Михаил Кураев
Блок-ада
Летом 1942 года также по дну Ладожского озера был проложен электрокабель, и в сентябре Ленинград стал получать электроэнергию первой гидростанции, построенной по плану ГОЭЛРО, Волховской ГЭС, продолжавшей работать во фронтовой зоне.
И в тяжких обстоятельствах Ленинград оставался важнейшим звеном в оборонной промышленности, и руководство страны просило (!) сохранить производство военной продукции, нигде больше не выпускавшейся.
Нарком Военно-Морского Флота адмирал Кузнецов и министр вооружения Устинов в октябре 1942 года обратились к руководству города с просьбой не допустить остановку цеха № 48 завода «Большевик», планировавшегося к консервации. На территории завода «Баррикада» в Сталинграде шли бои, кроме ленинградского «Большевика» некому было выпускать стволы крупнокалиберных морских орудий. Для сохранения уникального производства завод попросил дополнительно 400 тонн угля. Тяжелые морские артсистемы из блокированного Ленинграда поступали и на Балтийский, и на Черноморский, и на Северный флоты.
В апреле 1942 года ленинградскими заводами было выпущено 649 автоматов ППД и пять пулеметов «Максим-ленинградец», отремонтировано 46 артиллерийских систем, но уже в мае автоматов было выпущено 2857, пулеметов «Максим-ленинградец» – 150, отремонтировано пушек 61, перевыполнен план по выпуску реактивных снарядов М-8 и М-13.
Это уже не охотничьи ружья, не «сабли, кинжалы, пики и др.» сентября 41-го года.
Автоматов ППД за 1942 год в Ленинграде будет выпущено 34 936 штук, а станковых пулеметов «Максим» – 2692.
…И снова горький безответный вопрос: но почему же так поздно!?
На заводах максимально упрощался процесс производства, в том числе и для того, чтобы им могли овладеть женщины и подростки.
Знаменательна история постройки на западном, ленинградском, берегу Ладоги флотилии барж и барж-паромов. Она рассказана Валентином Михайловичем Ковальчиком, одним из историков блокады.
Главный конструктор Балтийского завода С. А. Базилевский опасался того, что упрощенные, прямоугольные, плоскостные обводы барж вызовут значительное повышение сопротивления при движении и понижение остойчивости. Но обессиленные люди не могли делать плавные обводы, для выполнения которых требовалась просто большая физическая сила. Подгонка на плите нагретых листов обшивки и деталей набора корпуса производилась с помощью… кувалды. Людей, способных выполнить эту работу, на организованной на Ладоге верфи не было. До 23 июля 1942 года было построено 11 барж по 51 метру длиной и 9 метров шириной, способных принимать от 600 до 800 тонн груза. Кроме этого, были изготовлены три баржи-парома, принимавшие прямо на борт железнодорожные вагоны и платформы с полным грузом и паровозы.
В конце июля 1941 года Комитетом обороны города была создана специальная техническая комиссия, призванная мобилизовать научно-техническую мысль города на нужды обороны.
Председателем комиссии был назначен академик Н. Н. Семенов, в состав комиссии вошли академик А. Ф. Иоффе, академик Б. Г. Галеркин, профессор М. А. Шателен, профессор Ю. Б. Харитон, зам. директора ГИПХа М. Е. Позин, директор ЦКТИ Н. Г. Никитин.
За время с 5 августа 1941 года по 1 января 1942 года в комиссию поступило 945 предложений и непосредственно в военные организации – 922. Для реализации было отобрано 420. Условия, в которых велась работа военными изобретателями, были исключительно сложными: обстрелы, бомбежки, недостаток топлива, эвакуация специалистов, инженеров-конструкторов и квалифицированных мастеров, нехватка топлива, электроэнергии, поэтому множество ценных предложений были отправлены для реализации в тыл страны.
Техническая комиссия по оборонным изобретениям наблюдала и направляла деятельность сотен ученых и инженеров, оказывала практическую помощь, согласовывала тематику, помогала избежать дублирования работ, регулировала непростые взаимоотношения институтов и заводов, помогала соединять усилия, нацеливала на практический результат.
