Марк Адамов
Пустой Сосуд
Глава 7
Тесные улицы города Ашмазир казались Эши глотком свежайшего, прохладного воздуха в жаркий сезон. После двух ночей в Зан-ар-Думе, где ночную тишину то и дело разбивали пронзительные крики или глухие удары, он наслаждался размеренным гулом родной столицы.
Нет, он бы ни за что не назвал Ашмазир спокойным городом. Здесь было шумно, здесь было грязно, здесь было столь многолюдно, что верблюд зачастую отказывался прокладывать путь через снующие под копытами тела в льняных одеждах. Но эта суета была для Эши домом. В Ашмазире хватало подлецов и грабителей, но здесь он был своим.
А вот Руй явно ощущал себя иначе. Едва перейдя границы города, он пригнул голову и беспрестанно озирался. Левая рука брата отпустила поводья и теперь лежала на бедре: явно готовая взмыть к поясу и выхватить спрятанный под полами накидки нож.
– Точно получится? – тихо спросил Эши, бросив истёртый лев смотрящему за верблюдами.
Братья добрались до стойл у истока Субихаровой дороги, что отходила из сердца Ашмазира на юг. Они привязали верблюдов к тонкой ограде, и животные, напрочь забыв о наездниках, бросились уминать старое сено.
– Ты чего, сомневаешься во мне? – обиделся Руй, закатав рукава: явно для того, чтобы за складками укрыть хотя бы часть дырок.
– Скорее, в нашем друге, – после недолгих раздумий ответил Эши. – Или, вернее сказать, друге Фаттак?
Конечно, сомневался он и в брате. Четыре года изгнания редко способствуют доверию, так что в этом Эши себя не винил. Ещё сложнее было довериться бледнолицему прислужнику Фаттак по имени Ганорал. Его скользкие речи и костистое лицо слишком уж походили на ящерицу: шипастую и ядовитую. Опасную.
– Ганорал в порядке, – отмахнулся Руй. – То, что кожа у него светлее нашей, вообще ничего не значит. Он этих императорских гиен ненавидит больше твоего, уж поверь.
Они двигались вдоль кромки рынка, а взгляд Эши всё скользил по прилавкам, за которыми вели дела приезжие субихары. Незамысловатые символы белыми росчерками краски покрывали синевато-чёрную кожу многих из них. Эти люди, заселявшие каменистые отроги Вечных Гор на юге, отличались от ашмазирцев так же сильно, как сами ашмазирцы – от альдеваррцев. Смотрели ли субихары на них с такой же опаской? Даже если так, пришлые торговцы хорошо это скрывали.
– Ганорал был первый, кого я узнал в «Жале», – толковал Руй. – Ну, после Фаттак, конечно. Если бы я не верил, что он нам поможет, не потащил бы тебя в эту нору.
– Нору? – не понял Эши. Вокруг он ощущал лишь буйство жизни и сотен голосов, возбуждённых скорой наживой.
– Ну, паучью… – Руй задумчиво почесал затылок. – Они же в норах живут, нет? Или под камнями, там… Не важно! Логово ядовитых пауков тут, а не город.
– Руй, это же твой город, – Эши встал и сложил руки на груди. – Давно ты так считаешь?
– С тех пор, как моим он быть перестал, – брат горько вздохнул. – С тех пор, как его заграбастали законники, а ашмазирцы стали им подыгрывать и сами превратились в мразей.
– По-твоему, Зан-ар-Дум лучше? Тот, где тебя грабят в качестве обряда посвящения?
– Да там тебе хотя бы в лицо говорят, чего хотят, – Руй обвёл рукой ближайшие прилавки, чем заслужил острый, недоверчивый взгляд низкорослого субихара. – А тут… Тут тебе улыбаются, в уши помёт льют, а сами мечтают обобрать. И член оттяпают, если за него кто золота предложит, точно говорю.
