Мария Николаевна Сакрытина
Принцесса Кики
Ромион заплатил победителю и стал ждать клумбу и фонтан. Три дня садовники работали, а потом возмущённые, явились к королю. Оказалось, на четвёртую ночь и клумбу, и фонтан аккуратно перенесли во внутренний двор, а на этом месте разместили огромного лиса, усыпанного фиалками, почему-то оранжевыми. Лис улыбался очень хитро, а одним глазом даже подмигивал. Ромион долго его рассматривал и находил всё больше сходства лисьей хитрой морды со своим отражением в зеркале.
Срыть лиса не удалось: фиалки вросли в плиты двора намертво, а когда их попытались сжечь, подняли такой визг, что Ромион немедленно согласился оставить лиса на веки вечные. С тех пор фиалки молчали, а лис улыбкой встречал гостей. Иногда он менял позу – например, днём падал на спину и прижимал передние лапы к животу. А ночью сворачивался в клубок, как кошка. Слуги рассказывали, что, бывает, лис встаёт и прохаживается по двору, вальяжно помахивая хвостом. Сейчас лис деловито умывался: поднятая передняя лапа была прижата к губам, голова опущена, один глаз прищурен.
Ромион, не выдержав, скорчил ему рожицу. И мог бы поклясться, что лис подмигнул в ответ – потом карета обогнула его и через туннель въехала во внутренний двор.
– Ваше Величество, я приказал приготовить вам комплексное противоядие, в том числе и от всех возможных приворотов, – сообщил советник, когда карета остановилась, а капитан первым открыл дверь и вышел – не став дожидаться лакеев. – Я прошу вас выпить его перед завтраком с феями.
– Джек, ты меня расстраиваешь, – зевнул Ромион. – Я пью его каждое утро. И сам готовлю. Но благодарю за заботу. – Он схватился за руку капитана и тоже вылез из кареты. Вообще-то, первым должен был выйти советник – но сейчас Ромион решил субординацией пренебречь. Очень хотелось поскорее принять ванну и, наконец, нормально одеться. – У-у-уй!
– Ваше Величество? – взволнованно выдохнул капитан, когда Ромион запрыгал с ноги на ногу. – Что случилось?
– Мрамор, демоны, его забери, ледяной!
– Так с ночи, Ваше Величество. Хотите, я вас понесу?
Ромион возмущённо уставился на него.
– Ещё чего! Я что, девица, чтобы меня таскать?!
– Конечно, нет, Ваше Величество…
– Ваше Величество, а может, – высунулся из кареты советник, – в вашем противоядии…
– Не может! – отрезал Ромион и вприпрыжку побежал к лестнице, которая украшала парадное крыльцо. Лестница была совершенно ненужная – вход находился не так высоко – но она была красивая, прихотливая, с перилами, украшенными золотым гербом Сиерны. И покрытыми ковром ступенями – пушистым, защищённым заклинаниями, чтобы служил дольше, и тоже с гербами. Но Ромиона сейчас волновало только, что он тёплый.
– Ваше Величество, я вам настоятельно советую противоядие всё-таки выпить моё, потому что ваше вчера не подействовало! – крикнул вслед королю советник, но Ромион только отмахнулся и проскользнул сквозь полуоткрытые двери внутрь.
Слуги уже суетились вовсю, несмотря на ранний час. И здесь короля в лицо знали все – Ромиону кланялись, он улыбался или кивал, сам себе напоминая игрушечного болванчика, да пытался выбирать коридоры побезлюдней. Маршрут слуг, их расписание он давно выучил назубок.
– Гавин, я твой плащ захватил? – чтобы обратиться к идущему шагов на десять позади капитану, Ромиону пришлось оглянуться.
– Ваше Величество? Да, мой.
– Спасибо, – Ромион улыбнулся. Это опять была дежурная улыбка: у Ромиона такими были все, кроме разве что тех мгновений, когда он оставался наедине с братом-бастардом и его женой. Сейчас король изобразил искреннюю благодарность – не отличишь от настоящей. – Мне жаль, что я не дал тебе сегодня выспаться.