В 1942 году в Ленинграде тридцатилетним инженером-изобретателем Александром Ивановичем Судаевым был сконструирован новый образец автомата. Пистолет-пулемет Судаева простотой и надежностью системы, малой металлоемкостью, даже своим аскетическим видом говорил о месте и условиях своего создания, воистину автомат-блокадник. Конструктор был удостоен Сталинской премии первой степени. Уже в 1942 году было освоено производство нового оружия и выпущено 620 автоматов, в 1943 году их будет выпущено 120 тысяч штук из материалов, изысканных и произведенных в Ленинграде.
На фотографии, сделанной в мае на куполе Рейхстага, салютуют водруженному флагу Победы из ленинградского автомата конструкции Судаева! Как говорится, без комментариев.
Первые образцы автоматической зенитной пушки большого калибра, 137-мм, были разработаны и выпущены в Ленинграде в 1943 году, по традиции подарок к 26-й годовщине Октябрьской революции.
Впервые в стране именно в Ленинграде было освоено производство беспламенных порохов для дивизионных 76-мм орудий. И снова задаешь себе вопрос: на каких весах измерить самоотверженную работу научной и технической мысли в самых невероятных условиях, как оценить реальный вклад ленинградской научно-технической интеллигенции, изобретателей в дело победы?
Удивляет и широта поиска средств борьбы с врагом. Их рождала живая творческая мысль не по заданию, не по программе. Надежное зажигание бутылочной жидкости предложил не Институт прикладной химии (ГИПХ), а Институт молочной промышленности. Карманный бинокль предложил не Оптический институт, а профессор Педиатрического медицинского института. Смотровое зеркальце к танку предложил не Военно-механический институт, а доцент Политехнического института. Заменитель стекла предложил не Инженерно-строительный институт, а Физико-агрономический.
Промышленность Ленинграда в результате блокады была изолирована и работала в отрыве от промышленности страны, в отрыве от оперативного руководства наркоматов, используя лишь внутренние средства и материальные ресурсы города. Несмотря на эвакуацию большого количества предприятий и оборудования, город потенциально оставался крупнейшим промышленным центром, располагающим возможностью наращивать свои производственные мощности, включаясь в государственную программу, в общий план народного хозяйства. В июле 1943 года с предложением полностью прекратить эвакуацию из города оборудования и материалов и включить ленинградскую промышленность в народнохозяйственный план страны руководство города обратится в Совнарком и Государственный комитет обороны. То самое руководство, которое после войны будет подвергнуто жестоким репрессиям с обвинением в сепаратизме и стремлении противопоставить Ленинград стране!
Понятно. Ленинград – город особо уязвимый, и защищать его поэтому было особенно трудно.
Чтобы уничтожить Государственную публичную библиотеку имени Салтыкова-Щедрина, обозначенную на авиакартах захватчиков как объект особой важности, на библиотеку непосредственно было сброшено 250 зажигательных бомб. Это свидетельство сотрудника Публичной библиотеки, участника обороны Ленинграда Даниила Натановича Аля.
На одной чаше весов 250 бандитских покушений поджигателей, на другой чаше – 23 миллиона книг и уникальных рукописей. На крышах и чердаках женщины, сотрудницы библиотеки, и их дети, подростки, оставшиеся в Ленинграде. Они и склонили весы в нашу пользу. Ни одного пожара! Ни одного. А книги гибнут не только от огня, но и от воды, которой этот огонь тушат. Гостиный двор рядом, на другой стороне улицы 3 Июля, которой, как и всем центральным проспектам, площадям и набережным, в день снятия блокады вернут привычное старожилам имя Садовая. Гостиный двор будет гореть долго, чуть не половину января, и сгорит. Здесь они победили, а «Публичку» отстояли, здесь наша взяла.
Отстояли и Кунсткамеру, правда, не в схватке с врагом.
