Михаил Петрович Арцыбашев
Наш третий клад

Зато способен на такие логические абсурды, как то, что на одной странице он пишет о «невозможности примириться с прошлым», а на другой старается внушить детям мысль именно о необходимости примирения!

Только люди, мертвые сердцем и живущие в сфере отвлеченностей, не способны принять жизнь такою, какова она есть, и могут соединять «невозможность» с «необходимостью».

5

Прошлой зимой в эмигрантской печати «был великий спор» между «отцами и детьми» русской эмиграции. «Дети» наговорили по адресу «промотавшихся отцов» много кислых слов, а «отцы» обиженно ворчали что-то о своих великих заслугах по части выработки «вечных ценностей».

Каюсь, мне тогда эта тема не внушила особого интереса. Она показалась пресной. Какой-то «изюминки» в ней не хватало.

Эту изюминку я нашел теперь, в том столкновении книжной морали отцов с живым чувством детей, которое произошло на страницах книги «Дети эмиграции». Именно в вопросе о мести я, так сказать, собственными глазами увидел, какая пропасть взаимного непонимания лежит между отцами и детьми нашего времени.

Отцы прожили свою жизнь как у Христа за пазухой, «погружаясь в искусства, науки, предаваясь мечтам».

Отгородившись стеной из книг от грубой действительности, в тиши своих уютных кабинетов, они с пафосом декламировали: