Белочка Настя и зайчик Гоша выжидательно уставились на Фыра. Ежонок густо покраснел, оглядел комнату, откашлялся и, запинаясь, спросил:
– Дядюшка Пури, скажите, а где ваша новогодняя ёлочка?
И впрямь, в домике старика Пури не было ни ёлочки, ни гирлянд. В берлоге ничего не напоминало о том, что совсем скоро наступит Новый год!
Зверята переглянулись. Неужели мышка ошиблась и игрушки, сбежавшие от ежонка, спрятались где-то ещё?
А дядюшка Пури, не спеша помешивая ложечкой чай, вздохнул и произнёс:
– Я уже много лет живу в этой берлоге совсем один, – слово «берлога» старый хорёк произнёс с особенной нежностью, – и всегда наряжал большую мохнатую ель неподалёку. Но хоть век деревьев поболе нашего, ёлочка моя заболела, стала чахнуть, и, что бы я ни делал, сохранить деревце мне не удалось. С тех пор Новый год и Рождество для меня стали особенно грустны и печальны.
Старик вздохнул, отхлебнул приостывший чай и с укором посмотрел на ежонка Фыра.
– Знаю я, зачем ты, ежонок, пришёл к старику в гости. Ты хороший мальчик, и друзья у тебя замечательные, а потому готов я вернуть тебе потерянные игрушки, но только с тем условием, что они сами захотят вернуться к такому неряхе, как ты.
Тут дядюшка Пури усмехнулся, подмигнул притихшим зверятам и трижды хлопнул в ладоши.
Где-то вдалеке раздался звон колокольчика. Он всё приближался, наигрывая знакомую мелодию из песенки, которую сам Фыр сочинил совсем недавно, когда барсучок принёс в домик Храбрых Ежей новогоднюю ель. Ежонок подскочил от нетерпения и радости и звонко запел:
Скоро, скоро Новый год
Постучится у ворот,
Принесёт подарки детям
Взрослым – счастье и веселье.
Заискрит на новый лад
Пышной ёлочки наряд,
То-то будет угощенье:
Апельсины и варенье!
В комнату ворвались игрушки. Чего тут только не было: и разноцветные шары, и солдатики, и лошадки, и сияющие гирлянды, и нарядные бусы, и серебристый дождик, и мишура. Игрушки кружились в такт звенящему колокольчику, и, казалось, вот-вот в дверь постучится Дедушка Мороз с подарками и потребует рассказать стихотворение.
Однако колокольчик вдруг смолк, игрушки остановились. Наступила тишина.
Ежонок вздохнул. Дядюшка Пури деликатно кашлянул и выразительно посмотрел на Фыра.
– Простите меня, – еле слышно пробормотал Фыр. Ему было очень стыдно.
И уже громче:
– Я так больше не буду!
Колокольчик снова звякнул. Дядюшка Пури встал, достал откуда-то из шкафа большую коробку и произнёс:
– Ну, пора домой!
Как по команде ёлочные игрушки взмыли в воздух и одна за другой попрыгали в коробку. Последним, звеня, скользнул внутрь золотой колокольчик.
Дядюшка Пури проводил малышей до двери и на прощание ещё раз строго-настрого наказал ежонку бережно относиться к вещам. Фыр смущённо кивнул.
Малыши были счастливы – Новому году с его волшебством и подарками быть!
От радости и нетерпения зайчик Гоша на бегу перескакивал целые сугробы, а Фыр, запыхаясь и кряхтя, торопливо семенил следом.
Дома ежонка ждала грустная ёлочка. Она была в смятении, всё время подглядывала на часы с кукушкой и уже не верила, что зверята вернут новогодние игрушки домой. А ведь она такая красивая, такая зелёная, такая стройная и пушистая, что достаточно было бы лишь одной нитки стеклянных бус, чтобы в дом постучалось волшебство.
Но часы медленно тикали, кукушка в часах дремала, лишь изредка приоткрывая один глаз, а Фыра всё не было. В камине уютно потрескивали дрова – папа Ёж любил посидеть у огня с чашечкой горячего чая и хорошей книгой.
Ёлочка печально вздохнула и посмотрела в окно: уже стемнело, и только полумесяц покачивался над деревьями, нежно баюкая спрятавшееся за горизонт солнце.