Эши предпочёл молчать весь остаток пути вдоль рынка, дабы не выяснять, что ещё, как считал Руй, он может потерять по воле толстосумов. Вскоре ряды палаток остались позади, и братья шагали уже среди аккуратных строений из песчаника. Внутри этих низких желтоватых стен ютились полноценные лавки, где подлинные знатоки ремёсел предлагали товары для изысканных покупателей.
Этот небольшой квартал вырос на месте старых рыночных рядов, чтобы родовитые альдеваррцы, привыкшие к лавкам Левианора и других городов, ощущали себя привычно.
Руй недолго осматривался на перекрёстке двух узких улиц, а потом зашагал по тропе, что уходила за мясницкую. Каменистую почву дворика покрывала кровь – как застарелая, так и свежая. Расчленённые остовы крокодилов, свиней и коз свисали с толстых канатов, сияя обнажёнными костями, а оттяпанные от них части дымились на четырёх высоких жаровнях в середине.
Чуть поодаль, на свободной от кровяных потёков плеши, расположился Ганорал. Он восседал на широкой колоде, прикрытой серым полотном, и держал вытянутыми пальцами сочащийся окорок. Эши даже поплохело от голода, пока он смотрел, как бледнолицый выпячивает челюсти, размыкает губы и осторожно отгрызает полоску белёсого мяса, а вязкий жир стекает на его бритый подбородок.
– Неплохо, Шим, неплохо, – бубнил Ганорал, мечтательно закатив глаза. – Но вот соль… Да, соль нужна.
– Ближайший рудник в Ангараде, – проговорил ашмазирец с круглым животом под окровавленным фартуком. – Если буду солить, цена в два раза дороже.
– Хорошее мясо бесценно, – бледнолицый отложил полусъеденный окорок в широкую миску и вытер руки тряпкой. – Как говорят в наших краях, луна без мясца – что муж без яйца… Ах, Руй! Здравствуй-здравствуй.
Эши выглянул из-за спины брата и помахал, чтобы напомнить, что тот пришёл не один. Ганорал ответил изящным кивком. Он двинулся в сторону от мясницкой, маня прибывших пальцами, всё ещё блестящими от жира.
– Как дорога, господа? – спросил Ганорал, остановившись в тени высокого амбара. – Без приключений и опасностей, я надеюсь.
– Это всего лишь дорога от Зан-ар-Дума в Ашмазир, – ответил Руй с вызовом. – Я её пройду бухой, хромой и с завязанными глазами.
– Отрадно, – альдеваррец похлопал округлившимися глазами. – Надеюсь, вы не голодны, потому как времени не так много… Предлагаю сразу навестить Райшан…
– Подожди, – Эши выставил ладонь. Он не был готов навещать неизвестную ему женщину, не удостоверившись в надёжности плана. – Я хочу знать, что ты собираешься ей говорить.
– Друг мой кареглазый, всё должное уже сказано, – Ганорал протянул руку так, будто собирался прикоснуться к щеке Эши, заставив того отпрянуть. – Пусть я из того края, где о вашем языке слышали единицы, я умею говорить так, чтобы получить своё.
– Только попробуй…
– Всё хорошо, Эш, – встрял Руй, выставив обе руки меж спорящими напарниками. – Пойдёмте уже.
Продолжение пути оказалось совсем не длинным. С задворок мясника Шима заговорщики отправились на соседнюю улочку, где размеренным шагом пробрались через неровный строй ашмазирцев и альдеваррцев, бродивших среди дорогих лавок. Совсем скоро они оказались о такого же двухэтажного строения из песчаника, как и десяток других в этой части города.
Ганорал лёгким движением распахнул дверь и зашагал по выстланному скрипучим деревом полу. Размашистой походкой он проследовал к широкой стойке, где грузный ашмазирец с кудрявой бородёнкой вёл тихую беседу со сгорбленным седым мужчиной. Эши решил, что покупатель был не более, чем слугой очередного законника.
«И почему все мясники такие толстые?» – подумал он следом, но подходящего ответа найти не успел.
– Райшан, дорогая! – закричал Ганорал, после чего на него разом шикнули и мясник, и покупатель.
