Маша Трауб
Шушана, Жужуна и другие родственники
Он мычал и размахивал руками.
– Ему, видите ли, было неудобно, что на него смотрят! – Валя с возмущением опрокинула на блюдце чашку кофе, чтобы погадать на гуще. – Что мы там не видели? Ему что, жалко? Люди пришли специально, беспокоились за него, волновались, лучшего в городе врача ему организовали, спасибо тете Луизе, а он еще недоволен! Хотел, чтобы мы вышли! Так мы его вышли! Не нужен нам такой! Да ну его! Не хочу про него даже слова лишнего говорить! Они уехали, и что? Сестра звонит и говорит, я виновата – жениха от дома отвадила да так, что он дорогу забыл. Сгинул и даже на телефон не отвечает. Да чтоб она мне за это здоровья пожелала! А она говорит, что дочка ее, моя племянница, все глаза выплакала. Я ей так и сказала, что дуры обе, раз из-за такого павлина с флюсом плачете. Сбежал, так пусть у него бельмо на глазу вскочит! Все, не хочу про них больше!
Что у тебя, Нино, случилось? Рафик сказал, ты в аэропорту, как туристка, стояла. Не знала, куда идти. Хотя я тебе скажу, надо было с Робертом ехать, Рафик совсем обнаглел! Такие деньги берет! И не стыдно ему! Леванчик-то умер, а больше с Рафиком никто не может справиться. Роберту до Леванчика далеко. Но мы его защищаем.
– Валя, посмотри ее чашку. Совсем черная? – обеспокоенно спросила тетя Ася.
– Совсем, – ответила Валя, едва заглянув в чашку.
Нина не выдержала и заплакала.
– Нино! Дочка! – Тетя Ася подскочила и принялась ее успокаивать: – Да ты что? Почему плачешь? Такие красивые глазки сейчас красные станут!
– Тетя Ася, можно я у тебя поживу? Недолго, не знаю сколько, – попросила Нина.
– Ася! Что мы с тобой кофе пьем? Давай вино пить! Нино насовсем вернулась! Разве ты не поняла? Я поняла! – обрадовалась Валя и бросилась к холодильнику доставать еду и бутылки с вином.
– Нино, я сейчас тоже плакать буду. Ты скажи, что случилось? – спросила крестная.
– Не знаю. Ничего не случилось. Устала. Не хочу больше в Москве жить. Я дома хочу. Здесь хочу, – зарыдала Нина.
– Да кто же против? Кто же тебе не рад? – всполошилась Валя.
– Тебе нужно отдохнуть, дочка. А там видно будет, – сказала тетя Ася.
Так Нина вернулась домой, в родной город на берегу моря. Жила одним днем, отдыхала, гуляла. Тете Асе пристроили лоджию – та была счастлива. Еще повесили занавески и выдолбили две ниши в стене. Тетя Ася ушла от Мадлены и всем говорила, что счастье пришло в ее дом – крестница вернулась насовсем.
Нина знала, что долго так продолжаться не может. Она начала скучать, тосковать и не знала, куда деть свою энергию. Она понимала, что деньги скоро кончатся, а жить на что-то надо. Шансов найти работу в городе не было. И не хотелось. Ну не к Мадлене же в магазин идти продавщицей. Нине нужна была новая жизнь. Какая – она не понимала. Крестная все чувствовала.
– Нино, дочка, ты же знаешь, как я тебя люблю. Никого так не люблю, как тебя. Ты моя жизнь, – сказала однажды вечером тетя Ася. – Я тебе сейчас скажу, только ты не обижайся. Не здесь твое место. Нет у тебя здесь судьбы. Приезжай, когда захочешь, отдыхай, но не надо здесь жить.
– Тетя Ася, я в Москву не вернусь, – ответила Нина. – Я так решила.
– Кто говорит, что в Москву? Не надо! Что, других городов нет? Поезжай в нашу столицу. Там почти как в Москве.
Нина даже не думала о том, чтобы поехать в столицу.
– Ты сейчас не решай, – сказала тетя Ася, – подумай. Но там тебе будет легче и ко мне ближе – сядешь на автобус и приедешь в любой момент.
– И кто меня там ждет?
