Маша Моран
Постучи в мою дверь
Олеся закусила губу. Что она там наврала Габору? Что хотела посмотреть на замок?
– Я заблудилась.
– Милая… Нужно было позвать меня, как только проснулись. Хорошо, что Габор и Драган вас нашли.
Она подошла ближе, вклинившись между Габором и Олесей.
– Завтрак уже готов. Я приказала накрыть для всех в Охотничьем зале. Плотно подкрепимся и поедем на прогулку.
– На какую еще прогулку? Маргит слишком слаба. – Габор сурово смотрел на сестру.
Олеся поспешила вставить свои пять копеек:
– Со мной уже все нормально! Я очень хочу поехать.
Лицо Габора окаменело:
– Не может быть и речи. Вы никуда не поедете до полного выздоровления.
Олеся сжала губы:
– Я сама решаю: ехать мне или нет.
Адрианна округлила глаза, став похожей на сову. На щеках Габора заходили желваки:
– Вы под моей защитой и в моем доме. А это значит, что я решаю, что вы будете или не будете делать.
У Олеси аж потемнело перед глазами от ярости:
– Вы мне никто. – Она встала на цыпочки и прямо посмотрела Габору в глаза. Его льдистый голубой взгляд завораживал. В их спор вмешалась Адрианна:
– Давайте решать после завтрака.
Она взяла Олесю за руку и буквально потащила за собой:
– Идемте оденемся, милая. Я выбрала несколько платьев, которые должны вам подойти.
Молчаливый поединок продолжался еще несколько секунд. Габор улыбнулся уголком рта и кивнул с поистине королевским величием. Олеся сразу же ощутила себя жалкой и никчемной замухрышкой. Простолюдинкой, не успевшей вовремя убраться восвояси и попавшейся на глаза правителю. Габор заложил руки за спину. Он словно ждал, осмелится ли Олеся ему перечить. На нее вдруг накатила робость. Габор же словно догадался о ее чувствах. Он усмехнулся:
– Да, займитесь своими женскими делами. Мы с Драганом будем вас ждать.
Олеся безумно злилась на Габора. На его наглость и такой вид, будто повелевает всем миром, на то, как действует на нее. И на себя. За то, что не может найти достойный ответ и поставить его на место.
– Вот и славно! – Адрианна поволокла Олесю за собой. – Я не додумалась послать за вашим багажом. Совсем из головы вылетело. Ну, ничего. Думаю, пока можно будет обойтись парочкой моих платьев.
Адрианна болтала без умолку, явно стараясь отвлечь Олесю. Но быстрая сбивчивая речь оказывала противоположный эффект. Олеся никак не могла справиться с раздражением. Чертов Габор вывел ее из себя. Она не удержалась и обернулась. Он по-прежнему стоял посреди коридора и, усмехаясь, смотрел ей вслед.
Адрианна дернула ее за руку и встревоженно зашипела:
– Маргит, что вы творите? Зачем спорите с ним? Габор и так обещал запереть меня в замке. А вам должно быть известно: он слов на ветер не бросает.
Олеся удивленно посмотрела на Адрианну. А ведь у нее можно выведать много интересного. В том числе и о Габоре. Нужно только грамотно спросить. Олеся пожала плечами и тихо проговорила, добавив в голос все смирение, на какое только была способна:
– Я ничего не помню.
Адрианна споткнулась и жалостливо взглянула на нее:
– Ах, да. Я опять забыла. Простите меня…
Олеся улыбнулась:
– Ничего страшного.
Адрианна уверенно вела ее по лабиринту коридоров. Олесе даже не пришлось ничего придумывать – Адрианна сама начала:
– Габора вообще лучше не злить. Запомните это. Он настоящий изверг, когда дело касается семьи. До последнего вздоха будет защищать всех, даже Миклоша. Хоть они никогда особенно и не ладили.
Олеся жадно ловила каждое слово:
– А кто такой Миклош?
Адрианна резко остановилась:
– Ваш муж… И брат Габора…
Олеся едва не хлопнула себя по лбу. Черт! Как же она забыла?! У Маргит ведь имелся муж. Какое-то сказочное знакомство, о котором треплются все служанки. Слабоумная нищенка и прекрасный принц.
