Марья Коваленко
Нас нет
Глава 1
Елена
– Елена Арсеньевна, что ж вы такая с… сильно упрямая женщина?
– Слово «сучка» такое же существительное русского языка, как и другие. Не нужно его менять.
– Да я уже не знаю, что с вами менять, а что не менять.
Павел Шацкий, высокий молодой мужчина в модном костюме с фиолетовой бабочкой, шумно выдохнул и с немым вопросом посмотрел в небо.
– Третий раз приезжаю. Сроки горят. «Империал» откроется через месяц, а у меня до сих пор нет лица рекламной компании.
– У нас в стране перевелись жены олигархов? Или в светском зоопарке не осталось львиц?
Мой рабочий день закончился пятнадцать минут назад. Голова гудела, и больше всего хотелось оказаться подальше от шума Невского проспекта, в своей квартирке на окраине. Снять эти адские туфли. Узнать, как мама. Включить скайп и по видеосвязи увидеть наконец своего мальчика.
– Елена Арсеньевна… Ну какие львицы? Какие жены олигархов? – Павел брезгливо поморщился. – Да они даже драгоценности носить не умеют. Как в девяностые привыкли бриллиантами обвешиваться, так до сих пор и ходят. Елки. Новогодние.
– Ну… У меня бриллиантов вообще нет. Так что ничем не могу вам помочь.
– Всё издеваетесь. Да на вас даже стекляшки будут смотреться дороже, чем на некоторых – самые чистые алмазы. Княжна Абашева. Последняя из старинного рода.
– Предпоследняя, – пришлось поправить. – И стекляшки я тоже не ношу. Найдите себе другую стекольщицу. Романовых и Шереметьевых в стране несколько тысяч. Уверена, кто-нибудь да согласится вам помочь.
– Не-ет. Точно издеваетесь. «Империал» не хостел для гастарбайтеров. Это сеть отелей самого высокого уровня, и нашим лицом может стать только настоящая княжна.
От отчаяния взвыть захотелось. Мы встречались с Павлом уже третий раз. Трижды он совал мне под нос свой контракт. Трижды я говорила ему «нет». Трижды просила оставить меня в покое. Но он упорно изображал глухого.
– Давайте договоримся, ваш «Империал» не хостел, а я не модель. Если нужна будет экскурсия по Эрмитажу, то пожалуйста, я в вашем распоряжении. Александровский зал, Николаевский зал. Да хоть зал Древнего Египта. Везде проведу, всё расскажу. На трех языках. А торговать лицом… извините, это не мое.
Я посмотрела в сторону метро, и взгляд задержался на отражении в витрине магазина. Высокий симпатичный мужчина и женщина-тень. Тоже высокая, но без всех этих фотомодельных выдающихся деталей. Скорее тощая. С большими глазами и такими же большими мешками под ними. С русыми волосами, скрученными в строгую гульку. С родословной, как породистая кошка. С гербом. И настолько уставшая за долгий день, что даже слушать собеседника было больно. Старуха в двадцать девять.
– Знаете, какая-нибудь Шереметьева или Романова за те деньги, что я предлагаю, согласилась бы не только сфотографироваться, но и… – Не договорив, Павел ослабил бабочку и красноречиво стрельнул взглядом на ширинку своих брюк. – На всё согласилась бы. А вы… Чистая голубая кровь! Никаких мещанских примесей! Хоть сейчас на престол.
Для человека, который должен был устать от моих отказов, последнюю фразу Павел произнес с подозрительным восторгом. Даже неясно было: мазохизм это или такой уровень выдержки.
Впрочем, последнее интересовало меня не настолько сильно, чтобы спрашивать.
– Ваш босс вообще знает, что вы в меня вцепились? – Разговор пора было заканчивать, поэтому я задала главный вопрос. Тот, который мучил с нашей первой встречи.
– Вы про генерального «Империала»?
– Нет. Про самого главного.
Словно на улице в плюс двадцать пять вдруг стало холодно, я обхватила себя руками.
– Денис Романович?! – Павел удивленно округлил глаза.
Будто я спросила не о боссе, а о священном небожителе.
– Да. – По телу побежали мурашки.
– О, что вы! Денис Романович не интересуется такими вопросами. Для него «Империал» только один из проектов, – отмахнулся Шацкий. – Я даже не уверен, что он будет на презентации. У него сейчас помолвка, невеста… Другие дела!