– Пока не ждет, но мы же и не говорили никому, чтобы ждали! У Мадлены там золовка живет, у Вали тоже родственники по мужу. Квартиру тебе найдем, работу найдем, не переживай. Дочка, Нино, я тебя не гоню. Но если хочешь, чтобы у меня сердце было спокойно за тебя, – уезжай. Ты еще такая молодая. Тебе люди нужны, много людей, работа нужна по душе. Тебе жизнь нужна! Сейчас послушай меня, если я неправа окажусь, вернешься в любой момент.
Нина кивнула – она знала, что уже к утру крестная найдет ей и квартиру, и работу. Так и вышло.
– Нино, ты когда едешь? – ворвалась рано утром Валя. Нина могла поклясться, что тетя Ася легла спать и никому не звонила. Эти соседки и вправду слышали сквозь стены.
– Не знаю, – растерялась Нина.
– Как не знаешь? Зато я знаю! Завтра едешь. Будешь жить у Карины. Ну, у Карины, которая троюродная сестра Лали! Что ты мне глаза большие делаешь? У Карины квартира почти в самом центре. Она к Лали поедет, а ты к ней!
– Спасибо. А это надолго?
– Конечно! Карина если к Лали уезжает, то очень надолго! – засмеялась Валя. – В последний раз на неделю уезжала, так через два года вернулась. Лали без нее совсем не может детей воспитывать – пятого ребенка ждет, вот и волнуется. Карина после четвертого племянника так радовалась, когда домой вернулась, думала, в отпуск приехала. Она так каждый раз думает – после третьего племянника говорила, что больше к Лали не поедет, пусть другую тетку вызывают. Но Лали Карину очень любит, других не хочет. И тут Лали звонит и говорит, что опять беременная. Карина в обмороке лежала, а что делать?
Не знаю, что там за квартира, я сама ее не видела, но Карина говорит, что конфетка, а не квартира. Ты не волнуйся, Карина сказала, что там соседки хорошие, она уже всех предупредила, что ты приезжаешь. Помогут тебе.
– Так быстро надо ехать?
– Конечно! Карина тебя встретит, ключи передаст. Ее уже Лали заждалась. Но ради тебя еще подождет.
– Что ты ей про квартиру говоришь, ты ей про работу скажи! – В квартиру влетела Мадлена. Она тяжело дышала и обмахивалась картонкой. – Работать будешь в банке. У меня там начальник сын племянника. Такой мальчик умный. Даже не думала, что таким вырастет, в детстве совсем неумный был. Совсем глупый был в детстве. Но какая нам разница – умный или не умный, главное, что он тебя на работу возьмет.
– Это точно? А если я собеседование не пройду? Я ведь даже резюме не отправляла.
– Ася, я ее не понимаю! Что нужно отправлять? Я уже все резюме про нее рассказала, э! Как это не возьмет? Тетя Мадлена специально звонила, просила, а он не возьмет? Да кто он после этого будет? Так что собирайся. И если он тебе плохую работу даст, то ты только скажи, что тете Мадлене позвонишь!
Нина прекрасно понимала, что ее судьба от нее не зависит. Эти женщины за нее все решили, и раз уж они думают, что ей так будет лучше, значит, так надо. Да что – думали? Они знали!
* * *
Квартира в столице оказалась уютной, действительно почти в центре – до работы можно было пешком дойти. Карина, хозяйка квартиры, встретила Нину как родную, расцеловала, обняла и уехала к Лали, которая звонила каждые пять минут и спрашивала, выехала Карина уже или еще нет.
– Уже выехала, вот прямо сейчас в автобусе сижу! – отвечала Карина, которая еще даже из квартиры не выходила. – Еду, еду! – кричала она в трубку, продолжая наставлять Нину по поводу кранов, кастрюль, запасов кофе и прочих хозяйственных мелочей. – Ладно, поеду, – наконец успокоилась Карина, взяв сумку, – а то Лали мне голову откусит, когда увидит. Остальное тебе соседки покажут и расскажут. Не волнуйся. Да, и пойдем я тебя в банк отведу. Гоги уже тебя ждет.
– Какой Гоги?
– Как какой? Сын племянника Мадлены!
Карина показала Нине дорогу к банку и ушла на автобусную остановку.
Гоги оказался мужчиной лет сорока, с видимой плешью и с не менее заметной сединой. Нина же ожидала увидеть если не юношу, то уж точно не мужчину средних лет. И он совсем не был глупым, как считала Мадлена. Во всяком случае, чувство юмора у него точно было.