Почему-то при мысли о нем в животе возникло странное неприятное ощущение. Что-то с этим мужем не так. Адрианна хмуро смотрела на нее. Во взгляде читалось подозрение. Олеся с трудом сдержала ругательство. Ладно, она скажет Адрианне правду. Часть правды. Может, хоть это немного объяснит ее «странное поведение». С трудом подыскивая слова, Олеся проговорила:
– Я не помню ничего. Совершенно. Только какие-то обрывки и картинки. Даже не могу понять, это прошлое или сны… Или видения, пока я была без сознания.
Лицо Адрианны смягчилось. Она взяла Олесю за руку и вновь повела за собой.
– Простите, милая… Не могу даже представить, каково это. Я вам все обязательно расскажу. Давайте посмотрим на это иначе – у вас будет возможность заново познакомиться со всеми нами. – Адрианна восторженно улыбнулась. – Вы сможете опять узнать Миклоша! Как будто первая встреча. Это ведь так романтично… А теперь давайте вас оденем к завтраку. Одна из моих служанок – искусная швея. Она сможет быстро подправить платья.
Олеся поняла, что они в том самом коридоре, из которого она начала свое путешествие. Она даже не заметила, как они дошли. Нельзя быть такой невнимательной. О каком побеге может быть речь, если она даже не знает, как выбраться из замка?!
Но одно Олесе было известно точно: она не желала «заново знакомиться с Миклошем». И совсем не потому, что его брат интересовал ее гораздо больше. Нет. Причина была в другом. Кажется, вместе с телом Маргит Олесе достались и ее чувства. И если Олеся правильно разобралась в этих ощущениях, то вывод напрашивался плачевный. Сумасшедшая аристократка до смерти боялась и ненавидела своего мужа.
Глава 6
Габор сидел во главе стола в Охотничьем зале и невидящим взглядом смотрел на дверь. Серыми тенями сновали слуги, а он гипнотизировал проклятый кусок дерева. Каждый раз, когда она отворялась, его сердце ускоряло бег, а живот сжимался в предвкушении. Но снова и снова это оказывалась не Маргит.
Что же с ней произошло? В россказни Бражены он не сильно верил. Как и в то, что Маргит мог отметить Крампус. Но она изменилась. Совершенно.
До вчерашнего дня он не замечал ее. Всегда видел в ней безликое существо неопределенного пола, послушно следующее за Миклошем и шарахающее от собственной тени. Для Габора не было секретом, зачем братец женился над ней. Удивительно, насколько окружающие были легковерны. Все с удовольствием проглатывали сказку о неземной любви аристократа и сумасшедшей девушки. У Габора это вызывало лишь смех. Маргит – жена для отвода глаз. Никто и подумать не мог, что она – ширма, скрывающая похождения его брата. Впрочем, пока пристрастия Миклоша оставались в секрете, Габора они мало волновали.
Но сейчас все изменилось. У него везде были доверенные люди. Соглядатаи, шпионы, плевать, как их называют. Суть была неизменна. Глава древнего и могущественного рода – он должен был знать, что творится не только в его землях, но и в семье. За Миклошем тоже наблюдали. Как и за его женой. Габор никогда не ставил под сомнение сумасшествие Маргит. Никто бы не смог так искусно притворяться. Да к тому же в деревне ее знали с рождения. Когда Миклош надумал на ней жениться, Габор тут же все разузнал о будущей родственнице. От рождения она была нема. Обуза немощного отца и изгой в деревне.
Так что же произошло? Едва вчера ее увидел, Габора не покидало ощущение, что перед ним другой, совершенно незнакомый человек. Даже ее внешность казалась иной. Не то, чтобы раньше он внимательно рассматривал Маргит. Она была просто бледным пятном за спиной брата. Появлялась и исчезала, бессвязно мыча себе что-то под нос. Но сейчас… Габор не мог объяснить, что происходит. Он не понимал этого. Маргит не просто говорила. Она спорила с ним. Препиралась. Вела себя едва ли не наравне. Он чувствовал, идущий от нее вызов, волны непокорности. Такое явное неподчинение выводило его из себя. И безумно возбуждало.
