Марио Алонсо Пуиг
Дыхание и медитация осознанности. Как сохранять спокойствие в любых жизненных ситуациях
Равным образом синхронизация полушарий мозга способствует творческому процессу, благодаря чему для старых проблем находятся новые решения. В довершение всего с помощью гастрографии – технологии, позволяющей измерять электрическую активность желудка (напомню, пищеварительный тракт содержит пятьсот миллионов нейронов, что в пять раз превышает количество нейронов в спинном мозге), – можно обнаружить, что желудок и пищеварительный тракт в целом также синхронизируются с сердцем и головным мозгом.
Складывается впечатление, что блуждающий нерв и парасимпатическая нервная система в совокупности способствуют взаимодействию различных частей организма между собой. Это очень важно для поддержания нашего внутреннего равновесия, или гомеостаза.
Также не будем забывать о том, что для поддержания нашего психического и физического здоровья очень важной является надлежащая работа пищеварительной системы. Желудочно-кишечный тракт не только участвует в поступлении в организм питательных веществ, служащих топливом для клеток, но и устанавливает основательную связь с головным мозгом.
Надлежащая работа пищеварительной системы непосредственно зависит от другого отдела блуждающего нерва, называемого задним стволом. Когда человек чувствует исходящую от кого-то угрозу, у него, как мы уже видели, активируется симпатическая нервная система, подготавливающая нас к нападению, обороне или бегству, при этом одновременно происходит угнетение блуждающего нерва.
Если энергия нужна мышцам, чтобы мы были сильнее во время нападения или быстрее во время бегства, не имеет большого смысла направлять часть этой энергии на то, чтобы пищеварительный тракт работал должным образом. Активация этого защитного механизма в ситуации угрозы стоит нам очень дорого, в особенности если подобная активация длится долгое время.
Важно помнить, что, когда мы чувствуем угрозу, тревогу, бессилие или отчаяние, симпатическая нервная система постоянно активирована, что весьма неблагоприятно сказывается на здоровье клеток.
Мы отметили чрезвычайное значение парасимпатической нервной системы (и прежде всего одной из ее составляющих – блуждающего нерва) для восстановления и поддержания функций организма. Также уяснили, насколько интенсивно в ситуациях чрезмерного эмоционального напряжения на продолжительное время активируется симпатическая нервная система, нанося ущерб нашему здоровью и сокращая продолжительность жизни. Наконец, мы увидели, что в отношениях, в которых между людьми наблюдается сближение при искреннем желании наладить эмоциональную связь и взаимодействовать, в гораздо большей степени активируется парасимпатическая нервная система. Поэтому неплохо было бы разработать определенную практику или систему, позволяющую обеспечить стимуляциюпарасимпатической системы и блуждающего нерва. Это принципиально важно при утрате равновесия между работой симпатической и парасимпатической нервных систем, например в ситуациях сильного эмоционального напряжения.
При артериальной гипертензии сердце и артерии работают на износ, что при отсутствии надлежащего контроля кровяного давления может привести к серьезным последствиям. Чрезмерное давление, которому подвергаются артерии, делает их более жесткими и разрушает их внутренний слой – интиму, находящуюся в контакте с кровью. Поэтому повреждение интимы способствует образованию тромбов, которые, перекрывая артерии, препятствуют поступлению в ткани достаточного объема крови. Данная ситуация является особенно серьезной, если недостаток кровоснабжения затрагивает сердце и головной мозг, что приводит к таким страшным последствиям, как инфаркт миокарда и инсульт.
Если люди, знающие о своих проблемах с давлением, заботятся о здоровье и следуют назначенной схеме лечения, они, несомненно, смогут избежать многого из описанного выше и будут наслаждаться долгой, полноценной жизнью. Опасности подвержены те, кто не подозревает о наличии у себя артериальной гипертензии или страдает от высокого давления, которое очень сложно контролировать, несмотря на сокращение потребления соли, правильное питание, регулярные физические нагрузки и прием надлежащих медикаментов.
Информационные кампании, призывающие к периодической проверке артериального давления, позволяют выявлять случаи бессимптомной гипертензии. Но как бороться с повышенным давлением, трудно поддающимся лечению? Среди ученых, в наибольшей степени способствовавших изучению гипертензии с использованием абсолютно новых подходов, стоит отметить Герберта Бенсона.
В семидесятые годы кардиолог Герберт Бенсон, в то время занимавший должность адъюнкт-профессора в клинике «Диаконисс», одном из основных медицинских центров при Гарвардском университете в Бостоне, поставил перед собой, казалось бы, невыполнимую задачу: разработать способ лечения артериальной гипертензии, который бы радикально отличался от принятых в традиционной медицине.
