Марк Адамов
Пустой Сосуд
Глава 5
Даже днём, пока солнце заливало улицы Зан-ар-Дума жаром и светом, город пугал Эши. Каждый перекрёсток, каждое окно, каждый прохожий источали зловоние лжи. Местные не закрывали ставни, даже если слепящие лучи били точно в их жилище: напротив, они распахивали окна и занавески, а открывшуюся взору комнатушку оставляли нарочито грязной и бедной. Разумеется, чтобы никто удумал, будто туда стоит вламываться ради наживы.
На улицах, возле лавок, они вели беседы, полные притворного миролюбия. Старательно улыбались – скорее, корчили рты – в то время как глаза оставались холодными и неподвижными. Лица растягивались, искажая черты, а зрачки буравили человека напротив или косились на прохожих. Последние же при этом подчёркивали каждым движением, как им нет дела до остальных, но каждый третий находил повод остановиться, когда верблюд Эши проходил мимо: будь то внезапное желание почесать ногу или невероятный интерес к товарам ближайшего лавочника.
– Эй, миленькое личико! – крикнул ему обрюзглый мужчина, одетый в одну повязку вокруг бёдер. – В «Животы» не хочешь поиграть?
Эши отвернулся. Игры такой он не знал, да и едва ли соревнование было честным. Зазывала весил, как его верблюд, тогда как сам Эши едва ли мог нарастить достойный живот, пропадая на знойной плантации.
Копьё, привязанное к верблюжьему боку, покачивалось и било наездника по бедру. Уходя с плантации, Эши долго размышлял, брать ли его с собой. Любой ашмазирец с оружием вызывал особый интерес законников, и неважно, вёз ли он заточенный стебель тростника или полноценный клинок-шезар. Но с копьём на этих улицах было спокойнее.
На сей раз недружелюбный люд Зан-ар-Дума не зашёл дальше колких взглядов, которые чаще всего задерживались на оружии Эши и мешочке, что висел на груди. Он проследовал пыльной дорогой к непримечательному тупику, пахнущему мочой и гнилым мясом, и оставил верблюда под знакомым навесом. Браслет, который в прошлый приход выдал Кайхи, гость вновь повязал на поводья. Он не знал, что означали эти чёрные деревяшки на толстой нити, но темнокожий знакомый Руя явно вкладывал в свой жест особый смысл.
– Ты кто? – злобно поинтересовался высоченный привратник, когда Эши протиснулся меж двух зданий.
– Я к Рую, – гость взглянул на светлые стены «Скорпионова Жала», но не увидел знакомых лиц за их пределами.
– Я спросил, кто ты, а не к кому ты, – стражник раздул ноздри и повёл тяжёлой челюстью.
Привратник подошёл ближе, презрительно осмотрел Эши сверху вниз и, кажется, даже понюхал. Затем он отшагнул в сторону и наконец кивнул.
– Не балуй там, – велел он с суровым взглядом.
Внутри оказалось немноголюдно и даже тихо. Низкие столы, по большей части, пустовали, и лишь двое усталых выпивох вели негромкий разговор с матёрым стариком за стойкой. Несмотря на возраст, выглядел последний крепко: безрукавка из плотной коричневой ткани обнажала массивные плечи и покрытые взбухшими жилами мышцы. Старик несколько мгновений рассматривал Эши, прежде чем выбраться из-за стойки и направиться ему наперерез.
– Здравствуй, – гулко произнёс он, протягивая руку. – Не встречал тебя раньше.
– Один раз захаживал, – Эши кратко пожал шершавую ладонь. – Я ищу брата. Его зовут Руй, встречали?
– Надо вспомнить, – старик потёр лицо с россыпью чёрных пятен среди морщин. – Быть может, ты знаешь ещё кого-то из наших гостей, кто может за тебя поручиться?
Эши сморщил нос и оглядел пустой зал. Знакомые лица по-прежнему обитали лишь в его разуме.
– Я знаю женщину по имени Фаттак, – вспомнил он. – Торговка, кажется.
– Ещё какая, – старик засмеялся. – И что же тебя с ней связало?
– Дело. Подробности рассказывать не положено, сами знаете.