– Что, тетя Мадлена все про меня рассказала? – улыбнулся он.
– Нет, ничего такого, – поспешила заверить его Нина.
– Странно, обычно тетя Мадлена любит рассказывать историю, как я в три года испугался собаки и она требовала, чтобы мне сменили имя.
– Почему? – не поняла Нина.
– Гоги означает «храбрый», – вздохнул директор банка. – А я, с точки зрения тети Мадлены, – трус. Ведь у меня не хватает смелости даже жениться. Что вы умеете делать? Какую работу вы хотите? Скажите сразу, чтобы я был спокоен и тетя Мадлена тоже.
– Я работала в банке, и я вас не подведу.
Гоги замахал на нее руками: мол, все в порядке.
– Когда вы хотите выйти на работу? – спросил он.
– Когда нужно, тогда и выйду, – удивилась Нина.
– Давайте так: когда будете готовы – приходите. Тетя Мадлена сказала, что вы должны отдохнуть, в театр сходить, погулять…
– Нет, я не хочу гулять. Наотдыхалась уже, – улыбнулась Нина. – Давайте с понедельника выйду. И спасибо вам большое.
Гоги опять махнул рукой:
– Не за что.
Так Нина прошла собеседование.
Не успела она вернуться домой, как в дверь деликатно постучали.
– Нина? – Перед ней стояла молодая женщина с коробкой из кондитерской. – Я Шушана. Соседка.
– Очень приятно.
– Ну что, как тебе Гоги? – Шушана по-хозяйски прошла на кухню, уверенным движением открыла шкаф, достала пачку кофе, тарелку, сварила кофе, разложила пирожные.
– Не знаю, хорошо, очень приятный, а что?
– Как что? Валя сказала Карине, а Карина сказала мне, что ты не замужем. А Мадлена сказала Вале, Валя сказала Карине, а Карина мне, что у Гоги просто не хватает смелости жениться. Его как в детстве собака напугала, так он теперь всю жизнь мучается. Вот Мадлена и подумала, что ты можешь выйти замуж за Гоги.
– Так она поэтому попросила его взять меня на работу? – Нине вдруг стало очень стыдно.
– Конечно! Стала бы Мадлена просто так суетиться!
– И что мне теперь делать?
– Как что? Работать! – Шушана налила кофе. – Потом скажешь, что тебе Гоги не понравился – и все. Придумаешь что-нибудь.
– Я так не могу. Мне правда работа нужна.
– Ты ведь из Москвы приехала? – с интересом спросила Шушана. – А почему там замуж не вышла? Зачем тогда уезжала? Ты поэтому вернулась? Что, в Москве грузин не было? Или ты за москвича хотела? Я тебе так скажу: если захочешь замуж, то надо Жужуну звать – она тебя сосватает. Она и меня сосватала. Она хоть кривую, хоть больную, хоть косую сосватает!
– Я не хочу замуж, и я не косая и не кривая, – обиделась Нина, но соседка этого даже не заметила.
– Так ты вообще красавица! Захочешь – завтра замуж выйдешь! Правда, ты странная немного, умная, это сразу видно, но ты не переживай – тебя Жужуна научит, как надо говорить, чтобы понравиться.
– Шушана, я не знаю, что сказала Валя Карине, а Карина – вам, но я приехала просто жить и работать.
– Почему ты как не родная? Зачем мне «вы» говоришь? – Теперь уже обиделась соседка. – Я тебе так скажу. Живи, работай, но если захочешь кофе утром выпить, поговорить, всегда ко мне заходи. Я детей в школу отвожу, а потом дома. Если ты не придешь, я сама к тебе приду – мне же так интересно, что с тобой дальше будет! И Ирме интересно. Вот где она?
В этот момент в дверь позвонили. Открывать пошла Шушана.
– Ирма, – поприветствовала она соседку, выкладывая еще одно пирожное на тарелку, – нам Карина все не так сказала. Она не хочет замуж. За Гоги тем более. Вот, сама на нее посмотри. И Жужуна ей тоже не нужна. Она работать хочет, а сплетничать совсем не хочет.
– С приездом, – вежливо поздоровалась Ирма, которая, в отличие от Шушаны, была более сдержанна.
– Спасибо, – улыбнулась ей Нина.
– Если что-то нужно, приходите, – предложила ей Ирма. – На нее, – она показала на Шушану, – не обращайте внимания, она только с виду такая нервная, а так нормальная.