Только сейчас он впервые разглядел ее. Увидел. По-настоящему. И понял, что зря это сделал. Маргит оказалась искушением, которому просто невозможно сопротивляться. Все грехи и мечты, собранные воедино. Он давно так никого не хотел. Проклятье! Да он вообще никогда и никого так не хотел. Женщины никогда не затрагивали его чувств. Живые игрушки. Череда каких-то имен и лиц, которые стирались из памяти, едва он использовал их по назначению. Маргит же… Разгуливала по замку, едва ли ни голышом. Как ни в чем не бывало. Неужели она не понимала, что под тонким полотном сорочки видно практически все. Габор едва не рассмеялся над самим собой. Куда уж ей понимать? Она же сумасшедшая. Сумасшедшая с идеальным телом. Крошечная, тонкая, воздушная. Она была хрупкой и изящной. Удивительно легкой в его руках. Но неожиданно сильной, когда пыталась вырваться. Худенькая, с тонкой талией и длинными ногами. Маленькая острая грудь с крупными сосками свела его с ума. Габор чувствовал себя неопытным мальчишкой, впервые увидевшим женщину. У него едва ли слюнки не текли, когда он смотрел на нее. Из-за сумрака ему не удалось разглядеть больше, но он позволил своим руками сжимать ее недопустимо сильно и крепко.
Маргит так доверчиво льнула к нему… И так горячо спорила. Габор уже знал, что она должна быть его. Медленно. Очень-очень медленно. С Маргит ему хотелось долгой, изнуряющей обоих, игры в кошки-мышки. Загнать ее в угол, лишить возможности сбежать. Габор усмехнулся. Кто тут кого соблазнял? В какой-то момент ему показалось, что Маргит прекрасно понимает, какое воздействие на него оказывает и безжалостно пользуется этим. Но вряд ли она осознавала, что с ним творит ее полуобнаженный вид.
Дверь открылась, и в зал вошел Драган. Габор недовольно сжал челюсти. Где же она пропадает?!
– Так и думал, что ты уже здесь. – Драган устроился по правую руку от Габора. – Что там с Маргит? Совсем ополоумела?
Габор понял, что внутри поднимается волна гнева. Раньше он и сам называл Маргит чокнутой. Но лишь в мыслях. Сейчас же происходило что-то странное. Как будто оскорбили его самого. Какой бы Маргит ни была, она не могла постоять за себя. В любом случае, она лишь женщина. Габор, прищурившись, посмотрел на Драгана. На следующей тренировке он выбьет из него всю дурь.
– Маргит – член моей семьи. Подобные выражения о ней – оскорбление меня. И Адрианны.
Габор знал, куда бить. Драган безумно любил его сестру. Он хоть и был богат, но не так знатен, как они. То, что Габор позволил этой свадьбе состояться, – величайшая милость с его стороны. Драган все понял верно. Побледнел и опустил взгляд. Начал бубнить какие-то извинения, но Габор его уже не слушал, потому что дверь снова отворилась.
Он выпрямился, пристально глядя на темный проход. Сначала появилась Адрианна. Но Габор лишь скользнул взглядом по сестре, пытаясь рассмотреть Маргит.
Какого..? Габор порадовался, что на нем длинная безрукавка, скрывающая мгновенно налившийся кровью член. И проклял все на свете. Он был дураком, когда мечтал о медленном покорении Маргит. Он не выдержит и секунды. Выгнать всех отсюда, уложить ее на стол и узнать, каково внутри нее.
На ней было черное платье, расшитое яркими нитями. Пестрые бутоны цветов и зеленые листья украшали лиф, привлекая внимание к ее груди. Габор не знал, каким чудом ему удалось подавить стон. Платье было немного велико. Вырез сидел слишком низко. Или ему так казалось? Он ведь прекрасно помнил, что скрывается ниже. Куда вообще смотрела Адрианна, наряжая ее в это платье?! Ему нужно лишь немного потянуть вниз бархатную ткань, чтобы обнажить небольшие ареолы. Подол волочился за ней по полу, заставляя гадать, снова ли на ней те чулки? Перед глазами у Габора до сих пор стояли ее длинные стройные ноги, обтянутые черной тканью. Он представлял их у себя на плечах, широко разведенными или обхватывающими его за талию. Похоже, сумасшедшим был он, а вовсе не Маргит.