– А как же? – старик переглянулся с кем-то из завсегдатаев. – Что же, Эши, ты найдёшь Руя на втором этаже. Вторая с правого конца комнатка.
«Справа, вторая с конца», – мысленно повторял гость, пробираясь по низкому коридору.
Стены покрывал сероватый налёт сажи, а в тех местах, где его не было, виднелись потёки жёлтого и красного. Эши добрался до тёмного тупика, отсчитал две комнаты по правую руку и потянул хлипкую дверь.
Порыв ветра налетел через порог вместе с терпким запахом пшеничной браги под названием раяха, которую так любил Руй. Лежанка брата – ворох из нескольких слоёв мешковины поверх пола – разваливалась под натиском двух вспотевших тел. Сам Руй, закусив нижнюю губу, старательно елозил на развалившейся под ним женщине. Даму Эши подметил не сразу – лишь её визгливые стоны да покрытые шрамами ноги поверх плеч брата.
– Эш! – выкрикнул Руй, напрочь забыв о любовнице. – Ух, боги, знал бы я, что ты… Ладно, неважно! Так ты, что, надумал пойти с нами на дело?
Эши чуть скорчил лицо, глаза скосив на даму. Лицо этой ашмазирки и её короткие прямые волосы знакомыми не были.
– Эй! – возмутилась она и щёлкнула пальцами перед носом Руя, застывшего с глупой усмешкой. – Я вам тут не мешаю?
– Немного. Подожди пока, потом продолжим, – старший брат скинул её ноги с плеч и поднялся, раскинув руки для объятий. – Братишка, иди сюда!
– Прикройся, – Эши вздохнул.
Руй закивал и обернул усеянное пятнами полотно вокруг бёдер. Нетерпеливым взглядом он провожал любовницу, пока та, рассыпаясь проклятиями, накидывала тунику и брела прочь из комнаты.
– Итак, братишка… – Руй грустно опустил ладони, когда понял, что до объятий не дойдёт. – Какая напасть заставила тебя вернуться? Брось, не корчи морду. Я понимаю, что ты пришёл не от любви ко мне.
Эши задумался. Брат давно потерял право знать о делах семьи, но недомолвки в делах, которые ворочались в Зан-ар-Думе, часто губили всех участников. Он не желал быть первым, кто утаит правду.
– Законники дерут вторую подать за сезон, а с плантацией дела всё хуже и хуже, – угрюмо произнёс Эши.
– Вот ублюдки! – Руй всплеснул руками и тут же потянулся за раяхой. Пил он сразу из бутылки. – Твари безводные, чтоб Змей их пожрал…
– Не притворяйся, – попросил Эши и покачал головой. – Я же знаю, что ты от альдеваррцев без ума. Вон, богов их поминаешь в пылу любви…
– Успокойся ты, – Руй фыркнул. – Для тебя, что, альдеваррцы – какое-то одно чудище с тысячей голов? Да, я не верю, как некоторые, что все альдеваррцы – твари и убийцы, но я ж не обязан любить каждого. Законники – то ещё отребье.
– Да ну? И в солдаты ты пошёл не для того, чтобы стать законником, как наобещал Клавидар?
– Не-а, – старший брат уселся на ложе и зажал бутылку меж коленей. – Я пошёл для того, чтобы всю семью не раздели раньше времени. А уже там, в войске, я встретил настоящих альдеваррцев, которые хотели построить что-то великое и вечное. Ну, и готовы были умереть за это право. Законники – другие: им нравится драть только тех, кто не может дать сдачи. За это меня и невзлюбили.
«За то, что ты можешь дать сдачи?»
Эши бы скорее решил, что дело было во всех преступлениях, которые Руй насовершал за четыре года между возвращением и изгнанием. Но он же не был сведущ в тонкостях альдеваррской души.
– Я знаю, о чём ты думаешь, – вдруг заявил Руй со зловещим блеском в тёмных глазах. – Им не было до меня дела, пока мы не прихлопнули караван с их барахлом.
– Слушай, я совсем не хочу вспоминать, что было тогда, – Эши помолчал и почесал подбородок. – Мы же не собираемся хлопать караван законников, правда?
– На дно их, – старший брат рассмеялся и побрёл к двери. Всё так же, обёрнутый в одно полотенце. – Отдохни тут, а я разыщу Фаттак. Она расскажет, кого и как будем хлопать.
