Марина Ушакова
Воины Игры 4. Сын Императрицы
– Почему? В вашем мире принц Смерти убивал ваших войори и родителей.
– Ты другой. Твои люди тебя уважают, ценят и любят. Мы – угзи клана “Горящий свет”. Из всех угзи нашего мира, мы самые сильные и крупные. Мы видели взрослых угзи твоего мира. Они маленькие и ловкие. Но тебе может понадобиться наша сила, ярость и скорость. Мы умеем ускоряться.
– А что вы думаете о мохванах моей семьи? – Сатталах смотрел в глаза старшему котёнку. Его рука непроизвольно начала хлопать по бедру веткой. Это движение его успокаивало, хотя видимых причин для волнений не было. Однако его беспокоило, что больше сотни котов станут его семейственниками, чего прежде на Войоре никогда не случалось. Чистокровный войори мог одновременно слышать не более пяти своих угзи. Слышать сто двадцать бойцов в своём биении сердца – не перебор?
– Они тоже другие. Мощные и добрые. Они больше и сильнее чёрных мохванов. Но они не имеют Дыхания Смерти. Ты ещё подросток, но твоё мнение принимается ими без колебаний и сомнений. Значит, ты настоящий принц или король. А если ты принц Войора или король, значит, ты можешь принять нас в свою семью. Мы готовы пройти обучение и стать такими, как они, – котёнок указал в сторону юных бойцов Сатталаха с завязанными глазами или в масках.
Сатталах с сомнением посмотрел на свои ладони. Дети правы. Он действительно магнитится. Но его сила притяжения столь сильна, что оставляет светящиеся ожоги на теле, изменяя природу войори и угзи. Они становятся частью его металлического яда, пробуждая неведомым образом некие механизмы мутации, при которой появляется синий кристалл во лбу, дающий способность видеть границы Мира.
– Я могу принять вас в свою семью в любое время, угзи. Но, – принц поджал губы и отвёл взгляд. – Но, вам будет так больно, как никогда в жизни. Я хочу дать вам время подумать. Оглянитесь по сторонам, возможно, вы найдёте себе другие семьи и останетесь с ними. С другими войори или мохванами вы будете любимы и счастливы. О вас позаботятся. А со мной вам предстоит заботиться обо мне, чтобы я мог своевременно восстанавливать ваши силы и яд в вашей крови. Со мной вам всегда будет угрожать смертельная опасность.
Котята переглянулись. Старший склонил голову и тихо сказал:
– Мы уже знаем, что такое боль. Больнее, чем потерять близких, не бывает. Мы готовы. Ты сам понимаешь, что угзи не могут без семьи. Прими нас, Скальни-тталах.
Принц засмеялся и потрепал густой загривок маленького кота:
– Меня зовут Сатталах. Я не убийца. И не брат вашего принца. Я его иное воплощение в этом мире. Или он – моё. И, я догадываюсь, что ваш Скальни-тталах не имеет никакой родственной связи с войори или мохванами. А здесь все они – моя семья, которую я очень люблю и дорожу каждым.
– Мы готовы, – угзи решительно шагнули к нему, распахивая на груди куртки.
– Не здесь. Идите за мной, – Сатталах направился к роще ллояров, высаженной несколько лет назад жрецами для защиты храмового комплекса.
Его клан двинулся следом. Сиббих прекрасно знал, что малышам после посвящения понадобится помощь. Яд ллояров вызывал сильнейшие физические страдания.
– Надеюсь, вы не пожалеете о своём решении. Обратного пути не будет. Вы никогда не сможете стать прежними угзи. И вам надо знать, что ваша жизнь будет напрямую связана с моей. Если умру я, то и вы погибните. Если кто-то из вас попадёт в беду, остальные будут вас слышать, в том числе и я, – Сатталах оглянулся на котят через плечо.
– Так всегда было и будет, – один из котят пожал плечами, вынимая на ходу повязку для глаз, переданную ему отцом. – Ничего не изменилось, король Сатталах.
Остальные последовали его примеру.
Сатталах остановился посредине круглой лужайки под лохматыми ветвями ллояров и знаком показал котятам занять свои места вокруг него. Пока Сиббих и остальные воины готовили барабаны, принц с сомнением прислушивался к каждому малышу. Ему было жаль их. Он хорошо помнил крики тех, кто согласился стать частью него.