– Ирма, что ты говоришь? Ты лучше предложи Нине зубы сделать!
Ирма передернула плечами – видимо, не в первый раз услышав такое предложение.
– Ирма – врач. Стоматолог. Она тебе такие зубы сделает, что в Москве таких не видели! Будешь улыбаться, сразу себе мужа найдешь!
Так у Нины появились две подруги – соседки. И спустя короткое время она была вынуждена признать – с ними ей повезло. Они напоминали ей родной город, Валю, тетю Асю, Мадлену… Нина не осталась одна.
Шушана – образцовая домохозяйка – была ей всегда рада, в любое время дня и ночи. Нина часто забегала к ней на кофе. Шушана была легкой, взбалмошной, крикливой, плаксивой, но в то же время доброй, ласковой, терпеливой. Ее обожал муж, а главным ее счастьем были двое сыновей-погодок, над которыми Шушана тряслась, как квочка. Мужа она безумно ревновала, устраивала ему сцены, а он смотрел на нее так, как не каждый влюбленный жених смотрит. Шушана была счастливой женщиной, которая знала про свое счастье и легко им делилась. При этом она, далеко не красавица, легко и с юмором относилась к своей внешности.
– Слушай, у меня такие глаза, – смеялась Шушана, у которой были глаза навыкате. – Если я чихну, то они выпадут!
– Как мне нравятся твои пятки! – восхищалась соседка, разглядывая ноги Нины. – У меня круглые пятки, совсем некрасивые, а у тебя правильные, тонкие, как у девочки. Куда только мужчины смотрят? Как они могут пройти мимо таких пяток? Слушай, Нина, ты хорошо подумала? Зачем таким пяткам пропадать? Тебе мужчина нужен, который будет эти пятки целовать!
– Шушаночка, я не хочу замуж.
– Так я тоже не хотела, пока своего Ику не увидела! Это меня Жужуна сосватала. Я так с Икой знакомиться не хотела, что у меня прямо болезнь началась! – хохотала, рассказывая, Шушана. – А как его увидела, так заболела. Уже по-другому. Замуж хотела, чуть не умерла! Жужуна даже говорила, что неприлично себя так вести, так сильно замуж хотеть, а что я могла с собой сделать? Когда я на Ику смотрела, у меня глаза еще больше становились! Думала, ослепну, так на него смотрела! Вот ты мне скажи, ты видела таких красивых мужчин в Москве? Нет! И не увидишь!
Шушана удачно вышла замуж, о чем она всем и сообщала. Муж, Ика, с нее пылинки сдувал. И даже то, что два родных брата Ики и их жены ненавидели Шушану, считая ее ленивой и капризной, не мешало ей жить счастливо.
– Ты не мужчина, раз так себя ведешь! – возмущались братья и золовки.
– Если бы у вас была такая женщина, вы бы тоже так себя вели! – вставал на защиту жены Ика.
– Она ему точно что-то в еду подсыпала, – судачили золовки, – может, Ику на кофе пригласить и отворот подсыпать? Она даже готовить не умеет. За нее Ика готовит. Пусть всю жизнь ест то, что сама готовит! – слали они проклятия.
Шушана стала совсем счастливой после того, как одного за другим родила двоих сыновей.
– Ика от счастья чуть с ума не сошел, а золовки своими злыми языками подавились, – хохотала Шушана. – У них ведь девочки первыми родились. А жена младшего брата никак второго ребенка родить не может. Это она от злости и зависти бесплодной стала. А я сразу двоих мальчиков. Род через Ику продолжился. И что им делать? Говорят, я специально одного за другим детей родила, чтобы Ику к себе привязать. Так правильно говорят. Пусть они так попробуют мужей привязать, как я привязала!
Шушана была образцово-показательной матерью, которая за недобрый взгляд, брошенный на ребенка, могла и загрызть. Нет, сначала бы она убила, а только потом загрызла недоброжелателя. Нина быстро поняла, что про Ику и сыновей Шушаны можно было говорить только в восторженных выражениях. С нескрываемым восхищением.
