Майк Омер
Внутри убийцы
Глава 10
Дэн Финли получал от пляжа намного меньше удовольствия, чем рассчитывал. Во-первых, какой-то сопливый малыш рыл рядом огромную яму, отбрасывая песок через плечо и абсолютно не обращая внимания, есть ли кто рядом. Две пригоршни песка уже приземлились на пляжную подстилку Дэна. Он мог бы что-нибудь сказать, но это совершенно не его дело – дисциплинировать чужих детей или учить родителей быть родителями. В нынешние времена люди дают детям жизнь, но не собираются отвечать за них. Вместо этого они выталкивают детей в общество, а потом жалуются на рост преступности или безработицы.
Дэн грустно покачал головой и перевернулся на живот, подставив солнцу спину. Если уж прогулка на пляж не радует, пусть хотя бы загар будет хорошим. Будем надеяться, что солнцезащитный крем задержит все вредные части ультрафиолета, а пропустит только полезные для загара. В нынешние времена косметические компании снижают издержки, совершенно не думая о последствиях. Видно, дешевле обзавестись хорошими юристами и отбиваться от медицинских исков, чем производить качественный крем.
Мысль о раке обеспокоила Дэна. Когда он проснулся сегодня утром, солнце приглашало, заманивало. А сейчас оно больше походило на раскаленный роковой шар, рассыпающий по коже опухоли. Дэн встревоженно сел и натянул рубашку. Оно того стоит? Умереть от рака в сорок лет только ради хорошего загара?
Точно нет. В нынешнее время люди думают лишь о настоящем, забывая о будущем. Важнее здоровья у него ничего нет.
Женщина слева от него по-прежнему сидела и всхлипывала. Она сидела там уже битый час, и Дэн как мог старался ее не тревожить. Он заметил, что она плачет, только когда уселся сам, иначе выбрал бы другое место на пляже. Сидеть рядом с плачущим человеком – исключительно депрессивное занятие. Как ему радоваться, если в десяти футах от него рыдает девица…
Возможно, правда, она вовсе не плакала. Сидела на песке, закрыв лицо руками. Со стороны все выглядело так, будто она плачет. Но не исключено, что просто уснула. Вообще, если подумать, она совсем не двигалась с тех пор, как он здесь сел.
Может, она плачет, надеясь на помощь… Рыдает на пляже и ждет, вдруг кто-нибудь подойдет и спросит у нее, что случилось… Конечно, никто не подошел. В нынешние времена ты можешь залезть на небоскреб и угрожать, что спрыгнешь, а все прохожие будут снимать тебя на видео для своего канала на «Ю-тьюбе», и только. Никакого сочувствия. Он был глубоко возмущен.
Дэн медленно встал и подошел к женщине. Та выглядела больной – кожа совсем белая, почти серая… Может, у нее какое-то кожное заболевание? Тогда ей не следует вот так сидеть на солнце. Она хоть намазалась кремом? Рядом с ней не было ни сумки, ни подстилки. Она просто сидела на песке, одетая в желтую футболку с длинным рукавом и юбку.
– Прошу прощения… мисс? С вами всё в порядке? – спросил он.
Она не шевельнулась. Не ответила. Дэн едва не вернулся на свое место. Она не хочет, чтобы ее тревожили. Но что-то тут выглядело… странно. Ей нужна помощь, он в этом уверен.
– Мисс? У вас все хорошо? Вы не хотите пить? – спросил Дэн и присел рядом с ней. – Мисс?
Положил руку ей на плечо.
Оно было твердым, как камень, жестким и холодным. Внезапно он заметил, что вокруг шеи у нее явственно видна темная ссадина, кожа серая, и она совсем не шевелится. Даже не дышит.
– Блин! – отшатнувшись, взвизгнул он.
Эта девушка была мертва.