– У вас ещё есть время отказаться. В горах есть клан войори. Они большие и сильные. Они с радостью примут вас в свои семьи.
– Нет, король. Мы остаёмся с тобой, в надежде отомстить за гибель наших родителей и семейных войори.
Глаза принца внезапно похолодели.
– У меня нет намерения мстить вашим врагам. Меня не интересует безнадежно погибший мир. Мне нужно спасать свой, чтобы с ним не произошло того же, что и с вашим. И этот мир теперь стал и вашим домом. Месть в вашем мире не вернёт к жизни тех, кого вы там потеряли.
Котята переглянулись. В какой-то миг, принцу показалось, что дети сложат свои повязки, отказавшись от ритуала посвящения. Но угзи решительно вытянули руки вперёд, растянув перед собой полотна повязок, и одновременно закрыли ими глаза. Пару ловких движений, и повязки затянулись крепкими узлами на затылках.
Сатталах тяжело вздохнул. Они не изменили решение. Более того, когда зазвучали первые удары барабанов, один из котят поднял на принца руку и громко, перекрикивая грохот, произнес:
– Король Сатталах! Чёрные мохваны теперь знают, где мы и придут сюда! А мы к тому времени, будем готовы! Мы полагаемся на тебя и отдаём себя в твою кровь.
Сатталах взвинтил свои пайкчхики, скрывая сочувствие и горечь. Но он не услышал ни одного крика: котята, сжимая до хруста свои зубы-иглы, стойко держались на ногах. Его огненные прикосновения источали яд маленькими порциями. Несколько прикосновений нужно, чтобы изменить природу тела кота, пропитав его силой ллояров. Первый кот сдавленно захрипел, но продолжал стоять, пронзив когтями свои ладони. С ладоней текла кровь, превращаясь в жидкометаллическую вязкую жидкость. Из-под мгновенно взмокших повязок потекли слёзы. Второй тихо взвыл. Лихорадочное дыхание котов Сатталах слышал не смотря на оглушительный бой барабанов, вибрирующий рёв своей кожи и волос. Он закрыл глаза, продолжая напитывать ядом угзи. Ещё один кот взревел и упал на колени, сотрясаясь всем телом. Отпечаток ладони принца на его груди уже горел синим огнём, освещая рощу. Ещё немного. Нужно напитать до той степени, когда появятся кристаллы на лбах котят.
Душераздирающие крики разнеслись над лесом, когда лбы котов с хрустом и, заливая лица кровью, смешанной с ядом, выпустили первое сияние кристаллов. Люди Сатталаха стали подхватывать падающие тела и бережно укладывать их под ллоярами. Всё. Принц остановился с последним ударом барабана. Сто двадцать маленьких котят исчерпали его силы, отняв почти весь его яд. Его пайкчхики почернели и с грохотом упали на утрамбованную землю, потянув ослабевшее тело следом. Ставшие прозрачными, как стекло глаза принца смотрели вверх, на проплывающие стаи кримов. Он злился на себя за свою слабость и беспомощность, но не мог шевельнуться, яростно стиснув зубы. Он должен стать сильней!
Сиббих поднял тело принца и направился в зияющую черноту каменного мешка у основания ллояра. Бой барабанов сменился нежными переливами флейт, унося сознание посвящённых котят и принца в глубокий исцеляющий сон. Но перед внутренним взором принца продолжали нестись облака кримов, унося его сознание в неведомые дали, подальше от нестерпимой боли обесточенного тела.
Сиффира оторвала взгляд от мониторов и тревожно повела ушами. Крики и бой барабанов, доносящийся с востока, её встревожил. Волчица, передав командование Маджраю, быстро вскочила в седло гравимодуля и полетела на звуки. Аппарат опустился недалеко от лужайки, где её сын, войдя в ускорение, вращался внутри круга котят, оглашая лес страшным рёвом своей кожи. Она с ужасом смотрела на процесс посвящения. Так, вот, значит, как её сын создаёт собственную армию! Зачем?! Зачем он создает чудовищ, подобных себе?! Что он задумал?!