– Невеста?..
В горле встал ком. Свадьба самого успешного миллиардера страны была последним событием, которое могло меня интересовать. И думать о его личной жизни не стоило! Но внутри будто что-то надломилось.
– Официально еще не было объявлено. – Павел суетливо осмотрелся по сторонам. – Денис Романович не фанат публичности, но информация точная. Уж кому, как не мне, главному пиар-менеджеру компании, знать такие детали.
– Ясно, – выдавила я из себя.
– Да… Но по поводу моего предложения вы хотя бы подумаете?
Не спрашивая разрешения, Павел сунул в карман моей сумочки свою визитку. Уже третью за все наши встречи.
– Нет.
Лгать не было никакого желания. Вообще никаких желаний не осталось. Как ветром сдуло.
– Очень зря! Экскурсоводом вы и до пенсии не заработаете таких денег! А второго шанса может не быть. «Империал» – он один-единственный в своем роде. Люкс из люксов!
– Да… единственный…
Перед глазами против воли вспыхнула одна из фотографий Дениса. Я видела ее в каком-то журнале, которые стопками лежали на вахте охраны.
Красивый. Высокий. Заматеревший. С модной щетиной, холодным взглядом и плотно сжатыми губами. Даже на фото он казался гораздо опаснее, чем в молодости… В его двадцать четыре и мои девятнадцать.
Живая легенда! О которой не было даже слухов. Только цифры. Сколько заработал, сколько потратил. Граф Монте-Кристо двадцать первого века. Мой первый мужчина. Мое пепелище. И тайна.
* * *
Всю дорогу до дома я только и делала, что пыталась вычеркнуть из головы мысли о Денисе, вспоминала его и опять гнала ненужные картинки.
Мазохистский пинг-понг – любимая женская забава.
К счастью, стоило переступить порог квартиры, и меня отпустило.
– Опять задержали на работе? – Из кухни с грустной улыбкой вышла мама.
– Нет. Опять этот… из «Империала» приставал со своим предложением.
Я сбросила туфли и чуть не застонала от облегчения. В сражении «Шпильки против ног» последние проигрывали уже второй год. Нужно было все же не жалеть деньги и купить себе что-то более удобное. Пусть старушечье! Плевать. Соблазнять мне все равно было некого.
– Они все княжну хотят? – Мама поцокала языком. – Пусть бы Гришку Романова из Мадрида себе выписали. Его даже в правительстве каждая собака знает. Был бы им и герб, и связи. Любой каприз за их деньги.
– Я предлагала им и Романовых, и Шереметьевых. Уперлись, как бараны. Нужны только Абашевы, и все тут!
– Ну, у нас по линии еще Марат[1] с Дамиром[2] есть, – вспомнила мама. – Племянники твоего папы.
– Подозреваю, они пошлют Павла гораздо дальше, чем каждый раз посылаю я. У них самих по личной империи.
Уже и не помнила, когда в последний раз видела двоюродных братьев. Наши отцы не слишком любили друг друга. Скорее даже ненавидели, потому мы мало общались.
Однако статьи о братьях регулярно мелькали в интернете. В колонках о самых богатых и знаменитых. Так что не знать об их успехах было сложно.
– Всё, хватит об этом «Империале»! – Я бросила сумочку и обняла маму. – Расскажи лучше, как у тебя дела? Что сказали в больнице? Когда операция?
– Лен… Да нормально всё… – Мама как-то странно потупила глаза и отвернулась.
– И почему мне кажется, что ты врешь?
Я наклонилась, чтобы лучше видеть ее лицо. Хотя бы в профиль.
– Мне новые таблетки выписали. Сказали, что они лучше прежних.
– Та-а-ак… А операция?
Грудь сдавило от нехорошего предчувствия.
– Не будет пока никакой операции. Отложили ее.
– Проклятие! – взорвалась я. – Как они могли ее отложить? Эти таблетки… Они тебе не помогают! Мы два обследования в разных клиниках прошли! Кисты с каждым месяцем становятся только больше!
– Дочь… Дочь… – Мама, как всегда, попыталась меня успокоить. – Ну, может, эти, новые, помогут.
– А причину, почему отказали в плановой операции, тебе сообщили?
Ни о каких таблетках я и слушать не хотела. За два года мама перепробовала их столько, что научную диссертацию можно было на основании ее опыта защитить.
