Мери Ми
Строптивые
Бри начинает смеется, – нет, к такому развитию событий, я не готова.
Я грустно улыбаюсь.
– Я не знаю, что будет дальше, – качает головой Бри. – Надо научиться относится к жизни проще. Иногда хочется перенять психологию мужчины на себя, не париться по мелочам, ставить только одну цель в день, а то и в неделю. Многозадачность высасывает из нас энергию: мы куда-то бежим, торопимся жить. У мужиков с этим проще. Если честно, не могу представить нас вместе с Биллом. Он слишком развязный, трудоголик и бабник. Для чего ему я, зануда-психолог, которая при любом раскладе вынесет мозг.
– Билл найдет к тебе подход, им не так легко управлять, как оказалось на деле. Твоя логика рассыпается в мгновение от его действий. Решать, конечно, тебе.
– Не уверена, что мне стоит ввязываться в следующие отношения с штампом в паспорте. Бракоразводный процесс не быстрый, – крутя вилку в пальцах, задумчиво уточняет Бри. – Какие у нас планы. Макс на работе?
Я вздохнула.
– Нет, срочные дела, сбежал глубокой ночью и велел ждать.
– Все совсем плохо?
– Я пока не знаю. Раз ты сбежала от кобеля-мужа, займемся чем-нибудь полезным. Как насчет прогулки по лесу? Потом можно позагорать у бассейна и посмотреть кино.
– Отлично, я только за.
На лице подруги появляется улыбка, от чего и у меня на душе становится спокойнее.
День пролетел незаметно, наступил вечер. Я все больше нервничала и не могла избавится от тревоги. Приготовленный ужин практически остыл. Бри тоже загрустила. Так прошёл час, второй. От оглушающего звонка телефона в спокойной тишине вечера мы вздрогнули. На какой-то момент я растерялась и слушала мелодию звонка в ступоре. Одумавшись, схватила телефон, на экране высветилось имя Макса.
– Да… Макс…
Никто не ответил, но я слышу прерывистое дыхание.
– Алло… Почему ты молчишь…
– Оди… малыш… У меня небольшие проблемы, – от его чуть рваного голоса бегут мурашки по коже.
– Но… Ужин уже готов… Где ты?
В момент я потеряла дар речи – что-то не так. Отдаленно слышу мужские голоса и сирены скорой.
– Я хочу сказать тебе… прости… я не смогу приехать…
Замираю. О чем он говорит? Мой пульс учащается, бросает в холодный пот.
– Да скажи же, черт возьми, что происходит! – Не сдерживаясь, ору в трубку.
– Я должен идти…
– Нет, пожалуйста…
– Люблю тебя, неженка…
Еле различимый шепот, но я услышала его… Услышала… Слезы катятся по щекам.
– И я тебя, слы…шишь…
Меня перебивают чужие голоса, доносится шуршание, а следом…
– Мисс Вуд?
– Да…
– Макс Льюис направляется в больницу Дуглас-Каунти, у него тяжелое ранение. Вы знаете родственников Ульяма Питерса? Сообщите им, что он в коме.
Одри медленно осела на пол, в голове шумели голоса, обрывки фраз растерянно трясущей ее за плечи Бри. Вокруг все замерло. Темно и пусто, мир треснул, разлетелся в считанные минуты.
25 глава
Встретив Билла с парнями недалеко от складских помещений, я не знаю, чего мне ждать. Все здороваются, жмут руку, хлопают меня по плечу. Рад, что я не тот босс, которого ненавидят. Ребята стараются вывезти мое дерьмо, несмотря ни на что.
Пытаюсь дать позитивный настрой, какой бы ни был исход встречи:
– Сориентируемся по ситуации. Если все серьезно, я остаюсь, а вы – уезжаете. Ясно?
В ответ оглушающая тишина.
– Это крайняя мера, в остальном бьемся до последнего.
Все загудели, настраивая себя морально.
– По машинам.
После ночи с неженкой я плохо концентрируюсь на проблеме. Это чертовски мешает, злюсь на себя, совсем забыв о делах. Я так хотел свою малышку, до хруста в зубах. Какой кайф – войти в нее и ощутить жаркие «объятия» упругой киски, понимая, что она целиком моя. Навсегда моя. Оставил малышку грустить одну в особняке, она вновь разочаровалась во мне: «Ты кретин, Макс Льюис».