В арке за стойкой появилась сухопарая дама лет пятидесяти. Её лицо, тронутое морщинами, сохранило округлые ашмазирские формы, в то время как кожа была куда светлее привычного бурого местного оттенка этих мест. Запятнанная кровью косынка покрывала голову хозяйки мясной лавки.
– А я-то думаю, чего так сладко пахнет? – фыркнула Райшан. – А это Ганорал пришёл мне уши мёдом мазать. Чего вопишь, болезный?
– Видеть тебя – услада для глаз, – альдеваррец поклонился. – Как сказали бы в моих краях, ты – та жемчужина, что дала имя Жемчужному морю.
Мясник, что явно приходился Райшан мужем, ненадолго забыл о горбатом покупателе и бросил на Ганорала презрительный взгляд. Сама же дама притворно закачала головой, в то время как на её лице застыла довольная ухмылка.
Райшан провела гостей в крошечный коридорчик, откуда спустилась по шаткой лестнице в тусклое подземелье, выложенное крупными, грубыми валунами. Вдоль стен тянулись полки со свежим мясом. Багровые и алые куски, сочащиеся соком, поблёскивали в свете одинокого огонька, что мерцал на тумбе у стены. На крюках под сводом подвала же висели наполовину разделанные туши.
– Чего тут так холодно? – пробормотал Руй, обхватив локти.
И впрямь, в подвале мясной лавке Эши мигом озяб сильнее, чем в ночной пустыне в сезон ветров.
– Так вон же, диковинку раздобыли, – Райшан указала на единственный огонёк, который виднелся сквозь прорези бронзовой сферы, испещрённой символами. – Колдун снабдил за хорошую цену. Вбирает тепло, ещё и светит. И мясо дольше хранится, не соврал, гад!
Взгляд Эши изучал подвешенный к потолку остов свиньи: точнее, веер окровавленных рёбер и пару освежёванных ног, что ещё крепились к массивному тазу. От этого вида на языке проявился горький привкус крови. Эши вдруг поблагодарил отца за то, что тот выбрал делом семьи посевы, а не мясо.
– Итак, душа моя, как скоро явится слуга Аганнара? – Ганорал раздул ноздри и обнюхал жирный окорок. – Прошу, скажи мне, что мы не опоздали.
– Вы вовремя, – хмуро подтвердила Райшан с кивком. – Сегодня должна явиться Айат, а она всегда приходит рано. И не вздумай называть её слугой! Она – старшая по кухне, а не девочка на побегушках.
– Чудненько, – альдеваррец расплылся в улыбке. – Чудесненько.
Эши поглядывал то на хозяйку лавки, то на бледнолицее трепло на службе у Фаттак. Ганорал беспечно выхаживал по подвалу, заложив руки за спину, и что-то насвистывал, пока Райшан буравила взглядом пол в кровяных потёках. То и дело её глубокие глаза косились на альдеваррца, а грудь вздымалась, будто хозяйка намеревалась что-то высказать.
– Госпожа Райшан, – заговорил Эши. – Вас что-то смущает?
– Смущает? – отстранённо переспросила та. – Ну что ты, юноша?
– Кажется, я слышу иронию, – подметил Руй, усевшись на хромой табурет у самого выхода из подвала.
– Проницательные у тебя подельники, Ганорал, – хмыкнула Райшан.
– Вот, опять, – Руй выставил указательный палец. – Ирония!
Райшан растёрла руки, озябшие в выхоложенном магической сферой подвале, и подышала на сложенные ладони.
– Я сейчас рискую всем своим именем и родом, – проговорила она. – Уж простите, что я не в лучшем настроении.
– Увы, любезная моя, – пропел Ганорал, а глаза его накрыл недобрый прищур. – Как говорят в наших краях, долги лишь копить весело, но когда приходится платить, то уже не до смеха.
Тяжёлое молчание наполнило подвал. Тянулось оно достаточно долго, чтобы зябкий воздух пробрал Эши до самых костей. Он стоял, сложив руки на груди, подле Руя, который размеренно цокал языком и вслушивался в звуки наверху.
