Мария Высоцкая
Фальшивая невеста мажора
Глава 6
***
Макс втягивает меня в коридор третьего этажа и тащит в сторону своей комнаты.
– Может, объяснишь, что это было?
– Макс! – пытаюсь притормозить, упираясь пятками в бетонный пол, но Одинцов непреклонен. Эта махина просто тащит меня за собой, даже не вынуждая перебирать ногами.
Я просто скольжу по вполне гладкой поверхности, стараясь изо всех сил отстоять свое личное пространство.
– Пусти, да пусти же! – повышаю голос, пытаясь до него достучаться.
Одинцов слегка притормаживает и, выпустив мои руки из захвата, несколько раз трет ладонью свою короткостриженую голову.
– Как ты с ним оказалась?
– Что за необоснованная ревность? – тоже встаю в позу. Полностью его копирую, воинственно глядя в глаза и уперев руки в боки.
Губы Макса подергиваются в намечающейся улыбке, но он мгновенно берет себя в руки, продолжая транслировать свое раздражение.
– Так что ты делала в его машине?
– Он просто подвез. К Синегузову ехал. Ты сам видел.
– Васек мне ничего не говорил.
– А он должен был отчитываться?
– Даже не заикнулся.
– Ладно, – выдыхаю и кошусь на дверь комнаты, до которой мы почти добрались. – Давай зайдем, я все объясню.
Максим кивает и, открыв замок, пропускает меня вперед.
Оказавшись в уже привычной обстановке узкого продолговатого помещения со всегда занавешенными неплотными желтыми шторами, я слегка расслабляюсь. Снимаю обувь и расстегиваю пару пуговиц на пальто.
– И?
– Прекрати это, – морщусь, потому что терпеть не могу, когда на меня давят.
Прохожу вглубь комнаты и усаживаюсь на стул рядом с кроватью Макса.
– Присядь, – киваю на скрученное в калач одеяло. Наводить порядок в этой комнате даже не пытаются.
– Сел.
Одинцов послушно усаживается напротив, и я мгновенно сжимаю его ладошки своими.
– В общем, у нас с Валиевым договоренность.
– Какая?
– Я притворюсь его невестой.
– Чего?
– Всего на один вечер, – немного привираю. – Познакомлюсь с его дядей, и все.
– Что за бред?
– Ну вот так. А он за это…
Мои мысли бегают туда-сюда, потому что я пытаюсь в кратчайшие сроки придумать, зачем я на это согласилась. Говорить про деньги не стоит. Про то, что я их потеряла, тем более. Максим устроит войну не на жизнь, а на смерть.
К тому же, с его ревнивым нравом, деньги он сразу сопоставит с изменой.
Игра в невесту покажется ему слишком маленькой платой за такую сумму.
– …его мать имеет связи в нашем универе. Если я ему помогу, она поможет мне попасть на языковую практику бесплатно, по вузовской программе, – выдаю на одном дыхании.
– Зачем ему это?
– Там что-то с наследством.
– Почему он попросил тебя?
– Это вышло случайно. Я просто подошла к нему после пар, а его дядя принял меня за его невесту.
Вру и, конечно же, умалчиваю о поцелуе.
Этом гадком, противном и ни капельки не вкусном поцелуе.
– Ева, – Максим отводит взгляд, – почему ты мне сразу не сказала?
– Я хотела. Сегодня и хотела, это же все буквально час назад произошло.
Снова вру. Стараясь не отводить взгляд. Иначе Макс точно что-то заподозрит.
– Мне кажется, тебе лучше отказаться. Денег ты и так больше половины накопила. Еще почти год, если что, я помогу.
Шарманка с помощью на меня не подействовала бы и в любой другой ситуации. Потому что из уст Максима это лишь слова. Он хороший парень, добрый, красивый. Накачанный. Чисто внешне он Валиеву вообще не уступает.
Нет, Одинцов не жадный. Просто копит на взнос по ипотеке.
Мы одногодки, а у него уже есть хороший доход от создания сайтов, машина, которую он купил не в кредит, и большие амбиции.
Я пока по всем этим пунктам ему уступаю. Хотя тоже не дура.