– Сатталах! – Сиффира бросилась вперёд, но ударилась о грудь его воинов-подростков, ставших перед ней плотной стеной. Волчица нервно облизнулась, глядя на закрытые масками лица со сверкающими во лбах синими кристаллами.
– Пустите меня к нему! Это приказ! – Яростно закричала она.
Опытные угзи клана Сатталаха не сдвинулись с места, лишь едва заметно дрогнули кончики их хвостов, обтянутых титантитовыми цепями. Они готовы вступить с ней в бой, но не пропустят.
Через сомкнутые плечи воинов-подростков, мохванка увидела Сиббиха, уносящего сына в глубину корней ллояра.
– Сиббих! Что происходит? Сиббих!!! Я хочу видеть сына!
Помощник принца вскоре вернулся, и жестом отпустив воинов, подошёл к Императрице с почтительным поклоном.
– Объясни, что происходит? Мне не нравится всё это! Что вы творите?!
Сиббих внимательно смотрел ей в лицо.
– Твой сын, спасая этих детей, шагал через ребро Мира, указав чужакам путь в наш мир. Сиффира, тот мир, откуда Сатталах привёл новых угзи, уничтожен Дыханием Смерти.
– Да, он говорил мне об этом. Но зачем создавать Дыхание Смерти здесь? Здесь, на нашем Войоре?
Сиббих загадочно улыбнулся.
– Затем, что наш мир атакован Дыханием Жизни. Подумай, Императрица. Нет иного оружия против Дыхания Жизни, кроме Дыхания Смерти. Вот, зачем ему нужна собственная армия. Он хочет восстановить баланс, используя себя, свои силы и нас. Мы осознанно пошли на посвящение все. Не мешай нам. Твоя задача – сохранить цивилизацию чистокровных войори. У нас всех свой путь и своё предназначение. Мы все следуем своему пути. Ведь так, Императрица?
Сиффира сглотнула и отвела взгляд.
– И его просьба остаётся в силе, – Сиббих ласково коснулся локтя Императрицы. – Он нуждается в вашей помощи и поддержке Императора Маджрая. Без вас он не сможет оценить порции воздействия Дыхания Смерти на соприан так, чтобы не навредить Войору.
Волчица потрясённо вскинула голову. Так, вот зачем ему нужны учёные!
– Он боится использовать свой яд во всю силу. Он стал так силен, что сегодня смог посвятить сразу сто двадцать угзи. Ранее он это делал, беря нас по очереди. Помоги нам, Императрица. Мы не справимся без ваших знаний и расчётов. Вскоре сюда прибудут Отцы соприан на переговоры. Сатталах намерен вызвать их лучшего бойца на одиночный бой, чтобы определить преемственность Войора. Соприаны согласятся, уверенные в своей победе. Не важно, выиграет он этот бой или нет. От Дыхания Жизни он почти не пострадает. Для его восстановления есть мы. За время боя, вы должны провести все анализы и изучить скорость воздействия и распространения Дыханий Смерти и Жизни. Если он выиграет этот бой, ситуация всё равно не изменится – соприаны вероломны и останавливать войну не станут. Зато, у нас появится информация, которую принц намерен позже использовать, чтобы смести соприан и их массы.
– Я поняла тебя, Сиббих. Но, что будет дальше, когда вы справитесь с соприанами? Вы же станете угрозой Войора.
– Мы уйдём. Сатталах нашёл плоскость Мира для ллояров, миттеров и нас. Мы будем рядом, но за ребром Мира.
Сиффира растерянно повела плечами и печально прижала уши, звякнув височными серьгами.
– Я бы хотела увидеть сейчас сына.
– Потерпи, Императрица. Это пока невозможно. Он сейчас опасен для тебя. Пожалуйста, наберись терпения, Императрица.
Волчица склонила голову, соглашаясь, и медленно направилась к гравимодулю, не догадываясь, что всё это время Маджрай, стиснув зубы, слушал их разговор через сенситивную связь. Император обхватил голову руками. Чтобы ни происходило, они потеряют сына. Они потеряли его уже много лет назад, когда Сатталах понял, что он и есть Дыхание Смерти.
Сиббих, глядя в след улетающей Императрице, нежно улыбнулся. Он оказался прав, ей сейчас нельзя видеться с Сатталахом.