«ПИСЬМО ДИРЕКТОРА ИНСТИТУТА ЭТНОГРАФИИ АКАДЕМИИ НАУК СССР И. Н. ВИННИКОВА ЧЛЕНУ ВОЕННОГО СОВЕТА ЛЕНИНГРАДСКОГО ФРОНТА СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП (б) А. А. ЖДАНОВУ
23 сентября 1941 года
Распоряжением начальника I и II участков обороны Василеостровского района в здании Института этнографии Академии наук СССР (кстати, это здание является одним из немногих сохранившихся древнейших сооружений нашего города; в этом здании были заложены великим Ломоносовым основы русской науки и помещалась прославленная Кунсткамера, учрежденная Петром I) приступили к оборудованию и установке огневых позиций и точек. При этом позиции и точки устанавливаются в помещениях, в которых хранится огромное количество коллекций, имеющих общегосударственное и мировое значение. Эти коллекции не могут быть перемещены ни в какое другое помещение внутри здания, а сами помещения не могут быть изолированы от других помещений музея, которые в свою очередь заняты ценнейшими собраниями. Далее, неизбежное размещение в музее войсковой части для обслуживания названных огневых точек нарушит всю систему охраны здания музея и его ценностей и в значительной степени нарушит проводимую научным персоналом музея работу.
Так как музей Института этнографии Академии наук СССР является учреждением, имеющим всесоюзное и общенациональное значение, я считаю своим долгом обратить внимание Военного совета обороны г. Ленинграда на необходимость принятия всех возможных мер для обеспечения сохранности накопленных столетиями ценностей музея.
Директор Института этнографииАкадемии наук СССР профессор И. Винников».
Как ни трудна профессору военная терминология, но «обслуживание названных огневых точек» действительно может «нарушить проводимую персоналом работу музея», с этим согласились партийные начальники, и секретарь ЦК пишет секретарю Василеостровского РК:
«Тов. Шишмареву.
Это верно. Жданов».
Как хрупок, как уязвим этот город, как мужественны, талантливы и беззаветны женщины, его сберегавшие.
С началом войны была проверена документация на все значительные исторические сооружения, по которым можно будет их восстановить в случае разрушения.
Выяснилось, что царский дворец на Каменном острове, в строительстве которого участвовали великие зодчие, необходимыми чертежами не располагает. В течение половины августа и сентября сотрудниками ГИОПа был проведен полный обмер и паспортизация всего дворцового комплекса и его декоративного убранства. (Сегодня, как об этом не вспомнить, районное бюро инвентаризации полгода оформляет документы на убранную перегородку в квартире или построенный стенной шкаф.) В эти же месяцы велась огромная работа по укрытию памятников, были зарыты в землю скульптуры в Летнем саду и в парках пригородных дворцов, проведена работа по маскировке шпилей и куполов, сняты декоративные скульптуры с Зимнего дворца, Адмиралтейства и других исторических зданий. К сентябрю 1942 года 200 из 300 зданий-памятников имели повреждения и разрушения, все работы по устранению завалов и угрожающих падением стен проводились под руководством районных архитекторов. Под их же наблюдением проводилось приспособление более 50 зданий-памятников к новым целям, предписанным военным временем. Не позволяя новым хозяевам заниматься варварской перестройкой, архитекторы сами изготовляли проекты «текущего регулирования». Так были спасены от уродующих перепланировок парадный зал Мариинского дворца, помещения во дворце Юсуповых, здание на Тучковом Буяне. Всего не перечислить.
Сегодня десятки исторических зданий выставляются на продажу, так как у города Санкт-Петербурга нет средств на их ремонт и содержание. Почему же в блокадном Ленинграде отдел охраны памятников даже в самые трудные месяцы вносил в бюджет 125 тысяч рублей вместо 150 тысяч рублей мирного времени. И это притом что многие здания, занятые военными организациями и эвакуированными учреждениями, перестали давать доход.
Сколько же весят на блокадных весах эти 125 тысяч, если деньги – эквивалент труда?
Блокадные весы… В какие странные сюжеты оказывались они вовлечены.
Эвакуация из города в конце ноября стала одной из сложнейших, требовавших незамедлительного решения проблем. В начале декабря, казалось, открываются новые возможности. Разрешение на выезд и средства эвакуации могли получить да и то с большими сложностями наиболее ценные для производства специалисты, люди заслуженные. Это на одной чаше весов, отмерявших жизнь, а на другой…
«ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА НАЧАЛЬНИКА ГОРОДСКОГО УПРАВЛЕНИЯ МИЛИЦИИ П. С. ПОПКОВУ О ЧИСЛЕ ГРАЖДАН,
ПОДЛЕЖАЩИХ ВЫСЕЛЕНИЮ ИЗ ЛЕНИНГРАДА, С ПРОСЬБОЙ ВКЛЮЧИТЬ ИХ В ПЛАН ЭВАКУАЦИИ
5 декабря 1941 годаСовершенно секретно
В соответствии с директивой НКВД СССР Управление милиции с объявлением войны провело учет уголовного рецидива и социально-паразитического элемента, подлежащего выселению из Ленинграда. Кроме того, подлежали эвакуации иностранцы и лица без гражданства.