В общем, Максим может сколько угодно разглагольствовать о материальной помощи, причем иногда это может звучать даже пафосно. Но на деле это еще ни разу в жизни не зашло дальше его слов. А встречаемся, мы к слову, чуть больше трех месяцев. Как то завертелось после летней практики, я оставалась в городе на половину лета. С того момента и стали общаться. Сначала просто по дружески, а потом, как-то закрутилось. Я честно гвооря и сама не поняла как. Весь август перпеписывались, Макс даже ко мне в городе приезжал. С родителями познакомился…
– Я знаю, – улыбаюсь, только подкрепляя его ложь, – но если есть возможность вообще не платить, а просто посидеть за столом в богатом доме…
– Ну… Может, ты и права. К тому же деньги тогда сможем вложить в ипотеку.
Мои деньги, на минуточку. Деньги, которые я накопила, он хочет вложить в свою ипотеку. Молодец просто.
– Мне кажется, ты торопишься.
– Поженимся, купим квартиру и съедем из этого клоповника, – безапелляционно заявляет Макс.
– Ну, у нас тут не так уж и плохо.
– Если бы мне не нужно было копить, я бы давно снял квартиру.
Максим морщится и поднимается с кровати.
– Чай будешь?
– Я к тебе чуть позже приду, ладно? Хочу переодеться и сбегать в душ.
– Хорошо.
Одинцов целует меня в губы и, хлопнув по заднице, подталкивает к двери.
Оказавшись в коридоре, выдыхаю. Наконец-то могу сделать это полной грудью.
Эти месяцы отношений не прошли даром. Я привязалась. Сильно привязалась к Максиму.
Чуть сильнее сжав ручки пакета, в который я уложила пиджак, поднимаюсь к себе. В комнате пусто, и, честно говоря, это очень радует.
Закрываюсь изнутри и, скинув обувь, быстро вытряхиваю пакет. Несколько минут упорно кручусь перед зеркалом и никак не могу перестать трогать эту сумасшедше приятную ткань.
Делаю несколько фоток на фоне белой стены над моей кроватью, предварительно установив поставленный на таймер телефон на штатив, и выкладываю в сторис, отмечая аккаунт бренда.
Все же немного тяги к хвастовству во мне присутствует, как и в любой другой девчонке.
Прячу пиджак в шкаф и переодеваюсь в спортивный костюм. Все это происходит перед зеркалом, прибитым к дверце старого шифоньера. Собственное мелькающее оголенное тело будит цепочку воспоминаний этой дурацкой фотосессии.
Он меня трогал. Я чувствовала, что он меня трогал.
Нет, Ева! Нет. Он нагло тебя лапал, потому что уверен, что купил. Купил иногороднюю простушку.
Понимание этого сталкивает меня в отчаяние. На людях я могу быть строгой и безразличной, но наедине с собой я трусливая, стесняющаяся всего на свете малышка.
К счастью, эти душевные страдания быстро прекращаются. Комната наполняется болтовней, как только девчонки возвращаются с пар. А мой поход к Максиму откладывается на завтра, потому что он уезжает на футбол с друзьями. Уверена, что после они допоздна засидятся в баре и, когда Одинцов вернется, наш этаж уже закроют.
Поэтому, чтобы не маяться без дела, я решаю сходить к нашей коменде и рассказать про сумку. Она внимательно выслушивает мой рассказ и заверяет, что сама завтра позвонит кому-то в полицию. Кажется, у нее там племянник работает.
Благодарю нашу темноволосую фею, потому что наша Людмила Алексеевна – настоящая душка, и возвращаюсь в комнату.
Голубцова собирается на очередное свидание, параллельно треплясь с кем-то по телефону.
Совершенно случайно вырываю из ее речи: «Марк, ну, Валиев!» – и неосознанно начинаю внимательнее прислушиваться к ее трепу.
Оказывается, Голубцова марафетится в какой-то ресторан-клуб. Тусовку собирает Вик, друг Марка.
Надя застегивает пальтишко и выскальзывает за дверь.
Мой же телефон оживает буквально в этот момент, а на экране настойчиво высвечивается имя «Марк».
