Марк Адамов
Пустой Сосуд
Глава 6
Восемью годами ранее
Красные знамёна сползали со сторожевых башен, обрамляя врата. Обычно наглухо закрытые, в день новолуния две тяжёлые деревянные створки распахнулись, чтобы впустить на главный плац гарнизона вереницу ашмазирских сыновей. Скорбным шлейфом восходила к небу пыль из-под десятков ног.
Семьи шли следом: шли и скорбели. Скорбь эта опережала само время, скользящее по сверкающей чешуе Шепзириара тугим переплетением нитей. Их сыновья ещё были живы: они дышали, а сердца их бились даже рьянее обычного, но во взглядах родителей уже отпечаталась утрата, которой ещё предстояло случиться.
Руй вышагивал впереди, широко вынося колени вперёд. Подбородок кверху, глаза сощурены – он явно старался походить на законников, что патрулировали улицы Ашмазира. Отец едва поспевал за стремительным маршем старшего сына, и Эши пытался не отстать, хоть ему и приходилось останавливаться, чтобы дождаться запыхавшихся маму и сестру.
– Брейхи!
Знакомый голос раздался с того места, где неровная вереница ашмазирцев сбивалась в одну толпу перед высокими бревенчатыми баррикадами. В середине, перекрыв единственный проход, уже выжидал отряд альдеваррских солдат вместе с долговязым стариком с длинным свитком.
– Кайош! – воскликнул отец при виде старого знакомого.
Кайош владел просторными угодьями к юго-западу от Бенезилов. За те луны, что Эши его не видел, сосед заметно потолстел, а его отёкшие ступни уже не помещались в старых сандалиях и стекали с обеих сторон подошв.
– Вот уж не думал тебя здесь увидеть, – забормотал Кайош, когда Бенезилы подошли поближе. – Как же ты согласился, а?
– У меня был выбор? – изумился отец.
– Пожалуй, не было… Не знаю, – толстяк медленно качал круглой головой, поглядывая на крепкого юношу слева. – Я и сам пытался брыкаться, чтобы Захрана им не отдать. Змей, зараза, так и шутит надо мной. Четвёртая дочь, представляешь? Четвёртая!
– По-моему, Ютика справляется с посевами лучше нас обоих, – припомнил отец.
– Всё равно это неправильно, что они единственного сына забрать готовы, – Кайош вздохнул. – Но законникам не докажешь. Когда я послал их в Змеево гузно, наутро сгорела пятая доля всей делянки. Они сказали, что заберут пепел на удобрение своих виноградников, и то будет первая подать из многих, представляешь?
– И стоила она того, гордость твоя? – презрительно спросил Руй. – Исход-то один, чего было упираться?
– Ишь, как заговорил-то юнец, – процедил Кайош в сторону отца. – Свои сыновья будут – поймёт.
– Будут, – заверил Руй. – И они, сука, будут жить в роскошном доме и гордиться мной.
Когда Кайош удалился, настал черёд томительного ожидания. Солнце жгло с особой жестокостью, пока употевшая толпа ашмазирцев медленно продвигалась к баррикаде. Тихий плач матери лишь бередил раны, а её уныние подхватила и Итаки. Отец настаивал на том, чтобы они обе остались дома и присматривали за работниками, и теперь Эши считал, что так и следовало поступить.
– Стоять! – выкрикнул солдат, когда перед ним возникло носатое лицо Руя. – Имя вашего рода?
– Бенезил, – гордо ответил старший брат. – Руй Бенезил.
Старый писец обмакнул облезлое перо в глиняную чернильницу и заскрипел по папирусу, который держали двое солдат. Он медленно водил рукой, то и дело останавливаясь и причмокивая. Наконец, старик обнажил редкие зубы и отшагнул в сторону.
– Проходи, Руй из рода Бенезил, – прошелестел писец. – Прощайся с семьёй тут.
Но Руй лишь бегло обернулся через плечо, улыбнулся и широким шагом отправился по ту сторону альдеваррской заставы. Отец протянул руку в немом вопросе, бросилась вперёд мать, но солдаты сомкнули строй в ожидании следующего сына на заклание.
– Скоро вернусь! – донёсся крик Руя поверх гомона толпы. – Вы только ждите!
***
– Нет, – на выдохе произнёс Эши, пока гнев застилал его глаза. – Нет. Нет, Руй! Я этого не сделаю!