– Ваше Величество, зачем вы так – это мой долг. – Капитан покраснел. Ромион повысил его всего пару месяцев назад, и бедняга ещё не привык к монаршему вниманию. Зато охранял лучше, чем предыдущий – например, никогда не жаловался, если Ромиона приходилось забирать ни свет ни заря от очередной любовницы. И всегда делал это лично.
Ромион снова улыбнулся – теперь покровительственно.
– Гавин, а ты ведь не женат.
– Нет, Ваше Величество, – отчеканил капитан.
Ромион снова оглянулся: красный, как рак, капитан был забавным зрелищем.
– А почему?
– Служба, Ваше Величество. И… я ещё молод.
–Тебе двадцать семь, ты старше меня. И ты считаешь, я должен жениться, а ты ещё слишком молод? – Ромион остановился, капитан тоже.
– Ваше Величество, прошу меня простить, если мои слова вас задели…
– Меня не могут задеть твои слова, решения касательно своей жизни я принимаю сам, – усмехнулся Ромион. – Мне просто интересна твоя точка зрения. Итак?
– Ваше Величество, мне жена только помешает служить вам, а вы же, напротив…
– … Сделаю в Сиерне всех счастливыми, если обзаведусь наследником. Ну да, – кивнул Ромион и отвернулся. – Гавин, ты сегодня будешь сопровождать меня на смотринах. Твоя же смена?
– Да, Ваше Величество.
– Там будет много красивых девушек, Гавин, присмотрись.
– Но, Ваше Величество, они же ваши возможные невесты…
– Одна из них, – усмехнулся Ромион. А потом добавил: – И я тоже присмотрюсь.
В королевских покоях Его Величество уже ждал целый штат камердинеров – и Ромион позволил себе окунуться в утреннюю рутину. В это время он мог даже дремать, настолько всё было привычно. К тому же, слуги делали за него почти всё сами, даже одевали. Таковы были традиции, и их Ромион не видел смысла менять – особенно, если благодаря им можно лишних десять минут поспать.
Очнулся он уже умытый, одетый и – слуги с поклонами, отступили – посмотрел на своё отражение в большом, в полный рост, зеркале на стене.
Оттуда на него глянул худенький стройный мальчик лет семнадцати – и то с натяжкой. Светлые, почти белые волосы слуги усердно промывали настоем ромашки и долго потом расчёсывали. Только поэтому волосы сейчас лежали крупными, мягкими волнами и на солнце сверкали золотом. Ромион провёл по ним рукой, поправил выбившийся на лоб не завитый локон и, вздохнув, посмотрел отражению в глаза. Собственно, только глаза о его настоящем возрасте и говорили: ребёнок так смотреть не может. Ребёнок наивен, мягок – Ромион перестал быть им уже лет в десять. Всё остальное – тонкие, мелкие черты, лицо, словно состоящее из прямых линий и острых углов, худоба и низкий рост… Ромион этим пошёл в мать – она тоже была хрупкой, маленькой и некрасивой. Милой, но красавицей её даже льстецы не называли. Однако она была женщиной, и всё это ей шло. Ромиона же на вид делало слабым.
Зеркала не врали, и раньше Ромион отлично понимал, почему девушки не влюбляются в него без памяти. Вот Дамиан – красавец, каких поискать. Всё при нём – и стать, и рост, и лицо яркое, выразительное. Сразу видно: принц. Ромион из-за этого всегда брату завидовал – потому что если поставить их с Дамианом рядом, король Сиерны проигрывал ему по всем статьям. И никогда, никогда об этом не забывал. Впрочем, у Ромиона были другие достоинства.