Глава 11
Тейтум попытался исправить свою ошибку – Зои пришлось отдать ему должное, – но она была в ярости и не настроена на примирение. Она занималась важным делом в Квантико, а он выдернул ее, по сути, на роль ведомого. Зои хранила ледяное молчание до конца еды и далее, вплоть до управления полиции, где Тейтум торопливо провел ее в оперативную комнату группы и познакомил с лейтенантом Мартинесом.
– Приятно познакомиться, – сказал лейтенант, пожимая ей руку. – Не знал, что ФБР собирается прислать еще одного агента… Просто не представляю, куда вас посадить. Когда я просил помощи Бюро, я не имел в виду…
– Я не федеральный агент, – быстро сказала Зои, входя в предложенную роль. – Я психолог-криминалист. И прилетела ненадолго; меня не нужно никуда усаживать. Мне просто интересно, что доктор Бернстайн думает об этом деле. Я заинтригована этим убийцей.
– Правда? – сказал Мартинес, подозрительно поглядывая то на нее, то на Тейтума. – Вы знакомы с доктором Бернстайном?
– Как и большинство моих коллег по профессии, – ответила Зои, мило улыбаясь Мартинесу. – Он хорошо известен. Я практически уверена, что и он обо мне слышал, так что у нас будет интересное обсуждение. Возможно, к концу мы придем к каким-то новым умозаключениям.
– Я спрошу его, – сказал Мартинес.
Зои дожидалась завершения разговора лейтенанта. Он явно заподозрил, что с ее помощью Тейтум хочет избавиться от местного профайлера. Дешевая уловка, практически очевидная. Но раз уж Зои здесь, она может сделать свою работу.
– О’кей, отлично. Увидимся там, – сказал лейтенант и, спрятав телефон, обернулся к Зои и улыбнулся ей. – Вы правы. Доктор Бернстайн слышал о вас и предвкушает возможность обсудить это дело с вами. Он только что вошел в здание. Давайте встретимся с ним в переговорной. Я позвоню остальным детективам…
– Не стоит пока тратить их время, – торопливо произнесла Зои. – Я думаю, сейчас хватит нас четверых – по крайней мере, чтобы запустить работу. Возможно, потом мы организуем большую формальную встречу.
– Ну, потом они могут быть на выезде, – нахмурившись, заметил Мартинес. – Ладно, пойдем в переговорную и послушаем, что думает доктор.
Зои последовала за мужчинами в комнату дальше по коридору. Доктор Бернстайн уже сидел за длинным столом и просматривал свои заметки. Зои знала этого человека, она несколько раз видела его по телевизору. Похоже, он выскакивал всякий раз, когда в фокусе СМИ оказывался серийный убийца. И Бернстайн был не единственным. Целая группа так называемых экспертов обожала давать интервью, позволяющие продемонстрировать свои обширные познания в области психологии серийных убийц. И этих «экспертов» нельзя было признать безвредными. Разносчики ошибочных представлений и истерии среди обычных людей, они зачастую меняли ход расследований. Совсем как сейчас.
– Доктор Бернстайн, – улыбнулась Зои, изображая восхищение. – Большая честь наконец-то встретиться с вами.
– Спасибо, – ответил мужчина.
Он встал, чтобы пожать ей руку. Его рукопожатие было слабым, вялым.
Зои, продолжая улыбаться, села.
– Итак, мне очень интересно, что же вы можете сказать насчет этого… Гробовщика-Душителя.
– Возможно, вы предпочтете начать наше обсуждение с чистого листа? – спросил доктор, усаживаясь обратно. – Чтобы мое мнение не повлияло на ваше.
Зои позабавила мысль, что идеи Бернстайна могут как-то повлиять на нее. Она взглянула на Тейтума и Мартинеса, которые тоже подсели к столу.
– Я не хочу зря терять время. Вы явно потратили много сил на это дело, так давайте начнем с того, что уже есть.