Делаю над собой усилие, чтобы не думать о ней. Боксеры не трахаются перед боем, теперь понимаю почему. Концентрация на деле и правда ни к черту.
Увидев пару тонированных джипов, светящих фарами прямо в глаза, резко нажимаю на тормоз. Десять машин против двух. Это не самая удачная сходка, которая могла случиться. Злость на нежданных гостей усиливается с каждой минутой.
– Давай биту, – говорю Биллу.
Билл без лишних вопросов открывает багажник и раздает весь свой арсенал парням, оставив нам пару кастетов.
Из тонированных джипов выходят головорезы с оружием покруче. Вооруженные до зубов шкафы смотрят на нас, как на опасных преступников.
– Какого хера? – Билл кидает биту и сплевывает на землю. – Наш детский сад и это… – возмущается он, хлопая глазами от негодования и показывая пальцем на придурков, вопросительно уставившись на меня.
– К черту! – махнув рукой Билл подкуривает сигарету.
– Давайте к сути, в чем проблема? – закинув биту на плечо, я оцениваю врагов. Получить пулю в лоб или потерять все, что у меня есть. Что же выбрать? Готов ли я умереть? Смотрю на своих парней, они злы и серьезно настроены, язык не поворачивается сказать «Уезжайте». Да они и так все понимают.
Не увидев реакции, задаю следующий вопрос.
– Где ваш босс? Я не хотел переходить никому дорогу. Давайте решим вопрос по-взрослому, без опасного оружия. Чья рожа целее, тот и выиграл.
Передняя дверь машины распахивается, из нее выходит хорошо знакомый мне лысый мужик. Я все еще не удосужился узнать его имя. Видимо – зря.
– Я не думал, что насолил тебе настолько. Не терпится услышать обвинения!
Мысленно перебираю варианты исхода этой встречи. Везение не всегда на моей стороне, и я думаю о рисках.
– Ты совершил крупную сделку в моем городе. Как ни старался, я так и не смог понять, как ловко это получилось у паршивого работяги-лесника. Впечатлен.
Лысый вытер пот со лба. Нервничает, сука.
– Это значит, – продолжает он, – ты должен поделиться со мной и не жадничать.
Наглость зашкаливает.
– Уберите тачки и свалите. Я даже с родственниками не делюсь, – не сдерживаю улыбки, увидев красные щеки жирного. – Я расскажу вам одну историю. Жил-был один неказистый мужичек, который в жизни решал все с помощью денег. Вдруг он захотел прыгнуть выше головы. Нанял больших и сильных головорезов, раздал им красивые игрушки. Однажды он встретил большую акулу, которая ему совсем не по зубам. Акула любила плавать в свободном океане, не обижала маленьких рыбок и жила размеренной жизнью. Мужичку это сильно не нравилось, и он решил поставить свои сети на акулу. Но не учел, что акула по сути своей хищник и загрызет любого, кто к ней приблизится.
Понизив голос, обращаюсь непосредственно к лысому:
– Придется затаскать твою задницу по судам. Поверь, мне это по силам.
Подхожу к нему вплотную, напирая своей решимостью, и упираюсь битой в его грудь. Я был уверен, что он соскочит быстро, иначе и быть не могло.
– Отзови иск, он отнимает много денег и здоровья. Получается, ты должен мне вдвойне, – его наигранность бросается в глаза, видно, как он нервничает, но все равно не отступает.
– Не я начал создавать проблемы.
– Ты как кость, застрявшая в горле. Сегодня будет так, как я скажу. Зак, – крикнув здоровенному лбу, лысый ехидно скалится. Зак в это время, вытащив канистру из машины, направляется в сторону арендованного здания, поливая все на своем пути бензином.
Я не готов к такому повороту. Мы ожидали обычную разборку, к которой привыкли, – кулаки и биты. Хватит, пора заканчивать. Времени нет.
– Дерево любит огонь, не так ли.
– А я люблю наказывать гондонов – с размаху бью битой лысого в лоб. Он, остолбенев, теряется на время.
– Больно? – завожу биту ему за шею. – Мальчики, живо по домам, иначе этот ублюдок захлебнется, – кричу я.
Мужики не знают, как поступить. Решает за всех Зак: он бросает зажженную спичку, и огонь разгорается мгновенно. Хватаю лысого за грудки. В его глазах виднеется отблеск пожара. Я задумался: лысый явно прикоснулся к тому, к чему не следовало. Он пользуется моментом и бьет меня кулаком в нос. Кровь льется, заливая футболку. «Вот сука!»