Старший брат качнул головой и отвернулся. Он смотрел сквозь узкую арку окна на объятый жарким светом сад, а его челюсть медленно двигалась в такт неслышимым рассуждениям. Руй выглядел раздосадованным тем, как быстро брат отмёл его ужасную задумку. Ужасную и жестокую.
– Эш, ты же слышал, – сказал он с ноткой мольбы. – Нам нужно попасть внутрь, и шанс будет только один. Если мы не выясним заранее, как всё выглядит изнутри…
– Не такой ценой, Руй, – твёрдо произнёс Эши. – Мы найдём другой путь. Такой, при котором Клавидар не убьёт Итаки.
Выкрасть одежду Клавидара, переодеть в законника служащего Фаттак альдеваррца и заявиться на порог виллы Аганнара от лица десятника, скрытого под бронзовым шлемом… Эши считал, что такой замысел провалился бы, даже пойди он на то, чтобы подставить сестру вместе с юными племянниками. Аганнар не для того окружал себя элитой наёмников из дальних концов империи, чтобы пускать каких-то законников туда, где хранятся его сокровища.
– Брат, ты меня сейчас очень сильно подводишь, – правая рука Руя дрожала, как он ни старался прикрыть её левой. – Я обещал Фаттак, что так мы легко зайдём внутрь, разведаем всё…
– Значит, мы пойдём по-другому, – настаивал Эши.
– Слушай, – старший брат развернулся. – Я бы сам поговорил с Итаки, но мы с ней сколько лет не виделись, пять? Придётся ждать, пока от обморока отойдёт.
– Ты только ради этого меня позвал на дело? – Эши поджал губы и оттянул ворот туники. – Молчи, не вздумай отвечать. Запомни только, что никто не уговорит Итаки лечь под кулаки Клавидара ради этого. Даже я. Даже папа, будь он жив.
– Насколько всё плохо? – голос Руя окаменел, стал ровным, а рука перестала трястись. – С ней и Клавидаром.
– Если скажу херово – всё равно преуменьшу, – Эши подобрал пустую бутыль и провёл ногтем по шершавой глине. – Новый командир гарнизона и пить-то не запрещает им, так что…
Руй сжал кулаки и рыкнул.
– Зачем папа с ней так поступил? – тихо спросил он.
– Затем же, зачем ты так поступил с ним, когда склонил головушку и пошёл на войну, – Эши поспешил объясниться, когда грудь Руя надулась перед тирадой. – Да, он тоже решил, что спорить бессмысленно. Ты первый понял, что Клавидар плохо принимает отказы, как бы сладко он ни пел на нашем языке. И папа тоже был уверен, что семье так станет лучше. Спокойнее.
– И как, помогло?
– Ну… – Эши задумался. – Мы уцелели и после того, как дом и посевы Кайоша сгорели вместе с хозяевами. Не говоря уж о том разе, когда Клавидар вытащил тебя из подземелья Ородаила.
– Нас.
Руй вытянул руку и провёл пальцем вдоль всей арки окна, от одного конца к другому. Он опустил голову, хмыкнул и обернулся.
– Я тебя понимаю, Эш, – сказал старший брат. – Я бы не хотел, чтобы Итаки было больно, сам знаешь. Но если мы победим… Не будет больше никакого Клавидара!
– Если, – повторил Эши и поморщился от кислого привкуса. – «Если» – это очень много. Иногда оно означает шаг от жизни до смерти.
– Но я обеща
л Фаттак, что так мы и проникнем внутрь виллы, – продолжал Руй. – Она одобрила, а это дорогого стоит.
– И что же она одобрила? – удивился Эши. – Даю руку Змею на съедение, что Аганнар не пустит за порог какого-то неизвестного законника.
– А Фаттак решила, что пустит. Не обижайся, но она-то побольше твоего знает.
– Пока она меня в этом не убедила, – плантатор поднялся со своей дырявой подстилки и накинул лёгкий плащ.
– И куда ты? – спросил Руй возмущённо.
– Найдём твою мудрую Фаттак, – пояснил Эши. – Найдём и предложим такой план, из-за которого нашу сестру и племянников не изобьёт до смерти пьяный Клавидар.
***
Эши быстро утомился от хождения по низким коридорам «Скорпионова Жала». Руй вышагивал впереди, по-свойски заглядывая за занавески, переговариваясь с хмурыми местными и оглядывая очередной закуток этого убежища.