– Хорошо, – согласился Бернстайн и снова встал. – Что ж, наш объект – мужчина, скорее всего, белый, ему около тридцати лет…
– Полностью согласна, – заметила Зои, кивая.
Бернстайн скромно улыбнулся и метнул победоносный взгляд в сторону Тейтума, который сидел с непроницаемым лицом, сжав зубы.
– Строго говоря, – продолжила Зои, – я бы сказала, что он белый с вероятностью шестьдесят три процента, черный – с вероятностью всего двадцать процентов и латиноамериканец – с вероятностью шестнадцать.
Доктор растерянно моргнул.
– А откуда такая точность? – поинтересовался лейтенант Мартинес. – Как вам удалось…
– Это распределение по населению Соединенных Штатов, – пояснила Зои. – Выбор случайного человека будет соответствовать этим вероятностям. Я полагаю, именно это и имеет в виду доктор, поскольку не существует другого способа определить, что он белый. Серийные убийцы достаточно равномерно распределены по всем расам.
– Я имел в виду нечто другое, – заявил доктор, поджав губы. – Как я указывал в двух своих книгах…
– Простите, – извиняющимся тоном прервала его Зои. – Я не читала ни одной из ваших книг.
На мгновение повисла тишина.
Потом доктор откашлялся и, отвернувшись от Зои, обратился к Мартинесу:
– Ну, будь у доктора Бентли мой опыт, она согласилась бы, что он выбирает белых жертв, и это свидетельствует о…
– У нас есть две жертвы, – сказала Зои. – И мы пока не знаем, как он их выбирает. Известны белые, которые убивали исключительно черных женщин, и наоборот.
Она теряла выдержку. Ее задел укол насчет опыта.
– Легко теоретизировать на этот счет, – заявил Бернстайн. – В конце концов, вы только недавно получили степень. Сколько времени вы занимаетесь криминальной психологией, будучи агентом… Прошу прощения, я имел в виду, будучи консультантом?
Зои вспыхнула и улыбнулась, оскалив зубы.
– Несколько лет. А сколько было дел, в которых вы занимались профилированием? Я имею в виду, помимо интервью в СМИ.
– Вы согласны с заключением доктора по поводу возраста преступника? – спросил Мартинес, чуть повысив голос.
– Возможно, это верная оценка, – ответила Зои. – Но я не собираюсь считать ее фактом. Монти Риссел[8] начал насиловать женщин, когда ему было четырнадцать. А вскоре после этого он перешел к убийствам. Кстати, Риссел – хороший пример серийного убийцы, который охотился как на белых, так и на черных женщин. Верно, доктор?
– Ну, да… э… – растерянно промямлил Бернстайн.
– Я считаю, мы уверенно движемся вперед, – объявила Зои. – Продолжайте, пожалуйста.
– Ну… он оставляет тела в общественных местах, демонстрируя свое превосходство над силами правопорядка и наслаждаясь известностью. Он…
– Он посылал какие-нибудь письма прессе или полиции? – спросила Зои.
– Нет, – ответил Мартинес.
– Тогда откуда вы знаете, что это не часть его фантазий, наслаждение опасностью? Или эти конкретные места что-то для него значат… Я не вижу в данных преступлениях никаких признаков того, что убийца ищет известности или играет в кошки-мышки. Он выбирает общественные места, это верно, но ночью эти места абсолютно безлюдны и там нет камер видеонаблюдения. И позы тел имеют для него какое-то значение. Возможно, с этим значением и связан выбор места.
– Это ваша интерпретация, – возразил доктор. – Но…
– Что ж, раз у нас есть две противоречащие друг другу интерпретации, мы не можем полагаться на одну из них, пока не докажем, что другая ошибочна, – твердо ответила Зои.
– О’кей, – сказал Мартинес, подняв руку в попытке унять слишком жаркую дискуссию. – Возможно, нам следует начать с той точки, с которой мы определенно согласны. Доктор Бернстайн сказал, что поскольку этот человек знаком с процессами бальзамирования, он, скорее всего, раньше работал в похоронном бюро. Я однозначно с этим согласен, и…
– Почему? – спросила Зои.
