Майк Омер
Пламя одержимости
Глава 3
Зои совершенно не представляла, каким местом думала Маллен, заявившись на место преступления. Это ведь не ее расследование – и даже не в пределах ее территориальной юрисдикции. В лучшем случае эта женщина просто пыталась хоть как-то помочь, пусть даже ее намерения и были не совсем уместны. В худшем же случае она намеревалась каким-то образом привлечь полицию Нью-Йорка, а тут уже и без того задействовано предостаточно всяких правоохранительных структур – нет уж, спасибо! С семью поварами, как говорится, супа не сваришь. А с семью различными ведомствами даже еще хуже. Эти для начала даже не смогут договориться, суп они собрались варить или, скажем, пирог печь.
– Лейтенант Маллен, – жестко произнесла она. – Агент Грей как-то намекнул, что нам нужна ваша помощь в этом расследовании?
Женщина улыбнулась ей, сняв шапочку и позволив своим светлым волосам рассыпаться по плечам. В своих тоненьких очочках она больше напоминала какую-то училку или библиотекаршу. Нос и уши у нее порозовели от холода, а Зои по собственному опыту знала, что, значит, и ее собственный крючковатый нос тоже изрядно покраснел. Ну да ладно…
– Простите, – мягко произнесла Маллен, протягивая Зои руку для пожатия. – Надо было предупредить вас о своем приезде.
– Да. Поскольку если б вы так и поступили, я бы ответила, что в этом нет необходимости, – ответила Зои. – Если нам понадобится от вас еще какая-либо информация, мы позвоним.
Наконец увидев протянутую руку Эбби, она нахмурилась и через миг нетерпеливо пожала ее.
– Если я все равно здесь, то могла бы тоже взглянуть, – предложила Маллен.
– Я бы предпочла, чтобы вы этого не делали, – коротко отозвалась Зои.
Маллен заморгала и вопросительно посмотрела на нее.
– Похоже, вас беспокоит, что я могу как-то помешать вашему расследованию… – Произнесено это было так, как будто заявление Зои показалось ей по меньшей мере странным.
– Именно так.
Стоящий рядом с ними Тейтум поморщился. Зои работала с ним уже несколько лет и хорошо знала, что порой он был недоволен ее прямотой. Но в участии Маллен не было абсолютно никакой необходимости, и она хотела пресечь ее поползновения в самом корне.
Эбби наклонила голову набок.
– Ну что ж, очень жаль. Как я могу заверить вас, что не стану вмешиваться?
– Никак, – быстро ответила Зои. – Мой опыт подсказывает, что без этого не обойдется.
Отвернувшись от Эбби, она огляделась по сторонам.
Это был уже пятый сожженный дом, который Зои посетила за последние три месяца – с тех пор как это дело было передано Отделу поведенческого анализа ФБР. Хотя поджоги имели место в разных штатах, у всех прослеживалась схожая схема – что, по мнению Зои, было частью «подписи» убийцы. Жертвы всегда сжигались заживо, ноги у них были связаны в лодыжках, руки – в запястьях.
Впрочем, образ действий преступника менялся и эволюционировал, как и у большинства серийных убийц. Количество катализатора, используемого при поджогах, неуклонно увеличивалось, менялись и материалы, используемые для связывания жертв. Места становились все более отдаленными.
Да и временные промежутки между поджогами вроде становились всё короче.
Все это говорило об убийце, движимом некой внутренней одержимостью. Но результаты криминалистической экспертизы и успешность преступлений указывали сразу на нескольких поджигателей, действовавших сообща. Зои до сих пор так и не удалось составить цельный и логически обоснованный психологический профиль по этим преступлениям. Пока что приходилось остановиться лишь на том, что несколько людей со схожими фантазиями каким-то образом нашли друг друга – может, на каком-нибудь темном веб-форуме – и решили действовать сообща. Но поджигатели, как правило, страдают диссоциальным расстройством личности, а пиромания – это расстройство импульсного контроля[7]… Поэтому команда хорошо скоординированных, эффективных поджигателей не представлялась чем-то особо реальным.