Но Фаттак им не встретилась ни в задымленной комнатке на втором этаже, ни в общем питейном зале – полупустом в разгар дня. Не было её и в верхних палатах, где торговка накануне поведала свой замысел: дверь оказалась стянута крепкой бечёвкой заместо замка.
– Ушла на прогулку? – предположил Эши, посмеявшись.
– Фаттак не уходит из «Жала», – Руй затряс грязными космами. – Я знаю, где она.
Он слетел по шатким, узким ступеням, вновь пересёк питейный зал, промчался мимо хмурой троицы ашмазирцев, куривших белый дым из толстых полых трубок. Путь старшего брата лежал в сад на задворках «Жала». Иссохшие кусты да тонкие пальмы едва ли отбрасывали достаточные тени, так что укрыться от дневного зноя можно было только в беседке, по белым колоннам и сетчатой крыше которой ползли зелёные лозы.
Нутро укромного убежища с дорожки было и не разглядеть, а подступы к ней надёжно перегородил Гуйрах. Капли пота стекали с выпуклого лба, мокрые пятна расползались по белой тунике без рукавов, пока сам он тщетно жался в крошечную тень шипастого куста, неспособную вместить его тело.
– Фаттак тут, я полагаю? – Руй кивнул на беседку вместо приветствия.
– Тут, беседует, – Гуйрах медленно опустил подбородок груди. – Пока нельзя к ней.
– Вот как? – старший брат встрепенулся. – С кем же беседует?
– Не знаю, – силач пожал плечами. – Мне знать не нужно, пока они проблем не устроят.
Эши выглянул из-за их спин, но не смог ничего рассмотреть меж зелёных переплетений лоз.
– А ты-то чего от неё хочешь? – тянул тем временем Гуйрах. – Про наше дело поговорить, да?
– Угу, – Руй огляделся. – Мы тут подумали, что не стоит одевать Ганорала в законника и стучаться в парадную дверь виллы. Видишь ли…
– Вижу и соглашаюсь, – Гуйрах улыбнулся. – Ты изначально глупость придумал, Руй. Законников держит комендант Галедор, а Аганнар с ним не в ладах. Боится, мол, что комендант хочет мзду торговую на себя взять вместе с надзором за караванами.
– И откуда ты это знаешь? – спросил Эши с прищуром.
– Старый знакомый из Ям рассказывал. Видел, мол, как Аганнар не так давно пересекался там с Галедором. Даже руки не пожали друг другу, – Гуйрах покрутил головой в поисках подслушивающих. – Так что – скверная это идея.
– Вот-вот, – неуверенно согласился Руй. – И я о том же подумал.
«Трепло», – Эши фыркнул.
То, как Руй выставлял себя вдохновителем лучших замыслов, его уже давно не удивляло, зато рассудительность Гуйраха стала для Эши неожиданностью. И неожиданностью приятной, поскольку он ожидал, что громила сгодится лишь на то, чтобы вышибать двери и слепо верить любой мысли Фаттак.
А торговка как раз закончила беседы, и её гости спешили удалиться по одной из дорожек сада. Эши насчитал шесть фигур в тугих одеяниях и белых капюшонах. Особо выделялся рослый, плечистый замыкающий с длинными чёрными косами, собранными в хвост, который он перекинул на грудь. Гуйрах заиграл мускулами при виде незнакомца, что выглядел даже выше него.
– О, Змей, – простонала Фаттак, едва выйдя из беседки. – Вам что-то от меня нужно, да?
Руй кивнул с ехидной ухмылкой, и тогда торговка устало кивнула и позвала братьев внутрь. Эши довольно вздохнул, когда тень широких виноградных листьев закрыла его от колких лучей. Он присел рядом с братом и тут же подвинулся, когда в проём беседки протиснулся сгорбленный Гуйрах.
– Ты что-то невесёлая, – подметил Руй, скосив взгляд на пузатую бутыль и несколько пустых чаш. – Разговор не задался?
– Этот разговор тебя не касается, Руй, – сурово ответила Фаттак.
– Я думал, нам предстоит самая важная кража всей жизни, – промолвил Эши, отодвинув кисло пахнущую чашу.
– Это повод забросить другие дела? – Фаттак сощурилась. – То-то же. Давай, Руй, не тяни. Что за срочность такая, что мне уже на горшок нельзя сбегать?
– Насчёт нашего дела, – старший брат прильнул к столу. – Насчёт того, как мы попадём к Аганнару.