Его пухлые волосатые руки, пытаются оттолкнуть меня. В ярости поднимаю его за шею, изо рта идет пена. Впечатываю его тушу в капот со всей силы. Размазываю его морду как отбивную. Он оседает, завалившись на бок. Начинается возня и крики. Выстрел на минуту прекращает шум. Как только все понимают, что никого не зацепило, заново включаются в драку. Мимо меня проносится тачка, раскидывая в стороны громил – за рулем злой Билл. Половина моих парней бросается тушить огонь, остальные идут в рукопашную.
Билла вытаскивают из машины и налетают на него толпой. Взревев, я одним ударом отбиваю одного за другим, расчищая проход к другу, и поднимаю его с земли. Мое дыхание сбивается, грудь ходит ходуном. Сука, кто им дал право приходить в мой дом и вытворять все, что им вздумается?
– Дело дрянь. Я удивлен, что мы еще живы, – говорит друг и нагибается, уходя от очередного удара и перехватывая руку противника. Раздается хруст и вопль. Я бью следующего локтем прямо в шею и отталкиваю тело. Удары раз за разом сыплются без остановки. Очередной выстрел. В глазах рябит, я не могу сфокусировать взгляд, ребра болят, хочется пить. От едкого дыма тяжело дышать. Переступаю через скорчившиеся тела.
– Ни хрена не видно, твою мать.
Вижу Билла, как он зажимает правую грудь рукой.
– Билл… – ору, раздирая глотку, он поворачивается, глядя в мои глаза.
– Вот и все, дружище… – еле слышно говорит он, падая лицом в дорожную пыль.
– Твари, удавлю каждо…
Не успеваю договорить: чувствую сильный удар по голове. Разворачиваюсь, натыкаясь взглядом на залитую кровью рожу хряка. Он с моей битой. Падаю, вдыхая гарь. Пытаюсь встать, но не выходит. Сознание уплывает…
***
Сыро и темно, тяжелое дыхание рядом. Кашляю от сухости во рту. Мои руки связаны за спиной. Сижу на бетонном полу и ощущаю боль во всем теле.
– Билл… Билл… – горло дерет, не могу позвать громче.
– Брат, здесь холодно… – прислушиваюсь к еле различимому шепоту друга.
– Мы выберемся отсюда, тебя починят… и… ты снова, – жмурюсь от накатившейся тошноты. Голова раскалывается, словно кто-то бьет в колокол со всей дури. – … снова будешь тискать девчонок и гонять на тачке.
– Маакс… мне никто… Бри… – хрипит Билл и, видимо, отключается. Я пытаюсь дозваться до него, прислушиваясь к еле слышному дыханию.
– Эй, ублюдки, нужен врач. Если он умрет… Дайте ему воды, – замолкаю от прошибающего озноба, мне становится чертовски плохо. Осознаю, в какой все-таки мы заднице. Пушки решают основной груз проблем, но мы никогда не скатывались до уровня головорезов. Оружие – это слабость, с ним можно позволить себе все, что угодно. Лысому бы давно снесли череп с плеч. И снесут – дело времени.
Одри… Ушла она или все еще ждет меня…
Дверь громко скрипит и ударяется о стену, штукатурка осыпается. Яркий свет ударяет в глаза: сначала мне светят фонариком, проверяя зрачки, затем Биллу. Зажигается свет, и я вижу все тех же героев.
– Хочешь денег? Забирай все и дай нам выйти отсюда… Ты больше… не увидишь нас в этом городе, обещаю, – закашливаюсь от комка, в горле пересыхает. В душе раздрай. Я хотел вцепиться в ублюдка и оторвать ему голову.
Лысый смеется, направляя на меня пушку.
– А зачем, Льюис? Мне проще убить тебя, так меньше проблем.
Я улыбаюсь ему в харю и четко цежу по слогам.
– Все мы там будем, больной ублюдок. И знаешь, кого я там встречу… – услышав стон Билла, забываю все, что хочу сказать. – Отвезите его в больницу.
Ненавижу себя за то, что не в силах помочь другу.