– У нас в районе какая-то клиника закрылась… Врач говорил название, но я забыла, – вздохнула мама. – Теперь всех пациентов объединили в одну очередь. И пока что хирургам не до меня.
– Денег хотят? Взятку?
Голова от напряжения начала болеть так сильно, что пришлось распустить волосы.
– Лен, ну что ты сразу о плохом?! У них там сейчас молодых много. Некоторым еще рожать и рожать. Не то что мне!
– Сумму озвучивали? Намекали хоть на что-то?
Я даже не вникала в мамины объяснения. Ясно было и так. Какому-то врачу дали понять, из какой мама семьи, и все «прекрасное» в нашей медицине поперло наружу. Всплыло!
– Дочка! – Теперь уже мама обняла меня. – Какие намеки? О чем ты? По мне разве не видно, какая я богачка? Пенсия как у всех. И зарплата копеечная. Никто ни на что не намекал.
– Конечно…
Так и хотелось поспорить. Но я не стала. Уж мама точно была не виновата в том, что ее здоровье для системы ничего не значило.
– Хорошо все будет. – Теплая сухонькая рука коснулась моего лба и медленно стекла по щеке вниз. – Таблетки помогут. Ничего со мной не случится.
– Мам, я найду деньги. На частную клинику. Не нужно больше экспериментов над собой.
– Даже и не думай! – Мама снова погладила. – Никаких долгов, кредитов или еще чего нам не нужно. Тим скоро от папки из Англии вернется, и так затрат хватит. Новый учебный год. Одежда, обувь, книги всякие. Третий класс – это не шутки.
– Значит у отца его попрошу… У Славы.
Я закрыла глаза и попробовала дышать медленнее, чтобы хоть немного снизить тревогу.
– Лена, я скорее на паперть милостыню собирать пойду, но не позволю тебе унижаться перед этой сволочью! – В голосе мамы зазвенела сталь. – Хватит и того, что он всю молодость тебе отравил. Держит на коротком поводке, как собачонку. Ни личной жизни, ни счастья. Сплошной шантаж. И угрозы.
– Ты сгущаешь краски. Всё не так плохо.
Я почти не врала. За четыре года после развода настолько смирилась с условиями, которые выдвинул Слава, что сейчас уже и не чувствовала никаких ограничений.
Просто ничего не хотела. Только своего мальчика – Тима. Видеть рядом, обнимать, водить в школу и читать книжки перед сном.
– И все равно… прошу. Дочка, не нужно… – Мама заглянула мне в глаза. – Я справлюсь. Мы обе справимся. Только не проси.
Последние слова она произнесла одними губами. Беззвучно. Как молитву.
Больше всего на свете хотелось согласиться и не обманывать. Каждая услуга Славы стоила очень дорого. За одну-единственную свою ошибку, совершенную в девятнадцать лет, я каждый раз платила так дорого, словно ошибалась снова и снова. Без скидок за верность и послушание.
Но кроме Тима и мамы у меня никого больше не осталось.
Глава 2
Лена
Я не хотела откладывать звонок Славе. Планировала поговорить с ним сразу же после общения с сыном. Но бывший муж меня опередил.
За несколько минут до назначенного Тимом времени на экране ноутбука вспыхнула фотография Мисюрова. Игнорировать его я не стала.
– Рад видеть тебя, драгоценная моя. – Одутловатое, но идеально выбритое лицо бывшего мужа расплылось в улыбке. А за его широкой спиной мелькнула чья-то тень. Женская. – Все хорошеешь!
– Здравствуй. – Я хмыкнула. – Новая жена? Скромная какая-то. Прежние хотя бы знакомились.
Слава оглянулся назад и равнодушно махнул рукой.
– Я решил следовать твоему совету и перестал жениться на всех любовницах.
Бывший муж ногтем мизинца сковырнул что-то между зубов и брезгливо потряс ладонью.
– Так ты слушал меня? Удивил!
Игнорировать последний жест было легко. Подобные шоу Мисюров устраивал с завидной регулярностью. Он ловил особый кайф от моего отвращения.
Скорее всего, это была такая форма агрессии. Не физической, так хотя бы моральной. Чтобы я не забывала свое место и того, кому обязана рождением Тима.
– Ты мать моего единственного ребенка. – Слава пожал плечами. – Разве я мог не слушать?