***
Дело намечалось крупное: слишком крупное на вкус Эши, который предпочёл бы подобных дел не иметь вовсе. Когда Руй вернулся с новой бутылью раяхи, то тут же объявил о встрече на закате. А ещё – добавил, что туда явятся «все, чьё слово чего-то весит».
«Все», – повторял про себя Эши, пока привратник отводил его верблюда в стойла «Скорпионова Жала».
Повторял он и позже, наблюдая через арку окна, как солнце медленно нисходит в омут Великого Змея. Недомолвки губили дела, и случалось такое тем чаще, чем больше людей оказывалось в них замешано.
Горький, жгучий глоток раяхи пришёлся кстати.
Тех, чьё слово чего-то весит, набралось семеро, не считая самих братьев Бенезил. Фаттак, конечно же, восседала в просторном багровом кресле за овальным столом, разложив руки поверх подлокотников. Кудри сбегали по её плечам, а лёгкое платье взывало ко взорам ветвями алых узоров на белой ткани. Дорогая одежда как бы кричала о том, чьё слово в этой комнате под крышей станет самым весомым.
Весомость куда более привычного для Эши пошива источал громила, чья растянутая туника без рукавов разве что не рвалась под напором огромных мускул. Тонкие шрамы – печати старых уколов и порезов – покрывали его блестящую кожу, а взгляд – усталый и потухший – хранил боль всех этих ран. Великан развалился поперёк дивана, заняв его целиком.
– Гуйрах, ты, может, вообще ляжешь? – надменно спросила Фаттак, кивая на братьев. – Дай мальчикам сесть.
Громила фыркнул и предпочёл стоять, сложив руки на выпуклой груди, нежели делить небольшой диван с Бенезилами.
– Не топай, а то пол проломишь, – рассмеялся бледный мужичок с редкой русой бородкой.
– Как скажешь, – гулко бросил Гуйрах, даже не глядя на него.
Пока эти двое состязались в громкости фырканья, в комнату тихо ступил Кайхи. Он огляделся с едва уловимой ухмылкой, кивнул Рую с Эши и уселся на свободный островок на диване между них.
– Итак, господа, – Фаттак поднялась, гремя тяжёлыми бусами на груди, и посмотрела на крупную молодую женщину, что притаилась на табурете в углу. – И дамы, конечно же. Рада, что мы наконец собрались.
– И года не прошло, как говорится, – бледнолицему пришлось подавить собственный смешок, когда он понял, что не улыбается никто, окромя него. – Ну, в моих краях говорится.
Невысокий, но крепкий ашмазирец со вьющимися полосками волос от висков до щёк медленно прошагал по комнате и встал так, чтобы оказаться между бледнолицым и Фаттак.
– Мы надеялись, что приготовления пройдут быстрее, – прогнусавил он.
– Вы или всё же ты один на это надеялся, Пелиас? – фыркнула торговка знанием. – Что-то мне подсказывает, что твой господин понимает, как важно хорошо подготовиться, чтобы дело не пошло прахом.
– Я говорю от его имени, Фаттак, – Пелиас вскинул косматую голову. – И мне кажется, что ты тянешь время.
– Именно, что кажется, – Фаттак с интересом разглядывала кудрявый локон, который она накрутила на палец. – Но можешь больше не раздувать ноздри: сейчас все узнают, что мы задумали.
– Узнают?! – Пелиас не унимался, а чёрные ноздри лишь стали шире. – Ты до сих пор им ничего не рассказала?
Фаттак с ответом не спешила. Она поджала губы и перевела взгляд на застывшую фигуру Гуйраха. Тот невзначай повёл плечами, скрипнув швами туники, и лишь тогда Пелиас опустил мечущиеся перед лицом руки.
– Они знают достаточно, чтобы понимать, что их ждёт. Детали же… Детали я оставила при себе, – торговка поставила локти на стол и водрузила голову на сложенные ладони. – Или ты хочешь, чтобы кто-то украл мой замысел и попробовал всё провернуть сам? Напортачил, обделался, испортил всё для нас…
– Я тебя услышал, Фаттак, – буркнул Пелиас, усаживаясь на последний свободный табурет. – Выкладывай, но побыстрее.