Зак подлетает ко мне и пинает в живот. Сгибаюсь от удара, успевая подставить ему подножку. От неожиданности он падает. Сцепленные руки лишают меня более качественного маневра. Собрав последние силы, наваливаюсь на него и вгрызаюсь в его шею. Чужая соленая кровь попадает в рот, от адреналина еще больше сжимаю зубами артерию. Зак верещит, пытаясь выбраться из-под меня. Раздается выстрел. Странно, но я начинаю привыкать к шуму стволов. Плечо обдает жаром, я разжимаю зубы и рычу, боль не утихает. Опрокидываю голову на грудь Зака, не в состоянии скатиться с него.
Разморило. В голове вата. Со стороны мы с Заком выглядели устало и просто решили отдохнуть. Комната вдруг становится размытой, ангел спускается с небес, смотря на меня. Оди… Глаза, светящиеся зеленым огнем. Один ее взгляд сводит меня с ума. Ее заразительная улыбка, от которой замирает сердце. Именно так я и представлял ангелов. Моя нежная, ранимая девочка. Моя зависимость…
Я не думал, что финал нашей истории будет таким печальным. Столько времени потерял, как я ненавидел себя, в этот момент. Хотел оградить ее от всего. Жалею, что не сказал ей о своих чувствах. Умирать не страшно, когда знаешь, что тебя любят. Я хочу детей, семью: все то, к чему постепенно шел. Я готов к этому… Но видимо, меня нужно было убить, чтобы осознать, что поистине важно.
В дурмане понимаю, что я все еще на холодном полу подвала. На меня смотрит дуло пистолета, за ним – потное лицо с омерзительно прищуренными глазами.
– Твоя девочка – что надо. Малышку хочется всегда, – хрюкает лысый, пиная меня по ногам. – Пришлось немного побегать за ней, но деньги и дорогие подарки сделали свое дело. Через неделю она уже была на моем члене. Как же красивы ее раздвинутые ножки. Я трахал ее прямо за твоей спиной. Как можно быть настолько слепым? Твой захудалый бизнес полетит к чертям. Ты все потерял, Льюис.
Я холодею. С виска стекает пот, а кровь из раны сочится на пол, не переставая. Когда она успела, черт возьми. Ее поступки, слова… Где же я так сильно накосячил… Какова вероятность, что это правда? Я был уверен в ней.
– Тварь, – мне уже все равно, захватываю жирдяя ногами, – если ты тронул Оди…
Сдавливаю ноги сильнее, но сил не хватает, чтобы удавить мразь. Он изворачивается и сжимает раненое плечо. Стискиваю зубы от боли. Он кайфует.
– Какая еще Оди? Ты совсем плох, парень. Твоя телка – Салли.
Выдыхаю от облегчения.
– Ну все, пора кончать с тобой и твоим дружком.
Отойдя от меня подальше, лысый толкает Зака.
– Эй, вставай, уходим.
Зак в полной отключке, как и Бил.
– Ну что за кретин, – недовольно бубнит лысый, завинчивая глушитель на ствол, и направляет его прямо мне в голову.
Слышится посторонний шум, топот ног и снятие с предохранителей автоматов.
– Удачи, – улыбаюсь, смотря ему прямо в глаза.
Дверь срывается с петель, в комнату вбегает толпа полицейских. Заламывают руки лысого.
– Вы имеете право хранить молчание. Все, что вы скажите, может и будет использовано против вас…
«Как же вы вовремя…»
Взволнованное лицо Декера. Сжимаю его руку.
– Билл… ему нужна помощь…
26 глава
Наши лица, как два белых пятна, сливаются со стеной. Около трех часов ночи, в коридоре больницы, тишина давит на нервы. Мы не ближайшие родственники пациентов, поэтому с нами особо не церемонятся.
У Билла тяжелая операция, которая длится уже четыре часа. За его жизнь борятся и делают второе переливание крови. По словам врача, у него максимально близкое к сердцу ранение и большая потеря крови, повреждены крупные артерии. К Максу меня не пускают. Из него вытащили пулю и зашили глубокую рану. После операции он пришел в сознание и теперь отсыпается. Я хочу увидеть своими глазами, что с ним все хорошо.
Инспектор берет у нас показания. Мы толком не знаем, что рассказать, не владеем никакой информацией вообще.