А потом, пару недель назад, с ней связалась лейтенант Эбби Маллен – высказав предположение, что все эти преступления могут быть связаны с каким-то религиозным культом. И все сразу же встало на свои места. Секте ни к чему сразу несколько человек со схожими фантазиями. Нужен всего лишь один харизматичный лидер, фантазии которого определяют действия его последователей. Примерно как в «семье» Мэнсона[8].
Из всего, что рассказала ей Маллен, многое указывало на ее правоту. Серийным убийцей, которого разыскивала Зои, был не кто иной, как Моисей Уилкокс, который считался давно погибшим. Маллен лично общалась с Уилкоксом и даже успела сделать размытый скриншот во время видеозвонка. Некая женщина, предположительно ученица Уилкокса, совершила самосожжение в одной из нью-йоркских школ – при странных обстоятельствах, которые полиция Нью-Йорка все еще расследует[9]. Последние две недели Зои и Тейтум только тем и занимались, что беседовали со свидетелями, показывая им имеющиеся у них изображения Уилкокса – как недавний размытый скриншот, так и печально известное фото, которое использовалось много лет назад в новостях о «бойне в секте Уилкокса».
Иными словами, Зои была рада, что Маллен вышла на нее. Наводка оказалась своевременной. Но она не видела, чем еще Эбби могла бы ей помочь. Детские воспоминания той о жизни в секте были практически бесполезны, а ее предположение, будто она «знает» образ мыслей Уилкокса из-за их давнего знакомства, представлялось просто-таки смехотворным.
Тогда Зои раздраженно выбросила Маллен из головы. И вот на тебе – эта тетка опять путается под ногами… Вообще-то сейчас задача Зои – реконструировать недавнее убийство, а не оценивать вклад Маллен в расследование.
Отступив от Эбби и Тейтума, она глубоко вздохнула. После чего, достав из сумки фотографии с места преступления, начала осматриваться. На самом верхнем снимке были запечатлены обугленные останки потерпевшего. Электрический шнур, которым того связали, покрылся сажей и на фото был практически неразличим. Но неестественное положение тела явственно намекало на путы, хотя их и не было видно. Обогнув груду обломков, Зои подошла к тому месту, где обнаружили жертву, – к остаткам сгоревшей кровати. В щелях пола вокруг кровати криминалисты обнаружили следы бензина, но ни на ней, ни под ней их не было. Сильнее всего пол в комнате обуглился у самых стен. Это указывало на то, что, по всей вероятности, именно здесь и разлили бензин. Что указывало на стремление поджечь комнату, а не человека в кровати. Это было явно проделано намеренно и полностью соответствовало четырем из пяти других мест преступления. Это было как-то связано с фантазиями Уилкокса. И являлось частью его «подписи».
На долю секунды в сознании Зои промелькнул образ – жертва, лежащая на кровати, связанная, беспомощная, в то время как вокруг нее поднимается пламя, жар становится невыносимым… Она отогнала эту яркую картину, прикрыв глаза.
«Позже».
Зои прошлась по руинам, сопоставляя фотографии с реальной обстановкой. Канистры с бензином были оставлены внутри дома, каждая в своей комнате. Но многочисленные опалины указывали на то, что наружные стены тоже были обрызганы бензином. По всей вероятности, устроившие пожар были уже снаружи, когда подожгли дом, иначе здесь было бы больше одного тела.
Она перебрала фотографии, чтобы отыскать вид пожарища со двора. Грязная земля была сплошь испещрена следами шин и подошв прибывших пожарных и полиции.
– В какое время первые спасатели прибыли на место происшествия? – громко поинтересовалась Зои.
– В час тридцать две ночи, – ответил один из копов. – Вызов в пожарную службу поступил в семнадцать минут второго. Мог бы и раньше, если б Фитцпатрики не были в отпуске.