– Почему? – сердито переспросил Мартинес, глядя на нее. – В каком смысле?
– Почему вы согласны? Вы искали подозреваемого в похоронных бюро до того, как профилированием занялся доктор Бернстайн?
– Ну, нет, но это рассуждение звучит вполне логично и…
– Да, звучит, – перебила его Зои, решившая, что с нее хватит. – Что угодно будет звучать логично, если это произносит человек с культивируемой аурой знания. И однозначно, когда он пожилой, седовласый и регулярно появляется на телеэкране с подписью «эксперт по серийным убийствам». Но если у нашего убийцы такой опыт в бальзамировании, почему ступня первой жертвы разложилась, когда ее нашли? Дайте-ка я скажу вам почему. Она разложилась, поскольку до этого ему нечасто приходилось заниматься бальзамированием и он лишь изучал процесс. Вторая жертва была полностью набальзамирована. Наш убийца учится. Кроме того, агент Грей сообщил мне, что бальзамирующий состав второй жертвы отличался от первой. Он экспериментирует, поскольку все это для него внове. Я бы сказала, что если вам необходимо исключить какую-то часть населения, вы можете смело исключить всех людей, которые проработали в похоронных бюро дольше пары недель. Они уже знают свое дело.
Комната затихла, и Зои осознала, что она практически кричит. Андреа часто жаловалась, что сестра повышает голос, когда возбуждена или взволнована. Бентли глубоко вздохнула, потом обернулась к Мартинесу.
– Существует хорошо известный феномен, который всегда следует за серийными убийцами. Я говорю о псевдоэкспертах, которые рассказывают о серийных убийцах по телевизору. Они сбивают с толку публику, провоцируют массовую истерию и искажают решения присяжных. Их вред неизмерим. И у них есть название. Среди моих коллег их зовут говорящими головами.
Она посмотрела на доктора, который к этому моменту побагровел. Неужели он близок к сердечному приступу? Мысленно прокручивая пройденный курс первой помощи, Зои сказала:
– Доктор Бернстайн – говорящая голова. Вы можете и дальше прислушиваться к его так называемому профессиональному мнению профайлера, но убийцу вы так не найдете.
Доктор моргнул, стиснул зубы, потом встал и схватил свой портфель. Секунду казалось, что он собирается что-то сказать, но Бернстайн молча повернулся и вышел, захлопнув за собой дверь. Наступила тишина. Тейтум смотрел на Зои, вытаращив глаза. Она спокойно встретила его взгляд. Он притащил ее сюда, чтобы разобраться с этим профайлером, верно? Или он ждал улыбок и дружеских бесед?
– Это было ни к чему, – отрывисто произнес Мартинес.
– Вынуждена не согласиться, – возразила Зои. – Простите за такой напряженный разговор, но этот человек уже дал вам несколько дурных советов, потенциально ведущих к пустой трате ценного времени.
– И что теперь? – спросил Мартинес. – Вы скажете мне, что ваш приятель был прав? Что мы должны держать под наблюдением эти места, на случай если убийца вернется?
Взгляды Зои и Тейтума встретились.
– Только не этот убийца, – ответила она.
– Прошу прощения? – напряженным голосом произнес Тейтум.
– Это правда. Серийные убийцы часто возвращаются на место преступления, в основном ради воспоминаний об акте убийства и мастурбации. Но эти убийства совершались не там, где вы нашли тела. Первая жертва была умерщвлена в собственной квартире, и я сомневаюсь, что он туда вернется. Вторая исчезла с улицы, и на теле есть следы пут. Это приводит меня к предположению, что ее куда-то отвезли и убили там, иначе зачем ее связывать. Места, в которых вы обнаружили тела, не соответствуют фантазиям убийцы; его будет тянуть туда, где он убивал этих женщин. Устанавливать наблюдение незачем. Это пустая трата ресурсов.