Глава 7
Ну и что ему может быть нужно?
Слегка насторожившись и оглядевшись, выхожу в коридор. Не хочется давать девчонкам пищу для подколок и обсуждений. А они будут. Девки весь мозг склюют этим своим: «Расскажи да расскажи».
Задержав дыхание буквально на пару секундочек, подношу смартфон к уху. Динамики мгновенно взрывает клубный бас, но он быстро сменяется более приглушенной музыкальной долбежкой.
Кажется, Валиев зашел в какое-то помещение или просто вышел из клуба.
– Чего тебе надо? – стискиваю пальцы свободной руки в кулак.
– И тебе привет, Лейкина. Не спишь еще?
– Время десять.
– Ну откуда я знаю, может, ты сразу после «Спокойной ночи, малыши» спать сваливаешься.
– Очень смешно, – закатываю глаза и забираюсь на подоконник в конце коридора. – Чего хотел?
– Приезжай в «Тридцать третий элемент». Такси я тебе вызову.
– С какого чуда я должна переться куда-то посреди ночи?
В трубке повисает пауза, а когда Марк воспроизводит речь, звучит она уже менее дружелюбно:
– Я тебя жду.
С этими словами он просто вешает трубку, а через пару минут на мессенджер падает сообщение с номером и маркой такси. Время, ко скольким оно подъедет, там тоже указано.
Он снова решил надо мной поиздеваться. Снова.
«Если не приедешь, я приеду сам. Твой парень точно не обрадуется моему появлению».
Это содержательное сообщение приходит следом.
Козел!
Упырь!
Ненавижу!
Спрыгиваю с подоконника и несусь в комнату. Девчонки с интересом наблюдают за моими хаотичными передвижениями, но ничего не говорят.
Хотя Дашка сдается первой, отбрасывает учебник в сторону и, подперев кулаком подбородок, смотрит с немым вопросом.
– Все у меня нормально, – бормочу, открывая шкаф.
– А чего тогда бегаешь?
– Нужно уехать.
– Куда?
– Да какая разница?!
Так, до двенадцати еще два часа, за это время я вполне успею смотаться туда и обратно.
Нарочно натягиваю широченный, практически безразмерный спортивный костюм хвойно-зеленого цвета. Есть шанс, что в таком виде меня не пропустят, и я спокойно вернусь обратно, даже не встречаясь с Валиевым лицом к лицу.
– Нам стоит волноваться? – продолжает наседать Водолеева.
– Нет. Я еду… еду в клуб, – вздыхаю и сажусь за стол, за которым они делают задания.
– И нас даже не зовет, ты посмотри, Маринка! Совсем девка от рук отбилась, – хохмит Дашка.
– Не начинай, – почти скулю. – Этот Валиев, чтоб его… Он сегодня при Максе знаешь что заявил? «До завтра, Ева, я позвоню», – пытаюсь спародировать этого упыря. – А теперь вообще решил заявиться сюда сам, если я не поеду в клуб. Спросил, понравится ли его появление моему парню. Чистилище!
Последнее брякаю взамен матерных слов и вздрагиваю. Валиев недавно точно так же выразился. Все, приехали, Ева. Ты начала перенимать его словечки.
– Значит, езжай. Перед Максом мы тебя прикроем, если припрется.
– Как?
– Скажем, что ты… М-м-м, о, к Нике поехала.
– Он в курсе, что Ника болеет.
– Типа выздоровела. Да ладно, что-нибудь придумаем. К тому же он в бар поперся, может, вообще у кого из дружков останется.
– Спасибо.
– Иди уже, – вздыхает Даша и возвращается к учебнику.
***
В клубе, на самом входе меня почти сразу подлавливает Вик с сигаретой в руке.
– О, Ева, и ты тут, пошли к нам, – выбрасывает окурок себе под ноги.
Он тут специально ошивается по просьбе своего дружка или это чисто совпадение?
– Тебя Марк попросил?
– Чего?
Домин непонимающе сводит брови, а мы уже стоим напротив амбала с бейджиком «Охрана».