Вывоз всех этих контингентов не был нами осуществлен в связи с перерывом железнодорожного сообщения.
За этот же период в Ленинграде осело несколько сот освобожденных из тюрем, лиц, прибывших без права на прописку, и тому подобных граждан, не подлежащих привлечению за нарушение паспортного режима за невозможностью выдворения их из города. Поэтому они были временно прописаны в Ленинграде.
Всего на 5 декабря состоит на учете подлежащих выселению по указанным основаниям:
1. Контрреволюционный элемент и уголовный рецидив, на которых имеются оформленные постановления УНКВД ЛО и городского угрозыска .......................................762
2. Лиц, подлежащих выселению на основании паспортных ограничений ...................................................603
3. Лиц без гражданства .................................65
4. Иностранцев .................................... .....84
Итого: 1514
Имея в виду, что в настоящее время имеется возможность вывоза, прошу Вашего распоряжения о включении указанных лиц в план эвакуации на следующую неделю.
Начальник Управления милиции гор. Ленинграда старший майор милиции Е. Грушко».
Нынешние милицейские генералы, опекающие Санкт-Петербург, могут лишь позавидовать старшему майору Грушко, имевшему на примете «социально-паразитического элемента» и «уголовного рецидива» всего-то 762 души. Это нынче не масштаб даже самого благополучного из районов города.
По совпадению, обретающему то ли аллегорический, то ли иронический смысл, старший майор решил заняться судьбой своих подопечных «контингентов» в День Конституции. Вот и резолюция была под стать акту неожиданного милосердия.
Резолюция: «Тов. Смирнову. При первой возможности надо эвакуировать машинами. Попков. 10.ХII.41».
Люди спасали город, и город спасал людей.
Каждый из оказавшихся в кольце стал участником великих событий.
А как же дети, как же беспомощные старики?
Разумеется, здесь не может быть речи о вкладе в победу, напротив, уже готовясь к обороне и в ходе ее, город-воин старался увести фактически с поля боя тех, кто мог служить только мишенью, кто дополнительным грузом забот осложнял и без того тяжкую ситуацию.
Но блокада – это подвиг организации и проведения эвакуации более миллиона человек в тяжелейших условиях.
Это и горестные ошибки, когда из четырехсот детей, вывезенных из города в июле – августе 1941 года, почти половина была вынуждена вернуться обратно в город, так как при отсутствии оперативного руководства фактически вывозилась навстречу наступающему врагу.
Из отрезанного по суше города поезда от Финляндского вокзала до Борисовой Гривы на Ладоге шли больше суток, люди ждали погрузки на автомобили и баржи по полсуток, были нарушения в боевом охранении, санитарном и медицинском обеспечении потока эвакуированных, не справлялась с перевозками и едва не встала в апреле 1942 года и Северная железная дорога, испытывая острую нехватку в вагонах и паровозах. Но девятьсот семьдесят тысяч ленинградцев и более трехсот тысяч жителей Прибалтики и прилегающих к Ленинграду областей, оказавшихся в блокадной ловушке, были вывезены. И каждая спасенная жизнь – это труд тысяч людей, организовавших и обеспечивших эвакуационный поток. И может быть, по вине кого-то из этих же самых людей не удалось спасти тех, кого еще можно было спасти.
Нас вывезли из города от Кушелевки до Осиновца на поезде, от Осиновца до станции Жихарево в автобусе по льду в начале февраля 1942 года. И деревянный вокзал на Кушелевке, ближе к центру города, чем Политехнический институт и Лесотехническая академия, для меня самая важная станция, откуда для нас, для меня, началась дорога жизни. Мы были обречены, нас вывезли, подарили жизнь.
Попытки начать перевозки по льду через Ладогу были предприняты еще в последних числах ноября, и уже к 6 декабря под неокрепший лед ушло 126 автомашин. Риск был слишком велик, 12 декабря Военный совет Ленинградского фронта останавливает перевозки через Ладогу, возобновятся они только 21 января 1942 года.