– Фитцпатрики? – переспросил Тейтум.
– Люди, которые живут на той стороне поля. – Патрульный вытянул руку. – Они сейчас во Флориде, каждый год туда ездят.
– А когда они уехали? – спросила Эбби.
Двое полицейских обменялись взглядами.
– Ну, не знаю… может, где-то с неделю назад?
– Не-а, – отозвался тот, что помоложе. – Я видел Пиппу три дня назад, на зумбе[10].
– Зумба? Ты ходишь на зумбу?
– А чё тут такого? В любом случае, по-моему, тогда они всё еще были здесь – так что, наверное, уехали совсем незадолго до пожара.
Зои и Тейтум переглянулись. Скорее всего, это было не просто досадное невезение. Поджигатели нанесли удар, точно зная, что ближайший дом пуст. Если они специально дождались отъезда соседей, то из этого следовало сразу несколько выводов. Прежде всего, тот, что Уилкокс не был заинтересован в поджоге пустого дома. Сжечь дом Фитцпатриков можно было бы гораздо проще и с куда меньшим риском. И еще это означало планирование и терпение. Терпение человеку с навязчивыми фантазиями дается нелегко. Большинство пироманов плохо контролируют свои импульсивные побуждения. И как же Моисей справлялся с ними?
– В последнее время в этом районе случались еще пожары? – поинтересовалась Зои.
– Только не такие. – Один из копов пожал плечами. – Кто-то поджег дорожный указатель. И еще брошенную машину неподалеку от Антилопа-Крик-драйв. Ну, короче, подростки балуются…
– А подростки вообще часто тут что-нибудь поджигают?
– Я хотел сказать… Нет, не часто, нас это не сильно обрадовало бы, если б такое было в порядке вещей. Но сами же знаете, каковы эти нынешние детишки.
– Что думаешь? – спросил Тейтум. – Снятие стресса?
Зои кивнула.
– Ему приходится устраивать небольшие пожары, чтобы держать свои порывы в узде. В ожидании самого главного.
– У Моисея Уилкокса нет подсознательного побуждения устраивать пожары, – вмешалась Эбби. – У него чисто религиозные мотивы. Он делает это из извращенной веры в то, что это некая форма очищения. Моисей не стал бы поджигать дорожные указатели.
– Религиозные убеждения могут быть его попыткой рационализировать собственные действия, – возразила Зои, – но не действительной причиной. Он сжигает людей, потому что у него есть к этому непреодолимое желание. Потребность. И когда эта потребность возрастает, Моисей откладывает ее с помощью сиюминутных средств для снятия стресса. В его случае, поджигания чего-то подвернувшегося под руку.
– Это означало бы, что они болтаются здесь уже достаточно давно, – заметил Тейтум. – В последнее время в городе появлялись какие-нибудь посторонние люди?
– Да вроде нет, – ответил Мосс. – А это совсем маленький городок.
– Это может быть совсем небольшая группа, – предположила Зои. – Пять или шесть человек. Могли остаться незамеченными, особенно если не высовывались.
– Гораздо вероятней, что людей у Моисея значительно больше, – опять вмешалась Эбби. – Он не удовлетворился бы жалкой горсткой последователей.
Зои не стала утруждать себя дальнейшей дискуссией. На самом-то деле ее ничуть не волновало, что думает эта женщина. Вполне возможно, что у Уилкокса и вправду много последователей. Но, как и в случае с убийствами, совершенными «семьей» Мэнсона, куда более вероятно, что данный поджог был совершен маленькой горсткой самых фанатичных из них.