– Это со мной, Дим, – хлопает секьюрити по плечу и протаскивает меня внутрь под недовольный вой стоящих позади девчонок, которых, видимо, по каким-то причинам не пустили дальше стеклянного козырька клуба. – При чем тут Марк? – продолжает Виктор, – Вы мутите, что ли?
– Не дай бог.
– Мы там, – кивает вглубь зала, – сидим. Пошли.
Пока Домин расталкивает толпу перед нами, мне пару раз наступают на ногу. Шиплю от раздражающей боли и ускоряю шаг, начиная активно размахивать локтем свободной руки, чтобы не подпускать к себе никого ближе чем на полметра.
Оказавшись у нужного столика, я почти сразу нарываюсь на Голубцову. Вот это плохо, потому что эта дрянь не упустит возможности разболтать о моем походе в клуб Максу.
Взмахиваю рукой и первой подхожу к Наде.
– Привет, – улыбаюсь заученной улыбкой, и Голубцова сразу теряется.
– Привет, – бегло осматривает меня с головы до ног. – Как-то ты не к месту вырядилась.
– Я особо сюда и не собиралась, – пожимаю плечами, чувствуя жжение в области щеки.
Уверена, если поверну голову, сразу столкнусь глазами с Валиевым. Что, впрочем, и происходит.
Марк салютует бокалом и, нагло ухмыльнувшись, несколько раз ударяет ладошкой по пустому пространству на диване рядом с собой.
Надька это прекрасно видит, отчего ее губы расплываются в гаденькой улыбочке.
– Если только пикнешь Максу, что я здесь была, я сразу напишу на тебя заявление о краже, – на ходу обрубаю все ее дальнейшие попытки меня поддеть.
– Я ничего не брала!
– Вот полиция и разберется, – прищуриваюсь и чуть сильнее, чем следовало, сжимаю Надькино запястье. – Вряд ли они будут докапываться до правды, когда есть такой очевидный подозреваемый. Конфликт у нас был? Был! Девчонки подтвердят. Сумку ты выкидывала? Выкидывала. Вахтовичка видела, как мы возвращались с барахлом в общагу. Так что только открой свой рот…
– Да поняла я, поняла, – тараторит Голубцова. – Пусти.
Разжимаю пальцы, и Надя активно растирает кожу в том месте, где они соединялись.
– Не собиралась я никому ничего говорить, – обиженно бормочет «подруга».
– Вот и отлично, – снова широко улыбаюсь и делаю шаг в сторону Валиева. – И чего тебе надо? – недоверчиво смотрю на пустующее место на диване рядом с Марком, не решаясь сесть.
– Выпьешь?
– Обойдусь. К сути дела давай.
– Присядь
Марк снова воспроизводит этот унизительный жест. Стучит ладонью по обивке дивана рядом с собой.
– Я не собака.
Огибаю диван и сажусь, с другой стороны, на широкую боковую спинку. Да, так мы оказываемся ближе, но черт, не собираюсь я исполнять команду «апорт». Не дождётся.
Валиев лениво двигается к середине и подцепив меня под локоть, тянет назад.
Не удержав равновесие, я моментально вжимаюсь лопатками в сидение, а моя голова касается коленей Марка. Даже со стороны это не выглядит милым, или хотя бы сносным. Потому что я лежу, как запрокинутый на спину таракан и активно болтаю ножками.
– И снова привет, Ева.
Марк склоняется над моим лицом. Его губы почти касаются щеки.
Тело мгновенно напрягается от этой близости.
В темных глазах я вижу яркие вспышки с танцпола. Марк больше не улыбается. И это выбивает из колеи. Серьезный взгляд никогда не предвещает ничего доброго. Скорее наоборот.
Выпустив из легких воздух, упираюсь ладонью ему в плечо, второй, в спинку дивана и рывком принимаю сидячее положение.
Желание сбежать достигает пика. Немного сконфуженно поворачиваю голову, чтобы спросить:
– Чего ты хотел?
Спокойно. Без дергающихся глаз и истерик. Ноль эмоций Ева. Тебя никак не задевает его отношение, потому что он сам ничего для тебя не представляет.