На ее шее была повязана тонкая черная ленточка с изящной жемчужинкой. Длинные концы опускались на ключицы и грудь. Габор тут же ощутил себя мальчишкой, получившим долгожданный подарок. Красиво упакованный и украшенный. Осталось потянуть за концы ленты, и его ждет самое незабываемое ощущение на свете. Давно сбывшаяся мечта. Хотя нет. О таком он даже не думал мечтать.
Маргит настороженно смотрела по сторонам, словно опасалась чего-то. Габор поднялся со своего места, чтобы поприветствовать Маргит и сестру. Впрочем, самому себе не стоит врать. Он просто хотел привлечь к себе ее внимание. Когда их взгляды встретились, Габор тяжело сглотнул. Скулы Маргит окрасились легким розоватым румянцем. Как же она красива. Просто невероятно. Маргит отвела взгляд, а Габор вдруг ощутил странный триумф. Он ее смущал. Действовал на нее. Возможно так же сильно, как и она на него.
– А вот и мы! – Адрианна села рядом с Драганом.
Габор вышел из-за стола и отодвинул стул слева от себя. Маргит удивленно взглянула на него, нахмурилась, закусила губу и покраснела еще больше. Проклятье! Он представлял, как тоже самое она проделывает, сидя на нем сверху, обнаженная, упираясь ладонями в его грудь, исследуя его тело.
Габор понял, что желает провожать Старый Год наедине с Маргит. Выгнать всех из крепости и остаться только с ней. Чтобы ходила перед ним в одной лишь нижней рубашке. Или еще лучше – сорвать с нее это платье, оставляя на молочно-бледной коже следы. Маргит заняла свое место. Габор жадно следил за нежным изгибом шеи и манящей ложбинкой груди. Он забыл, что они не одни, что она жена его брата, что он уже нарушил все возможные запреты.
И нарушит еще.
– Нам нужно послать слуг к Миклошу. Чтобы сообщили ему, что с Маргит все хорошо и привезли ее одежду. – Голос сестры выдернул Габора из фантазий.
Кто здесь точно был лишним, так это его братец. Маргит подняла голову и прямо посмотрела ему в глаза.
– Благодарю.
Габор, молча, кивнул. Во рту пересохло. Он уже не был уверен, что выдержит завтрак.
– Поскорей бы уже праздники! – Адрианна , похоже, решила болтать без умолку. – Не терпится узнать, что вы мне подарите.
Габор удивленно взглянул на сестру. Подарки… Адрианна сходила с ума от драгоценностей. И он с удовольствием баловал сестру. Но Маргит… Подари он ей бриллианты или комок грязи, вряд ли бы она видела разницу. Но так было раньше. Теперь она кажется вполне здоровой. И то, что он для нее приготовил, теперь ей вряд ли понравится.
Нужно будет сегодня же послать за ювелиром. Габор уже знал, что именно подарит Маргит. Под цвет ее румянца. Необычное. Загадочное. Нежное. Но колючее.
– Габор, ты меня слушаешь?
Габор выплыл из омута мыслей. Все это время он, не отрываясь, смотрел на Маргит и совершенно не слышал, о чем говорит сестра.
– Прости, задумался.
Адрианна недовольно поджала губы:
– Может, хотя бы на праздники забудешь про свои заботы?
– «Мои заботы», дорогая сестра, обеспечивают нам деньги и защиту.
Слева раздалось отчетливое хмыканье. Габор резко повернулся. Маргит, как ни в чем не бывало, накладывала в тарелку еду. Заметив, что он на нее смотрит, чертовка пожала плечами:
– Извините, икота. От голода.
Ну да, как же! Эта девица, похоже, его совершенно не боится. И Габора это безумно возбуждало. С каких пор его привлекают женщины, которые едва ли не ноги о него вытирают? Она только и делала, что оспаривала его решения и не подчинялась приказам. Для Габора это было в новинку. Обычно, если что-то шло не так, как он планировал, или его распоряжения выполнялись недостаточно усердно, он наказывал провинившихся. Но с Маргит… Она заслуживала совершенно особого наказания.
– Так вот что я хотела сказать… – Адрианна снова пыталась привлечь его внимание. – Если ты так против нашей прогулки в деревню, то мы можем взять с собой твою маленькую армию. И Драгана. Уж он-то сумеет нас защитить.