Пробравшись под лентой, огораживающей место преступления, она вышла из дома, повернулась лицом к бесформенным почерневшим руинам и отступила назад на несколько шагов. Где же они стояли, восхищаясь делом своих рук? Обжигающий жар огня, повсюду густой дым… Но Уилкоксу, как она предполагала, хотелось бы расположиться как можно ближе. Зои отступила еще на пару шагов. Здесь тоже наверняка сильно пекло, но, вероятно, уже вполне терпимо. И вдобавок не грозила опасность того, что горящие обломки кого-нибудь заденут.
Она могла себе это представить, как наяву. Уилкокс стоял здесь со своей группой, уставившись на огонь. Удовлетворило ли это зрелище его навязчивую потребность?
По ее оценкам, находилась она примерно в десяти ярдах от дома. Зои листала страницы, которые скопировала с предварительного криминалистического отчета, пока не нашла перечень предметов, обнаруженных на месте преступления.
В одиннадцати ярдах от восточной стены сгоревшего дома команда криминалистов обнаружила две пуговицы из слоновой кости диаметром пять восьмых дюйма. Возможно, никак не связанных с пожаром.
Но не исключено, что Моисею Уилкоксу требовалось нечто большее, чем просто огонь, чтобы достичь полного удовлетворения…
Глава 4
Первый случай, когда Эбби явилась в гости без приглашения, имел место еще в старших классах. Это был просто-таки кошмарный опыт. Ей все время казалось, что в любой момент кто-нибудь ткнет в нее пальцем и громко спросит, что она здесь делает. От стола с напитками Эбби старалась держаться подальше, поскольку даже просто прикоснуться к ним было почти равносильно настоящей краже. И в итоге большую часть вечеринки пряталась за большим растением в горшке, а вышла оттуда только тогда, когда, к ее полному ужасу, один из пьяных гостей попытался в этот горшок пописать. После этого Эбби дала себе торжественную клятву никуда не являться без приглашения.
Нарушила она эту клятву три года спустя, уже в колледже. Вторая попытка оказалась гораздо более успешной, чем первая. Эбби поняла, что как только с энтузиазмом поприветствовала нескольких остальных прибывших, то сразу почувствовала себя желанной гостьей. Фразы вроде «Я и не знала, что ты тоже придешь» или «А откуда ты-то знаешь Хизер?» возымели свое действие. Правда, единственным недостатком подобной стратегии оказалось то, что после окончания вечеринки она поймала себя на том, что активно помогает Хизер убираться в доме. На протяжении всех лет учебы в колледже Эбби отточила свои навыки заявляться в гости без приглашения до уровня настоящего искусства. Вообще-то такого рода вечеринки нравились ей куда больше, чем те, на которые ее приглашали.
Сейчас она тоже собиралась проникнуть кое-куда без приглашения. И хотя шансов на выпивку или захватывающие романтические встречи практически не имелось, сердце трепетало у нее в груди точно так же, как и все эти годы назад.
При виде коридоров управления полиции Дугласа и нескольких полицейских в форме, мимо которых она прошла, Эбби поняла, что уже успела соскучиться по своему собственному знакомому окружению в Нью-Йоркской полицейской академии. Стараясь не обращать внимания на накатившую волну тоски по дому, она постучала костяшками пальцев в дверь конференц-зала. И, не дожидаясь ответа, решительно вошла.
Разумеется, совещание уже шло полным ходом. Эбби намеренно появилась только через десять минут после того, как оно началось. Если б она вовремя прибыла на встречу, на которую ее не пригласили, ее немедленно попросили бы уйти. Опоздание оставляло шанс на то, что остальные участники совещания не станут заморачиваться с тем, чтобы ее выпроводить, и позволят присутствовать.
По одну сторону большого стола сидели Зои и агент Тейтум Грей, по другую – шеф Пауэлл, глава полицейского управления Дугласа, рядом с еще двумя своими сотрудниками. Стены конференц-зала украшали обрамленные в рамки фотографии бывших начальников местной полиции – ряд улыбающихся лиц, которые были единственными, кого бесцеремонное появление Эбби ничуть не смутило.