Император, услышав приближающийся гравимодуль жены, быстро протёр лицо, сгоняя страх и злость, вышел, чтобы её встретить, на ходу отдавая распоряжения учёным о подготовке к бою принца с соприанами. Сиффира увидела мужа и робко улыбнулась, протягивая к нему руки. Только коснувшись его плеча, разрыдалась и спрятала лицо на его груди.
– Не беспокойся, любимая. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы Сатталах не погиб и не покинул планету. Он последний из Милдерро, и он нужен здесь.
– Значит, ты всё слышал?
– Да.
– Он не погибнет. Я верю ему, – Маджрай гладил её по голове. – Но не в наших силах обеспечить ему безопасность во время боя. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы помочь ему. Обещаю.
– Мы можем, я уверена, помочь ему в случае вероломности соприан, если они пришлют не одного бойца, а нескольких.
– Каким образом?
– Миттеры.
Сиффира вытерла слёзы и улыбнулась.
Маджрай, сдерживая тяжёлый вздох, прижал её к себе и повёл в лаборатории, размышляя, стоит ли сейчас сообщать ей новость, которая его потрясла и обрадовала. Да, следует ей сказать.
– Сиффира, я хочу, чтобы ты пошла со мной в диагностический центр. Если помнишь, несколько дней назад, ты проходила обследование на наличие спор соприан?
– Да. Что-то не так? – Сиффира встревоженно повернулась к мужу.
– Всё хорошо. Ты здорова. И беременна. У нас будут дети. Двое.
– Значит… Значит, мы действительно ниро, – Сиффира с визгом обхватила Маджрая и крепко обняла, прижимаясь мокрой щекой к его шее.
– И мы не первая пара, ожидающая прибавления, – тихо прошептал волк, закрывая счастливые глаза.
То, о чём когда-то грезил Сэ-тхи, то, о чём мечтала Императрица Стора произошло естественным путём, предусмотренным природой, без издевательств и жестоких пыток во время исследований.
7. Сатталах открыл глаза и вздохнул. Его воины активно растирали его конечности, а Сиббих поднёс к его губам свёрнутый лист ллояра с ядом. Отпив несколько глотков, принц покосился на Сиббиха.
– Сколько в этот раз ты споил мне яда?
– Гораздо больше, чем в прошлый раз. Настолько много, что…
– Ты думал, что я могу погибнуть от собственного яда?
– Да, думал. Но иного способа поставить тебя на ноги нет. Ты мог отложить посвящение котят на то время, когда пройдёт бой с соприанами. Ты поторопился и обесточил себя. – Войори отвёл взгляд и добавил:
– Твоя мать беременна. Это очень весомый аргумент, чтобы защитить наш мир от этих скользких тварей.
Уголки губ принца дрогнули в улыбке, но тут же его стальные глаза окинули своды каменного мешка.
– Согласен, друг. Сколько я здесь? Отец соприан уже прибыл?
– У тебя в запасе ещё несколько часов, – Сиббих снова поднёс к его губам лист с ядом.
– Есть изменения?
Войори отвернулся, чтобы передать пустой лист угзи и вздохнул.
– Да. Ты весь истекаешь ядом. Но иного способа быстро восстановить твои силы я не знаю.
Сатталах поднёс свою руку к лицу. Его золотистые острые ногти оплавились. С ладоней капали ртутные шарики яда на почти полностью растворившуюся куртку.
– Ещё?
– Нет, – Сатталах сел и усмехнулся. – Кажется, мне в скором времени придётся ходить голым.
Он протянул руку к волосам и с удивлением притронулся к ним – жидкий металл волос с тихим шелестом и звоном начал подниматься сам и веером распускаться над его головой, слепо шаря по каменным стенам убежища.
Его воины в масках молча поднялись и покинули каменный мешок. Остался только Сиббих.
– Пока ты спал я изготовил тебе доспехи из коры ллояров.
Сатталах тихо засмеялся и спросил:
– А штаны есть? А то с голым задом идти на переговоры как-то не комильфо.
– Есть.
Друзья расхохотались, осматривая растворённую ядом одежду принца.
– Заплети мне пайкчхики, Сиббих.