Так бы ничего и не изменилось, если бы благодаря счастливой случайности (или, возможно, стечению обстоятельств) в руки Бенсона не попало одно весьма необычное произведение. На первый взгляд казалось, что речь идет об обычных записках путешественника, но для цепкого ума кардиолога не осталось незамеченным значение одного из приведенных повествований для медицины.
Книга представляла собой рассказ о путешествии, совершенном одной отважной американкой азиатского происхождения в Гималаи, а конкретно – в Тибет. В эпоху описываемых событий тибетские буддисты еще жили в своей стране – в Тибете. Годы спустя буддистские монахи во главе со своим нынешним Далай-ламой были вынуждены искать убежище в Индии ввиду оккупации Тибета Китаем, сожжения сотен монастырей и множества арестов.
Автор той книги в одной из глав писала, что собственными глазами видела, как монахи занимались медитацией, оказывавшей поразительный эффект. Им, завернутым в простыни, намоченные в воде, температура которой была близка к точке замерзания, удавалось высушивать их за счет тепла, выделяемого обнаженными торсами. Нам, медикам, известно, что температура человеческого тела не может подняться до такого уровня, чтобы высохли простыни, пропитанные практически замерзшей водой.
Однако Бенсон, вовсе не думая, что это лишь фантазии и выдумки писательницы, поверил в описанное. Просто ему пришла в голову идея, которая мало у кого из врачей могла возникнуть: возможно, те монахи не повышали температуру внутри своего тела (что было бы несовместимо с жизнью, так как при определенных температурах парализуются процессы в мозге), а были способны поднимать лишь температуру кожи, превращаясь таким образом в некое подобие «живых радиаторов».
Именно тогда, интуитивно чувствуя, что это может стать удивительным открытием в области медицины разума и тела, доктор Бенсон принял решение отправиться на север Индии, чтобы на месте провести научные эксперименты с участием медитирующих монахов.
Бенсону пришлось несколько раз беседовать с Далай-ламой (эти разговоры велись на протяжении целого года), чтобы получить разрешение верховного лидера тибетских буддистов на проведение подобных опытов. Наконец разрешение было получено, но при этом каждый монах должен был дать свое индивидуальное согласие.
Получив грант от американского Института здоровья, Бенсон в сопровождении группы ученых направился в Индию, где в настоящее время – на высоте семи тысяч футов – проживает тибетская буддистская община.
Собираясь в путешествие, доктор Бенсон знал, что традиционная медицина не предлагает никакой альтернативы и что активация симпатической нервной системы (имевшая место в том случае, когда гипертоники сталкивались с серьезным стрессом) приводит к еще большему повышению артериального давления. Он понимал, как сложно сделать так, чтобы у этих пациентов, равно как и у любых других людей в ситуациях, влекущих за собой вспышку гнева, появление чувства озабоченности или тревоги, автоматически не активировалась симпатическая нервная система.
Кроме того, для Бенсона, как и для многих других врачей, не было секретом, что сама по себе активация парасимпатической нервной системы может привести к снижению артериального давления, обеспечивая защиту как артерий, так и сердца. Об этом было известно благодаря проведению многочисленных опытов над животными, в основном кошками и крысами.
Кстати, доктор Вальтер Рудольф Гесс в 1949 году получил Нобелевскую премию по физиологии за открытие функциональной организации промежуточного мозга как координатора активности внутренних органов. Швейцарский медик создал высокоточную карту промежуточного мозга. Внутри него – в очень маленькой области, именуемой гипоталамусом (рис. 4), – этот офтальмолог, впоследствии ставший известным исследователем, выявил одно из самых важных ядер парасимпатической нервной системы – трофотропное ядро гипоталамуса, отвечающее за сбережение энергии и относящееся к передней группе ядер гипоталамуса.
К сожалению, локализация основного ядра парасимпатической системы в гипоталамусе, казалось, никак не способствовала нахождению ответа на вопрос, который Бенсон ставил перед собой: как помочь пациентам-гипертоникам в обеспечении оптимального контроля над артериальным давлением? То, что какой-то человек – гипертоник или нет – может произвольно активировать ядро промежуточного мозга, в то время считалось абсолютно невероятным.