– Простите за опоздание, – извинилась она со смущенной улыбкой. – Я думала, что совещание будет проводиться в другом помещении… Мне повезло, что кто-то увидел, как я жду, и направил меня сюда.
С этими словами Эбби двинулась к свободному месту рядом с Тейтумом.
Пауэлл нахмурился, глядя на нее.
– Простите… А кто?..
– Ой! Да, виновата. Я лейтенант Эбби Маллен из полиции Нью-Йорка. Я эксперт по религиозным сектам и в данный момент расследую серию поджогов, которые, похоже, связаны с этим делом. В сотрудничестве с доктором Зои Бентли и агентом Греем.
Усевшись, она достала толстую папку и два карандаша, которые аккуратно выложила перед собой на стол. Потом на свет божий появился еще и блокнот – Эбби пролистала его, удовлетворенно хмыкнула, обнаружив чистую страницу, и, подхватив один из карандашей, старательно накарябала в углу дату и время.
Зои нацелила на нее свой пронзительный взгляд.
– Маллен, я вроде бы ясно дала понять, что…
– Агент Грей пригласил меня принять участие в этой встрече, – прервала ее Эбби. – Чтобы я поделилась своими экспертными знаниями по данному вопросу.
Тейтум Грей удивленно моргнул – судя по всему, пытаясь припомнить их разговор. Он и вправду сообщил ей о предстоящем совещании. И действительно сказал, что ценит ее знания и опыт. Естественно, напрямую он ее сюда не приглашал, но Эбби, видно, предпочла читать между строк.
Грей повернулся к ней. Неужели сейчас он объявит, что ничего подобного не было?
Но агент лишь ухмыльнулся.
– Именно так! Очень рады, что вы к нам присоединились.
Зои свирепо посмотрела на него. Кто-нибудь поменьше габаритами наверняка сразу сник бы под ее лазерным взглядом, но Тейтум лишь поудобней устроился в кресле. Работая с Зои, он, вероятно, уже давно привык к ее сварливому характеру.
– Ясно… – произнес Пауэлл. – Как я уже говорил, у меня по-прежнему нет уверенности в том, что это дело связано с тем, что расследует ФБР.
Зои обратила свой гнев на него.
– А как я уже говорила, почерк этого убийства идентичен почерку пяти других, которые мы расследуем. Жертва убийства была связана в собственном доме, который впоследствии был сожжен. Способы связывания жертв во всех случаях тоже практически идентичны…
– Только не согласно материалам, которые вы прислали. – Пауэлл перевернул несколько страниц. – Две жертвы у вас были связаны цепями, одна – колючей проволокой, одна – электрическим шнуром, а одна вообще не была связана.
– Результаты криминалистической экспертизы свидетельствуют о том, что жертва пятого убийства тоже была связана, но использованная для этого веревка просто сгорела, – нетерпеливо возразила Зои. – Способ исполнения убийств менялся и эволюционировал, но «подпись» преступника оставалась прежней. Все жертвы были связаны в запястьях и лодыжках.
– Доктор Бентли, вряд ли эта, э-э… подпись настолько уж уникальна. Когда вы кого-то связываете, то как раз в запястьях и лодыжках. Не станете же вы связывать ему мизинцы?
На миг вид у Зои был такой, будто она вот-вот перепрыгнет через стол и задушит шефа полиции, но тут Тейтум многозначительно откашлялся.
– Ладно. Это дело схоже с убийствами, которые мы расследуем. Давайте сохранять открытость мышления.
– Идет. – Пауэлл поднял руки, притворно сдаваясь. – Итак, вы думаете, что Джимми Йейтса убил Моисей Уилкокс. Почему?
– У Уилкокса навязчивые фантазии, – объяснила Зои. – И постоянное желание удовлетворить их. Когда это желание становится слишком сильным, чтобы справиться с ним, ему приходится предпринимать какие-то активные действия. Он может отсрочить момент удовлетворения, регулярно устраивая небольшие пожары и тем самым временно снимая накопившийся стресс, но не способен откладывать его до бесконечности. В определенный момент ему требуется кого-то убить.