С возобновлением перевозок по Ледовой дороге на первые числа, с 23 по 25 января, была поставлена задача перевозить по 1200 человек, а начиная с 25 января не менее 2400 ежедневно. Решение было подкреплено 50 автобусами для перевозок по льду и необходимым количеством автобусов для подвозки эвакуируемых к Финляндскому вокзалу в черте города, выделен бензин.
На конечных пунктах ледовой трассы были устроены ремонтные автомастерские, кроме них, были оборудованы еще две подвижные аварийные мастерские для оказания помощи в пути. Эвакопункты, питательные, медицинские пункты были устроены наспех, в полной мере не отвечали требованиям эвакопотока, но были. Для движения транспорта по фронтовой дороге, как теперь именовалась трасса, был составлен график, согласованный с подачей и отправлением железнодорожных составов со станции Жихарево на том, восточном берегу Ладоги. На каждый эшелон полагались, кроме начальника и старшего по вагонам, врач и медсестра, коим надлежало сопровождать эвакуируемых до места назначения. Но медицинского персонала не хватало, далеко не все вагоны были оборудованы печками-времянками и настилами, была неразбериха, и не всегда бескорыстная, с питанием. Снабжение эшелонов кипятком требовало постоянного внимания и усилий на станциях, через которые шли эшелоны с ленинградцами.
Обстрелы, бомбежки, гибель людей в пути…
Да, нас с братом спасла мать, спас приехавший в командировку инженер Амбаров, но мать, жена коммуниста, была жива, и Амбаров мог приехать в Ленинград, потому что здесь не было фашистов, потому что была проложена Дорога жизни, город сражался, сражался все тысяча четыреста пятьдесят шесть дней, это только в осаде девятьсот.
На каких весах измерить дела человеческие, где подвиг и преступная близорукость, самоотвержение и трусость, самопожертвование и шкурничество – все было рядом, все было сплетено.
Ленинград вернул и возвысил изначальный смысл самого слова – город, град.
Град в славянских языках – это замок, крепость; в древнем дописьменном русском языке город – это ограда, забор, укрепленное место.
Раньше города защищались стенами, в расчете на это и Петербург начался с крепости, которой по иронии судьбы не суждено было произвести ни одного боевого выстрела. А в Великой Отечественной войне выстоял именно Город, во всей полноте своей внутренней силы, куда более важной, нежели стены, и даже предусмотрительный припас. Город был тем высочайшей жизнестойкости организмом, который умножался силой горожан и сам эти силы поддерживал. Изможденным он отказывал в праве на смерть, он требовал непрерывной городовой службы. Его технические, производственные, военные ресурсы требовали человеческих рук и воли. Он выстоял, потому что не распался на «очаги сопротивления».
Все многосложное городское хозяйство, весь городской обиход существовал в новом контексте.
Все было его заботой. Сложнейшие вопросы, связанные с эвакуацией жизненно важных для страны предприятий и налаживанием работы оставшихся производств в условиях осады, вопросы военного учета и мобилизации горожан как в армию, так и в ополчение, отряды МПВО, трудовые отряды на оборонные работы и очистку города, спасение от эпидемий. Все становилось жизненно важным и требовало новых решений: функционирование рынков, бань, детских домов, парикмахерских и мастерских по бытовому ремонту.
1 марта 1942 года в городе было открыто 67 парикмахерских, 94 пункта по ремонту обуви, 91 пункт по ремонту и пошиву одежды, 33 пункта по ремонту различной хозяйственной утвари. Все это хозяйство не подснежники, сами собой вылезающие из земли, едва пригреет солнышко. Нужно было возродить, вдохнуть жизнь, сделать полнокровным городской обиход, приспосабливаясь к условиям войны и блокады, но не отступая перед ними.
Знаменателен для страшного марта 1942 года традиционный аккорд, завершающий отчет о проделанной работе, заведующего отделом местной промышленности горкома ВКП (б) Г. В. Гудкина, датированный 20 марта: «Для обслуживания нужд трудящихся города сделано еще очень мало и не использованы все возможности и резервы предприятий местной промышленности».