Корона – не отцовская, со слишком длинными и острыми зубцами, а новая, маленькая, почти диадема, усыпанная жемчугами и изумрудами (цвета Сиерны: белый и зелёный) – и вышитая золотом одежда помогали скрыть некоторые недостатки. Камзол делал Ромиона чуть плотнее, специальная подкладка в подошве сапог – выше. Но всё это были лишь уловки, а правду Ромион никогда не забывал. И давным-давно заставил себя к ней привыкнуть.
Солнце уже совсем взошло, и его лучи заливали коридоры дворца золотым ярким светом. Ромион спустился в сад – ту его часть, что примыкала к посольству фей. Здесь деловито жужжали пчёлы и сладко пахли уже раскрывшиеся цветы – розовые, алые, фиолетовые, синие… Ромион был уверен, что здесь можно найти даже бледно-зелёные колокольчики, которые цвели, вообще-то, лишь в эльфийском лесу и то пару дней в году. Но что феям законы природы? Их цветы распускались тогда, когда феи того желали.
Звонко пели птицы. Ромион прошёл по дорожке, усыпанной розоватым песком (откуда-то из Туманных гор, действительно розовых), обогнул замысловатую клумбу, сплошь покрытую разноцветными анемонами, и очутился в беседке, увитой виноградом и вьюном. Ни охраны, ни слуг здесь не было – только посол, леди Эстелла, тоненькая фея в платье из голубых колокольчиков, склонилась в поклоне.
Ромион сделал капитану и ещё двум стражникам, которые сопровождали его всё это время, знак отойти – они встали на изгибе тропинки. Оттуда было хорошо видно беседку, но не слышно, что там говорится – если, конечно, не повышать голос.
– Эстелла, ты можешь идти, – произнесла другая фея, в золотом платье, украшенном розами. В её распущенных длинных волосах сверкала золотистая пыльца, и Ромион, глядя на неё, невольно вспомнил, как часто другая фея, принцесса, буквально взрывалась облаками такой пыльцы.
– Королева Глория, – улыбнулся он, склонив голову. – Какой приятный сюрприз!
Фея недовольно посмотрела на него. Она сидела за богато уставленным столом – все блюда из кухни Садов (цветы в сахаре, мёд, сиропы…). И держала кружечку с настоем так, будто в нём был яд.
– Король Ромион. Сколько ещё мне нужно упрашивать вас сказать, где сейчас моя дочь?
Ромион прошёл к столу, налил настой себе, подлил королеве фей и с прежней улыбкой отозвался:
– Моя прекрасная королева, я сожалею, но мне по-прежнему неизвестно, где находится ваша дочь.
Глория бросила на него неприязненный взгляд и откусила лепесток засахаренной розы.
– Мой дорогой король, мы оба знаем, что это неправда.
– Я не стал бы вам лгать, моя прекрасная королева! – отозвался Ромион, окуная ломтик пшеничного хлеба в цветочный мёд. Перебрасываться такими вот взаимными обвинениями вперемешку с комплиментами он мог долго.
Королева фей вытерла салфеткой губы и бросила на короля долгий внимательный взгляд.
– Вы любите мою дочь, Ромион. – Прозвучало это именно как утверждение, а не вопрос.
Ромион быстро бросил в рот очередной ломтик хлеба, забыв обмакнуть его в мёд. Но королева фей продолжала смотреть, и, проглотив, король Сиерны кивнул.
– Как можно не любить принцессу фей?
Глория торжествующе улыбнулась.
– Но это совершенно неважно, – продолжал Ромион. – Ведь она не любит меня.
– О, мой дорогой король, в сердце феи любви хватит всем. – Королева улыбалась тоже – и тоже фальшиво. – Вам известно, что когда моя дочь вернётся, ей нужно будет родить наследницу?
– От спутника, которого назначите вы в Садах, – кивнул Ромион. – Да, конечно. Но это случится только в том случае, если вы её найдёте, моя королева. Пока что у меня сложилось впечатление, что принцесса Виола не горит желанием возвращаться в Сады и к вам.