Эши заёрзал на истёртом диване, обитом бледно-синей тканью. Он боялся, что последним узнает о великом замысле Фаттак, способном вырвать Ашмазир из рук законников. Тогда бы ему пришлось догонять Руя и остальных, а те бы насмехались над ним… Что же, на равных началах Эши будет легче убедить торговку, что он заслуживает достойную долю от добычи. Такую, чтобы заполнить угодья наёмными работниками и вызвать колдуна для заговора от вредителей. Такую, чтобы Сайат забыла о невзгодах новой семьи…
– Что крадём? – выпалил он, набрав побольше воздуха.
Фаттак в недоумении выгнула брови, фыркнул её подручный силач. Руй же засмеялся и хлопнул брата по спине.
– Полегче, – с улыбкой сказал Кайхи. – Сейчас всё узнаем.
– И впрямь, и впрямь, – закивал бледнолицый. – В наших краях про таких говорят, что у них шило в одном месте застряло.
– В каком месте? – не понял Гуйрах.
– В заднице, собственно…
Фаттак раздражённо водила челюстью, пока мужчины заливались гулким смехом вокруг неё. Вернее, делали это все, кроме хмурого вояки, что стоял в углу. Держался он столь неподвижно, что сошёл бы за статую. Из-под низкого капюшона виднелась лишь острая чёрная борода с росчерками проседи.
– Готовы слушать? – почти простонала торговка. – Что же, тогда у меня имеется вопрос. Все ли знают, кто такой Аганнар?
От одного имени на языке Эши проступила горечь. Аганнара знал любой, кто заходил на рынок Ашмазира не только для того, чтобы поглядеть на изящные горшки и железные диковинки с севера. Это гнусавое имя носил тот, кого под новым флагом нарекли покровителем всей торговли вокруг великого озера. На деле же означало это лишь то, что Аганнар нагнал побольше рубак и велел брать каждую десятую монету с рынка в пользу империи. В свою пользу.
– …И отгрохал самое неказистое поместье в Ашмазире, – добавил Кайхи, когда Эши высказал всё, что знал об Аганнаре. – Зачем столько колонн?
– Говорят, оно больше дворца императора, – сказал Гуйрах, почёсывая жёсткую щетину.
– Бред, – вставил Руй. – Ты хоть видел тот дворец?
– А сам-то видел? – шепнул Эши, но не слишком тихо.
– Видел… – неуверенно ответил старший брат. – Ну, в войске был с теми, кто видел.
Фаттак поспешила встать и хлопнула по столу открытой ладонью, пока волна хохота вновь не захлестнула мужчин.
– Вы все правы! – воскликнула она. – Кроме тебя, Гуйрах… Вилла Аганнара – самая большая, самая роскошная, самая богатая в нашем царстве. Восхитительные виноградники, и сады, которые так приятно пахнут… А ещё говорят, что внутри имеется отличная коллекция редкостей со всех Земель.
Эши дышал быстро, отрывисто. Надо было догадаться сразу… Сразу же, как Фаттак заговорила об Аганнаре и его вилле, едва ли уступавшей обители императорского наместника. И охранялась она, наверняка, столь же ревностно.
– Мы же не будем грабить Аганнара? – сдавленно спросила дама, что всё так же сопела в своём углу. Её округлое лицо даже покрылось потом. – Ты говорила про виллу, но я думала, это будет законник или, там, торговец мелкий!
– Нет, Ханай, мы не будем грабить Аганнара, – снисходительно промолвила Фаттак. – Мы оберём его гостей.
Вся комната наполнилась вздохами, что с каждым разом становились всё громче, пока не стали выкриками. Правда, звучали они по разным поводам. Пока приунывшая Ханай в страхе прикрывала голову руками, бледнолицый и Руй ликовали. Эши пришлось нагнуться, чтобы воодушевлённый брат не пробил его висок мечущимся локтем.
– Фаттак, – говорил Гуйрах спокойно, но громко. – Ты хоть знаешь, какие у него там гости бывают?
– Как правило, да, – дама размашисто кивнула. – Увы, не в этот раз. В том-то и дело.
