Мария Леманн
Шиба
– Мальчик мой, ты только что разминулся со своими друзьями, – прошепелявила она. – Хосе и Хуан заходили купить сладких черепов.
– Ну их, тетушка! – сказал обиженно Фернандо. – Они вовсе не для себя сладостей набрали, все для Эсперансы Лопес. Воображала еще та! Не знаю, что они нашли в этой заносчивой дурочке. По мне, так Рамона Родригес гораздо красивее. И волосы у нее пахнут апельсинами.
– Ну, ну, не все так плохо, девочки иногда немного воображают, – улыбнулась старушка. – Ты еще успеешь их догнать, а мне пора на кладбище, могилку мужа украсить.
Фернандо никогда не задумывался о том, что тетушка Доротея когда-то была замужем. Когда он еще только родился, она уже была одинокой старушкой.
Тетушка дрожащей рукой нашарила его карман и запихнула туда парочку сладких черепов. Фернандо потянулся обнять ее, но она вдруг отшатнулась, тряся головой, словно что-то ее напугало.
– Что с тобой, тетушка? – удивился Фернандо.
Она взяла мальчика за плечи и пристально посмотрела в глаза.
– Фернандо Герреро! Пообещай мне… от всего сердца… что ты отсюда сразу же пойдешь к живым – на фестиваль. И своих друзей тоже уведешь на празднование. Ты слышишь? Поклянись мне! – Ее выцветшие слезящиеся глаза смотрели сквозь него, видя что-то, что недоступно остальным.
– Клянусь, тетушка, я сразу же пойду пировать с родными! – испуганно пролепетал Фернандо. Доротея недоверчиво нахмурилась, но отпустила его:
– Беги, мой мальчик. Береги себя.
Фернандо помахал ей рукой, откусил от сладкого черепа сразу половину и побежал догонять товарищей. Доротея вслед ему начертала крест и тихо помолилась, сложив сухие ладони.
Солнце постепенно заканчивало свой небесный путь, тени удлинились. Трое мальчишек шли по дороге, смеялись и рассказывали страшилки, пугали друг друга, а потом смеялись еще пуще. Звонкий и громкий, задорный их смех разлетался в разные стороны.