Отец, состоящий из троих представителей высшего звена управления Сопра, сморщился от отвращения, увидев усмехающегося принца в сверкающей короне. Тело юноши было полностью скрыто плащом из смолы скал Аррама, чтобы скрыть доспехи, источающие ядовитые испарения.
– Приветствую тебя, Отец соприан, – Сатталах остановился на безопасном расстоянии и поклонился, отметив, что гладкие, блестящие шлемы пта украшены небольшими каплями самого дорого в ближайших Вселенных металла – леолитика. Где они добыли его? Пта – противники грабежей и товаров контрабандистов, однако же обладают столь редким сокровищем?! Вероятно, выменяли на какие-то крайне сверхпередовые и уникальные технологии.
Что и кому они продали за леолитику?
– Итак, – без встречного приветствия начал Отец, едва сдерживая неконтролируемую дрожь скрытой опасности. – Итак, ты вызвал нас. Зачем ты унизил моих детей? Ты желаешь всеобъемлющей радости Жизни?
– Это был единственный способ заставить тебя поднять зад и прибыть сюда самолично. Ты же так увлечён миром Фортегсия, что совершенно стал игнорировать оставленные здесь свои войска стариков.
Соприаны переглянулись. Их кожа покрылась буграми гнева. Принц оскорбил их.
– О, значит, ты всё же желаешь всеобъемлющей радости Жизни?
– Не для этого я пригласил тебя, Отец соприан. Выслушай моё предложение. Один воин твой, один я. Один бой, который решит исход всей битвы. Если твой боец выигрывает, то Войор полностью остаётся вашим.
– Он и так наш…
Сатталах рассмеялся.
– Пока кто-нибудь из нас жив нет. И я не закончил. Если выиграю бой я, то вы навсегда покидаете Войор с отметиной моего раба. Эту отметину вашему народу я сделаю, специально прибыв на Сопр, чтобы на века впечатать память о превосходстве моего народа над вами.
Бугры гнева встопорщились иглами на скользких телах Отца.
– Это вызов!
– Верно, – Сатталах улыбался, сверкая стальными глазами. – Принимай вызов, Отец! Или ты боишься? О, Отец боится мальчишку! Ой-ой! Что же ты дальше будешь делать? Доказывать всей Вселенной моё превосходство отказом от боя? Ну, же!
– Да!!! Я согласен! Бой состоится через два дня! Здесь!
– И не присылай стариков, Отец! Тем самым ты ещё больше опозоришь себя! Пришли самого сильного соприана! В ином случае, я уж постараюсь, чтобы все разумные миры знали о трусости и уязвимости соприан! И в первую очередь дочери Фортегсия!
Сатталах перестал улыбаться, глядя на оставляемые шипами гнева борозды на холодном песке и надеясь, что не ошибся, спровоцировав столь сильный гнев у Отца соприан. Тот теперь точно пришлёт самого сильного и опасного противника. В этом войори теперь не сомневался.
На плечо легла рука Сиббиха. Юноши переглянулись и отключили сенситивные чипы в браслетах мечей, уверенные, что Маджрай, слышавший весь процесс переговоров, предпримет необходимые меры.
– Будем надеяться, что аппаратура и ЦП мохванов справятся.
– Да, – Сиббих одним рывком сорвал с друга плащ из смолы, начавший растворяться, чтобы не прилип клочками к доспехам.
Из оазисов поднялась группа поддержки из угзи и, присоединившись к предводителю, скрылись в лесу ллояров.
Теперь Сатталаху предстояло дать себя укусить за запястье каждому своему новому семейственному угзи, чтобы коты запомнили вкус его крови и биение пульса и сердца. Это укрепит их связь.
Котята уже выстроились в очередь, безотрывно глядя на пульсирующую точку на руке своего юного короля. Эта точка нестерпимо притягивала их, мучая ощущением пустоты. И эта пустота требовала немедленного заполнения.
Едва угзи получит пару капель крови своего войори, он словно вливается в сферу общих с ним мыслей и чувств. Они всегда, до последнего дня своей жизни будут слышать друг друга через кровь войори, став истинной семьёй.
Маджрай с отрядом учёных высадился на отмеченном Сатталахом участке пустыни и начал с их помощью вонзать и закапывать в тугой холодный песок на каждом квадратном метре измерительные щупы, сканеры и информносители в оболочке, чтобы предохранить их от ллоярского яда и окислительных процессов, провоцируемых дыханием соприан.