– Моя дочь ещё молода и наивна, – усмехнулась королева. – Но вы другое дело. И вы любите её. Ромион, я предлагаю вам стать спутником моей дочери. В этом случае ваш ребёнок наследует Сады, а Виола станет вашей королевой.
Ромион отложил десертную ложечку.
– Это… очень щедрое предложение, Ваше Величество.
– Конечно, – Глория улыбалась так, будто уже победила. – Вы амбициозны и хотите иметь Сады в союзниках. А что может стать лучшем союзом, чем брак? Тем более счастливый – ведь вы влюблены. Вы получите всё, не так ли?
– Вы забыли упомянуть моего брата, Ваше Величество. Того, кого любит ваша дочь.
– О, этого бастарда! – Королева отмахнулась. – Не понимаю, почему он ещё не в Астрале – ведь туда же рано или поздно отправляются все демонологи? Что ж, Ромион, пара зелий – и проблема решится сама собой.
Ромион сделал из своей кружки с настоем большой глоток.
– Королева, я прошу прощения, но мне кажется, вы плохо знаете свою дочь. Она никогда не простит этого ни мне, ни вам.
Глория улыбнулась ещё очаровательней и отколола от широкого рукава одну из роз. Та немедленно превратилась в хрустальный флакончик прихотливой огранки, засверкавший на солнце, как большой брильянт.
– Пара капель этого эликсира, мой король, и ваше долго и счастливо с моей дочерью будет обеспечено. Даю вам слово королевы, что этого зелья хватит на всю жизнь, и оно будет действовать – можете на ком-нибудь проверить.
– На леди Эстелле? – поднял брови Ромион.
– Если желаете, – кивнула королева.
Ромион на мгновение закрыл глаза. Его в который уже раз удивляло, как у такой… хитрой, изворотливой интриганки, как королева Глория, получилась такая простодушная, жизнерадостная, лишённая всяких амбиций дочь. Наверняка Виоле повезло быть воспитанной отцом в другом мире – а не матерью в Садах. Что ж, по-своему Глория дочь любила – и позволила ей хотя бы это счастье.
– Король Ромион, я повторяю свой вопрос, – выждав тщательно выверенную, драматичную паузу, произнесла королева фей. – Где находится моя дочь?
Ромион паузу тоже выдержал: допил настой. Потом поднял на королеву невинный взгляд и, улыбнувшись, ответил:
– Простите, моя королева, но мне это неизвестно.
Глория уронила флакончик, крышка от которого отскочила, и прозрачная, без запаха жидкость залила стол и засахаренные розы на тарелке перед королевой.
Ромион тут же встал, сделав знак слугам, ждущим вместе с гвардейцами на тропинке.
– Моя королева, ваше общество приятно, однако…
– Как ты можешь?! – прошипела Глория, привстав и впившись в Ромиона взглядом. – Я предложила тебе богатство, титул и влияние, каких не было ни у одного человеческого короля никогда в истории! Почему ты отказываешься?!
Ромион уже прошёл к выходу беседки и там, обернувшись, ответил:
– Потому что я люблю вашу дочь, моя королева.
– Я предложила тебе и её!
Ромион коротко поклонился.
– Желаю вам приятного дня, Глория.
Говорить больше всё равно было не о чем.
– Мой король, – советник присоединился к Ромиону, когда тот, выбрав длинную дорогу, шёл по саду в свои покои.
– Ты всё слышал? И тоже считаешь, что я дурак? – усмехнулся Ромион, проводя раскрытой ладонью по листьям жасминового куста. Они ещё сверкали от росы, и манжеты королевской рубашки мгновенно промокли.
– Нет, мой король, – отозвался советник. – Я считаю, что неуправляемая фея как королева нам не нужна. А принцесса фей уже известна своей стойкостью к зельям и умением заводить полезные знакомства, а также удачливостью. Вы правы, предательства она вам не простит. Поэтому, я считаю, вы поступили совершенно правильно.
– Глория мне этого тоже не простит, – вздохнул Ромион.