Нина поражалась женской мудрости и доброте Шушаны. В глобальном, можно сказать, вселенском, смысле она была не злой. И даже когда насылала проклятия на головы золовок, не желала им беды. И Ика знал – если что-то случится, Шушана первой бросится на помощь. Правда, Шушана могла бросаться на помощь даже в тех случаях, когда этого не требовалось. Она просто не умела по-другому. Нина поняла, что у нее нет ни единого шанса на личное пространство, имея под боком такую соседку. Если Нина один день не звонила Шушане, та немедленно прибегала с коробкой пирожных из кондитерской.
– Ты заболела? Почему пропала? Что я должна думать? Я должна волноваться? – кричала Шушана.
– Все хорошо, просто закрутилась на работе.
– Что, тебя Гоги совсем не ценит? Надо позвонить Мадлене и сказать, что Гоги тебя закрутил!
– Не надо, Шушаночка, умоляю. Все хорошо.
Гоги, надо сказать, пребывал тоже в шоке. Ему в подчиненные достался специалист высокого класса, и он не мог поверить своему счастью. Нина успевала за два дня сделать то, на что раньше требовался месяц. Гоги очень страдал, что его банк не соответствует уровню Нины.
– Что ты хочешь? – спрашивал Гоги. – Хочешь денег? Хочешь в отпуск? Только скажи, что?
– Я просто работаю, мне нравится, – отвечала Нина.
Гоги махал руками, не понимая, за что ему на голову свалилась эта молодая женщина.
– Нина, давай ты уедешь, а? Мне все говорят, что я тебя недостоин. Ты слишком много знаешь для моего банка. Слушай, у меня бывший одноклассник в министерстве экономики работает, давай ты к нему пойдешь, а? Он уже про тебя спрашивал, – чуть ли не умолял Гоги.
– А вы всем говорите, что вы меня достойны! – смеялась Нина.
– Скажи, ты точно не хочешь за меня замуж? – краснея, уточнял начальник.
– Точно, клянусь.
Они с Гоги стали лучшими друзьями и вместе планировали будущее банка, его развитие и расширение. Подолгу засиживались на работе, вместе ужинали, и все вокруг были уверены, что они скоро поженятся. Больше всех радовалась Мадлена, которой кто-то докладывал о том, что ее план удался – Гоги без Нины жить не может, только ее и видит, если она на пять минут опаздывает, он ее на улицу встречать выходит.
Нине же действительно нравилось работать. Наверное, впервые за долгое время. Гоги давал ей полную свободу действий, поддерживал, и она искренне хотела ему помочь, доказать, что он не зря взял ее на работу. Ей было интересно с Гоги, он ее понимал с полуслова, они были как брат и сестра, но ничего большего. Она была счастлива обрести такого друга, а он искренне и всей душой ценил то, что она делает, и собирался сделать ее старшим партнером.
– Ты неправильно себя ведешь, – твердила ей Шушана, – ты его завлекать должна как женщина. Он же думает, что ты компьютер, а ты покажи ему, что ты женщина!
– Шушаночка, у меня все хорошо.
– А у меня все плохо.
– Что случилось?
– Ика на меня стал плохо смотреть.
– Как это?
– Мне кажется, он меня не так сильно любит.
– Шушана, он тебя на руках носит.
– Носит, – согласилась соседка, – но знаешь, без энтузиазма носит.
Нина только улыбалась. Она уже знала, что если Шушана что-то вбила себе в голову, то она вобьет это в голову и Ике, и всем соседям. При этом соседка не разменивалась на мелочи, а действовала сразу масштабно. Решив, что муж теряет к ней интерес, она решила привлечь его внимание.
Шушана была женщиной современной, следила за новостями из жизни звезд и в один прекрасный момент пришла к выводу, что надо непременно чем-то заболеть. Тогда уж Ика точно будет носить ее на руках с энтузиазмом. Вон, у одной голливудской звезды – биполярное расстройство, у другой красавицы – клептомания, у третьей – анорексия. Да мало ли болезней! И Шушана решила, что ей тоже нужна модная болезнь.
– Мне кажется, я болею, – тяжело вздыхая и закатывая глаза, сообщила Шушана мужу.
– Чем болеешь? Где болеешь? – перепугался Ика.
– Пока не знаю, – призналась Шушана, – но точно болею. Так болею, что очень тяжело болею.
– Шушаночка, может, врача вызвать?
– Нет! Не надо врача! Я Ирме позвоню. – Шушана перепугалась, что ее план пойдет насмарку.
– У тебя зубы болят? – уточнил обеспокоенно Ика.
