каблуках долго не походишь. Пока хозяйка собиралась, собачонок не спускал с неё глаз. Когда блестящие медовые локоны, струящиеся почти до пояса, как по мановению волшебной палочки превратились в небрежный пучок на макушке, он поднял голову и удивлённо посмотрел на Алису.

– Тебе не нравится моя причёска? – спросила хозяйка.

Прежде чем ответить, Мартин внимательно осмотрел её, смешно наклоняя голову из стороны в сторону, и наконец звонко гавкнул, выражая своё таки одобрение.

– Ну слава богу, – усмехнулась Алиса, – я рада, что тебе понравилось.

Она прошлась щёточкой туши по ресницам, поелозила кисточкой по губам, отчего они стали походить на леденцы. Критично осмотрела себя в зеркале и осталась довольна результатом. Не шикарная барышня из высшего общества, но предстать перед её величеством не стыдно.

– Малыш, иди ко мне, – позвала она питомца, – сделаем с тобой селфи и отправим Жене.

Услышав имя, собачонок тут же вскочил, подбежал к ней и уселся у ног. Посмотрев на себя в зеркало, он улыбнулся, широко разинул пасть, оголив белоснежные зубы.

– Какой ты всё-таки позёр, – рассмеялась Алиса, глядя на его отражение.

Она сделала несколько снимков и, присев рядом, стала показывать Мартину. Их мнения сошлись, когда взгляд девушки задержался на одной из фотографий, а пастушок в этот момент гавкнул. Алиса написала сообщение Жене: «Выезжаем к бабушке. Мартин шлёт тебе пламенный привет. Люблю тебя, мой великан», прикрепила фото и нажала на кнопку «отправить». Тот же снимок она отправила Верке, и уже через несколько минут от подруги пришёл ответ: «Перельман, ставлю тебе пять баллов. Выглядишь просто отвал башки, сэр Мартин тоже хорош», а далее смайлик одобрения и поцелуйчики.

Алиса закончила последние приготовления, надела пальто, пристегнула поводок к ошейнику Мартина, накинула на плечо рюкзак для его перевозки в метро и, ещё раз проверив телефон, грустно вздохнула. Ответа от Жени по-прежнему не было.

Они вышли из общежития и направились в сторону калитки, ведущей за территорию кампуса. Путь их лежал через сквер, где на зелёном газоне сидели, нежась в лучах ласкового осеннего солнца, влюблённые парочки. Алиса с тоской смотрела на них и вспоминала, как они с Женей гуляли в московских парках, а потом согревались ароматным чаем в уютных кафешках. С той поры прошло совсем немного времени, а казалось, это было так давно. Теперь она всё бы отдала, чтобы хоть ненадолго вернуть те счастливые мгновения. Среди парочек, выпрашивая еду, расхаживали наглые голуби. Увидев птиц, пастушок вспомнил своё обещание повыдёргивать им перья и рванул к ним с такой силой, что Алиса едва не выпустила из рук поводок. При виде собачонка, несущегося со всех лап прямо на голубей, влюблённые рассмеялись.

– Мартин, не сейчас! – прикрикнула Алиса. Она натянула поводок и заставила питомца снова идти рядом с ней; собачонок бросил на неё разочарованный взгляд. – Ну что ты так смотришь на меня? – усмехнулась девушка. – Ты прекрасно понимаешь: мы вышли не за голубями гоняться.

Вскоре они оказались на оживлённой улице. Каждая прогулка по ней становилась для пастушка настоящим праздником. Он только и успевал крутить головой по сторонам, отчаянно гавкая на проезжавших мимо велосипедистов и скейтбордистов. С открытой пастью Мартин застывал у витрин продуктовых магазинов, напоминая музейную статую. Алисе приходилось силком оттаскивать его, чтобы продолжить путь.

Впереди показался подземный переход, над которым висел красный круг, разделённый синей полосой с белой надписью: Underground.

Чтобы проехать с Мартином в лондонской подземке, нужно было купить на него билет и засунуть питомца в рюкзак. Сначала пастушок упирался и никак не хотел забираться внутрь. Алисе даже пришлось повысить на него голос, и только после этого, понурившись, собачонок подчинился. Алиса повесила рюкзак спереди таким образом, чтобы голова питомца смотрела вперёд. Судя по довольному выражению на морде, возникшему, когда Мартин с любопытством начал рассматривать пассажиров на платформе и в вагоне, он нисколько не пожалел о том, что его вынудили ехать в рюкзаке. Неудивительно! Одно дело – наблюдать за людьми снизу, и совсем другое, если находишься с ними на одном уровне.

Алиса уже не первый раз ездила в лондонском метро или Tube, как называют его местные жители, что в переводе означает «труба». Поначалу она никак не могла привыкнуть к тому, как выглядят некоторые местные жители. Алиса старалась каждого интересного представителя сфотографировать и затем отправляла снимки Верке. Особенно подруге понравился молодой человек в полосатом, точно матрас, костюме жёлто-синего цвета, надетом на голое тело, с ярко-зелёным ирокезом на голове и пирсингом по всему лицу. Получив сообщение с его снимком, Верка прокомментировала: «Если наши бывшие одноклассницы считали нас с тобой фриками, тогда за кого они приняли бы этого парнишку?»

В подземке не было урн, что поначалу вызвало удивление, но у местных жителей имелось весьма серьёзное тому обоснование. Мусорки убрали после серии терактов, случившихся в две тысячи пятом году.

Зато навигацию в метро Лондона Алиса сочла просто фантастической: даже не зная языка, здесь невозможно было заблудиться. Ей очень понравилось, что на мониторах высвечивается время приезда следующего поезда, каждый перрон оборудован тактильной плиткой для слепых, а на схеме метро специальным значком TFL обозначены станции, оборудованные лифтами для людей в инвалидных колясках. В целом лондонское метро не особенно отличалось от московского, разве только здесь наличествовали мягкие сиденья в вагонах, на которые так и хотелось прилечь, а станции, похожие на музеи, отсутствовали.

До вокзала оставалось две остановки, когда телефон в руке Алисы засветился и издал звук входящего сообщения.

«Господи, Лисёнок, ты это нарочно сделала? У меня и так все мысли о тебе, а после этого фото какая может быть тренировка?» – написал Женя.

Настроение взлетело до невиданных высот. Алиса засияла, точно звезда на небосклоне, и напечатала ответ: «Прости, я больше не буду тебя отвлекать».

Ответ пришёл тут же: «Алиса, я готов всю жизнь так отвлекаться. Будет на что смотреть перед сном», – и далее подмигивающий смайлик. Следом пришло ещё одно послание: «Удачи вам. Вечером расскажешь, как прошла встреча. Мартину от меня привет и передай ему, если он не будет слушаться тебя, я намылю его августейшую шею. Люблю тебя, моя крошка», затем значки улыбок и поцелуев.

Прочитав последнее сообщение, Алиса рассмеялась в голос, напрочь забыв о том, что едет в метро. Собачонок повернул голову и в недоумении уставился на неё.

– Тебе привет от Жени, – сказала Алиса.

Чёрные бусинки глаз тотчас загорелись, как угольки в печи, Мартин разинул пасть и от радости вывалил язык.