– Быстрее! У нас всего два дня!
– Нужно успеть проверить их работу!
– Ещё ящики! Везите сюда!
Волки с включёнными забралами шлемов сканировали всю территорию, чтобы не упустить ни одного квадратного метра. Было решено подготовить десять квадратных километров пустыни. Они не могли предположить масштаба рассеивания ядов принца и его противника и потому готовили с запасом и с учётом розы ветров, опираясь на прогнозы исследовательских спутников. В воздух поднялись миллиарды миниатюрных шпионов, обеспеченные щупами и сканерами.
– Проверяйте связь с Центральным Процессором сразу!
Маджрай опустился на песок, прижавшись спиной к ноге увойда, и положил на колени пластину портативного компьютера. Голограммный экран изогнулся волной перед его лицом, высвечивая сеть уже подключенных сканеров. Ещё много свободных участков!
После боя все щупы необходимо собрать до того, как защитные оболочки растворятся. Времени будет ещё меньше. Придётся прибегнуть к помощи быстрых гирдов. Даже десяток этих могучих хищников сумеют своевременно собрать все исследовательские аппараты.
Император вошёл в систему директив команды учёных и добавил им программы сферического наблюдения за активностью аппаратуры, чтобы ничего не упустить. Ведь один он не сможет контролировать миллиарды щупов, сканеров и мини шпионов.
– Считыватели по периметру!
– Ещё ящики! Выгружайте!
– Давай сюда! Нет, другой!
Маджрай услышал знакомые голоса и выглянул из-за ноги робота. К его учёным присоединились храмовники под руководством главного жреца Окихлаха. Работа пошла быстрее. Амазонки Сиффиры бродили между ящиками с панелями портативных компьютеров и тестировали подключаемые к системе аппараты, сбрасывали результаты в ЦП. Войори и угзи носились с ящиками, бросая их в багажные отделения гравимодулей по несколько штук, и отвозили на дальние расстояния отмеченного периметра. Сеть Императора на экране стремительно разрасталась включёнными устройствами.
Его щеки коснулось что-то тёплое. Волк повернулся и столкнулся взглядом с улыбающейся Сиффирой.
– Я принесла тебе поесть, а для остальных призвала скиров.
Маджрай благодарно лизнул её в щеку и, сунув в рот кусок нежного мяса шише, включил связь с Окихлахом.
– Прими маркёрные точки, где необходимо расположить отряды миттеров для подстраховки принца.
– Принял.
– Миттеров полностью вооружить, надеть броню и включить силовые щиты непосредственно перед началом боя.
– Принял. Им обязательно находиться всё это время под землей?
– Да. Соприаны не должны догадываться об их присутствии. Войти в зону они должны исключительно подземными путями и как можно дальше. Спутники соприан уже наблюдают за нашей деятельностью. Змеи могут их спровоцировать на масштабный бой, а нам это сейчас не нужно. И ещё, Окихлах, – Маджрай задумчиво прикусил губу. – Подними все архивы. Наверняка из тех рецептов сплавов, что соприаны присылали нам много десятков лет назад, может обнаружиться такой, который способен не окисляться от их массы. Нам нужен этот сплав, чтобы защитить аппаратуру и укрепить доспехи принца. Ищи быстро, жрец.
– Понял. Принято.
Некоторое время Император молча жевал мясо, следя янтарными глазами за бегущими светящимися полосами на экране. Сиффира сидела рядом и наблюдала работу учёных и их добровольных помощников.
– Ты хочешь предусмотреть все варианты исхода битвы и переживаешь, – волчица сжала его руку в своей ладони и положила голову ему на плечо.
– Да. Он наш сын. Не хочу сюрпризов.