– При чем тут зубы? Ты думаешь, что если Ирма – стоматолог, она только в зубах понимает? – возмутилась Шушана.
– Да, я думаю, что так, – ответил Ика.
– Все, иди, ты на меня сейчас плохо действуешь! – воскликнула Шушана.
Как только Ика вышел за дверь, Шушана позвонила Нине.
– Я болею! Приходи!
То же самое она сообщила Ирме.
Когда Нина прибежала к соседке, Ирма уже сидела у постели умирающей.
– Шушаночка, что случилось? Может, врача вызвать? – Нина не знала, чем помочь.
– Что вы все заладили, как попугаи! Врача, врача! Я уже вызвала врача – Ирма, разве ты не врач? Я еще не знаю, чем болею! Ика ушел?
– Ушел, очень расстроенный ушел, – ответила Ирма.
Шушана тут же вскочила с кровати и побежала варить кофе. Пока варила, рассказала, что ей нужна очень модная болезнь, желательно неизлечимая, но не очень опасная. Чтобы Ика испугался, но не сильно. И чтобы заботился, но не как об умирающей. Шушана поделилась и новостями из жизни голливудских звезд.
– Нет, если биполярное расстройство, то ты психическая. Ика очень испугается, даже я бы испугалась, – посоветовала Ирма.
– А за клептоманию можно и в тюрьму угодить, – поддакнула Нина.
– Анорексия тоже не подходит, что это за болезнь, когда есть не можешь? Я вот не есть не могу! – расстроилась соседка. – Тогда что? У меня уже так голова болит, я столько думала, что сейчас я и на самом деле с ума сойду! – воскликнула Шушана.
– Если тебе нужна больная голова, то у тебя мигрень, – спокойно сказала Ирма.
– Точно! У меня мигрень! Даже придумывать ничего не надо! – обрадовалась Шушана. – Нина, а мигрень – модно?
– Очень модно, Шушаночка. Изысканный, элегантный, до конца не изученный недуг, – расхохоталась Нина. – Да еще описанный в художественной литературе.
Ирма хмыкнула.
Поставив себе диагноз, Шушана принялась усердно болеть. Она ложилась на пол и слабым голосом просила Ику задвинуть занавески, выключить свет, включить вентилятор, выключить вентилятор, забрать сыновей из школы, отвести сыновей в школу, приготовить обед, снова включить вентилятор.
– Ирма! Шушане плохо! – прибегал к соседке перепуганный Ика. Он уже позвонил всем родственникам, сообщил о болезни жены, и все родственники, особенно золовки, посоветовали Ике дать Шушане спокойно умереть, отчего всем сразу станет легче.
– Спаси Шушану! – умолял Ика, и безотказная Ирма бросала домашние дела и шла спасать соседку.
– Ика, я стоматолог, давай я ей зуб вырву! – предлагала соседка. – Если ее спасать нужно, то ты спасателей зови, а не меня!
– Шушаночка только тебе верит! – восклицал Ика. – Умоляю, Ирма, она совсем почти умирает!
– Ика, я тебе сейчас скажу то, что не должна говорить. И при Шушане сделай вид, что ты ничего не слышал. Просто оглох. Я тебе даже справку дам, что ты глухой.
– Что? Сколько ей осталось? – Ика сам уже чуть не с инфарктом готов был лечь.
– Много, Ика. Так много лет ей осталось, что ты даже не представляешь, – отвечала Ирма. – Послушай жен своих братьев, уже убей Шушану и дай мне спокойно ужин приготовить. Как человека тебя прошу.
– Хорошо, хорошо, ты сейчас ее вылечи, а в следующий раз я врача вызову!
Ирма заходила в квартиру и наблюдала, как Шушана удобно разлеглась на полу в красивой позе. Ирма мочила полотенце и обтирала умирающей лоб.
– Шушана, хватит уже. Надоел твой спектакль. Если не прекратишь, я в следующий раз тебя задушу. Клянусь! – шептала Ирма, чтобы Ика не слышал.
– Ах, я такая больная, мне так плохо! – Шушана уверенной хваткой держала за руку мужа.
Приступы мигрени случались все чаще. Однажды Ика позвонил Ирме ночью. Шушана, как он объяснил, лежит на полу и говорит, что умирает. Вот прямо сейчас умирает. У Ирмы как раз накануне разыгрался радикулит, да так, что ни сесть, ни встать. Даже с работы пришлось отпроситься.