После прочтения рассказа из книги о путешествиях Герберт Бенсон знал, что за повышение температуры кожи должен был отвечать ранее описанный Гессом трофотропный центр гипоталамуса, так как именно интенсивная активация парасимпатической нервной системы приводит к повышению температуры кожи. Вместе с тем в традиционной медицине считалось невозможным сознательное «проникновение» в этот расположенный в глубинах головного мозга центр. А вдруг тем тибетским монахам был известен какой-то способ активации этого ядра? Если это так, то, возможно, схему, применяемую ими для высушивания простыней, можно было использовать пациентам-гипертоникам для контроля своего давления?
Рисунок 4
Благодаря своим исследованиям Герберт Бенсон выявил, что монахи знали о способе активации трофотропного центра гипоталамуса. Теперь предстояло более тщательно изучить влияние этих практик на организм и подумать, как познакомить Запад с этой формой медитации и как обучить ей страдающих гипертонией.
Воздействие, подтвержденное результатами многочисленных исследований, заключалось в снижении метаболизма и потреблении кислорода на уровне 70 % – наибольшем из тех, что были зафиксированы на тот момент. Кроме того, были отмечены нормализация артериального давления и повышение содержания оксида азота – вещества, благоприятствующего кровоснабжению и защищающего ткани в организме. Результаты четко указывали на то, что медитация способна приводить к активации парасимпатической нервной системы. Именно этого так много лет и добивался Бенсон.
Стремясь упростить технику, он разработал так называемую реакцию релаксации, получившую неимоверную популярность в Соединенных Штатах. Вскоре ей обучали пациентов в различных больницах страны, и более того, ее включили в программу обучения многих медицинских факультетов в США.
Техника была поразительно простой. Речь шла о том, чтобы не позволять себя увлекать беспокойным мыслям, которые могут вызывать лишь гнев, страх, озабоченность и тревогу. Достаточно было сконцентрировать внимание на дыхании, не поддаваясь тревожным размышлениям, с целью запуска реакции парасимпатической системы и конкретно блуждающего нерва.
Все указывало на то, что большая часть этих мыслей, автоматически возникающих в нашем дуалистическом уме, служит лишь для создания напряжения и обусловливает развитие заболеваний. Доктор Бенсон вскоре обнаружил, что, когда его пациенты, страдающие от гипертензии и различных патологий сердца, концентрировали свое внимание на дыхании, мысленно непрерывно ведя счет вдохам и выдохам, их состояние улучшалось, они даже лучше переносили экстракорпоральные хирургические вмешательства (если их виды кардиопатии того требовали) и быстрее восстанавливались после них.
Мы многим обязаны этому исследователю, отважившемуся со всей скрупулезностью изучать такую область, как медитация, которая, как считалось в мире медицины того времени, имела мало общего с наукой. Это понятие связывали больше с духовной сферой, чем с физиологией. Западу потребовался проложенный наукой мостик к тысячелетним традициям и практикам, которые вряд ли прошли бы испытание временем, если бы не приносили очевидную пользу.
Надрессированный ум беспрестанно порождает автоматические мысли, потому что это именно то, что он умеет делать. Проблема этих мыслей состоит в том, что они мгновенно преобразуются в чувства и физиологические реакции. Кроме того, дуалистический ум может функционировать, только если переносит нас в прошлое или будущее. Он дает нам возможность окунуться в прошлое для того, чтобы мы пожалели о чем-то, что уже сделали или перестали делать. А в будущее он увлекает нас, как правило, для того, чтобы породить в нас беспокойство и тревогу. Побуждая нас сфокусироваться на настоящем, медитация, а в особенности медитация осознанности, дает возможность избежать не возникновения автоматических мыслей, а того, чтобы они влекли нас в прошлое или будущее.
Медитация осознанности, в ходе которой воспитывается внимание, предлагает нам вернуться в настоящее и вновь направить свое внимание в точку «здесь и сейчас». Для этого и существует такая исходная основа, как дыхание. Уделяя внимание дыхательным движениям и телесным ощущениям во время дыхания, мы даем себе возможность оставаться в настоящем.
При тренировке внимания наступает момент, когда дуалистический ум успокаивается. Мысли по-прежнему возникают, но они исчезают, не захватывая нас и не отвлекая на себя все наше внимание. Мы видим, как они приходят и уходят, уже не цепляя нас.
Доктор Бенсон учил своих пациентов считать в уме вдохи и выдохи, потому что для многих из них это был наиболее эффективный способ не оказаться во власти автоматических мыслей, этого внутреннего голоса, который непрестанно производит шум и порождает напряжение.
Как только стабилизируется внимание и успокаивается дуалистический ум, происходит активация парасимпатической нервной системы. Эта система также активируется во сне, способствуя психологическому и физическому восстановлению организма.