С наступлением темноты, Маджрай приказал разбить лагерь под сенью ллояров и отправил всех отдыхать, считая, что уставшие люди могут что-нибудь упустить. Он остался сидеть на вершине дюны, привалившись спиной к остывающему боку увойда. Лагерь за его спиной постепенно перестал гудеть, словно улей дочерей Фортегсия и наступила тишина, нарушаемая едва слышным пением ящерок в зарослях сотусов. Чтобы не привлечь внимания бродячих неприрученных гирдов, волк отключил портативный компьютер и расслабленно вздохнул, наслаждаясь свежестью ночного ветра. Сиффира тихо сопела в кабине увойда, свесив за борт ногу и руку. Прижав к её тёплой ладони лицо, Маджрай закрыл на мгновение глаза и с тревогой снова их открыл. Никаких подозрительных звуков, однако, его инстинкты хищника подсказывали, что рядом объявилось нечто опасное. Волк очень медленно, без встряски, одним нажатием пальцев, включил мечи и продолжал неподвижно смотреть в одну точку, рассеяв внимание на периферийное зрение и вслушиваясь в вибрации песка. Это не шаги. Нечто катится в их сторону. Тяжёлое и большое. Не менее полутора-двух метров в обхвате. И их очень много. Тысячи. Очень медленно. Каменные шары нироскиров? Нет, их шары двигаются очень быстро и светятся в темноте. Каменные шары нироскиров гораздо меньше. Это нечто другое. Сердце волка стало биться быстро, готовясь к стремительным действиям, ноздри раздулись, чтобы получать достаточное количество воздуха и не задыхаться. Нет запаха, хотя ветер дует со стороны гостей. Есть запах. Споры Жизни!
Маджрай резко вскочил и, ухватив конечности жены, быстро втолкнул их в кабину и захлопнул купол, отдав по сети команду роботу включить автономную систему очистки воздуха и покинуть опасное место. Увойд с пронзительным визгом начинающих окисляться на глазах деталей резко поднялся и, набирая скорость, рванул в сторону Альс-Хаора.
Император включил защитный костюм и подал всем мохванам сигнал тревоги и команду срочно эвакуировать лагерь.
– Мать Фердмах! – Маджрай сглотнул, рассмотрев, наконец надвигающуюся опасность – бомбы соприан! Они окружили со всех сторон и двигались в сторону лагеря. Он надеялся, что увойд с Сиффирой успел выбраться из окружения.
Волк понял, что ему не выбраться из западни. Как только бомбы достигнут лагеря, они одновременно взорвутся, заливая концентратом Дыхания Жизни несколько десятков километров вокруг.
– Окихлах!!! Вывози всех!!! Десять секунд до взрыва!!! Вывези войори!!! Быстрее!!! Быстрее!!!
– Не-е-ет!!! Нет!!! – Сиффира била купол робота, пытаясь выбраться наружу, когда услышала по сети команды мужа. Увойд равнодушно уносил её в город храмов, игнорируя команду развернуться и забрать Маджрая. Её когти оставляли на куполе глубокие рваные царапины.
– Маджрай!!! Нет!!! Не оставляй меня!!! Нет!!! Пожалуйста!!!
На её глазах небо над пустыней сначала окрасилось голубыми проблесками двигателей поднимающихся кораблей, и затем вспышка ослепила её. Мохваны успели эвакуировать лагерь, бросив всю аппаратуру. Около десятка волков погибли, сметённые массами спор Жизни, так и не успев запрыгнуть на борта кораблей. Несколько небольших фрегатов внезапно накренились и с пронзительными визгами рухнули. В эфире сенситивной связи поднялась волна криков и тут же смолкла.
Сиффира продолжала бить по куполу увойда, рыдая и хрипя. На её глазах шары взрывов превращались в гигантские волны, поглощая километр за километром в доли секунд.
– Я жив, Сиффира, – тихий голос Маджрая пробился по связи. – Только не возвращайся сюда. Миттеры скоро привезут меня в храм. Готовь капсулы реанимации. Много раненных.
– Да, да, – Императрица обессиленно выдернула когти из трещин купола и упала в кресло, потеряв сознание.
Маджрай убрал руки от головы и осмотрелся. Вокруг ревело ржавым металлом, оглушая волка. Сияющие фигуры подростков стояли ровным кругом к нему спиной. Волны спор бились о светящийся синий купол.
Сатталах на мгновение оглянулся и, убедившись, что отец не пострадал, снова повернулся, продолжая источать яд. Вместе со своими людьми, принц выжигал споры, боясь навредить мохвану. Вскоре волны спор Жизни застыли и обуглились, испуская дым, пар и вонь горелого белка.