– Райшан, милая! – наконец ответила братьям тишина голосом хозяйского мужа. – Айат прибыла, готовь их груз!
Райшан обвела троих гостей суровым взглядом и с глухим бормотанием побрела вверх по лестнице. Братья же не спешили следовать за хозяйкой: план Руя и Ганорала требовал иного.
– Так. Так. Так, – тянул альдеваррец, приложив палец к подбородку. – Так! Вперёд, господа. К заднему выходу.
Сам Ганорал остался в выхоложенном магией подвале среди обескровленных туш, пока Руй и Эши взбирались по лестнице и следовали к крошечному проёму, что вёл на задворки мясницкой лавки. Здесь их уже поджидала высокая телега.
Руй заскочил на борт и заглянул внутрь. Он приподнял светлую ткань, укрывавшую груз, и кивнул с довольным видом.
– Что там? – спросил Эши, сощурившись от солнца, что светило точно из-за головы брата.
– Мясо, – тот развёл руками. – Что ещё-то?
Эши вздохнул и присел на колоду, хотя бы отчасти укрытую тенью от каменной стены. Пусть жар ещё обжигал его ноги, лицо плантатора укрылось от палящих лучей. Двадцать четыре года назад он родился на берегах озера Ашамази волей Великого Змея, но привыкнуть к беспощадному солнцу пустыни Эши не успел и за такой срок.
– Тсс, – шикнул Руй, соскакивая с телеги, хотя младший брат и так молчал.
Стукнулась о стену распахнутая задняя дверь лавки и в разгорячённом дворе появилась хозяйка, предусмотрительно укрывшая голову лёгким льняным платком. За Райшан волочилась тяжёлая ашмазирская дама почтенных лет с тугими седыми кудрями, ниспадавшими на округлые щёки. Подвижные глаза осмотрели братьев Бенезилов с чем-то, что слишком уж напоминало презрение.
– Новые? – фыркнула дама. Судя по всему, Айат, служанка Аганнара. Точнее – старшая по кухне, конечно.
– Старые спились, – отмахнулась Райшан. – Ни на кого рассчитывать нельзя, ты же знаешь, милая.
– Угу, – Айат сощурилась, будто быть милой для неё – оскорбление.
Помощница Аганнара деловито прошествовала к телеге и вытянулась на носках, отчего её закрытые сандалии зарылись в рыхлую каменистую почву. Но даже так ей не хватало роста, чтобы получше разглядеть груз.
– Прошу, – Руй с глупой ухмылкой подставил ладонь.
Айат издала сдавленный смешок и подтянулась за края повозки, оставив Руя с протянутой рукой, точно попрошайку у храма. Но стоило ей заглянуть через борт, как плечи её напряглись, а спина выгнулась и задрожала от гнева.
– Райшан! – взвизгнула прислужница. – Что это такое?
– Что-то не так? – спросила хозяйка лавки, бросив усталый взгляд на Эши.
– Что-то не так?! – передразнила Айат, растрясая кудри и соскакивая наземь. Весьма проворно для своих лет. – Ты хоть видела, что там?
– Обычный заказ для владыки Аганнара, – неподдельная растерянность на лице Райшан казалась Эши весьма убедительной. – Лучшая вырезка для господского стола и остальное – для работников виллы…
– Ты забыла, какой сегодня день? – Айат вцепилась в свои щёки и с силой оттянула их. – Я же просила… Я же… Ройш должен был передать… Я… Твою мать!
Руй с осторожностью обошёл вопящую даму, встал в трёх шагах от её лица и выставил обе ладони.
– Дамочка, не кричите, – попросил он вкрадчиво. – Лучше объясните, что не так. Уверен, мы что-нибудь придумаем…
– Закрой рот, батрак! – рявкнула Айат, потрясывая вытянутым пальцем. – Ты должна была удвоить мой обычный заказ, Райшан! Не только вырезка: окорока, жирок – всё это было нужно! И где оно? Ройш – придурок, но я уверена, что даже он бы всё передал!