– Да, я с удовольствием с вами съезжу.
Какой отзывчивый. Габор переводил взгляд с сестры на Маргит и обратно. Адрианна бы никогда не решилась идти ему наперекор, чтобы она ни говорила. А судя по подстрекательским взглядам, которые на нее бросала Маргит, становилось ясно, чья эта идея.
– Или если хочешь, можешь сам с нами поехать. Подышишь свежим воздухом. Тебе тоже не помешает.
– Нет. – Габор с удовольствием наблюдал за тем, как Маргит резко вскинула голову.
Ее разноцветные глаза сверкали от злости, а щеки покрылись еще более ярким румянцем. Словно розы он расцветал на высоких скулах. Габор отвернулся, чтобы сохранить хоть каплю самообладания. Она его доведет! Тяжело посмотрев на сестру, отчетливо проговорил:
– Я уже подышал свежим воздухом, когда ехал сюда. Крепость никто не покинет без моего разрешения.
– Вы серьезно?
Маргит… Габор развернулся к ней и вопросительно приподнял бровь.
– Совершенно серьезно.
– И как вы нас удержите? Здесь есть подземелья? Темницы? Прикуете цепями? Этими… как их… Кандалами?! Или у вас в ходу колодки?
Кровь хлынула в пах, создав давление такой чудовищной силы, что он еле дышал. Демон ее побери! Воображение живо нарисовало обнаженную Маргит, прикованную тонкой цепью к его кровати. Кажется, теперь он не будет знать покоя, пока не воплотит эту чокнутую фантазию в жизнь. Кто же знал, что сумасшествие настолько заразительно? Быть может, уйдя от Маргит оно все-таки перекинулось на него? Наверное, так и было. Никак не избавиться от безумного видения. Член уже рвет брюки, мечтая вбиться в эту невозможную женщину. Во рту пересохло. Не своим голосом Габор проскрежетал:
– Здесь есть все. Если желаете, я вам обязательно покажу. Сможете на себе проверить, насколько они прочны.
Маргит упрямо сжала губы. Эти ее губы… Пухлые, розовые. На нижней – крошечная впадинка в центре. Как же было хорошо, когда она ничего не соображала.
– Я не думаю, что демоны решатся сейчас напасть. Действительно, почему бы не прогуляться? В деревне готовятся к праздникам. В конце концов, мы действительно сможем взять отряд.
Габор гневно взглянул на Драгана. Почему бы ему не заткнуться? Они что, сговорились за его спиной? Возбуждение бурлило в крови, превращая ее в обжигающий кипяток. Вены плавились. Это все Маргит. Довела его… Неожиданно в голове закрутилось колесо мыслей. Больше всех на прогулку рвется именно она. Еще вчера она лежала, едва дыша. Ни жива, ни мертва. А сегодня уже пытается изо всех сил выбраться из замка. Чутье подсказывало, что это не спроста. Ее желание попасть в деревню не заметит только слепой. И на какое-то мгновение Габор действительно ослеп. От дикой похоти и жажды. Нужно взять себя в руки. Он выяснит, что она скрывает. А ведь она действительно что-то скрывает. Новая Маргит была загадкой, которую он намеревался разгадать до последней запятой. Он заберется в ее голову, под кожу, проникнет в нее. Узнает все о ней. Что она скрывает. Какие мысли поселились в ее мозгу. А еще он обязательно разведает все секреты ее тела.
– Что ж…. Ладно… Давайте съездим. Думаю, нас с Драганом будет достаточно, чтобы обеспечить вам защиту.
Адрианна радостно захлопала в ладоши:
– Ты самый лучший брат на свете.
Но Габор даже не посмотрел в ее сторону. Маргит вдруг притихла и уткнулась в свою тарелку. Он видел, как быстро поднимается и опускается ее грудь, как напряженно она закусила губу и как слегка дрожит ладонь, сжимающая вилку. Он обязательно все выяснит. «Даже не сомневайтесь, прекрасная Маргит. У вас не останется ни одного секрета от меня. Ни одного.»