– А ты времени зря не теряешь, – торговка пристально изучала Эши. – Уже раздобыл доспехи законника? Хочу примерить их, пока Ганорал не потёрся о них потным телом.
Плантатор поджал губы и опустил голову. Он до последнего не желал отводить взгляд, но что-то в узких угольных глазах Фаттак отталкивало его. Эши сделал вдох, открыл рот, тут же закрыл его снова.
– В другой раз примеришь, Фаттак, – с неожиданным вызовом в низком голосе произнёс Гуйрах. – Ребята поняли, что план – дерьмо.
– Прости? – дама заёрзала на вырезанной из камня скамье и склонила голову набок. – Что ты задумал, Руй?
– Короче, мой брат… Эши, – Руй посмотрел на него в немом призыве. – Он думает, что, ну, так не получится.
– Хватит мямлить, Руй, – жёстко сказала Фаттак. – Только мы всё решили, только договорились… И как же иначе вы собираетесь выяснить, что внутри виллы? Я не хочу, чтобы вы вслепую бились об закрытые двери в нужный день, как пауки в горшке!
Эши вёл рассуждения в глубине разума, но воцарившееся в беседке молчание подсказывало, что пора было высказаться. На то же намекал и болезненный тычок локтем от брата.
– Ты сказала, что Аганнар оставляет совсем мало работников к приезду этих странных гостей, – припомнил Эши, глядя на лоб Фаттак. – Это точно?
– Как и всё, что мне доносят проверенные люди, – дама уверенно кивнула, качнулись её пышные кудри. – Точнее не бывает.
– Значит, мы устроим всё так, чтоб нашлось пару свободных мест среди его работников, – теперь кивал Эши. – И займём их.
Фаттак выгнула брови и откинулась на спинку скамьи, как бы разглядывая Эши чуть издали. Её рот приоткрылся, а губы едва заметно двигались. Руй же резко придвинулся к брату и засопел в ухо.
– Ты чего за херь задумал? – шипел он. – Каких работников?
– Эши, – как бы мягко ни старалась говорить Фаттак, яд разве что не капал с пухлых губ. – Ты совсем не понял, что я тебе толкую со вчера. Гости Аганнара желают, чтобы работников было так мало, как только возможно. Понимаешь, нет? Суть в том, чтобы как можно меньше зевак видело их, видело их груз и знало, где он находится…
– Точно, Фаттак, – буркнул Гуйрах, властно протянув руку вдоль спинке за обоими братьями разом. – Он оставит так мало людей, как только можно оставить, чтобы хозяйство не развалилось. И если мы уберём ещё нескольких…
– Им придётся взять замену! – воскликнул Руй, подскочив на сиденье. – Точно, да!
– И так мы сможем проникнуть внутрь, – заключил Эши. – А моя сестра обойдётся без синяков.
Фаттак взглянула на него в недоумении, явно не зная ничего об Итаки и о том, чего мог стоить прошлый замысел Руя. Но под её миловидной личиной кипел гнев, и Эши отчётливо ощущал его в каждом движении узких ноздрей, в набухших в уголках челюсти желваках, во взбухших жилах на лбу.
– Я не согласна, – медленно выговорила Фаттак. – У нас есть план, Руй, и ты несколько вечеров подряд убеждал меня в нём. Им ты и доказал свою полезность, как и полезность своего брата…
Гуйрах издал несколько рыков, скорее отдающих замешательством, чем злобой. Он чуть подался вперёд и положил безразмерную ладонь поверх аккуратной руки торговки.
– Фаттак, – вкрадчиво сказал гигант. – Мысль дельная. Лучше, чем делать вид, будто из Ганорала получится законник. Или что Аганнар вообще станет с ним разговаривать. Или что…
– Ты опять со своими домыслами из Ям? – воскликнула торговка, вырвав руку из-под лапы Гуйраха. – Пожри меня Змей, мы ещё ничего толком не начали, а вы уже сводите меня с ума!
– Дай нам шанс, – попросил Руй не то с мольбой, не то со злобой в голосе.
– А что насчёт подстраховки? – Фаттак просунула кончик языка через уголок губ и облизнулась.
– Насчёт чего?
– Запасной план. У меня, например, он есть всегда. Советую и вам обзавестись.
– Не волнуйся, – твёрдо сказал Эши. – Чем дольше мы пробудем внутри, тем больше узнаем.