Я не могла назвать себя возлюбленной или женой, кто я? Девушка, которую трахает Макс и не посвящает ее в свои проблемы! Боль от осознания, что я совершенно никто, мучает меня. Я гнала любые мысли из головы, буквально впав в медитацию. Думала, закричу или заплачу, но внутри как будто все рухнуло вниз, наступила пустота. Мне нужна уверенность. Убиваться и плакать не было сил.
Посмотрев на нас, инспектор качает головой. Войдя в наше положение, он разрешает остаться с условием, что мы не будем мешать медперсоналу делать свою работу.
Взглянув на Бри, понимаю, что ее состояние на грани обморока: она все время сжимает мою руку до боли и вздрагивает от мимо проходящих врачей. За последние пару дней она совсем измотала себя. От бессилия я пытаюсь отвлечься и хожу взад-вперед, стараюсь взять себя в руки. То, что произошло, не должно было случиться. Как в маленьком городке, где каждый знает друг друга, устроили бойню с пожаром?
Позже пришел Декер, вкратце рассказал о случившемся. Чиновник с огромным эго захотел отжать бизнес. Теперь ему грозит пожизненное заключение и выплата компенсации за ущерб и нанесение вреда. Никогда не понимала людей у которых миллионы долларов в карманах, полно недвижимости в других странах, живи себе, радуйся жизни. Но видимо не хватает острых ощущений.
Утомленно опускаюсь на кушетку и крепко обнимаю Бри, она тихо плачет.
– Одри, я так боюсь, что он не проснется, не прощу себе… – слова ей трудно даются. – Я не сказала ему, что ушла от мужа… мое сердце не выдержит. Господи…
– Малышка, прекрати, не накручивай. Надо быть сильной. Не думай о плохом, пожалуйста, ты сама на себя не похожа. Где та смелая девочка? – Взяв ее за подбородок, смотрю на нее уверенным взглядом, – ну же, прекрати.
Судорожно вытерев влажные щеки и расправив плечи, Бри шепчет, что больше не будет истерить.
– Я тебя понимаю. Если бы Макс… – делаю шумный выдох, голос дрожит. – Пока нет окончательного диагноза, просто не сдавайся, хорошо?.. Нам надо отдохнуть, ложись, – опускаю ее голову на свои колени, а сама откидываюсь спиной на холодную стену.
– Спи, – дрожащей рукой глажу подругу по волосам, – скоро все наладится.
***
Нежные руки копошатся в моих волосах и легонько прикасаются к лицу. Торопливые и невесомые поцелуи покрывают мой торс. Плохо чувствую слегка уловимые прикосновения. На обезболивающих и море кажется по колено. Тупая боль отдает в плечо. Хмурю лоб.
– Оди?
Голова слегка кружится, и меня мутит. Открываю глаза, чтобы взглянуть на свою малышку и расцеловать ее милые щечки. Вместо этого натыкаюсь на ласковый взгляд Салли. Она тянется к моим губам и целует. Растерянно отвечаю на поцелуй. После наркоза толком не соображаю, что толкает меня на такую реакцию. Если бы меня пытали, я бы и тогда не смог дать четкое разъяснение, почему ответил на поцелуй.
Салли умудряется положить мою руку на свою задницу, и я сжимаю ее. Черт, чем меня обкололи? Она залезает на меня и снова целует. Я прихожу в себя и отстраняюсь от нее, вспомнив слова лысого. Вытираю рот и вздрагиваю от отвращения. Из-за слабости и боли в плече не могу скинуть шлюху с кровати.
– Салли, слезай нахер… – зло громыхаю я, в палате раздается звук хлопнувшей двери.
Моя малышка с бледным лицом и злыми глазами смотрит прямо на нас. На секунду становится даже страшно. Она замечает ладони Салли, опирающиеся о мою грудь, и мои судорожно сжатые пальцы на ее ляжках. Картина маслом, блядь. Как долго она наблюдает за нами и что она увидела?
– Я видела все, – отвечает Оди на мой мысленный вопрос и угрожающе поднимает палец вверх, – даже не смей оправдываться. А ты, сука, слезай с моего мужика, иначе твой длинный клюв встретится вот с этим косяком.
Оди со всей дури пинает дверной косяк. Недождавшись никаких действий, она подлетает к кровати и стаскивает Салли за волосы.
– Ты совсем непонятливая, тварь? – с размаху бьет ее по щеке.
– Не трогай меня, дура. Мааакс? – Салли пытается защититься и бьет в ответ, но промахивается, Оди намного проворнее. Неженка отвешивает еще парочку оплеух.