Недосыпание (нормальный сон должен длиться от семи до восьми часов в сутки) снижает нашу внимательность и обучаемость, а также ведет к активации симпатической нервной системы с сопряженными с этим негативными последствиями.
Благодаря созерцательным практикам, при которых внимание концентрируется на настоящем, будь то счет в уме, наблюдение за дыханием или физическими ощущениями, не только улучшается работа организма, но и начинают залечиваться эмоциональные раны, которые многократно наносились нам в детстве и о наличии которых мы, конечно же, не подозреваем.
3
Ложь дуалистического ума
Мы не должны переставать искать.
В конце любого поиска
Мы снова вернемся в начало,
И это место наконец-то покажется Нам знакомым.
Томас Элиот
В предыдущем разделе я несколько раз упоминал о надрессированном уме, дуалистическом уме, еще называемом эгоистическим, а также о пагубных последствиях для нашего здоровья, которые могут повлечь за собой определенные аспекты функционирования этого ума.
Напомню, что ощущение угрозы постоянно активирует нашу симпатическую нервную систему, снижая способность системы парасимпатической надлежащим образом поддерживать состояние гомеостаза, или внутреннего равновесия.
Чтобы точнее понять, что же такое дуалистический ум и как он работает, нам нужно осознать масштаб открытий одного из самых великих исследователей разума в истории человечества – Будды.
Две тысячи пятьсот лет назад принц Гаутама Сиддхартха, всем известный как Будда, что на санскрите означает «пробужденный», пустился в личные искания, чтобы найти путь, который позволил бы прекратить страдания, переживаемые любым человеком на протяжении своей жизни.
Этому юноше, сыну Шуддходаны и Махамайи, правителей индийского царства Шакья (ныне это территория Непала), было совсем не легко покинуть свою возлюбленную Яшодхару, маленького сына Рахулу, а также позабыть обо всех богатствах и комфорте, в котором он жил в своем дворце в Капилавасту, чтобы превратиться в бродячего искателя чего-то, что казалось лишь прекрасной утопией.
Невероятная интуиция, полная уверенность в существовании такого пути и твердая вера в то, что он во что бы то ни стало его найдет, позволили принцу совершить все его исключительные открытия.
Буддисты считают Будду не богом, а проводником. Его учение само по себе является не религиозным догматом, а путем к пробуждению – дхармой. В буддизме основополагающее различие проводится не между хорошим и плохим, а между состоянием пробужденности и состоянием сна. Согласно буддизму, источником наших страданий является не зло, а невежество.
Для Будды имели значение четыре благородные истины, связанные с человеческими страданиями:
– существует страдание;
– существует причина страдания;
– существует прекращение страдания;
– существует путь, ведущий к прекращению страдания.
Будда Шакьямуни называл сансарой – адом – веру в то, что мы можем обрести вечное наслаждение и добиться полного освобождения от боли. Вера в это неизбежно ввергает нас в цикл привязанностей и неприязней, которые и являются источником человеческих страданий.
Важно проводить различие между болью и страданием.
Боль неизбежна, потому что является частью человеческого существования, в то время как страдание – это порождение дуалистического ума.
Чтобы лучше объяснить это, я прибегну к метафоре. Представим, что у нас есть небольшой флакон с очень горькой жидкостью, которую мы выливаем в стакан с водой, а затем выпиваем. Несомненно, смесь воды и жидкости будет иметь весьма горький вкус. А теперь вообразим, что мы выливаем такой же объем этой горькой жидкости в емкость с десятью литрами воды. Если мы попробуем то, что получилось, то, бесспорно, заметим: несмотря на наличие горечи, смесь кажется намного менее горькой, чем в случае со стаканом. Именно это и составляет часть учения Будды.
Горькая жидкость символизирует все то суровое, трудное и болезненное, что происходит в нашей жизни, например старение, ухудшение здоровья, уход близких людей или работу. «Проглотить» этот опыт нелегко, потому что все это причиняет боль. Тем не менее эта боль является не столь сильной, если разум ее не усугубляет, не увеличивает ее интенсивность. В нашей метафоре разум соответствует сосуду. Если нам удается открыть, расширить разум, это приводит к сокращению доли болезненного опыта, имеющего отношение не к факту как таковому, не к утрате, а к функционированию самого мозга. Будда указал способ, как превратить «стакан» в «десятилитровую емкость» или даже в «озеро».
Еще одним открытием, сделанным этим невероятным исследователем разума две тысячи пятьсот лет назад, было то, что в основе всех страданий лежит вера в то, что мы являемся изолированными существами, отделенными от остального мира.