Улыбка на его лице стала еще шире. Наверное, это был идеальный момент, чтобы спросить о деньгах. Обычно во время наших разговоров бывший муж был молчалив и серьезен. Порой даже казалось, что мы не экс-супруги, а подчиненная и босс.
Улыбался Слава, лишь когда знакомил с очередной пассией. Будто хвастался своей полноценной жизнью. Намекал на то, чего я так «опрометчиво» лишилась.
Сегодняшний, разговорчивый и добродушный Мисюров был уникальным явлением. Но что-то остановило меня от разговора. Возможно, слишком холодный взгляд, никак не вяжущийся с улыбкой. Возможно, это было уже чутье. Почти звериное. Выработанное за шесть лет совместной жизни.
– А самого сына я могу увидеть? – осторожно спросила я. – Тим говорил, что вечером будет дома и мы сможем пообщаться.
– Курочка-наседка соскучилась? – Слава насмешливо поцокал языком.
Словно я хотела чего-то глупого, легкомысленного, а не увидеть своего сына.
– Он уже два месяца у тебя в Лондоне. Я вижу Тимура только по видеосвязи. Два-три раза в неделю. Считаешь, много?
– Считаю, что ты слишком много кудахчешь над ним. Тимке девять лет, а не девять месяцев.
– Так я увижу его?
Вступать в спор с Мисюровым не было смысла. Он никогда не слушал мои аргументы. Лишь самого себя – мудрого, успешного и свободного.
– Тим у друзей. – Слава резко перестал улыбаться. – У него здесь куча друзей. Отличных. Его круга.
– То есть питерские сверстники нам уже не по рангу? – Я с трудом сдержала усмешку.
– Княжна, рядом с тобой даже я не по рангу! Что уж говорить о всякой нищей шелупени, что учится с Тимом в одной школе.
– Слава, ты понимаешь, что несешь? Ты хотя бы себя слышишь?
Думала, он уже не способен меня удивить, но этот гад все же умудрился это сделать. Раньше его не устаивало мое воспитание. Теперь появились претензии и к окружению.
Наверное, для паники повода пока не было, но стало не по себе.
– Милая моя, в отличие от тебя, со слухом и мозгом у меня всё в порядке. – Слава откинулся на спинку кресла.
В новой позе было очень хорошо видно, что Мисюров здорово прибавил в весе и второй подбородок больше не тень, а реальность.
– Когда я смогу поговорить с сыном? – Внутри все замерло, но я изо всех сил старалась держать маску.
Никаких эмоций. Никакой слабости. Никакой бреши.
– Я по этому поводу и звоню. – Слава достал из пачки на столе сигареты и закурил. – Тиму здесь хорошо. За два месяца его английский стал лучше, чем за год в вашей сраной школе. Да и на мужика пацан стал похож. Больше никаких сюси-муси. Решил – делает. Хочет чего-то – учится зарабатывать на свои прихоти.
– Слав, ему всего девять… О каком «зарабатывать» речь? – Я до боли сжала пальцы под столом.
– Еще раз повторю: девять лет! Не месяцев! – Мисюров направил струю дыма прямо в камеру. Совсем как делал это во время наших разговоров в Питере. – Но это все не главное. – Он снова улыбнулся. Только теперь эта улыбка была больше похожа на оскал.
– Нет… – Я шестым чувством ощутила, что он сейчас скажет.
– Да, Лена. – Слава кивнул. – Тим не вернется в Питер. Он будет учиться в Лондоне. Мы с ним уже говорили об этом. И сын прекрасно понял, где ему будет лучше.
– Я… Я как раз собиралась переводить его в новую частную школу. Недалеко от дома. Это английская школа. Там хорошие учителя и самый высокий по Питеру процент поступления в вузы. Мы уже говорили с тобой об этом.
– Я не дам ни доллара на эту школу.
Слава никогда не отказывал в деньгах на образование Тима. Для себя я не просила у него ни копейки. Жила только на то, что зарабатывала. Но репетиторы, спортивные секции с лучшими в городе тренерами, курсы робототехники – на это лимитов не было.
Мой умный мальчик получал самое хорошее образование. Любые знания он впитывал, как губка. А перевод в новую частную школу ждал еще сильнее, чем Деда Мороза в раннем детстве.
– В общем, поэтому я и звонил. Хотел поставить тебя в известность. – Слава резко затушил сигарету. – Свыкайся! – холодно, как приговор, дополнил он.