Пелиас стиснул подбородок короткими пальцами, а его склизкий взгляд скользил по остальным. Он презрительно фыркнул при виде испуга на лице Ханай и одобрительно дёрнул головой, когда Руй воодушевлённо вскинул руки. Эши последовал за братом и сделал такое же надменное лицо, как отец, когда тому предлагали дурную сделку.
– Фаттак, – громыхнул Гуйрах задумчиво. – Это как так вышло, что мы сами не знаем, за чьим добром пойдём? Откуда нам знать, что там вообще что-то ценное будет?
– Брось, громила, – Руй повёл ладонью. – У гостей Аганнара всегда что-то найдётся.
– «Что-то» – недостаточно, чтобы рисковать всем, что есть у нас, – застывший в дальнем углу мужчина подал хриплый голос. – И всем, что есть у Скорпиона.
– Господа, вы наверняка слышали, о последних событиях в храме Шепзириара, – продолжала Фаттак всё громче, и остальные голоса затихли. – Альдеваррцы свергли Великого Змея, а на его место поставят своего божка, Сандариала.
– Заступника рода людского, – с гордым придыханием добавил бледнолицый. – Бога войны, чести и крови. И всех мужчин, кстати говоря.
– Мило, но всё ещё страшное богохульство, – равнодушно подметила Фаттак. – Зато по такому случаю планируются празднества, а с севера уже везут золочённую статую этого самого Заступника. Для императора это – дело важное, потому-то на освящение храма Сандариала едут высшие жрецы из величайшего храма Левианора…
– Храм Всебожия! – воскликнул Руй, хлопнув себя по коленям. – Такой огромный!
«Ты всё равно там не был».
Эши промолчал, но лёгкий стон не сдержал. Насколько он помнил, солдатский отряд брата ни на лигу не приблизился к Левианору, зато Руй всегда поминал далёкую столицу так, будто сам император потчевал его раяхой в золотых залах дворца. Кислым вином, на худой конец.
– Ещё до того, как жрецы отправились в путь, они послали гонца до Ашмазира, – молвила Фаттак, глядя сквозь увитую лозами арку на балкон. – Они пришли в прошлую луну, чтобы просить Аганнара о размещении на его вилле…
– Аганнара? – с отвращением переспросил Кайхи. – Они не во дворец собрались?
– Клянусь клыками Змея: следующий, кто меня перебьёт, утро встретит вкопанным в песок по пояс. Головой вниз! – сквозь зубы возмутилась Фаттак. – Но ты верно услышал, Кайхи. Жрецы в Левианоре особые, а под носом у наместника Даррода пьянство и разврат устроить не выйдет. Потому-то жрецы и обратились к Аганнару, а он… Что же, господа и дама, Аганнар им отказал.
За вереницей вздохов последовало молчание, разбавляемое разве что тяжёлым сопением Гуйраха. Фаттак развела руками и изумлённо огляделась.
– Что? – дивилась торговка знанием. – Языки попроглатывали?
– Ты запретила перебивать, – обиделся Руй и сложил руки на груди.
– Ты и не перебьёшь, если я сама задаю вопрос, – Фаттак выпрямилась. – Итак, о чём нам говорит этот отказ?
– Одному Змею известно, – пробормотал Гуйрах. – Возможно, Аганнару жить надоело, раз отказывается принять высших жрецов императора.
Эши выжидал, пока остальные выдадут ошибочные заключения, но те лишь молчали, отчего ноздри Фаттак раздувались всё шире.
– Он отказал жрецам, потому что его вилла уже занята, верно? – предположил он, памятуя о жадности Аганнара. – Кем-то важнее и богаче.
– Почти угадал, молодец, – торговка прикрыла глаза и кивнула. – Вилла Аганнара в это время будет занята некой группой странников, ради которой хозяин закроет двери перед высшими жрецами из Левианора. Кто они – не знает даже мой источник. Известно лишь, что они уже были в Ашмазире две луны тому назад и тогда же гостили на вилле. Они договорились, что остановятся у Аганнара, и когда будут возвращаться с юга. Вместе с редчайшим, ценнейшим грузом.
– С юга… – протянул молчаливый вояка в капюшоне. – Что такое ценное могло найтись у субихаров?