– Это нечто вроде фетиша?
Зои ненадолго задумалась.
– Это пока не ясно. Пиромания встречается чаще, чем пирофилия…
– А что такое пирофилия? – спросил Пауэлл.
– Пирофилия – это когда вид огня вызывает сексуальное возбуждение.
Пауэлл поерзал на своем месте.
– Я-то думал, что все пироманы кончают, глядя на огонь.
– Это распространенное заблуждение. Большинство пироманов не испытывают при виде пламени никакого сексуального возбуждения.
– Да ладно вам, Бентли! Может, они просто говорят, что не получают, но тогда зачем им вообще устраивать пожары? – Пауэлл закатил глаза.
– Об этом говорят результаты научных исследований, – твердо сказала Зои. – В ходе одного из экспериментов оценивалась степень сексуального возбуждения двадцати шести поджигателей и пятнадцати представителей контрольной группы, и их инструментально зафиксированная эректильная реакция…
– Может, не будем прямо сейчас обсуждать, каким образом ваши друзья-психологи измеряли степень сорока эрекций? – повысил голос Пауэлл.
– Вообще-то сорока одной, – резко поправила его Зои. – И, как я только что собиралась сказать, исследование показало полное отсутствие эрекции.
Как это ни странно, но Эбби поймала себя на том, что ей нравится Зои. Нужно быть особенной женщиной, чтобы рассуждать об отсутствии или наличии эрекции в комнате, полной мужчин. Даже Пауэллу и его сотрудникам было явно не по себе. Хотя Тейтум выглядел так, словно единственное, чего ему сейчас не хватало, – это коробки с попкорном.
– Хорошо! – рявкнул Пауэлл. – Короче говоря, пока не ясно, получает ли Уилкокс сексуальное удовольствие от своих действий. Ему нравится убивать. Но зачем было убивать именно Йейтса?
– Йейтс, вероятно, оказался легкой мишенью, – ответила Зои. – Жил один, на выселках…
– В этом районе есть дома, расположенные еще более уединенно, – возразил Пауэлл. – И у нас полным-полно людей, живущих в полном одиночестве. Йейтс был крупным парнем, так что, скорей всего, подловить и связать его было непросто. Так почему же выбрали именно его?
Пауэлл явно что-то прятал в рукаве. Знал о Йейтсе что-то такое, чего не знали они. И теперь собирался бросить этот козырь на стол, чтобы обосновать свою точку зрения.
Зои, однако, совершенно не обращала на это внимания.
– Возможно, Уилкокса привлекает определенный тип домов, – сказала она. – Наверняка должны быть разновидности строений, которые ему приятней всего жечь. Или, может, Йейтс напомнил ему кого-то, чисто своей внешностью или телосложением… Причину выбора жертвы зачастую трудно объяснить.
Пауэлл плотно сжал губы, словно уже физически сдерживая себя в ответ на явную непонятливость Зои.
– Это может быть как-то связано с самим Йейтсом. С тем, что тот из себя представлял, – вмешалась Эбби. – Уилкокс прежде всего – лидер религиозной секты. Все, что он делает, должно служить укреплению его власти над ней. Укреплению веры сектантов в него самого и в то, чем они занимаются. Если речь идет об убийстве, то он, скорее всего, хочет, чтобы оно представлялось им необходимым или оправданным.
Пауэлл вроде слегка сник, и Эбби поняла, что почти попала в цель.
– Джимми Йейтс был педофилом, осужденным за домогательства в отношении детей, – веско произнес Пауэлл. – Его поймали при попытке соблазнить восьмилетнего мальчишку, в роли которого в интернете выступал наш сотрудник под прикрытием. Когда мы обыскивали его дом, то нашли тайник с детским порно. Он вышел из тюрьмы всего шесть недель назад.