– Ика, она не умрет, вот чем хочешь поклянусь, не умрет она. От моей руки умрет, но не от своей головы, – ответила Ирма. – Можно я утром приду?
– Нет! – воскликнул Ика. – Она сейчас умирает! Вот! Даже дышать перестала! Ирма, что делать? Как я без нее жить буду?
– Очень хорошо ты будешь без нее жить! Счастливо будешь жить. И твои родственники будут радоваться! Праздник устроят.
– Что ты такое говоришь? Я не понимаю! Не хочешь Шушану спасать, меня спаси! – взмолился Ика.
Ирма, тяжело вздохнув, кое-как сползла с дивана, проклиная и себя, и Шушану, и Ику заодно, и поднялась к соседке. Ика в это время позвонил не только родственникам, но и Нине, которая тоже попросила разрешения прийти утром.
– Она сейчас умирает! – прокричал Ика, и Нине тоже пришлось идти к соседке.
С Ирмой они встретились на лестничной площадке.
– Если она не умрет, я ее сама убью. Нет, сначала оторву ей голову, а потом задушу! – пообещала Ирма.
– Ты сама ей этот диагноз предложила, – напомнила Нина, которая тоже мечтала вернуться в кровать и уснуть.
– Нет, я ее не убью, я ее отравлю. Пусть помучается перед смертью, – заявила Ирма.
Шушана лежала на полу и делала вид, что не может дышать. Ирма попыталась наклониться, но радикулит напомнил о себе прострелом в поясницу.
– Ой, – ахнула соседка и схватилась за спину. – Что ты лежишь на полу? – закричала она Шушане. – Ты на кровати умирать не можешь? Быстро ложись на кровать и там умирай! Не могу я к тебе наклоняться!
Шушана немедленно прекратила умирать, бодро подскочила и перебралась на кровать. Ирма плюхнула ей на лоб мокрое полотенце, даже не отжав его, и пошла домой. Нина тоже хотела уйти, но Шушана ее остановила.
– Нина, ты меня тоже бросаешь? Как Ирма так могла сделать? Как она себя повела? Ты видела? – Шушана была так возмущена, что забыла про умирание. – Она не вошла в мое положение! Больше ей слова не скажу! – объявила она, повернулась к стене и немедленно уснула. Даже подхрапывала. Нина пошла домой.
Утром она пришла к Ирме спросить про радикулит.
– Она нас замучает своими мигренями! – пожаловалась Ирма, – надо что-то делать, у меня уже никаких сил не осталось! Если она еще раз мне про свою голову скажет, у меня мигрень начнется!
– А что делать? Вчера она заявила, что слова тебе не скажет, так обиделась. Мне кажется, она уже сама поверила в свой диагноз. Психосоматика, – ответила Нина.
– Да, очень похоже, – согласилась Ирма.
– Надо ей новый диагноз придумать, чтобы она про старый забыла.
– Это ты правильно говоришь! Знаешь что? Ты ей скажи, что у вас в Москве есть верное средство от мигреней! – хихикнула Ирма. – Мужчина называется. Скажи, что все звезды так лечатся! Скажи, что ее Ика должен лечить!
– Сама ей скажи! – расхохоталась Нина. – И заодно Ике.
– Если я ей скажу, она не поверит, а если ты скажешь, что это самое модное лечение, то точно поверит. И будет Ику мучить, а не нас. Ику жалко, но если он хочет быть ослом, то я из него коня не смогу сделать! Слушай меня. Ты скажешь Шушане между делом, что ее мигрени из-за того, что у нее мало личной жизни! Нужно больше! Намекни, ты это умеешь.
– Как я это скажу? У меня язык не повернется!
– А меня тебе не жалко? Я бы сама сказала, но она же со мной не разговаривает! Бог услышал мои молитвы – хоть радикулит спокойно вылечу. Ну что тебе, сложно? Всем хорошо будет – и мне, и тебе, и Шушане. Ике, наверное, тоже хорошо будет, чтоб он был здоров! – хохотала Ирма.
– Ей очень повезло с Икой, – заметила Нина.
– Это ей с Жужуной повезло, – ответила Ирма. – Я знаю, что ты не любишь сплетничать, но я сейчас сплетничать начну. Когда я говорю, у меня спина меньше болит.
На Шушану, как рассказала Ирма, в молодости никто не смотрел, родители приданое богатое собрали – и то никто не зарился.