– Успокойся, милая, – молвила Райшан, кося сердитый взгляд на Эши. – Кто-то мог что-то перепутать, такое случается.
«Почему она только на меня пялится?» – раздражался он про себя.
Гнев Айат захлестывал весь дворик. От него Эши жарко не стало: напротив, холодные лозы овивали его тело.
– Либо Ройш не донёс весточку, либо ты сама… – продолжала хозяйка.
– Вздор, – Айат ругнулась по-альдеваррски. – Господин нам всем головы снимет, если гостей не накормим.
– Угомонись и прекрати стонать, – Райшан нахмурилась, и, будто по её воле, одинокая тучка прикрыла жаркое солнце на несколько мгновений. – Всегда можно найти решение… Да, точно. У меня найдётся отличное мясо для гостей твоего господина.
– Я не могу ждать, пока ты разделаешь ещё пару свиней! – Айат топнула. – Господина нужно кормить уже сегодня, да и это мясо сгниёт, под таким-то солнцем!
Райшан подняла голову и устремила взгляд на потускневшее небо. Она постукивала сухим пальцем по морщинистой щеке, старательно изображая задумчивость.
– Когда прибывают гости? – спросила она, будто озарённая нежданным вдохновением.
– Тебе знать не положено, – шикнула Айат.
– Но не сегодня? – вставил Руй.
– Не сегодня, – сквозь зубы подтвердила прислужница.
– Тогда твою проблему мы решим, – заявила Райшан уверенно. – Я понимаю, что времени у тебя мало… Что же, мои ребята лично принесут свежайшее мясо в вашу кладовую завтра, до рассвета. Не волнуйся, господин Аганнар даже не узнает, что ты ошиблась с закупкой.
– Я? Ошиблась? Да я… – Айат подавилась возмущением. – Его ещё разделать надо! У нас нынче рук не хватает с этими гостями, чтоб их.
– Мой лучший мясник придёт с ними. Поверь, к рассвету всё будет даже лучше, чем могло быть, и твой господин останется счастлив. Как и его гости.
Айат скрипела зубами, сопела раздутыми ноздрями и шоркала сандалиями по сухой красноватой земле. Ей взгляд метался вслед за потоком мыслей, что явно разрывали возмущённый разум. Эши же грозно уставился на брата, дабы Руй не нарушил это хрупкое дело неуместными вставками.
– Хорошо, – сдалась Айат с тяжёлым вздохом. – Но, если что-то пойдёт не так… Знай, Райшан, что ты лишишься и всех покупателей, и лавки. Аганнар не прощает позора перед гостями.
Пока дамы подзывали погонщиков, чтобы запрячь в повозку альдеваррских лошадей, братья поспешили укрыться в лавке. Ганорал успел выбраться из подвала и теперь отогревал озябшие ладони дыханием в крошечном хозяйском коридоре.
– Ну как? – с широкой улыбкой спросил он.
– Пока всё так, как ты обещал, – неохотно признал Эши.
– То ли ещё будет, как говорится, – Ганорал игриво подмигнул ему.
– Это ещё ничего не значит, – отметил плантатор, поглядывая на брата. – Мы сделали только первый шаг. Попасть внутрь – не сложно. Задержаться – уже другое дело, а уж выбраться оттуда с грузом…
– Расслабься, друг мой, и доверься мне. Левианор строился из тысячи камней, помнишь?
Эши помнил и другие глупые присказки Ганорала, но верить предпочитал фактам, а не красивым рассуждениям. Да и что это вообще значило, тысяча камней? Даже в Ашмазире их куда больше, что уж говорить о величайшем городе Земель?
Не важно. Теперь значение имел лишь следующий шаг, который братья сделают внутри самой роскошной виллы на берегах озера Ашамази.
***
Тремя днями ранее
– Вы накормите их гнилым мясом? – скривилась Ханай, не выпуская из рук флейты.
– Не гнилым, а отравленным, – поспешил поправить её Руй. – Ты чем слушала всё это время?