– Этого не было в первоначальном отчете по делу, – заметил Тейтум.
Пауэлл пожал плечами.
– Все здесь и так знают, что за гусь этот Йейтс. Мы были заняты документированием результатов криминалистической экспертизы – не было нужды приводить во внутреннем отчете то, что нам и без того известно.
– Так вот почему вы считаете, что это дело может быть исключительно местным… – задумчиво произнесла Эбби.
– Да полгорода пришло бы поджарить шашлык на костре, на котором его сжигали дотла, если б кто-нибудь их пригласил! С момента его освобождения я постоянно получаю звонки о том, что люди видели, как Йейтс проезжал мимо местной школы, как Йейтс глазел на маленькую девочку в супермаркете, как Йейтс делал какие-то подозрительные фотки своим телефоном… – Пауэлл откинулся в кресле. – И знаете что? Я и сам поджарил бы шашлык на таком огне!
– У вас уже есть какие-то конкретные подозреваемые? – спросил Тейтум.
Пауэлл извлек из стопки перед собой одну из бумаг.
– Вчера мы получили заявление о пропаже семнадцатилетней Гретхен Вуд, со стороны ее отца. Она ушла, прихватив большую часть своей одежды и около четырехсот долларов, которые украла у своих родителей. У этой Гретхен вообще мутная история. Наркотики, мелкое воровство, исключение из местной школы… Родители пару раз отправляли ее в молодежные лагеря, где ей вроде должны были помочь, но, на мой взгляд, лишь зря старались. А в тайнике Йейтса мы нашли несколько фотографий Гретхен, плавающей в бассейне, когда она была еще совсем ребенком.
– Ваша подозреваемая на данный момент – проблемная девочка-подросток? – спросил Тейтум, приподнимая бровь.
– Есть и еще кое-что. Мать Гретхен сказала, что неделю назад застукала дочь на том, что та выкачивала бензин из ее машины. – На лице Пауэлла появилась довольная улыбка. – Она предположила, что Гретхен собиралась продать бензин, чтобы купить наркотики.
– И что сама Гретхен сказала по этому поводу? – спросила Эбби.
– Да ничего не сказала… В последнее время она отказывалась разговаривать с обоими своими родителями.
– А друзей Гретхен вы опросили? – осведомилась Эбби.
– Да. Ее подружки говорят, что в последнее время она стала скрытной и была чем-то взволнована. И, по словам ее родителей, это уже не первый раз, когда дочь сбегает из дома за последнее время. В прошлом месяце Гретхен исчезала уже дважды. Хотя каждый раз через пару дней возвращалась.
– Если она уже несколько раз исчезала, то почему же они заявили о ее исчезновении только сейчас?
– Потому что в предыдущие разы Гретхен не брала с собой все свое барахло. И они сказали, что оба предыдущих раза по возвращении домой она выглядела лучше. Ее мать подумала, что дочь наконец-то взялась за ум. Но на сей раз, похоже, она прихватила с собой все, что смогла унести. И украла у них деньги.
– А никто не замечал, чтобы Гретхен пыталась что-нибудь поджечь или покупала бензин? – спросил Тейтум.
– У нас не было времени как следует изучить этот вопрос, но до сих пор вроде никто ничего такого не видел.
– Она не говорила что-нибудь про Йейтса?
– Да во всем городе только и разговоров, что про Джимми Йейтса… Так что я бы сказал, что наверняка да.
– А как насчет того, чтобы определить местонахождение ее телефона?
– Она оставила свой телефон дома.
– Вы думаете, что Гретхен сожгла Йейтса в его доме, а затем сбежала, оставив свой телефон? – скептически спросила Эбби.
– Да, мы думаем, что у Гретхен что-то такое было с Йейтсом несколько лет назад. Может, тот приставал к ней, а может, просто пытался подружиться. А потом, когда Йейтса выпустили, Гретхен, наверное, призадумалась. И решила покончить с ним раз и навсегда. Но после поджога его дома ее напугали все эти копы, а услышав разговоры о том, что к делу подключились федералы, она и вовсе ударилась в бега.