Холодность и отчужденность. Холодность и отчужденность – вторю, как мантру.
– Ничего, – он пожимает плечами. – Просто подумал, что тебе тут понравится.
– Мне не понравилось…
Осекаюсь и шумно выдохнув, сдавливаю пальцами виски. Осознание, что он выдернул меня сюда ради собственной прихоти, и какого-то изощрённого веселья, злит. Вряд ли он действительно задумывался о том, что мне может понравиться. Просто красивые слова, брошенные мне в лицо с корыстной целью.
– Если нет ничего важного, пока.
Занимаю перпендикулярное положение, и вопреки собственным же запретам, бросаю взгляд на его лицо.
Марк растягивает губы в ленивой улыбке и медленно выпрямляется. Его широкоплечая фигура возвышается надо мной, как по щелчку пальцев. Мгновенно становится неуютно. Хочется сделать шаг назад или в сторону, только пусть этот замкнутый круг из наших взглядов разорвется.
Стоять с ним так близко очень некомфортно. Что в купальнике, что в полностью закрывающем мое тело спортивном костюме.
– Отойдем, – кивает в сторону двери позади ложи, где мы расположились.
Настороженно смотрю на злополучную дверь, не спеша делать и шага.
– Что там?
– Смотровой балкон.
– Зачем мы туда пойдем?
– Тут шумно.
Видимо, в этот момент он теряет терпение и, схватив меня за руку, тащит за собой.
Как только дверь за его спиной хлопает, я непроизвольно съеживаюсь. Все-таки все эти аферы и тайные встречи не сулят мне ничего хорошего. Совсем.
– Держи.
Марк вытаскивает из кармашка чехла смартфона банковскую карту и протягивает мне.
– Что это? – сжимаю пальцами пластик.
– Сдерживаю слово. Там вся сумма.
– Но…
– Сыграем на доверие, Ева?
Бровь Марка ползет вверх, а уголки вполне пухлых губ заостряются в подобии улыбки. Именно в подобии. Потому что взгляд остается холодным. Я бы сказала, безразличным ко всему, что здесь происходит.
– Я не собираюсь с тобой ни во что играть.
Делаю шаг назад, упираясь поясницей в балконную перекладину.
– Бери карточку и проваливай отсюда, – шепчет в самое ухо, хотя сам же пригвоздил меня к перилам. Можно сказать, навис коршуном.
Горячее дыхание опаляет висок, и я нервно сглатываю. Это не томная реакция на близость, это зарождающийся в недрах моей души страх.
Я понятия не имею, что у него на уме, и вообще не хочу иметь с ним ничего общего.
Поворачиваю голову в сторону улицы, чувствуя прилив щемящего восторга. Вид отсюда и правда завораживающий. Ночной Невский проспект.
Валиев убирает карточку в широкий карман моего худи на животе и делает шаг назад. Его пальцы до белеющих костяшек сжимают перила.
Мы одновременно бросаем взгляды на его руку в паре миллиметров от моего тела.
– Домой, – шепчет по слогам и вытягивает мой хвост из-под кофты, небрежно наматывая волосы на свою ладонь.
– Псих, – отшатываюсь в сторону, убедившись, что он меня отпустил, и, ускорив шаг, ухожу прочь.
Сердце стучит как ненормальное. Приходится заглянуть в туалет, чтобы отдышаться и привести себя в порядок.
Минут через пять, когда я оказываюсь на улице, замечаю, как Валиев подталкивает в свою машину какую-то пепельную блондинку. Она смеется и, широко улыбнувшись, повисает на его шее, всасываясь в Валиевские губы.
Сбоку раздается сигнал клаксона, и я отвожу взгляд к подъехавшему за мной такси.
Глава 8
К счастью, той злополучной ночью я успеваю вернуться в общагу до двенадцати, а Макс, как я и предполагала, не появляется до утра, оставаясь ночевать у своего друга.
С того момента прошло уже несколько дней. Сегодня как раз пятница.
Та самая пятница, в которую должен состояться ужин.
Я немного нервничаю, потому что все это кажется абсурдным. Настолько, что уложить данную цепочку действий в голове просто невозможно.