В комнате вновь повисла напряженная тишина, когда Зои вызывающе посмотрела на Тейтума. Лицо мужчины потемнело, но он молчал.
Мартинес откашлялся:
– Так вы считаете, что…
Дверь распахнулась, на пороге стоял взволнованный мужчина.
– Лейтенант, – произнес он. – Мы нашли еще одну.
Глава 12
Толпа зевак сгрудилась на речном пляже у Огайо-стрит, прижимаясь к желтой полицейской ленте. Кое-кто, конечно же, фотографировал на телефон. Тейтум заметил две новостные группы; журналисты оживленно вещали в камеры. Следом за Мартинесом он подошел к одному из копов. Тот держал в руке маленький блокнот и пытался отогнать самых настырных зевак.
– Лейтенант Мартинес, – бросил лейтенант, махнув своим жетоном. – Эти двое со мной.
Они назвали себя копу, который прилежно записал их фамилии в журнал осмотра места преступления. Ветер играл страницами блокнота. Какой-то репортер бросился к ним, выплевывая на ходу вопросы. Тейтум повернулся спиной к камере и двинулся на пляж, Зои шла рядом. Он старательно игнорировал ее. Он жутко злился, что она подорвала его влияние на лейтенанта, и уже обдумывал, как уговорить Манкузо отозвать эту женщину обратно в Квантико.
Его черные туфли тонули в песке, оставляя глубокие отпечатки. Когда он выйдет отсюда, в туфлях будет полно песка, в носках тоже. М-да, одет он определенно не для пляжа…
Они подошли к группе людей, перемещающихся вокруг женщины, сидящей на песке. Не знай Тейтум заранее, что женщина мертва, он решил бы, что она просто наслаждается солнечным днем. Подойдя ближе, агент увидел, что тело усажено в такую позу, будто женщина закрывает лицо руками.
Зои остановилась в пяти ярдах от тела.
– Вы в порядке? – против собственной воли спросил Тейтум. – Вам не обязательно здесь находиться.
– Все отлично, – коротко отозвалась Зои.
– Смотреть картинки трупов, Бентли, – одно дело. А вот быть рядом с настоящим трупом – совсем…
– Я побывала на десятках мест преступлений и видела немало трупов, – не глядя на него, произнесла Зои. – Я стараюсь охватить картину в целом, и, честно говоря, агент Грей, вы здорово мне мешаете.
Эти профайлеры просто невыносимы. Тейтум сжал зубы и двинулся дальше. Подходя, он изучал людей рядом с телом. Один мужчина, явно в шоковом состоянии – вероятно, тот, кто нашел тело, – разговаривал с патрульным копом из полиции Чикаго. Другой кружил вокруг тела, делая фотографии. Слева женщина с черными волосами, стянутыми в хвост, осторожно подбирала что-то с песка и укладывала в бумажный пакет. Эти двое, скорее всего, были вызванными экспертами из Департамента криминалистики. Еще один мужчина, которого Тейтум счел судебным медиком, изучал ногу жертвы.
Тейтум присел рядом с женщиной с хвостиком. У ее ног лежала коробка с латексными перчатками.
– Привет, – сказал он. – Агент Грей, ФБР. Не возражаете, если я позаимствую пару перчаток?
Женщина обернулась к нему, ее темно-карие глаза смотрели практически в упор. Он едва не выпалил: «Тина?» Она была почти копией его школьной любви. Но только почти, и губы Тейтума задергались, проглатывая слово.
– Одри Джонс, – произнесла она и подняла бровь, глядя, как он хватает ртом воздух, будто рыба. – Берите, конечно. И проследите, чтобы ваши спутники тоже взяли по паре.
Он кивнул и взял перчатки. Те оказались маленькими, как раз для деликатных рук Одри, но его собственным лапищам почудилось, будто латекс выдавливает из них всю кровь. Он напомнил себе не сжимать кулаки, а то перчатки наверняка разлетятся на кусочки.