В ответ так и хотелось послать его к черту! Орать хотелось! Никогда себе не позволяла такие вольности. А тут… само из груди рвалось.
Ума не приложу, чем бы закончился наш разговор, подожди Слава моего ответа. Но бывший муж никогда никого не ждал.
Только я открыла рот – он потянулся к клавиатуре. Только сказала первое слово: «Послушай!» – выключил связь.
– Лена, солнышко, что-то произошло? – Мама вошла в комнату сразу после того, как погас экран.
– Нет… Не сейчас.
Я знала, что она не подслушивала. При всей ее нелюбви к Славе, она никогда не нарушала моих собственных границ. Но посвящать маму в суть нашей беседы я не могла. Не после сегодняшней новости об операции.
– Девочка моя, но на тебе лица нет… Родная, что случилось? Тимочка в порядке? – Она обхватила меня за плечи.
– Да… У Тима всё хорошо… – Паника мешала думать нормально. Туманила голову.
– Я могу хоть чем-то помочь? – дрожащим голосом произнесла мама.
– Помочь…
– Ну хоть чем-то.
Я посмотрела вокруг. Взгляд остановился на тумбочке в гостиной. На ней сиротливо лежали ключи и маленький картонный прямоугольник – визитка Павла Шацкого. Одна из трех. После разговора с сыном я как раз собиралась ее выбросить.
– Да, помочь можешь. – Решение пришло быстро. Гордость не екнула. – Подай мне сумочку. Там телефон. А я за визиткой. Нужно кое-кому позвонить.
Глава 3
Денис
Из-за дурацких согласований открытие сети отелей сдвигалось уже второй раз.
Впервые это случилось по вине пожарных. Какому-то толстобрюхому полковнику из МЧС, который небось и гидрант ни разу не открывал, показалась недостаточной наша материальная помощь.
Вместо разрешения на эксплуатацию мы получили отказ. И все новенькие импортные датчики срочно пришлось менять на отечественные. Собранные из тех же деталей, но на заводике, который крышевал полковник.
Второй раз мзду захотела санэпидстанция. Эти, к счастью, не стали требовать никаких замен. Но их хронически неисправный датчик радона поставил крест на всей системе вентиляции.
Для ее ремонта срочно пришлось отстегнуть энную сумму замерщикам, еще большую – их начальству. И чтобы впредь никакой датчик, эксперт с пробиркой или умник в белом халате не испортил презентацию – пополнить счет в зарубежном банке местному санитарному чиновнику.
– Больше, надеюсь, никаких нуждающихся в стране не осталось? – Откинувшись в кресле, я уставился на генерального директора «Империала» и главу пиар-отдела всего холдинга.
– Нет, Денис Романович. Четыре первых отеля уже введены в эксплуатацию. Питерский готовим к презентации, – отчитался Аскеров.
– Паша, – обратился я к пиарщику, – если сработаешь, как с ювелирной сетью, уволю.
– Не беспокойтесь, Денис Романович, больше никаких песцовых шуб. – Он промокнул салфеткой лоб и поправил очки. – С защитниками животных мы теперь дружим.
– Я видел счета. Дружба стоит недешево.
– Зато мы бренд номер один для зеленых и веганов.
– Они едят наше золото? Или могут переваривать только наши бриллианты? – Я закрыл глаза рукой.
Из-за долгого перелета дико хотелось спать, и голова уже начинала раскалываться.
– Наши логотипы почти в каждом их кафе. На любом мероприятии наша эксклюзивная реклама. А самое популярное веганское печенье теперь называется так же, как и наша сеть. – Паша ухмыльнулся. – Мелочь, но продажи в первом же квартале возросли на десять процентов.
– И что ты собираешься скормить публике под брендом «Империал»?
Аскеров уже показал мне рекламную стратегию, даже вручил папку с фотографиями размалеванных дамочек, но сейчас я хотел услышать все от Паши лично. Без посредников.
– Я собираюсь скормить им женщину. – Мой пиарщик засиял. – Особенную женщину.
– А фамилия у нее есть? Или фамилия мужа?
Я лениво открыл папку и второй раз просмотрел фото кандидаток. Певичек, жен депутатов, дочерей министров и каких-то мисс.
Все они выглядели на одно лицо. Скорее всего, это был результат работы одного и того же пластического хирурга. На каждой можно было поставить ценник. Уж если они и могли что-то рекламировать, то бордель. Не больше!