В городской обиход непременно входят праздники; ни война, ни блокада календарь изменить не в силах.
ИЗ ДНЕВНИКА КРАСНОАРМЕЙЦА С. И. КУЗНЕЦОВА. 1942 год
«1 мая.
Первомайские праздники объявлены рабочими днями, но в городе кое-где вывешены красные флаги, плакаты и портреты большевистских главарей. Кроме этого, по-видимому, с целью украсить город, в магазинах выставлены бутафорские товары – овощи, фрукты, кондитерские и гастрономические изделия, сделанные из пластмассы. Последнее обстоятельство вызвало у населения с трудом скрываемое неудовольствие.
19 июля. Ездил на почту, и в честь физкультурного праздника выдали 100 гр водки.
26 июля. День флота СССР. Праздник прошел хорошо, в ужин поел досыта.
6 ноября. Работал на заводе, исправлял отопительную сеть и в кочегарке переставлял прокладки на паропроводе. В 7 часов вечера зашел к профессору Лебедевой Л. А., где и встретил праздник Октябрьской революции, то есть принял 50 грамм водки и скушал пирожок с рисом и морковью.
7 ноября. Посетил проф. Лебедеву, исправил примус, и остальное время провели с нею за чайком. Я так был доволен этой живой беседой, что забыл даже, что нахожусь в Армии. Как надоело это бесполезное, кровопролитное дело. Как хочется вернуться к мирной жизни и своему очагу.
5 декабря. Праздник сталинской Конституции, дали 50 гр. спирта и больше ничего. Работал на заводе. Вечером получил два письма от Жени, пока жива, деньги мои получила. День прошел без всяких приключений – и настроение хорошее».
1943 год
«23 февраля. Праздник провел хорошо, был у проф. Лебедевой, и праздник провели с ней вместе.
8 марта. День провел хорошо. Послал письмо брату Ване».
Брат Ваня, как отмечено в дневнике, будет четыре раза ранен и четыре раза после госпиталя отправлен на фронт, после пятого ранения уже не фронт не пошлют.
Дневник Степана Ивановича Кузнецова немногословен и потому загадочен. О дружбе с профессором Лидией Александровной Лебедевой, как она возникла, чем держалась, ничего не сказано. Мало что проясняет и запись от 11 июля 1943 года: «Неожиданная радость, меня в 12 ч. посетила Лидия Александровна, я и не знаю, какую она ко мне питает привязанность и называет сыном. Я даже и не знаю, чем я так оказался для нее хорош. Она все последнее отдает для меня. Сегодня принесла 6 шт. белых пирожков и 2 бутерброда с колбасой, а я знаю, что она ради меня обидит себя».
Красноармеец, рядовой Кузнецов, Степан Иванович, аккуратно вносит в дневник записи обо всех приобретениях и о том, кому и сколько выслал денег. Так, только за вторую половину 1942 года за 5 кг крупы приобрел коверкотовый костюм, пальто купил за 600 рублей, маме послал 2000 рублей, сестре Дусе 600 рублей, жене 1500 рублей. И притом что и в январе 1943 года матери будет послано 1000, брату 600 и жене 500. За 1100 рублей куплен отрез черного сукна, 3 метра.
Вот цены на Кузнечном рынке в феврале 1942 года. Хлеб при государственной цене 1 рубль 25 к. за кг – 40 рублей за 100 грамм, но это если повезет, на рынке хлеба мало. Пачка рублевых папирос «Звездочка» – 40 рублей, «Беломор» – 60. За стограммовую пачку табаку просят 300 – 400 грамм хлеба. В средствах Степан Иванович, судя по всему, не очень стеснен, но это его не утешает: «Проклят тот, кто рядовой, его не считают ни во что, невзирая на образ».
Чтобы хоть как-то изменить свою жизнь, решил вступить в партию. И чистосердечно записал 3 сентября 1943 года: «Утром узнал, что меня будут принимать в партию. А в 12 час. дня я уже был принят кандидатом в члены ВКП (б). Хотя бы после войны мне найти полегче работу и поспокойнее, а то изныл я под тяжестью трудов». «7 октября. Мне вручили билет кандидата партии, но не знаю, что из этого я получу, а волокиты было много…»
Следователь контрразведки подчеркнет эти записи, но судьба будет милостива к Степану Ивановичу Кузнецову, он доживет до девяноста лет и будет с воинскими почестями похоронен у себя в Вышнем Волочке как почетный гражданин города.