Фаттак смерила Руя прищуренным взглядом, а уставилась куда-то поверх плеча Эши. Дама приставила палец ко рту, пару раз легко ударила им по губе и тут же встрепенулась, будто вспомнив нечто очень важное.
– Эши, – голос её смягчился. – Ты не придумал ответ на вопрос, который я тебе задала в первую встречу?
– Вопрос? – переспросил тот удивлённо. – Про то, почему знания – самый дорогой товар?
– Самый ценный, – поправила его Фаттак. – И почему же?
Эши вздохнул и почувствовал, как зреет напряжение в висках. Загадки он не любил, как не проникся почтением и к этой женщине. В конце-то концов, он и соглашаться с ней не спешил: за все походы на рынок у ашмазирского дворца он ни разу не встречал оживлённый прилавок со «знаниями».
– Если оно и так, – начал он отстранённо. – То это потому, что за знания готовы платить. В общем-то, любой товар стоит ровно столько, сколько за него готов отдать кто-то другой.
– Думай дальше, Эши, – строго велела Фаттак. – А ты, Руй, поступай как знаешь, но в нужный день я хочу видеть результат, а не ваши отрезанные головы на крыльце Аганнара.
Она подобрала сине-белый подол, встала и двинулась прочь из беседки. Мужчины помолчали ей вслед, а после изумлённо переглянулись.
– Это что значит? – тихо спросил Эши.
– Это значит, что мы попробуем проникнуть в дом Аганнара по-нашему, – пояснил Гуйрах, глядя на выжженный камень, где только что была нога Фаттак. – Но на вопрос её ты ответил неправильно.
Великан утопал из сада и скрылся в здании, для чего ему пришлось сгорбиться под низёхонькой аркой входа. Братья же всё переглядывались, наперебой вздыхали, но слова держали при себе. Руй одновременно злился и надеялся: это удивительное сочетание проявлялось складками на его лбу и взглядом, потухшим лишь для того, чтобы вновь заискриться.
– Брат, – наконец произнёс Руй. – Я сейчас охереть сколько поставил на тебя перед Фаттак. Обосраться нельзя.
– Найдём лазейку к его кухаркам или садовникам, прорвёмся внутрь… – рассуждал Эши, глядя в зеленеющие лозы на стене. – Если обделаемся, разницы всё равно не будет.
– Будет, чтоб тебя! – старший брат уронил ладонь на стол. – Обосранный труп Аганнар выложит на потеху или обычный – думаешь, нет разницы?
Эши не стал напоминать брату, с какой охотой гадились свежие трупы: в конце-то концов, это Руй прошёл войну. Плантатор пододвинулся к краю лавки и покашлял, намекая, что желает выйти из беседки, пусть каменистая земля за её порогом уже вскипала от объятий солнца.
Но покинуть живительную тень младший из братьев не успел. Едва он выбрался из-за стола и занёс стопу, как от посеревших на жаре кустов отделилась вытянутая фигура мужчины в тугом капюшоне. Мужчина стремительно пересёк опустевший двор и остановился всего лишь в шаге: Эши даже смог разглядеть капли пота в заострённой бородке.
– Ахот, – Руй чуть преклонил косматую голову.
– Чего она говорила? – забурчал вожак второго отряда.
Эши отодвинулся к дальней стене беседки, чтобы Ахот смог войти в тень. Учитывая, как тот озирался, сделал он это лишь для того, чтобы избежать непрошенных взглядов.
– Чего она говорила? – повторил Ахот всё так же тихо, но жёстко. – Фаттак. Она что-то говорила.
– Следишь за нами? – Эши бросил колкий взгляд исподлобья.
– Да, – Ахот ни единого биения сердца не провёл за сомненьями. – Нам вместе идти на дело: я должен знать, что у вас на уме.
Руй засмеялся. Он вновь уселся на край скамьи и протянул руку, приглашая Ахота сделать то же самое. Суровый наёмник лишь качнул головой.
– Слушай, брат… – заговорил Руй, искоса глядя на собеседника.
– У нас разные матери, – одёрнул его Ахот.
– Точно-точно, – Руй отвёл взгляд и облизнулся. – В общем, Фаттак устраивает дело, и она же создаёт правила. У каждого отряда история своя, и она не велела знать, кто чем занят. Вот и мы с ней перетёрли то, что касается моих людей.