– Глупость, – буркнул Гуйрах. Он свернулся в кресле у самого очага и сложил руки на массивной груди. – Любой слуга такого важного человека яд учует даже с насморком.
Ганорал, едва закончивший объяснять замысел посреди небольшого зала на верхнем этаже «Скорпионова Жала», с горечью вздохнул и всплеснул длинными руками.
– Вы все неправы! – простонал альдеваррец. – Мясо не гнилое и не отравленное, а щедро приправленное перетёртым мерделором.
– Чем-чем? – переспросила Ханай.
– Мерделор, – повторил Ганорал чуть громче, будто это бы помогло. – Куст. Шипастый. Если поесть сердцевину, то будешь, как говорится, гадить дальше, чем видишь.
– Фу! – колдунья обняла флейту и отвернулась в смущении.
– Не спрашивайте, как Ганорал это выяснил, – нарочито громко шепнул Руй.
Эши не сдержал смех, за что именно ему достался полный негодования взгляд альдеваррца. Хихикнула и Ханай, вновь обратив взор на центр комнатки, откуда докладывали братья и Ганорал.
– Понос-трава, что ли? – Гуйрах одобрительно хмыкнул.
– Именно, – Ганорал кивнул. – Но только для работников виллы. Мы не хотим, чтобы обделался сам Аганнар. В лучшем случае – пара стражников, чтобы в день ограбления нам всем было чуть легче.
– И если мы не сможем пробыть на вилле так долго, как ты задумал? – многозначительно протянул силач.
– Мы пробудем внутри достаточно, чтобы осмотреться, – альдеваррец широко улыбнулся. – Но всё получится именно так, как я задумал.
– Верно! – оживился Руй и приобнял Ганорала левой рукой, вскинув при этом правую к низкому потолку. – Мясо, понос-трава, кухня – и мы в деле! И никому даже умирать не придётся, правда же, Эш?
– Надеюсь, – пробормотал младший брат.
– Так давайте же пить за это!
Руй накинулся на заготовленные к ночной встрече бутылки и принялся разливать раяху по узким, прямым сосудам из красной глины. Утомлённые подготовкой соратники накинулись на обжигающий напиток, а комнату в глубинах «Скорпионова Жала» наполнили тихие разговоры.
Эши отошёл к крошечному окну, покручивая наполовину опустевший сосуд в усталой руке. Он смотрел на померкший в ночи двор, а мысли его неслись поверх дырявых крыш Зан-ар-Дума к скромной, усыхающей плантации на берегах озера. Сайат ждала его там. Плакала ли она? Скучала ли? Не важно, ведь он не мог явиться просто так, без победы. Без того решения, которое окончит их голод и позволит семье расцвести.
– О чём задумался? – тихий женский голос, чем-то похожий на мягкий говор Сайат, прокрался в мысли Эши.
– О семье, – сдавленно ответил он, улыбнувшись Ханай.
Колдунья бережно опустила флейту в карман на поясе и медленно, с опаской положила ладонь между лопаток Эши.
– Я тебя понимаю, – с горечью сказала Ханай.
«Не думаю», – подумал Эши.
Колдунья не выглядела достаточно взрослой, чтобы познать тяготы настоящей семьи. И всё же одинокая слеза сверкнула на её тёмной щеке и скользнула под высокий воротник.
– Расскажешь, что ты умеешь? – Эши поспешил увести мысли их обоих подальше от скорби.
Он присел на свободный диван и жестом пригласил колдунью занять место рядом.
– Ну, Ганоралу нужно, чтобы я хорошо разделывала мясо, – Ханай села, подогнув одну ногу под себя. – Это я могу. Благо, дед успел научить. У него были козы и свиньи, а ещё…
– Я про это, – Эши указал на флейту на её поясе и влил в себя остатки жаркого пойла. – Про твою магию.
– Ах, это, – Ханай замялась. Она перевела взгляд куда-то вниз и нервно заправила пучок чёрных волос за ухо. – Я много училась. Но ты знаешь: у нас мало настоящих мастеров, которые могут помочь, и я же не от рождения…
– Так и скажи, что ничего путного ты не умеешь, – Руй появился за спиной девушки и навис над ней тучей. Чёрной, косматой и бородатой. – Хоть сыграешь напоследок?