– Вы правы, мой король, – кивнул советник. – Однако осмелюсь заметить, у королевы фей сейчас главная проблема – найти дочь. И мне кажется, в ближайшие десять лет эта проблема не решится.
Ромион усмехнулся, потом посмотрел на луг клевера, на котором сейчас играли двое мальчишек лет восьми – кто-то из детей придворных под надзором нянек. Мальчишки катались по траве, няньки бегали вокруг, живо напомнив Ромиону его собственное детство.
– Ваше Величество?
Ромион обернулся, встретился взглядом с советником.
– Маркиз Шуини уже ждёт вас.
– Ну уж нет, сначала я нормально позавтракаю! – воскликнул Ромион и свернул к кухням.
…Столичный особняк маркиза находился недалеко от Сиернской школы, слева от площади Дружбы народов. Ромион, всю дорогу просмотревший в окно на проснувшийся, суетящийся город, со вздохом вышел из кареты. Советник пару раз пытался заговорить про смотрины и необходимость королевы для Сиерны, но бросил это гиблое дело, и сейчас уже стоял рядом с королевскими гвардейцами.
А сам хозяин дома, изобразив изящный поклон, улыбался, кажется, абсолютно искренне.
– Мой король, такая честь!..
Ромион привычно кивал, также привычно улыбался. Из открытого окна второго этажа раздавался пронзительный младенческий плач.
По мнению короля, в гвардейцы дитя годилось уже сейчас: от такого крика все убийцы тотчас разбегутся. Когда хлопочущий вокруг Его Величества маркиз провёл его наверх, в детскую, Ромион познакомился и с молодой супругой лорда Шуини. Хрупкая, бледная, она лежала на кровати, и весь её вид кричал о болезни. При взгляде на неё у Ромиона сжалось сердце – на мгновение маркиза ужасно напомнила королю его собственную мать. Потом Ромион справился с собой и рассыпался в комплиментах, успешно перекрикивая будущего лорда Шуини. Очень скоро лицо маркизы залил яркий румянец, а глаза заблестели – она даже стала казаться хорошенькой. Ромион, наконец, отвёл от неё взгляд и повернулся к ребёнку.
По традиции король должен был лично увидеть того, кому в будущем достанется титул. К тому же, маркиз Шуини был из не наследных дворян – так что Ромион мог ещё потянуть время и «подумать»: делать ли его сына благородным. Мог, но не хотел: Шуини был отличным купцом старой закалки, умным и бережливым, и с королевскими заказами справлялся отлично. Ромион был не против ещё немного его поощрить. А если в будущем его ребёнок вырастет недостойным титула… Что ж, король всегда сможет его отобрать.
Когда с подписями было покончено, и Ромион уже собрался уйти – провожаемый мечтательным взглядом маркизы и благодарным – её супруга, – одна из нянек, что-то перепутав с приказом, сунула младенца королю.
Ромион опешил, но малыша покорно принял – очень не хотелось расстраивать хозяина (тот и так уже не знал, чем королю угодить). Младенец вякнул удивлённо и очень серьёзно на Ромиона посмотрел. Ромион в ответ – на него. Момент был до абсурда неловкий, но Ромион всё смотрел и смотрел на серьёзное личико младенца, в его голубые-голубые глаза… И никак не мог отделаться от мысли, что это мог быть его ребёнок. И держать его на руках оказалось на удивление приятно. Так, что отдавать не хотелось.
Потом момент прошёл, малыша забрали, и тот снова заорал, а король, сказав что-то дежурное кланяющемуся маркизу, спустился вниз и забрался обратно в карету.
– Ваше Величество? – позвал советник, когда они отъехали от особняка.
– Джек, это был очень грязный ход – с той бедной нянькой, – отозвался Ромион. – Не делай так больше.
– Ваше Величество, я лишь хотел показать, что вам необязательно нужна королева – раз уж вы так сопротивляетесь. У вас много любовниц, и если одна из них случайно забеременеет от вас, вы можете потом признать её ребёнка.
