Михаил Александрович Каюрин
Тень дьявола. Часть 2
На сарказм капитана никто не отреагировал. Мысли офицеров были направлены в ином направлении, и показная бравада Сергея только усугубляла их переживания.
Они свернули в тоннель, и дошли до конца. Перед стеной, которая предстала перед ними, Кедров остановился и замер. Он что-то пробормотал, и тотчас на стене появилась светящаяся нить. Затем выделенный нитью диск отошёл в сторону, и офицеры очутились в просторном зале. Он был пуст. Многочисленные приборы светились множеством разноцветных сигнальных лампочек и работали в автоматическом режиме.
– Положите капитана на стол, – сказал Кедров и показал на овальную конструкцию из незнакомого материала. Располагайтесь, где вам будет удобнее.
Когда тело Безупречного оказалось на столе, Кдров подошёл к нему и, не нажимая никакой кнопки, каким-то непонятным образом перевёл его плоскость с наклоном к горизонту. Не проговорив ни слова, он расположился в кресле поодаль от офицеров.
Засветилось вокруг пространство, исчезли куда-то стены и все окружающие предметы, перед глазами появились галактики, звёзды, планеты… Шокированные офицеры реально почувствовали себя летящими среди этого нагромождения вселенной. Вдалеке они увидели маленькую голубую планету. Она приближалась к ним с неимоверной скоростью, и вскоре на ней уже различались материки и океаны. Поверхность планеты быстро приближалась, стали видны поля, леса, реки, горы. Городов, как ни странно, не виднелось. Открывшаяся панорама из космоса вызывала у наблюдателей страх и паническое состояние. Создавалось ощущение, что все они вот-вот достигнут поверхности Земли, и непременно разобьются. Когда до земли оставалось не более нескольких сотен метров, какая-то неведомая сила остановила их падение. Офицеры зависли на этой высоте и медленно поплыли над поверхностью. На их глазах менялись флора и фауна, переходя из одной эпохи к другой. В течение часа они увидели всю историю планеты. Видели динозавров и то самое чудовище, которое выходило к ним из леса. Больше всего поразили катастрофы планетарного масштаба. Наконец, офицеры достигли знакомого острова и стали медленно опускаться. Они были сильно поражены, когда увидели себя в ходе операции на острове. Это было необычное зрелище. Офицеры испытывали странное ощущение, находясь как бы одновременно в двух измерениях. Они бежали, кричали, напрягая голосовые связки при виде космического корабля, и в то же самое время чувствовали себя наблюдателями происходящих событий. Наконец, всё прекратилось, в темноте стали вырисовываться окружающие предметы, появился свет.
Офицеры озирались по сторонам, не осознавая до конца, в какой реальности они находятся.
– Как вам понравился полёт в прошлое? – улыбаясь, поинтересовался Кедров и посмотрел в первую очередь на полковника.
– Впечатляюще… – сдерживая волнение, выговорил Иван Савельевич. – Только не возьму в толк, для чего ты нам это показал?
Кедров рассмеялся:
– Перед неминуемой смертью в голове человека за считанные секунды проносится вся его жизнь. Перед реконструкцией или утилизацией ему предоставляется возможность увидеть эволюцию человечества в целом. Так предписано Высшим Разумом. Всё это должно остаться в матрице души, которая не уничтожается, а лишь корректируется. Такая процедура обязательна для всех людей, проявивших агрессию. Она помогает им сделать выбор дальнейшей судьбы.
– Может быть, вселенский закон обязывает ещё и исповедаться перед тобой? – оскалился в злой усмешке Черемных.
– Нет, этого делать не нужно, – ответил Кедров и посмотрел ему прямо в глаза. – А вот услышать ваши впечатления я не прочь. В работе над совершенствованием человеческого сознания они мне очень пригодятся.
– Товарищ полковник, – с горячностью продолжил Черемных, – да он же издевается нам нами! Разве вы не видите? Перед тем, как превратить нас в прах, он ещё рассчитывает на нашу поддержку! Хочет въехать в рай на наших костях!
– Боже мой, как же вы ненавидите будущее, и как далеки от совершенства, – с грустью проговорил Алексей. – Живёте, будто в улитке. Окружающий мир вам не интересен, а потому и не ведом. Встать на пути эволюции – это глупость, остановить совершенство человечества невозможно. Вы видели, что происходило на планете в далёкие времена, какие катастрофы бушевали на ней по причине неразумных действий предыдущих цивилизаций? Видели, от чего они погибли? Это ли не аргумент для переосмысления своего отношения к окружающему миру?
– Для чего ты всё это плетёшь? – не удержался от вопроса Головко. – Мы уже практически мертвы, а от мертвецов какой прок?
– Ваши души бессмертны, и мой долг пополнить их позитивом, – на полном серьёзе сообщил Кедров.
– Кончай Ваньку валять, Дьявол, – прохрипел Черемных. – Делай скорее то, что задумал. Тошно мне от тебя. – Он обхватил голову ладонями и наклонился вперёд, упёршись локтями в колени. Глаза неподвижно уставились в одну точку, на скулах беспрестанно ходили желваки. Ему стало окончательно понятно, как беспомощны они перед пришельцами, и как абсурдно их сопротивление. На душе бравого и бесстрашного офицера сделалось смутно и пакостно.