Дешевая мыльная опера, не иначе.
Хотя один радостный факт все же есть. После клуба Валиева я больше не видела. Он просто исчез из моего поля зрения. На учебе не появлялся, не звонил, чем позволил мне окончательно расслабиться.
Карточку, которую он мне сунул, я обналичила, а деньги положила на счет к уже накопленным. Так, по крайней мере, их никто не украдет. Речи о том, чтобы тратить, даже не шло, пока вся эта афера не закончится.
Но, к своему сожалению, расслаблялась я рано.
Именно в пятницу Марк появился в универе. Приперся с Виком к третьей паре и нагло расселся рядом со мной. Домин же прошел дальше, к Тоше и Эльке.
А я в миллионный раз за эту неделю вспомнила о Нике, которая до сих пор продолжала болеть.
– И тебе привет.
Голос сбоку раздражал. Но игнорировать его сегодня я не могла. Чертова пятница.
– Привет, – кивнула и уставилась на доску.
Преподаватель уже минуту писал условие задачи.
– Надеюсь, ты помнишь про ужин?
– У меня нет проблем с памятью. Я все помню, Марк, – все же набралась сил, чтобы повернуться и посмотреть ему в лицо.
Валиев чуть прищурился.
– Отлично. Заеду за тобой к шести.
Он встал и даже сделал шаг вверх по лестнице. Из-за чего, чтобы не орать, мне пришлось схватить его за руку. Кожу обдало жаром, а по венкам распределился легкий электрический разряд.
Я пару раз удивленно моргнула, не сразу сообразив, что произошло. Но, судя по тому, как Валиев на меня пялился, выглядела я довольно странно.
– Ты только к общаге не подъезжай. Я скину геолокацию куда, – подала голос, прочистив горло, потому что язык неожиданно прирос к небу.
– Ладно.
Марк кивнул и продолжил путь к «своим».
Я же нервно дернула рукой и уткнулась в тетрадь. Черт-те что!
***
Вечером, как я и просила, Марк забрал меня за две остановки от общаги. Конечно, было довольно прохладно топать полтора километра в пальто, под которым было надето легкое платье, но это явно того стоило. Валиеву вообще лучше не появляться у нашего общежития и не пересекаться больше там ни с Максом, ни с кем-либо другим.
Марк припарковал машину на другой стороне дороги, поэтому пришлось померзнуть минутой дольше, ожидая, когда светофор загорится зеленым.
Быстренько перебежав зебру, я заскочила в его машину как к себе домой, чуть подгибая пальчики на ногах. Сегодня с самого утра температура опустилась до плюс пяти, поэтому бегать по улице в полусапожках и капроновых колготках на двадцать ден удовольствие сомнительное.
В машине меня обдает волной теплого воздуха, а щеки начинают гореть от резкой смены температуры.
Тишина, в которой мы едем, угнетает.
Я постоянно ерзаю на сиденье, потому что изначально ожидала услышать от Марка какие-нибудь инструкции, но за все время он не произнес ни слова.
– Может, ты расскажешь…
– Просто веди себя так, как всегда. Разве что без подколок и дурацких пререканий.
– Ладно, – киваю и отворачиваюсь к окну.
Машина плавно скользит по освещенным улочкам и вскоре выезжает за город.
Небольшой пригородный поселок в часе езды от моего общежития встречает нас пунктом охраны. Шлагбаум поднимается почти сразу.
Современный двухэтажный особняк выглядит очень стильно. Я не успеваю хорошо рассмотреть окружающую обстановку, потому что Марк очень быстро утягивает меня внутрь дома, где нас сразу встречает высокая, стройная темноволосая женщина.
Лишь когда она целует Марка в щеку и, погладив по плечу, называет «сынок», я понимаю, что передо мной его мать.
Статная женщина, абсолютно не выглядящая родительницей такого взрослого сына.
– Ева, – ее теплые ладони незамедлительно тянутся ко мне. – Как давно я тебя не видела, совсем не заглядываешь, – щебечет нарочито громко, расплываясь в довольно правдоподобной улыбке.
На секунды мне даже кажется, что это не показная игра, а искренность.