– Узнаем, когда заберём их груз, – Фаттак глянула на него через плечо и вновь обратила взор на остальных. – Но я вас уверяю, что ценность этого сокровища я не преувеличиваю. Те, кто говорил от имени странников, потребовали, чтобы их груз был в полной безопасности. Аганнар уже распорядился, чтобы на вилле осталось так мало прислуги, как только возможно, чтобы и шальной взгляд не упал на диковинки с юга.
– Странный ковёр ты плетёшь, Фаттак, – протянул Пелиас, расхаживая по комнате. – С тех пор как узнал, спрашиваю себя, как мастер вообще на такое дело согласился. Ты хочешь ворваться в настоящую крепость, чтобы украсть то, о чём сама ничего не знаешь.
– Пелиас, тебе говорили, что с тобой очень весело проводить время? – с вызовом спросил Руй. – Вот и мне кажется, что вряд ли.
Фаттак усмехнулась и выставленной ладонью призвала мужчин к молчанию:
– Дело серьёзное, потому и я серьёзна как никогда. Скорпион это понимает, так что придётся понять и тебе.
– Но в одном он точно прав, – заметил молчун. – Вилла Аганнара не только самая большая и самая богатая. Она ещё и самая защищённая. Не законниками. Наёмниками.
Последнее слово прозвучало с таким придыханием, будто наёмники были посланы самими альдеваррскими богами.
– И в этом его слабость, – протянул Гуйрах, скребя ногтями по щетинистой щеке. – Легко расслабиться, если все считают, что тебя не одолеть.
Молчун сошёл с места, но остановился после первого же шага. Огонёк лампы попал на его лицо и отразился в чернеющих под капюшоном глазах. Он будто хотел вновь возразить: вскинул указательный палец, открыл рот и опять его закрыл.
– Я с тобой согласна, Гуйрах, но никакого штурма не будет, – произнесла Фаттак. – Мы не спроста здесь собрались. И не спроста Скорпион доверился именно мне.
Пелиас нахмурил лоб, но промолчал.
– Мы с вами будем действовать мудро, осторожно, но уверенно, – продолжила торговка. – Будет три отряда, каждый – со своей особой задачей. Первый отряд возглавит Руй. С тобой пойдёт Ханай…
Крупная девушка смиренно кивнула.
– Гуйрах…
Громила деловито поправил безрукавку.
– Ганорал…
Настал черёд бледнолицего. Он упёр руки в бёдра и гордо вскинул голову.
– И, конечно же, твой дорогой брат… – Фаттак притворно замялась, а на лице проявилась ухмылка.
– Эши, – закончил за неё обладатель этого имени. – Меня зовут Эши.
«И ты прекрасно это помнишь».
– Точно, Эши, – Фаттак качнула головой. – Первый отряд будет действовать изнутри виллы. Его задача – найти, где гости Аганнара спрячут свой груз и найти способ его оттуда забрать.
Молчаливый мужчина едва слышно присвистнул и оттянул нижнюю челюсть, а Ханай в испуге принялась хлопать себя по округлой щеке.
– Всё получится, – Руй вскочил с дивана. – Я уже придумал, как нам…
– Так-так-так, – тараторила Фаттак, выставив ладонь. – Прелесть нашего замысла в том, что вы не будете знать тонкостей того, чем займутся другие отряды. Лишь то, куда этот замысел их приведёт.
– Почему так? – буркнул Пелиас.
«Чтобы никто не украл замысел и не опередил Фаттак», – не рискнул произнести Эши.
– Так надо, – только и ответила торговка знанием. – Первый отряд раздобудет груз и вынесет его из виллы, где передаст всё отряду Ахота.
Она смотрела на молчуна. Тот кивнул, прошагал на середину комнаты и уставился на Руя.
– Ты дашь нам знать, подашь сигнал, – прохрипел Ахот. – Мои люди придут, когда нужно.
– Замётано, – размашистым движением Руй протянул ему ладонь.
– Прелестно, – Фаттак безразлично наблюдала за рукопожатием. – Ахот и его люди заберут груз возле виллы Аганнара и доставят его в особое место, где будет ждать третья группа. Группа Кайхи.
– Я тоже там буду, – встрял Пелиас. – Я приму груз от имени Скорпиона и прослежу, чтобы всё получилось.