– Когда вы сюда приехали? – спросил Тейтум.
– Примерно полчаса назад, – ответила она. – Тело обнаружили в девять тридцать.
Он огляделся по сторонам.
– Пляж был пуст? Почему тело нашли так поздно?
– Я полагаю, люди просто не замечали ее, – ответила Одри, медленно складывая бумажный пакет; потом взяла карандаш и что-то нацарапала сверху. – Все думали, она спит или что-то в этом роде.
Тейтум недоверчиво покачал головой. Мертвая женщина посреди общественного пляжа в солнечный день, и людям потребовалось два, а то и три часа, чтобы ее заметить?
– Нашли что-нибудь?
– Здесь есть отпечатки, но все это место затоптано, и вряд ли они будут полезны. Однако мы все равно сделали снимки. Я нашла пару сигаретных окурков и использованный презерватив, практически закопанные в песке.
Тейтум подозревал, что, если Одри примется исследовать любую другую часть пляжа, улов будет примерно тем же.
– Спасибо, Одри, – вставая, сказал он.
– Не за что, – отозвалась она с улыбкой и посмотрела на него, чуть дернув головой в сторону.
Даже ее движения напоминали Тину. Тейтум задумался, не создали ли Одри средствами биоинженерии специально, чтобы закоротить ему мозги.
Зои подошла к ним, и Тейтум молча протянул ей пару перчаток. Она натянула их, не отрывая напряженного взгляда от тела. Тейтум последовал ее примеру, пытаясь понять, что она высматривает.
Руки жертвы закрывали лицо в безупречной имитации рыдающей женщины. Не будь этой противоестественной неподвижности и сероватого оттенка кожи, кто угодно счел бы ее живой. На ней была желтая футболка с длинным рукавом и коричневая юбка, собранная у бедер. Ноги босые. Синяк вокруг шеи, синяки на лодыжках и запястьях. Она была связана, это ясно и без судмедэксперта. Была ли она связана, когда ее убили? Была ли ее смерть болезненной? Кричала ли она, умоляла ли отпустить ее? Тейтум отвернулся и уставился на волны, пытаясь сдержать гнев.
День был ветреным, и невысокие волны озера Мичиган плескались, взбивая облачка белой пены. «Плохой день для серфинга», – автоматически прикинул Тейтум, хотя не катался на волнах уже пятнадцать с лишним лет. С первых дней занятий серфингом он, глядя на волны, каждый раз оценивал, годятся ли они.
Хороший пляж; с одной стороны вода, с другой – высокие здания прибрежной полосы Чикаго, чьи окна подкрашены синим, будто отражают воду. К югу – небольшой зеленый парк. Местные наверняка любят приходить сюда, гулять или бегать вдоль пляжа, а может, и плавать. Как долго они теперь будут сторониться этого места? Или уже завтра пляж снова будет полон, как будто здесь никогда не сидела мертвая женщина?
– Вы можете оценить время смерти? – услышал Тейтум вопрос Зои.
Он обернулся к ней и телу. Она разговаривала с судмедэкспертом.
– Возможно, позднее, когда я проведу вскрытие… но не уверен. Если она забальзамирована, как и предыдущие, это будет непросто.
– Предыдущими двумя тоже занимались вы? – спросила Зои.
– Точно.
– Я буду рада поговорить с вами попозже, сравнить ваши результаты по всем трем жертвам.
Рада. Зои умеет выбирать слова. Рада поговорить о женщинах, которых задушили, а потом забальзамировали… Просто восторг. Ля-ля-ля.
Судмедэксперт кивнул, потом взялся за предплечье одной из рук жертвы и, удерживая ее плечо, потянул. Рука сдвинулась, открывая лицо.
– Она гибче, чем две другие, – сказал он.
