Реквием – Александра Маринина

В конце 90-х-начале нулевых я «запоем» читала серию про Каменскую. Это было настолько увлекательно и интригующе, что от книг невозможно было оторваться. Но где-то с 2004-го я забросила чтение Марининой. Серию про Каменскую она приостановила, пошли отдельные произведения, которые мне совсем «не зашли». Да и после этого, продолжение про Каменскую уже было не то…Пока она работала на Петровке— интересно, дальше—нет.Книга«Реквием» повествует о том времени, когда Настя только ушла с оперативной работы. И все… Расследования как такового в книге нет. Нет ее знаменитых схем, кружочков и таблиц. Нет ее размышлений. Нет той интриги, когда вместе с главной героиней, подозреваешь всех и пытаешься разобраться в этой головоломке.В «Реквиеме» идет плавный рассказ, где, по сути, преступники сами признаются в содеянном.Такая форма детектива тоже имеет место быть, но это не та Маринина, которую я так любила читать в подростковом возрасте.Сейчас для меня эта книга была как ностальгия, припомнить те времена, когда звонить нужно было из таксофона.Но не те времена, не такой стиль детектива лично для меня сейчас не актуальны. Поэтому книгу оценила на 3 балла (и то, по старой памяти).

Откровенно слабое поделие моей ненаглядной Марины Анатольевны. То ли литнегры еще не наняты (1998 год), то ли сюжет уж совсем из пальца высосан как раз переходный период от криминала к психологии. В общем, нет тут ни детектива, ни морализаторства. Скучно и неинтересно. Каменская тусклая, муж её эпизодичен и не шутит, Коротков зачем-то туповат, линия единственного живого «тонко чувствующего» Дюжина не развита…

Есть светлые пятнышки – ностальгические зарплаты в миллионах деревянных да спокойное отношение к гомосексуальности.

! ОСТОРОЖНО, СПОЙЛЕР!Поразительно… Убить сына и невестку, чтобы сохранить от позора любимую внучечку, которую потом потерял на 9 лет и вновь увидел взрослой, озлобленной, ненавидящей его девицей… Поражающе идиотская логика у некоторых индивидумов. Как бы не старалась королева детектива, лично у меня этот поступок ни жалости, ни восхищения не вызвал. Отвращение только не покидало на протяжении всей книги – отвращение ко всем этим жалким, погрязшим в собственной грязи людям…