Глава 7
Олеся едва дождалась окончания завтрака. Скорее это оказалась натуральная пытка. Ее стычка с Габором была ошибкой. Еще когда примеряла платья, Адрианна предупредила ее: в препирательства с ним лучше не вступать. Но она не удержалась. Он вел себя, как первобытный дикарь. Как будто никого больше не существовало, кроме него и его желаний. Все должно быть так, как сказал он. Ага! Как же! Не на ту напал. Но хуже всего оказался его взгляд, когда она упомянула о кандалах и подземельях. В ледяных голубых глазах зажегся странный синий огонь. Как будто он действительно раздумывает над этим. И совсем не в том смысле, какой вкладывала в эти слова Олеся.
Вот же попала в передрягу. Габор смотрел на нее так, словно и в самом деле планирует, как лучше засунуть ее в подземелье. Олеся с трудом высидела полчаса, показавшиеся вечностью. Она пыталась напомнить себе, что попала неизвестно куда и нужно поскорее выяснить, как вернуться домой. Но под пристальным тяжелым взглядом Габора невозможно было сосредоточиться. Олеся ерзала и непроизвольно сводила бедра. Он как-то странно на нее воздействовал. Вроде бы просто смотрел, но ей казалось, что она сидит перед ним совершенно голая и ждет его одобрения.
Едва с завтраком было покончено, Олеся постаралась убраться из зала с такой скорость, на какую только была способна.
Запыхавшаяся Адрианна догнала ее и схватила за руку:
– Маргит, ты куда?
Олеся задумалась. И в самом деле, куда это она собралась? Подальше от Габора. Самое время вспомнить о сумасшествии Маргит. Олеся пожала плечами:
– Не знаю…
– Ох, бедная. Идем соберемся на прогулку. Это чудо, что Габор все-таки разрешил.
Олесе совсем не нравилась подобная зависимость от мужчины:
– А если бы не разрешил? Что тогда?
Адрианна удивленно округлила глаза:
– Ничего. Остались бы в крепости.
– Серьезно? Если он не хочет ехать, пусть не едет. Причем здесь ты и я?
Судя по лицу Адрианны, она о таком вообще никогда не задумывалась:
– Он – господарь наших земель. И наш тоже.
– Господарь? Хозяин, что ли?
– Ну-у-у… Да…
– То есть, мы у него в рабстве? Что он прикажет, то и делаем? И если он заставит нас сейчас голышом плясать на морозе, то мы обязаны будем пойти и сделать это?
Адрианна испуганно смотрела на Олесю, сдвинув брови.
– О, небо. Конечно, нет! В смысле… Мы не рабыни.
– Тогда он не имеет никакого права приказывать. И если я хочу поехать, то он никак не сможет меня остановить.
– Маргит, послушай… – Адрианна втолкнула Олесю в спальню. – Габор – наш господарь. Защитник. Благодаря ему, у нас есть все это. Он старший в роду, глава. И мы обязаны его слушаться.
Олеся никак не могла понять эти рабовладельческие замашки. Что за дикое место?!
– У тебя ведь есть муж. Я пойму, если ты будешь подчиняться ему. Но Габор…
– Род Драгана не такой древний и богатый, как род Габора. Это чудо, что Габор позволил нам пожениться. В основном, господари отдают своих дочерей и сестер за тех, кто может принести деньги или положение.
Олеся всплеснула руками:
– Он еще и решал, за кого тебе выходить замуж?!
– Ну да. А как иначе?!
– Неудивительно, что он такой невыносимый. Власть его разбаловала.
Адрианна протянула Олесе тяжелый плащ, подбитый мехом.
– Габор – наш защитник. Как у самого старшего, в его руках сосредоточена огромная власть. Мы должны его слушаться и быть благодарными за его милость. Может, он немного чересчур… любит все контролировать, но он очень заботливый. Поверь.
Олеся хмыкнула, пытаясь разобраться с плащом. Адрианна подала ей невысокие сапожки.
– Одевайся скорее, пока он не передумал.
У Олеси в голове не укладывалось, как можно так слепо подчиняться какому-то человеку. Будь он хоть трижды братом или мужем. Если он так любит все контролировать, то наверняка будет совать нос в ее дела и всячески мешать. А ей очень-очень нужно пустить ему пыль в глаза и усыпить бдительность. Это значит, что она должна засунуть гордость и независимость, куда подальше, и изо всех сил изображать забитую несчастную Маргит. И поменьше высказывать свое возмущение здешним укладом.