– Она же страшная была, как лягушка, – маленькая, кругленькая, глаза навыкате. Только Шушана считала себя красавицей. А ноги? Ты видела ее ноги? У нее такие толстые щиколотки, что за нее в два раза больше нужно было денег дать! Никто уже и не ждал, что она мужа найдет, родители к Жужуне обратились. Она им Ику и нашла. Жужуне столько гонорара заплатили, что я за такие деньги им бы пятерых женихов нашла! Где его глаза были тогда? Но он как увидел Шушану, так сразу влюбился. А когда за ее толстые щиколотки еще и приданое хорошее пообещали, так Ика плясал от радости, своему счастью не верил. Родители Шушаны и Жужуна тоже не верили, что с первой попытки жених нашелся, и до последнего боялись, как бы Ика не прозрел и передумал жениться. А на него как помутнение нашло. Я думаю, ему Жужуна приворот устроила, гипноз. Чтобы он ничего не соображал. Когда нашу Шушаночку родственники жениха увидели, так у них такой культурный шок случился, что они замолчали. Онемели от ужаса. Шушана же что думает, то и говорит. Родственники Ики тогда решили, что невеста ему что-то подсыпала. Ты знаешь, что Шушана хмели-сунели в пирог кладет? Ну что за женщина? Кто кладет в пирог сунели? Правильно говорят ее золовки – пусть она до конца жизни ест еду, которую сама готовит! Если она будет предлагать тебе хинкали, сразу отказывайся. Я один раз ела, так чуть не умерла потом. Слушай, а Ика ест и не жалуется.
Ика у Шушаны первый и последний мужчина! Она этим гордится и всем рассказывает! Так вот ты ей скажи, что у нее голова должна болеть по другому поводу – что ей своего Ику сравнить не с кем! Ох, как у нее голова заболит! Она Ику замучает! Да еще на сторону начнет поглядывать. Нам хоть будет о чем посплетничать. Так ей и скажи – мужчина ей от головы нужен!
– Шушана добрая и искренняя, поэтому ее Ика и полюбил, – сказала Нина, – она легкая, это ведь важно для семейной жизни.
– Да, с нее как с гуся вода! – подтвердила Ирма. – Пригласит в дом, а унитаз не чищен, полы не мыты. Ну и что? Пирог закажет в ресторане, сама руки мукой испачкает для виду и ходит гордая. Я одного не могу понять, как она Ику на свою сторону перетянула? Так, что он ни братьев родных, ни жен их не слушает? Вот ты мне скажи, она такая умная, что все так подстроила, или такая дура, что ей все на голову валится?
– Какая разница? У нее двое сыновей. И семья настоящая.
– Так ты ей скажешь или мы так и будем к ней по ночам бегать?
– Скажу. А как вы помиритесь?
– Я тебя умоляю. Она уже завтра позвонит! Хоть бы послезавтра позвонила, я бы еще один день спокойно прожила.
Нина передала Шушане верный рецепт для лечения мигрени. От столичных звезд, так сказать. Шушана сначала была в восторге, а потом начала нервничать. Она звонила Нине на работу и спрашивала, нужен ли ей любовник по медицинским показаниям или достаточно Ики? А если любовник, то это же лучше подействует? И можно ли в этом случае поставить Ику в известность или не стоит? Ведь тогда же получается, что это не измена, – или все-таки измена? А родственникам нужно говорить? А как найти любовника? Где их ищут? Или по знакомым искать? Нужно ли предупреждать, что любовник нужен исключительно для лечения тяжелой болезни, или не нужно? А сколько берут такие люди?
Нина не хотела смеяться над подругой, но втайне была даже рада – Шушана перестала лежать на полу. Нина ответственно заявила, что от мигреней лучше всего помогает законный муж, и все закончилось очень даже хорошо. Так хорошо, что даже Ирма не ожидала. Шушана воспылала страстью к собственному мужу и стала просить Нину, чтобы та отвела мальчиков в школу. Она встать не могла после бурной ночи. Ика тоже был счастлив и с новой, прямо-таки невиданной страстью защищал жену от нападок своих родственников. Золовки немедленно решили, что Шушана подсыпала мужу новую порцию приворотного зелья…
Шушана, перестав болеть головой, вдруг с энтузиазмом занялась воспитанием сыновей. Старшего она определила на музыку.