Глупо так думать. Но актерские способности этой женщины явно на высоте.
– Здравствуйте, – бормочу с улыбкой в ответ.
– Илона Альбертовна, – слышу тихую подсказку на самое ухо.
– …Илона Альбертовна, дипломный год, очень много занятий, – нахожусь с ответом. – Вот и не заезжала.
– Проходите, проходите. Вера! Забери вещи.
Мать Марка обращается к экономке, мимолетно дотрагивается до плеча сына.
Я иду за ней следом, чувствуя легкое прикосновение Марка к моей пояснице, и изо всех сил стараюсь искренне улыбаться.
Значит, мать Марка тоже участница этой аферы. Интересно…
В просторной столовой уже накрыт стол, за которым сидит темноволосая девчонка лет шестнадцати. Заметив нас, девочка отрывается от планшета и с интересом пробегается по мне взглядом.
Не знаю, что она хочет увидеть, а может, просто оценивает, но оделась я подобающе. Тонкий черный капрон, платье длиной чуть выше колена, подчеркивающее талию и грудь, без глубоких вырезов и прочего ширпотреба.
– Гала, убери планшет, – отзывается Илона Альбертовна. – Сколько можно сидеть в интернете?
– Убираю, убираю, – фырчит девочка и с улыбкой до ушей устремляется к нам. Точнее, к Марку, который стоит за моей спиной.
Ее хрупкая ладошка хлопает его по плечу, а озорные карие глазки поблескивают. Она подмигивает и выбегает из кухни, бросив:
– Привет, Ева!
– Привет, – отвечаю, поворачивая голову в сторону дверей.
– Так, Руслан будет через пятнадцать минут, – сообщает мама Марка. – Ева, главное, ничего не бойся.
– Все нормально.
Конечно нормально… Да. Нет! Мне не нормально. Мне неловко. А еще у меня разрыв шаблона. Слишком они дружелюбные.
Валиев отодвигает стул, одним взглядом предлагая мне присесть.
– Спасибо, – бормочу, усаживая свою пятую точку на мягкую поверхность, и скрещиваю ноги.
– Рус просил начинать без них, поэтому для вида нужно разлить вино и разложить еду. Вера!
Пока Илона оперативно раздает команды, Марк наливает себе выпить.
Кошусь на бокал, который он подносит к губам, и неожиданно встречаюсь с ним глазами. Он смотрит на меня изучающе. Хочется отвернуться. Но приходится смотреть. Отвернуться сейчас равно показать свою слабость.
Немного расправляю плечи и выпрямляю спину. Главное – не нервничать.
– Не трясись так, – Валиев ухмыляется и поддевает мою руку.
Смотрю на свои пальцы, лежащие на его ладони, только сейчас осознавая, что они дрожат.
Стискиваю в кулак и быстренько прячу под стол.
– Это была глупая идея. Глупая.
– Теперь поздно, – он снова делает глоток, а в глубине дома слышатся голоса. – А вот и Руслан.
– Гала, как ты выросла! – раздается мужской голос, и буквально через минуту дядя Марка появляется в столовой в обнимку с Галой. Его, видимо, жена идет следом.
Женщина ничуть не уступает матери Марка. Нет, конечно, видно, что она старше. Но это не режет глаз. Такое великолепное естественное старение без перетянутой кожи и тонны макияжа.
Пока мужчины здороваются, женщины усаживаются за стол. Я же стараюсь улыбаться и держать лицо.
– Ева, – Руслан обдает меня добродушной улыбкой.
– Здравствуйте, – киваю, а щеки начинают пылать.
Врала я всегда плохо. По крайней мере, родители на раз-два вычисляли мою ложь.
Что ж, может быть, сегодня мне повезет, и я вытяну эту постановку.
Ужин быстро наполняется разговорами. Марк говорит в основном с Русланом, что-то про холдинг.
– Давай все же отложим нашу рабочую болтовню на потом, – заявляет мужчина и переводит взгляд на меня. Я в этот момент как раз заношу вилку с кусочком мяса в рот. – Ева, как вы с Марком познакомились?