Голова кружится, по моим ощущениям, мне кажется что я тороплюсь и резво встаю с кровати, чтобы разнять их. Но на деле это выглядит печально, меня штормит и шатает из стороны в сторону.
– Оди, хватит, оставь. Она не стоит и одного твоего мизинца… – бормочу я. Простыня соскальзывает, пока я ловлю равновесие. Черт, оказывается, я абсолютно голый. Драка внезапно прекращается. Теперь внимание девушек сосредоточено на более интересном представлении. Сжимаюсь до состояния засохшей гусеницы, стараясь прикрыть причиндалы, и оборачиваюсь простыней.
– Как она посмела сюда заявиться? Мы в коридоре стены обтираем, я жду, когда можно навестить ненаглядного. – Одри поднимает свой уставший взгляд на меня. – Больше не подходи ко мне, ненавижу…
Ее глаза наливаются слезами, она отворачивается, чтобы я не заметил. Одри стремительно направляется к двери, но я успеваю остановить ее, крепко обняв и зарывшись в ее ароматные волосы. Сердце останавливается. Салли столбенеет от моего злого взгляда, и осознает своим куриным мозгом, что она – лишняя, уже давно никому ненужная.
– Я так скучал по тебе, с ума сходил, сладкая… – обрушиваюсь на Оди вялыми поцелуями. Она сдается и прижимается ко мне. Поднимаю ее, чисто на адреналине, схватив за круглую попку. Ее тело как перышко, она отзывается ноги обвивают мой торс. Не могу насмотреться на пухлые губы и глаза.
– Как же сильно я тебя люблю, – шепчу ей на ушко. Она смешно распахивает глаза, выдохнув с облегчением.
– Я тебя тоже, придурок, – шепчет в ответ. Не замечаю, как выхожу из палаты, нам не нужны посторонние, никто не нужен. Открываю первую дверь напротив. Похоже на процедурный кабинет. Усаживаю малышку на стол, раздвигаю ноги и вклиниваюсь между ними. Хочу чувствовать ее всю. Становится так спокойно, будто я дома.
– Макс, ты после операции, плечо…
Одри
– Тихо, – командует он. Хочется кричать и сопротивляться, как он мог обжимать шлюху. Забыл обо мне? Злость растворяется после его слов и прикосновений. Смотрю и не могу наглядеться. Живой, невредимый, остальное –потом. Макс осыпает меня поцелуями, но внезапно отстраняется.
– Черт, совсем забыл. Билл… – побледнев, он хватается за стол, тяжело дыша.
– Билл в коме. Он перенес сложную операцию и все еще не пришел в себя, с ним Бри, – успокаиваю я.
– Если бы я знал, что тварь решит нас всех угробить, никогда бы не рискнул чужой жизнью.
Беру его лицо в свои ладони.
– Декер немного рассказал о случившемся. Как ты нажил врагов за такой короткий период?
– Малышка, это не трудно, когда появляются деньги. Мне надо позвонить Декеру. Склад, ребята…
– Все целы, кроме вас. Даже склад устоял. Обгорел немного, но восстановлению подлежит.
Он внимательно смотрит на меня.
– Салли пробралась в мою палату специально, я ожидал увидеть тебя. Эта сука всю плешь проела.
– Я все понимаю, но щупать ее за жопу…
Макс
Ноздри Оди трепещут от злости. Глазами своими сверлит. Ревнует малышка.
Мой член реагирует на нее. Хочется забыться, стереть все плохое. Притягиваю ее за талию.
– Макс, не здесь, я устала, – дрожит в моих руках. Ее зрачки расширены, облизывает губы. Обманщица. Целую ее, но она выставляет вперед руки.
– Одри, – рычу и скручиваю руки ей за спину. Я на грани и ко мне возвращаются силы. Как вовремя. Она вздрагивает испуганно, хлопает глазами. Не ожидала от меня такого напора после ранения. Правильно, а то привыкла, что все по ее. Я изголодался и намерен взять свое. Сдохну, но возьму. Кажется, что сердце вот-вот лопнет по швам от переизбытка чувств, я и сам еле стою на ногах. А малышка уже плывет и стонет. Не долго сопротивлялась. Моя.
