Марс Чернышевский – Бускунчак
Город, который построил Я. Сборник. Том 3
Печаль, обнаруженная Валерой на лице матери, была глубокой, с признаками горького разочарования и тихого отчаяния. Так они простояли минут пять, молча, опустив головы, не смея нарушить тишину момента. После чего, не сумев перебороть в себе шквал интенсивных противоречивых чувств, тетя Клава захлопнула дверь и покинула квартиру. В плену жесточайших угрызений совести, Валера бросился по лестнице за ней:
– Мама! Вернись! Я тебе сейчас все объясню!
Рапсодия в светло-синих тонах
Ему тогда было лет сорок пять – сорок семь, и у него только-только стал прорезаться бархатный бас-баритон. Мечта детства стать оперным певцом не давала покоя, и он ездил в Дзержинск на уроки вокала к Раисе Михайловне три раза в неделю. Раиса Михайловна была педагогом со стажем, она работала уже пятьдесят лет и пропустила через себя не один десяток тысяч студентов.
На выходные все ездили к ней в Кузнечиху, в маленькую двухкомнатную квартиру и распевались. Распевка продолжалась целый день, и картина была при этом следующая: к восьми часам утра у пианино одновременно мычалo пятнадцать – двадцать пять певчих, и постепенно этот состав пополнялся вновь прибывшими. Ротация происходила постоянно, кто уставал – уходил, но приходили еще чаще, поэтому в квартире в среднем к концу рабочего дня присутствовало человек сорок.
Во время сеанса учительница пения сидела за пианино и грызла сухари. На пюпитре у нее стояла "Книга о вкусной и здоровой пище", а в ванной тарахтела стиральная машина "Вятка". Затем, когда вечерело, все рассаживались за большим прямоугольным, с подбитыми углами, столом и принимались пить чай с овощами.