– Херня, – рыкнул Ахот, и лицо его скривилось в обиде. – Со мной будет шестеро лучших парней, переживших самые тёмные дни в Сигерите. Они резали соперников и били законников, а потом мочились на их прах.
Эши закатил глаза. Предусмотрительно отвернувшись, конечно.
– Я верю, что с тобой мощные ребята, – уверил Руй, выставив ладони. – А ты, должно быть, ещё круче, раз ими командуешь.
– Я их люблю, Руй, – Ахот припал к столу, опёршись на руки. – И жить люблю. Не хочу умереть от того, что не разглядел что-то важное.
Старший брат бросил беглый взгляд Эши и откинулся на спинку. Лицо его разгладилось, а в глазах загорелся интерес.
– Ты так хочешь выяснить, что происходит в моём отряде? – вкрадчиво спросил Руй. – Интересно, зачем? Нам ведь нечего знать друг о друге, кроме того сигнала, который я дам. Ну, когда груз будет готов.
– Боишься, что я просто выуживаю сведения? – Ахот фыркнул. – В моём отряде будет шестеро, помимо меня. Двое займут места за валунами на южной дороге, к городу. Одного посажу в заброшенной сторожевой башне для обмена сигналами. Огонь подойдёт, наверняка подойдёт… Я с остальными и колесницей сяду в старой ореховой роще к северу. Когда ты дашь сигнал…
– Хватит-хватит! – запричитал Руй, сморщившись. – Правду тебе говорю, Ахот: Фаттак не просто так велела нам…
– Не просто, – подтвердил главарь второго отряда с кивком. – Она не хочет, что кто-то знал детали всего дела. Кроме неё, конечно.
Эши протянул руку с выставленным пальцем, чтобы обратить на себя внимание Ахота.
– А почему так? – спросил он, когда наёмник повернулся.
– Это очевидно, – неказистая улыбка тронула лицо Ахота. – Чтобы только она могла перепродать этот план другим, если у нас не выйдет ничего дельного.
Руй хлопнул в ладоши: лишь раз, но достаточно громко, чтобы вернуть внимание наёмника. Последний промолчал, лишь выжидательно разглядывая командира первого отряда.
– Я много работал с Фаттак, – проговорил Руй. – Я знаю её, я уважаю её. Я ей верю.
– Раз так, значит, не так уж и много ты с ней работал, – Ахот пожал плечами. – Руй, запомни: ты должен знать, с кем ты идёшь на дело всей своей жизни. Любая ошибка любого из этих людей – и ты труп. Гуйрах слишком громко пукнет внутри виллы – ты труп. Мой человек слишком медленно подведёт колесницу – ты труп. Кайхи проговорится про место сброса груза – мы все трупы, разом.
– И ты знаешь всё обо всех? – вставил Эши. – Про наш отряд?
– Не всё и не обо всех, к сожалению, – Ахот наклонился назад и выглянул из беседки. – Гуйрах волочится за Фаттак, но почти с ней не говорит. Ханай бесцельно теребит свою флейту, пока Ганорал льёт байки ей в уши, потому что она единственная, кто не посылает его в пасть Змею. Скорпион… Его почти не видно в эти дни. Делает вид, что уехал в Шор-ар-Дарх. Но я хочу понимать больше. Знать, что на уме у вас двоих.
Руй поднялся. Он был на полголовы выше Ахота и теперь смотрел на него сверху, как бы бросая вызов. Эши задержал дыхание: случись схватка, на брата он ставить не будет.
– Время есть, Руй, – спокойно сказал Ахот. – Его мало, но оно есть. Найди меня, когда будешь готов разговаривать так, будто и впрямь хочешь добиться успеха на этой вилле.
Наёмник удалялся неспешно, и Эши разглядывал его плащ, развевающийся за прямой спиной. Руй же провожал Ахота оскалом и прищуром.
– Мудак, – шикнул старший брат.
Эши кивнул, чтобы угомонить его ненадолго. Его разум ещё звенел в такт всем словам Ахота, и он понимал, что мысли их совпадали. Разлад на любом деле губил всех, кто оказывался в нём замешан – чего уж говорить о таком крупном замысле? В последний раз, когда случился такой разлад, девушка по имени Майш истекла кровью в осыпающейся башне к северу от плантаций Ашмазира.
Раз и Ахот считал, что Фаттак заранее выстилает соломку под возможное падение – всё могло повториться с куда большей силой.