С учетом того что рациональные пояснения, как правило, слишком коротки, я вновь прибегну к метафоре. Она поможет вам осознать, насколько глубоко и пагубно наша убежденность в отделенности отражается на нашем образе жизни. Мы поймем, почему, несмотря на все очевидные преимущества, людям зачастую настолько трудно найти друг друга. Нам нужно дать ответ на два вопроса, которые сами по себе представляют удивительный парадокс:
– если встреча людей улучшает физическое самочувствие, уменьшает износ и замедляет старение тканей, то почему мы беспрестанно проявляем такую враждебность и соперничаем с другими людьми;
– откуда эта жажда власти, господства и обладания, которая порождает такое количество столкновений, конфликтов и войн.
Представим себе на мгновение, что мы не люди, а морские волны, что мы забыли о своей сущности, о том, из чего все мы созданы, а ведь это не что иное, как та самая морская вода. Если бы это было так, если бы я потерял связь с тем, чем являюсь по своей сути, то считал бы другие волны не только отличными, но и отстраненными от меня. Иными словами, я утратил бы способность видеть то общее, что есть у всех нас. Возможно, в этот момент я бы начал сравнивать себя со своим окружением и думать о том, не являюсь ли я самой большой и важной волной или, наоборот, самой маленькой и незначительной из всех.
Но когда я пойму, что по мере приближения к берегу все ближе и ближе мой конец, то сделаю все возможное, чтобы изо всех своих сил воспротивиться ужасающей меня смерти. Я абсолютно не осознаю, что являюсь не только волной в море, но еще и волной, созданной из того же моря. Поэтому, несмотря на смерть и исчезновение формы, сущность сохраняется.
Из этой метафоры мы можем понять, что, несомненно, когда-нибудь наступит момент, когда мы перестанем существовать, потому что наша форма рассеется, исчезнет. Тем не менее как сущность, как морская вода мы не перестанем существовать никогда. Волна рождается, волна умирает, но вода, которая и есть жизнь, остается.
Антонимом смерти является не жизнь, а рождение.
А теперь, в продолжение той же метафоры, давайте представим себе, что я фокусируюсь только на своей форме волны и забываю о своей сущности, о том, что во мне всегда остается неизменным, о том, что составляет мою природу, – о морской воде. Все материальное преходяще: листья вянут и умирают, все со временем изнашивается и старится, и я понимаю, что это неизбежно, а потому вынужден в состоянии повышенной тревоги наблюдать за ходом времени и искать любые способы остановить его или, по крайней мере, сделать его менее очевидным.
Мы проводим большую часть времени в поисках того, что дает нам ощущение стабильности. Мы одержимы поиском постоянства, способов избежать старения и смерти. Тем не менее в жизни когда-то наступает неожиданный кризис, и тогда мы осознаем, что любая почва, какой бы твердой она нам ни казалась, может провалиться под нашими ногами. Когда это происходит, мы впадаем в состояние шока, отрицания, гнева, разочарования, смятения, краха, ощущаем бессилие и отчаяние.
Там, где есть только неуверенность, страдания и опустошенность, благодаря медитации осознанности мы можем обрести удивительный покой. Действительно значимо лишь то, что в подобные сложные моменты из самой глубины нашего естества может проявиться нечто радикально преобразующее. Мы чувствуем в себе такую невозмутимую умиротворенность, внутреннюю радость, мудрость, способность к пониманию, жизненные силы, доверие, благодарность и участливую любовь, что зачастую их невозможно соотнести с чем-то доселе известным и пережитым.
Корень всех проблем и источник страданий каждого из нас – наша полная самоидентификация со своей формой, а не со своей сущностью. Именно это мы называем эго. Это убежденность в том, что мы существуем отдельно от Вселенной и самой жизни. Это также заражает наш разум, ввергая его в смятение и приводя к тому, что наше мировосприятие наполняется тревогой, недоверием и страхом.
Это соотнесение себя с особой формой волны, а не с морской водой, из которой она состоит, ведет к тому, что мы чувствуем изоляцию, одиночество, неуверенность и угрозу. Поэтому так или иначе мы жаждем обрести уверенность, которой, как нам кажется, мы полностью лишены. Упорно, одержимо мы стремимся к накоплению богатств, обретению статуса и принадлежности к могущественной группе, которая тем или иным образом дает нам убежище и защиту. Подобный ослепленный разум, столь характерный для спящего сознания, препятствует поиску уверенности в единственном месте, где мы ее можем действительно обрести, – в нашей сущности. Это то, что нас определяет, это суть, наше подлинное естество, наша «морская вода».
