Мария Евгеньевна Некрасова Прятки с кошмаром

Глава I,

в которой деревенские наезжают, а Леньку спасает уздечка

Ленька терпеть не мог эти походы на речку. Особенно в жару, когда солнце так печет, что всех деревенских магнитом тянет к воде. Они и тянутся. Тут и там на берегу мелькают смуглые спины и выгоревшие макушки… А ты ходишь один, как дурак, и думаешь, какие скорее заметят: те или эти. Если те, то их много, а ты один (Гриша не в счет). Если эти, то их поменьше, но они старше, а значит, схлопочешь ты скорее и больнее, так что неделю не придешь в конюшню. А когда придешь, Сергеич скажет: «Ленька, где ты был, Гриша без тебя совсем заскучал, кто ж его пасти-то и купать будет без тебя? Давай, после занятий сгоняй с ним к речке», – и все снова-здорово.

Самое обидное, что ты всегда один против многих. Ниже по реке Лысый отмывал пыльного Бабая, еще метрах в двадцати плескались Ирка с Пирсом, а во-он там дальше Митек затаскивал в воду упирающегося Ролика. Они не могли прийти Леньке на помощь, даже если бы на него нападал вооруженный отряд повстанцев: оставлять лошадей без присмотра нельзя. Привяжешь к деревцу, отойдешь – тут же прибегут деревенские и угонят. Не насовсем: где им ее прятать-то, когда Сходня почти рядом с конюшней. Так, покатаются и отпустят где-нибудь в лесу, а ты потом бегай ищи. Сергеичу жаловаться бесполезно, скажет: «Сам упустил, сам и лови», – и ты пойдешь ловить, как миленький, куда деваться-то? Он, конечно, поможет, если заплутаешь до темноты, но виноватым у него все равно будешь ты, а не деревенские. Где их, деревенских, искать-то? Ты сам, небось, и лиц не вспомнишь, потому что каждый раз к тебе лезут разные. А ты – вот он, так что получай и от тренера, и от деревенских, и свои тебе не помогут. Прийти на выручку вместе с лошадью – тоже нельзя. Ребята потому и гуляют так далеко друг от друга: попробуй поставь рядом двух жеребцов! Драка будет похлеще, чем у городских с деревенскими! Это под седлом в смене кони смирные, а когда на них один легкий недоуздок с поводом, отчего ж не пошалить?! Некоторые животные совершенно не умеют жить мирно.

Ленька увидел некрутой спуск в камышах, небольшой и, кажется, незаметный издалека, и повел коня туда. За высокой травой, может, деревенские и не заметят. Сейчас окунутся по-быстрому, Гриша и негрязный почти. Конь тянулся к траве, что категорически запрещалось у реки, Ленька сам не помнил, почему. Он взял Гришу покрепче за недоуздок и завел по брюхо – до травки не дотянется теперь. Из-за высоких зарослей было видно Ирку с Пирсом выше по реке, а за ней – компанию деревенских ребят: всего трое, но явно старше Леньки и, кажется, уже поглядывают в его сторону. Быстро сполоснуть коня и валить!

Вот загадка: двадцать человек в конюшню ходит, все москвичи. Казалось бы, деревенские должны одинаково ненавидеть всех, а вот и нет. Почему-то всегда они докапывались только до Леньки. Если, например, лошадь без присмотра – это одно: угонят и не посмотрят, чья. А с людьми – нет. Именно Ленька им чем-то не угодил, причем всем сразу. Зачинщик, конечно, Фока. У него фамилия Фокин, отсюда и кличка дурацкая. Но этот с дурацкой кличкой был заводилой у всех деревенских, и Леньку третировал с первого дня, как тот пришел в конюшню.

Парни явно смотрели в Ленькину сторону, Фоки среди них не было, ну и что? Один в синих плавках кивнул остальным, все не спеша вышли на берег и направились к Леньке. Пора валить. Гриша бултыхал мордой в воде, расфыркивая брызги. Ленька пару раз провел мокрой рукой по лошадиным бокам – вот и помылись. Извини, друг, дольше некогда, а то кто-то схлопочет так, что еще неделю не сможет вывести тебя к реке.

У берега Гриша поупирался, торгуясь за право сорвать запретную речную травинку, чем и дал фору Фокиной банде.

– Здорово, ботан! – Ленька знал этого в синих плавках и тех двоих, что с ним: второй с облупленным носом, самый старший, наверное, десятиклассник, и третий – маленький, самый загорелый и самый вредный. Только не знал, как их зовут, такие не представляются.

– Сам ботан. У меня две тройки за прошлый год. Здрасьте.