– Да, Джек, я знаю. – Ромион смотрел в окно, не отрываясь. На фонтаны, палисадники, клумбы, зелёные изгороди… Столица Сиерны действительно была красивым городом. – Я также буду вынужден забрать у неё ребёнка и воспитывать его во дворце. Ты правда полагаешь, что я поступлю так с несчастной женщиной и её малышом?
Советник вздохнул.
– Нет, мой король. Вы слишком добры.
– От тебя это звучит как упрёк.
– Доброта иногда мешает править, Ваше Величество.
Ромион повернулся и посмотрел на советника в упор.
– Какое счастье, что король я, а не ты, Джек.
Советник неожиданно улыбнулся.
– Я постоянно так думаю, Ваше Величество.
До обеда Ромион разбирался с финансовыми отчётами. Бедный казначей трясся, как мышь, каждый раз, когда Ромион требовал от него бумаги – зато бухгалтерию вёл не в пример аккуратно. Ещё бы – брат Ромиона Дамиан, в бытность свою Властелином, уже превращал беднягу в камень. Потом, правда, расколдовал, но казначей всё равно просился на пенсию – на десять лет раньше, но – звёзды! – к демонам уже этот дворец!
Ромион пообещал удвоить его жалование – зато и отчёты требовал в два раза чаще. Ещё и копию с них снимал да всё проверял, проверял…
По всему получалось, что в этом году Сиерна сможет позволить себе покупку серебряного рудника у императора гоблинов. А если тот по-родственному ещё и скидку сделает… Ну или хотя бы цену не загнёт… Ромион сделал себе заметку поговорить об этом с послом – и поспешил в свои покои снова. Одеваться к обеду.
Полуденное солнце припекало. Обед накрыли на веранде у искусственного родника – здесь было прохладней, и ветер дул посвежее. Ромион, облачённый в одну лишь рубашку, без камзола – правда, всю сплошь в серебряной вышивке – вынужден был тащить на плечах громоздкое золотое ожерелье с рубинами размером с голубиное яйцо. Ожерелье отражало солнечные лучи и словно бы нагревалось – или Ромиону это только казалось. В общем, жгло. Его постоянно хотелось поправить, а лучше и вовсе снять, но Ромион отлично знал, что внешность и манеры делают короля куда сильнее, чем процветающая страна и боеспособная армия. Ни то, ни другое на обед с послом не притащишь. Ожерелье, как и корона (ну хоть она была удобной!) показывали его статус – и Ромион терпел.
Впрочем, посол мучился куда сильнее. Он был наряжен в камзол, как в латы, и прятал глаза под тёмными очками, однако, всё равно выглядел бледно. Но что ещё ждать от гоблина, чья империя простирается под землёй?
Леди Тиана, тоже в очках и в платье, плотном и скромном, смотрелась получше, но вряд ли чувствовала себя удобно. Ромион мысленно улыбнулся и кивком позволил послу выпрямиться.
– Ваше Величество, это так неожиданно, – сказал посол, когда король сел. И он, и его супруга сели только после него. Будь Ромион равен им по положению, и ему, и послу пришлось бы ждать леди Тиану. Но Ромион был королём.
– Сиерна заинтересована в торговле с империей, – улыбнулся Ромион, ожидая, когда слуги принесут, поставят и откроют круглые чаши с холодным супом.
– Конечно, Ваше Величество, – склонил голову посол. – Я передал ваше предложение императору, но ответ ещё не успел прийти.
Ромион бросил взгляд на леди Тиану – та смотрела в свою чашу.