Ханай поджала губы и фыркнула. Даже не глядя на Руя, она вскочила на ноги и удалилась на другой конец комнаты, где Гуйрах и Ганорал о чём-то глухо спорили. Судя по раскрасневшимся ушам альдеваррца, выигрывал силач.
– Чего это толстушка обиделась? – упорно не понимал Руй, почёсывая жёсткую бороду.
– И правда, – язвительно бросил Эши. – Тебе обязательно быть таким мерзким?
– Мне-то? – старший брат улыбнулся лишь половиной рта. – Мерзкий – это с какой стороны ещё смотреть. Предпочитаю называть это честностью.
– Не-а, – Эши потряс головой. – Мерзкий, с любой стороны, причём.
Руй явно устал наполнять сосуд и пил прямо из глиняной бутыли. Горлышко оказалось довольно широким, так что блестящие ручейки раяхи побежали по его бороде.
– Прости, братик, не знал, что ты на толстушку глаз положил, – Руй икнул.
– Я вообще-то женат, – припомнил Эши, и грусть беглым росчерком порезала его сердце. – Но не надо называть её так.
– Да, ты у нас молодец, – старший брат медленно кивал, облизывая при этом покрытые пойлом губы. – Видел я твою девку. Коша ведь дочка-то? Хорошая баба, видная. Зад – как соком налитый. Был бы я рядом эти годы, хрен бы тебе такую оставил.
Эши и сам не заметил, как отбросил чарку. Будто замедлилось само время, она разлеталась на черепки по всему каменному полу. Эши же уже стоял на ногах. Левая рука крепко стиснула ворот заляпанной туники Руя, а правая – сжатая в кулак – взмыла над перепуганным лицом брата. Эши что-то выкрикивал, сам не разбирая слов. Разум не поспевал за оскорблённым сердцем…
– Угомонись, чтоб тебя! – этот гулкий выкрик всё же настиг его, как только крепкая хватка сомкнулась на взнесённом запястье Эши.
Гуйрах одним движением – как невесомую перину – оторвал его от брата и откинул на середину комнаты. Эши бы завалился на спину, не подхвати его под руки Ганорал.
– Вам заняться нечем?! – рявкнул громила, едва не проломив потолок вскинутыми руками. – Берегите силы для дела, а не лупите друг друга!
– Спокойно, силач, – с неуверенным смешком проговорил Руй. – Мы же братья, с детства друг другу лица мнём.
– Помолчи, – Гуйрах бросил грозный взгляд на Эши. – Иди-как ты спать, дружище.
– И правда, – поддакнул Ганорал, всё ещё сжимая его сзади. – Как говорят у нас, утро вечера мудренее.
– Так везде говорят, – тихо сказал Эши, вырываясь из хватки альдеваррца и направляясь к выходу из комнаты.
Гнев ещё тлел под его кожей, но разум успокаивался. В таком деле важно доверие, и такими срывами он сам подрывал его. Эши был готов защищать честь Сайат хоть от самого императора, но Руй… Руй и его сомнительные товарищи ещё были ему нужны, чтобы Сайат получила ту жизнь, которую заслуживала.
В любом случае, Эши нужно было уйти из-под братского надзора. Остаться наедине с собой в тёмном «Жале» так, чтобы Руй ничего не знал.
Плантатор стремительно пересёк вереницу коридоров и спустился в одну из питейных комнат на первом этаже. В главном зале, за углом, ещё дрожали огни и слышались тихие голоса, но Эши надеялся, что никто не заметит, как он проскальзывает за тяжёлый занавес…
– Эши! – голос Фаттак прозвучал приглушённо, но достаточно громко, чтобы он вздрогнул. – Рада, что застала тебя.
– Здравствуй, – Эши отпустил занавес и встал так, чтобы Фаттак не думала пройти в комнату.