– Ты что такой невежливый? Сразу обзываться… – Вот что тут ответишь? «Сам невежливый» или еще смешнее: «Ты первый начал»? Любая Ленькина реплика только приближала назревающую драку, и даже отмолчаться не помогло бы. Можно было еще спасти положение: прыгнуть Грише на спину и умчаться вдаль. Но на Грише ни седла, ни уздечки, один недоуздок с поводом. В такой экипировке лошадь, конечно, управляема, но вся управлямость на честном слове. Захочется Грише, например, повернуть не туда или понести, Ленька его не удержит одним поводом без трензеля. И Гриша, подлец, это знает.

– Че молчим-то? – А что здесь отвечать? Ленька многозначительно посмотрел на этого в синих плавках и привычно схлопотал в нос. Кровь хлынула моментально: если нос методично разбивать два лета подряд, он начнет кровить от одного прикосновения. Ленька молча запрокинул голову, нагнулся сорвать лопух и был наказан ногой под дых:

– Я с тобой разговариваю!

«О чем?» – Ленька старательно сглатывал слезы, но они предательски просачивались и еще больше злили деревенских. Маленький взял Гришу за недоуздок и, как ни в чем не бывало, попросил:

– Дай покататься.

Ежу понятно: стоя на карачках с разбитым носом очень трудно отказать человеку в невинной просьбе. Даже если знаешь, что тебе потом придется битый час бродить по лесу искать коня. Ленька уже обреченно кивнул…

– Ну-ка оставили чужую лошадь! – Ирка на Пирсе подъехала по воде. Прежде Леньке издалека было не видно, а теперь разглядел: хитрая Ирка надела под недоуздок уздечку. Сергеичу за пятьдесят метров (или где он там) не видать, а лошадь управляема.

– Оставили чужую лошадь, – повторила Ирка. – Домики-то ваши продать хватит на такого араба? Я вот папе скажу, и кому-то придется долго сидеть. Это не ваш глухой участковый.

– А кто? – странно спросил мелкий, обходя Ирку сбоку. Хотел стащить за ногу, но не тут-то было. Ирка развернула коня задом к мелкому, и случилось то, что всегда случается с теми, кто подходит к Пирсу сзади. Конь прижал уши и брыкнул задними ногами так, что, не успей мелкий отскочить, ему досталось бы серьезно. А так: схватился за ребра, сел напротив Леньки и одними губами сказал: «Убью».

– Кто ж тебя учил к лошади сзади-то подходить! А еще деревенский. – Ирка смотрела на мелкого, как учительница младших классов на провинившегося ученика. Потом как будто вспомнила, о чем они говорили: – Прокурор. Пошли, Ленька, Сергеич звал давно. – Она многозначительно глянула на компанию. Типа: «Подумайте-подумайте, оно вам надо?» – и уехала на несколько шагов вперед, показывая, что не боится.

Ленька не заставил себя ждать: вскочил, зачем-то бросил: «Пока» – и потрусил пешком следом за Иркой. Дистанцию надо было держать, все-таки Гриша был без уздечки: вдруг ему захочется показать Пирсу, кто здесь главный. Мелкий заржал ему в спину, а тот в синих плавках высказал:

– Беги-беги! Завтра увидимся!

– А я Фоке привет передам, – добавил мелкий, и стало совсем кисло.

Ленька плелся за хвостом Пирса, метрах в пяти, удерживая Гришу за недоуздок от необдуманных поступков. Хотелось ныть, и он знал, что Ирка поймет.

– Чего они до меня докопались, а? Вот скажи, что я им сделал?

– Просто глянулся. Не бери в голову, Лень. Раньше вон Лысого гоняли…

– А как я пришел, переключились на меня!

Этот разговор велся у них не в первый раз, но Ирка никогда не отпиралась и не забывала своей роли. Она каким-то девчачьим чутьем понимала, что Леньке это нужно, и терпеливо выслушивала все, что уже знала наизусть.

– Как думаешь, правда Фоку натравят?

– Так он и дал себя натравить! Он у них главный… – Ирка быстро спохватилась: – Обычный хулиган. Вырастет – пойдет работать охранником сутки через трое, пока не сопьется, как полдеревни. Забей!

Леньке стало легче, хоть нос еще и кровил. Его почему-то грела эта мысль, что Фока и дружки обязательно сопьются и вообще плохо кончат. Посмотрим потом, кто над кем поиздевается!

Впереди уже показался бетонный забор конюшни. У забора загорали Сергеич, Лысый и Митька, уже без лошадей – успели накупаться.

– А чего про отца-прокурора соврала, думаешь, поверят?

– Думаю, не захотят проверять на себе… Ой, иди вперед, отвлеки Сергеича. А то увидит у меня уздечку в неуставное время…

Ленька далеко обошел Пирса и прибавил шагу. Сергеич стоял у забора, смешно раскинув руки, как морская звезда. Митька и Лысый валялись на травке. Ленька сорвал лопух и стал лихорадочно вытирать нос, но все равно все заметили.