– Денис Романович, вот про это все, – Паша указал на папку, – сразу забудьте. У нас будет совершенно другой формат. Я сейчас на последней стадии согласования. Но уверен, получится бомба! Конкуренты от зависти повесятся.
– Ясно… – Папка с девицами улетела на край стола. – С Маратом, – кивнул я на Аскерова, – хотя бы согласуй предварительно. Пусть хоть один вменяемый проконтролирует.
– Он одобрит. Я вам гарантирую.
Наверное, нужно было додавить и потребовать согласовать «лицо отеля» еще и со мной. Но напряженный взгляд Марата остановил.
В последнее время я слишком часто вмешивался в его дела. Не мог побороть привычку проверять каждый шаг моих директоров.
Три года прошло с тех пор, как разделил полномочия и лично вел только новые направления. Но паранойя не отпускала. Костя, партнер, называл это синдромом самозванца. Он считал, что я слишком быстро поднялся с нуля до миллиарда и сам не верю в свой успех.
Порой так и подмывало поверить в эту теорию. Жить, наверное, стало бы проще. Но, в отличие от Кости, который и на день никогда не отрывался от своего компьютера, я помнил, как зарабатывал каждый рубль. Как меня кидали. Как приходилось рисковать. И сколько раз откупался.
– Еще какие-нибудь вопросы остались?
Вспоминать прошлое можно было еще долго, но усталость делала свое дело. Упасть в кровать хотелось все больше, а слушать отчеты, которые я и так знал, – все меньше.
– Нет, Денис Романович, у нас всё, – за двоих ответил Аскеров.
– Тогда… – Договорить, к сожалению, я не успел.
Словно здесь не рабочий кабинет, а проходной двор, дверь внезапно отворилась, и на пороге возникла женщина. Высокая, стройная. С гривой светлых волос и без помады. Как я люблю.
– Вика, что ты здесь делаешь? Я просил дождаться меня дома.
От одного вида гостьи голову будто в тисках сжало.
– Полина, твоя помощница, сообщила, что ты уже прилетел. – Не обращая внимания на голодные взгляды других мужчин, Вика прошла в кабинет и пристроила свою аппетитную пятую точку на край моего стола. – Я хотела поздороваться.
– И поэтому ты решила ворваться ко мне во время переговоров?
Аскерову и Шацкому пришлось взглядом указать на дверь. Слишком долго они поднимали с пола свои челюсти. Впрочем, если учесть глубину декольте на платье Вики, их можно было понять.
– Можешь меня наказать, – прозвучало с придыханием. – Я так соскучилась, что согласна на всё.
Я не знал, откуда у этой женщины взялась идея, что мне нравятся такие дурацкие игры. Но проводить лоботомию чужого мозга не было сейчас никакого желания. Свой взрывался от боли.
– У меня был долгий перелет. Двенадцать часов. Как думаешь, какая игра сейчас интересует меня больше всего?
– Голова болит? – наконец догадалась Вика.
– Бинго! С первой попытки!
Я оттолкнулся от стола, чтобы встать. Дел в офисе не осталось. А Вика явно пришла не для приветствия.
– Могу помочь.
Моя гостья плавно, словно кошка, скользнула на пол. Положила ладони мне на колени и покорно уставилась в глаза.
– Это лучшее лекарство от головной боли. – Она ловко расстегнула ширинку и, спустив белье, обхватила мгновенно налившийся член. – Ты знаешь, я умею делать тебе приятно.
Оставляя влажную дорожку, розовый язычок прошелся по уздечке. Идеально правильно! С нужным нажимом. Горячо. Так что дятел, поселившийся в черепушке, временно прекратил свой стук.
– Мм… Хорошо. – Предоставляя Вике полный доступ, я снова откинулся на спинку. Пожалуй, подушка могла подождать. – Бери глубже. Сегодня хочу быстро.
– Все будет так, как ты хочешь.
Чтобы приятными были не только ощущения, но и картинка, Вика спустила платье с плеч, оголив полную грудь.
Такой двойной эффект воскресил бы даже мертвого. Одна из самых красивых женщин Питера. Обнаженная. На коленях. Готовая на всё. И только в моем пользовании.
Наверное, нужно было расслабиться и тупо получить свою дозу удовольствия. Как лекарство. Но взгляд остановился на папке с фотографиями. И вместо боли в голове мелькнула случайная мысль: «Все то же самое. Никаких отличий».