– Ну что ж. Надеюсь, ваше сообщение не перехватят. Расскажите пока, устраивает ли вас здание посольства? Удобно ли вам? Я слышал, сегодня утром вас пытались ограбить…
И всё время до десерта Ромион слушал о самом себе такие нелепые версии с ещё более смешными доказательствами… Интересно, посол сам до них додумался, или кто-то из домочадцев подсказал?.. Тиана по-прежнему смотрела в тарелку, а Ромион кивал, поддакивал («Какой ужас!»), обещал удвоить охрану, заявлял, что такое в столице бывает нечасто. Как же так, что же могло понадобиться грабителю в доме респектабельного гоблина?
Респектабельный гоблин знал ответ («Как что?! Моя жена! Мерзавец пытался её изнасиловать!»). Ромион не сдержался, бросил ещё один взгляд на леди Тиану – та тихонько улыбалась.
Наконец, посол утих – как раз подали мороженое в ягодной подливке.
– Лорд Фиррет, – дождавшись тишины, сказал Ромион. – Я слышал, у вас есть дочь.
– Падчерица, сир. – Посол жадно глотнул лимонаду. – Дочь моей дорогой Тианы от первого брака.
Ромион поднял брови и внимательно посмотрел на гоблина, давая понять, что ожидает продолжения.
– Таиса, – вздохнул посол. – Девочке тринадцать и, честно говоря, я не знаю, что с ней делать.
– Дорогой, сейчас не время… – начала было леди Тиана, но Ромион её перебил:
– Нет-нет, прошу, продолжайте. Вы говорите, девочке тринадцать? Это прекрасный возраст для учёбы, как вы думаете, лорд Фиррет?
Посол помялся немного (леди Тиана молчала) и, наконец, произнёс:
– Сир, девочка глупа, как пустой бочонок. Всё, что её заботит, – это сладости и дорогие наряды. Учителя от неё бегут…
Ромион улыбнулся.
– Лорд Фиррет, но девочке только тринадцать. Она ещё неопытна – только и всего. Вы не хотите отправить её в нашу школу, скажем, через год?
Посол побледнел ещё больше.
– В Сиернскую школу, сир? Это… это было бы… Но даже если… Девчонка просто не сдаст экзамены!
Ромион пожал плечами.
– Кто знает? За год можно подготовиться…
– Она не сможет!
– Смотря как готовиться. Лорд Фиррет, я предлагаю вашей падчерице место фрейлины при моём дворе. Учителя, библиотека – при должном… рвении у девочки всё получится.
Посол склонил голову, и серьги в его ушах – серебряные конусы – звякнули.
– Сир, это…
– … невозможно! – поспешно вставила леди Тиана. – Сир, девочке всего тринадцать!
– Самое время выпорхнуть из-под материнского крыла, – улыбнулся Ромиона. – Я лишился отца и матери в тринадцать и, как видите, выжил и счастлив.
– Но…
– В самом деле, дорогая, – улыбнулся посол. – Девочке до совершеннолетия всего два года осталось. Ваше Величество, – обратился он к Ромиону, – вы бесконечно правы…
Дальше он ещё говорил и говорил, а Ромион видел в его глазах что-то очень похожее на мольбу: «Только не откажитесь!» Очевидно, маменькина дочка хорошо играет на нервах отчима и уже успела сунуть руку в его кошелёк.
– Что ж, в таком случае – решено. – Ромион вытер губы салфеткой, отбросил её – прямо в руки слуги – и встал. – Я жду вашу падчерицу, лорд Фиррет. И ответ императора.
Посол тоже встал.
– Ваше Величество, я обещаю сделать всё возможное, чтобы ускорить переговоры.
Ромион улыбнулся. Потом повернулся к леди Тиане – та тяжело дышала.
– Леди, вы как всегда очаровательны. Милорд…
Обед заканчивается, когда король уходит – так что Ромион не слишком удивился, когда леди Тиана догнала его в одной из безлюдных галерей.
– Как ты мог?!
Ромион поднял голову – леди была выше него и намного плотнее. А сейчас ещё и скалилась, уши воинственно топорщились, серьги тревожно звенели.
– Ты же обещал!