– И где ты успел подраться? – спросил Сергеич.

– Опять Фока, да? – Митька все про всех знал, неизвестно откуда. По крайней мере, Ленька ему никогда не докладывал. Лысый только сочувственно кивнул и пошел помогать Ирке снимать уздечку с Пирса, пока Сергеич отвлекся на Леньку.

– Деревенские… Сергеич, ты давно хотел помещение менять. Может, пора? Где-нибудь подальше от деревни…

– Ты мне зубы не заговаривай! Понимаешь, что у тебя могли опять угнать коня? Зачем ты связываешься?

– Я и не заговариваю, я по делу. Если деревенские коней угоняют…

Сергеич беспомощно махнул рукой и отвернулся лицом к забору, раскинув руки, как морская звезда. Ирка с Пирсом быстренько пробежали в конюшню.

Глава II,

в которой Сергеич ведет себя как дурак, а лошади – как табун

Город наступал. Валочная машина, неумолимая, как поступь командора, грохотала все ближе. За бортами ее шлейфом завоеванных земель тянулся новый микрорайон. Казалось, не успеешь убежать, и сам превратишься в новостройку. С башенками! Эти дома проектировал какой-то сумасшедший фанат сказок. За лесом, редеющим с каждым днем, уже виднелся и замок Бастинды, и башня Черного короля, и какой-то стеклянный куб совершенно космического вида, должно быть, Незнайка на луне такие встречал.

Смена брела по просеке прямо на вальщиков. Лошади прижимали уши, демонстрируя готовность в любой момент испугаться шума и понести. Но Сергеич не думал сворачивать. Ленька видел его спину впереди и пышный хвост Булата под ней: не Сергеич, а кентавр без мозгов – прется прямо на технику.

За стволами маячили красные борта трелевочника. И кто решил, что это трактор? Танкетка натуральная, только пушки недостает, ну и яркая еще не по-военному. А война идет. С самой зимы, когда на пустыре достроился замок Бастинды и первая валочная машина вошла в лес, как захватчик. В конюшне занимаются в основном москвичи, они-то восприняли это как должное. А вот деревенским не понравилось, что вырубают их лес. Раскочегарили керосиновый свой Интернет, списались с «зелеными» и вместе пошли протестовать. Перекрывали дорогу с плакатами, дежурили у деревьев на пути валочной техники… Ребят из секции это сперва раздражало: дорогу перекрывают, подъехать нельзя. Отец погудит-погудит в пробке, да и высадит: пехай, сынок, два километра в свою конюшню, а то я тебя до утра не довезу. Сам развернется – и домой, потому что припарковаться подождать тоже негде. Обратно добирались сами на электричках, на попутках, в общем, одни проблемы от этих митингующих.

…А сейчас уже все привыкли. К тому же лето, два километра можно и прогуляться: ни сугробов, ни слякоти и не холодно. Эти с плакатами перестали раздражать, и Ленька уже подумывал: а какого черта?! Ну не хотят люди, чтобы вырубали их лес, что ж в этом плохого? К тому же вырубят, сровняют с землей и придут в конюшню. Сергеич давно говорит, что градостроителям она поперек горла. Значит, придется искать другое место, а это нелегко: снять помещение для двадцати лошадей. Как ни крути, а вырубка леса – проблема не только для деревенских. Но разве тут что-нибудь сделаешь? Деревенские вон полгода уже митингуют, а леса все меньше. Танкеткам все равно, что ты думаешь, даже если они трелевочные.

Клешня валочной машины прошла совсем близко. Ленька увидел впереди знакомые спины деревенских и придурковатый плакат: «Вас самих вырубить мало». Булат под Сергеичем затанцевал, и это сейчас же передалось всей смене. Закозлил Бабай под Лысым, Ролик встал на свечку, Пирс под Иркины вопли шарахнулся в кусты. Гриша напрягся и сильнее прижал уши. Ленька подобрал повод, прошипел коню: «Только дернись» – и вжался в седло. Он не видел, что делают сзади остальные, но догадывался по воплям и топоту. Все-таки табун есть табун: если один начал беситься, то это заразно. Сергеич обернулся: все в седле, и невозмутимо свернул на тропинку в сторону конюшни.

– Давно пора! – процедила Ирка, выбираясь из кустов. Пирс под ней жевал веточку. При каждом движении веточка хлестала по глазу, и конь подмигивал совершенно по-хулигански. – За каким его понесло на технику?! Массой задавить решил?

– Да племяха у него там. – Лысый придержал коня, пропуская Ирку. – Юлька, помнишь ее? В конюшню иногда заходит. Шестой класс, а все туда же: с транспарантом под танки. Вот Сергеич и переживает. Чего им неймется?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.