– Давай помогу.
Пока Олеся размышляла, Адрианна успела переобуться и облачилась в плащ. Она помогла Олесе найти широкие рукава, застегнула необычные пуговицы и затянула у шеи длинный шнур с забавными кисточками. Олеся ощущала себя маленькой девочкой, которую мама собирает перед походом в садик. Ни к чему не способна. Как ребенок. Нужно поскорее отсюда выбираться.
– Готово! Ты – красавица… Давно уже не видела тебя такой. – Адрианна ласково улыбнулась Олесе. – Все, идем. Драган и Габор наверняка уже готовы.
Габор и Драган действительно были готовы. Они ждали во дворе крепости возле большой кареты. На дверце был знакомый герб – ворон, зажавший в когтях монету и что-то непонятное в клюве.
– А вот и мы! – Адрианна радостно тащила Олесю за собой.
Габор и Драган повернулись к ним. Габор открыл дверцу кареты. Олеся заставила себя отвернуться от него. В длинном плаще с саблей на боку, он выглядел как герой какой-нибудь фантастической истории. Так, все, хватит. Она не будет отвлекаться на красивых мужиков. Олеся старалась не слишком сильно вертеть головой. Но и без этого было ясно: отсюда не выбраться. Кругом высокие стены, вооруженные до зубов стражники или кем они там были. Тяжелые даже на вид деревянные двери. Такие высокие, что устремлялись прямо в небо. Сбежать из крепости не получится. Нужно придумать, как это сделать по пути.
Олеся закусила губу. Ей необходимо найти того деда, который вытащил ее на дорогу. Уж он наверняка все знает.
– Если вы хотели просто постоять во дворе, необязательно было отвлекать нас от важных дел.
Олеся обернулась так резко, что едва не упала. Габор придерживал дверцу и издевательски усмехался. Адрианна тут же бросилась к карете. Олеся изо всех сил старалась не торопиться и идти медленно:
– Простите, что отвлекла вас от перемалывания муки, приготовления ужина и очистки всего замка от пыли.
Олеся гордо шла к карете, а внутри все сжималось от страха. Зачем? Ну зачем она это ляпнула?! Обещала же себе, что будет изображать немощную девицу. Габор смотрел на нее в упор и ухмылялся. Но в глубине его глаз плескалось что-то недоброе. Темное. Интуиция, которой Олеся никогда не могла похвастаться, подсказывала… что подземелья и цепей ей не избежать.
Габор подал ей руку, чтобы помочь сесть в карету, и Олеся машинально протянула свою. Ох! Зачем она это сделала?.. Едва их пальцы соприкоснулись, ее прошиб заряд тока. Через позвоночник – в виски и низ живота. По коже побежали мурашки. Габор вздрогнул, глядя на Олесю сузившимися глазами. В его взгляде плескались гнев и злость. Неужели, он тоже почувствовал? Но как такое возможно?
Олеся быстро отвернулась, понимая, что краснеет от его пристального тяжелого взгляда. Нужно отвлечься. Чем-нибудь занять свою глупую голову. Олеся быстро нырнула в просторную карету, где уже сидела Адрианна. Сестра Габора похлопала по сидению, подсказывая, куда нужно сесть. Олеся принялась во все глаза рассматривать убранство кареты, но все равно не могла выбросить Габора из головы.
А он, как назло, пропустил Драгана вперед и занял место напротив Олеси, вытянув вперед длинные ноги. Олеся сразу же напряглась. Она бросила на него быстрый взгляд и почувствовала новую волну дрожи. Габор так внимательно смотрел на нее, что становилось страшно. Словно видел насквозь. Гипнотизировал льдисто-голубым взглядом. Что он пытался разглядеть? Олеся отвернулась, надеясь, что в гнетущей тишине не слышен стук ее сердца. Она уставилась на тканевую обивку кареты, но перед глазами все равно стоял Габор. У него было такое выражение лица… Олеся поняла, что заигралась. Она могла сколько угодно ему хамить и демонстрировать свою независимость, но этим лишь рыла себе могилу.