– Мааакс…
Одри
Макс целует больно, царапая щеки отросшей щетиной. Не контролирует себя. Намотав на кулак мои волосы, он фиксирует так, как ему нравится, не давая вздохнуть. Неистово, жадно… Ммм… Перед глазами плывет, низ живота сладко тянет. Боже…
От каждого его прикосновения схожу с ума, теряю связь с реальностью, хочу…
– Красивая, – его частое дыхание обжигает кожу, запуская мурашки по телу. Схватив его за шею, сама впиваюсь в губы Макса, издав стон. Простыня от резких движений слетает с бедер Макса, открывая полный обзор его тела. Впиваюсь в его ягодицы, прижимая ближе. Максу нравится. Слышу, как бьется его сердце. В нетерпении он разводит мои ноги еще шире, задирая юбку, и жадно впивается взглядом в кружевные трусики. В тот же миг они с треском рвутся. Я снимаю футболку, Макс помогает справится с лифчиком, мгновенно целуя грудь. Заставляет меня лечь на спину не отрывая взгляда от моих глаз. Спускается ниже, к животу.
Дышу чаще, буквально задыхаясь от внимательного взгляда серебристых глаз. Макс замечает каждый отклик моего тела, наслаждается и кайфует. Целует внутреннюю часть бедер. Сердце умерло, когда он лизнул меня там.
– Нет! – пытаюсь свести ноги.
– Малышка, не надо, расслабься, ты прекрасна.
Ставит мои ступни на стол, открывая все самое сокровенное. Опустившись на колени, проводит языком по клитору и ласкает складочки, не отводя взгляда. Заставляет меня еще громче стонать и извиваться. Сумасшедший. Пальцы, руки, губы. Я взрываюсь мгновенно, мучительно всхлипнув и не успев отдышаться. Макс одним движением заполняет меня собой до упора. Его сильные руки с надутыми венами сжимают талию, не давая даже шевельнуться. Он берет жестко и настойчиво, беспощадно двигая каменным членом. Ловит ритм, от которого я кусаю губы до крови и бессознательно шепчу «Не останавливайся». Что он со мной делает. Похоть владеет нами неумолимо, порочно, возбуждающе.
– Макс, да-да-да…
От оргазма буквально сносит с ног. Содрогаюсь в его руках и нахожусь в легком тумане. Не могу дышать и говорить, на минуту отключаюсь.
– Малыш! Эй…
– Ммм.., – открываю глаза.
– Как ты? – Макс с довольной улыбкой, нависает надо мной, облокатившись на локти. – Ты знаешь какая ты красивая после секса.
– А до, не красивая?
Макс смеется и стягивает меня полусонную со стола, я лишь подчиняюсь ему. Быстро отстраняюсь, заметив кровь на повязке.
– Врач, нужен врач… – истерично ощупываю кожу вокруг раны.
– Успокойся, припадочная, не ори, подумаешь слегка кровит. Сначала выйду я, потом ты. И без истерик. Прикроешь меня, надо что-то накинуть.
Киваю, соглашаясь.
– Навестим Билла.
– К нему нельзя.
– Т-с-с… – заглушает мой новый протест поцелуем.
27 глава
В палате горит ночник. Бри, свернувшись в кресле, держит руку Билла. Он истощен, а его бледное лицо выглядит неживым. Во рту трубка, монитор сердечного ритма показывает слабую частоту биения. Макс тихо подходит к кровати и наклоняется к Биллу, прижимая свой лоб к его. На это больно смотреть.
– Брат, ты должен вернуться, набирайся сил. Тебя ждет Бри.
От ее имени ритм становится чаще и звук громче.
– Да, да, она здесь рядом.
Макс сжимает руку Билла. Брианна открывает покрасневшие глаза.
– Тебе стоит съездить домой, отдохнуть, – обнимаю ее за плечи. – Врачи выведут его из комы как только будут уверены, что легкие смогут работать без помощи аппаратной системы.
– За ним некому приглядывать, родители не смогли приехать. Я решила, что буду ночевать здесь, пока он не придет в себя.
В глазах подруги нестерпимая боль.
– Если только съезжу за вещами.
– Мы отвезем тебя.
– Макс, как ты? – шелестит Бри.
– Цел и невредим, как видишь. Отпустили домой.