Юноши и девушки в масках разомкнули круг. Сатталах бросился к отцу и обнял его:
– Успел.
– Да, – мохван прижал сына к груди, едва сдерживая дрожь пережитого ужаса. – Спасибо, сынок.
Трясущимися руками Император извлёк из нагрудного кармана портативный компьютер и включил его. Сеть светится, значит, оболочка сохранила щупы и сканеры. Они целы все. Пока целы.
Сатталах взглянул на мониторы через руку отца.
– Это ненадолго. Надо срочно выжечь массу на подготовленной территории, иначе мы потеряем всё, что вы сделали с учёными.
Маджрай согласно кивнул и облегчённо вздохнув, обратился по сети к Окихлаху:
– Сколько мы потеряли людей?
– Сто восемьдесят два. Восемьдесят один – мохваны. Двадцать три – войори. Двадцать семь – угзи. Пятьдесят – скиры и нироскиры. Из техники: одиннадцать фрегатов, двести увойдов и четыреста гравимодулей.
– Мать Фердмах! – Маджрай зарычал и резко опустился на песок, отключив связь.
Сатталах присел рядом и обнял отца.
– Сейчас миттеры отвезут тебя в храм, папа. А мне нужно незамедлительно приступить к очистке периметра.
– Да, – Маджрай, скрипя зубами, поднялся на крутые наросты подоспевших миттеров и направил их в сторону города, не прекращая с тревогой думать о Сиффире и погибших людях.
Он застал жену в кабине увойда, неподвижно глядящую прямо перед собой. Корабли давно опустились на площадь города храмов. Раненных относили в лаборатории, где их уже ждали псы с инъекторами, чтобы после осмотра и процедур поместить их в реанимационные капсулы.
Маджрай осторожно коснулся руки Сиффиры и испуганно вскочил на платформу увойда.
– Сиффира! Ты слышишь меня? Мать Фердмах!
Волк быстро извлёк жену из кабины и опрометью бросился к мобильным капсулам, которые вывезли на площадь для эвакуированных. Найдя капсулу для биоников, Маджрай опустил в неё Сиффиру и захлопнул крышку. Диагностика показала, что волчица получила ожоги сенситивного чипа – результат сильнейшего стресса.
– Ты скоро поправишься, любимая, – Маджрай гладил прозрачный купол капсулы, прижавшись к его холодной поверхности лбом. – Я здесь, с тобой. Моя Сиффира. Моя любимая Императрица. Я с тобой. Я здесь.
Мохваны на мгновение замерли, вслушиваясь в голос Императора в сети. Волки переглянулись и, вспомнив о вдовах мужей, погибших при бомбардировке, направились в убежище, чтобы позаботиться о потерявших близких волчицах, угзи и войори.
Километр за километром, принц и его свита шли, выжигая до пепла застывшие и едва движущиеся волны массы и проверяя исправность каждого устройства, оставленного учёными. Когда взошло солнце, юноши и девушки вернулись в каменные мешки ллояров, чтобы восстановить силы. Через несколько часов они снова вышли в пустыню, сопровождаемые маленькими угзи, несущими мехи из листьев ллояров с ядом. К вечеру Сатталах оглянулся на своих людей и, подойдя к одному из них, резко сорвал маску. Ашшами поднял на принца воспалённые глаза. По переносице текла тонкая струйка жидкометаллической крови. Его воины обессилены. Принц сорвал маску с одного из угзи. Кот был не в лучшем состоянии. Только недавно посвященные котята, просто устало повалились в одну кучу и заснули.
– Мы не успеваем очистить всю площадь, – Сиббих распластался на песке и прижал ладонью кровоточащий кристалл на лбу. – Моего яда не хватает.
– Да, – Сатталах рухнул рядом и опустил голову на плечо друга. – Я больше не могу.
Бледные губы Сиббиха сжались в тонкую полосу.
– А тебе больше и нельзя идти с нами, Сатталах.
– Почему?
– Ты позорно свалишься прямо перед противником ещё до начала боя от измождения. Возвращайся в логово и отдохни. Завтра утром тебя будут ведь ждать прямо в центре этого периметра. Мы постараемся за сутки максимально зачистить здесь все.