– Как пожелаешь, – Кайхи пожал плечами.
Эши бросил взгляд на темнокожего знакомого, а после перевёл его на Фаттак. Нити её замысла никак не складывались в одно полотно в его разуме, отчего напоминали ворох беспокойных многоножек под сырым камнем.
– И в чём роль этого третьего ряда? – не сдержавшись, выдал Эши. – Мы полезем в глотку гиены, а людям Ахота придётся уходить от погони вместе с дорогущим грузом… А третий отряд – что? Будет сидеть в тайном месте и ждать, пока мы разгребём всё дерьмо?
Гнев полыхнул в глазах Пелиаса, а Гуйрах резко выдохнул через сложенные губы. Даже Руй шикнул на брата, но сама Фаттак лишь растянула рот в подобии улыбки.
– Милый мой, у всех будет своя задача в нашем деле, – промолвила она мягко. – И многие бы сказали, что у Кайхи она – самая сложная. Что бы мы ни забрали из дома Аганнара, это ничего не будет стоить, пока мы это не продадим.
– Чем крупнее улов, тем сложнее его сбыть, – деловито подметил сам Кайхи, сдобрив слова косым взглядом на Эши.
– Наш милый Кайхи крайне талантлив, – Фаттак улыбнулась по-настоящему. – В первую очередь тем, что может продать что угодно. Для этого требуются связи, а ещё – смекалка, опыт и здоровая доля наглости.
– Хватит, Фаттак, – Кайхи рассмеялся. – Не раскрывай уж все мои секреты, коль скоро я уважаю твои.
– Разумно, – торговка прочистила горло и обвела взглядом всю комнату. – Итак, друзья. Гости Аганнара должны прибыть не позднее, чем через восемь дней. Где-то через десять – явятся высшие жрецы, и тогда в городе солдат станет больше, чем в Левианоре. При таком раскладе у нас будет два дня, чтобы разобраться с делом. И мы должны быть готовы так, будто планировали целый год! Предлагаю этим и заняться, как только вы отдохнёте и прочистите свой разум. Спасибо, вы свободны.
Под гомон почти десятка голосов комната начала пустеть. Первым удалился, не попрощавшись, Ахот, но и Пелиас старался не отставать. Растворился, будто и не приходил вовсе, Кайхи. Протопал к выходу и Гуйрах, за которым семенила Ханай.
Эши вертел головой в недоумении. Он рассчитывал, что весь их отряд безумцев, готовых пробраться в самое охраняемой поместье Ашмазира, поспешит с созданием такого плана, благодаря которому их сердца ещё будут биться, когда придёт время делить улов. Но увы – у каждого нашлось нечто поважнее выживания.
Кроме Руя, конечно.
– Что скажешь? – шепнул он, помогая брату встать с дивана. – Я аж разгорячился весь. Ух, как представлю!
– Что ты представишь? – проговорил Эши, застыв у выхода под тяжёлый взгляд Фаттак. – Как стража Аганнара накормит нас собственными яйцами?
– Всё будет отлично, просто поверь, – Руй приобнял его и потащил к выходу. – Пойдём, попросим тебе лежанку. Поспишь как следует, а там и обсудим, что я придумал. А потом… Когда дело закончится, я закажу статую самого себя из чёрного мрамора и выкуплю дом сраного Аганнара.
– Брат, – Эши осёкся. Давно он его так не называл. – Слушай, ты слишком-то рот не разевай, хорошо? Я так понимаю, на это дело пойдёт половина Зан-ар-Дума. Наш отряд, какие-то ребята этого Ахота… И боюсь представить, какую долю получит Скорпион.
– Расслабься, лады? Фаттак ещё ни разу не ошибалась.
«Не ошибалась или просто не имела возможность ошибиться?»
Эши давно усвоил разницу. Не раз ему встречались люди, чья непогрешимость держалась лишь на том, что они не доводили дела до возможности устроить ей проверку. Они планировали, они думали, они советовались. Они находили любой повод, чтобы отсрочить важнейший, последний шаг. То тому мешала погода, то боги не благоволили спешке.
Что же, совсем скоро они выяснят, чего стоила непогрешимость Фаттак. Не то через восемь, не то через десять дней.