– Моя дорогая, – улыбнулся Ромион, делая знак гвардейцам отойти. – Я обещал сделать всё возможное. Я сделал. Твоя дочь поступит в школу, клянусь. И станет там лучшей ученицей. Девочке просто нужен стимул…
– Я знаю, что ей нужно, я её мать!
– Тогда ты со мной согласишься.
Уши леди Тианы встали торчком, глаза яростно заблестели.
– Ты будешь держать мою дочь здесь как заложницу!
– Как гостью, дорогая.
– … чтобы все переговоры с императором вёл мой муж, который будет тебе обязан!
– Моя драгоценная, уверяю тебя, мне это даже в голову не пришло, – улыбнулся Ромион. – А сейчас, леди, вам не кажется…
Леди надвинулась совсем уж вплотную, вжав короля в стену. Ромиону такое положение совершенно не нравилось.
– Ты хитрый, жестокий…
– … и злопамятный, – кивнул Ромион. – Леди, не я притащил к себе в постель опоенного зельем человека, чтобы потом его шантажировать. И вы получили, что хотели.
– Ты тоже! – прошипела Тиана.
Ромион смерил её насмешливым взглядом.
– Наверное. Я уже и не помню. Давайте будем считать это сном, моя дорога леди. И… вам пора, не так ли? Муж наверняка вас уже ищет.
Тиана выждала мгновение – пока они с Ромионом буравили друг друга взглядом. Потом резко отодвинулась и присела в поклоне.
– Ваше Величество.
– Леди, – кивнул Ромион. Потом повернулся к замершему у противоположной стены советнику. – Джек, сколько ещё времени до смотрин?
– Час, Ваше Величество. Как раз…
Дослушивать Ромион не стал. Он содрал с плеч ожерелье и повернул в коридор, ведущий в личный королевский сад. Растянуться сейчас на траве под деревьями… Или на гамаке…
– Ваше Величество, посол фей, леди Эстелла, только что была замечена с камергером посла троллей в их столичном особняке.
– В сердце феи любви хватит всем, – процитировал Ромион.
– Ваше Величество, феи не спят с троллями. Феи презирают троллей. Тролли уродливы. Как… вам это удалось?
– Что именно? – Ромион остановился у двери в сад. Она была приоткрыта, и в коридор то и дело влетал напоенный ароматом трав тёплый ветер.
– Как вы смогли напоить приворотным зельем фею?
– Звёзды, Джек, ну какой приворот! Я просто дал ей то же, чем она вчера напоила меня. Проследи, чтобы скандала с посольствами не было, девочка, в конце концов, вряд ли виновата. Ей или приказала королева, или она просто захотела пошутить.
– Что вы, мой король, какой скандал: тролли счастливы.
– Отлично, – Ромион повернулся к двери. – Тогда разбуди меня через полтора часа.
– Но смотрины через час…
– Король я или нет? Подождут. К тому же, когда это дамы успевали собраться вовремя?
Советник тонко улыбнулся.
– Конечно, Ваше Величество.
Ромион шагнул на лестницу и закрыл за собой дверь. Хотя бы час-полтора в день он позволял себе побыть наедине с самим собой. Одиночество было, конечно, сомнительным: гвардейцы дежурили неподалёку. Но Ромион умел себя убеждать.
Ему снился брат и принцесса фей. Они играли в эльфийские шашки, и Дамиан выигрывал. Виола недовольно хмурилась, а с её волос уже привычно сыпалась золотистая пыль.
Во сне Ромион жадно рассматривал её и думал: «Мне нельзя тебя любить». Проснулся он с головной болью и стойким желанием найти на смотринах какую-нибудь симпатичную девицу, желательно опытную – чтобы помогла забыться. К демонам фей, это всё королева с её предложением – Виола не снилась ему уже месяц и без всяких зелий. Личное достижение Ромиона – и вот, всё насмарку.
Влюбиться бы в кого-нибудь… в кого можно.
Часы на дворцовой башне пробили пятнадцать раз.