После больницы мы погрузились в дела, и времени, чтобы насладиться друг другом, не хватало. Макс с головой ушел в ремонт склада и налаживание поставок. Я, глядя на него с еще большим азартом, набрала заказы по дизайну. В конце дня ездили в больницу, узнавали о здоровье Билла. Все шло своим чередом. Домой приходили уже уставшие и измотанные. Мы решили пожить в моем доме, в нем было уютнее, совсем как в гнездышке. Так говорил Макс.
Мне было мало внимания от мужчины, который был рядом. Макс приезжал загруженным в проблемы, ужинал, целовал меня, крепко обняв, и сразу проваливался в сон. Я успевала расспрашивать его о наших дальнейших планах только во время завтраков. Макс настраивал меня на поездку в Канаду, что в дальнейшем из дерева можно придумать много интересного в интерьерном плане. Я была согласна с ним, в голове зрело много идей. Я понимала, что Макс не привык к семейной рутине и не мог оставить важные рабочие моменты. Мы все находились в подвешенном состоянии, ведь Билл все еще был в коме. Мне хотелось побыстрее обсудить свои планы с Бри, но, понимая состояние подруги, я решила отложить этот момент до лучших времен. Бри забирала оставшиеся вещи из дома, где прожила с Майклом два года, и занималась разводом, а вечерами ухаживала за Биллом. Все окунулись с головой в дела, отгоняя дурные мысли и находясь в постоянном эмоциональном напряжении.
***
Билл
Вздрагиваю во сне, что-то не так. Распахиваю глаза. Больничная палата? В нос ударяет запах лекарств. Осматриваю руки. Почему они такие синие? Выдергиваю капельницу. Голову как будто накачали воздухом, и в легких воздух. Кое-как принимаю сидячее положение, оглядываюсь.
– Бри! Удивлен что вижу ее перед своими глазами. Что она здесь делает? Как же ее баран муж? Я не переживу очередной истерики. Засматриваюсь на ее милую позу: ладошки под щекой, растрепавшиеся волосы, одна нога сползла с кровати. Крохотные пальчики на ступнях с белым маникюром, округлая попка. Надо же, у нее своя кровать. Встаю, ловя равновесие, органы булькают по организму. Да что они со мной сделали? Чувствую себя воздушным шариком, шатаясь, подхожу к Бри.
Она, почувствовав не ладное и распахнула свои глазища. Замечаю, как она похудела.
– Что со мной случилось? – хриплю, нависаю над ней.
– А-а-а-а, – верещит как резанная.
– Пожалуйста, заткнись, ради Бога, – затыкая уши, я пячусь назад и падаю на кровать.
Бри вскакивает с кровати и протирает судорожно глаза, поправляет волосы. – Изввини, ты меня напугал, – заикается она. Я не ожидала увидеть тебя рядом с собой. Смотрю на нее и нечего не понимаю. – Ты пролежал больше недели без движения, и врачи не предупредили, что ты скоро очнешься, – быстро говорит Бри, как будто на допросе. Вяло улыбаюсь, глядя на безумную птичку.
– Больше недели? – Шарю рукой по сорочке, нащупываю рубец на груди.
– Не могу вспомнить, откуда он у меня.
– Тебя подстрелила местная банда. Ты чудом остался жив, – мило подсказывает чертовка. Сердце закололо от воспоминания о том дне.
– Макс, парни?
– У Макса ранение в плечо, но он уже в строю. Кроме вас особо никто не пострадал.
В дверь стучат, к нам заглядывает медсестра с тазом в руках. Округляю глаза от шока. Бри перехватывает таз из рук сестры.
– Спасибо, Сара, дальше я сама.
– Подождите, дайте ему эти таблетки: одну до еды, вторую – после – говорит медсестра и подмигивает мне. Замечательно, они что-то знают, чего не знаю я?
Думал ли я, что после той ночи, вновь встречу Бри. Постоянные стычки, ее упрямство, а иногда искрившая сексуальная энергия, доводили меня до крайности. Мои желания не совпадали с желаниями Бри. И это чертовски раздражало. Я позволяю ей многое, у меня сложный характер, у нее еще хуже. У каждого из нас есть свой мир, несмотря на это мы сейчас вместе в одной палате.
До меня наконец доходит, для чего нужен тазик. – Нихрена подобного, ты не будешь омывать меня – повышаю голос от страха. Внутри разгорается сопротивление, самое сокровенное, что у меня есть это – достоинство.
– Я делаю это каждые два дня, – щебечет неугомонная. А еще брею твою щетину, так что не бойся, малыш, это не больно.