– Ничего особенного. Оказались одногруппниками.
– И все же…
Мужчина чуть прищуривается. А я… Так как врать не совсем мое, я решаю рассказать реальную историю нашего знакомства. Тот самый вечер в доме Антона, наутро после которого Марк обо мне даже не вспомнил.
– Это была обычная студенческая тусовка, – делаю глоток воды. – Меня позвала подружка, можно сказать, вытянула из дома. Я не очень люблю шумные компании. Но, так как собирался весь курс, в общем, аргументы Ники убедили меня пойти. Ночь как раз совпала с Хэллоуином, и все были в костюмах. Марк был Джокером. Без зеленых волос, правда, – продолжаю тараторить, не сразу замечая, как вытягивается лицо Валиева.
Я чувствую кожей его прожигающий взгляд на своей щеке и снова тянусь к стакану воды. Все это случается за какие-то секунды, но по ощущениям – явно прошла вечность.
Едва повернув голову, мгновенно сталкиваюсь с яростью черных глаз. Они обдают холодом. Марк смотрит на меня с прищуром, а потом вдруг выдает:
– Ева была Круэллой.
Именно. В тот вечер я не сказала свое имя, и он все время называл меня именем персонажа, в костюме которого я пришла. Яркий, несвойственный мне макияж и парик сделали свое дело – потому что в Круэлле он не узнал свою неприметную одногруппницу.
– Да, – снова заученно улыбаюсь. – Мы проболтали почти всю ночь в зоне барбекю у костра, а на следующий день Марк предложил мне встречаться.
Три года назад эта история в моей голове должна была закончиться именно так. Но на деле же в обед понедельника Валиев просто прошел мимо. Я и мой яркий персонаж тем вечером были поистине разными людьми. Он не узнал меня даже по голосу, хотя мы проболтали с ним всю ночь. Это я, конечно, добавляю мысленно.
По версии Марка, наши отношения длятся год. Поэтому, чтобы избежать дополнительных вопросов, продолжаю:
– Так что, можно сказать, через неделю у нас круглая дата. Год отношений.
Мама Марка вдруг хватается за бокал и с милой улыбкой предлагает отметить это дело звоном хрусталя.
Руслан ее поддерживает. Желает нам счастья и начинает долгий рассказ о том, как познакомился со своей женой. Я все это время сижу не шевелясь, потому что затылком чувствую, что Марк на меня смотрит. Нет, прожигает глазами.
Видимо, теперь он действительно меня вспомнил. Вот так сюрприз…
Время переваливает за десять, и я начинаю чаще посматривать на часы. Встать из-за стола и сказать, что мне пора, слишком неприлично.
К сожалению, в сложившейся ситуации обойтись без помощи Валиева я не могу. Приходится склониться ближе к его лицу и намекнуть, что мне нужно в общагу. Правда, оказавшись с ним на расстоянии пары сантиметров, понимаю, что слова в голове путаются, а язык прилипает к небу.
Наш зрительный контакт начинает затягиваться, а ладонь Марка вдруг ложится на мою талию. Со стороны это должно выглядеть мило и правдоподобно. В моей же реальности меня перетряхивает от странных, всколыхнувшихся в душе эмоций.
– Еве нужно домой, – говорит Марк, оторвав взгляд от моих губ, словно читает мысли.
– Так скоро?
Кому принадлежит вопрос, я не разбираю. Просто пытаюсь прийти в себя.
– У меня общага до двенадцати. Ехать час, плюс…
– Даже не обсуждается, – вклинивается Валиев-старший. – Останешься здесь. Нечего по ночам разъезжать на такси. Я водителя уже отпустил, а Марк выпил.
– Ничего страшного…
– Ева, – вздыхает жена Руслана, – лучше даже не спорь. Бесполезно.
Женщина улыбается и кладет на плечо мужа руку.
Смотрю на Марка в поисках поддержки, но он как-то безэмоционально пожимает плечами. Мол, придется остаться.
Знаю, что я просто искрюсь немым ором в стиле «мы так не договаривались», но Марк лишь обдает меня скотской улыбкой, которая не предвещает ничего хорошего.