Николай Климов сидел, не шевелясь, и не проронил ни слова. Его напуганное добродушное лицо виновато склонилось вниз, а пухлые полудетские губы слегка вздрагивали. Он часто моргал белесыми ресницами и периодически без надобности поправлял на носу очки.
В отличие от сослуживцев, капитан Безупречный зло скалился. Его сила духа была велика. Казалось, вернись к нему сейчас подвижность, он вскочил бы незамедлительно и, не раздумывая ни секунды, набросился на Кедрова, чтобы придушить. Даже обездвиженный, Иван не чувствовал себя поверженным и готов был бороться до последнего вздоха. В нём текла ухарская кровь. Она вскипала в жилах, принуждая протестовать до конца. Ему почему-то не верилось, что финал наступил, а подвига не произошло. Он продолжал надеяться на чудо, которое не раз ему сопутствовало, с нетерпением ждал его, смеясь над судьбой.
– Ну что, господа офицеры, наступила та минута, кода вы должны сделать свой выбор, – сказал Кедров.
Офицеры молчали. И тут, к всеобщему удивлению, заговорил Климов. Он встрепенулся, как воробей, и спросил с надеждой:
– А можно мне остаться здесь? Я готов верой и правдой служить во имя благородной цели. Буду беспрекословно исполнять всё, что потребуется от меня для спасения человечества. Уверяю, я принесу большую пользу. – В глазах молодого офицера стояла мольба.
Что?! – Взвился Безупречный. – Ты готов служить Дьяволу?! Ты офицер ФСБ, Климов! Одумайся и скажи, что испугался смерти. Я поверю, что это была минутная слабость. От его рук погибли твои товарищи. Вспомни это, Коля, и не роняй честь офицера! Не вставай перед бесом на колени!
Наступила тишина, но она длилась недолго. Её нарушил уверенный голос полковника:
– Верни мне табельное оружие, оставь в обойме один патрон. – Взгляд Ивана Савельевича выражал твёрдую решительность.
– И мне тоже, – хрипло выдавил из себя Черемных.
Безупречный стиснул зубы. В горле появилась едкая горечь неизбежности. Последовать поступку командира он не мог.
– Хорошо, я сделаю так, как пожелал каждый из вас, – сообщил Кедров.
Он подошёл к пульту и потянул вверх тоненькую ножку тумблера. Через некоторое время в стене отошла в сторону овальная дверь, в зал вошёл мужчина в облегающем тело серебристом костюме и остановился напротив Кедрова.
– Владимир Иванович, в ваше распоряжение поступает человек, готовый оказать помощь в реализации нашей программы. Вам предстоит провести на нём эксперименты с целью усовершенствования сознания. Отведите его в жилой сектор, покажите комнату, проведите инструктаж.
Идёмте, – вежливо пригласил мужчина Климова.
Николай посмотрел на Головко, потом на Черемных и Безупречного. На глазах молодого офицера выступили слёзы.
– Простите меня, товарищи офицеры, – прошептал он напоследок. – И прощайте.
Никто из его сослуживцев не проронил ни единого слова. Они отвернулись от Климова, как от прокажённого.
Низко опустив голову, словно скорбя по погибшим товарищам, Николай Климов, не оглядываясь, последовал за сотрудником лаборатории. За ними бесшумно закрылась дверь.
– Вы свободны, – сказал Кедров, обращаясь к Головко и Черемных. – Ваше оружие там, где вы его оставили.
– А капитан? – вырвалось у Сергея.
– Он сделал свой выбор и останется здесь до прибытия космолёта. Можете попрощаться.
– Ваня, ты что надумал? – спросил Головко с удивлением.
– Простите, товарищ полковник, что не могу составить вам компанию. Будь я способен держать оружие, я был бы с вами. Будьте уверены: Иван Безупречный не способен нарушить присягу, и никакие угрозы не заставят его стать предателем своей Родины. Что со мной сотворят – утилизацию и реконструкцию, – мне по барабану. Хочу напоследок прокатиться на летающей тарелке и посмотреть в глаза зелёным человечкам.
– Прощай, Ваня, – полковник взял обеими руками безжизненную ладонь капитана и крепко сжал. – Проиграл я свой последний бой и должен поступить так, как подсказывает мне совесть чекиста. А ты решай свою судьбу сам.
Черемных взял Ивана за плечи и сильно встряхнул.
– Прощай, дружище, – сказал он дрогнувшим голосом. – Ты всё сделал правильно, и нам не стыдно за тебя. Жаль, что жизнь так глупо обрывается.
– Прощай, Серёга, – тихо ответил Безупречный. Ему было мучительно больно от того, что, расставаясь с боевым товарищем, он не может обнять его на прощание.
В сопровождении Кедрова полковник Головко и капитан Черемных покинули зал. Через полчаса безмолвие острова было нарушено двумя пистолетными выстрелами. Противостояние закончилось.