– У нее закрыты глаза, – заметила Зои.
– И рот, – продолжил эксперт. – У первой жертвы рот был открыт.
Он натянул на ладонь убитой бумажный пакет и закрепил его резинкой.
– На ней кольцо, – сказала Зои, указывая на другую руку.
– Ага. В морге снимут, – бросил судмедэксперт и опустил вторую мертвую руку, полностью открыв лицо; оба глаза жертвы были закрыты, лицо – маска спокойствия.
– Можно мне? – спросила Зои, указывая на кисть.
– Я бы предпочел, чтобы вы ничего не…
– Я буду осторожна.
Она бережно взяла руку и сдвинула кольцо. Тщательно осмотрела палец, потом взглянула на Тейтума.
– Линии загара нет.
– Может, она вообще не загорала, – предположил тот.
Зои, нетерпеливо тряхнув головой, мягко оттянула ворот футболки убитой. Разница в цвете кожи была очевидной.
– Здесь линия загара есть, – заметила она. – Другой вид воротника, более открытый. – Сильнее оттянула ворот, открывая линию загара ближе к груди, и добавила: – Вырез глубже.
– И?.. – спросил судмедэксперт, держа в руке бумажный пакет.
– Она привыкла бывать на солнце в футболках, открывающих больше тела, – сказала Зои, пожевав губу. – Возможно, была проституткой.
– Или велокурьером, – возразил Тейтум. – Или чирлидером «Кабз»[9]. Или безработной, которая любила гулять по утрам в блузке на лямках. Нельзя делать вывод…
– Я не делаю никаких выводов, – отрезала Зои. – Но одна из предыдущих жертв была проституткой. Группы высокого риска – главные цели серийных убийц. Я думаю, это вполне возможно.
Тейтум, раздраженно отвернувшись и отойдя в сторону, направился к тому гражданскому, который стоял сейчас рядом с лейтенантом Мартинесом. У мужчины были светлые волосы и почти незаметные усы, особенно рядом с выдающейся порослью лейтенанта.
– Это тот парень, который нашел тело? – спросил Тейтум.
– Угу, – Мартинес кивнул. – Дэн Финли.
– Мне действительно нужно идти, – высоким голосом произнес Дэн. – Меня ждет бизнес, и…
– Какой бизнес? – уточнил Тейтум.
– Я – поставщик киноа[10]. От меня зависят магазины и рестораны. В нынешние дни стоит задержать поставку, и вы тут же потеряете клиента. Никакой лояльности, никакого партнерства. Каждый за себя и…
– Во сколько вы пришли на пляж? – спросил Тейтум.
– Я уже дважды это повторял. Сколько раз мне нужно отвечать на одни и те же вопросы?
– Мистер Финли, это расследование убийства, – сказал Мартинес. – Мы не хотим допускать ошибки. Уверен, вы это прекрасно понимаете.
– Как уже говорил, я пришел на пляж около восьми.
– И вы не сообщали о теле до девяти тридцати? – спросил Тейтум.
– Я не знал, что она мертва. Я думал, она плачет.
– Женщина плакала на пляже, и вам потребовалось полтора часа, чтобы подойти к ней?
– Другие тоже к ней не подходили. Мне не хотелось ей мешать, – ответил Дэн, с горечью скривив губы. – В нынешние дни стоит вам прийти на пляж, как случается что-нибудь в этом роде.
– Стоит вам прийти на пляж, и вы находите труп? – недоверчиво переспросил Тейтум.
Дэн поджал губы и промолчал. Тейтум покачал головой и отошел в сторону. Через минуту к нему присоединился Мартинес.
– Третья жертва, – сказал ему агент ФБР.
Лейтенант кивнул.
– И всего одиннадцать дней после предыдущей…
Тейтум скрестил руки на груди, глядя на озеро, раздраженный и встревоженный. Он надеялся, что им удастся отыскать убийцу раньше, чем появится четвертая жертва.