Очень важно, чтобы наша память хранила, каково было каждому из тех, кто был приговорен врагами к уничтожению, оказался в осаде, кто оказался лицом к лицу со страшным, нечеловеческим испытанием и сумел запечатлеть эту жизнь. Блокада – это не выставка добродетели, не смотр доблести и геройства, не марш победителей. Не все выдержали испытание, не всем довелось прожить и умереть по-людски. И не мне быть судьей. Пока сам не окажешься испытан огнем, голодом и сжигающим душу морозом, как знать, хватит ли у тебя сил все это вынести.
У каждого, в конце концов, свои будни и свои праздники.
ИЗ ДНЕВНИКА Н. П. ГОРШКОВА. 1942 год
«8 марта. Воскресенье (Международный женский день). Весь день ясная хорошая солнечная погода, небольшой ветерок. Утром мороз -12. Днем на солнце – 14.
Пальба на фронте с 5 час. утра и с перерывами в течение всего дня. Неприятель несколько раз с утра до позднего вечера (раз 5 – 6) обстреливал город снарядами… Обстрел мирного населения – не что иное, как наглое хулиганство врага, т. к. никакой пользы для себя неприятель не достигает. Обстрелом не сломишь и не запугаешь ленинградцев, мужественно и стойко переносящих все тяжелые обстоятельства вражеской блокады.
В городе по случаю Международного женского дня очень много организованных женщинами воскресников по уборке и приведению в порядок города. Бригады скалывают лед на улицах, на трамвайных путях, очищают дворы от вылитых и замерзших нечистот. В остальном жизнь города без перемен.
1 мая. Хорошая ясная погода. Проходящие редкие облака. Утром в 6 час. температ. +2. Ночью и утром пальба на фронте и обстрел.
Днем вражеские самолеты несколько раз пытались прорваться в город, но шквальный огонь наших зениток заставлял повернуть их обратно. Весь день великого международного праздника прошел спокойно. Повсюду на предприятиях и в учреждениях работа шла обычным порядком, как и в будние дни, но все почистились, помылись и приоделись по-весеннему. На улицах и в домах всюду наведена чистота, вывешены флаги. Город имеет приятный праздничный вид, ходят трамваи. Погода теплая, +12 (в тени). Солнечно. У населения были опасения, что враг в праздник сделает воздушный налет, но это не удалось, немцы ограничились обстрелом, который начался в 14 час. и продолжался очень короткое время».
Ни День физкультурника, ни День флота СССР не помянуты, лишь обычные в эти дни записи об обстрелах и о погоде.
А это уже 1 мая 1943 года.
«С утра погода холодная, пасмурная, t +5. По радио передают приказ Верховного главнокомандующего т. Сталина № 195. В это время злобный враг уже производит арт. обстрел города крупными снарядами, выпуская по 3 – 4. Враг через некоторый промежуток снова возобновляет обстрел. Днем обстрел был несколько раз. На улицах заметно больше народа, чем обычно в будние дни. Жизнь в городе идет обычным порядком: трамваи идут полными, в кино очереди за билетами, радио не умолкает. Передаются «последние известия», гремит музыка и т. д.
Вечером прошел дождь. Обстрел прекратился. Ночь прошла спокойно».
«7 ноября. ХХVI годовщина Октябрьской социалистической революции. Сегодня и завтра нерабочие дни, кроме работы на беспрерывно действующих предприятиях и на транспорте.
Погода с утра облачная, холодная, сухая.
Враг рано начал обстрел. Временами слышна сильная канонада. Несмотря на военную обстановку, повсюду много народа: на улицах, в кино, в трамваях. Заметно праздничное бодрое настроение.
В 19 час. 30 мин. объявлен приказ маршала Сталина о взятии нашими войсками гор. Фастова. Вечером шел мокрый снег».
Вот так и дожили до 27 января 1944 года, день за днем, час за часом, минуту за минутой. Этот день ждали все, и все знали, что он войдет в летопись и календарь города навсегда. Не знали только, что ждать придется так долго, у многих сил не хватит, так и не дождутся…