Такое совсем не исключалось, но представлялось крайне маловероятным. Убийство Йейтса было хорошо просчитанным и технически сложным. Подросток, жаждущий мести, раздобыл бы нож или пистолет и попытался попросту зарезать или пристрелить обидчика. И даже если б Гретхен и вправду решила сжечь его дом, количество использованного бензина и тот факт, что Йейтса обнаружили связанным внутри, представлялось чем-то таким, что девчонка-подросток явно не сумела бы провернуть в одиночку. Но Пауэлл уже занял оборонительную позицию – он не был готов выслушивать все эти доводы. Ему требовалось сохранить свое чувство контроля над ситуацией и доминирующую роль. В конце концов, несмотря на его реакцию на описание Зои того научного эксперимента, в соревнованиях, предусматривающих измерение длины определенных органов, он явно не был новичком. Пока Эбби попыталась найти способ деликатно изложить свои мысли, Зои не стала сдерживаться.
– Это полная дурь, – отрезала она.
Момент был упущен. Тейтум шумно вздохнул. Лицо Пауэлла вспыхнуло, и он скрестил руки на груди.
– Даже если б существовала вероятность того, что жертва домогательств решила сжечь обидчика заживо, она не стала бы тащить в дом Йейтса по меньшей мере три тяжеленные канистры с бензином, – продолжала Зои. – И просто облила бы им Йейтса, а не заморачивалась со всем этим замысловатым процессом. Не говоря уже о том, что, судя по вашему описанию, у этой девчонки не хватило бы терпения дождаться, пока соседи не отправятся в отпуск. И, по статистике, подавляющее большинство поджигателей – мужчины, а не женщины.
– Ладно, – резко отозвался Пауэлл. – Вообще-то я не просил содействия ФБР в этом расследовании. Вполне обойдемся и без вашей помощи.
– Как я уже говорил, – умиротворяющим тоном произнес Тейтум, – это расследование может быть связано с нашим. Может, это дело рук Гретхен, может, Уилкокса, а может, и какого-то совсем другого человека. Все, чего мы хотим, – это докопаться до сути.
– Что ж, мы обязательно дадим вам знать, если что-нибудь выясним, – объявил Пауэлл, похлопывая своими бумагами по столу. Было ясно, что, по его мнению, все темы для обсуждения уже исчерпаны.
– Подождите, – твердо сказала Зои. – Нам нужно обсудить наши следующие шаги. Вряд ли обсуждается, что наблюдение за остатками дома Йейтса следует оставить еще на несколько дней. И нам надо осмотреть места других поджогов в этом районе, чтобы проверить их на наличие телесных жидкостей.
Пауэлл встал.
– Мы будем держать вас в курсе.
Эбби рассеянно собрала свой реквизит. Пока Зои продолжала что-то говорить, ей кое-что пришло в голову. За последний месяц Гретхен дважды уходила из дома на несколько дней. И ее мать сказала, что по возвращении дочь выглядела лучше. Для такого проблемного ребенка, как Гретхен, «лучше» обычно означает просто «по-другому». Девочка стала возбужденной и скрытной. И вот теперь она ушла, забрав с собой одежду, но оставив свой телефон… Да нынешний подросток предпочтет потерять почку, чем свой мобильник! Если Гретхен оставила свой телефон, то, скорее всего, лишь потому, что кто-то очень авторитетный велел ей это сделать.
Может, Гретхен просто ушла из дома, и время этого ухода было чистым совпадением… Но, пожалуй, Пауэлл был отчасти прав: она вполне могла иметь какое-то отношение к пожару. В конце концов, за несколько дней вдали от дома многое может произойти. Так что ничуть не исключалось, что Гретхен Вуд завербовали в секту Моисея.