– Как продвигается подготовка? – спросила торговка, а её белая улыбка засияла в тусклом свете. – Времени остаётся совсем немного, но я чувствую, что вы нашли способ оказаться внутри виллы по-своему.
– Похоже на то, – согласился Эши вполголоса. – Я… Я думаю, что не стоит нам это обсуждать здесь. Кто-то может услышать, а мы не должны знать планы друг друга, верно?
– Не волнуйся, я и так всё знаю. Знания – мой главный товар, помнишь? – Фаттак рассмеялась: она явно успела выпить не меньше, чем члены первого отряда наверху. – Я лишь хотела признать, что всё выходит не так уж и скверно, пусть ты и перекроил планы в последний момент.
– Я знал, что так и будет, – соврал Эши.
– Ну и отлично. Позволь мне наградить тебя за смелость.
Фаттак подошла так близко, что он ощутил её дыхание, щедро сдобренное хорошей раяхой. Рука торговки знаниями скользнула по его плечу.
– Ты на что намекаешь? – Эши отстранился и нахмурился.
– На пополнение вашего отряда, разумеется, – со смешком объяснила Фаттак. – В Зан-ар-Дум прибыл человек, который мне очень сильно задолжал, и он отправится с вашим отрядом.
– Думаю, нам хватает людей…
– Его помощь лишней не будет, – голос женщины стал жёстче, будто окаменев. – Узираш – потрясающий мастер. Особенно, когда дело касается сложных замков. Нет ничего, что он бы не мог вскрыть. Даже контур.
Эши старался незаметно сделать ещё пару шагов в сторону. Кислое дыхание Фаттак обжигало, но её суровый взгляд беспокоил его куда сильнее. Тревога объяла Эши. Закостенелое нежелание торговки менять планы мало сочеталось с тем, чтобы внедрить нового человека за день до того, как всё начнётся.
Эши с трудом проглотил горький ком и нахмурился:
– Всё же, Фаттак, не уверен, что для него найдётся место.
– Вот как, Эши? – торговка закусила губу. – Решительности тебе не занимать, но всё же слово за Руем…
– Руй мне доверяет, – он стоял неподвижно, как каменный дворец посреди песчаной бури. – Иначе зачем бы он позвал меня на дело?
– Ты отвергаешь мою помощь, – всё леденел голос торговки знанием.
– Не переживай. Наш отряд готов. Мы окажемся там, где тебе нужно, и сделаем всё, как ты ожидаешь.
– Что же, – улыбка промелькнула на лице Фаттак, будто так проявилось нежданное озарение. – Раз ты так считаешь… Надеюсь, уверенность перерастёт в результат.
Она удалилась стремительно, но Эши всё так же стоял у тяжёлого полотна, прикрывавшего проход в пустую питейную. Не меньше сотни раз успело ударить его сердце прежде, чем он всё же прошёл внутрь. Наощупь плантатор пробрался между служивших стульями тюков и добрался до дальней стены. Он уселся на приземистый стол, нашёл пустой подсвечник и трижды ударил им по дереву.
Вскоре полотно отогнулось вновь, и в комнату неслышной тенью впорхнул Ахот. Командир наёмников подобрался поближе и тихо кашлянул в знак того, что коридор был пуст.
– Не стоит объяснять, – промолвил Ахот. – Я всё слышал из соседней комнаты.
– Славно, – сказал Эши и протяжно выдохнул. – И кто такой этот Узираш?
– Он мне не знаком, – наёмник задумался, звучно почёсывая бороду. – Но знаю, что это не к добру. Фаттак что-то задумала.
– Но что?
– Не знаю. И это меня раздражает, – Ахот сделал ещё шаг вперёд. – И поэтому не должно быть секретов среди тех, кто пойдёт на дело от её имени. Так у неё будет меньше шансов нас продать.
– Удалось поговорить с Кайхи?
– Молчит, как камень. Надеюсь, с тобой будет иначе.
– Будет, – Эши припомнил всё, что услышал от Ганорала за эту ночь, и набрал побольше воздуха. – Слушай, как мы попадём на виллу Аганнара.