Сейчас ему смешно и забавно, что сумасшедшая родственница вдруг заговорила. Но он уже начал подозревать что-то неладное. И если он сочтет ее опасной для своей семьи, то Олесе не сдобровать. Он явно не из тех, кто бросает слова на ветер. Олеся подозревала, что он в принципе не слишком разговорчив. Кроме их словесных перепалок, они ведь больше ни о чем и не говорили. А это значит, что у него на уме может быть что угодно. Такие люди и в ее мире особо ни с кем не церемонятся, что уж говорить об этом Дьекельни или как там его?! Похоже, здесь уважают и ценят лишь грубую силу.
Олеся коснулась пальцем гладкого блестящего узора, вышитого на ткани. Обвела серебристую веточку. Лучше подумать о своем начальнике. Все-таки это очень странно. У него и Габора совершенно одинаковые лица, но к первому она испытывает отвращение, а рядом со вторым мыслить нормально не может. Грубит и дерзит, совершенно теряя разум.
Карета вдруг подскочила на ухабе, и Олеся едва не свалилась со своего места. И снова Габор… Он подался ей навстречу, а она, чтобы не упасть, вцепилась в его колено.
Она тихонько буркнула «Извините» и постаралась отодвинуться от него, забиваясь в свой угол. Не смотреть. Отвернуться. Не смотреть! Но опять она не удержалась. Габор продолжал гипнотизировать ее взглядом.
Олеся попыталась стряхнуть с себя оцепенение и отвернулась к окну.
Они уже успели покинуть замок и сейчас катили через лес. Деревья росли так густо, что покрытые снежными шапками еловые ветки тыкались в окошко кареты. Олеся вспомнила об избе и румяном деде. Он же должен жить где-то поблизости. Но разглядеть что-то в непроходимой чаще было невозможно. Только снежинки таинственно мерцали в воздухе, и мелькали какие-то неясные тени. Может, дикие звери? Олеся поежилась. Здесь творилось что-то странное, что ей не дано было понять.
Неожиданно среди покрытых ледяной коркой стволов пронеслось какое-то животное. Вроде бы и далеко, но одновременно и рядом. Олеся даже смогла разглядеть густую шерсть и… когти? Она испуганно вздрогнула и снова вжалась в угол.
Адрианна ласково накрыла ладонью ее колено:
– Что случилось, милая?
Олеся снова опасливо покосилась на окно.
– Ничего. Просто показалось… зверь, наверное. – Ей стало стыдно, что она такая жалкая трусиха.
Все, на что хватало ее смелости, – препирательство с Габором. Олеся снова посмотрела на окно и немного отодвинула занавеску, стараясь показать, что совсем не испугалась.
– Да, точно зверь. Близко к карете пробежал, я не ожидала.
Она попыталась улыбнуться, но заметила, как Габор с Драганом переглянулись. Габор слегка отодвинул занавеску со своей стороны и выглянул в окно. Олеся едва не закатила глаза. Унылое настроение вмиг сменилось раздражением. Конечно никого он там не увидит, и все в очередной раз убедятся, что она сумасшедшая.
Олеся уже начинала ненавидеть эту поездку. Она хотела выяснить, куда попала, хотела найти странного деда. Но лишь выставила себя еще большей дурой. А почему-то перед Габором дурой выглядеть не хотелось. И от этого Олеся злилась еще больше. Он был ей никем. И его мнение должно волновать ее в последнюю очередь.
Адрианна принялась болтать о нехватке украшений для замка и о том, что в деревне как раз что-нибудь купит. Она громко жаловалась, что из столицы привести не успеют, и она не может быть уверена, что украшения окажутся именно такими, какие ей нужны. Драган что-то ей отвечал, а Габор задумчиво смотрел на Олесю. Она снова отвернулась к окну. Неожиданно лес начал редеть. Карета съезжала с холма, и в заснеженной долине Олеся смогла разглядеть яркие шатры, столбы и развивающиеся стяги. Долина пестрела красками, особенно выделяющимися на фоне ослепительной белизны. Неожиданно Олеся почувствовала странное волнение. Как будто… Как будто ей все это очень нравится. И она даже испытывает восторженное предвкушение от предстоящей прогулки. Но ведь она хотела попасть в деревню вовсе не для развлечений.
